Lost And Found от StandingPat369

*****************************************

Во сне Роберт Стивенс был спокоен и удовлетворенно улыбался. Его рука была наброшена на тело Пег, они лежали в обнимку, а его ладонь нежно лежала на ее мягкой груди. От нее исходил чудесный аромат – волос, духов, ее естественного запаха. Как же он любит этот запах и как же он по нему скучает. Они так давно не спят вместе, он так давно не обнимал ее и не чувствовал ее присутствия.

Постепенно приходя в себя, он начал понимать, что все не так. Он обнимает не свою единственную настоящую любовь, а подушку. Его рука лежит не на ее груди, а просто на выпуклости подушки. Он попытался открыть глаза, чтобы понять, где находится, но глаза не открывались. Ему было больно. Очень, очень больно, во всех частях тела. Он начал слышать звуки – гудки, пульсацию воздуха, шаги и голоса. Чувствовать трубку в носу, иголки и провода. И у него все болит. Должно быть, я – в больнице, – понял он.

Но запах Пег. Он все еще витает в воздухе. Эта часть сна была реальной. Не видя ничего, он растерялся. Все, что он знает наверняка, – это ужасная боль. Он лежал неподвижно, ожидая, что кто-нибудь причинит ему боль – вдруг его нашла Пег и пришла покончить с ним. И тут он услышал.

– Привет, Роберт.

Это был ее голос. Она и впрямь здесь – где бы это «здесь» ни находилось. Но как такое может быть? Как она его нашла? Неужели снова причинит ему боль?

– Нет-нет-нет, – пробормотал он, пытаясь пошевелиться. Двигаться было больно. Он немного поборолся, потом лег неподвижно.

– Успокойся, Роберт, все будет хорошо, – прозвучал нежный голос Пег, стараясь придать ему уверенности. – Ты – в больнице, но с тобой все будет хорошо. Я так счастлива, что нашла тебя.

Он снова попытался встать, но опять обнаружил, что не может пошевелиться.

– Не пытайся двигаться, дорогой, ты – в гипсе и бинтах. Помнишь, что случилось?

Он молчал. Не помнил, но и не был уверен, что должен помнить, и не знал, является ли причиной его ранений Пег. Ну, он знал, что она явилась причиной его давней раны в сердце, но не знал, являлась ли она причиной того, что он ранен на этот раз.

– Тебя ужасно избили, – мягко сказала ему Пег. – Какие-то бандиты набросились на тебя и избили до потери сознания. У тебя переломаны кости и повреждены внутренние органы. Но врачи говорят, что ты поправишься и наберешься сил.

У Роберта пересохло во рту. Он хотел заговорить, но язык и губы были слишком сухими, чтобы работать вместе. Видя, что он пытается заговорить, Пег смочила мочалку и прижала ее ко рту, чтобы дать ему немного влаги.

– Зачем ты здесь? – спросил Роберт. – Как ты меня нашла? Это ты натравила на меня тех людей?

Она была ошеломлена. Как он мог представить себе такое? Через мгновение она поднялась.

– Я должна сообщить, что ты очнулся. Они захотят войти и осмотреть тебя. Потом я позвоню девочкам и Чарли.

Со слезами на глазах она вышла из палаты.

– Я вернусь, и мы еще поговорим.

Она сообщила медсестре, и вскоре вокруг его кровати собрались мужчины и женщины в халатах.

Когда ее, наконец, впустили в палату, она подошла к его кровати и осторожно взяла Роберта за руку. Она не знала, не спит ли он еще. По его прикрытым глазам трудно было об этом судить.

– Дорогой, я не сделала тебе ничего плохого, – тихо сказала она. – Почему ты так думаешь? Нет, я люблю тебя, и с тех пор как ты покинул больницу в Колумбусе и бросил меня, не было и минуты, чтобы я не думала о тебе и не гадала, что с тобой случилось.

Роберт не шевелился. Проходили минуты. Наконец, он повернул голову в ее сторону.

– Вы с Чарли все еще вместе? – спросил он мягко.

– Нет, Роберт, мы с Чарли никогда не были вместе. Чарли – наш друг. Ты всегда был и будешь единственным мужчиной для меня.

При этом Роберт отвернулся от нее. Зачем она проделала этот путь после стольких лет только для того, чтобы солгать ему?

Она это увидела и закрыла глаза. Прошло столько времени, а она уже лжет. И он знает это. Но она должна. По крайней мере, сейчас.

Наконец он решил сменить тему:

– Почему я не вижу? Я что, ослеп?

– Врачи говорят, что во время избиения твои глаза были повреждены. Их закрыли, чтобы они зажили. Говорят, что зрение может пострадать, но ты не ослепнешь. Через несколько дней повязки снимут, и тогда мы узнаем больше.

Мы? Ты имеешь в виду меня, – подумал он.

– Ты так и не сказала, почему ты здесь?

– Я здесь потому, что ты – мой муж, и я тебя люблю. После твоего исчезновения мы все время искали тебя, но тебя просто нигде не было. Каждый вечер после работы и каждые выходные мы с Чарли проезжали по всем улицам, говорили с каждым встречным, пытаясь тебя найти. Я была в смятении. Мы не знали, жив ты или мертв. Травма головы, полученная при аварии на велосипеде, тебя изменила, и мы боялись, что ты не сможешь справиться с ситуацией самостоятельно. Мы искали неделями. В конце концов нам пришлось сдаться

Вот опять. Пег и Чарли. Чарли и Пег. Он не ошибся. И теперь она это признает. Неужели она считает его глупым?

– Но я никогда не переставала любить тебя и надеяться, что однажды мы снова будем вместе.

Роберт устал. Он был сбит с толку. Его голова раскалывалась, а тело болело. Чудесно было слышать голос Пег и купаться в ее запахе. Но он так устал.

– Мне нужно поспать, – тихо сказал он.

– Я вернусь в отель, сделаю несколько звонков, немного освежусь и вернусь сегодня вечером, – сказала Пег. Она наклонилась над кроватью и нежно поцеловала его в губы. Он не ответил. Уже спал.

Когда она проходила мимо медпункта, к ней подошел врач Роберта.

– Мисс Стивенс, не могли бы вы уделить нам несколько минут и помочь с историей болезни вашего мужа. Все что нам известно, – это то, что неделю назад он был доставлен к нам в отделение скорой помощи в бессознательном состоянии и сильно избитый. Мы приняли его как неизвестного. При нем не было никаких документов, а его друзья в лагере бездомных знали его просто как Бобби или Мэра. Офицеры, отреагировавшие на звонок 911 об избиении, обыскали его сумку и нашли клочок бумаги с номером телефона. Так мы с вами и связались.

Пег покачала головой.

– Роберт был руководителем телекоммуникационной компании там, где мы живем, в Огайо. Семь лет назад он попал в страшную аварию на велосипеде и получил закрытую черепно-мозговую травму. В течение пяти недель он находился в коме. Когда, наконец, вышел из нее, он был в помраченном сознании – травма изменила его. Из уверенного в себе, веселого и очень умного человека он превратился в испуганного и нервного. Мой любящий муж превратился в подозрительного интроверта.

