Revenge by Misadventure от qhml1

*****************************************

Месть?

Бесполезная трата энергии.

***

Джон посмотрел на меня с ухмылкой, которую способны вызвать исключительно пять бутылок пива.

– Значит, ты позволишь им выгнать тебя из города, не поквитавшись?

– Никто не выгоняет меня из города, брат. Это повышение готовилось девять месяцев. Просто так получилось, что я получил его после того, как мы расстались. Сколько там сейчас за окном, минус девять? Двенадцать? Я же буду жить на солнечном Юге, и, похоже, мой дом будет на озере, если примут мое предложение. Тогда как ты будешь морозить свою задницу здесь, я буду сидеть на причале и ждать мистера Бига.

– Засранец.

Я рассмеялся. Джон любит рыбачить, но терпеть не может подледный лов. Мне бы очень хотелось взять с собой его и его жену Адель. Он мне – как брат, а его жена – ангел.

Как раз в этот момент появился его ангел, сняв пальто и заказав бокал вина.

– Боже, я там отморозила себе жопу!

Раньше, чем я успел подумать, у меня вырвалось:

– Не дай Бог!

Она покраснела и захихикала. Однажды в алкогольном угаре я ей сказал, что ее жопа – это золотой стандарт, по которому должны оценивать всех женщин. Ее объятия сказали мне, что она не сердится, но время от времени она все равно затрагивает эту тему. Особенно, когда мы – в ресторане или клубе.

– А как насчет вон той?

Я посмотрел на вполне привлекательную женщину и усмехнулся:

– Не-а. Довольно плоская, чтобы быть идеальной. Но все равно – горячая штучка.

Это была наша обычная шутка. Если эту тему поднимала не она, то – Джон, просто чтобы посмотреть, как я вспыхиваю красным.

Джон поцеловал ее и сказал, что мы планируем мою месть. Она нахмурилась, а я рассмеялся.

– Тебе стоит удерживать его подальше от этих сайтов. Они наводят его на странные мысли. Я не планирую делать ничего настолько глупое, чтобы попасть в тюрьму или разориться. Еще через два месяца я буду жить на широкую ногу, а она все еще будет в этой тундре с Буббой. Ну, то есть реально с Буббой. Может ли это быть еще более банальным?

Потом я рассмеялся.

– Кроме того, думаю, у меня с ними уже неплохо вышло, не так ли?

***

Это было настолько грустно и стереотипно, насколько вообще возможно. Я вернулся домой в середине дня и застал их в постели. Признаюсь, на минуту у меня в голове мелькнула темя убийства, но потом я успокоился и достал телефон. Они были в своем собственном маленьком мире и даже не подозревали о моем присутствии. Когда у меня скопилось достаточно фотографий, меня осенило: больше всего на свете Марта ненавидит холод и сырость.

Шел мелкий снег, температура – около минус семи. Я снял заглушку с крана в гараже и подсоединил к нему шланг. Мы живем за городом, и у нас имеется колодец, а в это время года вода в нем почти ледяная!

Шланга хватило, чтобы дотянуться до двери в спальню, и я подождал, пока он объявит, что вот-вот кончит, а потом открыл воду на полную воду. Он закричал и скатился с Марты. И по сей день я думаю, что кончить он не успел. Когда его не стало, я хорошенько полил и ее.

Оба кричали и катались по полу. Бубба пытался схватить свою одежду, но я продолжал поливать его из шланга. Это оказалось для него слишком, и он выбежал из дома. В метель, совершенно голый. Он попытался открыть дверь своего грузовика, но я предусмотрительно запер ее, и теперь окатил его из шланга. Я стоял прямо внутри гаража и обливал его каждый раз, когда он показывался. Он кричал и умолял, и вышли соседи, посмотреть, что творится. Одна из их жен хотела, чтобы я прекратил, но мой сосед, полицейский в отставке, лишь усмехнулся и достал собственный шланг. Мы по очереди обливали его, пока не приехала полиция. Его задницу бросили в машину, и если бы не мой сосед, у меня были бы большие неприятности. Он сказал им, что Бубба мне угрожал (что было правдой. Все время, пока скакал и прыгал, он кричал о том, как сильно надерет мне задницу), и что я применил нелетальное убеждение, чтобы попытаться удерживать его на расстоянии. Сержант лишь усмехнулся и спросил, не хочу ли я выдвинуть обвинение. Я отказался и даже позволил ему зайти в дом, забрать свою одежду. Моя дорогая жена лежала на диване, укрывшись всеми имеющимися у нас одеялами, и все еще дрожала. Ухмылка полицейского стала еще шире.

Бубба получил бесплатную путевку в больницу для похождения курса психотерапии.

Еще до наступления ночи все в нашем маленьком городке уже знали о происшествии. Я остался ночевать у матери, позвонив Марте и сказав, чтобы через три дня она убралась из дома. Она упиралась, но моя мать опять вызвала полицию, а поскольку дом был записан на ее имя, ее заставили уехать.

Развод был не из приятных, и у нее чуть не случился нервный срыв, когда она узнала, что дом не принадлежит нам. В конце концов, я подарил ей машину, которую она просто обязана иметь, и половину всего, что мы накопили, причем под «мы» я подразумеваю себя. В итоге, она оказалась в маленькой квартирке, живя на единовременное пособие, которое я выплатил вместо алиментов, и пытаясь найти работу, пока еще можно.

***

При этом воспоминании Джон усмехнулся.

– Да, этого он никогда не переживет. А то, что сделала твоя мать, – просто бесценно.

Бубба превратился в посмешище. Каждый раз, когда он наговорит лишнего, там, где он работает, грозятся облить его ведрами воды. Женщины смотрят на него и хихикают. Одна из них при всех спросила его в баре, где именно тусовалась съемочная группа, и не страдает ли он все еще от сокращения пениса или тот всегда был таким маленьким?

