Бенни вскочил с кровати, держа в каждой руке по ножу, когда на восьмом уровне раздался вопль тревоги. Автоматически среагировав на сигнал, он с мутными глазами и босыми ногами был готов сразиться с любой угрозой для своей семьи. Выбежав из своей комнаты на узкую улицу, он обнаружил, что угроза была не человеческой – она была куда страшнее. Пока остальные члены спящей семьи выбирались из кроватей, он первым добрался до ворот, где ночные охранники судорожно разворачивали свернутый пластик.

Сигнал тревоги отключился, и паника усилилась. Коридор кипел от бегущих, обезумевших от страха человекоподобных животных. Их глаза выпучились, ноздри раздувались, пытаясь втянуть побольше воздуха, чтобы бежать быстрее. Одно движение – и вереница тел падала на пол, а за ней следовала стая. Звук бегущих ног был просто оглушительным.

Сунув ножи обратно в ножны, Бенни перепрыгнул через двух охранников, ухватился за конец пластика, который они держали, и начал карабкаться. Железные прутья, согнутые и вделанные прямо в стену, были узкими и всегда давали скалолазу ссадины на костяшках пальцев, но никто не нашел времени и средств, чтобы их модернизировать. Другой член семьи начал подниматься по противоположным перилам, и пластиковый уплотнитель поднялся. Нанесенное на стену и потолок пластомора клейкое вещество реагировало на пластик, образуя герметичное уплотнение.

Они прикрепили пластиковую пленку к потолку как раз в тот момент, когда по ближнему коридору повалил первый клубок едкого дыма. Бенни услышал крики несчастных, застигнутых врасплох. Некоторые кричали, когда их топтала бегущая толпа; они были еще живы, но скоро умрут. Те, кого уже окутало плотоядное облако, были не в состоянии кричать. Как только они открывали рот, чтобы закричать, ядовитые испарения обжигали их легкие. Крики беглецов эхом отражались от стен пластмора.

Бенни разжал хватку и плавно опустился на пол. Он вернулся к своей семье и прижался к тому, кто был рядом с ним. Было неважно, за кого держаться. Они молча ждали, пока парообразная смерть рассеется. По мере того как облако проносилось мимо, звуки жизни рассеивались вдали. Они были островком пригодного для дыхания воздуха, окруженным ядом, но воздух быстро становился несвежим.

Пластик был хрупким. Всего один удар ножом снаружи привел бы его в негодность и обрек бы их всех на быструю смерть. Тем не менее это было лучшее, что у них было.

В жуткой тишине из какого-то дальнего квартала доносились звуки огромных мехов и больших вентиляторов, которые с необычным ветром гнали дым в другой угол. Больше часа они ждали в сгущающемся воздухе, пока в атмосфере снова не раздался сигнал, что все чисто.

— Второй раз за месяц, - пробормотал кто-то вслух то, что все думали про себя.

— Хватит ныть, - приказал патриарх Нагала.

— Сформируйте группы по шесть человек для сбора урожая. На этот раз никаких драк. Если кто-то доберется до мертвого мяса, отпустите его и найдите другого. Прибыль сейчас на ветру. Вперед!

Они побежали. Бенни свернул налево и обнаружил у себя под локтем Шасу. Он подмигнул ей, когда они бросились искать упавшие трупы. Он хотел что-то сказать ей, но ничего не приходило на ум, а для блага урожая лучше молчать. Они изо всех сил старались не обращать внимания на химически обожженную плоть, местами прожженную до костей. Вонь была почти невыносимой, даже для Темпердиса, но деньги нужно было зарабатывать.

Бенни сразу же принялся за дело: обшарил карманы первого попавшегося трупа и собрал все, что представляло ценность, а может, и похвастался. Различные жидкости сочились и булькали из содранной плоти, как будто мясо было еще живым, каким-то паразитическим образом. Он совершил ошибку, слишком глубоко ткнув клинком в середину тела; вонь кипяченых кишок подняла желчь из его желудка, и желчь на мгновение попала в горло. После первого трупа Бенни поручил сбор урожая другому члену семьи, а сам остался на страже.