– Мы обнаружили, что у него в черепе – металлическая пластина, несомненно, полученная в результате предыдущей аварии. Были ли у него какие-либо другие ранее существовавшие заболевания, о которых нам следует знать?

– Только высокое кровяное давление, которое он удерживал с помощью лекарств. И после аварии его давление, похоже, пришло в норму. Как он себя чувствовал, когда поступил?

– Ну, чтобы оценить его состояние, мы провели полный набор тестов. Если не считать того, что он плохо питался и остро нуждался в стоматологе, он оказался здоров. Единственным наркотиком, который мы обнаружили в его организме, была марихуана. И, конечно, поскольку он только сейчас пришел в себя, мы не смогли провести никакой поведенческой экспертизы.

– Если позволите спросить, как получилось, что он живет здесь, на улице?

– После того как он оправился от непосредственной травмы, полученной в результате аварии, в больнице ему начали проводить физиотерапию и трудотерапию. И он стал посещать психотерапевта в связи с теми психическими изменениями, которые мы наблюдали. Все эти занятия были для него изнурительными в его состоянии, но в физическом плане он добился хороших успехов. С психической стороной дело обстояло сложнее. Каким-то образом он убедился, что Чарли Форд, его лучший друг, и я сговорились за его спиной и стали причиной несчастного случая, пытаясь его убить. Как бы мы ни отрицали это, он был в этом убежден и стал нас бояться. Когда подошло время его выписки домой, ему удалось тайком выбраться из больницы и исчезнуть.

– Мы с Чарли, полиция и все наши друзья искали и искали, но он просто исчез, как призрак. Это было последнее, о чем мы знали, пока шесть дней назад мне не позвонили. Слава богу, он сохранил мой номер телефона.

– Спасибо, – сказал доктор. – Вы заполнили некоторые пробелы, и по мере того как мы будем продолжать за ним наблюдать, мы постараемся заполнить другие. Как только он придет в себя, мы назначим консультацию психолога. Наблюдая за его кровяным давлением, дыханием и пульсом, я могу сказать, что когда он узнал, что вы находитесь в палате, уровень его тревоги резко повысился. Если такое будет продолжаться, возможно, нам придется попросить вас отказаться от посещений. Есть ли кто-нибудь еще, кто мог бы побыть с ним, кто не вызывал бы такой реакции?

– Я посмотрю, сможет ли прийти одна из его дочерей. Когда он уезжал, они были девочками, но сейчас – уже молодые женщины. Бояться их у него причин нет. Конечно, у него также нет причин бояться и меня, если не считать его воображения.

С этими словами Пег ушла в гостиницу. Она была измучена, испытывала страх и чувство вины. Ее мысли неслись вскачь. Хотя она очень любила и скучала по Роберту, жизнь после его отъезда вошла в привычное русло, и его возвращение, несомненно, все усложнит. И что делать с Чарли...

***

Шесть дней назад, в Огайо:

Пег вытиралась полотенцем, закончив принимать душ после секса. Чарли просто нужно было, чтобы это было так противно. С тех пор как Роберта не стало, Чарли Форд удовлетворял ее сексуальные потребности. Но если с мужем секс был нежным, любящим сеансом взаимной заботы и внимания, то Чарли должен был быть спортивным. Секс с ним был похож на поединок борцов. И после шести лет сопротивления она, наконец, сдалась и начала позволять ему заниматься анальным сексом – таким грязным и противным. И почему ему хотелось размазывать свою сперму и ее жидкости по всему ее телу? Нет, секс того стоил, но как же это далеко от того, как ее воспитывали и как относился к ней Роберт.

И после стольких лет совместной жизни и регулярного траха ее связь с пропавшим мужем угасла, а чувства к Чарли возросли. Он стал для нее этакой опорой и поддержкой после аварии, а потом и после исчезновения Роберта. Она не позволила бы себе назвать это любовью, но описать разницу было бы трудно.

О, но различия были. Роберт был образован и изыскае. Чарли окончил среднюю школу и был умен – но умен по-уличному, а не утонченно и культурно. Они с Робертом любили поговорить о книгах, посещали оперу. Чарли же нравились боевики и гонки NASCAR (Национальная ассоциация автогонок на серийных автомобилях). Нет, она стала полагаться на Чарли, и у нее появились к нему чувства, но он никогда не сможет заменить Роберта.

– Знаешь, скоро будет семь лет, как он сбежал, – сказал Чарли, лежа на кровати, его тело было выставлено напоказ, член все еще блестел от спермы, смазки и всего остального, о чем она не хотела задумываться. – Ты можешь объявить его мертвым, и мы сможем пожениться.

– Да, я знаю, сколько прошло времени, – ответила она, доставая из ящика комода нижнее белье. – Мы об этом уже говорили. Я все еще надеюсь, что его найдут. И, Чарли, я ценю все что ты делаешь для меня и девочек, но все еще воспринимаю тебя как друга – друга Роберта, – но не как мужа. И, Чарли, пожалуйста, не вытирайся о мои простыни. Не хочу, чтобы были пятна, когда буду их стирать.

Она осторожно натянула трусы. Чарли, как обычно, сильно надрачивал ее киску и задний проход, и, как обычно, от секса с ним у нее все болит.

В этот момент зазвонил телефон. Она взяла его с комода и увидела незнакомый номер. Она почти бросила трубку, но что-то ей подсказало, что она должна ответить.

– Алло, это миссис Стивенс? – спросил женский голос.

– Да, я – Маргарет Стивенс.

– Я звоню из Медицинского центра Оклахомы. К нам в отделение скорой помощи доставлен мужчина, которого мы считаем вашим мужем. Он сильно пострадал от избиения. Этот номер телефона был найден вместе с вещами мужчины в лагере для бездомных. У нас этот человек числится как неизвестный, но женщина в лагере сказала врачам скорой помощи, что его зовут Бобби Стивенс.

– Я буду у вас, как только смогу успеть на самолет, – быстро ответила она.

– Роберта нашли! – воскликнула она, подбегая и обнимая Чарли. – Он жив, он в больнице в Оклахоме. Я должна лететь. – Она подошла к шкафу, достала чемодан и начала собирать вещи. – Отвезешь меня в аэропорт или мне позвонить, чтобы меня подвезли? – спросила она через плечо.

– Я отвезу тебя. Пока собираешь вещи, я приму душ, – сказал Чарли, стараясь скрыть свое разочарование. Роберт был его другом, и он искренне радовался, что тот жив. Но, черт возьми, это сильно портит его планы.

Они договорились, что она вылетит первым же самолетом, а он сможет приехать позже, после того, как она сможет оценить ситуацию.

***

Возврат в настоящее

Вернувшись в свой гостиничный номер, Пег первым делом позвонила Чарли.

– Чарли, думаю, тебе лучше не приезжать. Он очень волнуется, когда я упоминаю о тебе. Похоже, считает, что мы как-то связаны с этим несчастным случаем.

– Ты рассказала о нас?