Он дал ей пощечину и в итоге получил на себя полдюжины кружек холодного пива, а владельцы бара выгнали его, запретив здесь появляться.

Некоторое время он размышлял, и после достаточного количества алкоголя ему пришел в голову блестящий план: он пойдет в дом моей матери и отхлещет меня по заднице, чтобы доказать, насколько он ужасен. Он стучал во входную дверь и кричал маме, чтобы та заставила меня выйти и посмотреть ему в глаза, иначе, мол, он выместит все на ней. Недостатком этого плана было то, что я уже переехал обратно в свой старый дом.

Она спокойно сказала ему подождать у двери, и он, как истинный болван, так и сделал. Через несколько минут она вышла из-за дома со своим садовым шлангом и облила его. Она уже позвонила в полицию, и когда те приехали, он кричал и гонялся за ней по улице, в конце концов, потеряв сознание, когда она юркнула в дверь соседа, который захлопнул ту перед ним. Мама истерически смеялась.

– Господи, да этот парень не в форме! В конце концов, я шла чуть ли не пешком, чтобы он не отстал. Тэмми, держу пари, что довольно скоро ты снова будешь смеяться, когда я опять побегу на длинную дистанцию.

Полицейские подхватили его и засунули в задний отсек машины. Он умолял накрыть его одеялом или включить обогрев, но они не стали включать, пока всех не опросили. На опрос ушла, казалось, целая вечность, он посинел, и тогда вызвали медиков, завернувших его в одеяло и отвезших в больницу. Его опять лечили от переохлаждения, а полицейские, допрашивавшие его, дали понять, что если повторится что-либо подобное, они будут реагировать очень, очень медленно. Затем его арестовали за угрозы, незаконное проникновение, попытку нападения и появление пьяным на публике. Когда в больнице его осматривали, уровень алкогольного опьянения превышал допустимый на три пункта.

Ему потребовалось три недели, чтобы выйти из тюрьмы, и к этому времени он потерял работу. Зато у него появилось новое прозвище. Бубба ушло навсегда, его новое имя – Хозер (тормоз).

Он сделал все сам, и лучшего конца я не мог и желать. Он покинул город под покровом ночи, и никто так и не узнал, куда он направился.

Когда Хозер уехал, Марта оказалась с перспективой жить самостоятельно и пыталась сделать все возможное, чтобы добиться примирения. Но было слишком поздно. К тому же, я уже переехал, прочно освоившись на новом месте. Мама сказала, что она снова обручилась через неделю после того, как развод стал окончательным. Она никогда не любила оплачивать сама свои счета.

Должно быть, ее очень огорчило, когда наш старый дом выставили на продажу. Она пыталась уговорить своего нового возлюбленного сделать предложение, но тот отказался. Мама выручила от продажи хорошие деньги и отдала их мне, чтобы я купил дом на новом месте. Этого почти хватило, чтобы купить дом на озере, к которому я присматривался, и когда все бумаги были оформлены, я оставался должен меньше, чем стоимость подержанной машины, что планировал выплатить за три года.

Через несколько недель в мою дверь постучались, и на пороге появилась мама с тремя чемоданами.

– Занеси их внутрь. Я здесь поживу, пока не найду себе новый дом. Что? Думаешь, я останусь в этой замерзшей пустоши, в то время как сам ты будешь жить здесь, под солнцем? Кроме того, ты – мой единственный ребенок, и я не хочу находиться в пятистах милях от тебя, когда появятся внуки.

Мои бабушка и дедушка умерли и оставили ей свой дом – кирпичную двухэтажку площадью сто восемьдесят шесть квадратных метров на участке в восемьдесят соток. Наш дом достался ей при разводе с моим отцом, исчезнувшим еще до того, как была назначена первая выплата алиментов. Мама была довольно умна и постоянно обновляла документы. Когда через четыре года его нашли, он задолжал кучу денег. Судья заставил его все вернуть, добавив пятнадцать процентов в месяц к начисленным алиментам, которые теперь он должен был выплачивать, иначе попадет в тюрьму. Когда я окончил колледж, он все еще был должен ей за два года, и она этого не простила. Наверное, мстительность досталась мне от нее. Когда бабушка умерла, она переехала в ее дом, отдав мне свой старый. Сейчас я рад, что мы так и не оформили документы.

На горном хребте над озером появился новый жилой комплекс, и она нашла симпатичный коттедж для престарелых с двумя спальнями, который случайно оказался прямо напротив меня. Я заметил у нее на веранде дорогой бинокль, и она покраснела, сказав, что увлеклась наблюдением за птицами.

Пять месяцев спустя я для всех все еще был янки, переехавшим в старый дом Смитов, но мама была просто одной из девушек. Менее чем через три месяца она знала все сплетни в округе. Она втянула в это своих новых подруг, и я вдруг стал получать приглашения познакомиться с новыми мамиными подругами, и по чистому совпадению там просто оказалась милая молодая особа, у которой в данный момент нет отношений. В большинстве случаев они были в таком же смущении, как и я, но у меня появилось несколько хороших подруг. Подруг, не возражавших появиться в бикини и остаться на ночь.

***

Через год ко мне пришла женщина в поисках своей сестры, с которой я встречался. Я не видел ее уже несколько месяцев, но вот она исчезла, и семья ищет ее. Она вышла из машины, и я с удивлением увидел, что с ней – двое детей, мальчики-близнецы, которым только что исполнилось шесть лет.

У нее было осуждающее выражение лица, но короткий разговор ее успокоил. Я внимательно следил за детьми, а они пристально рассматривали причал.

– Не хотите ли выйти на него?

Они схватили меня за руки и потащили за собой. Их мама окликнула:

– Эй! Разве я разрешала вам приближаться к воде?

Я оглянулся через плечо.

