«А ты помнишь, что вчера согласилась стать моей рабыней?» — высвечивалось на экране смартфона, и знаете, это очень необычное сообщение, да и не совсем то, которое ожидаешь увидеть утром взяв в руки смартфон... Пара обновлений страницы рассеяла сомнения. Это сообщение полностью реально. По коже пробежали муражки, в голове мелькнула мысль — В какие только авантюры я не ввязывалась, но такого...

Что ж, на тот момент это была лишь игра, и, честно, я особо не отдавала себе отчета, насколько далеко она может зайти. Оглядываясь назад, даже странно вспоминать, что в тот момент я просто могла сказать «нет», и всего этого бы просто не случилось. Все пережитые эмоции, все эти действия, минуты искреннего счастья. От всего этого я просто могла отказаться, приняв за шалость. Но я этого не сделала, и я очень рада, что не сделала.

Холодный дождь падал откуда-то свысока, где висели мрачные тучи. Солнце уже давненько зашло за горизонт, оттого темные тучи были неразличимы. Фонарные столбы поблескивали, озаряя светом частые указатели и знаки. Где-то заметно дальше рядами простирались высотки жилых массивов, все на одно лицо... Вдаль на юг убегала бесконечная дорога, а по ней летела белая машина, несущая меня домой, в Москву...

Уже по привычке выкрученная на минимум подсветка, мелькающие туда-обратно стеклоочистители, песни группы t.A.t.U на заднем плане, и я, уютно сидящая в левом кресле, придерживающая одной рукой руль. Постепенно исчезают позади последние указатели о съездах, обилие зеленых табличек указывает на речки где-то под трассой.

По сторонам раскидывались бесконечные леса Ленинградской области.

«Творчески одаренный человек — это про нее. Нестандартно мыслящий человек — это тоже про нее. «Упавшая с Луны», «Не от мира сего» – и это, представьте, характеристики ее поведения. Такой видят ее многие окружающие, даже если прямо в этом не сознаются. Все дело в том, что экспериментатор каждый объект окружающего мира воспринимает многогранным, многозначительным. Так устроен ее интеллект. На простой вопрос: «Что самое важное в авторучке?», вместо того, чтобы ответить, как большинство: «Способность писать», она отвечает: «Смотря для чего использовать». При этом, для

какой еще надобности, кроме письма, можно использовать авторучку, она не знает. Пока. Но бесконечно уверена в разнообразных вариантах применения этого незатейливого предмета. Для нее он – весьма затейлив. Поэтому когда другие, исчерпав все известные стандартные способы решения задачи, опускают руки, она предлагает все новые и новые варианты. Большинство этих оригинальных вариантов так и остаются невостребованными, но некоторые срабатывают. Выводят из тупика, обеспечивают прорыв на новый уровень миропонимания».

Хм, занятное описание, не знаю, была ли я полностью согласна с этим, но необычная способность мыслить передана неплохо. Внутри что-то боролось, завтра утром я снова буду дома, бесполезная поездка в Санкт-Петербург с каждым километром все ближе и ближе к завершению. Меня ждет универ, друзья и подруги, и он... Мастер, которому я захотела служить. Уверена, что к утру он снова напишет что-то приятное, что, быть может вызовет томление и дрожь, а я мурлыкну ему в ответ.

Но пока лишь только дорога. Время близится к часу ночи. Позади остается знак начала Новгородской Области. Заболоченная местность и высокий лес. Ехала я не быстро, все на дороге было в брызгах от проезжающего по ней трафика. Мысли мелькали с завидной регулярностью возвращаясь к нему...

Как же невзначай он мне написал в первый раз, интересуясь творчеством и оценивая работы, как я сухо и дипломатично отвечала ему, пытаясь прочитать личность собеседника. Как он все-таки вывел меня на более неформальное общение, как я медленно открывалась ему.

Общались мы весьма пошло. В какой-то момент он начал интересоваться моей одеждой, расспрашивать что я ношу, расспрашивать о моих фетишах и заморочках. Знал он уже и о моей не самой приятной судьбе, о многих проблемах, всячески поддерживал. И видимо именно тогда и наступил переломный момент, либо я говорю да и мы выходим на новый уровень, либо мы так и продолжаем общаться о всяком разном.

