Анна и Сергей были женаты уже восемь лет. Им было по тридцать пять, и со стороны их жизнь выглядела идеальной картинкой из глянцевого журнала: уютная трёхкомнатная квартира в спальном районе Москвы, стабильная работа (он — руководитель отдела в IT-компании, она — маркетолог в крупном агентстве), совместные путешествия два раза в год и воскресные завтраки в постели. Они всё ещё держались за руки в кино и смеялись одним и тем же шуткам. Но в постели последние два года стало тихо. Не плохо — просто тихо. Как будто кто-то выключил звук.

Сергей заметил это первым. Он всегда был тем, кто хотел больше: больше яркости, больше риска, больше огня. Анна же была девушкой «по правилам»: выросла в строгой семье, где секс до свадьбы считался чуть ли не преступлением, и даже после свадьбы долго стеснялась просить о том, что ей на самом деле нравилось. Сергей любил её именно за эту смесь нежности и скрытой страсти, которую он потихоньку вытаскивал на свет: сначала научил не выключать свет, потом — говорить вслух, чего хочет, потом — связывать ей руки его галстуком. С каждым разом она раскрывалась всё больше, и он чувствовал себя первооткрывателем.

Но теперь даже галстук лежал в шкафу без дела.

Однажды ночью, после очередного «нормального» секса — хорошего, но предсказуемого — Сергей лежал на спине и смотрел в потолок. Анна дремала, прижавшись к его плечу, её дыхание тёплое и ровное. Он провёл пальцами по её спине и вдруг спросил тихо, почти шёпотом:

— Ань... а тебе никогда не хотелось... попробовать что-то совсем запретное?

Она не сразу ответила. Повернулась на бок, подтянула одеяло до подбородка и посмотрела на него в полумраке.

— Запретное — это как?

— Ну... — он замялся, чувствуя, как сердце стучит чуть сильнее обычного. — Чтобы кто-то третий. Чтобы я смотрел.

Анна замерла. Потом тихо рассмеялась — нервно, почти испуганно.

— Серж, ты с ума сошёл? Я же не... я не такая.

— Какая «такая»? — он повернулся к ней, положил ладонь ей на бедро. — Ты моя жена. Самая красивая, самая желанная. И я хочу, чтобы ты получала удовольствие. Всё удовольствие мира.

Она молчала долго. Он чувствовал, как её тело напряглось под его рукой.

— Ты серьёзно? — наконец спросила она. Голос дрожал.

— Серьёзно. Но только если ты захочешь. Никогда не заставлю. Просто... подумай.

Анна отвернулась к стене. Сергей лежал и ждал. Он знал, что сейчас в её голове крутится тысяча мыслей: «А вдруг он разлюбил?», «А вдруг я ему недостаточно хороша?», «А вдруг я шлюха, если соглашусь?». Он знал, потому что сам прошёл через это год назад, когда впервые наткнулся на видео с куколдом и почувствовал, как кровь прилила к низу живота так сильно, что стало больно.

Наутро она сделала вид, что ничего не было. Сварила кофе, поцеловала его в щёку и ушла на работу. Но Сергей видел: она задумчива. И когда вечером он обнял её на кухне, она не отстранилась, как иногда бывало, а прижалась сильнее.

Так начались первые намёки.

Через неделю он осторожно вернулся к теме. Они лежали в постели, он ласкал её медленно, как любил — начиная с шеи, спускаясь ниже, целуя внутреннюю сторону бёдер, пока она не начала тихо постанывать.

— Представь, — прошептал он ей в кожу, — что это не мои пальцы. А чьи-то чужие. Большие. Тёмные. И я рядом... смотрю, как ты извиваешься.

Анна вздрогнула. Её рука вцепилась в его волосы.

— Сергей...

— Ш-ш-ш. Просто представь. Никто не узнает. Только мы.

Он вошёл в неё медленно, и в этот момент она впервые не отвернулась, когда он снова сказал:

— Скажи: «Да, я хочу, чтобы меня трахали при тебе».

Она не сказала. Но кончила так сильно, что потом плакала у него на груди — тихо, без слов. Он гладил её по волосам и понимал: семя посеяно.

Следующие месяцы он действовал осторожно, как сапёр. Никакого давления. Только намёки.

