Hall Pass Hiccup от Hooked1957

**************************************

Грей Пеннер находился на стодвадцатой странице нового романа Клайва Касслера, когда услышал, что в гараж наконец-то заехала машина его жены. Он потрогал свои фитнесс-часы «Fitbit» и увидел время – 20:17.

Он поморщился. Уже в третий раз на этой неделе его жена задерживается на работе. Еще четыре месяца назад за все семь лет их брака она ни разу не приходила домой поздно.

Грей родился не вчера и не позавчера. Первые несколько раз, когда Келли звонила, чтобы сообщить о задержке, он ни о чем таком не думал. Потом заметил, что однажды вечером, когда она вернулась домой позже обычного, ее помада была слегка размазана, что было почти неслыханно, так как Келли практически помешана на своем внешнем виде. Он был уверен, что отметил чужой запах лосьона после бритья, когда она наклонилась, чтобы его поцеловать, поэтому в ту ночь в постели он специально прижался к ее шее, когда гладил ее, лежа сзади ложкой. Он не слишком разбирался в ароматах, но знал, что между духами «White Shoulders», которые он купил ей, и тем, чем, черт возьми, пахнет от нее, есть существенная разница.

Черт.

Грей едва не ахнул, когда в дверь вошла его рыжеволосая жена. В свои тридцать лет он чувствовал, что она все так же прекрасна, как и тогда, когда он впервые увидел ее в колледже, и его почти судорожный вздох был его обычной реакцией каждый раз, когда он видел ее после разлуки на несколько часов или более.

Войдя в дом, Келли улыбнулась про себя, увидев обычную реакцию своего мужа. Она знала, что его реакция – искренний комплимент, и, кроме того, должна была признаться себе, что ее возбуждает то, что муж находит ее привлекательной настолько скоро после того, как она прикасалась к губам другого мужчины.

– Привет, милый, – сказала она, придвигаясь к нему, быстро поцеловала его в губы и повернулась, чтобы направиться наверх, при этом ее теперь невидимая ухмылка была одновременно уверенной и снисходительной. – Устраивайся поудобнее. Спущусь через минуту.

Пока жена входила в дом и поднималась наверх, Грей не проронил ни слова, а она, похоже, этого не заметила. Однако он отметил ставший уже привычным запах лосьона после бритья. Уже не в первый раз, поднимаясь по лестнице, он нахмурил брови, предчувствуя предстоящую конфронтацию, которая должна была произойти в ближайшее время, если он хочет сохранить свой брак.

На данный момент Грей был уверен, что его жена еще не переступила черту в отношениях с «красавчиком Пако Рабанн», как он в мыслях называл ее потенциального соблазнителя, но, по его мнению, она к этому приближалась.

В течение семи лет Грей опасался, что его красавица-жена однажды поймет, что вышла замуж за человека, недостойного ее с точки зрения эстетики, и попытается исправить положение. Грей не считал себя уродливым мужчиной, но, по его мнению, обладал средней внешностью, и никак не мог сравниться со своей потрясающе красивой женой.

Змея, вторгшегося в Эдемский сад, звали Иоганном Вегманом. Келли работала помощником вице-президента в международной телекоммуникационной компании. Иоганн был хорошо сложенным сорокалетним блондином, около полугода назад перешедшим на работу из штаб-квартиры фирмы в Нидерландах. Первые две недели Грей слышал о голландском перемещенце гораздо больше, чем хотел, прежде чем Келли полностью не замолчала. У Грея возникли подозрения.

– Эй, этот новый голландец все еще работает у тебя в офисе? – спросил однажды вечером за ужином Грей, когда Келли рассказывала о своем дне.

– Да. А почему ты спрашиваешь? – несколько смущенно ответила она.

– В течение нескольких недель он был единственным, о ком ты говорила. А теперь он словно совсем исчез, – сказал Грей.

– Ну... он работает в другом отделе. Мы редко видимся, – сказала она, а ее лицо слегка покраснело.

– Ха, – пробормотал Грей, набивая рот едой и заметив, что его жена только что солгала ему в лицо.

Вскоре после этого начались поздние вечера.

Келли почувствовала физическое влечение к голландцу ростом метр девяносто три и весом сто два килограмма привлекает с первого же момента знакомства с ним. Кроме своей физической привлекательности он излучал уверенность в себе, почти граничащую с высокомерием. Говорил на трех языках и обладал темно-синими глазами, которые, по мнению Келли, смотрели ей в душу при каждом его взгляде на нее. Если быть честной, она должна была признать, что, когда Иоганн впервые улыбнулся ей, она почувствовала, как ее киска увлажнилась.

На самом деле Келли и Иоганн работали не в разных отделах и довольно часто общались по работе. Уже через пару недель после прихода Иоганна в компанию они стали вдвоем ходить на обед.

Келли любила своего мужа и даже не задумывалась о том, что у них с Иоганном завязываются отношения. Иоганн же, со своей стороны, прекрасно понимал, что его отношения с Келли развиваются, потому что он мягко подталкивал ее к этому. Иоганн знал, что эта женщина замужем, но полагал, что она даст ему знать, если он зайдет слишком далеко. В его стране внебрачные связи не предавались анафеме.

***

Через две недели они работали над проектом, который не закончили к концу дня. Иоганн предложил, чтобы они снова занялись проектом с утра или просто уделили немного дополнительного времени вечером в офисе. Ее улыбка сказала ему все, что он хотел знать.

Она быстро позвонила Грею в его офис и сообщила, что задержится на пару часов. Он отметил про себя, что это – первый случай ее задержки за все годы работы в компании, но поскольку и ему приходилось иногда задерживаться на работе, он не стал жаловаться и сказал, что в этот вечер приготовит ужин. Она восхитилась тем, насколько он внимателен.

Из офиса они вышли в семь часов, хотя закончили работу примерно в полшестого. Оба отслеживали время.

