And Hast Thou Slain the Jabberwock от dtiverson

*********************************************************

Итак, предполагается, что здесь будет любовь к инопланетянину. Но я обыграл это еще в 2020 году в «Тринити». Хм? Что же тогда? Ну... всегда есть теория струн... в частности, идеи Хокинга о происхождении Вселенной (вы знаете Хокинга... он из «Теории большого взрыва». Я слышал, что он занимался и другими вещами). И дополнительные баллы тем из вас, кто догадается, как это связано с названием.

Хочу особо отметить моих друзей Рика (он же Blue Devil), являющегося моим поставщиком отличных идей для рассказов, и Брюса (он же Bruce1971), писателя, которым я просто восхищаюсь и чьи умные и проницательные комментарии сыграли важную роль. И, конечно же, хочу поблагодарить нашу наставницу - женщину, которая поддерживает продуктивность всех нас - Рэнди, ты вдохновляешь. Надеюсь, вам всем понравится - DT.

***

Не все ли равно, в каком положении мое тело?! Мозг мой продолжает работать одинаково.

Белый рыцарь из «Алисы в Зазеркалье».

Ваша реальность – это то, что вы о ней думаете – по сути... cogito ergo sum (мыслю, следовательно, существую – лат.). Что же вы думаете, когда видите что-то, что не может быть реальностью? Именно этот вопрос я задал себе, когда над моим левым крылом пронесся истребитель времён Второй мировой войны «Curtiss P40E».

Я никогда не встречал в полете древнюю военную птицу, особенно такую необычную как «Уорхок». Поэтому приветливо помахал ему рукой и улыбнулся. Он махнул крыльями и указал рукой в сторону побережья, видневшегося на западном горизонте. Я смущенно пожал плечами и указал через левое плечо на место назначения. Он снова махнул рукой, на этот раз вполне настоятельно. Я показал ему средний палец.

До этого момента полет с Багамских островов в Лодердейл проходил в штатном режиме. Но над пунктом назначения разразилась гроза. Поэтому я пережидал запрет с земли на посадку, двигаясь по все тому же курсу 346 градусов, намереваясь повернуть на вектор 241, когда запрет будет снят.

Погода была прекрасной, и я, проплывая над Саргассовым морем, наслаждался великолепием океана. Затем передо мной стала появляться облачность, и я перешел на высоту 4267 метров, что было близко к моему потолку. Но странное образование последовало за мной, и я, выполняя IFR (правила полета по приборам), влетел в густой туман. В этот момент началась турбулентность.

Толчки вверх-вниз и дикие рысканья подбрасывали «Чероки» как каноэ во время шторма в Северной Атлантике. Перед глазами проносилась вся жизнь, я следил за индикаторами высоты и тангажа, пытаясь удержать правильное направление. И вдруг... хаос закончился, туман исчез, и я оказался в чистом голубом воздухе. В этот момент ко мне присоединился мой новый друг.

Он крутанулся вдоль оси и исчез, только чтобы появиться надо мной и за моей спиной. При этом он выпустил очередь трассеров перед носом «Чероки». Я понятия не имел, что задумал этот придурок, но был в ярости. Я тут же перестроился в том направлении, куда он указал, и начал снижаться. Разберемся с этим на земле. Может быть, с надиранием задницы.

***

С Кэт я познакомился на вечеринке братства. Я не принадлежал к этой «эрудированной» группе начинающих алкоголиков. Я слишком интроверт, чтобы чувствовать себя комфортно в бурлении стаи мачо. Но я был спортсменом – пловцом всеми видами – а завсегдатаи братства любят разбавлять свои вечеринки качками. Так создается иллюзия, что у всех у них острый взор и отличное телосложение.

Но даже в этом случае, приглашая меня, они, должно быть, выскребали дно бочки. Парни, которых они обычно приглашают, играют в командные виды спорта, такие как футбол, бейсбол и баскетбол. В их число входит и мой сосед по комнате Тодд Макгонигл. Он стоял в центре комнаты, производя впечатление на хихикающую компанию девушек из женского общества напыщенными рассказами о субботних вечерних фокусах.

Ирония судьбы... Мой сосед по комнате – типичный квотербек колледжа, по крайней мере, для той эпохи: метр восемьдесят роста и, наверное, восемьдесят шесть килограмм веса. Неудивительно, что он сложен как греческий бог, широкоплечий, узкобедрый, и занимается контактным спортом. Дергающиеся ирландские глаза Тодда, красивое лицо и обильная копна вьющихся светлых волос завершают образ Великого Американского Героя. Просто отвратительно.

В то время как я – скромное водоплавающее существо – на десять сантиметров выше и на тринадцать с половиной килограммов тяжелее... Обтекаемый как барракуда, с выбритой головой, чтобы получить лишнюю сотую долю секунды. Хуже того – вместо того чтобы каждую субботу хвастаться своей крутизной, я занимаюсь одиночным видом спорта, где успех измеряется тем, сколько боли ты сможешь вынести, добравшись до стенки бассейна первым.

За Тоддом наблюдают тысячи, в то время как мне повезет, если зрителей будет всего сотня, большинство из которых – мои близкие. К сожалению, у меня нет второй половинки. Трудно найти себе женщину, если проводишь три мучительных часа в день, шесть дней в неделю, мотаясь туда-сюда в насыщенной хлоркой среде.

Плавание помогло мне поступить в колледж. Но для второстепенных видов спорта на конце радуги нет горшка с золотом. Так что, я в полной мере использовал свой шанс, получив солидную степень. Тодд, с другой стороны, уже проводит собеседования с агентами.

