В течение следующих нескольких дней мы с ней разговаривали несколько раз. Она дала мне адрес Джоди и сказала, что разговаривала с Джоди и сообщила ей, что документы на развод уже готовы. Я передал адрес своему адвокату, который почти сразу же отправила Джоди документы на развод.

Мы с Джуди решили, что в пятницу вечером сходим поужинать, а потом поедем ко мне домой и посмотрим видео. Она не преминула заметить, что трах в отместку... или любой другой вид траха... не предусматривается, и если таков мой план, то я должен о нем забыть. Она не собирается спать со своим зятем. Точка.

В четверг утром я был на работе и получил очередной звонок от Майкла Гамильтона.

– Здравствуйте, мистер Тейлор. Решил ввести вас в курс текущих событий. Стэн Моррисон только что уволился. Без предупреждения. Просто пришел, собрал все со стола, сказал об этом боссу и ушел. Сказал одному из сотрудников офиса, что переезжает во Флориду.

– Так-так-так. Это интересно. Спасибо, мистер Гамильтон. Я ценю то, что вы мне рассказали. Кстати, как у вас дела?

– Очень хорошо, спасибо, что спросили. Моя жена сделала признание в краже и «отмазалась». Получит легкий срок, а вот ее бойфренду грозит довольно длительное пребывание в тюрьме. Надеюсь, он отсидит каждый день в качестве подружки какого-нибудь бугая с большим членом.

Я рассмеялся.

Мы поболтали еще пару минут и закончили разговор. Затем я позвонил Джуди.

– Привет. Как раз думала о тебе, – сказала она, ответив.

– Как давно ты знаешь, что Стэн Моррисон переезжает в Форт-Лодердейл? – До сих пор я не думаю, что она знала, что мне известно его имя.

Долгое молчание.

– Джуди, насколько давно ты знаешь об этом?

– Трей... я...

– Насколько давно?

– Несколько дней.

– Сколько раз они виделись, с тех пор как она переехала туда?

– Трей... послушай...

– Сколько раз, блядь, они виделись, с тех пор как она туда переехала?

Короткая пауза.

– Четыре. Она дважды была здесь, а он дважды ездил туда.

– Они виделись четыре раза, о которых ты знаешь? И ты не возражала, зная, что она все еще трахается с этим придурком, как и не возражала, когда она вернулась ко мне после всего этого?

– Трей... я... она – моя сестра и...

Я прервал разговор. Мой телефон тут же зазвонил. Это была Джуди. Я проигнорировал этот звонок, как и следующие три.

Я посидел пару минут в своей кабинке, а затем вышел в цех технического обслуживания. Мне нравится разговаривать с механиками и наблюдать за тем, как они работают с фургонами. Один из механиков – мой хороший друг. В прошлом году армия отправила его в отставку из-за ранения, полученного в Ираке. Ему оторвало левую ногу ниже колена и два пальца на левой руке.

Он и мой босс были единственными людьми в дилерском центре, знавшими о моей ситуации. Мы вышли на улицу, сели за стол для пикника, где сидят сотрудники, и я ввел его в курс дела.

– Я могу устроить так, что он не доедет до Флориды, если ты хочешь.

– Нет. Ни тот, ни другая не стоят того, чтобы из-за них садиться в тюрьму. Просто хочу от нее избавиться.

– Это я тоже могу устроить.

Я рассмеялся.

– Нет. Достаточным наказанием должна быть необходимость жить в ладу с самой собой.

Мы еще немного поговорили, пока не услышали через громкоговоритель:

– Трей, звонок по четвертой линии. Трей, четвертая линия.

Я вернулся в свою кабинку.

– Трей Тейлор.

– Трей, пожалуйста, не вешай трубку.

Я повесил трубку и подошел к секретарше.

– Сегодня звонков мне больше не будет. Я ухожу домой.

Я свернул на свою улицу и увидел стоящую перед моим домом машину Джуди. Я въехал на свою подъездную дорожку и заехал в гараж. Дверь гаража закрылась раньше, чем она до него добралась, поэтому она подошла к входной двери и постучала. Видимо, все еще помнила мою угрозу о том, что я сделаю, если она позвонит в звонок.

Я вошел в дом через гараж и прошел на кухню. Она все еще стучала. Я решил открыть дверь.

– Тебе здесь не рады.

– Трей, послушай...

Я закрыл дверь перед ее носом. На этот раз не стал ею хлопать.

Я люблю итальянскую кухню, поэтому разогрел замороженный ужин из спагетти и фрикаделек и пошел в свою спальню. К десяти часам вечера я уже спал. На следующее утро принял душ, побрился, оделся и поехал на работу.

Джуди ждала меня. Видимо, думала, что я не стану устраивать скандал на работе. Она ошибалась. Я попытался пройти мимо нее. Она схватила меня за руку.

– Черт возьми, Трей, послушай меня!

– Тебе нечего сказать такого, что я хочу услышать. Но мне есть что сказать тебе. Ты позволила ей вернуться ко мне, зная, что она снова и снова трахается с этим сукиным сыном, и не собиралась мне об этом говорить. Вы все трое можете гнить в аду.

***

Я долго не видел ее снова, но иногда она разговаривала с моей матерью.

Так что, теперь весь дилерский центр был в курсе моей ситуации. День предстоял долгий. Я несколько часов бродил по дилерскому центру, пытаясь понять, что мне делать дальше.

Мне удалось закончить день и отправиться домой. Позвонила мама и пригласила на ужин. Я пошел, и конечно, она приготовила итальянскую кухню. Она, мой отчим и я наслаждались едой и большей частью вечера. Наслаждение закончилось, когда она сказала.

– Сегодня я разговаривала с Джуди.

– Мама, еще одно слово об этой семье, и я уйду.

– Трей, послушай меня. Ты не знаешь кое-чего.

– Я знаю все что мне нужно, мама. Джоди изменила, и я с ней развожусь.

– Хорошо. Это правильно. Она изменила, и ты с ней разводишься. Но что ты будешь делать с ребенком?

– О, черт, мама. Ты же не купилась на это, правда?

– Нет на что покупаться, Трей. Она беременна. Я сама с ней разговаривала, когда она была здесь.

– Ты... что?.. – Я буквально подпрыгнул.

– Я видела ее, и она мне сказала.

– Она была здесь, а ты мне не сказала?

– Трей, она просила нас этого не делать.

– Значит, ты послушалась дипломированной шлюхи-изменщицы и пренебрегла чувствами собственного сына?

– Мы подумали, что тебе нужно еще немного времени, чтобы ее простить.

– Простить ее? Ты с ума сошла? Забыла, что такое жить с изменщиком?

– Милый, сейчас все по-другому. Это – другой мир. Люди свободнее пробуют новое и...