Сначала — порно. Он создал отдельную папку «Для нас» и оставлял ноутбук открытым, когда шёл в душ. Первый раз Анна закрыла крышку дрожащими руками. Второй — посмотрела пять минут и выключила, красная как рак. Третий — досмотрела до конца и потом весь вечер была необыкновенно ласковой.

Затем — разговоры. После секса, когда она была расслаблена и доверчива.

— А если бы это были не просто фантазии? — спрашивал он, рисуя круги на её животе. — Если бы мы нашли кого-то... безопасного. Красивого. Чтобы ты почувствовала себя желанной так, как никогда.

— Я и так желанная, — шептала она, но уже без прежней уверенности.

— Ты — богиня. А я хочу, чтобы ты это знала не только от меня.

Он рассказывал ей истории — выдуманные, но подробные. Как он сидит в кресле, а она на кровати с другим. Как он видит каждый её стон, каждое движение. Как потом берёт её сам, ещё горячую от чужих рук. И каждый раз Анна слушала, затаив дыхание, и её тело отвечало раньше разума.

Однажды ночью, после особенно яркого рассказа, она сама спросила:

— А... каким бы он был? Тот... другой?

Сергей замер. Это был прорыв.

— Высокий, — ответил он хрипло. — Сильный. С тёмной кожей. Чтобы контраст... чтобы ты светилась на его фоне, как жемчуг.

Анна закрыла лицо руками. Но не сказала «нет».

Он знал: теперь осталось только подождать, когда любопытство победит страх.

В тот вечер, когда она впервые сама запустила видео из той папки (он нарочно оставил ноутбук на кровати), Сергей стоял в душе и улыбался. Вода стекала по лицу, смывая усталость дня. Он представлял, как она сейчас сидит, закусив губу, смотрит на экран, где белая женщина стонет под двумя чёрными мужчинами, и её рука невольно скользит между ног.

Он знал: точка невозврата пройдена.

Но до реальной встречи было ещё далеко. Анна всё ещё колебалась, всё ещё краснела, всё ещё говорила «я не уверена». И Сергей не торопил. Он наслаждался процессом — тем, как его нежная, правильная жена медленно, шаг за шагом, превращалась в женщину, которая скоро будет просить о том, о чём раньше боялась даже думать.

Субботнее утро началось с кофе и молчаливого переглядывания. Анна стояла у плиты в коротком шёлковом халате, который Сергей подарил ей на годовщину, и чувствовала на себе его взгляд — не просто любящий, а изучающий, как будто он пытается прочесть каждую новую мысль, появившуюся в её голове после вчерашнего вечера. Она знала: он ждёт. Не давит, но ждёт.

— Ань, — наконец сказал он, подходя сзади и обнимая её за талию, — поедем сегодня в город? Давно не гуляли просто так. Магазины, кино, ужин... Как в первые годы.

Она кивнула, чувствуя, как его ладони скользят по бёдрам — привычно и одновременно по-новому. Всё теперь казалось по-новому.

В торговом центре было людно. Анна выбрала платье на лето — лёгкое, с тонкими бретелями и разрезом до середины бедра, цвета слоновой кости. В примерочной она крутилась перед зеркалом и вдруг представила, как это же платье будут снимать с неё чужие руки. Тёмные. Большие. Мысль ударила током между ног, и она прикусила губу так сильно, что почувствовала вкус крови.

Сергей зашёл без стука — они давно позволяли себе такое — и замер в дверях.

— Боже, Аня... — выдохнул он. — Ты в нём как... как будто создана, чтобы тебя хотели все мужчины в радиусе километра.

Она повернулась к нему, щеки горели.

— Только один мужчина имеет право меня хотеть, — прошептала она, но голос дрогнул.

Он подошёл ближе, прижал её к зеркалу спиной и поцеловал так жадно, что она едва не застонала вслух. Его рука скользнула под подол платья, нашла кружевные трусики и надавила пальцем ровно туда, где уже было влажно.

— А если я хочу, чтобы тебя хотели ещё двое? — прошептал он ей в губы. — Чтобы они смотрели на тебя в этом платье и знали, что сегодня ночью ты будешь их.

Анна задохнулась. Она вцепилась в его плечи, ноги подкашивались.

— Сергей... здесь камеры...

— Пусть смотрят, — хрипло ответил он и ввёл палец под ткань. Она была готова за секунду. — Скажи мне, что ты уже думаешь об этом. Что тебе страшно и мокро одновременно.

