Глава 5: Истина вещей

В конце первой недели ноября, я получил последний звонок от Холлиса. Отчет был готов, и мы договорились встретиться на следующее утро, чтобы ознакомиться с его выводами.

Прошедший месяц с Пейдж, не ослабил моей решимости. Теперь она чаще бывала дома, когда я приходил, и ее "учебная группа" занимала меньше времени, как и ее разговоры. Мы разговаривали каждый вечер, но избегали темы о том, что она была с другим мужчиной.

Я знал, что не буду тем, кто затронет эту тему. Я сделал это утверждение, и Пейдж должна была убедить меня в обратном. Если она пыталась успокоить мою тревогу, сделав свою деятельность более прозрачной, то это не сработало. Она держала меня в курсе своего расписания, но я считал эту информацию бессмысленной. Я хотел знать больше о ее прошлой деятельности.

Мы по-прежнему чувствовали себя неловко рядом друг с другом, между нами не было никакой близости, уже более пяти недель. В то утро, она впервые заговорила об этом перед уходом в школу. Я не дал разговору закончиться ссорой, пригласив ее на ужин в ту субботу. Ее лицо выразило облегчение от приглашения. После ее ухода, я направился в офис Холлиса и Уиллоу.

Холлис был там, чтобы поприветствовать меня, но на этот раз, его сопровождал более молодой мужчина. Мы втроем собрались в одном конференц-зале. Я отметил, что Холлис был более торжественным в своем поведении, чем во время нашей первой встречи.

— Мистер Стюарт, это Джош Клейборн, ведущий следователь по вашему делу. Мы завершили нашу работу. Вот наш окончательный отчет, - закончил он, протягивая мне папку. — Мы с сожалением сообщаем, что ваша жена состояла в отношениях с однокурсником, неким Ричардом Линденхоллом. Наши следователи наблюдали за их совместным общением, по меньшей мере, в девяти случаях за последние три недели. Это не просто дружба, отношения действительно сексуальные.

В этот момент он сделал паузу, чтобы вынуть два глянца размером 8 на 10. Он передал их мне. Я глубоко вздохнул, принимая их. "Фотографии, снова чертовы фотографии", - подумал я.

— Это несколько необычно, но в одном случае мы наблюдали, как ваша жена и мистер Линденхолл, занимались половым актом в музыкальной комнате, в главной библиотеке университета.

Когда я смотрел на новые фотографии, мое сердце, казалось, перестало биться на несколько секунд. Я сказал себе, что, что бы они ни получили, я справлюсь, но когда я увидел фотографию голой задницы Линденхолла между ног моей жены, мои глаза начали наполняться. Она была в крепких объятиях, ее лицо было ясно видно над его плечом. Ее глаза были закрыты, и слабая улыбка покрывала ее лицо, когда они спаривались.

На второй фотографии, Линденхолл, казалось, жестко оседлал Пейдж в миссионерской позе. Меня поразила его рука, обхватившая ее горло, как будто он душил ее во время акта. Это была Пейдж, в чуждой для меня позе.

Холлис и Клейборн молчали, пока я изучал их работу. Прошло несколько минут, прежде чем я нарушил тишину.

— Расскажите мне о нем, - наконец, смог сказать я, мой голос едва ли был выше шепота.

Холлис поднял бровь в ответ, прежде чем ответить.

— Ричард Линденхолл - студент первого курса аспирантуры, как и ваша жена. Ему 25 лет, он женат и является отцом одного ребенка. Он собирается стать выпускником Уортона в третьем поколении. Его прадед, был деловым партнером самого Джо Уортона. Он из старых денег.

— Его отец - старший вице-президент в Woolsey Co, крупнейшей брокерской компании города. Ричард работал там, после получения степени бакалавра. Для повышения в фирме, требуется степень MBA, поэтому папа организовал его поступление в Уортон. Те, с кем мы беседовали, не слишком высокого мнения о его серьезном отношении к бизнесу. На сегодняшний день, он проявляет интерес только к алкоголю и женщинам.

— В настоящее время он живет в Глэдвине и держит квартиру недалеко от кампуса Пенна. Он и ваша жена, несколько раз навещали ее, в течение первой недели наших наблюдений.

— Сколько лет ребенку? - спросил я, прерывая мистера Холлиса.

Казалось, он был слегка обескуражен этим вопросом. Его темой был Линденхолл, а не его ребенок.

Ответил Клейборн.

— Два.

Я не мог скрыть своего отвращения. Этот человек был женат и имел семью. Пейдж была дурой, раз пошла на такой риск. Как бы его жена, восприняла новость о его похождениях с другой женщиной? Мой взгляд вернулся к фотографиям, когда Холлис продолжил.

— Мистер Стюарт, я должен сказать вам, что все наши прямые доказательства интрижки, относятся только к первым двум неделям нашего расследования. В основном, они проводили свои свидания в его квартире, но не отказывались и от вашей квартиры. Однако в течение последних двух недель, эти двое не продолжали свою деятельность. Более того, из прослушки телефона, сделанной в вашей квартире, мы узнали, что ваша жена прямо заявила о прекращении их романа. Наше наблюдение на месте, подтверждает ее слова.

Потребовалось несколько минут, чтобы его слова дошли до меня. Я был так занят изучением фотографий Пейдж в библиотеке, что чуть не попросил Холлиса повторить. Он сказал "наша квартира"? Пейдж привела этого засранца в нашу квартиру? Мы жили в этом здании только с начала года, и у меня было довольно много друзей на этаже. Она намеренно пыталась рискнуть разоблачением? Или это была идея Линденхолла, способ заявить о себе, пометить территорию?

Значит, я должен полагать, что теперь Пейдж закончила играть в шлюху? Любовники поссорились и решили сделать перерыв? Это действительно был конец? Возможно, если бы я услышал их вместе, я бы узнал. Эта мысль, предваряла мой следующий вопрос.

— Могу ли я услышать последние записи, которые у вас есть, где они... вместе? Я хочу услышать их, после этого "разрыва".

— Конечно, мистер Стюарт, мы можем воспроизвести несколько последних записей, - сказал Холлис, кивнув своему помощнику.

Тот нажал кнопку на небольшом пульте, и на нас обрушился поток разговоров Пейдж с Линденхоллом. Слышать мою жену и ее любовника в объемном звучании, было жутко. Я вздрагивал каждый раз, когда она говорила.

Разговоры проходили так, как говорил Холлис. Каждый начинался со звонка Линденхолла, и каждый раз она говорила ему, что все кончено. В последнем разговоре она пригрозила, что пойдет к его жене, если он не оставит ее в покое. Ее голос был властным, манера поведения - отрывистой. Линденхолла уволили, как слугу.

Я услышал отчаяние в его голосе. Это тоже удивило меня. В своем горе, я раньше представлял Линденхолла агрессором и тем, кто контролирует отношения. Теперь я не был так уверен, если бы Пейдж не обратилась к нему! Линденхолл почти умолял, но голос моей жены оставался ровным. Неужели и я так говорил, в разговорах с ней?

— Ну, сынок, ты достаточно наслушался? У нас есть и другие звонки, в основном, между ней и ее сестрой, но есть и несколько других. Разговоры с сестрой показывают, что она была добровольной участницей обмана. Она работает в той же брокерской конторе и, похоже, организовала их знакомство. Все это есть в нашем отчете. Я собираюсь передать встречу Клейборну. Он сможет ответить на любые ваши вопросы.

С этими словами, его помощник приступил к официальной передаче выводов. В течение следующего часа, интрига Пейджа была обнажена. Где-то в начале конференции я отключился и перестал слушать. Там были важные аспекты, о которых я прочитаю позже в их отчете. Холлис был прав - эти образы останутся со мной надолго.

— Почему? - прошептал я про себя, когда в презентации, казалось, наступило небольшое затишье.

— Простите? - сказал Холлис с озабоченным видом. — Мистер Стюарт, вы что-то сказали?

— Я спросил "почему". Почему она это сделала?

Это был риторический вопрос. Ответа не ожидалось. Я посмотрел на Холлиса. Он не выдержал моего взгляда - он посмотрел на Клейборна и кивнул. Я был в недоумении, пока Клейборн не заговорил.

— Что ж, мистер Стюарт, мы имеем некоторое представление о том, как ответить на этот вопрос. Судя по разговорам между вашей женой и ее сестрой, вы названы "стартовым мужем". Похоже, что она планировала развестись с вами, сразу после окончания учебы. Мы предполагаем, что этот Ричард Линденхолл, был выбран в качестве ее следующего избранника.

— Что?

— Это есть в нашем отчете. Сюжет был, в основном, описан ее сестрой. Однако неизвестно, кто из них задумал план, и как давно они приступили к его исполнению.

"Это было спланировано?" - подумал я. Я закрыл глаза. Их встреча не была случайной. Я не мог в это поверить. Это просто не могло быть правдой. Это не имело смысла. Последние два с половиной года, мы с ней работали вместе с одной целью - устроить ее в аспирантуру. Зачем ей ставить под угрозу все, ради чего мы работали?

Если верить Холлис, то она обманывала меня все это время, и этот персонаж Линденхолл, скорее всего, был в таком же неведении, как и я. Это было слишком невероятно. Возможно ли, что нас обоих разыгрывают? Я не мог избавиться от этой мысли. Она спланировала это. Эта сука все спланировала.

Я глубоко вздохнул. Я никогда не думал о своей жене, как о стерве. Мне даже не нравилось, использовать эту эпитафию. Теперь я думал об этом безоговорочно. Что это была за низкая жизненная схема? Какой разум мог подумать, что это нормально? Насколько она была бессердечна? Неужели я для нее ничего не значу? Ничего. Я был лишь средством для достижения цели, какой бы она ни была?

Для меня это было все. Собрание прекратилось. Холлис передал мне их письменный отчет с вещественными доказательствами, всего, вероятно, несколько сотен страниц. Еще одна копия, была передана моему адвокату. По моей просьбе, он также предоставил все это на компакт-диске. Я подумал, что будет легче искать, если все это будет в электронном виде. Что я собирался искать? Ничего конкретного - был ответ. Просто я был дотошным.

Выйдя из их офиса, я направился домой. Ноэль знала о моей встрече и настояла на том, чтобы я взял выходной. Я собирался вернуться на работу, но теперь увидел мудрость в ее беспокойстве. Я думал, что смогу завершить анализ наших финансов, когда вернусь, но сейчас я не мог сосредоточиться на этом. Новости оказались не такими, как я ожидал. Я немного успокоился, но все еще пытался вызвать в себе элемент неверия, пытаясь найти что-то, что противоречило бы фактам того, что мне сказали.

Действительно ли этот роман закончился? Имело ли это значение? Она была вовлечена в какую-то другую схему? Это тоже было закончено? Улики против нее были неопровержимы. Но возможно, просто возможно, она совершила ужасную ошибку, осознала ее и планировала исправиться. На это была слабая надежда.