Я выскочил из дома. Неужели я живу в какой-то вселенной, где все перевернуто с ног на голову? Моя мать пережила ад, когда мой отец раз за разом изменял ей, а теперь говорит, что возможно, это нормально, когда моя жена изменяет. Я люблю свою мать, но ее наивность поражает; а уж доверчивость?.. Боже, помоги ей, но в век смартфонов и Интернета она все равно купила бы у заезжего продавца энциклопедию. Но сказать мне, что я должен простить Джоди, – перебор даже для нее.

Я направился домой, но проехал мимо своего дома и не остановился. В итоге оказался в автосалоне. У меня есть ключи, и я вошел внутрь. В комнате отдыха для сотрудников стоял диван, я прилег на него и попытался замедлить ход мыслей. Это не помогло. Я ворочался и ворочался почти до пяти часов, прежде чем заснул.

Проснулся в 10:30. Пришел начальник, увидел, что я сплю, и повесил на дверь табличку, чтобы меня не беспокоили.

Когда я все-таки смог передвигаться, один из продавцов сказал, что босс хочет видеть меня в своем кабинете. Я чувствовал себя хреново. От сна на диване болела спина, мне требовалось принять душ и побриться, во рту был привкус дерьма, но я пошел на встречу с боссом.

– Трей, тебе нужен отпуск, и у меня есть способ, как ты можешь его получить. Помнишь Джейкобсонов, ту пожилую пару, которой ты продал красивый синий «Прево» несколько месяцев назад?

– Да.

– Так вот, на прошлой неделе они были в Ванкувере, Канада, и у него случился сердечный приступ. С ним все будет в порядке, но автобус нужно вернуть домой. Они хотят, чтобы кто-нибудь привел его обратно, и попросили тебя.

– Звучит как раз в моем духе. Когда могу выезжать?

– Ты можете вылететь завтра. Джени найдет тебе рейс. На расходы используй кредитную карту компании.

– Звучит неплохо.

– А теперь тащи свою задницу домой, приводи себя в порядок и собирай вещи. Обратный путь займет около четырех дней. На твоем месте я бы рассчитывал на десять. Джейкобсоны никуда не торопятся, и мне не нужно, чтобы ты возвращался сюда слишком рано. Просто сообщи Бену о всех предстоящих сделках, и он все уладит за тебя.

***

По прибытии в Ванкувер я сразу же отправился в больницу. К мистеру Джейкобсону было подсоединено множество трубок и аппаратов, которые торчали из него, миссис Джейкобсон возилась с ним, пытаясь устроить его поудобнее, а он ворчал, что она его беспокоит и не дает поспать. На лицах обоих были улыбки. Было видно, что они просто хотели побыть рядом друг с другом и, похоже, были благодарны за это.

Я постоял несколько минут, удовлетворенно наблюдая за происходящим, и понял, что впервые за долгое время улыбаюсь.

Миссис Джейкобсон подняла глаза и увидела меня.

– Трей! Рада тебя видеть. – Она обняла меня.

– Привет, Трей. Как прошел полет? – подхватил мистер Джейкобсон.

– А теперь помолчи, Роберт. Знаешь ведь, что сказал доктор, – сказала мисс Джекобсон. Она похлопала меня по руке. – Я могу сказать ему, чтобы он замолчал, и он не сможет со мной спорить, потому что таков приказ врача. – Она мне подмигнула.

Мы сидели, разговаривали и наблюдали, как Роберт то погружается в сон, то выходит из него. Каждый раз, когда мы думали, что он отключился, приходила медсестра и «проверяла его показатели», корректировала лекарства или выполняла какую-то другую задачу, связанную с медициной.

Миссис Джейкобсон сказала, где находится их автобус. Также сказала, что с ними были их внуки, но внук уже улетел домой, а внучка собирает вещи, чтобы забрать их домой, когда Роберта выпишут, но она, внучка, поедет обратно со мной.

Мы закончили разговор, когда вошла внучка, неся два небольших чемоданчика, которые упаковала для бабушки с дедушкой. Она была примерно моего возраста и привлекательна, как девушка по соседству. Нас представили друг другу. Она проигнорировала знакомство и меня, даже фыркнула, прежде чем заговорить с бабушкой. Они некоторое время поболтали, затем повернулись ко мне.

– Дарла, – указала она на внучку, – последнюю неделю или около того водила нашу машину. Мы таскали ее за автобусом. Она отвезет тебя к автобусу, и ты сможешь сделать все, что тебе нужно, чтобы подготовить его к поездке.

Дарла, было, запротестовала, но была прервана.

– Прекрати, Дарла. Я же тебе сказала, что с нами все будет в порядке, так что, не волнуйся за нас. – Она посмотрела на меня. – Не обижайся, Трей, но Дарла не хочет ехать с тобой. Считает, что ей нужно остаться с нами. Кстати, Трей, твой босс сказал нам, что у тебя есть несколько дополнительных дней, чтобы вернуться, потому что ты взял небольшой отпуск. Возможно, тебе стоит подумать о поездке через Йеллоустоун. Мы обещали Дарле, что по пути домой проедем через него.

– Я посмотрю, что можно сделать, миссис Джейкобсон. – И мы пошли к выходу.

– О, Трей, вот разрешение для тебя перегнать автобус через границу. Твой босс сказал, что это может быть хорошей идеей. – Она достала документ из своей сумочки, протянула его мне и поцеловала в щеку. – Спасибо, что делаешь это, и будь осторожны.

Мы с Дарлой направились к машине, а затем – га стоянку для фургонов. Она вела машину, но при этом все время ворчала и стонала, но ни слова не сказала мне напрямую. Я несколько раз пытался завязать разговор, но она давала понять, что ей это неинтересно, и я смотрел в боковое окно. Когда мы подъехали к автобусу, она сразу же зашла внутрь. Я хотел подцепить машину к автобусу и быть готовым к раннему утреннему выезду, но она взяла ключи от машины с собой. Я вошел и попросил их у нее. Она буквально швырнула их в меня, и мне пришлось увернуться, чтобы они не попали в глаз.

– Что с тобой? – спросил я, протягивая руку, чтобы поднять их. Последние несколько недель я имел дело с говнистыми женщинами, и мне это уже чертовски надоело.

Я подошел к машине, поставил ее позади автобуса и прицепил.

Я осмотрел машину и сел в один из шезлонгов на лужайке. После небольшого перерыва я подумал, что неплохо было бы выпить холодного пива, поэтому составил шезлонги и маленький столик в один из нижних отсеков автобуса, а затем пошел внутрь посмотреть, нет ли у Джейкобсонов пива. Дарла заглядывала в холодильник.

– Нет ли там пива? Или чего-нибудь вкусненького?