Вот почему мой сосед по комнате выступает перед стайкой восхищенных студенток, а я стою у стены, облокотившись на совершенно невероятный рояль, стоящий в углу огромной гостиной дома. Насколько мне известно, на рояле никто не играет. Но он придает этому месту атмосферу стиля и изысканности. Светская жизнь в колледже зависит от того впечатления, которое производишь.

Именно тут нежный голос откуда-то из-под моего левого локтя сказал:

– Тебе здесь так же скучно, как и мне?

Я посмотрел вниз, и увидел, что рядом со мной к роялю прислонилась эльфийка. Неужели она была здесь все это время? На задворках вечеринки было темно, а она – совсем крошечная. Может, я ее просто не заметил?

Я оглядел ее – самопроизвольно! Это невежливо. Но в самом деле!!! Я же – парень. У нее – великолепное круглое лицо, обрамленное густой копной светлых волос, огромные голубые глаза, маленький курносый носик и почти распутный рот. Что-то вроде... феи Динь-Динь в образе девчонки из женского общества.

Роста в ней было не больше полутора метров. Груди, наверное, не очень большие. Но на ее маленьком теле они выглядели огромными. Она была одета в соответствующую тому времени одежду: темно-синяя футболка без рукавов с гербом женского сообщества и надписью: «Alpha Phi» на левой сиське, пара белых шорт и мокасины на замечательных, хорошо загорелых ногах. Кажется, я даже облизнулся.

Я сказал:

– Я здесь лишь потому, что меня притащил «Капитан Америка». – Я кивнул в сторону Тодда, в данный момент выполнявшего «канкан», закинув руки на плечи паре белокурых чирлидерш – боковым зрением наблюдая за всеми этими покачиваниями и подпрыгиваниями. Выпендривается... Я понадеялся, что он повредит колено.

Эльфийка сказала своим приятным мелодичным голосом:

– А мне пришлось прийти, потому что присутствие всех новичков обязательно. Но могу уйти в любой момент. Как насчет того, чтобы угостить меня бургером в «Коричневом кувшине».

Видимо, Бог есть!!!

***

Под ярким флуоресцентным светом этой забегаловки моя новая подруга представляет собой буйство красок... блестящие золотистые светлые волосы, сверкающие голубые глаза и ярко-красная помада. Я никогда еще не бывал в этом заведении с настолько потрясающе красивой женщиной.

Идя сюда, мы почти не разговаривали. Ее было трудно расслышать, потому что макушка ее находилась ниже моего плеча. Мы общались ровно настолько, чтобы обменяться именами. Она – Екатерина, но все зовут ее Кэт. Ей двадцать лет, и она перешла на второй курс, будучи в одном из женских сообществ. Тот факт, что она родом из Гросс-Пуэнта, заполнил все социально-экономические детали.

Это также заставляло меня нервничать. Мое происхождение глубоко деревенское: Хауэлл, штат Мичиган. Так что, я сразу понял, что нахожусь далеко не в ее лиге, как минимум в том, что касается светских манер. Это приводит к очевидному вопросу. Мы как раз расположились в кабинке, когда я, взглянув на ее красивое круглое лицо, спросил:

– Мы знакомы?

Этому чуду должно быть какое-то рациональное объяснение.

Она мило ухмыльнулась и ответила:

– Я посещаю все домашние собрания университета.

Ладно – это все объясняет. Тодд может выглядеть великолепно во всех своих нарядах. Но когда стоишь на тумбочке в крошечных плавках, у тебя не остается никаких секретов. К тому же, учитывая мой рост и телосложение, я плаваю на дистанциях – двести и пятьсот. Таким образом, я нахожусь на виду гораздо дольше, чем спринтеры. Видимо, ей понравилось то, что она увидела.

Я спросил, зачем она ходит на соревнования. Она ответила, что для того, чтобы посмотреть на своего брата. Фамилии его она так и не сказала. Тогда я сам спросил:

– И кто твой брат?

Она улыбнулась и ответила:

– Брэд Уилсон.

Все встало на свои места. Брэд был вторым в соревнованиях, в которых я участвовал. Значит, его младшая сестра Кэт наблюдала за тем, как я регулярно надираю ему задницу.

Я сказал, защищаясь:

– Не держи на меня зла!!!

Она ухмыльнулась и ответила:

– Возможно. Посмотрим.

Ни хрена себе!!! Я понял, о чем идет речь. В этой эльфийке – гораздо больше, чем просто ангельское личико и изящное тело. Я сказал, пытаясь направить разговор в то русло, которое с меньшей вероятностью заставило бы меня покраснеть:

– Я учусь в технологическом колледже, на инженера-строителя. Хочу заниматься строительством. А ты что изучаешь?

Не моргнув глазом, она ответила:

– Теоретическую физику.

Потом добавила:

– Ну. Я лишь второкурсница. Но посещаю все курсы по высшей математике и линейной алгебре. Хочу стать космонавтом. Поэтому я также состою в отряде военно-воздушных сил ROTC (корпус подготовки офицеров запаса). Стипендию не получаю, но служу вместе с ними.

Я так и сидел с открытым ртом. Женщина, может быть, и миниатюрная, но в ней нет ничего маленького. Я спросил:

– Как же ты совмещаешь все эти часы учебы с тем идеальным видом, что необходим, чтобы соответствовать армейскому?

Она слегка самоуничижительно пожала плечами и ответила:

– Математика проста, а если следить за своей формой и снаряжением, то много времени не требуется. Но физкультура отнимает у меня значительное время. Поэтому требуется дисциплина.