Смогу ли я принять ее, если она признается? Кого я обманывал? Шансов на это не было никаких. Она уже солгала. Она совершила мошенничество, заставив меня быть финансово обязанным ей. Как долго она это планировала? Месяцы? Годы? Как мне проигнорировать это?

А если бы я не стал обращать внимание на ее измену, а она ничего не сказала, но осталась верной? Что бы я тогда делал? Могу ли я принять этот вариант и просто притвориться, что ничего не произошло? Смог бы я быть женат на ней и хранить тайну ее измены? Смогу ли я доверять ей в таких обстоятельствах или мне придется спать с одним открытым глазом, до конца жизни?

Шагая по квартире, я знал, что долго мы не протянем. Я был близок к тому, чтобы расторгнуть наш брак, но ее последние действия, все усложнили. Что-то в ее поведении, не имело смысла. Что изменилось? Что побудило ее остановиться? Возможно, если бы у меня был ответ на этот вопрос, это позволило бы мне принять решение, с которым я мог бы жить. Я знал, что мне не хватает важной информации. Что задумала Пейдж?

Если они расстались несколько недель назад, то я, конечно, не был бенефициаром ее возвращения к моногамии. Возможно, мне было бы легче, если бы она порвала с ним сразу после того, как я ее расспросил. Она не казалась более ласковой со мной. Как ни странно, в некоторых отношениях, она проявляла ко мне больше внимания, пока они были вместе.

Я снова отметил, что в последние пару недель, мы стали больше разговаривать друг с другом, но это было похоже на разговор с давним знакомым. В последнее время, она казалась особенно нервной. Когда я спросил, она сказала, что беспокоится из-за предстоящего рассмотрения дела. Затем у нее появилась сыпь, которую я отнес на счет нервов. Такая же проблема была у нее более года назад, перед сдачей вступительных экзаменов в аспирантуру.

Какой бы ни была причина, по которой Пейдж прекратила роман, я чувствовал, что она не связана напрямую с ее чувствами ко мне. Забудьте о чувстве вины, как мотиваторе. Может быть, страх разоблачения? Потеря моей финансовой поддержки, была более вероятной. Но если бы это было так, тогда зачем вообще было заводить с ним отношения?

Во второй половине дня, я решил провести инвентаризацию всего нашего имущества в квартире. Наличие списка, с сопутствующим фотосопровождением, было бы важно при разделе имущества. Но мои мысли не были заняты и этой задачей, поэтому вместо этого, я отправился на прогулку.

Я прошелся с милю по парку Бенджамина Франклина, по широкому проспекту, который заканчивался у Художественного музея. Именно у этого Парфенона, Сильвестр Сталлоне снимал фильм "Рокки", триумфально стоя на его широких ступенях. Там же я сделал предложение Пейдж, одним субботним утром, и там же мы сделали свадебные фотографии, много месяцев спустя.

Если бы нашему браку суждено было закончиться, я бы планировал закончить его здесь, на этих ступенях, где он начался. Под серым ноябрьским небом, я вспоминал, как мы познакомились.

Глава 6: Как мы познакомились

Вплоть до выпускного курса колледжа, я пользовался в университетском городке репутацией Мистера Серьезность. Это прозвище было, главным образом, результатом нескольких факторов: я был специалистом по бухгалтерскому учету, большую часть своего бодрствования проводил либо за учебой, либо за работой, и я не пил. Учитывая, что многие студенты-бизнесмены работают, вероятно именно непьющая часть моего профиля, в основном, ограничивала мою социальную жизнь.

Должен заметить, что я не был монахом. Я встречался, хотя и нечасто. Просто у меня никогда не было серьезных романтических отношений, хотя я установил несколько крепких и длительных дружеских отношений со своими спутницами.

Я хороший слушатель, что делает меня потенциальным "другом". Женщины любили рассказывать мне о своих проблемах. В отличие от многих парней, я не сразу предлагал свои предложения или рекомендации. У большинства парней, есть желание все "исправить". Живя с двоюродными сестрами, я рано узнал, что женщины любят выговариваться. Когда они рассказывают вам о своей проблеме, они не обязательно ищут решение, их больше интересует сам рассказ. Поэтому я внимательно слушал и отвечал только тогда, когда они просили моего конкретного совета.

Моя дилемма заключалась в том, что в двадцать лет, у меня никогда не было романтических отношений дольше нескольких месяцев, и то, что женщины меня называли другом, не вело в этом направлении. С моей работой и курсовой нагрузкой, шансов на романтические отношения практически не было. Поэтому я искал любую возможность, встретить кого-то особенного.

За неделю до выпускных экзаменов, мой тогдашний сосед по комнате, Мосс Фарнбах, пригласил меня на вечеринку в Вест Честер. Даже сегодня, Мосс - довольно прозрачный парень. Он любитель вечеринок, но с более чем, минимальным чувством ответственности. Он также один из самых милых и честных людей, которых я встречал в школе, и именно поэтому, мы были соседями по комнате, последние два года.

Итак, я везу Мосса и двух наших друзей на вечеринку. Я знаю, что буду назначенным водителем на этот вечер, таков почерк Мосса и хорошая причина для приглашения. Это не имело значения - я с нетерпением ждал возможности побывать в другом кампусе с другими девушками.

Все начинается как типичная вечеринка братства: полный дом, переполненные бочонки, несколько быстрых танцев с незаинтересованными студентками, никаких телефонных номеров, и множество отказов от девушек со своими вторыми половинками. Через пару часов этой сцены, я готов ждать в машине и слушать радио, пока не придет время уезжать.

Я медленно пробираюсь к двери, стараясь не быть слишком очевидным, как вдруг чувствую, что под моей рукой оказалась чья-то рука. Я поворачиваюсь и встречаюсь взглядом с той, кто, несомненно, является самой красивой девушкой в комнате, блондинкой, с парой самых загадочных глаз, которые я когда-либо видел: один голубой, а другой карий. Они были гипнотическими.

— Ты, ведь, не уходишь? - сказала она, наклоняясь ко мне, ее дыхание грело мое ухо.

— Нет, я искал тебя, - сморозил я глупость в ответ.

Я никогда не был искусен в ответных репликах, и эта показалась мне очень слабой.

Должно быть, это были правильные слова, потому что ее лицо засветилось.

— Хочешь потанцевать? - спросила она, потянув меня на танцпол.

Я с готовностью последовал за ней, не говоря ни слова, стараясь запомнить каждую деталь и реплику этой девушки.

Она была всего на сантиметров пять ниже, моих 183 см. Ее волнистые светлые волосы были длинными и изящно ниспадали на плечи. Они отражали полумрак комнаты, словно ореол вокруг нее. Эффект был поразительным - они обрамляли лицо, которое, как мне казалось, я не скоро забуду.

Я также продолжал думать, что она похожа на модель. С этим черным кожаным мини и длинными ногами - я ждал, когда включится свет и в дверь ворвутся папарацци.

Песня, которую они играли, была быстрой и громкой, а танец между нами - сосредоточенным и соревновательным. Танец с ней, был больше похож на прелюдию. Обычно с девушками мне везет, если мы смотрим друг на друга только часть времени, пока танцуем. С ней, мы смотрели друг на друга с того момента, как вышли на паркет. Помогло то, что я был довольно хорошим танцором (за этот приобретенный навык, я могу поблагодарить своих кузенов).

Мы простояли на полу несколько быстрых инструментальных композиций, пока не зазвучала медленная песня о любви. Как по команде, она обняла меня и прижалась к моей груди. Этот жест, застал меня врасплох. После нескольких минут таких объятий мне показалось, что мы занимались этим всю жизнь.

В комнате, к тому времени, стало невыносимо жарко, поэтому, когда песня закончилась, она вывела меня на крыльцо. Там было несколько пар в разных позах. Как только мои глаза адаптировались, она навалилась на меня, ее рот прильнул к моему. Я только и делал, что не падал, так как ноги, казалось, готовы были подкоситься.

Я не могу преувеличить ту ночь. Она была волшебной. Она закончилась у двери в ее комнату в общежитии, наши руки надежно обхватили друг друга, а ее язык танцевал по моим зубам. Именно так нас нашел Мосс, прежде чем буквально потащил меня обратно к машине.

Где-то в пяти милях по дороге, улыбка покинула мое лицо. Меня охватила паника. Под влиянием момента, я не спросил имя этой девушки, и не назвал свое - ни имени, ни номера... ничего.

На следующем перекрестке, я резко развернул машину. Когда мы начали набирать скорость, я вдруг услышал Мосса.

— Питер, какого хрена ты делаешь? Ты пьян?

— Не могу поверить, что я забыл узнать ее имя, - сказал я, на самом деле говоря больше для себя, но достаточно громко для Мосса.

— Пейдж Эриксон? Она уже знает, кто ты. Не волнуйся, нет необходимости возвращаться, она свяжется с тобой. Можешь не сомневаться.

Я остановился на обочине, не веря в то, что только что услышал. Я повернулся к Моссу и схватил его за воротник рубашки.

Мосс был застигнут врасплох.

— Эй, не надо нервничать. Она позвонит. У нее уже есть твое имя и номер, - кричал он.

Должно быть, он увидел мое удивленное выражение лица, когда разжимал мои руки.

— Она соседка моей девушки. Она рассказала ей все о тебе. Она знала, что ты придешь сегодня вечером, и хотела с тобой познакомиться. Понимаешь? Она хотела с тобой познакомиться.

Я сидел и смотрел на него. Она хотела встретиться со мной. Со мной? Она хотела встретиться со мной? Я продолжал качать головой из стороны в сторону, в то время как на моем лице, застыла широкая улыбка.

— Йоу, Питер... мы можем ехать? - раздался комментарий с заднего сиденья.

С этим, заклинание было снято, и мы возобновили нашу поездку обратно в наш собственный кампус. Во время этой поездки, я думал только о той великолепной девушке, которая хотела со мной познакомиться - Пейдж Эриксон.

Когда я проснулся на следующее утро, я решил немного допросить Мосса. Он ввел меня в курс дела: мисс Эриксон узнала, кто я такой, от его подружки. Я не знаю, что именно было сказано обо мне, но Мосс подумал, что это, должно быть, сильно преувеличено, потому что его девушка сказала, что Пейдж рассказывала обо мне своей сестре еще до того, как я познакомился с кем-то из них.

Я был ошеломлен. Вот эта, совершенно великолепная девушка преследовала меня, и я понятия не имел почему. Мосс заверил меня, что я должен "вести себя спокойно". Не было необходимости звонить Пейдж, она обязательно свяжется со мной. Через пару минут разговора я узнаю, почему меня выбрали.

Мосс, конечно, был в недоумении, почему именно я, стал объектом ее внимания. Он постоянно повторял, что я "везучий сукин сын". Если мои акции и росли в кампусе, то только сейчас. Все это было слишком для меня. Я не мог ни на чем сосредоточиться до конца дня. Я был как зомби, выполняющий все действия.