– Похоже, вы оказались в меньшинстве. Возьмите ради безопасности одного, а я возьму другого. Пусть осмотрятся. Чему это может повредить?

– Они могут упасть!

– Мы их выловим.

– Они не умеют плавать.

– Тогда самое время научиться.

Я рассмеялся над выражением ее лица.

– Расслабьтесь, в молодости я был сертифицированным спасателем, и мой сертификат о первой помощи – в силе. Давайте просто сделаем так, чтобы он нам не понадобился.

Под нашим пристальным взглядом они бегали по причалу вверх и вниз, и каждый раз, когда приближались к краю, она вздрагивала. Потратив часть энергии, они стали замечать такие вещи, как стаи маленьких рыбок, роившихся вокруг причала. У меня есть привычка кормить их и большого сома, скрывавшегося внизу. Я брал банку дешевого собачьего корма, пробивал в ней несколько приличных дырок, привязывал к одной из них прочную леску и опускал в воду. Через несколько дней она пустела, я вытаскивал банку и вывешивал другую. Не знаю, насколько это законно, но – эффективно.

– Рыба!

– Да. Пусть папа как-нибудь приведет тебя, и ты сможешь ее половить.

Один посмотрел на меня очень грустными для шестилетнего ребенка глазами.

– У меня нет папы.

То, как он это сказал, заставило меня подумать, что этот мужчина умер, поэтому я выразил ему свое сочувствие, на что она фыркнула:

– Ты сочувствуешь дьяволу. Он не умер, а просто сбежал в неизвестные края. Его не видели с тех пор, как им исполнилось два года.

Я не знал, что на это ответить, но повторил предложение, сказав, что привести их может и она. По ее взгляду я понял, что в этой жизни этого не случится, но отмахнулся. Мы как раз собирались на веранду, когда в доме появилась мама.

– Привет, милый! О, прости, не знала, что у тебя гости.

Я лишь вздохнул в уверенности, что бинокль подсказал ей насчет гостей.

– Все в порядке, мам. Это – сестра Аннабель, прости, не знаю ее фамилии. Она зашла сюда в поисках сестры. Может, включишь канал обработки сообщений и посмотришь, нет ли там чего-нибудь. Судя по всему, она отсутствует достаточно давно, чтобы вызвать беспокойство.

– Я займусь этим. Рада познакомиться с вами, миссис...

– Джульетта. Если что-нибудь узнаете, буду вам очень признательна.

– Постараюсь, дорогая, а кто эти прекрасные молодые люди?

Она впервые улыбнулась, и это заставило ее выглядеть совершенно иначе.

– Тот, что слева, – Тони, а справа – Марк.

Марк смотрел на блюдо, которое держала в руках мама, и она улыбнулась.

– Просто принесла сыну печенье. Дети никогда не становятся достаточно взрослыми, чтобы отказываться от печенья. Не хотите ли и вы, ребята? Может, лимонада?

Джульетта смутилась и попыталась отказаться.

– Ерунда. Одно печенье их не убьет. Если бы такое случалось, Эл бы умер в раннем подростковом возрасте.

Пока все устраивались на веранде, я принес лимонад. Мама прижала к уху телефон, часто говоря «угу». Джульетта, казалось, была уже в гораздо лучшем настроении. Мама отняла трубку и усмехнулась.

– Бетти поговорила с Ирмой, та – с Глорией, та поговорила с Джейд, и она сказала ей, что ее кузина видела вашу сестру через два города в «Отдыхе путешественника» вместе с Джо Морганом. Вы ведь знаете, что этот человек женат? Тоже на милой девочке. Это убьет ее.

Джульетта разрыдалась, и мама ее обняла. В следующее мгновение они уже сидели в ее минивэне и ехали за город, оставив со мной детей. Несколько минут мы смотрели друг на друга.

– Не хотите порыбачить?

Да, они очень хотели. Я достал пару легких удочек и прихватил несколько червей с моей фермы по разведению червей – пластиковой емкости, которую держал наполненной ночными рачками, подкармливая их компостом. Затем я пошел к своей лодке и достал два спасательных жилета.

– Я здесь всего один, и хочу, чтобы вы были в безопасности. Если упадете, сразу же всплывете как пробка, и все будет в порядке. А теперь будьте внимательны.

Они старались изо всех сил, как только могут шестилетние дети, и у них неплохо получалось. Марк даже поймал килограммового сома. Он хотел оставить его себе, но когда я спросил, не хочет ли он лично снять с него кожу и поджарить, он его отпустил, после того как я их сфотографировал. Тони чувствовал себя слегка обделенным, пока не поймал краппи (пресноводная рыба класса лучепёрых) очень хорошего размера и тоже сфотографировался. Через час они начали терять запал, и мы стали сворачиваться.

Я бросил оставшихся червей обратно в емкость и повел детей мыться. Они сильно пахли рыбой и наживкой. Чтобы избавиться от вони, они захотели принять ванну, поэтому я сунул их в джакузи и включил форсунки. Они визжали и смеялись, пока я относил их одежду в стиральную машину. Скоро она будет чистой и сухой. Надеюсь, как и мальчики.

Их одежда едва начала сохнуть, когда они вылезли, поэтому я помог им вытереться по возможности, и они надели пару моих футболок. Те свисали до колен. Усадив их на диван и включив на большом экране мультяшный канал, я пошел проверить их одежду. Когда вернулся, они уже прижались друг к другу и крепко спали.

Не зная, чем еще заняться, я приступил к ужину, приготовив свиные отбивные на гриле с обжаренной кукурузой – одно из моих любимых блюд. У меня оставалось немного запеченной фасоли, так что, я разогрел и ее. И так увлекся своим занятием, что не услышал, как подъехала машина.