Она не смогла ответить словами — только кивнула, уткнувшись ему в шею, и кончила прямо в примерочной, зажав рот ладонью, чтобы не закричать.

Платье они купили. И ещё бельё — чёрный комплект из тончайшего кружева, который почти ничего не скрывал. Продавщица улыбалась понимающе, и Анна впервые в жизни не покраснела от стыда, а почувствовала странную гордость: я — женщина, которую хотят.

В кинотеатре они выбрали последний ряд. Фильм был какой-то лёгкий триллер, но ни один из них не следил за сюжетом. Как только свет погас, рука Сергея легла ей на колено и медленно поползла вверх под платье. Анна сжала его запястье — не для того, чтобы остановить, а чтобы направить.

— Ты представляешь их здесь, рядом? — шептал он ей в ухо, пока его пальцы ласкали её через трусики. — Два высоких негра в тёмных костюмах. Один кладёт руку тебе на бедро... вот так. А второй целует шею с другой стороны.

Она зажмурилась. На экране кто-то кричал, а она чувствовала, как её тело плавится. Зал был полупустой, но всё равно — люди в десяти метрах. Риск сводил с ума.

— Я бы позволила им, — прошептала она так тихо, что сама едва услышала. — Если бы ты сказал «да».

Сергей замер. Потом ввёл два пальца внутрь и накрыл её рот ладонью, потому что она уже не могла сдерживаться. Она кончила второй раз за день, задыхаясь в его руку, и слезы жгли глаза — не от стыда, а от переизбытка чувств.

После сеанса они шли по улице, держась за руки, как подростки. Анна чувствовала себя пьяной без вина.

— Ты серьёзно это сказала? — спросил он наконец.

— Не знаю, — честно ответила она. — Когда ты рядом и говоришь это... я верю, что смогу. А потом страшно.

— Страшно — это нормально, — он остановился и повернул её к себе. — Я тоже боюсь. Боюсь, что тебе понравится слишком сильно. Что я перестану быть для тебя достаточно. Но ещё больше боюсь, что мы так и проживём всю жизнь в «нормально», и ты никогда не узнаешь, какая ты на самом деле невероятная.

Анна посмотрела ему в глаза и впервые за долгое время почувствовала, что он говорит абсолютно искренне. Не играет. Не фантазирует. Любит.

В ресторане они взяли столик в углу. Вино, свечи, тихая музыка. Сергей заказал устрицы — «афродизиак», подмигнул он. Анна смеялась, но внутри всё дрожало.

За десертом он достал телефон и открыл сайт знакомств для свингеров, который они уже неделю листали вместе ночью.

— Смотри, — сказал он, поворачивая экран к ней. На фото — двое. Джейк и Майк, 32 и 34 года, из Нигерии, живут в Москве по работе. Высокие, спортивные, улыбки белоснежные на тёмной коже. Подпись: «Уважаем границы, ищем пару для мягкого старта. Муж — вуайерист welcome».

Анна уставилась на фото. Сердце колотилось так, что казалось, официант услышит.

— Они... красивые, — выдохнула она.

— Да. И воспитанные. Пишут грамотно, без пошлости. Я уже переписывался немного.

— Ты что?! — она вскинула глаза.

— Просто «привет, как дела». Ничего конкретного. Хотел посмотреть, как ты отреагируешь.

Анна отпила вина. Рука дрожала.

— И как я реагирую?

— У тебя соски встали сквозь платье, — тихо сказал он и улыбнулся. — И ты сжимаешь бёдра под столом. Я знаю тебя, Ань.

Она опустила взгляд. Да, сжимала. Потому что представила, как эти двое сидят сейчас напротив — один кладёт руку ей на колено, другой гладит пальцами по шее. И Сергей смотрит.

— Я боюсь, что не смогу остановиться, если начну, — прошептала она.

— А я боюсь, что ты остановишься, — ответил он. — Давай сделаем так: мы напишем им вместе. Просто «привет». Если тебе станет страшно — удалим всё и забудем. Обещаю.

Анна молчала долго. Потом протянула руку и сама набрала сообщение:

«Привет. Мы Анна и Сергей. Нам понравился ваш профиль. Может, поболтаем?»

Она нажала «отправить» и закрыла глаза.

Через минуту пришёл ответ: два смайлика — улыбка и бокал вина.

Сергей взял её руку через стол и поцеловал ладонь.