Конечно, на следующий вечер мне позвонила мисс Эриксон. Этот звонок длился несколько часов. Мы обменялись биографиями. Она была из Дрексель Хилл, я - из Филадельфии. У нее была сестра-близнец и два старших брата, у меня - младший брат. Ее специальность - образование, моя - бухгалтерский учет. У нас обоих заканчивались младшие классы. У нее заканчивались отношения, которые ни к чему не приводили, и она хотела найти парня, который будет рядом больше, чем пару месяцев. Я подал заявление на эту должность.

Это была не сказочная романтика. Мне все еще нужно было работать, и ни у Пейдж, ни у меня, не было машины. Поэтому в то ограниченное время, которое у меня было, обычно по воскресеньям, я ездил за 25 миль в Вест Честер на автобусе. После нескольких таких поездок, я думаю, Пейдж забеспокоилась о моем уровне приверженности.

Поэтому во время моей четвертой поездки она решила, что пришло время для нашей близости. Это стало для меня полной, но приятной неожиданностью, поскольку я не настаивал на этом. Не скажу, что я не думал об этом. О том, чтобы оказаться в ее постели, я думал с момента нашей первой встречи. Просто я не торопился. Я действительно хотел сначала узнать ее.

Когда я добрался до ее квартиры, было уже позднее утро. Ее соседка уехала на выходные ( из милости Мосса). Дверь открывается, и Пейдж буквально наваливается на меня. Мне делают мой самый первый минет и целый день сексуального блаженства. После этого, больше нет никаких проблем с обязательствами, конечно, не в ее понимании. Я уже был готов к этому, а секс лишь придал этому одобрение.

Дело в том, что Пейдж не только очень красива, но и очень умна. Она поступила в колледж, с результатами экзаменов около 1600. Я часто задавался вопросом, почему она выбрала преподавание, в качестве специализации, или Вест Честер, в качестве учебного заведения. Конечно, она могла бы участвовать в конкурсе в любой школе страны.

У нее также острое чувство юмора и быстрый ум - и она очень ласковая женщина, когда она была так настроена. Она всегда была готова к сексу, но мне приходилось добиваться этого. Казалось, она никогда не могла угадать мое настроение и инициировать встречу. Я не возражал. Наша сексуальная жизнь была частой и очень приятной. Пейдж было довольно легко угодить. Я узнал, что ей не нравится оральный секс, она не любила французские поцелуи, но ей нравились мои оральные ласки, и она всегда получала удовольствие от полового акта.

Когда я был с ней, я был на вершине мира. Пейдж может погладить мужское эго лучше, чем любая женщина, которую я когда-либо встречал. Все эти качества - ее заслуга, все качества, которые заставили меня влюбиться в нее. Поэтому ни для кого не стало сюрпризом, когда через несколько месяцев я сделал ей предложение, а через две недели после окончания школы, мы поженились.

Однако, с другой стороны, Пейдж не всегда самый заботливый человек. Она неоднократно забывала о моем дне рождения, и даже после шести лет брака, она все еще забывает, что у меня аллергия на арахис. Но это были мелочи, которые появлялись нечасто. Единственной большой проблемой, с которой я столкнулся в наших отношениях, было ее отношение к деньгам.

У Пейдж не было представления о том, что у меня могут быть "мои деньги". Если ее не контролировать, она тратила мои деньги, не задумываясь о наших текущих финансовых обязательствах. Идея бюджета была для нее чуждой, в течение первых нескольких лет нашей совместной жизни. Даже сегодня она нехотя признает, что мы должны заплатить за квартиру, прежде чем побаловать себя антикварным аукционом или походом в театр. Все это, я узнал тяжелым путем.

За год наших ухаживаний я узнал, что Пейдж очень хорошо разбирается в финансах. Конечно, это стало для меня огромным сюрпризом. Эта девушка, которая планировала стать учительницей маленьких детей, читала финансовые страницы, чтобы расслабиться. У нее также была подписка на Forbes, который она прочитала от корки до корки. Я был впечатлен.

Когда мы только поженились, она отвечала за управление семейными финансами. В основном, это был вклад моей работы. Несмотря на то, что я получил образование бухгалтера, у меня не было желания управлять нашими деньгами. Я думал, что Пейдж лучше подойдет для этой работы. Как я уже сказал, она очень умна, и поскольку наши деньги казались ей более важными, то кому, как не ей, управлять ими? Оказалось, что кто угодно, только не она.

Всего за несколько месяцев, она разрушила наш бюджет, просрочила квартплату и коммунальные услуги, а также сделала перерасход средств, на нашем общем расчетном счете. При ближайшем рассмотрении я обнаружил, что большинство наших крупных покупок, были сделаны на личные вещи для нее или мебель и аксессуары для нашей квартиры.

Ее философия заключалась в том, чтобы сначала тратить на второстепенные нужды, а потом откладывать на выплату долга. Будучи молодоженами, только начинающими оформлять кредит, мы не могли позволить себе быть такими беспечными. Это привело к горячему спору о проблеме, и было решено, что я возьму ее на себя. Этот процесс работал в течение месяца, пока в первый раз, Пейдж не пришлось внести свою часть долга за дом. Тогда началась борьба. Это был первый раз, когда я увидел ее вспыльчивость.

Похоже, она считала, что муж должен использовать свой доход для содержания семьи, а доход жены, должен использоваться по ее усмотрению для собственных целей. Я был шокирован ее позицией. Я перепробовал все аргументы, которые только мог придумать, чтобы переубедить ее. Ее убеждения, казались возвратом к эпохе ее матери. Когда я, в конце концов, указал ей на это, она стала стесняться и несколько изменила свою позицию.

Она платила свою справедливую долю, но обида у нее осталась. Я старался смягчить ущерб, выделяя средства на шикарные ужины два раза в месяц, в ее любимых ресторанах. Это была тактика, которая сработала. Я не смог достучаться до нее своей логикой, но ужин оказался на высоте.

Моя жена - очень социальное создание, поэтому гарантированный выход в свет пару раз в месяц, удовлетворял одну из ее основных потребностей. Она, по своей природе, очень дружелюбна и создает ауру флирта. К счастью, я узнал об этом во время нашего ухаживания, и именно Пейдж предупредила меня.

Этот аспект ее личности, стал причиной разрыва нескольких ее предыдущих отношений. Хотя она была дружелюбна, она заверила меня, что она также моногамна. Успокоить мои опасения помогло то, что всякий раз, когда мы встречались, она оставалась рядом со мной. Я видел, как она отшила нескольких смельчаков, которые подходили к ней, когда я был рядом. Она была почти жестока, в своих отказах.

По вечерам она рассказывала, какие реплики мужчины использовали к ней в течение дня, и что она отвечала. Это случалось не каждый день, но достаточно часто. Эти истории всегда вызывали у нас смех, и Пейдж, казалось, получала удовольствие от пересказа того, как каждый парень (и несколько женщин) реагировали на отказ.

К тому времени, когда мы поженились, благодаря ее заявлениям о верности и тому, что она целый день работала с маленькими детьми, присущая мне ревность постепенно отошла на второй план. Поэтому неудивительно, что после шести лет брака, я был усыплен убеждением, что моя жена никогда не изменит. Учитывая наше прошлое, реальность ее измены, была гораздо более болезненной.

Так почему же она это сделала? Дело было в деньгах, как предположил мой отец? Увидела ли она, что получит "лучшую сделку" с кем-то другим? Это была движущая сила? Мне было неприятно думать, что дело в деньгах. Конечно, если бы ее как-то привлек другой мужчина из-за его внешности или характера, это тоже было бы больно, но если дело было в деньгах, это переводило бы Пейдж в совершенно другую категорию. Мне пришлось бы переосмыслить все, что я знал о ней.

Я был вынужден пересмотреть все наши отношения, начиная с самого начала. Ее действия, поставили под сомнение даже самые незначительные решения, которые она принимала. Я пересматривал человека, которого знал как Пейдж Эриксон Стюарт.

Внезапно меня охватил вихрь листьев. Пока я размышлял над этими вопросами, температура упала, и поднялся ветер. Я не мог удержаться на гранитных ступенях, поэтому неохотно начал путь домой. Больше не было сомнений в моих действиях, нам нужно было расстаться.

Я все еще хотел провести инвентаризацию нашей квартиры. Медлить было бессмысленно. Я заметил, что продолжаю носить отчет Холлиса под мышкой, поэтому, войдя в квартиру, я спрятал папку в чехол для ноутбука и начал оценивать наше имущество.

Через двадцать минут я понял, что за шесть лет брака мы накопили не так уж много имущества, которое можно было бы продать. После каталогизации гостиной и спальни, я решил быстро оценить остальные комнаты, а затем сосредоточиться на паре проектов для работы.

Пейдж приехала домой поздно вечером. К тому времени, я сидел в гостиной и писал отчет на своем ноутбуке. Она была в особенно веселом настроении, подошла и поцеловала меня. Я решил подыграть ей. Это соответствовало ее недавней манере, приходить домой раньше. До сегодняшнего дня, ее отношение было вежливым, если не сказать теплым.

Если бы сегодня был день, когда она решила нормализовать наши отношения, после нашей ссоры месячной давности, я бы притворился, что чувствую облегчение и благодарен за отсрочку. Это позволило бы выиграть время до того, пока она не будет обслужена. Прежде чем я успел что-либо сказать, она добралась до спальни, и я услышал, как она роется в шкафу.

Она позвала из-за двери.

— Дана и Роб пригласили нас на ужин в следующий вторник. Они говорят о "Chops" в Бала. Я согласилась за нас.

— Это прекрасно. По какому поводу? - ответил я.

— Роба повысили до младшего партнера, и Дана хочет это отметить, - сказала она, возвращаясь из-за угла.

— Милый, расстегни мне молнию, пожалуйста.

Она снова наклонилась ко мне. Я почувствовал, как она потянулась назад, а затем ее ладонь, двинулась вниз по моей промежности. Я подпрыгнул, от этого прикосновения.

Она хихикнула над моим движением.

— О, мы боимся щекотки?

Я знал этот тон голоса. Пейдж была в настроении. Месяцы назад, я бы буквально набросился на нее; сегодня я едва мог смириться с ее присутствием.

— Нет, дело не в этом. Кажется, я вчера ушиб пару ребер, играя в баскетбол. Мне трудно стоять долгое время.

— Баскетбол?

— Да. Вчера вечером, у нас была игра в средней школе. Группа грамотности для взрослых, выпускается на следующей неделе, и некоторые ребята хотели сыграть в игру со своими наставниками. Меня ударили во время попытки броска. До сих пор немного болит.

К этому времени, она уже повернулась. В ее глазах была нежность, а руки обхватили мое лицо.

— Очень жаль, может быть, в другой раз, когда ты выздоровеешь.

Затем она нежно поцеловала меня, прежде чем вернуться в спальню.