Джульетта вышла на веранду настолько взбешенная, что вся пылала, а моя мама шла позади, ухмыляясь. Прежде чем она успела взорваться, мама спросила, что у нас тут. Движуха разбудила мальчишек, и те вылетели наружу, забрались на маму и стали рассказывать ей о рыбалке, о том, насколько им все понравилось, и что они искупались в джакузи. Моя мама сходила, достала их одежду, забрала их в дом и одела.

Я попытался ее отвлечь.

– Вы нашли Аннабель?

На ее глазах навернулись слезы.

– Она опять употребляет, а этот мудак – женатый парень – ее дилер. Все стало довольно напряженно, особенно когда я позвонила его жене и сказала, где он. Она была всего в минуте ходьбы от нас и устроила настоящий ад, пока не приехали копы. Когда в комнате нашли наркотики, Аннабель и мудак получили бесплатную путевку в тюрьму, а его жена сказала, что воспользуется временем, которое потребуется ему, чтобы выйти на свободу, для того, чтобы найти себе адвоката. Мы попытаемся собрать на залог, но не знаю, удастся ли нам это.

– Когда я был с ней, она не принимала наркотики. Что случилось?

– Она встретила и полюбила не того мужчину. Тот подсадил ее на наркотики, и она об этом не жалела.

– Поговорите с окружным прокурором, может, он уговорит ее пойти на сделку и лечь в реабилитационный центр. Если наркотиков в комнате было достаточно, ей грозит уголовка.

– В комнате было много наркотиков. Они были там именно для того, чтобы возобновить свою связь.

Я увидел, как во внутренний дворик через дверь выходят мама и мальчики.

– А вот и ваши дети. Сделайте мужественное лицо и насладитесь едой, уверен, что приготовление пищи – последнее, о чем вы сейчас думаете.

Я зажег свечи, чтобы отпугнуть комаров. Мальчики наелись, их чистая одежда была испачкана соусом барбекю и маслом, но их мама ни разу не пожаловалась, улыбаясь, видя их такими счастливыми. Позже мы разожгли костер, и я позволил им жарить зефир: мама помогала Марку, а Джульетта – Тони. Я ухмылялся, думая, что проезжающие мимо лодки полагают, будто это – просто еще одна счастливая семья в пригороде.

Я снова вымотался, и мне пришлось нести их до машины, пристегивать ремнями и обещать, что они смогут вернуться в любое время, когда разрешит мама, если и она тоже приедет.

Она улыбнулась и поцеловала нас с мамой в щеку. Когда их задние фонари скрылись за холмом, мы вернулись в дом и принялись за кофе.

– Она красивая.

– Да, красивая.

– Эти мальчики просто очаровательны.

– Да.

– Ей приходится нелегко, с тех пор как исчез ее муж.

– Мама.

– Что?

– Прекрати, ладно? Да, она мила, и дети у нее замечательные, но она таит в себе много гнева, и пока она его не отпустит, она никому не подойдет. Я не в том настроении, чтобы пытаться кого-то перевоспитывать.

– Возможно, это стоит того, чтобы попытаться.

– Тогда сделай это сама.

Лучше бы я этого не говорил.

***

Мама «удочерила» Джульетту, и вскоре мальчики стали называть ее бабушкой. Она практически ела их обожание ложкой. Вскоре они уже гурьбой спускались с холма, чтобы позагорать на моей веранде, а я оставался возиться с мальчиками. Я вытерпел это дважды, а в следующий раз, когда они пришли, усмехнулся:

– Наслаждайтесь. У меня – дела, и меня не будет до завтра. Заприте дверь, когда будете уходить, ладно?

У меня было назначено свидание с маленькой красоткой для простого, без обязательств, без ожиданий, кроме секса, хорошего времяпрепровождения. Мы поехали в отель в шестидесяти милях отсюда, сняли номер, сходили в ресторан, потом – в бар, где веселились до глубокой ночи. Затем мы вернулись в номер, срывая одежду и играя с частями тела, пока не оказались голыми. Первый раз был быстрым и яростным, но мы все равно оба кончили, а потом обнялись и поспали пару часов, прежде чем приступить к более спокойному второму раунду.

Встали поздно, приняли душ, а затем вернулись в постель, чтобы поразить друг друга своими оральными навыками. Думаю, победил я, доведя ее до трех кульминаций против моей одной. Мы приняли душ, выписались, и по дороге домой я заехал в дорогой бутик, чтобы купить ей новое платье. Старое лежало в ее чемодане в разодранном виде.

Я высадил ее, поцеловав у двери, а затем отправился домой. Если бы мы снова увиделись, это было бы забавно, но искры после секса не было, и мы оба это знали, поэтому я сомневался в повторении.

Через час у моей двери появилась мама.

– Хорошо провел время?

– Отлично, мам. Спасибо, что спросила.

– Джульетта была слегка расстроена, когда ты уехал.

– Почему? Потому что ей ради разнообразия пришлось присматривать за собственными детьми? Их усыновила ты, а не я. Ты их воспитываешь. И я говорю больше о маме, чем о детях.

Мама более чем разгорячилась.

– Это было неуместно! Я знаю, какой ты упрямый, но просто надеялась немного подтолкнуть тебя. Она – очень милая женщина.

– Откуда мне знать? Каждый раз, когда я ее вижу, с нею ты и дети, и мы не так уж часто разговариваем, разве что о том, как справиться с мальчиками. Мам, ты не подталкиваешь, ты давишь. Брось это.

Это заставило ее замолчать, и вскоре она ушла.

***

Две недели спустя Джульетта подъехала к моему подъезду. Я удивился, увидев ее одну, и быстро обнял.

– А где мальчики?

– Ночуют у твоей мамы, вместе с двумя детьми Джен. Они поставили во дворе палатку, но готова поспорить, что при первом же крике совы они побегут в дом. Я пришла спросить, не возьмешь ли ты меня покататься на своей лодке. Было бы очень здорово провести на воде немного взрослого времени. Если ты не занят.