После того как они расправились с тридцатью неубранными телами, коридор снова начал заполняться людьми, которые преследовали те же цели, что и они. Прибыли конкуренты, и семья удалилась, оставив остальных опоздавшим. Прошло пятнадцать минут.

Вернувшись в анклав, различные отряды сборщиков собрались на своей улице. Их семья насчитывала 51 душу, и в их крошечном анклаве было 10 комнат. Большинство жили в общежитии, если только у них не было прибыльной работы, как у Бенни и Дембера. Пятнадцать человек работали в ночную смену, но только один член семьи работал по ночам на этом уровне. О ее судьбе ничего не было известно. Однако к этому времени она должна была вернуться к семье. На ее поиски отправились товарищи по комнате, а остальные искали информацию о разливе химикатов. Только если она была жива, они могли что-то найти. В противном случае она станет еще одним безымянным куском мяса.

Они ждали новостей на улице. В глубине анклава, скрытые от подозрительных глаз в коридоре, они собрали всю добычу, которую смогли собрать, отделив таблетки, стимуляторы и иглы от дисков, читов и пропусков. С авторов читов нужно было потребовать плату, а пропуска можно было продать владельцам. Этот доход не распределялся между членами семьи. На эти средства можно было бы модернизировать анклав, поставить более прочные ворота на входе, сигнализацию или статический химический барьер. Скоро они проголосуют за это.

Коридор снова наполнился людьми, как будто авария была простым неудобством. Пока они толпились вокруг, Бенни проверил Дембера, который сидел на улице рядом со своей дверью, обхватив голову двумя руками.

— Какая гребаная машина меня сбила? - простонал он, когда Бенни опустился рядом с ним.

— Плохой стимулятор, сердечный друг-идиот, - сказал Бенни.

— Я не идиот; я сделал глупость...

— И чуть не погиб, - закончил предложение Бенни.

— Ты видел, какого размера дыра у тебя в груди?

— Так вот почему у меня так болит грудь?

— У женщин есть грудь, - сказал Бенни, окончательно сбитый с толку.

— Это мужская грудь, а они больше, чем половина женских сисек в этой Дыре.

— Но у тебя в груди дырка от иглы после экстренной адреналиновой процедуры, идиот. Бенни снова был в ударе.

Дембер отказался от спора:

— Да, ничто не сравнится с небольшим количеством жидкого огня в сердце, чтобы запустить все нервные окончания. Я уже говорил о головной боли?

Шаса присела рядом с другим плечом Дембера.

— Как ты себя чувствуешь, братишка?

— Братишка? Бенни немного удивился такой неприкрытой сентиментальности: Шаса не была его сердечным другом, она принадлежала Демберу. Шаса всегда была для Бенни придатком, но, зная, как Дембер относится к своей сестре, он держал свое мнение о ней при себе. Какие бы личные имена ни были у брата и сестры, он был в неведении. Тайна его не волновала, но выражение чего-то столь интимного в его присутствии нервировало.

Шаса бросила на него взгляд, словно он был дураком.

— Он моя кровь и моя семья: брат.

— Ты тоже идиот, - с легким весельем подколол Бенни Дембер.

— Ладно, - поддакнул измученный Бенни, не желая отвлекаться.

— Почему ты вообще счел нужным пойти использовать анонимный стимулятор?

Дембер бросил на него неприязненный взгляд, пока Шаса не ударила своего брата по руке, чтобы добавить восклицательный знак к вопросу Бенни. У обоих вопрошавших были гранитные лица.

Дембер закатил глаза.

— Двойной удар, да? Когда ответа не последовало, он опустил плечи:

— Внизу дела идут плохо, уровнями ниже. Вы думаете, что газовое облако было ужасным, но я видел, что будет дальше, и сегодняшняя ночь покажется вам простым укусом крысы. Это плохо.

В некотором смысле работа Дембера ничем не отличалась от работы Бенни. Что они видели, кого они видели, что они делали – все это было конфиденциально под страхом смерти. Если держать их дела подальше от анклава, то семья будет в большей безопасности, и это была угроза, которую их работодатели держали на переднем плане. Не один небольшой анклав был уничтожен бандой наемников за продажу неверной информации. Стены имеют уши» - так гласила поговорка. Несмотря на это, Бенни счел нужным спросить:

— Что ты раскапываешь, друг сердечный?