Работа или, скорее, засиживание допоздна стало привычным делом для пары, сначала проводившей время за разговорами. Потом это переросло в прикосновения, объятия и поцелуи. Келли прекрасно понимала, что балансирует на краю скользкой дорожки, но ей нравилось, что у нее есть муж и... бойфренд? На самом деле, она настолько была захвачена своими чувствами, что, либо не замечала, либо не обращала внимания на то, что муж это заметил.

Окончив колледж, Грей получил хорошую должность с неплохой зарплатой в небольшой местной телекоммуникационной фирме. Келли, получившая такое же образование, что и Грей, начала работать на менее высокой должности, но в международной фирме.

Они планировали не заводить детей до тридцати лет. Вскоре также решили, что Келли будет первой, кто вернется в онлайн-колледж, чтобы получить степень магистра бизнеса и продвинуться по службе в своей компании. После того как степень магистра получит она, наступит очередь Грея, чтобы и он мог продвинуться по службе.

Келли получила степень магистра за четыре года и вскоре получила повышение, в результате которого ее зарплата и положение в компании стали выше, чем у мужа. Он очень гордился своей женой и был доволен тем, что их план развития карьеры работает.

Увлекшись собственным финансовым и личным успехом, Келли упустила из виду их общий супружеский план. Когда пришла очередь Грея получать степень магистра, она заявила, что вместо этого они должны использовать эти деньги для покупки дома, в котором могли бы растить детей. Грей был недоволен тем, что его мечты оказались не на первом месте, но вынужден был признать, что покупка дома для их будущей семьи – это хорошая идея. Через пару лет он всегда сможет вернуться в колледж, напомнила она ему.

Келли всегда придумывала что-нибудь серьезное, на что супруги могли бы потратить свои деньги, а не на степень магистра делового администрирования Грея. Он не хотел показаться эгоистом, поэтому всегда соглашался с желаниями жены.

Самолюбию Келли очень нравилось, что она является главным кормильцем семьи и что у нее самая большая работа в их паре. Она стала воспринимать себя как «более равную» среди двух равных партнеров.

Когда Келли спускалась по лестнице, у нее в животе порхали бабочки. Она любит своего мужа, но ей нужен Йоханн: нужно чувствовать его внутри себя, нужно проводить с ним ночи, нужно прижиматься к нему после секса. Но она не могла изменять мужу и должна сначала сказать об этом ему, чтобы это не стало изменой. Она знала, что он любит ее столь же сильно, как и она его, и даст ей этот единственный уик-энд... это разрешение на трах на стороне. Он никогда ни в чем ей не отказывал.

– Ужин – в микроволновке. Тебе нужно лишь на минуту включить ее, – сказал Грей, когда Келли появилась внизу.

– Спасибо, детка. Я все сейчас принесу. Мы можем поговорить? – спросила она.

Грей поднял глаза от книги. Дирку Питту придется подождать. Грей понял, что Келли хочет сказать что-то важное. Имеет ли это какое-то отношение к тому, о чем он хотел поговорить с ней в ближайшее время?

– Я... я хочу получить «свободный проход» на эти выходные, Грей, – нерешительно, но четко произнесла Келли.

Грей застыл на своем месте на диване. Его мозг заработал с перебоями. Он надеялся, что выглядит не так ошеломленно, как чувствует себя. Ему казалось, что его внутренности хотят вырваться наружу.

– Прости? – спросил он, понимая, что на самом деле правильно расслышал жену.

– Мне нужно провести все выходные с Иоганном Вегманом, – ответила она. – У нас... чувства... которые нужно проверить... один раз. Только один. Я люблю тебя, Грей, а не его, и после этих выходных вернусь к тебе и проведу остаток жизни, показывая, насколько сильно тебя люблю.

Грей почувствовал еще большую тошноту, осознав, что своим вопросом Келли разрушила их брак. Тем не менее, он решил, что эту трагедию нужно доиграть до конца.

– А что, если после этих выходных ты решишь, будто одного раза недостаточно? Что, если решишь, что он нужен тебе больше чем на один уик-энд? Если решишь, что он нужен тебе больше чем я?

– Этого не будет. Я обещаю, – быстро сказала она.

– Правда? И как же ты можешь такое обещать? Двенадцать лет назад ты уже обещала мне... ты поклялась... что оставишь всех других ради меня, а теперь собираешься легко нарушить это обещание.

Она опять покраснела и стала смотреть куда угодно, только не прямо на него.

– Мне это нужно, Грей, и я знаю, что ты любишь меня настолько, чтобы дать мне это, – прошептала она.

– Если быть точной, Келли, тебе это не нужно, но ты определенно этого хочешь и надеешься, что я буду настолько глуп, что дам это тебе. Этого не будет, – вновь заявил он. – Но ты – не моя собственность, так что, если на самом деле хочешь, то можешь это сделать. Только помни, что на каждое действие есть равное ему противодействие.

– Спасибо, Грей. Я рада, что ты меня понимаешь, – сказала Келли.

– Нет, детка, не пытайся притвориться, будто ты поняла меня не так. Я просто сказал тебе делать то, что считаешь нужным ты, а потом я сделаю то, что должен сделать я, – сказал он.

– Как скажешь, – ответила она.

Когда следующим вечером в дверь вошел Грей, Келли сидела за кухонным столом и пила кофе. Войдя, то заметил стоявшую возле двери небольшую сумку. Она определенно одета для вечера, – подумал он, заметив, что на ней – одно из ее самых сексуальных платьев – васильково-синее до середины бедра, в котором виднелось изрядное декольте.

– Похоже, ты достаточно в себе уверена, – сказал Грей, кладя на полку ключи и бумажник.

Она кокетливо улыбнулась.

– Я уверена в своем любимом муже, – тихо сказала она.

Он приподнял бровь.

– А теперь поцелуй меня на прощание и – удачных выходных. Не дуйся, – сказала она.