– Надо проверить свой календарь. Ты только гляди! Сегодня днем и вечером я абсолютно свободен. Пойду, все приготовлю, и мы поставим холодильник. Я не буду пить, пока управляю лодкой, но в холодильнике есть почти полная бутылка того красного, что тебе нравится. Возьми его, несколько бутылок воды, немного еды, и – мы готовы к выходу.

Лодка у меня довольно большая, нечто среднее между моторной яхтой и катером, с очень мощным двигателем, способным с легкостью тянуть водные лыжи. Она уже приготовила холодильник и переоделась в очень красивое бикини и накидку. Увидев мой взгляд, она усмехнулась.

– Планирую немного позагорать, пока мы здесь. Следи за водой!

– Ничего не обещаю.

Я влез в шорты и взял с собой несколько пляжных полотенец.

***

Должен сказать, что мы отлично провели время. Она была такой расслабленной, какой я ее никогда не видел. Я пытался научить ее управлять лодкой, но ей это было не интересно. Мы шли на довольно хорошей скорости, а она смотрела, как мимо проносится вода.

– Могу поспорить, что на этой штуке ты легко сможешь тянуть лыжника. Раньше мне это нравилось.

Я сбавил обороты двигателя лодки до холостого хода и полез в рундук, достав пару лыж и спасательный пояс. Она поначалу отказывалась и качала головой, но ее тело было готово к этому. Ей потребовалось несколько попыток, чтобы встать на лыжи, но через тридцать минут она уже вовсю ловила кайф. Я заметил, как мимо проплыла пара лодок, и парни улюлюкали, но списал это на симпатичную женщину в маленьком бикини, пока не протянул руку, чтобы помочь ей забраться в лодку. Ее бикини было крошечным, а сама она была довольно пышногрудой, и от трения воды и ветра ее топик опустился ниже сосков. Очень красивых, очень эрегированных сосков.

Я усмехнулся и сказал, что ей, возможно, стоит подкорректировать гардероб. Она посмотрела вниз, но вместо того чтобы закричать, хихикнула:

– Это объясняет, почему парни пялились. Наверное, я устроила им шоу, да?

Как раз в тот момент, когда она это сказала, мимо проплыла лодка с детьми, старшеклассниками и студентами. Один почти свесился с борта лодки.

– ПОКАЖИ СВОИ СИСЬКИ! – крикнул он под дикий хохот, и вместо того чтобы разозлиться, она отошла к борту лодки и рывком сняла с себя топик, крутя его над головой. Затем повернулась, схватила свои плавки, свернула их, пока те не стали просто полоской между ягодицами, и наклонилась. Те чуть не врезались в другую лодку.

Она скрылась из виду под навесом, а я нажал на дроссель и дал полный газ, пока они не скрылись из виду.

– Так ты теперь эксгибиционистка?

– А ты против?

– Ничуть. Не стесняйся демонстрировать рядом со мной все что тебе удобно. Я никогда не буду против.

Она уже собиралась надеть топик, но усмехнулась и сбросила его.

– Немного позагораю. Не дай мне сгореть.

– И как же мне это сделать?

Джульетта закатила глаза.

– Для начала убедись, что на мне достаточно крема для загара.

Я заглушил двигатели и бросил якорь в небольшой бухте.

– Я могу сделать это для тебя.

В передней части лодки есть небольшая платформа, специально предназначенная для подобных ситуаций. Она находится ниже линии бортов, и ее не видно с проходящих мимо лодок. Она легла, и я заметил, что она не натянула бикини на место. Настроившись подразнить ее, я начал с пальцев ног и поднялся до самой попки, затем перевернул ее и проделал то же самое. Затем обработал шею, спину и всю переднюю часть, за исключением остроконечных вершин, что стояли высоко и гордо. Ее соски напряглись, и она тяжело дышала, будучи разочарованной.

– Почему ты не обработал важные части?

– Потому что ненавижу вкус крема для загара, – сказал я и быстро втянул в рот правый сосок, сильно надавливая на него языком и слегка прикусывая. Она вскрикнула и почти полностью слетела с платформы. Следующие тридцать минут мы катались на платформе и с нее, и в конце концов я поставил Джульетту на колени, а ее груди свесил с борта лодки. Если бы кто-то проходил мимо, он бы это увидел, а также получил урок непристойных высказываний. Я кончил и потащил ее обратно вниз, чтобы обнять.

На озере мы пробыли еще пару часов, а затем устроили второй раунд уже на моей кровати. Она задремала, и я позвонил маме, чтобы убедиться, что мальчики у нее. Она хихикнула и сказала, что да, а я сообщил ей, что Джульетта дремлет. Затем попросил ее дать нам пару часов, прежде чем приводить мальчиков на ужин.

Я все приготовил, включая гарнир, оставил стейки мариноваться и отдыхать, пока не пришло время ее будить. Я поцеловал ее, и она, едва придя в себя, соскочила с кровати.

– Мальчики! Я опоздала...

Я остановил ее, поцеловав.

– С ними все в порядке. Мама привезет их минут через тридцать, так что, советую тебе принять душ и привести себя в порядок. А я разожгу угли.

К тому времени, когда приехали мама с мальчиками, Джульетта была одета в шорты и одну из моих футболок, а ее волосы – собраны в мокрый хвост. Мама улыбнулась ей, и она вспыхнула красным. Затем они крепко обнялись. Я взял мальчиков с собой на улицу, чтобы они могли «поговорить». Обе вышли, ухмыляясь, и сидели за столом, попивая чай, пока я расставлял блюда. Потом мама достала банановый пудинг, который незаметно спрятала в холодильнике, пока мы были на озере.