– Я тебе не горничная. – Она захлопнула дверцу холодильника, ушла в спальню и закрыла дверь.

Вот и все. К черту этих женщин с подобным отношением. На меня уже достаточно нагадили: Джоди, Джуди, моя мать, а теперь еще и эта сука, которую я даже не знаю. Я сыт ими по горло. Всеми ими. Миссис Джейкобсон – единственная, кто хотя бы отдаленно вел себя дружелюбно.

Десять дней, черт возьми. За весь день я не услышал от этой особы ни одного вежливого слова и не собирался терпеть ее жалкое поведение дольше, чем это необходимо. Я доставлю этот автобус домой в два счета! Чем меньше времени буду с ней общаться, тем лучше.

Я вышел на улицу, отсоединил внешние линии электро– и водоснабжения, вернулся внутрь, сел на водительское место, завел двигатель, ввел в GPS Хьюстон, штат Техас, поднял опоры, включил передачу и поехал на юг. Было 6:00 вечера, и я не хотел заводить машину до следующего утра, но маленькая мисс засранка в спальне заставила меня передумать.

К восьми часам я пересек границу Соединенных Штатов и прошел таможню. Для этого ей пришлось выйти, после чего она вернулась в спальню.

Топливные баки были полны, так что, у меня было три четверти тонны дизельного топлива номер 1, и этот большой двигатель «Cummins» хотел зажигать, что мы и делали. В семь утра мы были в Берли, штат Айдахо. За ночь я дважды останавливался, чтобы приготовить кофе и сэндвичи, и был более чем слегка уставшим.

Я скорее почувствовал, чем увидел отношение маленькой мисс. Она сидела на пассажирском сиденье и смотрела в лобовое стекло. Через несколько минут она заговорила:

– Я хочу есть. Есть ли что-нибудь поесть?

От одного ее слова усталость испарилась, а желание поскорее закончить эту поездку возросло. Вспомнив, что она говорила мне накануне вечером, когда я спросил, нет ли чего-нибудь вкусненького, я ответил:

– Я ТЕБЕ НЕ горничная, мать твою, – сказал я, нажимая на педаль газа. Она бросила на меня взгляд и ушла в спальню.

Незадолго до девяти мне очень захотелось поссать, и я заехал в зону отдыха. Зашел в туалет в автобусе и помочился. Когда вышел, она открыла переднюю дверь и выходила из автобуса.

– Если выйдешь из автобуса, то обратно не сядешь, потому что я уезжаю.

Я сел обратно и нажал на кнопку, чтобы отпустить стояночный тормоз. Включил передачу как раз в тот момент, когда она ворвалась обратно в спальню.

К полудню заныла моя задница. Ехать восемнадцать часов – не самая лучшая идея, но я ехал, и задница у меня болела, поэтому я заехал на очередную площадку для отдыха, припарковался между двумя восемнадцатиколесными грузовиками и лег на диван. Отключился почти сразу.

Проснулся я от гула дизеля «Cummins» и ощущения движения. Я сел и посмотрел на часы. Проспал пять часов. В водительском кресле была мисс засранка, и мы ехали. Быстро. Я встал и подошел к тому месту, где мог заглянуть ей через плечо. Понаблюдав пару минут, я решил, что она знает, что делает. Видимо, дедушка хорошо ее научил. Я приготовил чашку кофе, сел на пассажирское сиденье и стал его потягивать.

Два часа и ни слова. Хорошо.

Однако меня начинала беспокоить ситуация с топливом. Мы едем уже около двадцати пяти часов. При средней скорости 60 мы проехали примерно 1500 миль. При расходе 47 литров на сто миль мы сожгли почти все топливо.

Я решил затронуть эту тему:

– Нам, наверное, стоит остановиться для заправки на следующей стоянке. – Никакой реакции. – Прости, но нам может понадобиться топливо.

– Я позаботилась об этом, пока твоя жалкая задница храпела.

Она полна сюрпризов, эта девушка. Я вернулся на диван и вскоре опять заснул. Я не видел, чтобы она ходила в туалет, ела или пила. Должно быть, пока я спал, она успела сделать и то, и другое.

Я спал еще три часа, пока она вела автобус, и был поражен ее способностью к вождению... и контролю мочевого пузыря.

Наконец, она заехала на стоянку грузовиков в Дюмасе, штат Техас, и припарковалась. Было уже немного за десять вечера. Она встала, и я наблюдал, как она приготовила сэндвич, взяла из холодильника газировку и скрылась в спальне. Это стало мне сигналом к тому, чтобы сесть за руль. Что я и сделал: приготовив два бутерброда с куриным салатом и заварив термос кофе, я сел на водительское сиденье и отправился в Хьюстон.

За ночь я один раз остановился, чтобы поссать и перекусить читосом и кофе. В восемь утра я въехал на стоянку дилерского центра в Хьюстоне. Мне требовалось поспать, но я также хотел в туалет, поэтому открыл дверь и спустился вниз. Я вышел из автобуса впервые, с тех пор как мы прошли американскую таможню... когда это было? Неделю назад? Конечно, нет, но мне показалось именно так. На самом деле, прошло менее сорока часов. Задница ныла, но, по крайней мере, я закончил с маленькой мисс засранкой.

Я воспользовался туалетом, обычно предназначенным для наших клиентов, потому что мне и впрямь требовалось туда сходить. Вышел как раз к тому моменту, чтобы увидеть, как за ворота выезжает машина Джейкобсона. Окно водителя было открыто, и в воздухе был высоко поднят средний палец. Я ответил на «приветствие». Уже почти пора было начинать прибывать сотрудникам, поэтому я решил сварить кофе в комнате отдыха для сотрудников. Войдя туда, я почувствовал, что диван просто призывает меня, и откликнулся.

***

Не двигался я до трех часов дня, после чего встал, зевнул, почесал задницу и вышел за дверь. На двери висела записка, в которой крупными буквами было написано, чтобы я, когда проснусь, шел к боссу.

Я прошел по коридору и постучал.

– Войдите.

Я вошел.

– Знаешь, другим сотрудникам уже надоело, что ты монополизируешь комнату отдыха.

Я зевнул.

– Сегодня утром мне позвонили. От миссис Джейкобсон.

Я снова почесал задницу и сел.

– Разговор был очень интересным. – Пауза. – Она хотела знать, как тебе это удалось?

– Торопился вернуться, поэтому заставил себя ехать слишком долго и слишком усердно.

– О, мы знаем, как ты добрался домой. Ей было интересно узнать, как ты сделал это, не убив ее внучку.

– Что?

