Маленький домик в горах. Мы приехали сюда на выходные. Мы лежим в постели обнявшись после нескольких потрясающих оргазмов. Мои пальцы нежно ласкают ее грудь, сосочки, которые тут же твердеют. Я чувствую, что эта фантастическая девушка стала мне очень дорога и занимает все больше и больше места в моем пространстве. При этом я почти ничего не знаю о ее прошлом, она только несколько раз обмолвилась случайно, что встречалась с байкером, который был старше ее почти на 20 лет.

— Расскажи про первого, если не секрет. Байкера, — сказал я, глядя на неё. Спокойно — внешне. А внутри уже чувствовалось напряжение. Мне нужно было это услышать.

Она отвела взгляд. Молчала секунду. Потом — сдалась. Словно знала, что я не отпущу.

— Он был старше почти на 20 лет. Сильный. Такой, брутальный мужчина. Молчаливый, с характером. Я была девственницей. Мне тогда казалось, что его внимание- это круто, вокруг всегда крутилась куча телок.

— Сколько тебе было?

— Семнадцать.

Я почувствовал, как в груди что-то сжалось.

— Он тебя добился?

— он не добивался, я не сопротивлялась. Я сама пришла к нему, думая, что он может утратить ко мне интерес и найти кого-то более достойного. Он просто взял. Без лишних слов. Просто поставил у стены, задрал платье, жестко вошел. Никакой романтики...

— Ты была мокрая?

— Я была напугана. Но да. Возбуждена тоже. Его запах, его сила. Мне казалось, я теряю себя — и мне это нравилось. Он вошёл резко, без подготовки. Мне было больно. Но похоже ему было на это плевать.

— Где?

— У него. В его квартире. Он трахал меня прямо на полу. Сзади. Жестко.

Я вдыхал медленно. Глубоко. Держал себя. Раньше я даже представить себе не мог, что могу быть таким ревнивым, тем более к прошлому.

— Он был большим?

— Нет... но жёстким. Он любил, когда я не сопротивляюсь. Когда просто даю. Он говорил: «Ты создана, чтобы тебя трахать».

— А потом?

— Потом я начала приходить к нему сама. Он брал меня везде — на кухонном столе, в душевой, на сидении мотоцикла. Он хотел, чтобы я кричала, грязно говорила. Хотел, чтобы соседи слышали.

— И ты кричала?

— Да. Потому что мне было хорошо. И меня это тоже начало заводить. Я подошёл ближе. Прижал ладонь к её горлу — не с силой, а чтобы она чувствовала, что мне нужно больше.

— Продолжай. Что самое безумное ты пробовала?

— Однажды... он сказал, что к нему приехал друг и останется на ночь. Я не поняла — зачем. Мы выпили. Его друг был немного моложе. Мы втроём смотрели кино. Я лежала между ними. Байкер сказал: «Давай, расслабься. Давай пошалим вместе. Мы сделаем тебе хорошо».

— Ты хотела?

— Нет. Я испугалась. Сказала «нет». Но он начал ласкать меня, целовать, снимать с меня шорты. Друг уже гладил меня по спине. Я пыталась встать — он прижал. Сказал: «Ты справишься. Просто не думай».

— И что?

— Он вошёл в меня, просто поднял и насадил на свой член. Байкер. Как обычно. Сразу. А друг... встал сзади. Я почувствовала, как он касается ануса. Я начала вырываться. А он плюнул... и вошёл.

— Без подготовки?

Она кивнула. Медленно. Стыдливо.

— Было больно. Очень. Я закричала. Они остановились — на секунду. А потом продолжили. Медленно. Они трахали меня вместе. Один — в киску. Второй — в зад. Двойное проникновение. Мой первый анальный секс. Я...

— И что ты чувствовала?

— Боль. Сначала. Потом — огонь. Я была разорвана. Мокрая. Текла, как шлюха. Кричала, стонала. В какой-то момент... я перестала сопротивляться. Я просто сдалась. Им обоим.

В моих глазах горели образы — моя Карина, тогда еще совсем девочка, между двумя мужчинами, один в киску, другой...

— Один трахал тебя в киску, а второй — в зад? — я сам услышал свой голос.

— Да... — выдохнула она.

Волна ярости и возбуждения накрыла меня, я перевернул ее на живот, раздвинул ноги, разжал ягодицы.

Пальцы коснулись ануса — он был мягким, тёплым, чуть подрагивал. Мой палец вошел легко, словно ее тело всё ещё помнило это.

— Тогда позволь и мне, — в моем голосе не было просьбы — был приговор.

Я вошел в нее — в самый запретный уголок, медленно, мощно, с преодолевая сопротивление сфинктера. Карина вскрикнула — от боли, стыда и возбуждения, согнулась, уткнулась лицом в подушку.