Я вернулся к подражанию пойманному тунцу. Эта маленькая женщина, на самом деле девочка, явно – гений, не имеющий ни одной из классических наклонностей ботаника. Я видел, как по кампусу бегают задроты из ROTC в серых футболках и шортах. Наверное, она – часть этой стаи. А я-то думал, что это я – супермен, коль скоро у меня полная нагрузка по инженерному делу, и при этом я участвую в соревнованиях по спорту в Большой десятке.

Затем эта женщина повергла меня в шок. Она окинула меня взглядом, в котором не было ничего девчачьего или ботанского, и сказала:

– Давай перейдем к делу... ага? Благодаря Брэду ты уже довольно долго являешься частью моей жизни, и я всегда восхищалась тобой. Ты меня не знаешь, но могу заверить, что я могу идти в ногу со временем. Так что, как думаешь... стоит ли нам встречаться?

Она спрашивает меня о том, что я думаю о ней? И снова опережает меня на два шага. Я сказал:

– Я – инженер, дорогая, а не физик-теоретик. Мы работаем над тем, что здесь и сейчас. Пожалуйста, объясни, что для тебя значит «встречаться».

Она лучезарно улыбнулась и сказала:

– Ты не столь и тупой. Я знаю, что я привлекательна, а ты – просто красавчик. Мы бы прекрасно подошли друг другу. Нам следует это выяснить.

Эта маленькая женщина только что выдала мне фразу, которую используют для знакомства большинство парней. Я не знал о том, что я – «красавчик». Но она совершенно права в том, что привлекательна. На самом деле, она – миниатюрная Барби, потрясающе красивая как кукла, со сладострастным телом. Я до ужаса уверен, что никогда в жизни не смогу добиться кого-либо лучше, чем она.

Конечно, то, что все первые шаги сделала Кэт, пугает. Но женщина с ее характером и интеллектом не стала бы медлить, ожидая, пока ее будут уламывать. Терраса у бассейна – место интимное, а она наблюдает за мной уже несколько месяцев. Поэтому у нее есть преимущество: она меня знает, как минимум, с внешней стороны – как я общаюсь с другими и что мной движет.

С другой стороны, я знаком с Кэт примерно полтора часа. Тем не менее, уже знаю о ней три важнейшие вещи – а это все, что нужно, если ты парень – она умна, красива и заинтересована во мне. Мне требовалось узнать еще только одно, и я сказал:

– Ну, неожиданно. Но согласен, что мы должны дальше выяснить это. Как насчет того, чтобы зайти ко мне?

Она твердо ответила:

– Нет, пойдем ко мне. У меня нет соседки, а я довольно криклива.

***

Я быстро обнаружил, что Кэт, скорее тигрица, чем кошка. У умных женщин есть все те сокровенные желания, которые присущи их менее умным сестрам. Но у них есть и творческий потенциал, и живое воображение, и потребность открывать что-то новое, не говоря уже о страсти их пламенных душ.

Не успели мы пройти и метра после двери, как Кэт сдернула с меня штаны, достала искомое, и принялась поглощать его, как мороженое в знойный день. От этих ощущений стоять было проблематично. Поэтому через пару секунд я схватил ее под мышки и поднял на ноги.

Мой член выскочил у нее изо рта со звучным шлепком. На ее лице была маска похоти и разочарования. Я пробормотал, запинаясь:

– Д-д-диван!!!

Она вернулась к атаке на мое мужское достоинство, едва моя задница коснулась роскошных кожаных подушек. Судя по шумным стонам, она получала не меньшее удовольствие, чем я. Меня интересовало: «В самом ли деле женщинам нравится делать минет?»

Понимаю... Тогда я был довольно наивен.

Я уже подходил к тому моменту, когда наружу должны были вырваться чудовищные силы, как она схватила предмет своих ласк, чтобы остановить то, что должно было случиться, и сидела, уставившись на него, тяжело дыша. Затем резко встала, стянула с себя футболку и шорты, словно те были в огне.

Кэт была самой Венерой. Вот только ее крепкое маленькое тело с полными бедрами и великолепной круглой грудью было лучше, чем все, что когда-либо высекал Александр Антиохийский.

Затем тяжелое дыхание стало громче. Кэт прошлась коленом по моим голым бедрам, не сводя с меня глаз. Добравшись до моей рубашки, она разорвала ее так, что пуговицы отлетели. Ее хищный взгляд говорил о том, что в сексуальной сфере она ничего не боится. Как мне могло так повезти?!

Я схватил ее, и мы впервые поцеловались. Ее рот широко раскрылся, и она издала глубокий стон чистого вожделения. Она была словно на задании. На мгновение она замешкалась в моих объятиях, затем громко ахнула и вскрикнула. Я почувствовал, как меня окутало что-то горячее и скользкое. Я скользил по ее проходу, а мы смотрели друг другу в глаза. Затем ее глаза закатились, а рот приоткрылся.

Далее последовало двадцатиминутное рычание, царапанье спины и укусы – доказательство того, что Кэт на самом деле была кошкой. Это был тот самый сказочный момент в жизни, когда оба понимают, что это – начало страсти всей вашей жизни. И пути назад уже нет.

Мы закончили тем, что я встал, удерживая ее за ягодицы, ее голая спина оказалась прижатой к стене, руки и ноги обвились вокруг меня, словно щупальца осьминога. А я тем временем колотился, стремясь к метафорическому свету в конце тоннеля. Она кончала уже столько раз, что моей единственной целью было самому добраться до финиша.