– Нет, он не в той форме, чтобы переварить эту информацию. Почти не приходит в сознание, глаза забинтованы, руки и ноги в гипсе, есть внутренние повреждения. К тому же, у него сотрясение мозга и черепно-мозговая травма.

– Я должен был быть там. Мог бы уберечь его от больницы.

– Ну, этот поезд уже ушел. Сегодня утром, еще до того, как Роберт очнулся, ко мне приходил офицер полиции. Задал несколько вопросов и показал фотографии. Он жил в лагере для бездомных под мостом. Все его вещи были засунуты в тележку для покупок и прикреплены к ней. Он спал на земле, накрывшись парой старых одеял, которые подобрал на свалке, я думаю.

Значит, то, что говорил Педро, – правда, – подумал он и спросил:

– Нашли что-нибудь полезное?

– Все что нашли, – это бумажку с моим номером телефона и семейную фотографию с нашего последнего совместного Рождества. Он вырезал из нее мое лицо, так что на ней были только он и девочки.

– Он всегда был умным парнем, – усмехнулся Чарли.

– Чарли, прекрати. Это не смешно. Человека уничтожили, а он абсолютно ничего не сделал, чтобы это заслужить. Он заслуживает того, чтобы вернуть свою прежнюю жизнь.

– Боюсь, что этого не будет.

– Я вешаю трубку. Должна позвонить девочкам. Они любят своего отца и очень волнуются. Не приезжай сюда. Дам тебе знать, если что-либо изменится.

С этими словами она достала свой планшет и настроила Zoom-звонок с девочками. Когда Роберт исчез, Лиза училась в седьмом классе, а Лора училась – в восьмом. Сейчас обе учатся в колледже: Лиза – в Северном Иллинойсе, а Лора – в Северо-Западном. Слава богу, что Роберт создал для них этот фонд. И как только ему удалось собрать в него достаточно денег, чтобы оплатить их обучение, Пег не знала, но ему это удалось.

– Как папа? – спросила Лиза, едва связь была установлена. Пег немного подождала с ответом, пока не появилась Лаура.

– Ваш отец сегодня очнулся. Он очень дезориентирован. У него все еще та паранойя, которую мы наблюдали после аварии на велосипеде. Похоже, он убежден, что мы с Чарли как-то причастны к ней. Возможно, нам понадобится, чтобы приехал кто-то из вас и побыл с ним, потому что доктор говорит, что мое присутствие может его слишком расстроить.

– Почему он считает, что к этому причастны вы с дядей Чарли? – спросила Лиза. – Что вы оба такое сделали, чтобы он так подумал? У вас до аварии был роман?

Пег притворилась оскорбленной.

– Я люблю твоего отца, и всегда любила его, и Чарли никогда не сможет занять его место. Не знаю, что вбило ему в голову мысль о том, что происходит что-то еще, но каким-то образом это случилось.

– Завтра утром у меня последний экзамен перед летними каникулами, и после него я могу приехать, – сказала Лиза. Как старшая сестра она уже давно привыкла брать инициативу на себя.

– Я могу приехать на следующей неделе, – сказала Лора, не желая оставаться в стороне и стремясь снова увидеть отца.

***

Когда Пег вернулась в больницу, ей сказали, что у Роберта врачи, и ей придется немного посидеть в приемной. Когда она дошла до комнаты для посетителей в конце коридора, то увидела грубоватую на вид женщину, которая сидела и ждала. Та была моложе Пег, но жизнь у нее явно была тяжелой. Она была чистенькая, одета в старое платье, которое, возможно, было в моде лет десять-двенадцать назад. Оно было изрядно поношенным. Черные волосы вообще не были уложены, просто расчесаны. Они начинали седеть. Женщина робко подняла голову, когда Пег подошла к ней.

– Мне сказали, что я могу здесь посидеть, – сказала она, защищаясь, как будто ожидая, что ее в любую минуту могут выгнать. – Я пришла к своему другу.

Зная, где Роберт жил, Пег догадалась, что эта женщина может быть из лагеря Роберта.

Улыбнувшись, она присела рядом с женщиной и спросила:

– Вы – подруга Роберта?

Женщина выглядела смущенной.

– Мой друг – Бобби, – ответила она. – Он – мэр.

– Правда? Здесь – мэр, и вы с ним знакомы?

Женщина рассмеялась.

– Он не настоящий мэр. Это мы его так называем, потому что он заботится обо всех, у кого возникают проблемы.

Пег достала из сумочки фотографию.

– Это и есть Бобби? – спросила она, показав ее женщине.

– Да, это Бобби, но фотография старая. Сейчас он выглядит не так. Он старше. – Она на минуту замешкалась, пытаясь сообразить, что делать. Наконец она протянула руку. – Я – Мэри. Подруга Бобби. Некоторые люди называют меня заместителем мэра.

Пег посмотрела на женщину и оценила ее внешность. Она была смуглой, но черты ее лица не указывали на какую-то определенную расовую принадлежность. Она могла бы быть симпатичной, – подумала Пег, – если бы сделала прическу и накрасилась.

Пег подошла и взяла ее за руку.

– Я рада с вами познакомиться. Я – Пег, жена Роберта.

Мэри отшатнулась, отдернула руку и в ужасе закрыла рот рукой.

– Вы – ОНА?! Он рассказывал мне о вас – о том, что вы с ним сделали. Боже мой, вы пришли его убить? Пожалуйста, не делайте ему больно. Я люблю его, а он любит меня.

Мэри медленно потянулась к ранцу и достала нож. Она поднялась и встала между Пег и коридором, ведущим в палату Роберта.

– Я не позволю вам причинить ему вреда, – сказала она, держа нож в руке. – Он защищает меня, а я защищаю его!

Каким-то образом Пег сохраняла спокойствие и самообладание.

– Мэри, я здесь не для того, чтобы причинить вред Роберту. Я тоже его люблю и хочу помочь ему выздороветь. Пожалуйста, уберите нож, пока вас никто не увидел. Не хочу, чтобы охрана создавала вам проблемы. Пожалуйста, пройдите и сядьте, чтобы мы могли поговорить. Обещаю, что не причиняла Роберту вреда раньше и не причиню его сейчас.

Мэри стояла на своем, но, услышав за спиной приближающиеся шаги, проскользнула к своему креслу и села, спрятав нож под подушку сиденья.

Пег улыбнулась ей.

– Похоже, мы обе любим одного и того же мужчину, – сказала она. – Спасибо, что присматриваете за ним и дружите с ним. Я много лет искала его, с тех пор как он сбежал из больницы.

– Он сказал, что ему пришлось бежать, потому что вы и ваш любовник собирались его убить, чтобы быть вместе.

– Мэри, Роберт был успешным руководителем. У нас была прекрасная жизнь. У нас две замечательные дочери, мы живем в прекрасном доме, у нас есть дорогие нам друзья, все они живут в Огайо. Но Роберт попал в страшную аварию, и у него была черепно-мозговая травма. Он долгое время находился в коме, а когда очнулся, то с чего-то решил, будто я и наш друг Чарли подстроили так, чтобы его на велосипеде сбил пикап в попытке убить. Это неправда, Мэри. Чарли – лучший друг Роберта, и никто из нас не стал бы причинять ему вред. Травма мозга Роберта сделала его подозрительным и нервным. Скажите, он все еще такой?