Я смотрел, как она уходит, ее бедра покачивались в преувеличенно дразнящем ритме. Ее фигура была результатом отличных генов, а не безжалостных тренировок. Она все еще больше походила на модель, чем на студентку. Если бы она была настолько же надежной, насколько красивой, я бы не попал в эту переделку. Мне было противно от мысли, что эта женщина может стать хорошей матерью для моих детей. О чем я думал, или О ЧЕМ я думал?

В любом случае, эта история о моей травме, вероятно, прибавила мне неделю или больше. Если я знал Пейдж, она не собиралась продолжать эту тему, по крайней мере, столько времени. К тому времени, будет уже слишком поздно. Я вздохнул, осознав, что теперь предстоит выполнить еще одно социальное обязательство: ужин с Робом и Даной.

Мой шурин Роб был напыщенным ослом, а его жена - его идеальной парой. Она была такой же материалисткой, как и он. Я также знал, что Пейдж, во многом, основывает свои действия на безуспешных попытках, превзойти своего близнеца по отцовской линии. В то время как Пейдж предпочла колледж, Дана пошла работать сразу после окончания школы. Она была такой же способной, как и ее сестра, поэтому я часто задавался вопросом, почему она решила не продолжать свое образование.

Дана вышла замуж за Роба за год до того, как мы с Пейдж связали себя узами брака. Когда они поженились, Роб только закончил юридический факультет. Сейчас он был адвокатом, в одной из крупнейших юридических фирм региона. Он был на пути к званию партнера с того дня, как женился на Дане. Я знал это, потому что он не переставал знакомить меня со своими успехами каждый раз, когда мы были вместе.

Дана была старше Пейдж на несколько минут. Эта случайность судьбы, давала ей право диктовать своей "младшей сестре", когда она хотела, и она "хотела" в телефонных разговорах, по крайней мере, раз в день. Мы с ней никогда не были близки - я думал, что мы терпим друг друга ради ее сестры.

При росте 170 см, Дана была на несколько сантиметров ниже Пейдж. Однако ее внешность, была не менее потрясающей. Блондинка, стройная и обладающая поистине знойным голосом, эта женщина могла украсть внимание моей жены, просто открыв рот.

Дана Эриксон Барретт, также имела привычку перегружать любой разговор. Если бы она и ее супруг оказались в одной комнате, можно было бы ожидать, что она не даст ему закончить предложение. Много лет назад, когда я впервые встретил Роба, он показался мне дружелюбным и приятным человеком. Он обладал острым умом и феноменальной памятью. Кроме того, у него, казалось, был целый тайник очень смешных шуток и анекдотов, которые он с легкостью использовал во время наших бесед.

То, что мы были молодоженами и родственниками, делало формирование связи между нами вполне вероятным, и казалось, что мы станем быстрыми друзьями, по крайней мере, в течение первых нескольких месяцев после их свадьбы. Затем отношение Роба резко изменилось. Он начал повторять грубое поведение своей жены.

Наши последующие разговоры, стали касаться исключительно его карьеры. На смену счастливому парню, с которым меня познакомили, пришел жаждущий карьеры эгоист, с женой-менеджером.

Если их отношения и были сосредоточены на чем-то одном, так это на профессиональном статусе Роба и целях Даны на будущее. Поскольку Дана и Пейдж так часто общались, я стал участником их состязаний, просто находясь рядом со своей женой. Я понимал, что получаю стерильную точку зрения Даны. Но то, что я постоянно слышал от жены об их достижениях, только укрепляло мое желание избегать их по возможности. Дана любила хвастаться Робом перед Пейдж, а моя жена, в ответ рассказывала обо мне. Я часто думал, что, похоже, каждая из них ведет какой-то тайный счет супругам друг друга.

Ужин, вероятно, стал бы высшим испытанием моего терпения, пока женщины сражались друг с другом. Роб, со своей стороны, вероятно, будет побуждать Дану в течение вечера, петь ему дифирамбы. Дана согласилась бы, и при этом, умудрилась бы перегрузить разговором и своего мужа. Я никогда не понимал, почему Пейдж позволяет себе участвовать в этих представлениях. Она горько жаловалась, когда мы возвращались домой. Она делала это, после каждой прогулки с ними.

Моя задумчивость закончилась, когда я услышал движение в коридоре.

Моя жена вернулась в комнату, в коротких шортах и майке. Оглядев ее, я поразился, что она, определенно, не похожа на двадцативосьмилетнюю замужнюю даму, возможно, она студентка первого курса... очень сексуальная студентка.

Она села рядом со мной, наши тела соприкасались от бедер до плеч.

— Как насчет того, чтобы заказать сегодня китайскую кухню и посмотреть фильм? - сказала она, пытаясь завить мои волосы пальцами.

Я почувствовал, что женщина на задании. Она явно игнорировала мой ноутбук, стоящий перед нами на журнальном столике.

— Я не против. Мы не делали этого уже очень давно.

— Нет, не делали, - сказала она, с грустью в голосе. — Нам нужно делать это чаще. Я знаю, что мне нужно.

Затем она поцеловала меня в шею. Я повернулся, чтобы посмотреть на нее, когда она подняла голову, наши лица были на расстоянии дыхания друг от друга.

В следующее мгновение я понял, что мы целуемся. Это длилось недолго. Я почувствовал, как рука Пейдж обвилась вокруг моего бока. Я пробормотал какой-то звук и подпрыгнул, как будто она коснулась нежного места.

— О, прости. Я забыла. Бедный малыш, сегодня нам придется немного притормозить.

— Черт, а ты выглядишь достаточно хорошо, чтобы поесть.

— Ну, давай я закажу еду. Что бы ты хотел?

— Я думаю креветки и грецкие орехи с медом?

— Я возьму Му Гу Гай Пан (курица с грибами в устричном соусе - пер.) и несколько яичных рулетиков, и мы поделимся.

— Курица вместо креветок? - Я рассмеялся. — Нет, я не буду делиться.

С этого начался приступ щекотки, который закончился тем, что я быстро попросил пощады.

Остаток ночи, прошел в том же духе. Мы разговаривали, ели, смотрели кино и непристойно обжимались на диване. Мы были идеальной любящей парой. Это была сцена с двумя наградами. Мне было интересно, оценивает ли она мою игру с той же готовностью, с какой я оценивал ее.

Позже, уже после того, как она уснула, я прочитал примерно треть отчета следователя, прежде чем эмоции одолели меня. Я плакал так, словно мое сердце было разбито, ведь так оно и было. Я несколько раз перечитывал одну из расшифровок, сквозь наполненные слезами глаза, все время ища что-то новое, не надеясь, что то, что я читал, было неправдой.

Когда я закончил, все остатки чувств, которые я испытывал к Пейдж, почти исчезли. Чем скорее она исчезнет из моей жизни, тем лучше.

Глава 7: День благодарения

В ту субботу я ужинал с Робом и Даной. Пейдж продолжала играть роль любящей жены. Не думаю, что она, хоть раз за весь вечер, не прикоснулась ко мне. Подобная ситуация, продолжалась уже несколько дней. Если бы я не был параноиком, я бы подумал, что она заранее знала о моих планах и устраивала дымовую завесу.

После ужина, у меня было плохое настроение. Мне пришлось притворяться перед обеими сестрами. Не помогло и то, что Роб, в этот вечер, был особенно хвастлив. Я высидел все это, притворяясь заинтересованным. Я уверен, что обманул их. Когда мы ушли, я был счастлив, что подобная встреча больше никогда не повторится.

В четверг на следующей неделе, мы должны были поехать к ее родителям на ужин, в честь Дня благодарения. Я готовился к этому вечеру. Я продолжал работать каждый день на той неделе, стараясь не нарушать свой распорядок дня. Пейдж каждый день видела меня прежним, делающим одни и те же вещи. Я стал более откровенно ласков с ней, и она, казалось, откликалась. Секса по-прежнему не было, но было очевидно, что она притворяется терпеливой, из-за моего самопровозглашенного безбрачия.

Моя работа позволяла мне отвлечься от брака. Конечно, Ноэль была в своем кабинете. Она не очень хорошо проводила праздники, и в этом году, я снова беспокоился о ней. Независимо от того, как пойдут дела у моей жены, я пообещал себе быть в это время, рядом с подругой.

Это обещание было трудно сдержать. С каждой встречей с Холлисом, мне становилось все труднее на работе. Я был угрюмым, раздражительным, язвительным с коллегами и отстраненным с нашими клиентами. Короче говоря, я становился настоящей занозой в заднице.

Только Ноэль, казалось, хорошо справлялась с этим. Она была невосприимчива, к моим попыткам закатить истерику. Мы снова сидели в ее кабинете, последние из нашей команды, оставшиеся в здании. Это был вторник перед Днем благодарения, и настроение было мрачным. Мы были двумя людьми, которым не на что надеяться в ближайшие дни, кроме, возможно, компании друг друга.

Нам тоже следовало уйти; мы избегали темы ухода, просматривая наш список открытых возможностей для продаж. Исчерпав тему нашей последней перспективы, я решил открыть более личную тему.

— Я разочарован, что меня не пригласили на ужин в этот четверг. Я полагаю, Мюриэл будет готовить?

Мне нравилась эта ее улыбка с ямочками. Она снова появилась. Ее глаза сверкнули, когда она заглотила наживку.

— Нет, мама не будет готовить в этот четверг. Эта честь принадлежит моей тете Клаудии, ее старшей сестре. Но ты так говоришь, как будто я не умею готовить. Я хочу, чтобы ты знал, что я очень хорошо готовлю, мистер Умник.

— Это ты так говоришь.

— И я должна считать, что ты шеф-повар на этом празднике?

— Вообще-то я готовлю отличные яйца по-флорентийски, но нет, этот День благодарения принадлежит моей свекрови.

Ноэль сделала небольшую паузу, прежде чем продолжить.

— Итак, я полагаю, что у вас все налаживается?

— Мой брак - это история, Ноэль.

Она выразительно вздохнула, прежде чем ответить:

— Мне так жаль тебя. Я знаю, как сильно ты ее любил. Я бы хотела, чтобы я могла что-то сделать, чтобы тебе стало лучше.

— Это произойдет после этой пятницы. Тогда я сделаю это официально. Ей подадут заявление. Но сначала будет вечеринка, по случаю выхода в свет. Я объявлю об этом после ужина.

Я знаю, что мое лицо выдавало мои намерения. В этот момент, я не хотел ничего скрывать от Ноэль.

На последнее замечание, она недовольно скривилась.

— Публично? Ты же не собираешься устраивать сцену перед ее семьей?

— Почему бы и нет? Я должен ей это и даже больше. Они заслуживают того, чтобы знать о настоящей Пейдж, каждую тошнотворную деталь.

Ноэль наклонилась ближе и понизила голос.