— Ты самая смелая женщина на свете, — сказал он.

А она подумала: нет, я просто люблю тебя так сильно, что готова сгореть, лишь бы ты был счастлив.

Они вышли из ресторана уже поздно. Ночь была тёплая, июньская. В такси Анна прижалась к мужу и прошептала:

— Дома... расскажи мне снова, как это будет. Подробно. И не останавливайся, даже если я заплачу.

Сергей кивнул и начал говорить — тихо, хрипло, прямо в ухо, пока машина неслась по ночной Москве. И Анна слушала, чувствуя, как её тело снова предаёт разум, и понимала: обратного пути уже нет.

Они договорились встретиться в пятницу вечером в небольшом грузинском ресторане на Патриарших — том самом, где полумрак, тяжёлые шторы и официанты не подходят к столику чаще, чем нужно. Сергей выбрал его специально: здесь можно говорить тихо, не боясь, что кто-то услышит.

Анна весь день не находила себе места. Три раза меняла платье, в итоге остановилась на том самом — цвета слоновой кости, с разрезом, которое они купили в тот день. Под него — новый комплект белья, чёрный, почти прозрачный. Она стояла перед зеркалом и не узнавала себя: глаза ярче обычного, губы накрашены чуть темнее, чем обычно. И соски уже стояли, хотя в квартире было тепло.

«Я иду на свидание с двумя мужчинами, — думала она, глядя на своё отражение. — А мой муж ведёт меня за руку. И я хочу этого. Господи, я правда хочу».

Сергей тоже был необычно тихий. Он надел тёмно-синюю рубашку, рукава закатал до локтя, показывая предплечья — он знал, что Анне это нравится. Но когда они вышли из такси, она почувствовала, как его ладонь на её пояснице чуть дрожит.

— Ты тоже боишься? — спросила она шёпотом.

— До чёртиков, — честно ответил он и улыбнулся криво. — Но возбуждён так, что еле иду.

Они зашли в зал одновременно с Джейком и Майком. Те уже ждали у барной стойки — два высоких силуэта на фоне тёплого света. Оба в простых белых рубашках, рукава тоже закатаны, тёмная кожа блестела, как отполированный эбен. Джейк — чуть выше, с короткой стрижкой и лёгкой щетиной, Майк — с дредами до плеч и улыбкой, от которой у Анны сразу ослабели ноги.

— Anna? Sergey? — Джейк первым шагнул навстречу, протягивая руку. Произношение почти без акцента, только лёгкая певучесть. — I’m Jake. This is Mike. Very nice to finally meet you in person. (Анна? Сергей? Я Джейк. А это Майк. Наконец-то можем потрогать вас вживую, красотка.)

Сергей пожал руку первым — крепко, по-мужски. Анна почувствовала, как его пальцы на секунду сжали её талию сильнее: «Я здесь. Ты в безопасности».

Когда очередь дошла до неё, она подняла глаза и утонула. Джейк взял её ладонь бережно, но твёрдо, и слегка наклонился — не поцеловал руку, просто задержал на секунду дольше положенного. Майк улыбнулся шире и сказал низким голосом:

— You are even more beautiful than on photos, Anna. Sergey, you are a lucky man. (Ты ещё горячее, чем на фотках, Анна. Сергей, брат, тебе дико повезло с такой самкой.)

От этого простого комплимента у неё перехватило дыхание. Сергей рассмеялся — чуть нервно, но искренне.

— I know, — ответил он. — That’s why I want to share the luck a little. (Знаю. Поэтому и решил поделиться этим лакомым кусочком.)

Они сели за столик в углу: Анна между Сергеем и пустым стулом, куда тут же сел Джейк. Майк — напротив. Официант принёс вино. Красное. Грузинское. Крепкое.

Первые десять минут — обычный small talk. Откуда они, сколько в Москве, чем занимаются (IT-консультанты, часто ездят по проектам). Анна почти не говорила, только кивала и улыбалась, чувствуя, как колени под столом дрожат. Сергей держал её руку на своём бедре под скатертью — якобы нежность, на самом деле якорь.

Потом Джейк наклонился ближе и тихо спросил:

— So... you two are really sure about this? We don’t want to push. It has to feel right for Anna first of all. (Ну что, точно решились? Мы не насилуем. Всё должно быть по кайфу именно для Анны... пока она ещё может думать.)