– Очевидно, внучка – настоящая заноза в заднице и, похоже, совершенно не заботится о чувствах других людей. Джейкобсоны не хотели отправлять ее домой с тобой, но и не хотели, чтобы она оставалась с ними. Все время, пока была с ними в поездке, она причиняла им одни неудобства. Внук уехал, потому что не смог больше терпеть, когда она сидела с ним в вагоне.

– Я знаю, что он чувствовал. Единственная причина, по которой я так много времени провел за рулем, – это то, что каждый раз, садясь за руль, я представлял, как мои руки лежат на ее горле, и это было насторлько приятно, что я не хотел останавливаться.

Он засмеялся.

– В любом случае, они рады, что ты добрался до дома нормально. Мистера Джейкобсона должны выписать еще через неделю или около того. Все говорит о том, что после небольшого периода восстановления он будет как новенький. Они хотят, чтобы мы обслужили автобус. Мы так и сделаем, и попросим одного из ребят отвести его к ним.

– Хорошая новость: и о нем, и об обслуживании автобуса. Я думал, что они захотят его продать.

– О, нет. Он им нравится, и они даже говорят о том, чтобы стать полноправными владельцами дома на колесах. Ладно, теперь я хочу, чтобы ты съездил на пару дней домой и отдохнул.

– Но...

– Никаких «но», черт возьми. Просто делай то, что я тебе говорю. Это может дать другим сотрудникам шанс вернуть себе комнату отдыха.

Меня не было всего три дня, но казалось, что гораздо больше. Я вернулся домой, принял столь необходимый душ, побрился и лег спать.

***

Из двух последующих дней я проспал, наверное, часов тридцать, но в какой-то момент мне предстояло вернуться в реальный мир. Первым шагом в этом направлении было, как я полагаю, проверить свой телефон и узнать, что я пропустил. За последние несколько дней я совершенно не думал об этом. Я начал искать его. Заглянул в карманы одежды, которая была на мне во время поездки в Ванкувер, но его там не было. Позвонил своему начальнику и попросил его проверить комнату отдыха и автобус, чтобы убедиться, что он там. Но его там не оказалось.

Черт. Сколько же звонков от клиентов я пропустил?

Я направился в дилерский центр. Там было несколько сообщений от клиентов, и я начал отвечать на них. К полудню я был уже вполне в курсе дел.

Я зашел в комнату отдыха для сотрудников, сделал себе чашку кофе и уже пошел, было, в свою кабинку, когда увидел, что она вошла. Маленькая мисс засранка. Я повернулся и направился в служебную зону. Пробыл там... прячась... около десяти минут, когда по громкой связи раздалось:

– Трей, пройди в мой кабинет, пожалуйста. Трей, – ко мне в кабинет.

Я не торопился и потягивал кофе.

– Трей, в мой кабинет... пожалуйста.

Я постучал.

– Войдите. О, хорошо, вот ты где. Думаю, ты знаком с Дарлой Джейкобсон. Она рассказывала мне о поездке из Канады.

Она молча сидела. Я смотрел с недоверием на него, я ведь все рассказал ему о поездке. В его глазах появился блеск, который я видел всего пару раз. Один раз, когда у дилерского центра был исключительный месяц продаж, и он видел только знаки доллара. Другой, когда его сыновья-близнецы получили стипендии на обучение в Техасском университете. Ублюдок наслаждался этим.

Он усмехнулся.

– Мисс Джейкобсон пришла вернуть твой телефон. Очевидно, ты оставил его в машине ее бабушки и дедушки.

В этот момент зазвонил его телефон:

– Если вы двое извините меня, я должен ответить на звонок.

Она встала, и я указал ей, чтобы она вышла из кабинета. Она вошла в салон, а я последовал за ней на безопасном, как мне казалось, расстоянии. Она остановилась, и я сделал то же самое. Она повернулась ко мне лицом и протянула руку. В ней был мой телефон.

Я был слишком далеко от нее, чтобы взять его, поэтому она сделала пару шагов ко мне. Я отошел на столько же шагов назад.

Она почти улыбнулась.

– Неужели я действительно настолько плохая? – Она сделала несколько шагов к стоящему рядом столу и положила телефон на него.

– Да.

Она отошла от стола, а я, взяв телефон, направился обратно в зону обслуживания. Мысль о том, чтобы сказать «спасибо», даже не пришла мне в голову.

– Трей.

Я остановился и осторожно обернулся к ней.

– Я слышала некоторые из твоих сообщений. Ничего не могла поделать. Я услышала их, когда их оставляли. Ты оказал огромную услугу моим бабушке и дедушке, а сам занимаешься своими проблемами. Трей, мне очень жаль, что я так себя вела.

Она отвернулась и вышла из дилерского центра.

Ну, разве не дерьмо? У нее есть мягкая сторона. И это даже выглядело искренне. Я пошел к своей кабинке и сел.

Прошло всего несколько минут, когда снаружи раздался сильный грохот. Я посмотрел в сторону улицы и увидел, что пострадали как минимум две машины. Обычно я не вмешиваюсь в такие дела и предоставляю разбираться профессионалам, но один из продавцов, который был снаружи, вошел и сказал:

– Трей, думаю, что вон та серебристая машина – это та женщина, что приехала к тебе.

О, черт. Я побежал к месту аварии. Это была она. Скорой помощи еще не было, но один человек пытался остановить кровотечение на голове Дарлы. Кто-то еще занимался, похоже, сломанной рукой.

Дарла подняла голову и увидела меня, и на этот раз она действительно улыбнулась.

– Ты всегда застаешь меня в лучшем виде. – Затем она потеряла сознание.

Вскоре после этого приехали врачи скорой помощи, стабилизировавшие состояние Дарлы и пассажира второй машины и отвезли их в больницу. Я услышал, как они сказали следователю, в какую больницу они едут, и вернулся на работу. Просидел за своим столом около пятнадцати минут, когда вспомнил о Джейкобсонах и подумал, что надо позвонить им и сообщить о Дарле.

Я позвонил и заверил их, что, похоже, ей ничего не угрожает: порезы, синяки и, возможно, перелом руки, но думаю, что с ней все будет хорошо. Я услышал, как миссис Джейкобсон сказала об этом своему мужу. Затем услышал его ответ.

– Сломанная рука? Жаль, что не шея. Это могло бы вбить в нее немного человечности.

После того как достаточно выговорила мужу, миссис Джейкобсон спросила меня, не позвоню ли я родителям Дарлы и не сообщу ли им об этом. Она дала мне их номер, и я позвонил. И тут я вспомнил о своем телефоне. Там было 54 СМС: половина от моей матери, остальные от Джуди, потенциальных клиентов и одно от Майкла Гамильтона. Я позвонил потенциальным клиентам и назначил на ближайшие несколько дней четыре встречи. Остальных проигнорировал.