Дембер прижал пальцы к вискам:

— Я не могу сказать, Бенни, хотя мне очень хочется подсказать тебе. Могу сказать следующее: Деньги на проект будут поступать с верхних этажей. Это дерьмо слишком опасно для тех, кто живет под солнцем, поэтому они отправляют его сюда на производство.

— Ублюдки, - прошипела Шаса.

Бенни не сдавался:

— Как далеко вниз вы копаете?

— Дальше, чем кто-либо другой, если ты можешь поверить. Когда мы заканчиваем день, боссы дают нам бесплатный душ и чистую одежду, настаивая, чтобы мы смыли с себя все следы бизнеса.

У Бенни возникло желание пошутить насчет отсутствия вони, но он почувствовал тяжесть слов своего друга. Вместо этого он спросил:

— Химический, радиоактивный или плазменный?

Дембер зажал рот, демонстрируя, что ему больше нечем ответить на этот вопрос. Несколько мгновений все трое сидели, погрузившись в свои мысли. Затем Дембер переполз через Бенни и вернулся в свою комнату, чтобы поспать еще несколько часов.

Бенни подошел к Шасе:

— Опять испугалась?

— Ах ты, сукин сын! - прорычала она с тихой угрозой.

— Успокойся, сердечный друг моего сердечного друга; я говорил не о трахе, - поспешно пояснил Бенни.

— Я испугался. Если Дембер так напуган, а обычно он мало чего боится, то я дрожу в своих сапогах.

— Я в ужасе, - сказала она.

Бенни провел языком по пересохшим губам.

— В моей постели безопасно... Если хочешь, чтобы тебя кто-нибудь обнял, приходи сегодня вечером.

Шаса запротестовала:

— Тогда все подумают, что я твоя блядь.

— Неужели я настолько плох, настолько отвратителен, что быть моей блядью – ужасная участь?

— Нет, придурок. Она взяла его за руку.

— Я имею в виду, что никто не может претендовать на меня в качестве бляди, пока я не скажу, особенно ты.

Бенни выглядел растерянным. С одной стороны, он был в восторге от того, что она согласилась стать его блядью. Но, с другой стороны, она не принимала решения. Он хотел, чтобы она сказала «да», даже если она озадачивала его каждый раз, когда они разговаривали в последнее время. Это недоумение усиливало его желание к ней, которого он на самом деле не понимал.

Она сказала:

— У меня есть наша семья и Дембер. Для меня это очень много, чтобы держаться за это в данный момент. Насчет тебя я пока не уверена. Если я стану твоей шлюхой, и я действительно имею в виду «если», то это надолго. Таковы мои условия.

Бенни встал, все еще держа ее за руку, но уже не в настроении вести переговоры. Ее идея об условиях не была для него даже отправной точкой. Однако она была сестрой Дембера, и он знал, что лучше не срываться на ней. Он выбрал неубедительное оправдание и быстро сказал:

— Я устал и напуган, сегодня ночью меня дважды пронизывало до костей. Если хочешь, присоединяйся ко мне, но я возвращаюсь в постель.

К его удивлению, она ухватилась за его руку и последовала за ним. Они не обращали внимания на остальных членов семьи, все еще собравшихся на улице. До дневной смены оставалось всего несколько часов, а отсутствие сна делало человека неряшливым и уязвимым. Вскоре на улице остались двое охранников и вернувшаяся семья с ночной смены.

Даже двойной взвод силовиков, топающий по коридору в полном боевом снаряжении в сторону места разлива химикатов, не смог полностью разбудить спящих, которые, заметив это, просто перевернулись на спину. Их появление добавит еще один элемент предчувствия для обитателей восьмого уровня в ближайшие дни... Их появление добавит жителям восьмого уровня еще один элемент тревоги, ведь вторжения на столь глубокий уровень случались редко, может быть, раз в три цикла. Пока же все, кто мог спать, спали.