Грею захотелось схватить ее за руки и трясти до тех пор, пока у нее не отвалится голова. Вместо этого он одарил ее самой грустной улыбкой и покачал головой.

– Боже, как же я тебя любил, детка, – прошептал он, повернулся и пошел наверх.

Хотя и осознала, что он не поцеловал ее на прощание, Келли, выходя из дома, не обратила внимания на то, что Грей использовал прошедшее время слова «любить». Ее мысли были уже в нескольких милях отсюда, где ее приезда ждет Иоганн. Она чувствовала себя шестнадцатилетней девственницей, собирающейся на свой первый выпускной бал.

Келли и Йоханн планировали свой уик-энд в течение последних двух недель. После трех месяцев все более частых поцелуев и ласк они решили, что пора посмотреть, к чему приведут их отношения. Иоганн не возражал против того, что Келли замужем; она сказала ему, что они вдвоем с мужем работают над некоторыми вопросами в своем браке.

Она встретила Иоганна в холле отеля, и они зарегистрировались как мистер и миссис Иоганн Вегман. Поднялись в свой номер и бросили сумки. Перед тем как выйти из номера, Иоганн попросил Келли покрутится пере ним. В ответ он тихонько присвистнул, а затем притянул ее к себе для глубокого страстного поцелуя. Его язык искал и быстро нашел ее язык у нее во рту. Она глубоко застонала. Боже, этот мужчина умеет целоваться, – подумала она.

Их столик в элитном стейк-хаусе был заказан на семь часов вечера, поэтому им пришлось распаковаться и отправиться в путь.

Ужин был восхитительным. Они выпили по бутылке хорошего вина, но только по одной, потому что оба хотели быть на высоте. На десерт каждый из них взял по мороженому. Во время трапезы они разговаривали вполголоса, наслаждаясь обществом друг друга. Они нежно прикасались друг к другу. Для любого наблюдателя они выглядели как очень влюбленная супружеская пара.

***

Возле откидного кресла Грея на столике для закусок лежали остатки пиццы «Пепперони» среднего размера и четыре пустые бутылки из-под пива. Несмотря на то, что Грей был довольно опытным кулинаром, готовить в этот вечер он, конечно же, не собирался. Поразмыслив, он решил, что пицца и пиво – идеальная еда в вечер, когда его жена будет отдавать свое тело другому мужчине.

Покончив с едой, Грей поднялся наверх в спальню с несколькими большими мусорными пакетами. Следующие тридцать минут он потратил на то, чтобы беспорядочно сложить в мешки всю одежду Келли, а затем спустился вниз и составил их у входной двери. С ювелирными украшениями и туалетными принадлежностями он обошелся чуть более аккуратно, сложив их в коробку и также поставив у двери.

Удовлетворенный до некоторой степени и неописуемо злой, Грей спустился вниз, вставил в проигрыватель DVD-диск и уселся смотреть свой любимый фильм всех времен и народов – классику Мела Брукса: «Молодой Франкенштейн».

Келли и Иоганн едва успели вернуться в свою номер, как он прижался губами к ее губам. Она обхватила его за шею, и они стояли около минуты, страстно целуясь. Во время поцелуя Келли потянулась вниз и провела рукой по члену Иоганна, что уже делала несколько раз за последние недели.

Судя по тому, что она видела через брюки его костюма в офисе, Келли считала, что член Иоганна немного больше и толще, чем у ее мужа, особенно если учесть преимущество Иоганна в размерах. Он был выше ее мужа на пятнадцать сантиметров и тяжелее на восемнадцать килограмм.

Иоганн очень внимательно изучал тело Келли, медленно снимая с нее одежду, целуя шею, плечи и грудь, когда те обнажались.

Оказавшись полностью обнаженной, Келли дрожащими руками потянулась к поясу Иоганна. Она чувствовала, как по ее ногам начинает стекать влага.

Уже не совсем здраво мысля, Келли отметила, что полутвердый член Иоганна, похоже, ненамного больше его члена в расслабленном состоянии. Она и раньше слышала, как ее подруги употребляли термины «grower» (увеличивающийся при эрекции) и «show-er» (остающийся той же длины), но никогда не придавала им особого значения. В реальности этого она убедилась в ближайшие минуты, когда член Иоганна полностью отвердел, но при этом не увеличился ни в длину, ни в обхвате. На самом деле, она отметила, что он ненамного больше, чем у ее мужа, и на мгновение была разочарована.

Ее сокровенные мысли были прерваны, когда Иоганн наклонился вперед и его твердый член прижался к ее губам. Она рефлекторно открыла рот, и Иоганн слишком быстро вошел в нее, заставив ее подавиться и отпрянуть от дискомфорта. Она положила руки на бедра мужчины, чтобы притормозить его, и почувствовала, как он немного расслабился.

– У нас – целых два дня, не стоит торопиться, – прошептала она, наклоняясь вперед и снова беря в рот мужской фаллос.

То, что новый и отличающийся мужчина впервые более чем за десять лет разделся вместе с ней, заставило Келли взмокнуть от предвкушения. Она хотела, чтобы этот мужчина оказался в ее влагалище.

– В меня. Мне нужно, чтобы ты вошел в меня, – прошептала она.

Иоганн подчинился и обнаружил, что женщина так же влажна для него, как и любая другая, которую он помнил за последнее время. Он одним махом вошел в нее по-миссионерски, и Келли громко застонала.

Поначалу движения были слегка неловкими, пока Келли не поняла, что должна позволить задавать темп своему новому любовнику. В течение следующих нескольких минут они несколько раз слегка перестраивались, пока Йоханн не нашел нужный угол и не принял командование, двигаясь длинными и быстрыми толчками.

Келли быстро вошла в ритм, но уже через пять минут Йоханн опорожнил свои яйца в женщину, причем гораздо раньше, чем она рассчитывала, поскольку сама еще не испытала оргазма.