— Чувствуешь, сучка? Нравится?

— Да... — едва слышно ответила она.

— Теперь — только я. Поняла?

— Да... Господи... ты разрываешь меня...

Я начал двигаться — сначала медленно, потом с яростью. Схватил ее за волосы, наклонился к уху:

— Тебе нравится, шлюшка?

— Да... нравится... Мне нравится как ты трахаешь меня в задницу...

Я трахал Карину в задницу с силой, которой не знал в себе, словно хотел выжечь из нее всё прошлое, забрать назад, сделать новой, своей.

Я продолжал двигаться в ней. Анус был горячим, тугим, пульсирующим. Она стонала, сжималась, я все не мог вырваться из мыслей, из навязчивой картинки. Мне было мало. Я хотел видеть всё.

— Как это было? — прошептал я ей в затылок. — Ты между ними... голая... с раздвинутыми ногами...

— Да...

Я толкнулся глубже, резче. Она вскрикнула, выгнулась, как будто от боли — но не вырывалась. Я чувствовал: она сдаётся мне уже не телом — душой.

— Когда друг вошёл в тебя сзади... он был больше?

— Нет... но жёстче. Он держал меня крепко... за бёдра. Двигался... будто хотел пробить насквозь.

— Крутили тебя, как хотели?

— Да... Они трахали меня, как куклу... Один — в киску, другой — в зад. Я не могла пошевелиться... только кричать.

Я замер в ней. До самого конца. Глубже уже было некуда. Держал за волосы, как поводья.

— И ты текла?

— Да... Я не могла остановиться... Я чувствовала, как капаю... как будто вся разваливаюсь у них на глазах...

Я шевельнулся в ней — медленно, с тяжестью. Она всхлипнула, задрожала всем телом.

— Скажи мне, Карина... — прошептал я с рычанием. — Какая поза была потом?

— Я лежала на боку... Байкер сзади... его друг — перед лицом. Он заставил меня сосать.

Я застонал. Не от удовольствия. От ярости. И возбуждения, которое невозможно было сдержать.

— Потом?

— Потом они перевернули меня. На четвереньки. Один вошёл в киску, второй в рот. Я чувствовала их толчки — ритм. Как они меня делили, насаживали с двух сторон.

— Ты кричала?

— Да... очень... громко... Я даже не помню, что именно. Просто вопила...

Я начал снова двигаться. В анус — тяжело, неотвратимо. Удар за ударом. Я трахал её, воссоздавая это в своей голове — и стирая.

— Ты смотрела кому-нибудь в глаза?

— Байкеру. Он смотрел на меня сверху... и улыбался. Как будто гордился... тем, какая я стала.

— Шлюха?

Она вздрогнула.

— Да... Он всегда этого хотел...

Я наклонился к уху. Шептал, будто в мантре.

— А теперь чья ты?

— Твоя... Только твоя...

— Кто будет трахать тебя в задницу?

— Только ты...

Я остановился. Держал её. Молча. Сердце билось в горле. Я всё ещё был внутри. До конца. Но не мог кончить.

Я всё ещё был внутри. По самый корень. Чувствовал, как её анус обжимает меня судорожно, пульсируя под кожей. Её дыхание сбилось. Она стонала. Я слышал, как её тело дрожит, но внутри меня всё ещё кипела одна, простая, мужская мысль - я хочу знать все. Даже если это больно. Даже если от этого темнеет в глазах.

Я посмотрел вниз — на её выгнутое тело, на изгиб спины, на плечи, блестящие от пота, и спросил — хрипло, не сдерживая злости, уже зная ответ.

— Они трахали тебя в презервативах?

Молчание.

Блядь. Я сжал её бедро. Сильнее. Она зашевелилась, хотела что-то сказать — но не успела.

— Говори, Карина.

— Нет... — прошептала она почти неслышно. — Они... не надевали.

Я закрыл глаза. Медленно. Почувствовал, как всё тело сжалось, будто в грудь вогнали гвоздь.

— Оба?

— Да...

Я дернулся в ней — резко, жестко. Она вскрикнула, захрипела, сжалась на моём члене — но я не дал ей сбежать.

— Без предохранения?! Ты позволила двум... грязным ублюдкам трахать себя одновременно? Внутрь?

— Он сказал, что всё под контролем... Что они... чистые... Я тогда не думала...

— Не думала?

Мой голос стал глухим, низким. Удар за ударом я вбивал в неё не только себя — свою ревность, свою злость, свою ярость на неё, на них, на этот чёртов мир, в котором такие молодые дуры, как она, раздвигают ноги перед разными уродами.