Когда этот момент наступил, она промурлыкала мне в ухо:

– Кончай в меня, детка!!! Пожалуйста, кончи в меня!!!

Затем вся Вселенная сжалась до сингулярности, предшествовавшей Большому Взрыву, – только для того, чтобы расшириться наружу в разрушительном выбросе. Кэт издала громкий крик удивления и обмякла. Я прижал ее лишенное жизни тело к себе, завершая неизбежное. Позже разберусь, убил я ее или нет.

Я перенес любовь всей моей жизни на диван, она безвольно висела, свесив голову. Весила она, наверное, килограммов сорок пять, поэтому ее было легко аккуратно уложить. Ее глаза открылись, и она выглядела растерянной. Потом я увидел, как ее мощный разум взял все под контроль, и она сказала с озорной улыбкой:

– Я тебя никогда не отпущу. – И это было самым главным: мы вместе навсегда.

Наши ухаживания были неважны. Мы долго шли к тому, чтобы по-настоящему узнать друг друга. Но наслаждались каждой минутой этого пути и были неразлучны. Даже несмотря на то, что наша встреча была довольно внезапной и неожиданной, как минимум, для меня, никто из нас не сомневался в ценности и пользе нашего выбора. Мы нашли друг друга.

Кэт – сложная женщина, блестящая, целеустремленная и страстная. В то же время она могла быть мягкой, любящей и похожей на котенка. Я никогда не сомневался в ее преданности мне и очень старался оправдать ее подарок. Секс был потрясающим. Но это – самое малое в наших отношениях. Мы питались нашей дружбой. Жизнь нелегка. Но если у тебя есть надежный и способный спутник, то она намного легче.

***

Следующие шесть лет прошли в обычных жизненных перипетиях. Я был на год старше Кэт. Окончил университет и устроился на работу в местную строительную фирму. Именно в этот момент Кэт устроила свою сказочную свадьбу. У ее родителей есть деньги. Ее брат Брэд был моим шафером. И это – вполне уместно, ведь именно он являлся косвенным виновником того, что мы встретились.

Кэт получила докторскую степень по теоретической физике. На получение этой степени ушло еще пять лет. Моя жена очень умна. Ее обязательства перед военно-воздушными силами были закрыты, благодаря контракту с Центром аэрокосмических исследований НАСА в университетском городке, где она занималась вопросами усиления света. Пожалуйста, не спрашивайте меня, что это. Я – инженер... а не ученый.

Жизнь казалась идеальной, а потом стала еще лучше. Мы заговорили о детях. Оба любили их, но находились на ранних стадиях карьеры. Тем не менее, когда оба освоились в приятной рутине супружеской жизни, мы решили попробовать завести ребенка. Конечно, моя способная маленькая женушка сразу же произвела его на свет.

Моя дорогая малышка Пайпер стала светом моей жизни. Она, как говорят женщины, была легким ребенком... красивой, как ее мама, и полной улыбок. Уже в год моя дочь пошла и в два года заговорила. Особенно она любила своего папу.

Я брал ее с собой повсюду, даже на работу, надевая на ее прекрасные светлые кудри миниатюрную желтую строительную каску. Она носила ее с гордостью, потому что ее подарил ей папа. В ответ я просто обожал ее. Она и ее мама были всей моей жизнью. Единственным, что меня по-настоящему волновало.

Вот почему было особенно тяжело, когда пьяный на бензовозе переехал через сплошную линию и убил их обеих. Они ехали за мороженым – обычное решение в обычный день. Я представлял себе, как они счастливо смеются и поют песенку, проезжая по оживленной трассе.

Очевидцы говорили, что огненный шар был огромным. Кэт и Пайпер оказались зажатыми в искореженных обломках нашего новенького внедорожника. Спасатели заверили меня, что мои близкие погибли еще до взрыва. Они говорили это, чтобы я не думал об альтернативе. Другой автомобиль был полуприцепом. Значит, водитель успел выпрыгнуть до того, как все это произошло. На нем не было ни царапины.

Аварии со смертельным исходом случаются каждый день. Просто достаточно оказаться не в том месте и не в то время. Жизнь случайна... и невыразимо жестока. Но для всех остальных Земля продолжает вращаться, а их мир остается неизменным. А я? Я был настолько раздавлен, что меня поместили в психиатрическую клинику, пока я не взял себя в руки.

Семья Кэт натравила на незадачливых владельцев компании стаю адвокатов. Те знали, что их водитель склонен к выпивке днем. Я получил почти тридцать миллионов... большую часть из них в виде штрафа. Призрачная оболочка человека, сидевшего за столом истца, стала для присяжных живым аргументом. Водитель получил двенадцать лет за непредумышленное убийство при особых обстоятельствах. А я? Я считал, что он заслужил электрический стул.

Потом мы с ее родителями предприняли безнадежную попытку собрать наши жизни воедино – не хватало двух самых лучших и светлых ангелов Божьих. Мы похоронили их рядом друг с другом на маленьком кладбище. Ее родные могли позволить себе мавзолей. Но красота этого места, расположенного прямо на берегу озера Сент-Клер, была неотразима.

Здесь так спокойно. Я часами сидел с ними в любую погоду, разговаривал с ними, плакал горькими слезами и молил Бога:

– Почему именно ОНИ?! Ты, ГРЕБАНЫЙ сукин сын!!!