С работы я ушел в пять часов и направился домой. Больница, в которую, по словам врачей скорой помощи, они направлялись, находилась далеко от моего дома, но, тем не менее, я оказался там. В справочном бюро я узнал, что ее палата – 646, и отправился туда. Когда вошел, у нее уже были посетители. Ее родители.

– Трей, познакомься с моими родителями. Мама, папа, это – Трей Тейлор. Трей – мои родители, Ральф и Джоанна Джейкобсон.

– Приятно познакомиться, Трей. Дарла не перестает рассказывать о твоей поездке, – сказала ее мать.

Могу поспорить, что это не так, – подумал я.

– Как ты мог выдержать два дня с ней в этом маленьком автобусе? Меня бы она свела с ума, – сказал ее отец.

– Это не маленький автобус, папа. Это – большой междугородный автобус.

– Это – автобус. Довольно шикарный, но все же автобус.

– Не обращай на него внимания, Трей.

– Как ты?

– Нормально... если не считать сломанной руки и нескольких швов.

– Ну... э... я лучше пойду. Просто подумал, что должен был тебя проведать. Береги себя.

– Спасибо, что заглянул.

– О, Трей, – сказал ее отец, – спасибо, что позвонил моим родителям и нам.

– Всегда пожалуйста. До свидания.

Я пошел домой и стал спорить с самим собой о том, стоит ли звонить матери. Дебаты были недолгими. Победила отрицательная сторона, потому что положительной стороны я не видел.

***

И так продолжалось около трех недель. Моя мать и Джуди неоднократно пытались позвонить, но я их игнорировал. Звонил даже мой отчим. С ним я поговорил, но прервал разговор, едва он попытался соединить меня с матерью.

Мой адвокат отправил документы о разводе по адресу, который дала мне Джуди. Видимо, ей нравилось жить с Моррисоном и трахаться с ним, потому что ее подпись была крупной, жирной и написанной ярко-красным фломастером. О ее беременности, если она действительно существовала, не упоминалось. Через два месяца я стал свободным человеком.

Я начал подумывать о том, чтобы остаться холостяком. Мысль об этом наводила на другие. Например, о безбрачии, которое мне пришлось пережить. Безбрачие!!! Срань господня, как же долог был сухой период! Внезапно начали болеть мои яйца. Мне требовалось потрахаться!

Я посидел буквально минуту, прежде чем отправиться в ванную, чтобы принять душ и приготовиться к ужину.

Едва я закончил одеваться, как зазвонил телефон.

– Трей Тейлор.

– Привет, Трей, это – Дотти Джейкобсон.

– Ну, здравствуйте, миссис Джейкобсон. Как поживаете? И как пациент?

– Зовите меня Дотти, пожалуйста, Трей. Он в порядке. На самом деле лучше, чем просто в порядке. Мы планируем нашу следующую поездку, и он хочет поехать в Колорадо, но я немного опасаюсь, как он поведет машину в этих горах. Что думаете?

– Дотти, этот автобус не позволит ему попасть в беду. Все, что ему нужно, это включить «Jake Brake» (торможение двигателем) и оставить его включенным, и пока он не будет пытаться нарушать скоростной режим, все будет хорошо.

– Он так и сказал. Он читал статьи о вождении в горах и очень хочет попробовать. Думаю, что перед поездкой, я куплю немного валиума. – Говоря это, она рассмеялась. По опыту общения с ними я был уверен, что она поедет с ним в любое место, куда он захочет, когда захочет туда поехать, и наоборот. Эта пара мне нравится.

– В общем, я позвонила, чтобы пригласить тебя на небольшое барбекю, которое мы устраиваем в честь выздоровления Роберта. Оно будет у нас в пятницу в шесть часов. Приводите свою жену. Будем рады с ней познакомиться.

Меня осенило, что я никогда не обсуждал с ними свою личную жизнь, и видимо, Дарла, услышав некоторые из моих сообщений, тоже, так что, они не знали, что я почти разведен.

– Спасибо, Дотти. С удовольствием приду. До встречи.

***

Неделя была хорошей. Обычно я доволен, если продаю за неделю один фургон. На этой же их было три. Один из них – подержанный автобус высокого класса, принадлежавший звезде кантри-музыки, который сделал «обновление» до более новой и красивой модели. Мои комиссионные за неделю были очень хорошими. На самом деле, очень хорошими.

К дому Джейкобсона я подъехал ровно в шесть. В большом гараже, расположенном в стороне от основного дома, как я понял, хранился их автобус. После того как я привел его из Ванкувера, его обслужили, почистили, и сервисная служба вернула его им. Я уже знал, что у них есть деньги, поскольку они выписали очень солидный чек на покупку автобуса; но их поместье было просто впечатляющим.

Я подъехал к дому, и парковщик припарковал мою машину. Я бывал на шести окружных ярмарках и на козьих бегах, но никогда еще парковщик не парковал мою машину в частном доме.

Меня провели через дом на задний двор. Там уже было около пятидесяти человек. Дотти, увидев меня, обняла и спросила, где моя жена. Я объяснил, что нахожусь в процессе развода. Она удержала меня на расстоянии вытянутой руки и приняла решение, что моя жена – идиотка. Затем обхватила мою руку и повела к остальным гостям.

– Послушай меня, Трей. Когда будешь готов, я знаю несколько милых молодых леди, что будут рады познакомиться с таким человеком как ты.

Затем она представила меня остальным гостям как друга, а не как того парня, что продал им автобус. Я понял, что в этой толпе я прогуливаюсь с довольно крупными акулами бизнеса, и что все эти «милые молодые леди», с которыми она меня познакомит, будут мне не по зубам. Я решил остаться совсем ненадолго и уехать.

Я как раз доедал сэндвич с грудинкой и допил пиво и искал Дотти и Роберта, чтобы попрощаться, когда увидел Дарлу, убегающую от какого-то парня. Я не знал, что она здесь, но, наверное, должен был это предвидеть. Я уже видел этот взгляд раньше и не хотел принимать в нем участия, поэтому повернулся, чтобы она меня не увидела.

Слишком поздно.

– Пойдем, Трей, – сказала она, схватив меня за руку. Сначала Дотти, а теперь Дарла. Это – семья хватателей за руку.

Она повела меня внутрь, в библиотеку. В этом доме есть чертова библиотека!

– Этот парень – гребаный придурок. Говорит, что у меня проблемы с поведением и мне нужна помощь.

Я пошел на выход.

– Куда ты?

– Ухожу, пока ты меня не выгнала, потому что я с ним согласен.

– Он не должен был говорить это вслух и при людях.

– Кто-то же должен.

– Черт возьми, Трей. Ты должен быть на моей стороне.