Мама и я получили от Джульетты и мальчиков приятные объятия, а также несколько поцелуев от нее, когда мальчики не видели. Мы смотрели, как задние фонари исчезают за поворотом. Мама ожидающе усмехнулась.

– Не сейчас. Дай пережить все это день или два.

Она поцеловала меня в щеку и ушла, практически заскакав вверх по холму.

***

Мы с Джульеттой стали встречаться. Поначалу она была слегка непредсказуемой, и ей потребовалось несколько месяцев, чтобы привыкнуть к мужчине, который относится к ней с уважением. По выходным она жила со мной, а мальчики проводили время то в нашем, то в мамином доме.

Я сделал из них неплохих рыбаков и палубных матросов. В день их рождения мы устроили для них вечеринку. Похоже, они пользовались популярностью, потому что мой дом заполонило около двадцати детей и их родителей, а мама и Джульетта играли роль хозяек. Мама испекла два вида тортов, сказав, что у каждого ребенка должен быть свой, и если Тони нравится «Красный бархат», то Марку – лимонный. Дети взяли по маленькому кусочку от каждого, и родители, что были с нами, не стеснялись взять по кусочку.

Я познакомился с несколькими приятными людьми, и пригласил несколько пар на день на озере без детей через пару недель. Купил мальчикам отличные легкие удилища, достаточно короткие, чтобы те могли с ними справиться, и вскоре отцы, что были с нами, помогали мне усаживать детей на причал, в то время как те плескались ногами в воде. Все мои наживки сработали, и все поймали небольших лещей или краппи.

После обеда мы разожгли гриль и стали ужинать: сосиски, гамбургеры, немецкие колбаски, куча свиных отбивных и несколько куриных грудок, а Джульетта и мама накрыли на стол. Большим успехом пользовалась запечённая фасоль, и я знал, что несколько футболок не останутся без пятен, но, похоже, никто не был против. Потом мы развели костер в моем очаге, и все стали жарить зефир и делать «Смор» (поджаренный зефир и кусочек шоколада, сложенные между двумя крекерами). Когда все уходили, большинство из них пришлось нести.

Мама отвела мальчиков в ванную, и мы с Джули наконец-то смогли посидеть. Оба тяжело вздохнули, снимая обувь. Через сорок пять минут вышла мама и разбудила нас, сказав, что уезжает. Мы едва успели принять душ, как рухнули в постель.

***

Я был удивлен, когда мама присоединилась к нам на лодке вместе с другими приглашенными парами, и была не одна, а с Хайремом, который оказался приятным парнем и был очевидно влюблен в маму, так что, я расслабился. Мы покатались пару часов, потом остановились на небольшом островке, развели костер в имеющемся кострище и неторопливо поели. Мне не дали ничего делать, сказав, что меня нужно побаловать. Джули, мама и другие жены и подруги с нетерпением ждали меня.

Появилось пиво и вино, и вскоре девушки оказались предоставленными сами себе, смеялись и хихикали, когда одна из них вскрикнула:

– Врешь! – и все разразились хохотом. Я подумал, не стоит ли мне выдать спасательные жилеты, пока мы помогали парочке забраться на лодку.

На Джули было довольно красивое бикини, как и на Дженни и женщине по имени Харизма. Элис была одета в скромный цельный желтый купальник с высоким вырезом снизу, и я задался вопросом, существует ли на свете бикини, способное удержать ее грудь. «Четвертый размер», – позже похвастался ее муж.

Они все сидели впереди, на утопленном месте для принятия солнечных ванн, когда мимо проплыла компания мужчин студенческого возраста и старше. Они заметили женщин, и парень, управлявший лодкой, чуть не завалил ее, разворачиваясь.

Они медленно поплыли назад, свистя и улюлюкая, пока один не встал, дико раскачиваясь.

– ПОКАЖИ СВОИ СИСЬКИ!

Они смеялись, мы смеялись, и вдруг Джули и Дженни встали, стянув с себя топики и вертя ими над головой. Следом вскочила Харизма, потом Элис посмотрела на своего мужа и ухмыльнулась, встала и стянула вниз верх, обнажив впечатляющий набор молочных желез. Мальчики закричали, а затем – вишенка на торте – мама шокировала всех нас, вскочив на ноги и расстегнув свой топ.

– Классные сиськи, бабуля! – закричала они. К тому времени мы уже были рядом с ними, и я ускорился, прежде чем они успели повернуть. Мы проплыли несколько миль, прежде чем все девушки снова понадевали свои топы. Мужья смеялись, и меня это успокаивало. Никогда не знаешь, когда встретишь ревнивого засранца. Над этим инцидентом потом смеялись долгие годы.

У меня появилось несколько хороших друзей, приятелей по рыбалке и гольфу. Обычно их жены или подруги появлялись у меня дома и загорали, присматривая за детьми, копошившимися вокруг.

Наконец, лето закончилось, и мы отправились в пару круизов, чтобы насладиться осенней листвой. Джули все еще проводила выходные со мной, а мы с мальчиками надеялись, что они переедут ко мне на постоянное жительство. Первые несколько раз, когда я заводил об этом разговор, она отмахивалась, говоря, что еще не готова.

***

Потом поползли слухи. Ее трижды видели с одним и тем же мужчиной, один раз – в ресторане в соседнем городе и два раза – в местных клубах. Единственной, кто рассказал об этом мне, была мама. У нее в глазах были слезы.

– Может, это и пустяк, сынок, но я подумала, что ты должен знать.

Будучи твердо уверенным, что, не увидев – не поверю, я заглянул в четыре клуба нашего города. Ни в одном из них ее не было, но у третьего, когда уже решил ехать домой, я увидел ее машину. Должно быть, она приехала туда поздно.