— Питер, ты не можешь этого сделать. Что бы Пейдж ни сделала с тобой, это все еще между тобой и ею. Ты хочешь наказать ее, это понятно. Но делать это в День благодарения, в присутствии ее семьи, это неправильно. Я знаю, что ты злишься, но в этом случае, ты причинишь боль ее родителям, ее братьям и сестре, а я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понять, что ты этого не хочешь. Они узнают о вашем разводе достаточно скоро. Тебе не нужно портить им праздник.

— Ты, когда-нибудь, проверялась на заболевания, передающиеся половым путем? - Я увидел, как Ноэль в ужасе отпрянула. — Так и есть. Ты хоть представляешь, как это обидно и бесчеловечно? Пейдж должна знать, о таком же уровне насилия.

— Я могу только представить, каково это, - сказала она. — Но...

— Но ничего, Ноэль... он оплодотворил ее.

Я позволил последнему утверждению повиснуть. Я должен был сказать, что она позволила ему сделать ее беременной. Причина, по которой она это сделала, не была очевидна в отчете. Ноэль, конечно, выглядела такой же обиженной, как и я. Возможно, теперь она поймет, почему я должен был что-то сделать с Пейдж.

— Почему она позволила этому случиться? - спросила она.

— Я не знаю почему. Она, якобы, прекратила отношения вскоре после этого.

— Я вижу по твоим глазам, что ты хочешь сжечь ее за это, ты хочешь расплаты. Но ты не должен. Что бы ты ни планировал, не делай этого. Если ты начнешь идти по этому пути, ты можешь никогда не вернуться.

— Это не все, Ноэль. Есть и другие вещи, о которых я даже не могу говорить с тобой. То, что я собираюсь сделать, даже не уравновешивает чашу весов.

— Питер, ты ничего не сможешь сделать с ней, чтобы уравновесить весы. Если бы тебе удалось, и я имею в виду, если бы ты унизил ее перед ее семьей, этого все равно было бы недостаточно. Ты не будешь удовлетворен. Сейчас это может показаться странным, но жить хорошо - это лучшая месть.

Это последнее утверждение, потрясло меня. Она поразила меня цитатой из Джорджа Герберта. Я вспомнил английский язык на первом курсе. Затем я вспомнил еще одну его цитату: "Лучшее зеркало - это старый друг". Ноэль была права. Я действительно хотел вернуть Пейдж часть той боли, которую она причинила мне. Хотя моей жене, возможно, было все равно, что думаю я, ей было бы не все равно, что думает ее семья. Проблема заключалась в том, что осуществить такой план было бы неловко из-за того, кем я был.

Мои родственники всегда были добры и милостивы ко мне. Они приняли меня в свою семью, и я провел много приятных минут в их присутствии. Что бы я ни чувствовал к Пейдж, мое раздражение не распространялось ни на ее родителей, ни на ее братьев. На самом деле, единственным человеком в семье, с которым у меня были проблемы, была Дана.

Я некоторое время изучал лицо Ноэль, прежде чем заговорить.

— Ты права.

Я вздохнул, не в силах выдержать ее взгляд. Было неловко показывать себя таким мелочным, для этой женщины.

— Так я полагаю, ты уходишь в пятницу? - быстро вмешалась она.

— Нет, в четверг вечером. Большая часть моих вещей, находится в доме моего отца. Осталось всего несколько предметов. Я оставляю там почти все. Кроме одежды, я забираю только машину - договор аренды оформлен на мое имя, и я все еще плачу по нему.

На нас опустилась тоскливая тишина. На лице Ноэль появилось страдальческое выражение, и я, наверное, отразил ее взгляд. По какой-то не совсем понятной мне причине, я хотел поделиться еще одной информацией, чтобы сказать, что я не был абсолютно безжалостен к этой ситуации.

— Я также сделал ей один прощальный подарок. Я заплатил за квартиру до конца года, - сказал я, с грустной улыбкой. — Знаешь, это забавно. Я плачу две тысячи в месяц за это место, а мы могли бы снять хорошую квартиру, меньше чем за половину этой суммы, но она хотела именно это здание с таким видом.

Я попытался улыбнуться, произнеся этот посмертный отчет о своем браке.

— Это разделение, вероятно, сэкономит мне кучу денег. В моем случае, ее содержание точно не будет дешевле.

Глядя в глаза Ноэль, я добавил:

— Спасибо, что напомнила мне. Отказаться от нее в День благодарения, было бы ужасным поступком. Хотя это была приятная фантазия.

— Думаю, да, - засмеялась она, а затем продолжила стоять.

Я не хотел пока уходить - когда мы расставались, я хотел, чтобы это было на более счастливой ноте.

— Правдивы ли слухи о том, что Сандерсон уходит в конце месяца?

— Как ты узнал об этом?

— У меня есть свои источники, как и у тебя. Так это правда?

Она двинулась к своему пальто.

— Ты же знаешь, я не могу тебе сказать. Кроме того, спроси у своих источников. Они, вероятно, знают столько же, сколько и я. Кстати, ты занят этим вечером?

— Не особенно, а что?

— Ты приглашен на ужин, ко мне. На этот раз, я готовлю.

— Хм, не знаю. Мюриэл будет там на случай, если тебе понадобится помощь?

— Я могу отозвать приглашение, если хочешь.

Я взял свое пальто.

— Нет, я скорее с нетерпением жду критики твоих кулинарных навыков.

Последний комментарий, подарил мне улыбку с ямочками, которую я хотел увидеть снова.

Ужин оказался восхитительным, особенно компания. По какой-то причине, мне захотелось разобраться во всем этом деле с Кевином Коннелли. По правде говоря, я немного ревновал и злился, что он использовал мою поддержку как зеленый свет, в попытке играть с ней.

Когда я покидал ее дом, я думал о том, как я буду выбивать приглашения в будущем. Это была обнадеживающая мысль, в общей дерьмовой ситуации.

Два дня спустя, в холодный четверг, я отвез себя и свою жену на ужин в дом ее родителей. Мы приехали последними. Пейдж так захотела. Она также сообщила мне, что хочет войти первой, прежде чем я припарковал машину. Там может быть только один прожектор. Мы уже проходили это раньше, поэтому я с готовностью кивнул, в знак согласия.

Мои родственники жили в скромном коттедже в Дрексель Хилл. Это был аккуратный дом с небольшой лужайкой, на которой рос чахлый, но спокойный японский клен. В доме царила атмосфера скромности, как и у его хозяев. Возможно, именно поэтому Пейдж всегда стремилась сделать свой вход, таким драматичным.

Я вошел через несколько минут после нее. Оглядывая гостиную, я вглядывался в каждое лицо, каждый поворот головы, каждый намек на юмор или нервозность. Это были родственники Пейдж, и, как бы я ни пытался, я все равно очень любил большинство из них. Они тепло приветствовали меня, когда я направился к шкафу для одежды. Будут ли они так же относиться ко мне, после сегодняшнего вечера?

Я посмотрел в сторону кухни и увидел, что моя жена разговаривает со своей матерью и сестрой. Пейдж была очень близка со своей семьей. Как первая выпускница колледжа, она была предметом особой гордости, и это положение ей нравилось. Даже ее сегодняшнее платье, было призвано заявить о ее месте королевы пчел. Я планировал опустить ее в их глазах, на ступеньку ниже.

Я вспомнил свой последний разговор с Ноэль. Я снова услышал ее опасения, что это не тот способ противостоять Пейдж. Были и другие способы сделать это. Разве ее семья не заслуживала того, чтобы сохранить хоть какое-то сочувственное отношение к своей дочери и сестре? Привлечение тех, кого она любила и кто любил ее, причинило бы ненужную боль. Не было необходимости в публичном унижении.

Я понимал доводы Ноэль. Она знала меня лучше, чем я хотел признать. Она знала, что мне будет трудно совершить этот последний поступок, в качестве члена семьи. Ее слова, заставили меня задуматься.

Я снова перевел взгляд на Пейдж под аркой, ведущей на кухню. Она была очень властной. Высокая, царственная осанка, уверенность в себе, я тоже увлекся ее образом. Теперь я знал, что за этой уверенностью скрывалось высокомерие, ставящее ее выше всех нас. Она не была моим будущим - я должен был понять это, задолго до этого дня.

Это должно было быть мое последнее выступление в этой семье. Мне нужно было вести себя нормально, поэтому я направился к отцу Пейдж. Он сидел со своими сыновьями, все они смотрели футбольный матч. Мы обменялись приветствиями, и они освободили для меня место на диване, пока я вливался в их фан-клуб.

Это была хорошая игра. Если бы я не знал о неверности Пейдж, я бы, возможно, наслаждался ею. Вместо этого, я продолжал наблюдать за ее отцом, во время его вспышек. Он был страстным человеком, который много работал и находил утешение только в своей семье. Он мне нравился. Он принял меня как своего зятя, без каких-либо оговорок. Его сыновья благосклонно относились к его доверчивому характеру. В каком-то смысле, который я не мог определить, мне будет их не хватать.

В этом доме была высокая дорога. К счастью, я все еще мог ее видеть. Не было ослепляющего гнева, затуманивающего мое зрение. Знание того, что есть безболезненный выход, облегчило мое настроение на оставшуюся часть игры.

К началу вечера ужин, приготовленный ее матерью, еще больше укрепил ее репутацию повара и хозяйки. Я последовал примеру ее детей и ел так, словно это был мой последний ужин, а в перерывах между укусами, мы болтали. Мама явно была рада, что мы снова собрались здесь и внесли оживление в ее дом.

Я вел себя как идеальный гость: участвовал в разговорах, смеялся над шутками и был настолько остроумным, насколько позволяли приличия. Единственным затянувшимся праздником, была Дана. По какой-то причине, она ссорилась с Робом. Парень выглядел ничего не понимающим, когда жена разразилась тирадой о его весе. Он был не готов к ее яду. К счастью, мама вмешалась прежде, чем жена успела словесно извлечь его яички.

После десерта, когда посуда была убрана, девочки решили, что их матери нужно отдохнуть. Они взяли оставшиеся на кухне столовые принадлежности и проводили ее до кресла в гостиной. Когда мама надежно уселась, я решил, что пора уходить. Схватив куртку из шкафа, я первым делом направился на кухню.

Пейдж и Дана в одиночестве мыли посуду. Когда я вошел, они уже шутили.

— Вы двое, так хорошо работаете вместе, - сказал я, с явной ухмылкой.

Дана повернулась, держа руку на бедре, готовая бросить колкость в мою сторону, когда вмешалась Пейдж.

— Питер, куда ты идешь?

— Домой. Мне нужно собрать вещи для поездки.

— Я не знала, что ты собираешься в поездку. Разве это не необычно? Сегодня День благодарения. Почему ты не сказал об этом раньше? Ты можешь хотя бы подождать несколько минут, и я поеду с тобой?

— Нет, я не могу ждать. Я уверен, что твоя сестра отвезет тебя домой.