– Я – единственная, кому он доверяет, – ответила она. – Он даже разрешает мне брать его дебетовую карту для банкомата, когда ему нужны деньги, чтобы помочь кому-то, и когда у него случаются головные боли. Больше он никому не разрешает ее брать.

В этот момент в коридоре появилась медсестра, сообщившая, что Роберт может принимать посетителей, но только по одному.

– Миссис Стивенс, не хотите ли пройти со мной? – улыбаясь, сказала она.

Посмотрев на Мэри без прежней улыбки, она сказала, что сможет увидеться с ним позже.

– Мэри, почему бы вам не пойти первой? – доброжелательно сказала Пег. – Я знаю, что Роберт захочет вас увидеть, а я еще не совсем завоевала его доверие.

Мэри вскочила и, поблагодарив ее, почти бегом направилась по коридору к палате Роберта. Приблизившись к двери, она замедлила шаг и замерла, глядя на своего друга, затянутого в гипс, с трубками и проводами. Увидев на его глазах повязки, она ахнула.

– Бобби, это я, – наконец, сказала она. – Ты меня слышишь?

Она медленно подошла к кровати.

– Мэри! Да, я тебя слышу. Как ты сюда попала?

– Приехала на автобусе, – с гордостью сказала она. Сначала пошла в «Y», дала им пять долларов, и мне разрешили принять душ. Потом сходила в прачечную и постирала кое-какую одежду. Потом спросила у мужчины на автобусной остановке, как добраться до больницы, и он мне сказал. Бобби, – тихо сказала она, – в приемной ОНА. Пег. Я поговорила с ней. Показал свой нож и сказала, чтобы она не причиняла тебе вреда. Она пообещала, что не сделает этого. Сказала, что любит тебя, а я сказала ей, что тоже тебя люблю. Мы никогда об этом не говорили, но после того, как те парни тебя избили, а я не смогла тебе помочь, я почувствовала это в своем сердце. Все, что я могла сделать, это позвать Спиди и других парней, чтобы те пришли и прогнали этих людей.

Мэри придвинулась ближе к кровати.

– Пег кажется милой. Позволила мне первой прийти к тебе, потому что говорит, будто ты все еще ей не доверяешь.

– Она права, не доверяю.

– Она мне клялась, что не причиняла тебе вреда, и не хочет причинять его сейчас. Говорит, что ты дезориентирован после аварии.

– Мэри, я подозревал, что до моей «аварии», – он поставил кавычки своей единственной хорошей рукой, – что-то происходило. Не знаю точно, приложила ли Пег руку к тому, чтобы подставить меня, но уверен, что это сделал Чарли. Он уже давно пытался отвадить Пег от меня.

В этот момент в палату ворвалась медсестра с тележкой и начала снимать показатели. Она сказала Мэри, что Роберту скоро понадобится отдых, и предложила ей пойти и сообщить его жене, что та может на минутку зайти к нему.

– Я не хочу ее видеть, – ответил Роберт.

– Она была ко мне так добра, что думаю, ты должен позволить ей себя навестить, – сказала Мэри, выходя из палаты. Роберт был слишком слаб, чтобы спорить, поэтому просто лег и позволил медсестре делать свое дело. Через несколько минут вошла Пег.

– На этот раз только одну минуту, – сказала медсестра, пытаясь защитить Роберта. – Ему нужно отдохнуть.

– Хорошо, минутку, – ответила Пег. – Роберт, я просто хотела сообщить тебе, что завтра здесь будет Лиза. Я знаю, что ты все еще не доверяешь мне, но можешь поверить, что Лиза тебя любит и вне себя с тех пор, как ты ушел. Пожалуйста, будь с ней приветлив.

– Буду. Спасибо, что пригласила ее приехать. Не могла бы ты оказать мне услугу и отвезти Мэри в лагерь? Не люблю, когда она ездит на автобусе.

– Есть ли что-нибудь, что я должен о ней знать?

– Мэри больна шизофренией. Она очень умна, закончила университет штата Аризона и начинала карьеру преподавателя, когда начала слышать голоса. Она все потеряла и приехала в лагерь около трех лет назад. Она неплохо справляется с приемом лекарств, но иногда забывает. А иногда она пропускает их специально, потому что ей не нравится, как она себя после них чувствует. Судя по тому, как она вела себя сегодня, я бы сказал, что она пропустила несколько дней, а это значит, что скоро у нее может начаться психоз.

– Она говорит, что любит тебя, а ты любишь ее. Вы вместе?

– Мы – друзья. Хорошие друзья. Но не пара.

– Ты спишь с ней?

– Нет. Не в этом смысле. Но когда кто-то из нас чувствует потребность в разрядке, мы помогаем друг другу. Это все, что я могу сказать по этому поводу.

– У нее очень необычная внешность. Каково ее происхождение? – спросила Пег.

Роберт рассмеялся.

– Это сложно. Ее прадед был французским миссионером в Китае. Считал, что мир между народами наступит только тогда, когда будут стерты расовые различия. Женился на китаянке, а их детям дал наставление, что те должны жениться на представителях другой расы. Эта практика передавалась из поколения в поколение. Таким образом, Мэри – частично белая европейка, частично китаянка, частично африканка, частично самоанка, частично восточная индианка и частично коренная американка.

– Ого, – сказала Пег. – Неудивительно, что она выглядит экзотично. У нее красивая смуглая кожа.

Медсестра подошла к двери и бросила на Пег испепеляющий взгляд.

– Мне пора, – сказала Пег. – Я люблю тебя. Лиза приедет завтра. Я позабочусь о Мэри. Отдохни как следует.

Пег догнала Мэри, идущую к лифту.

– Роберт попросил меня подвезти вас. Вы не против?

– О да, если вы не против. Не люблю ездить на автобусе. Всегда боюсь пропустить свою остановку.

– Хорошо, поехали со мной, и по пути сделаем одну остановку, – сказала Пег, заглянув в свой смартфон. Она нашла список и расположение спа-салона и парикмахерской с вечерним режимом работы недалеко от своего отеля. Как раз подошел лифт, и они спустились на парковку. Мэри начала рассказывать Пег, где находится лагерь, но Пег попросила ее подождать до следующей остановки.

– Роберт сказал, что у вас есть какие-то лекарства, которые нужно принимать каждый день. Вы их сегодня принимали?

– Нет, иногда от них бывает сонливость, а я хотела быть начеку, чтобы добраться до больницы.

– А у вас они с собой?

– Да, я не могу оставлять их со своими вещами, иначе кто-нибудь их украдет. Они здесь, в моей сумке.

– Почему бы вам не принять их сейчас, – сказала Пег, доставая бутылку воды с центральной консоли. Мэри покопалась в своей сумке, достала пару бутылочек с таблетками и приняла лекарства.