Они лежали на полу щекой к щеке, между ними не было свободного пространства, и через узкие джинсы он поглаживал ее задницу. Я наблюдал за ними с полчаса, пока они не вышли наружу. Я дал им несколько минут и вышел, остановившись у ее машины. Трудно сказать, занимаются ли они чем-то серьезным, но окна были запотевшими. Не раздумывая, я постучал в окно, пока он не опустил его. Я увидел, что ее лифчик лежит у него на коленях.

– Чего тебе, засранец?

– О, ничего. Просто хотел поздороваться с Джульеттой. Я уже уезжаю. Развлекайтесь.

Ее глаза расширились, когда она услышала мои слова, но к тому времени я уже уходил, я слышал, как открылась дверь машины и раздался крик, но к тому времени я уже в своем грузовике разбрасывал гравий, выезжая с парковки.

***

Прошло две недели, прежде чем она набралась смелости и приехала без мальчиков.

– Могу я с тобой поговорить?

– Конечно, заходи. Сейчас уже довольно прохладно.

Из-за времени года я предложил ей чашку кофе, и, когда тот был налит, мы сели за кухонный стол. Она сделала несколько глотков, прежде чем заговорить.

– Хочешь, я расскажу тебе об этом?

– Не особо, но если чувствуешь необходимость облегчить душу, то давай.

Думаю, ответ удивил ее.

– Я никогда не обещала, что у нас будут эксклюзивные отношения.

– Ты права. С другой стороны, ты никогда и не говорила мне, что встречаешься с кем-то еще.

– Это – просто Гэри.

– Ну, так мне будет спокойнее спать. В пятницу после этого я сдал анализы, только что получил результаты. Я чист.

– Он чист! Почему ты ведешь себя столь гадко?

– Ты еще не знаешь, что такое гадость. У тебя есть к нему чувства?

– Да. Нет. Я не знаю!

– Хорошо, что я знаю. Я не буду твоим запасным планом, Джули. Ты не можешь спать с ним в течение недели, а потом на выходные тащить свои объедки ко мне. Ты знала, что я хочу углубить наши отношения. Да уж, это стало бы ошибкой. Думаю, Джульетта, что какое-то время тебе стоит держаться от меня подальше, пока не успокоишься. Это ничего не изменит, я никогда не смогу снова доверять тебе, так что, давай согласимся, что было весело, и станем жить дальше. Приводи мальчиков, не скрывай их от моей матери или от меня, если уж на то пошло. Они ни в чем не виноваты.

Почти час она пыталась заставить меня смириться с ситуацией, потом вздохнула, обняла меня и ушла. Мама была опустошена. Она очень привязалась к мальчикам. Через пару недель она позвонила Джули, сказала, что хочет увидеть мальчиков, и настояла на том, чтобы та привезла их в гости. Сама она не осталась, высадила их и сказала, что вернется через три часа.

Мама сказала, что они очень расстроены тем, что я больше не встречаюсь с их мамой, и спросили, не думает ли она, что я сержусь на них. Она тут же позвонила мне, и через тридцать минут ко мне уже карабкались два счастливых мальчика. Я сказал, что им всегда рады, независимо от того, с мамой я буду или нет, и пообещал, что мы порыбачим, как только снова потеплеет.

***

Прошла зима, за весь сезон снег выпал один раз. Дома снег выпадал сразу после Дня благодарения, и земля оставалась белой до конца марта – немного сурово даже для тех мест.

Я уговорил приехать ко мне в феврале Джона и Адель. Они пробыли у меня с неделю, и мы даже успели немного порыбачить. Адель проводила время с мамой, а я взял Джона поиграть в гольф, и неделя пролетела быстро. Они говорили о том, как им не хочется возвращаться, и я предложил:

– Так переезжайте сюда. Я смогу найти Джону работу там, где работаю сам, возможно, за большую сумму, чем он зарабатывает сейчас, а стоимость жизни здесь довольно низкая. Обе пары ваших родителя на пенсии и живут еще дальше на юге, так что, вы, возможно, будете видеться с ними чаще. У меня много места, так что, сможете пожить у меня, пока не найдете себе то, что понравится. Подумайте об этом.

Я не стал им говорить, что получил повышение и теперь являюсь помощником управляющего фабрикой, с хорошей прибавкой к зарплате и некоторыми приятными бонусами. Они обещали подумать, но я знал, что Джон не согласится. Ему нравится его работа, и у него там большая сеть друзей. Адель бы переехала тут же.

Они поженились сразу после того, как она окончила школу, восемь лет назад. Я удивлялся, почему у них до сих пор нет детей: ей – двадцать шесть, а Джон – на несколько лет старше, и часы должны тикать. Примерно через неделю после их отъезда я спросил об этом маму. На ее лице отразилась печаль.

– Они не могут иметь детей, дорогой. Из-за какой-то болезни Джон не может стать отцом. Адель хочет усыновить ребенка, но он не очень этого хочет.

– Почему? На его месте, я был бы только за, особенно если бы этого хотела моя жена.

Она пожала плечами.

– Мужчины разные, дорогой. Он может подумать, что каждый раз, когда будет смотреть на приемного ребенка, это будет напоминать ему, что он не смог дать такого ребенка ей. Как знать.

Думаю, что она права.

Я довольно регулярно хожу на свидания – наверное, помогает то, что я – один из самых завидных холостяков в округе. И хотя как минимум трое хотят углубить отношения, нет достаточной искры, чтобы заставить меня об этом задуматься. Мама была в отчаянии.

Затем произошло нечто, изменившее мою жизнь. Мне позвонили посреди ночи, и я не понял ни слова из того, что пытался сказать мне женский голос. Наконец, она успокоилась и сказала, что я должен приехать к ней. Джон болен. Я как мог успокаивал Адель по телефону, а потом позвонил маме.

Она полетела со мной. Мама всегда любила Джона и Адель, называя его своим вторым сыном, а Адель – дочерью, которой у нее никогда не было. В аэропорту мы взяли напрокат машину, и через час уже подъезжали к их дому. Адель встретила нас у дверей, раскисая в маминых объятиях и рыдая. Джона я обнаружил на диване.