Анна открыла рот и обнаружила, что голос пропал. Сергей сжал её пальцы.

— Она стесняется, — сказал он спокойно. — Но она здесь, потому что хочет. Правда, Ань?

Она кивнула. Потом заставила себя поднять глаза.

— Правда, — прошептала. — Просто... я никогда раньше... даже не думала, что смогу.

Майк улыбнулся мягко, откинулся на спинку стула и медленно провёл взглядом по её шее, ключицам, вниз — до того места, где платье заканчивалось разрезом.

— You don’t have to do anything tonight, — сказал он. — We can just talk. Drink wine. Look at each other. Sometimes that’s already too much... and not enough at the same time. (Сегодня можешь вообще ничего не делать. Просто пить вино и смотреть, как мы на тебя пускаем слюни. Иногда одного взгляда уже хватает... и одновременно катастрофически мало.)

От этого «look at each other» у Анны по спине пробежали мурашки. Она почувствовала, как Сергей рядом напрягся — не от злости, а от возбуждения. Его большой палец гладил её ладонь круговыми движениями, как будто говорил: «Я вижу. Я чувствую. Продолжай».

Вино лилось легко. Разговор стал откровеннее.

— Когда я увидел твои фото, — сказал Джейк, глядя прямо на Анну, — я подумал: вот женщина, которая заслуживает быть в центре внимания. Полностью. Без остатка.

— И я подумал, — добавил Майк, — что её муж, наверное, очень уверенный в себе человек, раз готов делиться таким сокровищем.

Сергей усмехнулся, но Анна услышала в его голосе лёгкую хрипоту — признак того, что он уже на грани.

— Я уверен в ней, — ответил он. — И в нас. Это не про нехватку. Это про... избыток. Хочу, чтобы она получила больше, чем я один могу дать.

Анна повернулась к нему. Глаза блестели от вина и чего-то ещё.

— Ты правда не будешь ревновать? — спросила она тихо, забыв, что рядом чужие.

— Буду, — честно сказал Сергей. — И это будет самая сладкая ревность в моей жизни.

Джейк и Майк переглянулись. Потом Джейк медленно протянул руку через стол и коснулся запястья Анны — лёгко, как будто спрашивая разрешения. Она не отдернула.

— Ты дрожишь, — сказал он. — Хочешь, мы уйдём? Или... хочешь остаться и позволить себе дрожать дальше?

Анна посмотрела на Сергея. Тот кивнул — едва заметно, но в его глазах было всё: любовь, желание, гордость, страх. Всё вместе.

— Останусь, — выдохнула она.

Майк подлил вина всем четверым.

— Тогда давайте выпьем за дрожь, — сказал он и поднял бокал. — За то, что она всегда предшествует самому сильному удовольствию.

Они чокнулись. Стекло звякнуло тихо, интимно.

Потом разговор стал совсем откровенным. Джейк спросил, что именно Анне нравится в фантазии. Она краснела, запиналась, но отвечала — сначала шёпотом Сергею на ухо, потом всё громче. О том, как ей страшно и одновременно хочется почувствовать себя полностью желанной. О том, как она представляет контраст кожи. О том, как хочет, чтобы Сергей смотрел и не отводил глаз.

Мужчины слушали внимательно, не перебивая. Иногда кивали. Иногда улыбались. Один раз Майк сказал:

— We like when a woman knows what she wants. And when she is brave enough to say it out loud. (Нам нравится, когда баба точно знает, чего хочет... и не стесняется орать об этом на весь стол.)

Анна почувствовала, как между ног стало совсем мокро. Она сжала бёдра и поймала взгляд Сергея — он знал. Конечно, знал.

Когда официант принёс счёт, время уже перевалило за полночь.

Джейк откинулся на спинку стула и посмотрел сначала на Анну, потом на Сергея.

— У нас дома хороший виски, — сказал он спокойно. — И большая кровать. И тишина. Мы живём в десяти минутах отсюда. Никаких ожиданий. Просто... продолжить разговор в более комфортной обстановке. Если хотите.

Майк добавил мягче:

— You can say no right now, and we’ll finish the evening here with a kiss on the cheek and warm goodbye. Or you can come with us, and we’ll see where the night takes us. Your rules. Always. (Можешь прямо сейчас сказать «нет», и мы разойдёмся как миленькие: поцелуйчик в щёчку и «до свидания». А можешь поехать с нами... и тогда мы посмотрим, насколько далеко ты готова зайти, пока не начнёшь визжать от кайфа. Твои правила, детка... пока ты ещё в состоянии их диктовать.)