Пег подъехала к спа-салону, припарковалась, и они вошли внутрь. Мэри недоумевала, что они там делают, пока не услышала, как Пег договаривается о том, чтобы ей сделали «полный комплекс процедур»: минеральную ванну, маникюр, педикюр и прическу.

– Позвольте этим дамам позаботиться о вас, Мэри, – сказала она. – Мне нужно сделать кое-какие покупки, и я вернусь до того, как вы закончите.

Она дала служащей, которая вышла за Мэри, купюру в пятьдесят долларов и сказала:

– Позаботьтесь о ней. Это очень особенная женщина (при этом она подмигнула), и ей может понадобиться дополнительное внимание. Я хочу, чтобы вы стали ее другом и помощником.

Служащая улыбнулась, согласилась и забрала Мэри. Пег вышла из здания и поехала в ближайший универмаг, где в течение получаса выбирала для Мэри новую одежду, белье, носки и практичную обувь. Не вычурные наряды, а практичные, прочные и теплые рубашки и джинсы.

Вернувшись в спа-салон, она выбрала наряд из своих покупок и отдала его служащей, чтобы та перед выходом переодела Мэри. Вскоре Мэри вышла из занавешенного дверного проема, преображенная. Прическа, красивое платье, немного макияжа и улыбка, которая не сходила с лица.

– Посмотри на меня, Пег! Я снова красивая! – воскликнула она. Пег и женщины, ухаживавшие за ней, заохали и заахали, осыпая ее комплиментами.

– Ты – прелесть, Мэри. Пойдем, поужинаем, – сказала Пег, улыбаясь. Они отправились в небольшое кафе, которое открыла для себя Пег за несколько дней до этого. Сначала Мэри чувствовала себя неловко, но вскоре уверенное присутствие Пег успокоило ее, и она расслабилась, наслаждаясь вкусной едой.

– Почему ты так добра ко мне? – спросила Мэри, когда они доедали десерт с пирогом.

– Отчасти потому, что ты – подруга Роберта, а значит, и моя. Отчасти потому, что ты – женщина, а мне неприятно видеть женщину, которой не повезло. А если быть совсем честной, то отчасти потому, что я хочу понять, что происходит в жизни моего мужа, чтобы попытаться наладить с ним отношения. Кстати, он говорил мне, насколько ты важна для него, так что, отчасти я благодарю тебя за это. Но главная причина в том, что ты мне нравишься. Мне позвонили, чтобы рассказать о Роберте, и я успела на первый самолет и пробыла здесь почти неделю, но он очнулся только сегодня, так что, мне было довольно одиноко. Приятно завести новую подругу.

– Не хочется думать о том, что ты вернешься в лагерь и будешь спать на улице, – сказала Пег, когда они шли к ее машине. – Не хочешь ли сегодня зайти ко мне в номер и поспать в настоящей постели на чистых простынях?

– Спасибо, но я должна вернуться и позаботиться о своих вещах, а также защитить вещи Бобби. Если я этого не сделаю, то все заберут. Кроме того, я не против своей жизни. Привыкла жить вне дома и не предъявлять требований людям. Там, где я живу, никто ничего не ждет.

Пока они ехали, Пег задавала вопросы.

– Почему его называют мэром?

– Бобби очень добрый. Он присматривает за людьми. Умеет доставать деньги, поэтому если кто-то попадает в затруднительное положение, он ему помогает. Если кого-то задерживают за бродяжничество или попрошайничество, он может помочь с залогом. Но не станет помогать тем, кого задержали за кражу или причинение вреда, говорит: «Никто не должен попадать в тюрьму только из-за невезения. Но преступление есть преступление, и за него надо платить».

– А что еще он делает?

– Дает советы. Большинство людей в лагере мало что знают. Они там потому, что психически больны, наркоманы или глупы. Бобби помогает им разобраться, если у тех есть проблемы. Он умный и образованный. А когда возникает спор, он ведет себя как судья. Не принимает ничью сторону, но пытается найти выход для обеих сторон.

– А что случилось, когда его избили? Что это было?

– Какие-то бандиты из другого лагеря услышали, что у него есть деньги. Пришли его грабить. Он никогда не держит деньги при себе, только снимает в банкомате, когда те ему нужны, поэтому у него их не было. Ему не поверили. А карта была у меня, потому что у него была очередная головная боль, и он послал меня за деньгами для залога Спиди. Они пытались заставить его сказать им, где деньги. Я вернулась, увидела, что происходит, и позвала группу наших ребят на помощь Бобби. Они прили, оттащили их и спасли Бобби, иначе бы его убили.

– Расскажи мне о дебетовой карте.

– Не знаю. У него есть такая. Там всегда есть деньги. Он ею не часто пользуется, в основном лишь для того, чтобы помогать людям. У большинства есть только те деньги, что они получают, занимаясь попрошайничеством. У Бобби есть еще. Но он никому не говорит, откуда они берутся и сколько их. Я – единственная, кому он доверяет снимать с карты, если не может сам.

– Где же он берет деньги на каждый день?

– В основном подрабатывает. В паре кварталов от лагеря есть агентство поденной работы. Иногда он занимается ландшафтным дизайном, иногда малярными работами. Ну, и все в таком духе.

– В этом есть смысл – он всегда был полезен по дому. Ухаживал за двором и наводил порядок в доме.

Когда они подъехали к эстакаде, под которой находился лагерь, Мэри замолчала.

– Почему бы тебе не высадить меня здесь, – тихо спросила она. – Остаток пути я могу пройти пешком.

– Хочу увидеть дом Роберта, – сказала Пег, продолжая вести машину.

– Пожалуйста. Мне будет неловко, и уверена, что Бобби хотел бы сохранить свою частную жизнь. Он – очень закрытый человек. Спасибо за твою доброту и щедрость – сегодня у меня был самый лучший день, с тех пор как у меня все стало путаться. Но, пожалуйста, позволь мне сохранить достоинство и уважать границы Бобби.

Пег притормозила и стала искать место, где можно съехать на обочину и остановиться.

– Хорошо, Мэри. Может быть, в другой день. Я рада, что у тебя был хороший день, и всегда пожалуйста. Спасибо тебе за то, что ты была такой хорошей подругой для Роберта.

Она вложила в руку Мэри визитную карточку.

– Вот номер моего мобильного телефона. Пожалуйста, позвони, если тебе что-нибудь понадобится, или если захочешь, чтобы я подвезла тебя обратно в больницу. Роберт беспокоится, что ты ездишь в автобусе одна.

Мэри не ответила, но карточку взяла и сунула в карман.

Машина остановилась, и Мэри вылезла из нее, сжимая в руках пакеты. Пег смотрела, как она идет к концу моста, а затем исчезает на набережной. Она развернула машину и направилась обратно в отель.

***

Мэри взяла свои пакеты и направилась к своему кемпингу. Все взгляды были устремлены на нее. Несколько мужчин присвистнули. Потом Спиди спросил, где она была и что в пакетах.

– Ходила в больницу к Бобби. Он сильно избит. Много сломанных костей, а на глазах повязки. Эти ублюдки едва не убили его.