Иоганн очень хвалил свою партнершу, когда они лежали, переплетясь, но не сделал ни единого движения, чтобы довести до оргазма партнершу. Она была разочарована, но понимала, что у них еще много времени.

После двадцатиминутного перерыва Келли попыталась снова заинтересовать партнера, зная, что ее мужу иногда требуется как раз столько времени, чтобы снова включиться в игру. Ее опять постигло разочарование: член Иоганна не понял намека.

– Эээ... дай мне еще несколько минут, а потом, если воспользуешься ртом, мы сможем повторить раунд, – сказал он.

– А ты не мог бы... ну, знаешь? – нерешительно спросила Келли.

Иоганн посмотрел на нее так, словно она попросила его съесть дерьмо. Ей редко приходилось просить мужа об оральном сексе. Грей с удовольствием лизал киску, и Келли знала, что он очень, очень хорош в этом деле.

– Ммм, ладно, но не могла бы ты сначала по-быстрому принять душ? – спросил Йоханн.

Келли медленно встала с кровати и пошла в душ.

Когда Келли вернулась в комнату, Йоханн уже спал. Она подумывала о том, чтобы просто забраться в кровать и заснуть, но все еще была слишком заведена. Она громко кашлянула, разбудив Иоганна, перелезла через него, и ее большие груди оказались перед его лицом.

Он просыпался медленно, но не смог упустить возможность пососать твердые соски Келли, почувствовав, как они стали еще тверже. Она легла на кровать рядом с ним и раздвинула ноги. Заметила, как он скривился, но все же опустил лицо к ее киске и начал лизать.

Келли пообещала себе, что в эти выходные не станет сравнивать Иоганна с Греем, полагая, что ее муж не сможет сравниться с ним, отчасти потому, что Иоганн был новым и отличающимся, не говоря уже о незаконности. Тем не менее, ей пришлось признать, что в качестве пиздолиза Йоханн не мог сравниться с ее мужем. После нескольких не ахти каких минут Келли, наконец, кончила, причем усилий к этому было намного больше, чем она когда-либо помнила.

После того как она кончила, Иоганн скользнул по телу Келли, пристроил свой твердый член и вошел в нее. Келли отметила, что он начал сильно врезаться в нее, казалось, не заботясь о том, что она – нечто большее, нежели просто киска, которую можно использовать. К счастью для нее, всего через десять минут он кончил, при этом зарычав.

Да неужели? – подумала Келли.

На следующий день, в субботу, у пары был запланирован целый день активного отдыха перед очередным роскошным ужином и последующими плотскими утехами. Келли надеялась, что предыдущий вечер был всего лишь разовым.

***

Весь субботний день Грей провел в одиночестве, даже не включая телевизор, пока не зашло солнце. Как ни рассматривал свою дилемму, он не видел никакого способа остаться женатым на своей жене. Он знал, что все еще любит ее – это не исчезает за один день, – но не мог смириться с тем неуважением, которое она проявляла к нему в последнее время, и никогда больше не сможет доверять ей, ожидая, что она, когда захочет трахнуть еще какого-нибудь парня, снова потребует себе свободный проход.

На экране перед ним шел повтор сериала: «Предоставьте это Биверу», но вместо него могло быть и порно, если бы Грею хотелось, и оно там было. Он сделал еще глоток пива и уставился прямо перед собой, возвращаясь мыслями к более счастливым временам с Келли.

По правде говоря, Грей так и не понял, как они оказались вместе. Будучи студентами одного курса Аризонского государственного университета, они вместе посещали несколько курсов, но Грей даже не подозревал, что эта потрясающая девушка может знать, кто он такой. Казалось, у нее всегда был небольшой круг поклонников, но в начале первого курса она заняла место рядом с ним на занятиях по бухгалтерскому учету. Она, казалось, из кожи вон лезла, чтобы во время занятий флиртовать с ним, и полностью шокировав его, пригласила на кофе, когда занятия закончились. Конечно же, молодой человек согласился.

До конца учебы в колледже они были практически неразлучны и поженились примерно через полгода после ее окончания. Еще несколько месяцев назад Грей был уверен, что их отношения надолго. Однако последние события показали, что в их браке появились трещины, а затем Келли совершила немыслимое.

***

Келли лежала в постели рядом со спящим Иоганном, гадая, сколько же ей придется подлизываться, чтобы заставить мужа простить ее за «несвоевременный уик-энд». Она слышала слова, которые сказал ей муж, когда она спросила... рассказала... о разрешении на свободный проход, но знала, что Грей слишком сильно любит ее, чтобы позволить какому-то уик-энду разрушить их брак. Тем не менее, она также никогда не думала, что ей придется беспокоиться о своем муже, пока она будет с Иоганном.

Лежа на спине, она почувствовала, как из ее киски вытекает сперма, в то время как Иоганн обнимал ее за живот. В тот субботний вечер, после приятного дня, проведенного в городе, они... совокуплялись... дважды. День, проведенный с Иоганном, был чудесным, у него – прекрасные манеры и великолепной личное обаяние, но, по возвращении в номер на вторую ночь, его обаяние снова как будто покинуло его. Он опять был эгоистичным и топорным, несмотря на то, что женщина снова давала ему возможность усомниться в себе.

Она бы даже не назвала то, чем они занимались, трахом. Да, Иоганн пытался проявлять физическую активность, но это было больше похоже на движения пилы внутрь и наружу, чем на что-либо еще, и он, по ее мнению, совсем не заботился о своей партнерше. Ее единственный оргазм случился во время первого сеанса, когда он провел рукой по ее клитору, прежде чем пронзить ее в миссионерской позе.

И ради ЭТОГО я взбесила Грея? – подумала она про себя. – Боже, какая же я дура!

После траха в душе и приятного позднего завтрака Йоханн улыбался, когда они с «миссис Вегман» выезжали из отеля. Все это время Келли была любезна и улыбалась. Они страстно поцеловались на парковке – Келли посчитала, что это – самая страстная часть уик-энда, – после чего сели в свои машины и поехали домой.