— Ты ведешь себя ужасно по-детски. Ты не можешь ожидать, что Дана и Роб будут из кожи вон лезть, чтобы отвезти меня домой, когда все, что тебе нужно сделать, это подождать несколько минут, - возразила Пейдж.

Теперь в ее голосе, не было и намека на юмор. Пейдж была немного смущена и обижена на меня за то, что я так внезапно уезжал.

— Ну, если они не могут этого сделать... позвони Ричарду Линденхоллу, чтобы он тебя подвез. Я уверен, что у Даны есть номер, если ты его забыла.

С этими словами Дана уронила блюдо, которое держала в руках. Глаза Пейдж расширились, она открыла рот, чтобы заговорить, но ничего не вышло. В этот момент, в комнату вошел Роб. Там стояла его жена, закрыв рот руками, и моя жена, прислонившаяся к стойке.

Роб осмотрел сцену, а затем обратился ко мне, когда я уже собирался уходить.

—Эй, что здесь происходит?

Он выглядел потерянным. Мне разонравился этот парень, но в тот момент, мне стало его искренне жаль.

— Твоя жена расскажет тебе все... будь осторожен.

С этими словами я ушел. Я успел дойти до входной двери, прежде чем услышал суматоху позади себя. Это уже не имело значения. Я хотел чистого побега. Это было как раз то, что нужно.

Я услышал шаги позади себя, когда подходил к машине. Посмотрев наверх, я увидел Пейдж, спускающуюся по дорожке. Я сел в машину и уехал. Она что-то кричала с обочины. Я ее не слышал. Пейдж Эриксон Стюарт была для меня мертва, просто она еще не знала об этом.

Во время поездки, я отключил свой мобильный. Когда я приехал домой, звонил другой телефон. Я отключил его и начал собирать оставшиеся вещи. В течение последней недели, я каждый день потихоньку вывозил часть своей одежды. Оставалось совсем немного.

Это не был последний акт альтруизма. Когда я осмотрел все вещи в квартире, меня осенило, что большинство из них, либо принадлежали Пейдж, либо были куплены для ее блага. Фактически, большая часть денег, потраченных на это место, была вложена в мебель. Я решил оставить все это.

Правда, я недолго раздумывал над тем, чтобы взять некоторые кухонные принадлежности. Я готовил для всей семьи. Но мысль о том, чтобы взять что-то из кухонной утвари, оттолкнула меня. Настольный компьютер и домашний развлекательный центр были единственными вещами, которые приносили мне удовольствие в недавнем прошлом, и она могла забрать и их.

Я стер жесткий диск компьютера, после резервного копирования важных файлов. Компания дала мне в пользование ноутбук, и он будет работать до тех пор, пока я не приобрету новую технику. Что касается домашней развлекательной системы, то ее можно было легко заменить при переезде. А пока у отца было несколько телевизоров, которые я мог использовать.

По возвращении домой Пейдж, скорее всего, решила бы, что выиграла в лотерею, пока не поняла бы, чего я НЕ сделал.

Договор аренды, был оформлен на оба наших имени. Он был оплачен до конца года. Однако новый договор на следующий год, все еще лежал на моем столе, готовый к исполнению. Если бы она хотела остаться в квартире, она бы платила без меня. Все коммунальные услуги, были оформлены на мое имя. Телефон будет отключен в понедельник, а электричество и газ я тоже отключу по графику. Как и за аренду, я платил за них до конца года.

Аренда автомобиля, также была оформлена на мое имя. Я намеревался обменять его на более подходящую мне модель. Долг был бы больше, но если бы она не хотела дополнительных выплат, Пейдж, скорее всего, не стала бы оспаривать эту сделку.

Поскольку я хотел сделать недвусмысленное заявление, я оставил свое обручальное кольцо, поверх бумаг рядом с телефоном. Конечно, было одно обязательство, которое причинит ей наибольшую боль. Счет за обучение в следующем семестре, все еще не был оплачен. Я оставил его в той же стопке, рядом с телефоном. Она могла сама оплачивать свои развлечения.

Я забрал половину денег с наших банковских счетов, оставив Пейдж около 11 000 долларов. Может показаться, что это много, но ей нужно было около 16 000 долларов, чтобы оплатить обучение в следующем семестре и прочие расходы (которые не покрывались кредитами и грантами).

Час спустя, я был в своей старой спальне у отца. Осмотревшись, я обнаружил, что нахожусь в странном покое. Какое бы давление я ни испытывал в последние пару месяцев, да и в последние пару лет, оно исчезло. Завтра Пейдж должны были вручить документы о разводе. Несмотря на то, что это был бесспорный иск, я отправил копию жене Линденхолла, вместе с личной запиской. Этот последний штрих обошелся недешево, потому что это было на следующий день после Дня благодарения, но это были хорошо потраченные деньги.

Глава 8: Отказ от приза

Как я и ожидал, жена начала звонить мне на мобильный в ту пятницу и продолжала это делать почти неделю. Я удалял все сообщения, не слушая их. Нам больше нечего было обсуждать. Отныне от моего имени, будет выступать мой адвокат. Что касается Пейдж, я не хотел слушать ничего, что она могла бы сказать. Она, вероятно, истощила бы меня эмоционально, если бы я попытался отделить ложь от правды, в ее заявлениях.

Пара недель, прошла без происшествий. Затем однажды днем, я возвращался с поздней встречи за обедом. Когда я подходил к вестибюлю Центра, я увидел Шерил, нашу секретаршу. Подойдя ближе к стеклянным дверям, я увидел, что она делает мне странные жесты глазами. Я пропустил сигнал, но понял его смысл, когда увидел, что моя жена и Линденхолл сидят в зоне ожидания. Хотя я скрывал от них свои эмоции, их присутствие показалось мне забавным.

Они оба, в считанные секунды, поднялись на ноги и направились ко мне. Я правильно оценил размеры Линденхолла. Он действительно был крупным мужчиной и превосходил меня в росте на несколько сантиметров. Он также легко перевешивал меня. Но это была не его игра. Он позволил Пейджу добраться до меня первым, а сам расположился в паре футов позади.

Мне показалось, что в выражении ее лица, мелькнул гнев. То, что пыталось скрыть ее лицо, передал ее голос.

— Я оставляла сообщение за сообщением. Ты должен выслушать меня. Питер, я не хотела приходить сюда. Но это единственное место, где ты должен поговорить со мной.

— Пейдж, это НЕ то место, и почему он здесь? - сказал я, не глядя в сторону Линденхолла.

Я услышал движение справа от себя и понял, что Шерил, вероятно, готовится вызвать охрану здания. Я повернулся и увидел, что она и Ноэль стоят вместе. У Ноэль был очень обеспокоенный взгляд. Она сделала движение, как будто хотела подойти ко мне, но остановилась, когда я поднял ладонь в ее сторону.

Пейдж была решительна, она ответила, не обращая внимания на моих коллег.

— Ричард здесь, чтобы помочь мне. Ты сделал его и его семью, частью нашей проблемы. Я хотела разобраться с этим незаметно, но ты не оставил мне выбора.

— Послушай, ты хочешь поговорить? Мы поговорим. На углу есть ресторан. - Отметив время, я добавил: — Обеденная толпа, вероятно, уже ушла, и мы можем поговорить там.

Затем, повернувшись к Ноэль, я добавил:

— Все в порядке, я вернусь через несколько минут.

Мы добрались до ресторана и легко нашли места. Я специально выбрал место, где Пейдж и Линденхолл сидели бок о бок. Я хотел видеть оба их лица сразу. Она, похоже, была их представителем.

— Питер, ты ведешь себя странно со Дня благодарения. Я думала, ты просто переживаешь фазу ревности, ведь я учусь в школе и все такое. Но когда ты переехал и подал мне документы на развод, я поняла, что ты сходишь с ума. Ты не только причинил боль мне, причем без веской причины, но и осложнил жизнь Ричарду.

Она ненадолго повернулась к своему собеседнику, и я ожидал, что он заговорит. Вместо этого, Пейдж решила продолжить свою роль жертвы.

— Во-первых, мы с Ричардом никак не связаны, разве что как товарищи по учебе и друзья. У нас нет романа. Не знаю, почему ты решил, что это так, но ты ошибаешься. То, что ты мог подумать, что я могу так поступить, заставляет меня злиться на тебя, - практически выплюнула она.

— Ты опозорил Ричарда и причинил его семье много боли. Он хочет подать на тебя в суд, Питер. Ты в курсе? Я пыталась отговорить его от этого. Ты не знаешь, кто он такой. Он и его семья, могут погубить нас. Я привела его сюда, чтобы ты мог извиниться. Затем ты должен отозвать свое заявление, чтобы его жизнь... чтобы все наши жизни вернулись в нормальное русло.

Эта маленькая речь, была совершенно неожиданной. Надо отдать ей должное: моя будущая бывшая, была очень хорошей актрисой в кризисной ситуации. Если бы у меня не было доказательств ее неверности, я был бы склонен поверить ей. Она действительно играла роль обиженной стороны. Как бы там ни было, но то веселье, которое я поначалу испытывал при их появлении, быстро сменилось гневом. Еще несколько минут, и я, скорее всего, сказал бы или сделал что-то, что могло бы привести к ссоре.

Возможно, я слишком долго ждал ответа, а может быть, он хотел поиграть в альфа-самца, какой бы ни была причина, Линденхолл решил вмешаться в разговор. Даже не взглянув на Пейдж, он вмешался.

— Пейдж, ты зря тратишь свое время с этим парнем. Послушай, приятель, я не сейчас и не раньше, не имел дела с твоей женой. Мы вместе учились, вот и все, но ты посчитал нужным втянуть меня в свои разборки.

— Моя жена думает, что я ей изменяю, и угрожает уйти от меня. Я не хочу, чтобы моя семья участвовала в вашем разводе. Но если ты будешь продолжать втягивать меня в это, я подам на тебя в суд за клевету. Я предлагаю тебе поговорить с Пейдж и уладить это дело, или я улажу его за тебя.

Он повысил голос до такого уровня, что посетители, через несколько столиков, смотрели на нас.

Последняя часть, меня очень зацепила. Эти двое были неисправимы. За какого дурака они меня приняли? Неужели Пейдж сказала этому идиоту, что я уступлю, если они будут давить на меня? Она что, совсем меня не знает? Неужели она думает, что я неправильно истолковал ее реакцию в доме ее родителей?

Ее лицо теперь выражало ту же решимость, что и лицо Линденхолла. Они оба ждали, когда я моргну.

Эта ситуация, казалось, требовала нескольких метких слов. Я опустил взгляд на стол и начал очень медленно раскачивать свое тело в течение почти минуты, пытаясь обуздать свой гнев, прежде чем начать.

Я говорил тихо, зная, что им придется наклониться, чтобы услышать меня.