– А что в пакетах? Как ты все успела упаковать?

Мэри заколебалась, прежде чем ответить. Она была уверена, что они надеются, будто у нее есть деньги или что-то в пакетах, что они могли бы украсть и продать.

– Там была жена Бобби, из Огайо. Купила мне одежду и подвезла меня. Она вроде бы хорошая женщина, но Бобби ей не доверяет.

Одна из женщин насмешливо спросила:

– А ты сказала его жене, что трахала ее мужа?

– Нет, не сказала. Просто сказала, что мы – друзья.

С этими словами она взяла свои пакеты, прошла к своему месту и аккуратно уложила вещи вместе со своими. Пара человек последовала за ней, и она демонстративно достала свой нож, сказав, что устала и хочет отдохнуть. Затем расстелила свою подстилку и легла. Нож сжимала в руке и держала глаза открытыми до тех пор, пока не убедилась, что остальные оставят ее в покое.

В это время подошел Спиди и поблагодарил ее за то, что она внесла за него залог. Пообещал присматривать за ней, чтобы она могла немного поспать.

– Ты и Мэр – мои единственные друзья, – сказал он. – Я в долгу перед вами за то, что вы мне помогли.

С этими словами он сел рядом с ней на одеяло и постарался выглядеть сильным, держа в руках в качестве оружия пустую пивную бутылку. Решил, что в отсутствие Бобби он станет помощником Мэри в качестве заместителя мэра.

***

Пег за ужином в ресторане отеля выпила два бокала вина. Несколько мужчин подошли поинтересоваться, не ищет ли она компанию, но ушли, когда она сказала, что нет. Пег предстояло многое выяснить. Она была правдива, говоря Роберту, что до аварии они с Чарли не встречались. Знала, что Роберт был в курсе того, что Чарли уже некоторое время подбивал к ней клинья. Чарли разведен, и они проводили много времени втроем. Чарли бывал у них дома почти каждый день, присоединяясь к ним во всем, что они делали. Он был веселым и отзывчивым, и порой казалось, что он является неотъемлемой частью их семьи. Своих детей у него нет, но он очень любит Лизу и Лору, называвших его «дядя Чарли».

Примерно за три месяца до несчастного случая с Робертом Чарли стал приходить в дом в те моменты, когда, насколько он знал, Роберта нет дома. Стал приставать к Пег, чтобы вывести их дружбу «на новый уровень». Знал, что она увлеклась им, и был влюблен в нее по уши. Чарли – лучший продавец в местном дилерском центре «Линкольн» и имеет приличный доход. Хотя они никогда об этом не говорили, он знал, что Пег – из богатой семьи, и после смерти родителей получит значительное наследство. Роберт очень хорошо зарабатывал на своей работе, но Чарли видел, что они живут выше того уровня, который обеспечивает зарплата Роберта, и полагал, что их образ жизни субсидирует Пег.

Поначалу Пег раздражали ухаживания Чарли. Она любила своего мужа и не имела ни малейшего желания иметь Чарли или кого-либо еще в качестве «лакомого кусочка на стороне». Сказала Чарли об этом как можно более любезно. Теперь же поняла, что была слишком мягка с их другом, потому что он не захотел отступать. Его внимание было настолько очевидным, что создавало напряженность в их трехсторонней дружбе. Роберт терял терпение и не мог понять, почему Пег не прибегает к более решительным мерам.

Пег не смогла более решительно пресечь его действия.

Роберт был заядлым велосипедистом, и одним из развлечений, которым они занимались вместе, были длительные поездки за город, по окрестностям. Они наслаждались свежим воздухом, полезными физическими упражнениями, спокойными пейзажами и дружеским общением. Но даже совместные поездки стали казаться напряженными, поскольку Чарли стремился быть поближе к Пег. Поэтому Роберт и ехал один, когда на полосу для велосипедистов выехал пикап и ударил его по затылку выдвинутым зеркалом заднего вида со стороны пассажира – велосипед отлетел на обочину, а Роберт врезался головой в столб.

Свидетели позвонили в службу спасения, и Роберт был доставлен в больницу при смерти. Все случилось настолько быстро, что описания пикапа противоречили друг другу, и опознать его не удалось. Не было даже уверенности в том, синим был пикап или зеленым.

Несмотря на то, что все это случилось семь лет назад, когда Пег сидела и потягивала вино после ужина, воспоминания о тех днях были настолько свежи, как будто это было вчера. В тот день, после того как Роберт укатил на велосипеде, Чарли нашел ее на кухне. Девочки были в гостях у подруг, и они остались одни. Чарли подошел к ней сзади и обнял за талию. Он погладил ее по шее и поцеловал в ухо.

– Мы одни. Я знаю, что у тебя были такие же мысли обо мне, как и у меня о тебе, – прошептал он, проводя руками по ее передней части и прижимаясь к ней спиной. – Почему бы нам не подняться наверх и не снять напряжение. Роберт никогда об этом не узнает.

Он развернул ее лицом к себе, затем наклонился и поцеловал в губы. Они и раньше обменивались дружескими поцелуями, но этот был совсем другим. В том, как он приник к ее губам, не было ничего платонического, а его руки двигались вверх и вниз по ее спине, сжимая ее ягодицы, затем скользнули вверх и притянули ее в объятия. Сначала она сопротивлялась, бормоча: «нет-нет» и пытаясь его оттолкнуть. Но потом поцелуй стал ее согревать. Она положила голову ему на плечо, вздрогнула и позволила ему взять себя за руку и повести к лестнице и спальне.

Они едва стали подниматься по лестнице, обнимаясь, как раздался громкий стук во входную дверь. От испуга она остановилась и попыталась повернуться, чтобы спуститься вниз и открыть дверь. Чарли попытался ее удержать, не желая упускать такой шанс, но она отстранилась и запаниковала, увидев на улице двух полицейских. В ее голове промелькнуло: Знаю, что поступила неправильно, но при чем тут полиция? Неужели?

Она нервничая открыла дверь, и один из полицейских спросил, не она ли миссис Стивенс. Она подтвердила, что она, и он сказал:

– Простите, что сообщаю эту новость, но произошел несчастный случай, и ваш муж находится в приемном отделении больницы «Добрый Самаритянин».

– Он сильно ранен? – спросила она, чувствуя, как бешено колотится сердце.

– Не знаю, в каком он состоянии, – тихо ответил полицейский, – но обычно нас не посылают на такие происшествия, если те не серьезные.

Пег почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. Она ведь уже собиралась позволить Чарли трахнуть ее, а Роберт – ранен, а может быть, и мертв. Рев в ее ушах был оглушительным. В тот момент, когда она начала падать, Чарли схватил ее под мышки и помог подняться на ноги.

– Спасибо, офицеры, – вежливо сказал он. – Я помогу жене моего друга добраться до больницы.

Он втайне улыбнулся про себя, подумав, что эти полицейские обеспечат ему надежное алиби. Это чувство быстро прошло, когда он понял, что потерял свой шанс на киску Пег.