Келли воспользовалась часовой поездкой домой, чтобы проветрить голову и укрепить свою позицию в длительном споре с мужем по поводу ее разрешения на свободный проход. Она была уверена, что Грей в конце концов уступит, несмотря на его первоначальный гнев и угрозы; в конце концов, она почти всегда добивалась своего. В худшем случае, – подумала она, – она закажет сексуальное белье и туфли на шпильках, а может быть, и кожаное бюстье. Она не могла не улыбнуться, думая о том, как легко обвести мужчину вокруг пальца.

Келли загнала машину в гараж и выключила двигатель. Еще раз проверила свой макияж в зеркале заднего вида, взяла с заднего сиденья сумку, глубоко вздохнула и с гордо поднятой головой вошла в дом.

– Эй, я дома! – крикнула она, входя в кухню из гаража.

Она подождала пару секунд, чтобы Грей поприветствовал ее, что было бы вполне нормально, но ее ждало разочарование. Она слышала, что в гостиной включен большой экран, и вошла туда, раздраженная, по ее мнению, детским поведением мужа.

Грей сидел в своем откидном кресле и смотрел бейсбольный матч. На секунду оторвавшись от экрана, он кивнул в сторону жены, не обратив на нее внимания. Не стоит и говорить, что она была недовольна.

– Вот как ты собираешься разыграть это? Ладно, – надулась она и вышла из комнаты.

– Что за х...? Что, черт возьми, означают все эти пакеты у входной двери? – крикнула она.

Когда Грей не ответил, Келли подошла и открыла пакет. Он услышал, как она ахнула, затем услышал, как открываются другие пакеты.

– Черт возьми. Это не смешно, Грей. Что, черт возьми, ты делаешь? – кричала она.

– Чтобы тебе было легче съехать, когда я вручу тебе документы на развод, – ответил он, удивив ее тем, что бесшумно подошел к ней почти вплотную.

– Никакого развода. Развода не будет, ты, болван, – сказала она. – Мы об этом говорили. Это – всего один уик-энд. Один! Мы женаты двенадцать лет. Ты можешь дать мне один уик-энд.

– Во-первых, мы не говорили. Это ты говорил, а я слушал. Ты сказала мне, что берешь разрешение на трах на стороне. Когда настала моя очередь говорить, я сказал, что не собираюсь этого принимать. Не моя проблема, что ты не восприняла меня всерьез. Мы женаты. Это значит НИКАКИХ РАЗРЕШЕНИЙ. НИКОГДА, – заявил Грей.

– Ты на самом деле разведешься со мной из-за одного уик-энда из всего того времени, что мы были вместе... и всего того времени, что будем вместе в будущем? – спросила она, теперь в ее голосе звучала паника.

– Мы не «будем вместе в будущем», коль скоро ты поступила так. Я говорил тебе это. Какое слово из тех, что «я сделаю то, что должен», ты не поняла? – прорычал Грей.

Из глаз Келли потекли слезы. Пожалуй, впервые за время их брака Грей не придвинулся к жене, чтобы утешить ее.

– Ты изменила мне с другим мужчиной. То, что ты сказала мне об этом сначала, еще не означает, что это – не измена... особенно после того, как я сказал тебе не делать этого, – сказал Грей.

– Ты не говорил мне этого не делать. Ты сказал, что я сама могу сделать выбор, – сказала она, пытаясь повернуть аргумент в свою сторону.

– И отвечать за последствия своих действий. Похоже, ты способна вспомнить лишь то, что хочешь вспомнить, – сказал Грей.

Келли несколько секунд буквально топталась на месте, разглядывая свои вещи в пакетах. Она тяжело дышала.

– Ну... Я не съезжаю. Это и мой дом тоже, – сказала она.

– Хорошо, но поскольку твои вещи уже упакованы, ты можешь перенести свое барахло в комнату для гостей. Я остаюсь в хозяйской, – сказал Грей.

– Ладно, – проворчала она и понесла пакеты вверх по лестнице. – Ты мне поможешь?

– Свою часть работы я уже сделал, – ответил он, – собрал вещи.

Грей вернулся в гостиную и продолжил смотреть бейсбольный матч. Он слышал, как его жена топает по лестнице и что-то бормочет.

Наконец, спустившись вниз, Келли плюхнулась на диван в гостиной и начала листать воскресную газету, которую Грей положил на крайний столик рядом с тем местом, где она обычно сидит. Она принялась шумно листать газету, следя за тем, чтобы та потрескивала каждый раз, когда она переворачивает страницу или меняла положение на своем месте.

– Разве ты не хочешь хотя бы спросить, как прошли мои выходные? – надулась она.

– Зачем мне это? Я полагаю, что ты трахалась с ним несколько раз, сосала его член и глотала его сперму. Разве не так поступают шлюхи, изменяя своим мужьям? – спросил Грей.

– Ну... мы также ходили кое-куда, делали кое-что и ели в нескольких хороших ресторанах, – захныкала она.

– Мило. Рад за тебя, – сказал Грей. – Может быть, кто-то из твоих подруг и заинтересуется. А твой муж... пока что муж... нет.

Грей заметил, что жена, казалось, далеко не так взволнована, как он ожидал, особенно после того, как она подняла такой шум из-за своего отъезда. Тот факт, что она хотела поговорить о впечатлениях, не связанных с сексом, говорил о том, что Иоганн, возможно, оказался скорее неудачником, чем жеребцом. Но это не моя проблема, – подумал Грей.

***

В понедельник Грей потратил время на разделение банковских счетов и финансовые маневры, необходимые в связи с предстоящим разводом. На прием к выбранному им адвокату по семейным делам он сможет попасть только через неделю, поэтому знал, что некоторое время ему придется жить с Келли в одном доме.