Одним из последних своих фетишей я назвала подчинение. И, вместо классического расспроса в деталях, как это было с предыдущими предпочтениями, он начал властно ставить передо мной разные задачи, и именно в этот момент, я негласно дала свое согласие, поймав себя на мысли, что меня это возбуждает.

Прямо по дороге уже в который раз один большегруз выходит на опережение второго, заставляя всех едущих позади него переставить ноги на педаль тормоза, на секунду возвращая меня в реальность.

— Ладно, расслабься. Прям, мисс недоступность... И сейчас в стрингах? — прилетело мне сообщение. — можешь встать раком перед зеркалом и описать их. Вот и будет доминация, хочу, чтобы ты встала раком, или на корточки, а между ног зеркало.

Я сомневалась, но выполнила просьбу. Осторожно присев на корточки, включила режим селфи на камере и принялась наблюдать за экраном. Оттуда на меня смотрела молодая блондинка в розовых стрингах, которые кое-как прикрывают промежность. Никогда меня не возбуждал вид моего собственного тела, но в тот раз я просто текла, осознание того, что сейчас я это делаю не ради себя давало о себе знать.

— Обожаю, что тебя это заводит. А может ты хочешь надеть чулки, а трусики чтобы упали на пол? И теперь уже широко развести колени в стороны и описать промежность?

И я, ни секунды не думая, побежала в комнату, нашла какие-то первые попавшиеся чулки. Надела их, а потом двумя пальчиками подцепила свои трусики и просто спустила их, подробно расписывая каждое свое действие, набухшие от возбуждения половые губки, выбритую промежность и то, как резинки чулок облепляют ноги.

— Ты ощущаешь власть, которая тебя заводит. Тобой обладают, твоим молодым красивым телом, медленно и задумчиво. Ставь ногу, развратно широко, будто я сижу напротив, — все продолжал собеседник, — может у тебя трясутся руки и пересохло горло, — как же чертовски он был прав. Я просто текла от одной мысли, что все это делаю лишь ради него, потому что он так хочет. И, кажется, он был очень доволен.

— Мелкая блонди с красивым телом. Сверху приличная девочка, а снизу мокрая сучка.

Он все продолжал и продолжал увеличивать градус пошлости, а я продолжала описывать развратно и детально, как я присаживаюсь на корточки, развожу колени, смотрю на себя в зеркало. Я знала, что он мастурбирует, и это заводило меня еще больше. Огонь разгорался все сильнее и сильнее.

— Сними футболку, глядя на экран. А теперь возьми соски пальцами, сожми и покрути.

Футболка упала на пол, и я, сидя лишь в чулках перед зеркалом, осторожно покручивала соски, пытаясь осознать эти новые для себя эмоции, выполнять чьи-то приказы. Пусть пока и виртуально, но все же.

— Сильней, сучка, будто это мои сильные пальцы. Они должны стоять торчком.

Так и было, а я все натирала и натирала их.

— Крути, как радио в тачке, когда стоишь в юбке без трусов в пробке. Ты должна течь, как водопад.

Что ж, определенно, я была влажной и мне просто не терпелось уже приложить палец к клитору и снять уже это дикое напряжение, но я держалась, ожидая соответствующей команды от мастера.

— Ты едва стоишь на корточках, ноги трясутся, часто дышишь. Ты отдалась ему вся до конца. Хочу, чтобы ты обкончалась, сучка.

Фразы его становились все более размытыми, явно указывая на то, что мужчина по ту сторону экрана уже и сам близок к разрядке. И вот, наконец, он позволил мне положить руки на промежность, и буквально через пару секунд я уже дрожала в райском наслаждении оргазма.

— Ох, юная блудница... Так и лежи в чулках с голой пиздой. Шедевральное зрелище, — прокомментировал он, уже после своего оргазма, — ты рада? Улыбаешься? — интересовался он, оценивая мою готовность идти дальше, и реакцию на то, что только что произошло.

— И еще раз сядь на корточки, сфоткай растертую письку и ножки в чулках. Горячее селфи, — потребовал он. Эта фотография моей еще мокрой киски дала начало нашей обширной галерее из многих и многих фото очень пошлого содержания.

— Молодец, сладкая соска. Полежи пока с голой рогаткой, и спать тоже будешь голая...