— Вы двое, просто нереальны. Вы пригласили меня сюда, чтобы угрожать мне? Я вижу вас обоих с тревожной ясностью. Я должен бояться иска о клевете? Это клевета только в том случае, если я сознательно говорю о вас что-то ложное. В данном случае, это не тот случай. - Затем я встал и уставился прямо на Линденхолла: — У меня есть фотографии твоей прыщавой задницы, когда ты трахал эту шлюху в библиотеке Ван Пелта. У меня есть фотографии 8 на 10, придурок!

Я отступил на несколько футов от кабинки и повернулся, чтобы уйти. Я знал, что он этого так не оставит. Я рассчитывал на это. Как и предсказывалось, Линденхолл выскочил из-за стола и набросился на меня. Услышав движение, я повернулся и занял позицию, готовясь к его атаке. Он двигался быстро для крупного мужчины, его манеры говорили о том, что он кое-что знает о драках. Конечно, я и сам кое-что знал об этом предмете. Нельзя вырасти в городе и не научиться драться.

Это был не матч изящества. Я посмотрел на его руки и понял, что его придется быстро уложить. Когда он замахнулся, я сместился в сторону, но недостаточно быстро. Он задел мою челюсть, и это чертовски больно. Должно быть, он поцарапал мне кожу кольцом.

Подавив боль, я быстро переместился внутрь, приседая, чтобы лишить его преимущества в досягаемости. Я сымитировал короткий удар в лицо, и он прикрылся. К несчастью для него, тщеславие, возможно, заставило его перестараться с защитой. Это была дорогостоящая ошибка. Его действия, оставили мою намеченную цель открытой.

Следующий удар пришелся всем моим весом и без помех, был нанесен по его яичкам. Он застонал, его руки непроизвольно опустились к промежности. Этот удар, положил конец его участию в поединке. Когда он начал наклоняться вперед, я уклонился в сторону, повернулся и нанес удар ногой в заднюю часть его колена, в результате чего, его левая нога подкосилась.

Я снова переместил свой вес в противоположном направлении и нанес удар по почкам, когда он двигался вниз. Возможно, это был перебор. Его тело едва признало удар. Со своей стороны, я дышал тяжелее, так как адреналин не прекращался.

Однако для него, это было слишком. Он упал на кафельный пол лицом вперед, с ужасающим грохотом, его руки опрокинули пару стульев во время падения. Пейдж, которая, до этого момента, была спокойным свидетелем, закричала, как и несколько других посетителей. Интенсивность ее крика, заставила меня замереть. До этого крика, я готовился нанести удар ногой по его ребрам, когда он лежал, сложившись вдвое.

Я стоял неподвижно, когда увидел, как Пейдж бросилась к нему, а рядом с ним появилась хозяйка, за которой следовали несколько ее сотрудников. Их присутствие, полностью вывело меня из истерики. Моя жажда крови исчезла.

Я больше не смотрел на лицо Линденхолла. Мой взгляд был устремлен на Пейдж, которая помогала своему любовнику. Когда разум снова взял верх над эмоциями, я извинился перед хозяйкой и пообещал дождаться полиции. Хозяйка лишь покачала головой и передала мне салфетку для челюсти.

Пейдж, с помощью двух официантов, пыталась привести в чувство своего упавшего товарища. Линденхолл был в беспамятстве, очевидно, его заботила только попытка нормально дышать. Когда он постепенно пришел в себя, у нее хватило ума сказать ему, что им нужно уходить - они не хотят столкнуться с властями.

Все время, пока они пытались его взбодрить, она смотрела на меня, но так и не заговорила. Ее взгляд можно описать одним словом - шок. Казалось, она была потрясена тем, что я так отреагировал, или, возможно, она была удивлена тем, что ее "парень" так легко отделался. Должно быть, я выглядел привлекательно, капая кровью и стоя в готовности продолжить битву.

Следующие несколько минут я наблюдал за тем, как Линденхоллу, с помощью Пейдж, удалось выйти из ресторана. Когда они ушли, я стал спрашивать всех, кто находился поблизости от нашего столика, не видели ли они драку. Я надеялся получить свидетеля или двух свидетелей, для получения необходимого приказа о личной защите. Если мне придется столкнуться с ним снова, я хотел получить юридическое прикрытие, в качестве прелюдии к конфронтации.

Хотя посетители, в основном, не хотели вмешиваться, хозяйка и ее кассир согласились поддержать мою версию. Я заметил, что у хозяйки был такой же взгляд, как у Пейдж. Казалось, она была удивлена тем, как я поступил с Линденхоллом. Не обращая внимания на ее выражение лица, я записал их имена и номера и сказал, что мне, вероятно, понадобится их помощь, когда прибудут офицеры.

Затем я позвонил "тете" Лиз и спокойно объяснил ситуацию. Как я и знал, она отчитала меня за драку и за то, что я разговаривал напрямую с Пейдж, не говоря уже о ее любовнике. Я пообещал, что это будет последний раз, когда я окажусь в подобной ситуации. Я также согласился отвечать только на те вопросы, которые мне задали офицеры, когда они приехали. Больше я ничего не должен был делать добровольно.

К этому времени, я искренне сожалел о драке. Хотя мне было приятно набить Линденхоллу морду, я знал, что лучше не драться на публике. Я знал, что виноват в этой ссоре. Я специально спровоцировал его напасть на меня. Я никогда не сомневался в своей способности победить его. Более того, я был готов серьезно ранить его. Окружающие могли этого не знать, но я знал. Такова была моя ярость в то время. Возможно, в этом и была скрытая причина того, что я так и не стал полицейским: я боялся собственного гнева.

Будучи сыном моего отца, такие публичные драки давно считались неприемлемыми, хотя именно отец научил меня драться. Эти уроки давались с парой оговорок: я должен действовать только в целях самообороны или защиты своей семьи, и игнорировать все представления о честной борьбе и выводить противника из строя, прежде чем прекратить атаку. Линденхолл был один и безоружен. Его реальная угроза для меня, была минимальной. Отец сразу бы догадался о моих мотивах.

Когда я закончил разговор с адвокатом, в дверь вошла полиция. Я был несколько ошеломлен их быстрым появлением. Они начали составлять протокол, опрашивая свидетелей. Один из офицеров смотрел на меня немного дольше, чем это было удобно, после того как записал мое имя, но он не стал продолжать свое очевидное любопытство.

Он мог узнать, кто я такой, но я не дал ему повода для дальнейших расспросов. Мой отец был известным офицером, как и мой брат. Не было сомнений, что эта выходка дойдет до их ушей, в течение нескольких часов.

Когда выяснилось, что напали именно на меня, передо мной встала перспектива, выдвинуть против Линденхолла обвинения в нападении и нанесении побоев. Я не мог сопротивляться. Я назвал его имя и адрес. Он, скорее всего, отвергнет обвинение, но слишком уж заманчивым было обострение ситуации и неловкость, которую это могло вызвать.

Я вернулся на работу и постарался выбросить из головы события последнего часа. Войдя в вестибюль, Шерил с нетерпением ждала моего рассказа о том, как я провел время в ресторане. Синяк на моей челюсти, сразу же стал темой для разговора. Я поблагодарил ее за попытку предупредить меня, но не стал рассказывать подробности драки. Она поняла мой явный дискомфорт от этого разговора и прекратила расспросы.

Прежде чем я успел уйти, она добавила:

— Подожди, Питер, я позвоню Ноэль. Она хотела увидеть тебя, когда ты вернешься. Она очень волновалась. Мне пришлось успокаивать ее, когда вы ушли. Она уже собиралась уходить в ресторан, когда я убедила ее позвонить в полицию.

Эта последняя информация, показалась мне очень тревожной, хотя она и объясняла быстрое появление полицейских. Я никогда не собирался привносить подобный драматизм в работу. Как раз в тот момент, когда я размышлял о том, как можно было бы по-другому справиться с ситуацией, появилась Ноэль.

Я не могу объяснить почему, но когда я увидел ее, мне стало очень стыдно за себя. Она не выглядела расстроенной или раздраженной мной - на самом деле, если я правильно понял выражение ее лица, она выглядела очень облегченной. Когда она вошла в мое пространство, я почти подумал, что она вот-вот обнимет меня, но в последний момент удержалась

— Ты в порядке? О Боже, ты ранен.

Она схватила меня за руку и повела обратно к кладовой. На стене, возле раковины, висела аптечка.

Я стоял как маленький ребенок, позволяя ей командовать. Она порылась в аптечке, потом сдалась и обратила свое внимание на упаковку тканевых полотенец, одно из которых быстро ушло под воду.

Она начала вытирать мою линию челюсти и область вокруг синяка. Это был первый раз, когда она прикоснулась ко мне. Я вздрогнул, когда ее руки коснулись моего лица, но ее прикосновения были мягкими и очень нежными. Мое движение, было скорее реакцией на ее прикосновение, чем реакцией на боль. К сожалению, она приняла это за последнее.

— Я знала, что должна была пойти с тобой, - сказала она больше для себя, продолжая концентрироваться на больном месте.

Я посмотрел ей в глаза и увидел, что она близка к слезам. Затем она снова повернулась к стенному шкафу и достала небольшой тюбик, содержимое которого, она нанесла сначала на свои пальцы, а затем на мое лицо. Вопрос заключался в том, кто здесь, на самом деле, страдает?

Что я могу ей сказать, чтобы улучшить ситуацию? Прежде чем я успел что-то придумать, нас прервало появление Шерил, за которой следовал мой брат Томми.

Ноэль никогда не встречалась с моим братом, поэтому она сразу же была застигнута врасплох, этим большим полицейским, который появился с самым опасным лицом. Я увидел, как она напряглась и придвинулась ближе ко мне.

Мой младший брат, действительно склонен вызывать такую реакцию у людей. Не раз он устранял беспорядки, просто выйдя из машины. В нем было 193 см и более 104 кг чистой мускулатуры.

Было бы интересно посмотреть, как он и Линденхолл, сразятся в королевской битве. Они были очень близки по размеру и телосложению. Однако в любом поединке между ними, я ставил на Томми.

— Вот ты где. - Слова были сказаны скорее с вызовом, чем с сочувствием. Затем, оглядев меня, он продолжил: — Ну, по крайней мере, ты не сильно пострадал. О другом парне я могу сказать больше. Он в больнице с переломом скулы.

Сложив руки на груди, он отошел на несколько шагов, прежде чем закончить то, что, как я знал, было неизбежной выволочкой.

— О чем, черт возьми, ты думал? У отца будет припадок, когда он услышит об этом, и ты будешь объяснять это ему, а не мне.

Томми начал качать головой. Должно быть, он увидел беспокойство Ноэль, поэтому резко сменил тон.

Протянув ей руку, он сказал:

— Сержант Томас Стюарт, мэм. Я брат этого идиота.

Я почувствовал, как расслабились ее мышцы, когда она пожала его руку. Шерил, которая стояла в стороне, начала хихикать, услышав это замечание. Именно в этот момент, я обрел голос.