Келли провела день, избегая Йоханна. Она прекрасно понимала, что они находятся на противоположных сторонах спектра в отношении успеха уик-энда. Знала, что их отношения изменились навсегда, и не в лучшую сторону. Ей очень хотелось, чтобы муж понял это и вернулся к ней, чтобы с помощью Грея она смогла отвести от себя будущие ухаживания Иоганна. Жизнь Келли внезапно стала очень сложной.

Келли раздумывала, что делать: еще раз поговорить с Греем или просто жить дальше, как ни в чем не бывало, надеясь, что муж, в конце концов, остынет. Она выбрала второй вариант как путь наименьшего сопротивления, не желая, чтобы муж снова называл ее шлюхой. После некоторого времени, проведенного за разглядыванием ситуации со всех сторон, Келли вынуждена была признать, что слово «шлюха» звучит гораздо точнее, чем «любящая жена». Она с грустью покачала головой, размышляя о том, смотрела бы она на ситуацию иначе, если бы ее выходные прошли с оглушительным успехом, а не с удручающим провалом.

Грей ни словом не обмолвился с Келли, когда вернулся с работы, и когда они сели ужинать. Закончив есть, он пробормотал короткое «спасибо» и убрал свою тарелку.

– Прости, Грей. Мне очень жаль, – захныкала Келли, когда Грей пошел в гостиную. – После стольких лет я думала, что ты достаточно любишь меня, чтобы дать мне уик-энд.

– Достаточно люблю тебя? Я бы подумал, что после стольких лет ты любишь меня достаточно, чтобы не просить разрешения стать шлюхой, – сказал Грей. – Насколько же эгоистичной и заблуждающейся надо быть тебе?

На следующий день на работе дела у Келли пошли еще хуже. Через пять минут после того, как она вошла в свой кабинет, в него вошла одна из ее лучших подруг в фирме и закрыла дверь, что было не слишком обычным явлением в офисе.

– Пожалуйста, скажи, что ты не провела уик-энд, трахаясь с «голландским Тором», – полушепотом, даже несмотря на то, что дверь закрыта, спросила Эмма Ласалль.

Глаза Келли широко раскрылись.

– Он что, хвастался? Нет. Нет! Нет!! – прохрипела она, ее лицо исказилось от стыда и гнева.

– Полагаю, что если это исходит не от тебя, то – от него, – сказала Эмма, – но от него я этого не слышала. Слышала, как несколько девушек шептались об этом в комнате отдыха, когда я пила кофе. Если шепчутся уже в восемь утра, то к полудню об этом будет говорить весь офис. Теперь этого уже не скрыть.

Келли опустила голову на руки. Эмма наблюдала, как на ее стол капают слезы.

– Да, ты стала шлюхой, которую ненавидят все женщины... и каждый парень теперь захочет получить свой кусочек. Ну, и как, хорошо было? – спросила она, подняв брови.

– Это – самая большая проблема. Не было. Я сильно разозлила своего мужа и ради... чего? – спросила она. – Иоганн – большой, красивый, обаятельный и... абсолютная пустышка в постели. Он едва ли больше Грея, а в постели и вполовину не мужчина по сравнению с ним, но считает себя божьим даром для женщин.

Шокированный взгляд Эммы перешел в озабоченный.

– Так, сколько спермы тебе придется проглотить, чтобы вернуть расположение мужа? – спросила Эмма без малейшего намека на улыбку.

– Я бы лишь хотела, чтобы все было так просто, – ответила Келли. – Грей постоянно говорит о разводе. Семь лет вместе, а он все время твердит о разводе. Прямо. Никаких «я подумаю». Никаких консультаций. Ничего. Я думала, что он просто разозлится, но он вне себя от ярости. Никогда не видела его таким безрассудным. А ведь я его предупредила.

– Да, но если он этого не одобрил, твое предупреждение ничего не значит. Ты – умная женщина и на самом деле не можешь отрицать, что не знала, как все может закончиться, – сказала Эмма.

***

Так совпало, что почти те же слова сказал Келли две недели спустя Грей, когда она позвонила в слезах после того, как ей вручили в офисе документы о разводе.

– Ты сказал мне, что я могу заниматься с ним сексом. Сказал, что я могу, – рыдала она в трубку.

– Нет, я сказал тебе, что это – твой выбор, но он будет иметь последствия. Я не давал тебе карт-бланш на то, чтобы трахаться с этим блондинистым ублюдком. Ты добилась чего хотела и, очевидно, не имело значения, чего хотел я, – заявил Грей.

Через несколько недель Грею позвонили тесть с тещей и попросили поговорить с их дочерью и подумать о примирении. Грей любил своих родственников и всегда хорошо с ними ладил, поэтому постарался мягко их разочаровать.

– Она говорит, что совершила ошибку, а ты не хочешь с ней разговаривать. Не даешь ей все объяснить, – жестко обвинил его тесть. – Ты же выше этого, Грей.

– Она совершила ошибку? Она и впрямь так это назвала? – Грей сказал это с более чем легкой иронией в голосе.

– Ну... она вообще-то так и не сказала нам, в чем заключалась эта ошибка, но по прошествии семи лет тебе не кажется, что ты должен оказать ей некоторую любезность? – сказал Кен Клейтон.

– Она не рассказала тебе всей истории, Кен. Я бы не назвал ошибкой то, что она дала себе разрешение в выходные потрахаться с коллегой. Я предупредил ее, что это будет иметь последствия, – сказал Грей.

– О... нет. Нет! Она не могла быть настолько глупа... – заплакал Кен.

Грей не счел нужным отвечать на, как он был уверен, скорее риторическое замечание.

– Я... мне очень жаль, – сказал Кен. – Я не знаю, что еще сказать. Больше не буду тебя беспокоить.

На следующий день после его разговора с ее отцом Грей застонал, увидев, что ему звонит Келли. Грядет еще одно нытье, – подумал он.