Я совсем растворилась в воспоминаниях, а между тем, последние указатели съезда на заправку остались позади, а мне бы она не помешала. Темный мрак глубокой ночи, небо затянутое тучами и лишь свет придорожных столбов. Я заглушила двигатель и осторожно вылезла из автомобиля, пытаясь не попасть в лужу, которые здесь были повсюду. Я не особо часто использую Роснефть, но, кажется, особого выбора у меня не было. Всяко это лучше, чем контейнерные заправки, что есть дальше.

Голые ножки обдавало морозным воздухом ранней осени. Покончив с заправкой, я переставила свою немецкую красавицу на свободное место и зашла в магазинчик перекусить. За столиком на меня вновь нахлынули теплые воспоминания.

— Эта мелкая сучка блонди все время куда-то бежит... Но ты пыталась показать, что без сексуального влечения ты сильная и над тобой власть только мокрой щелки. Потому, вот сейчас ты зайдешь в универ, сдашь курточку, отдышишься и пойдешь в уборную. Там в кабинке снимешь трусики и будешь целый день с голой молодой пиздой похотливой самки познавать мир музыки без трусов.

Когда я впервые увидела это сообщение, во мне боролась похоть и желание сразу же выполнить это наказание, чтобы показать, какая я преданная, и рациональность, требующая этого не делать, ведь короткие платья и отсутствие трусиков не дружат между собой. Я лишь написала, что сделаю.

— Сделаешь, шлюха молодая. И не смеешь ослушаться, ибо твой путь служения пропитан подчинением и получением удовольствия от подчинения. И еще, ты возьмешь трусики за лямку, сфоткаешь, и тоже отправишь на почту.

В тот день, я выполнила его просьбу, проходив весь день без трусиков. Все-таки, он был прав, я получала удовольствие, выполняя команды. Такая вот извращенная душа. Кроме того, в тот день мы решили, что отныне, именно он будет выбирать мне образы, что надеть, а я лишь буду предлагать правки, если нужно. Началась долгая работа по фотографированию всего гардероба, чтобы ему было удобно составлять образы.

Ближе к вечеру, я снова общалась со своим мастером. Я снова надевала разные наряды для него, и фотографировалась в разных пошлых позах.

— У сучки сегодня голая пизда?

— Сейчас сделаю...

— Обожаю дразнилку блонди.

— Теперь одну ногу на стол и чуть в сторону, как балерина, чтобы губки на пизде разошлись.

— Хм..

— И чтобы было видно раскрытую пизду. Еще нам нужна юбка шлюшки и каблуки. И селфи. Эту шлюшку нужно запечатлеть.

Он велел пойти в гараж, и сделать несколько фотографий, в духе тех, что делают для интернет порталов. Девушка и машина, что может быть лучше?.. Я послушно выполняла вообще все указания, и лишь однажды мне пришлось ослушаться, чтобы не быть пойманной голышом соседями.

— Залезай в машину, — требовал он, — юбка съехала, торчат резинки чулок? — интересовался он, — фоткай лобок, микростринги, чулки, ножки и руль. Супер. Теперь упри ножки в руль коленками и одной рукой в пизду. Растирай ее пальцами. Кончай, трясись...

В очередной раз нашего общения, я кончала с криками, в этот раз в своем же подземном гараже, в собственной машине, растирая клитор пальцами, — Ори, шлюха, — командовал он, но я и без того вскрикивала.

Он полностью вымотал меня, — Ты самая лучшая сучка блонди, Аля, — похвалил он меня. Я лишь помурчала в ответ. Мы еще какое-то время беседовали. И ближе к полуночи речь зашла о взгляде. Многие, кто видел меня вживую знают, что у меня достаточно стеклянный взгляд. В какой-то момент, он обранил, — Да, отрешенный взгляд, как у куклы. Элитной куклы для личных утех.

В тот вечер все сошлось. Безжизненный взгляд, полное послушание, и множество переодеваний. Так я стала куклой, куклой А...

Я встала из-за столика и вышла из магазинчика. Пора было ехать дальше. Я все еще вспоминала множество историй, думала о том, как изменилась моя жизнь... Как каждый вечер мой мастер говорит, — спокойной ночи, лисичка, и как встречает с утра. А ведь я рассказала только о паре наших вечеров, да и тех, что были первыми. Это лишь начало истории преданной куклы А.. и ее мастера.