– Почему? Единственные вежливые слова, которые ты когда-либо говорила мне, были сказаны, когда ты лежала на улице, истекая кровью и, вероятно, бредила.

Она скорее плюхнулась, чем села.

Я остался стоять.

Мы так и не посмотрели друг на друга.

– Как рука? – спросил я.

– Под гипсом она адски чешется. Приходится носить с собой вот это, чтобы почесать.

Она вытащила из гипса нечто, похожее на чесалку для спины. У нее были крошечные пальчики, поэтому она помещалась между гипсом и рукой, чтобы можно было дотянуться до зудящего места.

– Буду рада, когда сниму эту штуку, – сказала она, указывая на гипс.

– Мне пора идти.

– Трей?

– Да.

– Если я пообещаю вести себя хорошо, ты со мной поужинаешь?

После небольшой паузы я сказал:

– Дарла, я переживаю развод, поэтому мне не нужен дополнительный стресс, и я, скорее всего, сделаю что-нибудь, что разозлит тебя и усугубит ситуацию. Так что, не думаю, что ужин – это хорошая идея.

И я ушел.

***

В субботу утром мне в дверь позвонила мама. Я впустила ее.

– Дело вот в чем. Я все хорошо обдумала и согласна с тобой. Есть то, в чем мы должны идти на компромисс, и есть то, в чем мы идти на компромисс не должны. Верность в браке входит в список «никаких компромиссов». Ты напомнил мне о том аде, через который я прошла с твоим отцом, и никто не должен проходить через это. Прошу прощения за то, что даже не подумала о том, что ты не хочешь возвращать Джоди. Я была эгоисткой, думая только о ребенке и возможности иметь внука. Пожалуйста, прости меня.

Я простил, и мы обнялись. Проболтали еще около часа, снова обнялись, и она ушла.

В понедельник в середине утра у меня зазвонил телефон.

– Трей Тейлор.

– Доброе утро, Трей, это – Майкл Гамильтон. У меня есть новости. – Не знаю, с каких пор он стал называть меня на ты, но какого черта.

– Что за новости?

– Позвонил Стэн Моррисон и попросился вернуться на работу. Ему отказали.

Я рассмеялся.

– Просто подумал, что тебе будет интересно узнать.

– Спасибо, Майкл. – Теперь и я с ним на ты.

Незадолго до полудня во двор въехал автобус Джейкобсона и припарковался прямо перед зданием. Я был с клиентами, поэтому не мог выйти и поприветствовать их, но смог его увидеть. Я сидел и разговаривал со своими потенциальными клиентами не менее тридцати минут, но из автобуса никто не выходил. Я проводил их до машины, а затем подошел к автобусу и позвонил в дверь. Открыла Дарла.

– Привет. Заходи.

Я вошел в автобус. Когда входишь в такой автобус, дверь находится рядом с пассажирским сиденьем. Обычно в автобус ведут три или четыре ступеньки. Когда поднимаешься по ступенькам, нужно сразу же повернуть налево, иначе столкнешься с водительским сиденьем. Когда автобус движется, а пассажир сидит на своем месте, пол выдвигается и закрывает ступеньки, чтобы ноги были на твердой опоре и не болтались над лестничным пролетом.

В общем, я вошел в авьлюус и проследовал за ней в гостиную.

– Присаживайся.

Я сел.

Из духовки доносился чудесный запах лазаньи. На кухонной стойке стояли два бокала с вином. Она протянула мне один из них, а второй взяла себе, после чего протянула мне свой бокал, показывая, что мы должны «чокнуться». Что мы и сделали, и оба отпили по глотку. Это было очень хорошее «Кьянти».

До этого момента я молчал.

Она прислонилась спиной к плите и отпрянула от жара. Затем немного отодвинулась и прислонилась спиной к кухонной стойке и сделала довольно большой глоток.

– Ты сказал, что ужина не будет, но я подумала, что можно пообедать. Я также подумала, что на публике могу смутить или разозлить тебя, поэтому решила, что это может быть более конфиденциально. Я спросила у бабушки и дедушки, нельзя ли мне воспользоваться автобусом, и когда объяснила им причину, они решили, что это – хорошая идея. Он лишь заставил меня пообещать, что я не поеду обратно, когда разозлюсь. Заметьте, я сказала «когда», а не «если».

– Он знает тебя довольно хорошо, не так ли?

Вместо ожидаемого гневного взрыва с покрасневшим лицом, она сделала довольно большой глоток своего Кьянти. Ее лицо было красным, но она не взорвалась. Я сделал глоток своего.

Она повернулась ко мне спиной и оставалась такой даже после того, как наполнила свой бокал. Я увидел, как она глубоко вздохнула и снова повернулась ко мне.

– Надеюсь, ты голоден. Я приготовила это сегодня утром. Моя лазанья очень вкусная, даже если только я это говорю. – Она занялась салатом и чесночным хлебом. Я подумал про себя, что она неплохо справляется, имея гипс на одной руке.

В дверь позвонили.

– Не мог бы ты открыть, пожалуйста?

Я встал, подошел к приборной панели и нажал на кнопку. Дверь открылась. Там стоял мой босс.

Он посмотрел на меня.

– Все в порядке?

Я посмотрел на него сверху вниз.

– Пока что да, – сказал я, закрывая дверь и возвращаясь к своему месту и вину. Я наблюдал, как она возится, и мне казалось, что ей это нравится. Ее движения были естественными, так что было очевидно, что она знает толк в кухне, даже такой маленькой, как эта.

Я улыбнулся, но лишь на мгновение. Знал, что один из нас обязательно сделает что-нибудь, что выведет другого из себя. Это был лишь вопрос времени.

Она велела мне сесть за обеденный стол. Я так и сделал. Вообще говоря, в автобусе длиной тринадцать с половиной метров футов и шириной два с половиной метра не так уж много места внутри. Благодаря выдвигающимся во время стоянки частям ширина гостиной и спальни увеличивается примерно до чуть более трех метров. Гостиная начинается сразу за сиденьями водителя и пассажиров. Затем располагаются столовая и кухня, расположенные друг напротив друга. Затем – ванная комната и душ, а в задней части автобуса – спальня.

Мы ели, болтали и не заметили, как прикончили бутылку кьянти. Я также понял, что ни один из нас не вывел другого из себя.

Через пару часов я решил, что мне пора возвращаться на работу.

– Дарла, спасибо тебе. Это был приятный сюрприз, и еда была восхитительной.

– Мне было приятно.

Я направился к двери, а она последовала за мной. Я сделал шаг вниз, чтобы уйти.

– Трей?

Я повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Она наклонилась и поцеловала меня. Мягко и нежно. Никто из нас не знал, кто был потрясен больше.