Восстановив самообладание, Пег высвободилась из объятий Чарли и занялась делом. Она собрала свою сумочку и ключи и направилась в гараж.

– Ты не хочешь, чтобы я тебя отвез? Ты все еще в шоке, – заботливо спросил Чарли.

– Нет, Чарли, не хочу быть рядом с тобой после того, что ты чуть не заставил меня сделать. Сама доберусь туда. Пожалуйста, присмотри за девочками. Я позвоню, когда узнаю больше, и ты сможешь рассказать им, что происходит. – С этими словами она вышла за дверь и поспешила в больницу.

Пег, девочки, друзья и Чарли не отходили от постели Роберта в течение пяти недель, пока он находился в коме. Ему сделали несколько операций: сначала сняли давление на мозг, затем установили стальную пластину в том месте, где череп был раздроблен ударом. Только шлем предотвратил смертельную травму.

***

Ее задумчивость была прервана, когда подошла официантка и спросила, не нужно ли ей еще чего-нибудь. Оглядевшись, она поняла, что ресторан переполнен и люди ждут свободных столиков. Она извинилась за медлительность, подписала чек, оставила на столе чаевые и направилась к двери. Оглянувшись, увидела, что официантка все еще стоит у ее столика.

– Не могли бы вы прислать бутылку того же вина в мой номер? – спросила она и направилась к лифту.

Открыв дверь в номер, она была потрясена, увидев Чарли Форда, сидящего в мягком кресле у окна со стаканом виски в руке и улыбкой во все лицо.

– Привет, детка, я просто обязан был сделать тебе сюрприз, – поприветствовал он ее, вставая и направляясь к ней.

– Чарли, что ты здесь делаешь? Я же просила тебя не приезжать, сейчас не самое подходящее время. – Последнее слово было заглушено, когда Чарли поцеловал ее в губы и притянул к себе, чтобы обнять.

– Знаю, что просила, – мягко ответил он. – Но это – первая неделя без тебя, с тех пор как мы вместе, и я не могу больше этого выносить. Роберту не нужно знать, что я здесь, пока он не станет готов принять эту новость.

Она мягко оттолкнула его.

– Я устала. День был долгий и напряженный. Сейчас я не готова к серьезному разговору, – сказала она, глядя ему прямо в глаза. – Хочу выпить бокал вина, который уже должен быть на подходе. Хочу принять горячий душ и лечь спать. Но скажу тебе следующее. Я – жена Роберта. Мы дали друг другу клятвы, которыми я очень дорожу. Ты очень утешал и помогал мне, когда он пропал, и я не знала, жив он или мертв, и я всегда буду благодарна тебе за это. Но теперь он нашелся, он жив, он по-прежнему мой муж, и я намерена снова стать его верной женой.

Чарли, было, запротестовал, но она подняла руку, чтобы остановить его.

– Я же сказала, что сегодня не готова к серьезному разговору. Я просила тебя не приезжать, а ты проигнорировал мою просьбу. Уверена, что в этом большом отеле есть и другие свободные номера, поэтому предлагаю тебе спуститься к регистрационной стойке и посмотреть, что можно сделать. Или отправляйся в «Мотель 6» (сеть бюджетных мотелей в США и Канаде). Мне все равно.

В этот момент в дверь постучали из службы обслуживания номеров. Пока Пег принимала свою бутылку вина и давала чаевые молодому человеку, Чарли достал свой чемодан, собрал немногочисленные вещи, которые вынул, но не сделал ни одного движения, чтобы уйти.

– Пегги, ты знаешь, что любишь меня, и знаешь, что я люблю тебя. Из того, что ты мне рассказала, и из того, что я уже знаю, Роберт не в состоянии быть тебе достойным мужем и, вероятно, даже не хочет им быть. Я не люблю, когда от меня вот так отмахиваются, и не намерен тихо уходить. У меня в эти отношения вложено слишком много души и сердца.

– Тем не менее, я пойду, сниму другой номер. Увидимся завтра, тогда и поговорим. – Он подхватил свой чемодан и вышел.

Пег стояла и смотрела на дверь. В ее голове царило смятение: облегчение от того, что она нашла Роберта, стыд за то, что позволила Чарли соблазнить себя, беспокойство о будущем, о том, есть ли у них с Робертом будущее, и непреодолимая усталость.

Она быстро налила бокал вина, сделала большой глоток, затем разделась, высоко подняла голову и направилась в душ. Она – сильная женщина и всегда умела решать проблемы. Знала, что разберется и в этой ситуации. Она уснула через несколько минут после того, как ее голова коснулась подушки.

***

Утром она пропустила завтрак в столовой отеля. Не желая иметь дело с Чарли, она выскользнула через боковой вход на парковку и поехала в сторону больницы. Заехав в кафе, купила кофе и сырный датский пирог, а затем направилась к Роберту.

У стойки медсестры ей сказали, что он проспал всю ночь и проснулся к завтраку. Казалось, его концентрация внимания повышается, и врачи надеялись, что травмы головы не приведут к дополнительным психическим нарушениям.

Медсестра как раз заканчивала измерять его жизненные показатели, когда в палату вошла Пег. Ее запах сразу же подсказал ему, что она здесь, и он напрягся. Она видела, как сжалось его тело, а на той части лица, что не была покрыта бинтами, появилось озабоченное выражение.

– Доброе утро, дорогой, – сказала она нежным голосом. Она перегнулась через кровать и легонько поцеловала его в щеку. – Мне сказали, что сегодня тебе гораздо лучше, и что ты хорошо поправишься.

– Да, мне действительно лучше. Даже отменили часть обезболивающих препаратов, и я могу мыслить более ясно. И все же, я возвращаюсь к вопросу, зачем ты здесь?

– Я здесь потому, что ты – мой муж. Я люблю тебя, я волновалась за тебя и скучала по тебе каждую минуту каждого дня в течение семи лет, и мне не терпится вытащить тебя отсюда, как только ты будешь готов, забрать тебя домой и возобновить нашу совместную жизнь.

Он не ей ответил. Его вдруг одолела усталость.

– Я устал, Пег и не могу сейчас говорить. Мне нужно отдохнуть.

Он отвернулся от нее и замолчал, она решила, что он уснул.

Она почувствовала, как в сумочке завибрировал телефон, вышла в коридор и негромко сказала:

– Чарли, доброе утро... Я – в больнице... Он – в сознании, но просто прилег вздремнуть... Нет, не поднимайся сюда. Мое присутствие его расстраивает, и уверена, что твое присутствие в палате будет чересчур. Я скоро уйду, потому что вижу, что он не хочет, чтобы прямо сейчас я была здесь. Позже придет Лиза, и, может быть, он расскажет ей о том, что его беспокоит... Позвоню тебе позже, когда вернусь в отель.

Роберт не расслышал почти ничего из того, что она говорила, из-за ее тихой речи и шума, который издавали все аппараты мониторинга в его палате. Но знал, что она разговаривает с Чарли, знал, что Чарли в городе, и не слышал ничего, что могло бы изменить его мнение о том, что они – вместе.