***

После невообразимой катастрофы пути назад нет. У тебя нет будущего, нет надежды. Ты влачишь жалкое существование, высасывая свет из остатков своих дней, и молишься о скорейшем конце. Мне было тридцать лет, а я был безвозвратно сломлен, я был ходячим мертвецом.

У меня есть куча денег, полученных в результате урегулирования, и я был полон решимости добиться успеха – почтить их память. Поэтому, ведя себя вполне нормально, как минимум внешне, я открыл инжиниринговую фирму и работал по шестнадцать часов в сутки, чтобы расширить бизнес. Сон – это просто привычка, а что у меня есть еще?

Парадоксальным образом компания выросла до такой степени, что вскоре мы уже выполняли многомиллионные строительные проекты. IPO (первичное размещение акций на бирже) сделало меня чрезвычайно богатым. Но я все еще был разбит вдребезги. Никакие деньги не могли вернуть моих близких.

Время шло. Я был номинальным главой фирмы. Деньги были моими, как и, в основном, идеи. Но я был слишком испорчен лично, чтобы мне можно было доверить принятие практических решений. Поэтому мне дали титул «Основатель и консультант». Такова была уловка акционеров, чтобы «вывести этого кекса на пастбище и держать его там!»

Когда ваш мир разрушается, вы становитесь совершенно несносным. Поэтому становитесь одержимым стремлением к порядку... возможно, в ответ на кажущийся хаос вокруг вас. Поэтому я постоянно заглядывал в наши проекты, чтобы «убедиться, что все сделано правильно». Никто не хотел меня там видеть. Меня считали занудой. Но никто не мог мне сказать, чтобы я отвалил, поскольку я – владелец компании.

Добираться до различных объектов было бы проще, если б у меня был собственный самолет. Поэтому я брал уроки и получил сертификаты VFR (правила визуального пилотирования), IFR (правила выполнения полетов по приборам) и CFI (стоимость, фрахт и страхование) с сертификатом Complex (разрешение полетов на различных летательных аппаратах). Полеты – еще одна моя навязчивая идея, и я быстро стал мастером-авиатором.

Потом остались только я и мой верный «Пайпер Чероки». Я выбрал именно его, потому что мне нравилось название компании – «Пайпер». Так я чувствовал себя ближе к своей дочери. «Чероки» – надежная и толерантная машина. С его ставосьмидесятисильным двигателем «Lycoming», винтом с фиксированным шагом и триммерами им могут управлять обученные бабуины. Поэтому перелеты из нашего офиса в Майами на стройплощадку на Багамах больше походили на поездку на работу на автомобиле.

Тем не менее, этот день был особенно странным. Сначала – странная погода, а теперь еще и какой-то псих на старинном военном самолете заставляет меня сесть там, где я не хочу. Парень в Уорхоке повел меня через береговую линию к настоящей грунтовой посадочной полосе, расположенной, как я предполагаю, во Флориде. Она находилась на мысе к северу от порта Канаверал.

Я видел домики ангарного типа и простейшую вышку, но не имел ни малейшего представления о диспетчерской частоте, поэтому просто сделал круг с подветренной стороны, свернул на полосу захода на посадку и приземлился.

Если у «Чероки» и есть недостатки, так это слишком высокая способность парить в воздухе. Экранный эффект на его крыльях в виде батончика «Херши» заставляет его парить вечно. А поле – относительно короткое. Конечно, меня не волновало, выживу я или умру, что позволяло летать, не думая об авариях. На самом деле, если бы не страх перед неизвестным, я бы, наверное, уже покончил с собой.

Но все же, у кармы есть способ подшутить надо мной, и мне показалось, что я столкнулся с еще одним из ее капризов. Навстречу мне выскочили военные машины. Я опустил закрылки, выбросил шасси и снова нажал вниз на ручку управления. Они гнались за мной по взлетно-посадочной полосе, в то время как «Чероки» осторожно тянулся к земле.

Я остановился в опасной близости от конца полосы, выпрыгнул из двери кабины на правое крыло... в праведном бешенстве и заорал:

– Какого хрена вы, козлы, думаете, перехватывая частное лицо вне закрытого воздушного пространства?!!!

Я услышал лишь лязг затворов М1 и застыл на месте. Парень с золотым дубовым листом на воротнике подошел к тому месту, где я стоял на крыле, оглядел меня с ног до головы и грубо сказал:

– Steigen Sie aus dem Flugzeug! (Сойти с аэроплана!) – Кажется, это было по-немецки.

Я раздраженно ответил:

– Я не говорю по-немецки. Скажи по-английски, что за хрень здесь творится?!

Парень окинул меня испытующим взглядом и сказал.

– Сваливай с самолета, Фриц, или мы ссадим тебя с него!

Через полчаса я сидел в отделенной переборкой части ангарной хижины. Моей первой мыслью было: Где же кондиционер? Там было зверски жарко.

Меня затолкали в штабную машину между двумя дюжими полицейскими, а затем отвезли в помещение, похожее на штаб командования. Не было сказано ни слова. Военные полицейские, завернув руки за спину, затащили меня в здание и не слишком мягко втолкнули в комнату.

Там стоял металлический стол с тремя стульями. Я не думал, что мы будем пить чай. Наконец, открылась дверь, и в комнату быстро вошли пара служащих. За ними – две гориллы. Они заняли позицию у двери, скрестив руки, и стали похожими на пару каменных статуй перед гробницей фараона.

Одетые в костюмы придвинули два стула напротив меня и окинули меня оценивающим взглядом. Старший из них напоминал хомяка, но довольно доброго и умного. Его спутник был совсем другим грызуном – хорьком. Я сказал, стараясь сдерживаться:

– Не мог бы кто-нибудь из вас объяснить, что происходит? Почему вы так со мной обращаетесь? Я не сделал ничего плохого.