Наступила долгая пауза, когда мы просто смотрели друг на друга.

– Ужин все еще не актуален? – спросила она с блеском в глазах.

– Может быть, сегодня вечером?

– С удовольствием. Скажем, в семь? – До этого оставалось всего несколько часов.

Она дала мне свой адрес, и пошел на выход. Опять. Но мы поцеловались. Опять. И еще раз. Мне потребовалось еще десять минут, чтобы уйти.

Когда я, наконец, вышел из автобуса, то увидел шесть лиц, смотрящих на меня через окно дилерского центра. Среди них был и мой босс. Когда они увидели, что я их заметил, все разбежались... кроме моего босса. Он открыл передо мной дверь, перед тем, как я вошел.

– Ну, что?

– Я иду домой, чтобы подготовиться к сегодняшнему свиданию.

Мы рассмеялись.

Через десять минут Дарла выехала на автобусе со стоянки.

Я уже направлялся к ее дому, когда зазвонил телефон.

– Трей Тейлор.

– Значит, вам удалось не убить друг друга, да?

– Привет, Дотти. Полагаю, что и Роберт слушает.

– Можешь не сомневаться, я слушаю. Мы уже слышали ее историю, теперь хотим услышать твою.

Я рассмеялся.

– Ты же знаешь, джентльмены никогда не рассказывают.

– Чушь собачья.

– Тише, Роберт. Трей, было забавно, когда она попросила нас одолжить автобус. Она нервничала и не хотела говорить нам, зачем он ей нужен, но Роберт не разрешал ей взять его, пока она этого не сделает. Так она и сделала. Когда рассказывала нам, то пришла в восторг и рассказала о лазанье, которую приготовила. Я спросила ее, откуда она знает, что ты любишь лазанью. «Просто знаю, бабушка». – И она покраснела, Трей. Я знаю эту девушку всю жизнь и не знала, что она это умеет... но она и впрямь покраснела.

– Трей, – подхватил Роберт, – я не верю, что говорю это, особенно учитывая дерьмовое отношение этой девчонки...

– Роберт, следи за языком.

– Да, дорогая. Как бы то ни было, Трей, насколько я знаю, эта девушка никогда не делала ничего подобного. Она может злить меня...

– Роберт!

– Прости. Она может меня злить, но она, все-таки моя внучка, так что, тебе лучше относиться к ней правильно. Ты понял?

– Да, сэр, но мне кажется, что вы, возможно, немного торопитесь с выводами.

– Чушь со.., прости, Дотти.

– Трей, только не делай ей больно. Хорошо? У нее был довольно тяжелый опыт в отношениях. Она, как ты знаешь, очень привлекательна, и кажется, что всю ее жизнь мужчины пытались ею воспользоваться. Это началось еще в школе, и ей было трудно с этим справиться. К сожалению, ее отношение – это защитный механизм, и она использует его, чтобы избежать сближения с кем-то и не разочароваться в нем после. Проблема в том, что она с трудом отличает друзей от врагов, но это – всего лишь фасад. Где-то там есть хорошая девушка. Просто нам иногда трудно ее найти, – говорит Дотти.

– Я не причиню ей вреда, Дотти... и Роберт.

– Хорошо, – сказали они хором.

– Но вы попросили ее не обижать меня? – И мы все рассмеялись.

Не успел я закончить разговор, как телефон снова зазвонил.

– Трей Тейлор.

– Трей, это Джуди.

Тишина. Я мгновенно превратился из счастливого в злого, но решил ее выслушать.

– Ты все еще здесь?

– Что тебе нужно, Джуди?

– Я подумала, что ты должен знать, что Джоди...

– Прекрати. Я не хочу ничего о ней слышать.

– Трей, пожалуйста. Просто выслушай минутку. Вчера она выгнала Стэна за любовную связь. Сегодня он вернулся в дом и избил ее. Она – в больнице, Трей. У нее сломан нос. Он сбил ее с ног и пинал. Она в реанимации. А Стэн в тюрьме.

– А как же ее ребенок?

– Его нет. Об этом она солгала, чтобы заставить тебя принять ее обратно.

– Ну, мою маму она точно обманула.

– Она обманула всех нас, Трей.

– Мне жаль, что она пострадала, но меня это больше не касается. А Моррисон, насколько я понимаю, может гнить в тюрьме.

– Она все еще твоя жена, пока развод не станет окончательным.

– Она перестала быть моей женой, сев в его машину, и официально оформила развод, когда подписала бумаги. Что бы ни происходило в ее жизни теперь, я здесь ни при чем. До свидания.

***

Дарла жила в закрытом поселке. После того как я увидел поместье ее дедушки и бабушки, это не вызвало удивления, но реакция охранника на воротах – да. Он спросил, к кому я приехал, и я ему ответил.

– В самом деле? – И он начал смеяться. Он смеялся, когда звонил ей, чтобы узнать, не ждет ли она меня, и все еще смеялся, открывая ворота. Я услышал, как он сказал «удачи», когда я въезжал в ворота.

Пятнадцать минут спустя, когда мы выезжали через ворота, он разговаривал по телефону и все еще смеялся.

У меня сложилось впечатление, что она – не самый популярный человек в этом сообществе.

Я выяснил, что она любит мясо и картошку. Она заказала стейк рибай средней прожарки с маслом из голубого сыра и печеный картофель. Это – мое любимое блюдо. У меня мелькнула мысль о том, как она будет резать стейк с рукой в гипсе, но она справилась. Мы оба посмеялись над тем, насколько это было неловко, и я даже предложил ей разрезать стейк, но она справилась сама. Ей удалось съесть примерно половину стейка, после чего она бросила его и сосредоточилась на своем напитке. Официант предложил положить оставшуюся еду в пакет для собак.

– Я не знал, что у вас тут есть пакеты для собак.

– Все бывает в первый раз, – сказал он.

Мы остановились у ворот охраны, чтобы ввести пароль, и там оказался все тот же охранник. Вместо смеха у него было удивленное выражение лица. Я прокомментировал это Дарле.

– У меня не так много свиданий, и он не привык, чтобы я приезжала домой с них на той же машине, на которой уезжала. Обычно я приезжаю домой на такси.

Мне это показалось логичным.

Когда мы подъехали к ее дому, она пригласила меня войти.

– Что бы ты хотел выпить?

– Джин с тоником.

Мы сидели и потягивали напитки, почти не разговаривая.

Наконец, она встала и перешагнула через меня. Я поднял на нее глаза.

– Трей, я не слишком хороша в этом. У меня не так много опыта, так что, тебе придется мне помочь.