– Прости, Грей, что позвонил отец. Думаю, ты понял, что я была не очень-то откровенна со своими родителями. Я... это не то, в чем признаешься, если нет необходимости. Никогда не думала, что он позвонит... и никогда не думала, что ты меня сдашь, – тихо сказала она.

– Я не тебя сдал, а сказал правду, – без эмоций ответил он.

– Да, – вздохнула она.

***

Келли и ее адвокат пытались отсрочить развод, но, учитывая, что Грей подал заявление из-за непримиримых разногласий и ввиду отсутствии детей, он состоялся через девять месяцев. Келли не могла поверить, что Грей не дал ей второго шанса после ее ошибки, как она неоднократно ее называла.

– Ошибка заключалась не только в сексе с другим мужчиной, Келли, – объяснил он однажды вечером, когда она пыталась его переубедить. – Задолго до того, как ты с ним изменила, у тебя был эмоциональный роман. Ты пренебрегала моими чувствами. Не уважала меня самым ужасным образом. Когда ты перестала меня любить?

Келли сдерживала слезы. Когда-то, когда она плакала, Грей пытался ее утешить. Теперь же обвинял ее в том, что она пытается слезами пробиться обратно в его сердце.

– Я знаю, что ты все еще любишь меня, Грей. Почему мы не можем попытаться помириться?

– Да, я все еще люблю тебя. Поэтому мне так и больно, – ответил Грей. – Но мне кажется, что ты любишь меня не так сильно, как я тебя. Я бы никогда и не подумал об измене тебе... никогда. Но я не могу поверить в то, что ты не сделаешь этого опять, когда твое внимание привлечет второй мужчина...

– Второго мужчины не будет. Обещаю, – быстро вмешалась она.

– Не должно было быть и первого, – проворчал Грей. – Ты обещала это, давая мне клятву.

– Эээ... О, да, – прошептала она.

За время, пока длился развод, Йоханн несколько раз приглашал Келли на свидания, как и несколько других ее коллег по работе. Из-за того, что ее выставили шлюхой, о женщине заговорили в офисе, и через несколько недель после инцидента ее вызвали в отдел кадров.

– У нас нет политики, запрещающей сотрудникам заводить знакомства, но мы всегда просили наших сотрудников проявлять некоторую осмотрительность. Если половина сотрудников мужского пола говорит о том, что вы провели выходные... играя в семью с Йоханном Вегманом, а половина женщин рассуждает о том, кто будет следующим в вашем списке, это не очень хорошая ситуация. Если шумиха не утихнет, вас могут попросить перейти в другой офис. Мне говорили, что в это время года Мэн очень красив, – сказал директор по персоналу.

Через день Йоханн вновь оказался перед лицом Келли и попросил женщину о свидании. После предупреждения директора по персоналу она была не в настроении.

– Ну, что ты, детка, твой муж с тобой разводится. Нам даже не потребуется уезжать на уик-энд из города, – сказал Иоганн.

– Ты что, не понимаешь намеков? – огрызнулась она. – Я разрушила свой брак ради посредственного секса, которого мне просто захотелось. Посредственного секса! Я была такой идиоткой. А теперь уходи, – закричала Келли.

Через две недели Келли согласилась на переезд в Северную Каролину. К тому времени, как она уехала, все в компании знали, что Йоханн не такой уж и жеребец, каким считал себя. Через месяц Иоганн снова перевелся в офис в Амстердаме.

***

Он – красив, подтянут, каждое субботнее утро прохаживается по проходам продуктового магазина словно заторможенный, как заметила она с расстояния в пару метров. Казалось, он никогда не ее замечал, что в ее жизни было нормой. Маргарет Скэнлон, которую близкие друзья называли Пегги, работала учительницей пятого класса в местной начальной школе. Ее внешность была средней, телосложением, как она считала, среднее, а значит, ей нечем привлечь симпатичного, явно одинокого мужчину. Ей – двадцать девять лет, а через несколько недель она должна перешагнуть тридцатилетний порог, не имея никаких перспектив в ближайшее время покинуть холостяцкую жизнь.

Пегги недоумевала, как такой привлекательный мужчина, как он, до сих пор может быть холост. На вид ему около тридцати. Он не производит впечатления игрока. А выглядит... потерянным, возможно, сломленным.

У Грея Пеннера нет обручального кольца на левой руке, но Пегги определила, что он холост, еще до того, как посмотрела на его руку. О его семейном положении все что нужно говорили товары в его тележке: Поп-тарты (двухслойные пирожные с начинкой и глазурью), замороженная пицца, макароны с сыром, пиво и мясо для гриля. Ничто так не говорит об холостячестве, а может быть, даже о разводе, как эти товары.

Пегги многие называют «мышкой». У нее – короткие волнистые светло-каштановые волосы, большие карие глаза и светлая, почти бледная кожа. Рост метр шестьдесят пять, грудь среднего размера, приличные ноги и то, что она считала своей лучшей чертой: мускулистая круглая попка. С точки зрения личности, она бы назвала себя тихоней. В колледже подруги считали ее идеальной напарницей, благодаря ее дружелюбию, верности и заурядной внешности.

Впервые она заметила этого человека, проходя мимо за несколько месяцев до этого. По какой-то причине, которую она до сих пор не может понять, она продолжала замечать его, а примерно два месяца назад стала обращать на него более пристальное внимание. Хотя это было совершенно не в ее характере, она подумывала о том, чтобы представиться ему. Если бы только...

– Я знаю, что это может показаться немного бесцеремонным, но я – Пегги Скэнлон. Не хотите ли выпить со мной чашечку кофе? – спросила Пегги через несколько недель, подойдя к мужчине.

Грей отступил назад и внимательно посмотрел на женщину, только что устно обратившуюся к нему. Конечно, она не сногсшибательна, как Келли, да и не многие были такими, но в ее взгляде есть что-то такое, что заставило его согласитьс. Что-то в ее глазах заставило его захотеть узнать об этой загадочной женщине больше. Впервые за последние два года он отнесся к женщине не просто по-дружески.