Хорек фыркнул и сказал, словно задавая риторический вопрос:

– Полеты в запретном воздушном пространстве – это не плохо? Ну и ну... Может, стоит изменить правила? И вообще, что это за штука, на которой ты летаешь, какой-то «Мессершмитт»?

Я громко рассмеялся и сказал:

– Это – «Пайпер Чероки», приятель. Понимаю, что модель уже устарела, но ты должен бы опознать тип. А что за история с запретами? Вон там, похоже, Порт Канаверал, – добавил я, еще больше разозлившись, – в том районе нет ничего военного, кроме мыса Кеннеди. Каким образом частный самолет, летящий над морем, может нарушить все это?!

Оба посмотрели друг на друга, словно недоумевая, что за хрень я несу. Потом хомяк сказал:

– Слушай, Фриц... Мы оба с тобой знаем, что наша программа испытаний межконтинентальных баллистических ракет производится на мысе Кейп. Ты проводил разведку? Стоит ли нам ожидать визита ваших «AR 234»?

Я на секунду замер и молча уставился на него. Я был слегка любителем военной истории, как минимум до того, как Армагеддон положил всему конец, и знал, что «AR 234 Blitz» был единственным действующим реактивным бомбардировщиком, летавшим во время Второй мировой войны. Это – одно из тех нацистских чудо-оружий, на которые рассчитывал Гитлер, чтобы переломить ход войны против союзников?

Я настороженно ответил:

– Нацистские бомбардировщики... вы, наверное, думаете, что сейчас 1944 год.

Проныра хмыкнул и сказал:

– Хотелось бы. Может быть, сейчас все было бы по-другому.

Ладно, все это – фарс. Они, должно быть, реконструкторы Второй мировой войны, и мне очень надоела их игра, поэтому, разозлившись, я сказал:

– Когда это «сейчас»?!

Хомяк ответил с таким видом, будто ему не нравится иметь с этим дело:

– Да ладно, Фриц!!! Ты же знаешь, что сейчас 1962 год!

Меня захлестнула волна тоски. Вот дерьмо!!! Я больше не в Канзасе.

По крайней мере, у меня хватило ума не проболтаться, что я – из будущего на шестьдесят лет вперед. Но, может быть, это и не так. Очевидно, это – совершенно отдельная вселенная... похожая на мою, но не совсем такая. Возможно, способ, которым они вычислили дату, был другим.

Я – инженер. Я планирую и действую на основе имеющихся данных. Пока что единственной информацией, которую я получил, было то, что США, похоже, находятся в состоянии войны с Германией. Почему и для чего – остается загадкой. Но меня начало терзать жуткое предчувствие, как я смог сюда попасть.

Столкнувшись с этим странным туманом, я находился далеко за пределами легендарного Бермудского треугольника. Более того, летел почти тем же курсом, что и пять торпедоносцев-бомбардировщиков, пропавших там в 1945 году. Так, может быть, Бермудский треугольник все-таки существует... как некое случайное явление, что время от времени всплывает, дабы пожирать корабли и самолеты?

Я размышлял обо всем этом, в то время как два бюрократа давили на меня, требуя признать себя немецким шпионом. Мне требовалась дополнительная информация. Поэтому я сказал, стараясь звучать разумно:

– С чего вы решили, будто я шпионил для немцев?

Это, как минимум позволит бы мне понять, о чем они думают.

Они рассмеялись и сказали:

– Самолет, на котором ты летел, похож на вариант МЕ-108, а ты был прямо над тем местом, где приземляются наши испытательные ракеты. Что ты там делал, Фриц... составлял карту, чтобы гунны могли восстановить наши исследования?

Я сказал, начиная раздражаться:

– Перестаньте называть меня Фрицем. Мое имя – Эрик.

Оба понимающе кивнули. Хомяк сказал:

– Хорошее немецкое имя.

Я ответил:

– Немецкое, потому что я родился и вырос в Белуа. Там поселилось много немцев. У меня строительная компания в Майами, и я летел из Нассау в аэропорт Форт-Лодердейл, пока вы, клоуны, меня не перехватили.

Хорек сказал с ликованием, как будто я наконец-то совершил роковую ошибку:

– Ладно, умник, если ты тот, за кого себя выдаешь, то дай нам свои отпечатки пальцев, и мы их проверим. А потом – после того как ничего не найдем – ты расскажешь нам, кто ты на самом деле.

Вот черт! Отсутствие документов доказывает, что я не местный.

Я просидел в этой душной жаркой комнате все то время, что потребовалось для снятия отпечатков. Тем временем два моих немых друга стояли у двери с таким видом, будто ожидали, что я вот-вот сбегу на заседание Бунда. Я был на нервах.

Подумайте... Как бы вы отреагировали, если бы вам было комфортно в одном мире, каким бы убогим он ни был? А потом таинственным образом перенеслись в другой, где вас собираются расстрелять как шпиона. Эмоциональный удар был жестоким.

Тем не менее, дальше все стало еще загадочнее. Вернувшись, бюрократы глубоко извинялись. Хомяк сказал гораздо более дружелюбным тоном:

– Мы не знали, что вы – ТАКОЙ парень. – Затем добавил. – Но здесь написано, что вы мертвы.

Что такое?!!! Как у меня могло быть прошлое в этом мире, если я здесь не существовал? Неужели копия меня... возможно, двойник... жил в этом мире моей жизнью? И, что еще хуже, он мертв!!!