Она вернулась в палату и села. Он играл в опоссума до тех пор, пока сон на самом деле не одолел его. Пег, услышав его тихий храп, собрала свои вещи и вышла из больницы.

Пег не знала, что делать. Она не чувствовала себя готовой к противостоянию с Чарли. Ей хотелось пойти в лагерь бездомных и найти Мэри. Она хотела лучше понять, какой была жизнь Роберта, почему он захотел вернуться к ней и насколько близки они стали с Мэри. Заменила ли Мэри ее в его жизни? Или, как он говорил, они – друзья, которые «помогают друг другу», когда испытывают физическую нужду?

Но главный вопрос – проблема, которая грызла ее каждый миг, – почему Роберт боится ее и Чарли. Что случилось такого, что заставляет его верить в то, что они что-то замышляют против него? Неужели он и впрямь считает, что она как-то причастна к его несчастному случаю? Конечно, Чарли был настойчив, пытаясь залезть к ней в штаны. Но Чарли – лучший друг Роберта. Мог ли он поверить в то, что Чарли пытался его убить? Откуда такая идея?

Она позвонила Чарли, и они пообедали в маленькой закусочной, которую она обнаружила. Они приятно провели время за беседой, но избегали очевидного вопроса о том, каким должно быть будущее. Чарли попытался затронуть эту тему, но Пег отказалась, сказав, что в отношении состояния Роберта и его собственных желаний слишком много неопределенности, как и в том, смогут ли они возобновить свои любовные отношения и если да, то каким образом.

– Прежде чем что-то решать, я должна понять, почему он боится меня и тебя, – сказала она ему, закрывая эту тему.

Вскоре пришло время ехать в аэропорт, встречать Лизу. Пег не видела ее с весенних каникул, так что, помимо обстоятельств ситуации, это было воссоединение матери и дочери, которых связывают особые отношения. Последние семь лет Пег воспитывала Лизу и Лору как мать-одиночка – разумеется, с помощью Чарли, – а тайна исчезновения Роберта сблизила их.

После приветственных объятий и отчетов о результатах экзаменов (они прошли хорошо, как поняла Лиза) Пег рассказала ей о ситуации с отцом, его состоянии, обнадеживающем прогнозе, его недавних жилищных условиях, дружбе с Мэри и, что самое тревожное, его страхе.

– Я – его любящая жена. Чарли – его лучший друг. Почему он думает, будто мы можем причинить ему вред?

– Подожди, мама, ты имеешь в виду дядю Чарли, с которым последние семь лет ты живешь в одной квартире? Парня, который продал свой дом и переехал к нам, заняв место отца в твоей постели? Этого парня ты имеешь в виду?

– Ну, да, но твой отец об этом не знает. Пока твой отец не исчез, я наотрез отказывала Чарли. Но он почему-то считает, что мы были вместе. Но даже если это так, это не значит, что мы должны были иметь на него зуб, желать ему зла. Это не имеет смысла. Я надеюсь, что он откроется тебе, и я смогу это понять.

– Так, ты хочешь, чтобы я стала твоим шпионом? Очень мило, мама.

– Нет, я имею в виду вовсе не это. Хочу, чтобы ты позволила своему отцу почувствовать любовь дочери и своей семьи после столь долгой разлуки. Хочу, чтобы вы оба смогли воссоединиться так, как еще не смогла я. Хочу, чтобы он вернулся домой и снова стал моим мужем и твоим отцом.

– А как же дядя Чарли? Что остается ему?

– Это сложно. Я дала понять Чарли, что если твой отец вернется домой, то ему придется уйти и искать другого золотого гуся.

– Золотого гуся? Так вот кем ты для него являешься?

– О, я уверена, что он искренне заботится обо мне. Он, конечно, много работал, чтобы стать частью моей жизни. Но я также думаю, что он наслаждается комфортом и роскошью, которые обеспечивают деньги нашей семьи. И если дело дойдет до этого, я не думаю, что он легко от всего откажется.

Они поехали в гостиницу, занесли в номер вещи Лизы и отправились перекусить по дороге в больницу. Пег ожидала, что Чарли будет где-то поблизости, но его нигде видно не было. Они с удовольствием пообщались за едой, а затем отправились в медицинский центр. Пег объяснила Лизе, как добраться до палаты Роберта, а затем нашла себе тихий уголок в холле, чтобы подождать.

***

– Здравствуй, папа, – сказала Лиза, – я так по тебе скучала. – Она подошла к его кровати и наклонилась, чтобы обнять его, не зная, к чему можно безопасно прикасаться между всеми этими гипсами и бинтами. В конце концов, она просто поцеловала его в щеку и взяла его правую руку в обе свои.

– Привет, Тыковка, – попытался сказать он, но слова застряли у него в горле. – Самое тяжелое во всем этом испытании – быть вдали от тебя и Лоры. Как вы поживаете? Все ли в порядке? Я так рад, что ты меня помнишь.

– О, папа! Мы все скучали по тебе, гадали и беспокоились о том, как и где ты. Без тебя ничто не было прежним.

Следующие два часа она пыталась рассказать ему обо всем, что он пропустил – о школе, парнях, хоккее на траве, выпускном, жизни в колледже... обо всем, о чем только можно подумать. Чарли она не упоминала, разве что, вспомнила, как они с Пег все время искали его после того, как он улизнул из больницы. Если он захочет узнать о том, как Чарли переехал к маме, то должен услышать это от нее самой. Наконец, стало ясно, что, как бы ему ни хотелось узнать обо всем этом, он просто слишком устал, чтобы продолжать. Да и голова болела очень сильно!

Лиза спустилась в холл, чтобы встретиться с мамой, и обнаружила ее сидящей с женщиной, которая, как она поняла, была Мэри. Познакомив их, Пег объяснила, что Мэри позвонила, и она заехала за ней.

– Простите, я, кажется, утомила его рассказами. Он уже засыпал, когда я уходила, – сказала Лиза Мэри.

– Ничего, я просто посижу и посмотрю, как он спит, – сказала она. – Когда-нибудь же он проснется.

Пег полезла в сумочку и дала Мэри немного денег.

– Мы не можем остаться, но когда настанет время уезжать, вызови такси. Пожалуйста, не жди автобуса в такое время.

Пока они шли к машине, Лиза объяснила Пег, что большую часть разговора во время визита вела она, рассказывая отцу о событиях в жизни дочерей после его отъезда.

– Прости, мама, но он на самом деле о тебе не спрашивал. Я лишь пару раз упомянула Чарли и не говорила об условиях проживания.

***

Мэри сидела и наблюдала за спящим другом. Она не знала многого многом: Выздоровеет ли он? Вернется ли в лагерь или к комфортной жизни в Огайо с женой, бросив ее? И почему он так боится Пег? Она кажется такой милой женщиной – совсем не похожей на ту злую, о которой он ей рассказывал.

***

Тем временем Чарли разговаривал по телефону.

– Педро, ты мне понадобишься здесь. Хватай следующий рейс. И привези Марию. Я ничего не получу от этой сучки.