— Хватит, Томми, мне не нужна твоя лекция по этому поводу. Как ты вообще об этом узнал?

— Пит, офицеры, которые тебя допрашивали, из 9-го округа. Это мои ребята. Один из них увидел имя и адрес и почувствовал, что мы можем быть связаны, поэтому они сразу же позвонили мне. Они дали мне сводку, теперь я услышу ее от тебя. Что случилось?

Младший брат пытался использовать на мне "голос". Это было слишком. Я начинал чувствовать себя немного неловко, от всего этого внимания.

— Я рассказал свою историю, Томми. Я уже втянул в это слишком много людей. Не лезь в это. Я в порядке, это все, что тебе нужно знать.

— Он всегда такой днем? - спросил Томми у Ноэль, ухмыляясь.

Она, со своей стороны, тоже улыбалась. Затем, повернувшись ко мне, он добавил.

— Я сейчас уйду. Тебе не обязательно говорить со мной, ты можешь рассказать старику все подробности. До встречи.

С этим, он и Шерил вышли из комнаты.

— Наклонись немного, я еще не закончила, - сказала Ноэль, протягивая тот же самый тюбик, что и раньше.

— Мне жаль, - тихо сказал я, когда мы остались одни.

— Так и должно быть. Ты не должен был уходить с этими двумя. Мы могли бы легко от них избавиться. Тебе не нужно было уходить. Ты понимаешь, что могло бы случиться?

Я почувствовал легкую дрожь в ее руке, когда она говорила это. Я никогда не задумывался о ее чувствах, когда пошел с Пейдж и ее "парнем".

Мы с Ноэль были не просто коллегами, мы были близкими друзьями, и мне нужно было помнить об этом. Ее близость и очевидная проблема, которую она испытывала из-за моей травмы, только усилили мое растущее смущение. Эта женщина умела затронуть мою совесть так, как никто другой.

Она закончила обрабатывать мое лицо и ушла, не сказав больше ни слова, оставив меня корить себя за то, что я вообще втянул ее в это, пусть даже в качестве стороннего наблюдателя.

До конца рабочего дня, оставалась пара часов. Я пробыл в офисе до пяти и ушел. Не было особого смысла работать допоздна в тот вечер. На самом деле, я хотел избежать ночного де-брифа с Ноэль. В данный момент, моя жизнь была слишком сложной. Мне нужно было разобраться со своими проблемами без нее. Кроме того, я знал, что отец будет ждать меня, когда я вернусь домой. Меня ожидала долгая ночь извинений.

Конечно, если бы я умел предсказывать, я бы знал о планах Пейдж много лет назад, поэтому я не удивился, когда приехал домой и застал там папу и тетю Лиз. Ни один из них не выглядел особенно счастливым, чтобы увидеть меня. Со своей стороны, я был рад видеть Лиз.

Папа сказал, что она сама дважды разводилась. Я бы никогда об этом не узнал, так как в настоящее время, она замужем за нашим двоюродным братом, и по крайней мере, уже дюжину лет. Собственно, отец их и познакомил.

Они были исключительно счастливой парой. Если их счастье проистекало из наследия разводов, то мое будущее, по крайней мере, внушало надежду. Я крепко держался за эту мысль, поскольку Лиз, похоже, была в особенно скверном настроении.

Она сидела на диване, а отец стоял у камина. Я двинулся, чтобы обнять ее, надеясь, по крайней мере, перевести начальный диалог в менее осуждающее, по отношению к моим действиям, русло.

Она ничуть не обманулась.

— Питер, ты можешь прекратить притворство. Мы оба знаем, что твое поведение сегодня днем было непростительным. Однако я здесь по другому поводу. Ты, случайно, не читал весь отчет следователей?

— Я прочитал его, но не полностью. Что-то не так?

— Думаю, да. Какие у тебя отношения с твоим зятем? Ты с ним дружен?

— Не очень. Этот парень - задница. В чем дело?

— Есть потенциальные доказательства, совершения преступления, - начала Лиз.

Затем она посмотрела на моего отца, а потом снова повернулась ко мне.

— Все в порядке, в этом отчете нет ничего такого, чем нельзя было бы поделиться с папой. О каком возможном преступлении, ты говоришь?

— Супружеское насилие.

Я пересел на сиденье, прежде чем заговорить.

— Роб может быть довольно напыщенным, но я не думаю, что он обидит Дану.

— Не он, а она. Она преступница.

Думаю, мой взгляд сказал все. Она была зачинщицей? Мне было трудно понять, как мужчина ростом 188 см, стал жертвой своей супруги ростом 168 см? Прежде чем я успел что-то сказать, Лиз заговорила.

— Именно она. Это есть в одной из расшифровок. Она бьет его, как способ принуждения к исполнению своей воли. Я предполагаю, что это происходило на протяжении большей части их брака... возможно и раньше. Забудь о своих стереотипах. Каждая десятая жертва супружеского насилия - мужчина. Учитывая уникальную стигму, связанную с мужчинами в таком положении, об этом, скорее всего, не сообщается.

— Мне просто трудно представить себе это, вот и все.

— Если ты хочешь кого-то представить, представь Хамфри Богарта. Он был избитым мужем. Забудь о своих предрассудках - ситуация твоего зятя реальна.

— Я так понимаю, ты хочешь поговорить с ним. Я бы хотел помочь, но я не тот человек, который может это сделать. Мы не дружим. Если бы я ему позвонил, он бы сразу что-то заподозрил. Никакие уловки, которые я мог бы использовать, не будут эффективными.

Лиз несколько мгновений обдумывала мои слова. Она явно была полна решимости поговорить с Робом. Я понимал, что она не обязана была сообщать о преступлении, спасая то, что обязан был сделать обычный гражданин в такой ситуации. Но почему-то я чувствовал, что она не собирается просто так это оставить.

— Я знаю местных менеджеров фирмы Роба. Один из них, Джерри Вайнтрауг, мой хороший друг. Я попрошу Джерри познакомить тебя с ним.

— Я могу позвонить, Лиз, - сказал мой отец. — Тебе не нужно в это вмешиваться.

Между ними промелькнул взгляд, который я не смог уловить. Она была непреклонна, в своем желании быть в центре внимания, и отец согласился. Это был один из тех редких случаев, когда я видел, как старик отступает без аргументов.

В этот момент, я отстранился от разговора и направился в свою комнату. Я включил свой ноутбук и вставил диск, который дал мне Холлис. В течение следующих трех часов, я читал отчет следователя, включая отрывок, который встревожил Лиз.

Отрывок, который был самым инкриминирующим, был частью разговора между Пейдж и Даной после того, как я спросил ее о связи с другим мужчиной. Она гласила следующее:

ПЕЙДЖ: Я думаю, Питер знает о нас с Ричардом.

ДАНА: Насколько?

ПЕЙДЖ: Я не знаю. Он сказал, что кто-то видел нас в ресторане, несколько недель назад. Думаю, он еще не знает, кто это.

ДАНА: Что? Несколько недель назад, и ты говоришь мне об этом сейчас? Как ты могла быть такой беспечной? Ты слишком торопишься с ним. Тебе нужно быть осторожной, по крайней мере, до следующей осени.

ПЕЙДЖ: Ричард - не тот человек. Я в процессе разрыва отношений.

ДАНА: Нет, ты не можешь. Он подходит по всем параметрам. Мы слишком долго его разрабатывали, чтобы ты его бросила, потому что ты слишком мягкая, чтобы его обуздать.

ПЕЙДЖ: Я не слишком мягкая! Он слишком агрессивен. Этот дурак, практически преследует меня.

ДАНА: И что? Разве ты не помнишь, что у меня была такая же проблема с Робом? Потребовался почти год, чтобы взять его под контроль. Даже сейчас, он иногда оспаривает мой авторитет. На прошлой неделе, я чуть не отвесила ему глупую пощечину, когда он на меня набросился. Ты занимаешься этим всего несколько месяцев. Тебе нужно терпение. В конце концов, он справится.

ПЕЙДЖ: Ричард - не Роб. Я не думаю, что он не ответит. Я подыскиваю ему замену.

ДАНА: Без меня? В последний раз, когда ты это сделала, ты вышла замуж за своего мужа-неудачника. Посмотри, что из этого вышло. Если бы мы не вернули тебя в школу, ты бы застряла без каких-либо подходящих перспектив.

ПЕЙДЖ: Мы это уже проходили. Питер был ошибкой. Он подходил только частично. Я тогда не знала, что его тетя принимала такое участие в его воспитании. Но это ты провела исследование, а не я.

ДАНА: Не надо, сестренка, я рекомендовала Фарнбаха, а не Стюарта. Фарнбах был идеальной парой.

ПЕЙДЖ: Он был слишком маленького роста.

ДАНА: К черту! Он был идеален. Если бы ты меня послушала, ты бы уже смотрела на летние дома и не работала. Он был гораздо более податливым. Разве ты не говорила, что этот парень сорвал куш на товарном рынке?

ПЕЙДЖ: Конечно, он на коне. Но он в Чикаго, к тому же это неважно. У меня есть Питер и Ричард, о которых я должна беспокоиться.

ДАНА: Все еще можно спасти. Вот что мы можем сделать...

В этот момент я решил, что мне нужно поесть, если я собираюсь продолжать, поэтому я направился вниз на кухню. Было уже довольно поздно, поэтому я не ожидал, что отец будет думать о том же. Когда я пришел, он как раз готовил яичницу с беконом - не совсем обычная трапеза, но мы и не были обычной семьей.

— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? - спросил я.

— Придвинь стул; я брошу еще несколько яиц. Хочешь тост?

— Да. Спасибо. Лиз сегодня выглядела довольно оживленной. Похоже, что вся эта история с супружеским насилием с Даной, задела за живое.

— Так и есть, - сказал мой отец, отвернувшись от плиты. — Ты знаешь, что Лиз уже дважды была замужем. Но ты не знаешь, что оба ее предыдущих мужа были насильниками.

— Лиз? Трудно представить, чтобы она терпела такое обращение".

"Почему ты так думаешь, потому что она высокообразованная и адвокат? Ее первый муж был адвокатом. В то время, когда он избил ее, Лиз была еще действующим судьей. Когда она, наконец, ушла от него, она выбрала другого мужчину, с похожими наклонностями.

— Как ей удалось сломать эту модель поведения?

— Несколько лет терапии и много хороших друзей, вот как. Хочешь кофе с этим?

— Нет, уже слишком поздно для этого. Я буду пить сок. Что ж, это объясняет ее сегодняшнюю реакцию. Это дело с Робом и Даной - личное для нее.

— Очень личное.

Я закончил ужин и решил немного поработать. Где-то ближе к полуночи, у меня появилась идея. Я снова включил ноутбук. Я искал ссылки на заявление, которое Пейдж сделала после того, как якобы порвала с Линденхоллом. На поиски ушло несколько минут. Внезапно, все стало обретать смысл.