Глядя на него, я понял, что жить ему на этом свете осталось недолго. Будучи всегда довольно коренастым, но с богатой мускулатурой, он выглядел так, будто весит шестьдесят восемь килограмм или даже меньше. Его кожа была серой, а дыхание – затрудненным. Но он все равно усмехнулся, увидев меня.

– Знаю, что выгляжу дерьмово.

У него был рак, и тот быстро распространялся. Он сопротивлялся походу к врачу, пока не стало слишком поздно, и с ним ничего не могли сделать, кроме как отправить домой и выписать рецепт на обезболивающие. Пять месяцев назад ему давали три месяца. Я сидел у его кровати, и мы проговорили всю ночь, вспоминая то, что делали, места, где бывали, друзей, которых больше не видели, переходя от одной темы к другой, иногда смеясь, иногда тихо плача.

Ближе к утру он схватил меня за руку.

– Позаботься о ней, чувак. Обещай.

Я торжественно пообещал ему, и он расслабился. Позже, на следующий день, он протянул мне папку.

– Все что ей понадобится. Информация о страховке, банковские счета, через неделю после того как узнал, я оплатил похороны. Она не сможет связно мыслить, так что, ты должен ее направлять.

Я попытался отмахнуться.

– У нас еще много времени для этого. Тебе нужно держаться.

К тому времени он уже лежал на больничной койке в палате и ухмылялся.

– Ты всегда был оптимистом.

Той же ночью он скончался во сне, а его жена держала его за руки. Ему было тридцать три, а ей – двадцать семь.

***

Остальное было как в тумане. Я уведомил похоронное бюро, и те прислали человека, чтобы забрать тело. Вызвали полицию, и коронер осмотрел его тело в морге, после чего заверил свидетельство о смерти. Мы до мелочей следовали его указаниям, и я был удивлен тем, как много народу собралось. Но все, кто его знал, любили его. Во время похорон я сидел по одну сторону от нее, а ее отец – по другую. Мама была рядом со мной, а мать Адель – рядом с ней.

Я потратил весь свой отпуск, помогая ей разобраться с бумагами, которые всегда следуют за смертью. Отдал копию свидетельства о смерти их страховому агенту, и через неделю она получила чек. Агент был моим другом, и все было просто и понятно. В конце концов, мне пришлось вернуться на работу, а мама пообещала на некоторое время остаться с ней.

Она пробыла там три недели, а когда вернулась домой, с ней была Адель. Мама сказала, что хочет избавить ее от воспоминаний, которые всплывают при каждом шаге. Еще с месяц Адель была как зомби, прежде чем пришла ко мне.

– Мне нужна работа. Твоя мама замечательная, но мне нужно куда-то выходить и хотя бы попытаться снова стать продуктивной. После выплаты страховки и продажи дома у меня есть около четырехсот тысяч, так что, мне пора отправиться на поиски дома.

Я был вне себя от радости, что она собирается остаться здесь. Сказал ей, насколько счастлив, и она одарила меня редкой улыбкой.

– Я переехала бы сюда, еще когда ты предложил. Джон же был упрямцем. Не думаю, что я смогла бы пережить там еще одну зиму, особенно будучи одна.

По моей рекомендации ее наняла моя компания. Мы работали не вместе, но вместе обедали три-четыре раза в неделю. Оказалось, что на той работе, которую получила, она очень хороша, повысив эффективность нашего отдела на 4%, и хотя это вроде бы не так уж и много, владельцы были очень довольны.

Она завела подруг и нашла небольшую квартиру.

– Это все, что мне нужно на данный момент. Думаю, что хотела бы жить на озере, так что, когда я устроюсь, мы может быть смогли бы посмотреть несколько объектов. Мне бы хотелось узнать твое мнение.

Однажды я видел ее в одном из клубов на девичнике. Она смеялась и почти постоянно была на танцполе, но я отметил, что ни с кем не танцевала медленные танцы и не принимала напитки.

Они с Джоном были неразлучны с тех пор, как ей исполнилось пятнадцать, так что, полагаю, клубная жизнь и ее навыки знакомства слегка подзабылись. Мы заговорили об этом в следующий понедельник во время обеда.

– Я видел тебя в субботу. Ты все еще умеешь двигаться, девочка.

Адель покраснела, но потом усмехнулась.

– А почему не было тебя? Я бы с удовольствием с тобой потанцевала.

– Я был в бильярдной, участвовал в турнире по дартсу. У меня неплохо получалось, пока не появился этот британец. Не знаю, не они ли изобрели эту игру, но бросать они точно умеют. Кроме того, я не хотел, чтобы старые воспоминания затмили новые.

Ее лицо стало мрачным.

– Я хорошо провела время, но вернувшись домой, почувствовала себя виноватой.

– Не стоит. Прошел почти год, с тех пор как мы его потеряли, а у тебя было много хороших лет. Я бы убил за то, чтобы женщина любила меня так же, как ты его, но его больше нет, а ты – все еще здесь, все еще молода и заслуживаешь счастья. Он, наверное, хохотал до упаду, наблюдая.

– А почему ты не нашел кого-нибудь еще? Ты не отталкивающий, у тебя хорошая работа и дом на озере, я полагала, что какая-нибудь местная жительница могла бы в два счета тебя подцепить.

– Пару раз я был близок к этому, но ничего не вышло. Я верю, что она – где-то здесь, но сейчас очень хорошо скрывается.

– Я бы не стала сильно волноваться. Едва перестанешь искать, ты ее найдешь. Возможно, она все это время – у тебя под носом.

– Если это так, то военным нужно немедленно нанять ее в качестве эксперта по маскировке.

Мы поговорили о других вещах, а затем вернулись к работе.