Анна почувствовала, как сердце стучит в ушах. Она посмотрела на Сергея. Тот не торопил. Просто ждал.

Она глубоко вдохнула.

— Мы поедем, — сказала она. Голос дрожал, но был твёрдый. — Но... медленно. Хорошо?

Джейк улыбнулся — медленно, тепло, многообещающе.

— So slow, beautiful, that you will beg us to speed up. (Так медленно, красотка, что ты сама будешь умолять нас долбить тебя быстрее и жёстче.)

Сергей встал первым, протянул ей руку. Пальцы у него были ледяные и горячие одновременно.

Они вышли из ресторана вчетвером. Ночь обняла их тёплым июньским воздухом. Анна шла между мужчинами — слева Сергей, справа Джейк, Майк чуть позади. И впервые за всю жизнь она почувствовала себя не просто женой, а женщиной, которую ведут к чему-то запредельному.

В такси она сидела на заднем сиденье между Джейком и Майком. Сергей — рядом с водителем. Она чувствовала тепло двух чужих бёдер через тонкую ткань платья и думала: «Ещё можно остановить. Ещё можно сказать "домой"».

Но не сказала.

Машина мягко тронулась с места. Москва за окнами превратилась в размытые огни, будто кто-то провёл мокрой кистью по чёрному холсту. В салоне было тесно: Анна в центре заднего сиденья, слева Джейк, справа Майк, Сергей впереди, рядом с водителем, который сразу включил радио — тихую африканскую музыку с тяжёлыми басами.

Сначала всё было прилично. Джейк положил руку ей на колено — просто лежала, тёплая и тяжёлая. Майк держал ладонь на её плече, поглаживая большим пальцем ключицу. Анна сидела прямо, как школьница, и чувствовала, как сердце колотится так, что, кажется, водитель слышит.

«Это всё ещё просто поехали к ним выпить виски, — повторяла она про себя. — Ничего не случится, если я не захочу».

Потом Джейк медленно провёл ладонью вверх по бедру, под разрез платья. Кожа к коже. Его пальцы были горячими, почти обжигающими. Анна вздрогнула и инстинктивно сжала ноги.

— Relax, beautiful, — прошептал Джейк ей прямо в ухо, так тихо, что Сергей впереди не мог услышать. — We just want you to feel good already. (Расслабься, детка. Мы просто хотим, чтобы ты уже текла, как последняя шлюшка.)

Майк тем временем скользнул рукой под вырез платья с другой стороны и нашёл грудь. Прямо через тонкий кружевной лифчик. Большой палец лёг на сосок и начал медленно, уверенно круговые движения.

Анна открыла рот от шока. Она хотела сказать «нет», хотела оттолкнуть, но тело предало мгновенно: сосок затвердел под пальцем, как будто ждал этого всю жизнь. Голова закружилась от вина, от запаха двух мужских тел рядом — тёплый, пряный, с нотами сандала и чего-то дикого.

— Что вы... — прошептала она едва слышно, но Джейк уже накрыл её губы поцелуем. Не грубо — мягко, но властно. Язык скользнул внутрь, и она почувствовала вкус красного вина и чего-то ещё, мужского. В этот момент ладонь Джейка добралась до края трусиков и остановилась.

— You’re already wet, — выдохнул он ей в губы. — I can feel it through the lace. (Ох ты уже мокрая, как сучка в течке. Прямо сквозь кружево чувствую, как ты хлюпаешь.)

Анна задохнулась. Она действительно была мокрой — так сильно, что ткань прилипла к телу. Майк тем временем спустил бретельку платья с плеча и вытащил грудь из чашечки лифчика. Тёмные пальцы на белой коже — контраст был ослепительным даже в полумраке салона. Он наклонился и взял сосок в рот. Горячий, влажный, язык кружил медленно, зубы слегка прикусывали.

Анна вцепилась пальцами в сиденье. Голова откинулась назад. Она бросила взгляд вперёд — Сергей сидел спиной, смотрел в телефон, иногда оборачивался и улыбался ей. Он думал, что они просто держат её за руки. Он не видел. Не знал.

Эта мысль ударила как молния: муж в двух метрах, а два чужих мужчины уже ласкают её грудь и влагалище прямо здесь, в такси.