– Да. Думаю, это было бы здорово, – с готовностью ответил Грей.

Пегги Скэнлон была открытой книгой; более того, ее легко было читать. За свои двадцать девять лет она нечасто ходила на свидания, и никогда всерьез. Казалась умной и начитанной, и он внимательно слушал, как она рассказывала о своем прошлом.

Закончив свой рассказ, она молча сидела и ждала, когда он расскажет о своем прошлом. Она внимательно посмотрела ему в глаза и решила, что он холост, потому что разведен. В его глазах читалась та боль, которую мог познать лишь тот, кто был глубоко ранен.

Она наблюдала за тем, как он размышляет. Видела, что он пытается понять, сколько именно ему следует рассказать о себе, и рассказал практически всю свою историю, в то время как она сидела в напряженном внимании.

Когда он закончил, оба сидели молча. Он тяжело вздохнул и посмотрел на женщину так, словно с его плеч свалилась вся тяжесть мира.

– Простите, что вывалил это все на вас, – сказал он, подняв глаза. – Вы – первая, кому я рассказал всю историю.

– Мне говорили, что я так влияю на людей. А еще я довольно хорошо общаюсь с маленькими детьми и собаками, – сказала женщина.

Грей захихикал. С этой незнакомкой он чувствовал себя очень комфортно, почти как с Келли, до того как...

Прежде чем они разошлись по своим делам, Грей назначил свидание на вечер следующей пятницы.

На третьем свидании они впервые занялись сексом. Пегги пыталась продержаться дольше, но оказалась более слабой партнершей. В спокойной, сдержанной манере поведения Грея было нечто невероятно сексуальное, перед чем она не могла устоять, хотя он ни разу не совершил явных сексуальных маневров.

После приятного ужина в венгерском ресторане Грей пригласил Пегги к себе в квартиру, чтобы выпить кофе и алкоголь. Вначале они сидели рядом в двухместном кресле в гостиной, а затем Пегги наклонилась к Грею и прильнула к его губам.

Через десять минут они уже лежали в спальне Грея обнаженные. Он зарылся лицом в ее киску, а она нечленораздельно кричала, прежде чем испытать сильнейший в своей жизни оргазм. Ощущения заставили ее тело биться в конвульсиях более минуты.

– Аиииийеэээххаа! – закричала Пегги в полный голос, прежде чем окончательно перестать двигаться.

Грей, во время ее оргазма продолжавший оральную атаку, поднял лицо, чтобы посмотреть на ловящую ртом воздух женщину. Когда ее тело, наконец, перестало биться в спазмах, он опустил лицо обратно вниз и вновь принялся за ее влажную киску.

– Ннннгггхххааааахх! – закричала Пегги через минуту, кончая во второй раз.

Вслед за этим последовали еще два оргазма, после чего Грей поднялся и в течение следующего часа нежно занимался с женщиной любовью. Про себя отметил, что впервые после развода занимается с кем-либо любовью, в остальных случаях секс был простым трахом. Во время занятий он обязательно целовал женщину.

– Ты... что... ты... – пробормотала она, прижимаясь к нему после того, как они закончили.

– Шшш. Все хорошо. У нас будет много времени, чтобы позже поговорить. Что ты делаешь в ближайшие несколько десятилетий? – заметил он.

Пегги устало улыбнулась ему, а он прижался губами к ее губам.

Женщина, четыре раза бывшая подружкой невесты, через год наконец-то оказалась в центре внимания. Впоследствии у них родилась пара детей: мальчик через два года после свадьбы и девочка еще через два года.

***

В отличие от своей предшественницы, Пегги никогда не забывала о своих клятвах.

И хотя Грей никогда об этом не узнает, Келли тоже никогда не забудет этого урока. Через несколько лет после переезда в Северную Каролину она опять вышла замуж и хранила верность своему второму мужу в течение пятнадцати лет, пока не поймала его на измене. Она призналась себе, что наконец-то поняла всю ту боль, которую пережил Грей, и не теряя времени развелась со своим вторым супругом.

Келли всегда следила за собой и по-прежнему регулярно посещала тренажерный зал. В свои пятьдесят лет она по-прежнему была привлекательной женщиной.

Незамужняя, одинокая и приближающаяся к пятидесяти годам: такого она не предвидела даже в самых смелых мечтах. Ее второй муж был старше нее на десять лет, у него не было детей, и он не хотела иметь их с Келли. Теперь же уже слишком поздно, хотя она знала, что есть множество тридцатилетних мужчин, с радостью засунувших бы в нее ребенка, но ни один из них не хотел оставаться рядом и быть чем-то большим, нежели просто донором спермы.

Она рассмеялась вслух, скорее даже пролаяла. Грей хотел двоих детей. Она хотела троих. Так что, к этому времени все трое детей супругов были бы уже в подростковом возрасте. Они с Греем посещали бы различные школьные и общественные мероприятия: спортивные, музыкальные, родительские. Не за горами выпускные, как в школе, так и в колледже, а затем свадьбы и внуки. И все это пропало... ради ПОСРЕДСТВЕННОГО СЕКСА. Какой же тупицей она была. Она печально покачала головой, наверное, в тысячный раз. Если бы она была достаточно гибкой, то надрала бы себе задницу...

Несколько месяцев спустя на другом конце страны Грей и Пегги Пеннер вместе со своим пятнадцатилетним сыном Реджи сидели в спортзале местной средней школы и наблюдали, как получает аттестат их восемнадцатилетняя дочь Филлис. Пегги сжала руку мужа, и они обменялись взглядами, в глазах которых стояли счастливые слезы. Грей наклонился и быстро чмокнул жену в губы, заставив сына вздрогнуть от подросткового смущения.

– Ну, хватит, вы двое. Не здесь и не сейчас, – заныл он.

Родители улыбнулись ему, потом друг другу и оба вздернули брови.