— Они кончали в тебя?

Она замерла. Всхлипнула.

— Да...

— Кто? Первый? Второй?

— Оба...

Я снова толкнулся — зверски. Она вскрикнула, потеряла равновесие, упёрлась щекой в простыни. Я держал её крепко — за талию, за волосы, за прошлое, которое хотел выдрать с корнями.

— И ты просто лежала... и принимала?

— Я не могла остановиться... — прошептала она. — Я была в прострации... у меня тряслись ноги, я... текла, пока они кончали...

Я стиснул зубы. Удар. Второй. Третий. Я ебал её в задницу, как будто выжигал эту историю из её тела. Из памяти. Из её дерьмового опыта, который теперь жил и во мне.

— А теперь? — прошипел я. — Теперь ты хочешь, чтобы я тоже кончил туда? Вслед за ними?

— Нет... — Она судорожно сглотнула. — Я хочу, чтобы ты стер их... чтобы только ты был во мне...

— Я уже в тебе. Я глубже, чем они были.

Она застонала. Не от боли. От того, как я говорил. От того, как владел ею, как вымарывал её грязное прошлое, как переписывал на себя каждую секунду её распущенности.

Я плотно прильнул к ней. Засел глубоко. Застыл.

— Теперь ты будешь вспоминать только это. Только меня. Мой член, разрывающий твою жопу.

Она сорвалась. Тело выгнулось, ноги затряслись. Я чувствовал, как её оргазм проходит по ней волной. Анус судорожно сжимался вокруг меня. Она стонала и тонула, а я держал её крепко — как бы утверждая свою победу.

Я остался в ней. Плотно. Давя на неё тяжестью тела.

И тут я почувствовал, как она сама разворачивается. Медленно. Не спрашивая. Села сверху. Спиной. На мой член. Прямо анусом. До конца. Медленно. Плотно.

Я открыл глаза.

Она села, прогнулась, вздрогнула — и начала двигаться. Медленно, словно в ритуале. Как будто не я трахал её, а она сама себя насаживала — на меня, на свои воспоминания, на всё, что пыталась спрятать.

Я молчал. Дал ей двигаться. Слушал, как она стонет. Видел, как её руки скользят по животу... а одна — ниже. Между ног.

— Они трахали тебя только один раз? — спросил я тихо.

Тело её дрогнуло. Но она не остановилась.

— Нет... — шепчет.

В груди всё сжимается. Я догадывался. Но слышать — это другое.

— Ещё раз? — выдавил я.

— Да...

— Как?

— Я сама... Я захотела. Я развела ноги... Он вошёл. Снова. А друг... встал сзади. Всё как в первый раз. Только я уже не боялась. Я была мокрая. Горячая. Хотела, чтобы они сделали это снова.

Я напряг бёдра. Вошёл глубже. Она вскрикнула — но не остановилась.

— Ты дрочишь себе сейчас?

Тишина. Только звук её дыхания. Движений. Но я чувствовал — её пальцы там. Она ласкала себя, сидя на мне.

— Ты вспоминаешь, как они делали это?

— Я просто чувствую... Я хочу, чтобы ты чувствовал, как я горю...

— Я чувствую. Я чувствую, что ты сейчас не вся здесь. Что часть тебя снова с ними.

Я схватил её за бёдра, толкнулся резко снизу. Она застонала. Почти плакала от напряжения.

— Прекрати. Или я вытащу и зажму тебе рот, пока ты не захлебнёшься.

— Прости... я... я просто хотела... чтобы ты стер всё...

— Тогда скажи. Как они кончили?

Она замерла. Тело задрожало.

— Карина?

— Они вытащили. Байкер первым. Встал передо мной. Я открыла рот... Он кончил мне прямо туда. Его друг — на лицо. Я была вся в этом. На губах, на щеке, в горле... Я глотала...

Я уже не слышал больше ничего.

Схватил её за талию — резко снял с себя. Сел. Поставил на колени перед собой. Она смотрела снизу вверх — губы полуоткрыты, глаза блестят, волосы липнут к щеке.

— Тогда и я сделаю так, — выдохнул я.

Я встал перед ней. Схватил за волосы. Мой член был твёрдый, тяжёлый, натянутый до предела. Я направил его к её лицу.

— Открой! Соси, шлюха!

Она подчинилась. Губы, язык, дыхание — всё уже ждало меня.

Я продолжил — рукой, сам. Один рывок. Второй. Картина её прошлого мелькала перед глазами — и я кончил. С рычанием, с напряжением, с ударом.

Всё — на её лицо. В рот. На щёки. На подбородок.

Она глотала. Закрыла глаза. Без остатка.

И только тогда пришло облегчение — теперь она моя.