Я поставил свой бокал и встал. Мы поцеловались. Медленно и нежно. Я расстегнул ее блузку, начиная с самого верха. Блузка была еще и заправлена, поэтому я вытащил ее из юбки и закончил с остальными пуговицами. Затем стянул блузку с ее плеч, и та полетела на пол. Я посмотрел, ее глаза были закрыты. Она дышала слегка учащенно.

Я видел, как ее соски пытаются пробить дырки в лифчике, и казалось, что с каждым вдохом они становятся все больше. Мне очень хотелось снять лифчик, чтобы увидеть и потрогать ее идеальную, как подсказывало мне воображение, грудь... но я сдержался.

Несколько секунд я ее не трогал, и она открыла глаза и посмотрела на меня. Ее взгляд опустился на мою грудь, когда она увидела, что я расстегиваю рубашку. Она смотрела, как расстегивается каждая пуговица, и ее взгляд скользил по моей груди. Когда была расстегнута последняя пуговица, она протянула руку и расправила мою рубашку так, чтобы видеть всю верхнюю часть моего торса. Я услышал легкое хныканье, когда ее руки коснулись волос, которые она нашла на моей груди, а затем вздох, когда ее губы сомкнулись на моем левом соске и засосали его.

Она переходила от левого соска к правому, с каждым разом посасывая его все сильнее. Мои руки потянулись к ее юбке и запутались в том, что ее скрепляло. Через несколько секунд нетерпение взяло верх, и я просто рывком опустил юбку на ее бедра. Я с удивлением почувствовал, как она вздрогнула, а после откровенно затряслась, когда юбка упала, и прильнула ко мне со стоном.

– О, Боже. Прикоснись ко мне где-нибудь... где угодно.

Мои руки переместились на ее груди, обтянутые лифчиком, и накрыли их, прижимая к ним ладони и расплющивая ее грудь. Она застонала, двигая своим телом вверх-вниз, заставляя мои руки массировать их. Я почувствовал, как зашевелились в моих руках твердые соски, ущипнул их, и у нее подкосились колени. Она положила ладони мне на плечи и крепко сжала их, чтобы удержаться на ногах.

Я потянулся к бретелькам лифчика и сдвинул их с ее плеч, затем потянулся к передней части лифчика и стянул его с ее грудей, впервые обнажив их для меня. Она упала на колени и зарылась лицом в мою промежность, пытаясь укусить через брюки мой член. Потянулась к ремню и с трудом расстегнула его. В спешке она обнаружила, что чем больше она старается, тем труднее это сделать. Я потянулся вниз и расстегнул его. Она рывком спустила мои брюки до лодыжек, прихватив с собой трусы. Мой член буквально подпрыгнул и ударился о ее подбородок. Ее голова откинулась назад, и мой член снова подпрыгнул, только на этот раз она была готова к этому и поймала его ртом.

Она сказала, что у нее не так много опыта, но и у меня его тоже не было. До сих пор мой член побывал только в одном рту, и это был рот Джоди. Он также побывал только в одной киске... тоже Джоди. Мой мозг включился, и мне в голову пришла мимолетная мысль. Еще не закончился период ожидания, когда мой развод будет окончательно оформлен, так неужели я сейчас делаю то же самое, что и Джоди?

Решение не заставило себя долго ждать: она подписала бумаги, так что, насколько я могу судить, я – холостяк и собираюсь наслаждаться этим.

Ограниченный опыт или нет, но Дарла, похоже, получала удовольствие от того, что делала минет. Я оттянул бедра назад, так, что у нее во рту оказалась только головка моего члена. Наконец, она положила руки мне на бедра и оттолкнула меня, задыхаясь.

– Дай минутку перевести дух.

Я поднял ее на ноги и долго обнимал, а потом повел ее к дивану, где мы могли бы заняться серьезным трахом. Я сделал шаг и упал лицом вниз. Похоже, в штанах, обтянутых вокруг лодыжек, ходить не слишком хорошо.

Дарла опустилась на колени рядом со мной и начала меня целовать. Ее рука легла на мой член и стала его поглаживать. Мы пробыли так несколько минут, просто глядя друг на друга.

Я протянул обе руки, притянул ее лицо к своему и поцеловал. Крепко. Пока мы целовались, она переместила свое тело на мое и потянулась вниз, чтобы принять мой член, опускаясь на него.

Я трахался, вернее, меня трахала только вторая в моей жизни киска, и я был в раю. От нашего общего жара мой член словно горел, а трение, создаваемое ее резкими движениями вверх-вниз, лишь усиливало жар.

Наши глаза не мигая смотрели друг на друга, в то время как мы толкались друг в друга. Я видел, как на ее лбу выступает пот, когда она меня трахала. Мы оба отчаянно хотели кончить, но ни один из нас не хотел кончать, и мы замедлили темп, надеясь продлить ощущения, которые создавали. В конце концов, произошло неизбежное, и мы достигли точки невозврата. Мы оба взорвались от самой большой и прекрасной физической и эмоциональной разрядки, известной человечеству. Оргазма.

Не было ни криков, ни ворчания, ни стонов. Наши глаза не отрывались друг от друга, когда она опустила свой торс так, что ее груди легли на мою грудь. Она передвинула голову, чтобы полностью лечь на меня, и мы уснули.

Так мы пролежали около часа. Не представляю, как ей это удалось. Мне было удобно, а ей, видимо, очень плохо. Я открыл глаза, когда почувствовал, что она зашевелилась. Она приподнялась, поставила руки на пол по обе стороны от моей головы.

– Я думаю, что нам стоит потратить больше времени на то, чтобы понравиться друг другу. Не так ли?

И мы занялись. Мы занимались любовью, медленно и нежно, еще два раза в ту ночь. В девять утра я позвонил своему начальнику и сказал, что меня не будет.

– Почему?

– Я все еще на вчерашнем свидании. – Он рассмеялся.

Мы с Дарлой вместе приняли душ, потом позавтракали. К полудню мы трахнулись еще два раза. Последний раз отличался от предыдущих.

В какой-то момент она не просто потянулась к моему члену, она схватила его. А поцеловав меня, она рывком притянула мою голову к себе, прижалась своими губами к моим и прижалась ко мне всем телом.

Нежность исчезла. Я почувствовал что-то еще.

– Но в тех случаях, когда партнер, или обстановка, или события, или даже алкоголь дают достаточно дополнительных стимулов, секс может быть неземным. Шлепок по заднице, дерганье за волосы или что-то еще, выходящее за рамки того, что мы называем «нормальным», может значительно усилить сексуальные ощущения. – Так мне говорила Джуди.

Моя рука легла на затылок Дарлы. Я схватил волосы в горсть и потянул. Ее голова дернулась назад, глаза широко раскрылись. Она резко вдохнула, посмотрела на меня и улыбнулась.

– Трахни меня жестко, ублюдок.

И я трахнул.