О, горе мне!!! Что же мне делать?!!!

Я отчаянно пытался скрыть все от этих парней. Следовательно, единственный выход – блеф... впрочем, это – моя интуиция. Я хихикнул и сказал, как бы между нами, мальчиками:

– По бессмертному выражению Марка Твена, «сообщения о моей смерти сильно преувеличены». – Все засмеялись, даже охранники.

Очевидно, это – мой шанс остаться вне подозрений. Я сказал:

– Значит, я могу идти? – и встал. Теперь они выведены из равновесия, и я хотел сохранить импульс на своей стороне. Два служащих посмотрели друг на друга, и Хорек нерешительно сказал:

– Думаю, да. Мы убедились, что вы всегда были богатым бизнесменом, так что, вы – явно не нацистский шпион.

Для меня это заявление прозвучало странным. В моем мире нацисты давно исчезли, по крайней мере, на первый взгляд. Я подумал, не обосновались ли они в каком-нибудь глухом уголке американской культуры, точно так же, как сделали это в моем.

Я сказал, как будто был глубоко оскорблен:

– Конечно же, нет!!!

Затем добавил голосом, не терпящим возражений:

– Я ухожу... а вы двое восполните то топливо, что я сжег, пока вы меня перехватывали.

Я входил в роль возмущенного гражданина. А практически... Мне и впрямь нужно больше бензина, чтобы пролететь двести миль обратно в Форт-Лодердейл.

Когда шел обратно к «Пайперу», компания у меня было гораздо меньше. В основном, там были только я и мои навигационные карты. Я сел в кабину, надел ремни и гарнитуру, включил топливный насос, нажал на педаль газа и запустил двигатель. Проверил давление на манометрах – все в норме – и разогнал двигатель до 2300 оборотов, выруливая на грунтовую взлетно-посадочную полосу.

Здесь нет диспетчерской, чтобы дать мне разрешение на взлет. Но в этом районе также не видно и транспорта. Поэтому я выжал дроссель до взлетных оборотов и взмыл вверх над Атлантикой. Я знал, что мне будет нелегко в этом новом мире... мире, где я существую, но никогда не жил. Тем не менее, я испытывал чувство восторга.

Потеря прежней жизни должна была, по идее, раздавить меня. Если бы я уже не потерял все. Но, как ни странно, я чувствовал себя так, словно мне дали возможность начать все с чистого листа. Это – другая страница истории. Фактически, это – совершенно новая книга.

Я полностью удален от этого места скорби и боли. Передо мной нет ничего, кроме новых задач, и чувство освобождения давало мне ощущение надежды. Итак, я испытывал странное чувство покоя, впервые с тех пор, как тот невъебенный ублюдок в автоцистерне положил конец моему счастью.

***

Полет вдоль побережья дал мне время подумать. Еще на авиабазе я метался, пытаясь определиться в ситуации, то теперь начал мыслить более долгосрочно и стратегически. Знал, что мне понадобятся жилье и деньги на жизнь. Поэтому первым делом занялся приобретением этих двух предметов первой необходимости.

Мне сказали, что я богат. Возможно, в этом измерении я вел точно такой же образ жизни, как и в моем. Серьезно... если рассуждать логически, то это – параллельная вселенная. Значит, все фундаментальные аспекты должны быть идентичными, не так ли?

Я понятия не имел, как и когда я, живущий в этом измерении, покинул сей бренный мир. Следовательно, нет возможности подготовить историю, объясняющую мое чудесное воскрешение. Поэтому приходится вести себя по обстоятельствам. Но, к счастью, я и в самом деле тот же человек... вплоть до своей базовой ДНК.

Тем не менее, остается проблема личной истории. Я не знаю ничего из того, что совершил в этом мире. Например, если не узнаю своего лучшего друга, это может вызвать подозрения, даже если у меня есть отпечатки пальцев, подтверждающие это. Но для меня это – не проблема, потому что у меня нет друзей, как минимум, с того печального дня. Так что, возможно, мое прошлое – пустяк.

Я остаюсь тем, кто я есть, как физически, так и психологически. Следовательно, логично предположить, что я веду такую же жизнь, которую вел, независимо от того, в каком измерении нахожусь. Это привело меня к мысли, которой я старался избежать, – о Кэт.

Что мне делать, если она жива? И если да... то как мне ее найти? И что случится после того, как я ее найду? Динамика параллельных вселенных требует, чтобы все основные события моей жизни были похожими. Так что, Кэт, несомненно, существовала здесь, возможно, вместе с Пайпер – а может быть, они тоже погибли в этой временной шкале.

Только не дважды!!! Эта мысль слишком болезненна, чтобы думать о ней.

Единственное, что я точно ЗНАЮ, – это то, что в их времени я – мертв, и, возможно, именно поэтому смог пересечь границу измерений. Ведь в теории относительности довольно четко сказано, что один и тот же объект не может занимать одно и то же пространство в одно и то же время. Еще одно, что я знаю наверняка, – это то, что моя голова взорвется, если я еще немного продолжу думать об этом.

***

Когда я добрался до аэропорта Форт-Лодердейл, было уже темно, и когда я заходил на посадку, огни взлетно-посадочной полосы были выключены. Для большинства пилотов такое отсутствие видимости было бы проблемой, но я знал этот заход на посадку как собственную подъездную дорогу. Тем не менее, когда пересек край ВПП, чтобы слегка коснуться земли, я сразу же заметил проблему. Посадочные прожектора моего «Пайпера» освещают совсем другой аэропорт.