— Пожалуйста... — прошептала она, но неясно было, чего именно она просит: остановиться или продолжить.

Джейк улыбнулся в темноте и одним движением стянул трусики вниз — сначала с одной стороны, потом с другой. Анна приподняла бёдра автоматически, помогая ему. Кружевная ткань соскользнула по ногам и оказалась в его руке. Он поднёс её к лицу, вдохнул запах и тихо простонал.

— So sweet, (Ммм... какая сладенькая...) — сказал он и передал трусики Майку. Тот тоже вдохнул и положил их себе в карман.

Теперь между её ног была только пустота и жар. Джейк раздвинул ей колени шире — насколько позволяло сиденье — и провёл двумя пальцами по губам. Она была скользкая, распухшая, готовая.

— Look at you, — прошептал он. — Already opening for us like a flower. (Посмотри на себя. Уже раскрываешься для нас, как дешёвая шлюха в жару.)

Первый палец вошёл легко, до конца. Анна закусила губу, чтобы не застонать вслух. Второй палец присоединился сразу — толстые, длинные, они заполняли её иначе, чем муж. Джейк начал двигать ими медленно, глубоко, задевая ту точку внутри, от которой у неё всегда темнело в глазах.

Майк тем временем перешёл ко второй груди, обнажив и её. Теперь обе груди были снаружи платья, соски тёмно-розовые, набухшие, блестящие от его слюны. Он взял их в ладони, сжал, потом отпустил, снова сжал — будто играл.

Анна уже не контролировала себя. Бёдра сами двигались навстречу пальцам Джейка. Она чувствовала, как влагалище пульсирует вокруг чужих пальцев, как течёт по ним, как внутри всё стягивается в тугой комок удовольствия.

— Тише... — прошептала она, когда Джейк ускорил темп. — Сергей... услышит...

— Пусть услышит, — ответил Джейк хрипло и добавил третий палец.

Три пальца. Растягивали её, заполняли полностью. Она никогда не брала столько сразу. Боль смешалась с удовольствием, и Анна зажмурилась, чувствуя, как слёзы текут по вискам.

Майк оторвался от соска и поцеловал её в шею, потом в ухо.

— You’re so tight, baby, — прошептал он. — We’re gonna stretch you good tonight. For your husband to see. (Какая ты тугая, малышка... Сегодня мы растянем тебя по полной программе. Чтобы твой мужик увидел, как теперь выглядит твоя дырочка после нас.)

От этих слов оргазм накрыл её внезапно, как цунами. Она вцепилась в руку Джейка, ногти впились в кожу, тело выгнулось дугой. Влагалище сжалось вокруг пальцев спазмами, сок потёк по его запястью. Она стонала в кулак, заглушая звук, но всё равно получилось громче, чем нужно.

Сергей обернулся:

— Всё хорошо, солнышко?

Анна открыла глаза — затуманенные, полные слёз удовольствия.

— Д-да... — выдавила она дрожащим голосом. — Просто... музыка красивая...

Джейк не вынул пальцы. Он продолжал медленно двигать ими внутри, пока волны оргазма утихали. Майк нежно поправил ей платье, спрятав груди обратно, но соски всё равно выпирали сквозь ткань предательски.

— Мы почти приехали, — сказал Джейк спокойно, как будто ничего не произошло. — Ещё пять минут, и ты будешь стонать громче. Обещаю.

Анна сидела между ними без трусиков, с тремя пальцами всё ещё внутри, и чувствовала себя самой развратной женщиной на свете. И самой желанной.

Она посмотрела на затылок мужа и подумала: «Прости меня, любимый. Или... спасибо».

Машина свернула в тёмный двор высотки на берегу реки. Пальцы Джейка наконец вышли — медленно, с чавкающим звуком, который услышала только она. Он поднёс их к её губам. Анна, не думая, облизала — солёно-сладкий вкус себя самой.

— Good girl, (Хорошая девочка... послушная сучка.) — прошептал он.

Лифт поднимался на двадцать третий этаж. Анна стояла, прижатая к стене, между двух высоких тёмных тел. Сергей держал её за руку и улыбался — он всё ещё ничего не знал.

А она уже знала: сегодня её жизнь изменится навсегда.

Продолжение здесь:

https://t.me/+caGN9g5e7UliOTA9

https://boosty.to/admtg555/donate