Во-первых, он – явно военный. Здесь нет коммерческого терминала, а собственно аэропорт представляет собой две пересекающиеся взлетно-посадочные полосы и диспетчерскую вышку – вместе с вездесущими домиками ангарного типа. Имеется несколько простейших больших ангаров, но никаких постоянных зданий нет.

Я вырулил на траву на месте терминала и заглушил двигатель. Резкая тишина и кромешная тьма пугали. Единственными моими спутниками были десять миллионов цикад, несколько миллиардов комаров и мягкая флоридская ночь. Поблизости не было ни одного автомобиля.

Кроме того, что было чертовски темно, чем-то новым был запах мангровых болот. Как будто я попал в неосвоенную Флориду 1940-х годов, а не в современную Мекку гедонизма, в которую она превратилась. Я уже знал, что нахожусь в другом мире. Новая панорама это подтверждала.

Затем я увидел седан, двигавшийся со стороны диспетчерской вышки. У меня нет частоты диспетчерской службы. Стало быть, я и не запрашивал места для посадки. Наверное, власть имущим стало интересно, почему странный самолет приземлился без разрешения.

Машина выглядела как старый «Форд». В ней даже были затемняющие шторы! Ощущение такое, будто я попал в декорации к фильму о Второй мировой войне. Не хватает только клубящегося тумана. Из машины вышел неряшливый парень и подошел к тому месту, где я проводил послеполетный осмотр своей птички. Он выглядел как охранник, вышедший посмотреть, в чем дело, и явно не был военным, как в том месте, откуда я только что улетел.

Он сказал с гнусавым южным акцентом:

– Это – военный аэропорт, кто бы ты ни был. Ты не должен здесь приземляться. – Очевидно, он – местный работяга, присматривающий за пустым аэродромом.

Однажды я уже проходил через этот фарс. Так что, был к нему готов. Я рассмеялся и сказал, как будто это – самая обычная вещь в мире:

– Прости, приятель. Но у меня вот-вот должно было закончиться топливо. Я уберу его утром, – и вернулся к своему послеполетному контролю.

Он стоял, не зная, что делать дальше. Затем пожал плечами и повернулся к машине, сказав через плечо:

– Обязательно сделай это... хэх!

Я сказал так же непринужденно:

– Не мог бы ты подвезти меня в Лодердейл, приятель. Похоже, уже слишком поздно вызывать такси. – Это был очередной блеф. Если он не захочет меня подвезти, я просто пройду пешком шесть миль до своего дома на Нью-Ривер.

Он рассмеялся и сказал:

– Конечно, только купишь мне пива, когда приедем туда.

– Естественно! – сказал я и запрыгнул в салон. Очевидно, в этом измерении международный аэропорт округа Бровард – не самое лучшее место, если парень, которого наняли для наблюдения за ним, может легко отлучиться, чтобы выпить.

А ведь у меня совсем нет наличных. Так что, даже пиво станет проблемой, если не заложить мой «Rolex». И тут меня посетило вдохновение. Я могу достать все необходимое ДОМА! Это очень логично. В сейфе у меня хранилось много наличности. И правда!!! Серьезно!!! Я якобы там живу.

Мужчина был старше меня лет на двадцать. Он был настолько неопрятным, что определить его точный возраст было трудно. Он явно был местным глейдсменом (жителем болот) – разговорчивым и дружелюбным. Они зарабатывают себе на жизнь в Эверглейдс, занимаясь бог знает чем с местной фауной – в основном, рыбалкой и охотой на аллигаторов.

Я небрежно сказал:

– Аэропорт изменился, с тех пор как я был здесь в последний раз. – Он ВООБЩЕ не имел об этом понятия, так что, рассмеялся и сказал:

– Его обновили. Теперь правительство проводит с него противолодочное патрулирование. Так что, взлетно-посадочные полосы заасфальтировали и даже построили ангар для патрульных бомбардировщиков.

Я поверил ему на слово. Было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. Но это место совсем не похоже на современное, из которого я улетал на прошлой неделе.

Я направил его к своему дому. Езды в такое время суток было десять минут. Он был впечатлен. В моем измерении этот дом обошелся мне в пятнадцать миллионов долларов. Но даже в этом случае он не был самым большим или роскошным в округе. В этой части леса крутятся большие деньги, и так – уже несколько поколений.

Дом, когда мы подъехали к нему по окружной дороге, был темен. Казалось, там никто не живет. Я знал, что мой нынешний ключ не подойдет... а может, и подойдет. Но я всегда держу запасной под горшком с Монстерой деликатесной (крупная лиана семейства Ароидных) у двери. Он – все еще там, если я, живущий в этом мире, на самом деле – я.

Осторожно отодвинув горшок, я услышал только стрекотание сверчков, и – бинго... ключ был на месте! Это вселило в меня дополнительную уверенность. Ведь оно подтверждает, что я когда-то был частью этого мира. Теперь у меня есть реальное ощущение присутствия, которое укрепляет меня.

Я открыл дверь и осторожно вошел внутрь. Момент был переломный. Большинство жителей Флориды вооружены, по крайней мере, были в мое время, и мне придется несладко, если хозяин – не я. Но мне сказали, что я мертв, а если это так, то я обогнул третью базу и пришел домой.

Суть в том, что... Намного легче начать все сначала, если у меня уже есть много денег и устоявшаяся личность. Так что, если версии меня в этом измерении нет рядом, чтобы заявить обратное, я могу принять все атрибуты жизни своего двойника.