Продолжение. Данное обещание, нарушенная клятва.

Глава 5. Странное любопытство знать, а что у «них».

Время шло. Обстановка в семье оставалась «ни войны, ни мира». Тем не менее отношение ко мне у Трейси изменилось, больше не было случаев, чтобы она, придя с работы не в духе отыгрывалась бы на мне или детях. В скором времени сын начал готовиться к сдаче выпускных экзаменов, а у меня приближался час выбора решения по вопросу прекращения брака с изменщицей. Но пока было время я решил осторожно прощупать тему соблазнённых Джексоном жён и переговорить с мужьями, с Кенни, с Лу и с Ральфом, что произошло с их жёнами и как повлияли ситуации на их семьи, и что сейчас по исходу нескольких лет.

Кенни, как всегда, был рад возможности выбраться на воду. Мы отплыли от берега, и я, наблюдая за тем, как он ловко забрасывает удочку, начал издалека. "Кенни, помнишь тот вечер в галерее, когда Трейси представила меня Джексону?"

Он кивнул, не отрывая взгляда от поплавка. "Конечно, Бобби. Хороший парень, Джексон. Немного... напористый с девушками, но в целом, ничего плохого."

"Ничего особенного?" Я усмехнулся. "Ты не видел, что произошло потом, с моей женой и им в машине."

Кенни наконец повернулся ко мне, его лицо стало серьёзнее. "Не Видел. Но, честно говоря, Бобби, я ничему не удивлюсь. Джексон он такой, видит, чего ему хочется, и берет это. Таков его стиль жизни."

"Но ты как к этому относишься? Например, с твоей женой?" Я старался говорить спокойно, но внутри меня все кипело.

Кенни вздохнул, его взгляд снова устремился к воде. "Моя жена... она тоже была на месте Трейси. И я видел, как Джексон на неё смотрел как на добычу. Но она... она знает, где её место. Она знает, что я её люблю, и что это лишь его игра. Он не разрушает семьи, Бобби. Он просто... с ними играет."

"Играет?" Я не мог поверить своим ушам. "Он играет с судьбами людей, с их браками!"

"Не совсем так, " возразил Кенни. "Он даёт им то, чего им, возможно, немного не хватает, какого-то особого внимания, страсти, ощущения чего-то запретного. А потом все возвращается на круги своя. По крайней мере, так было у нас. У нас с Нэнси все хорошо. Мы прошли через это. испытанием для нас. Но мы его прошли и всё позади."

"Так это просто испытание?" Я почувствовал, как моё терпение истощается. "Ты говоришь так, как будто это обычное дело и вполне нормально, когда он уводит от тебя твою жену на глазах у всех!"

"Не нормально, Бобби, но... так иногда случается. Но люди должны справляться. Не я один. Вот Лу, например. Его Миранда тоже была с ним, и он тоже её видел. Она, конечно, помоложе Лу, но они вместе уже двадцать лет, и у них опять же дети. Он тоже не собирается разрушать брак из-за её одной ночи с Джексоном."

"Но почему?" Я не понимал. "Почему вы все терпите его выходки?"

"Потому что мы, во-первых, любим своих жён, " сказал Кенни, его голос стал мягче. "И, во-вторых, потому что мы знаем, что Джексон не оставит следов. Он не будет их преследовать, не будет ничего требовать от них. Он просто... уйдёт. А мы останемся. И если мы сможем простить и забыть, то все будет также хорошо, как раньше."

"Забыть? Ну как?" Я покачал головой. "Я не думаю, что смогу забыть. И я не думаю, что смогу легко простить."

"Поверь, ты сможешь, Бобби, " сказал Кенни, положив руку мне на плечо. "Ты же сильный, и ты любишь свою Трейси, а это главное. Пройдёт какое-то время. А Джексон... он просто временное явление. Появится и пройдёт словно гроза. А вы двое останетесь. И если вы оба захотите, вы сможете построить всё заново. Только ещё и лучше."

Я молчал, глядя на воду. Слова Кенни звучали как утешение, но в то же время они подчёркивали мою собственную слабость. Я был унижен, разбит, но, возможно, в его словах была доля правды. Возможно, я действительно смогу пройти через это. Но какой ценой? И будет ли это стоить того?

Я сидел в лодке, чувствуя, как холодная вода плещется о борта, и думал о том, что сказал Кенни, почти не следя за поплавком. Его слова звучали разумно, но в них не было той ярости, которую я испытывал. Может, я слишком драматизирую? Может, это действительно просто «временное явление», как он сказал?

— А как твоя жена? — спросил я, стараясь не звучать слишком резко. — Она… счастлива?

Кенни на мгновение замер, затем медленно кивнул.

— Да. Она счастлива. Мы оба. Мы говорили об этом. Она сказала, что это было… как испытание. Но мы его прошли. И после того она всегда была верна мне.

— И ты на неё не злишься?

Он пожал плечами.

— Злился поначалу. Но потом понял, что виновата не она. Это всё он. Он такой. И если я буду злиться на неё без её вины, то разрушу то, что у нас есть.

Я не мог понять. Как можно так легко простить? Как можно смотреть в глаза человеку, который предал тебя, и сказать: «Всё нормально»?

— А если бы он не ушёл? — спросил я. — Если бы он продолжил видеться с ней?

Кенни нахмурился.

— Тогда это стало бы сложнее. Но он не такой, никогда не цепляется. Он берёт, что захотел и потом всегда уходит. Интерес, наверное, пропадает.

Я вспомнил, как Трейси тоже говорила, что это «одна ночь». Но что, если это не так? Что, если он вдруг вернётся?

— А если он всё же вернётся? — спросил я.

Кенни посмотрел на меня с сочувствием.

— Тогда ты примешь решение, что для тебя важнее, твоя гордость или твоя семья.

Я не ответил. Я не знал, что сказать.

Мы молча сидели в лодке, пока солнце не начало клониться к закату. Кенни заговорил снова, уже тише:

— Бобби, я не знаю, что тебе сказать. Но если ты любишь Трейси, если ты хочешь сохранить семью, то… может, стоит попробовать. Не для него. Для вас.

Я кивнул, но внутри меня всё ещё кипело. Я не знал, смогу ли когда-нибудь простить. Но я знал, что не могу просто так сдаться.

На обратном пути я думал о том, что сказал Кенни. Может, он и прав. Может, это действительно просто «временное явление». Но я не мог избавиться от ощущения, что что-то изменилось навсегда. Вот Кенни простил свою жену, и не считал её одноразовый секс с Джексоном изменой, да и она была ему верна после того. И мне он предлагал простить Трейси.

Следующим для разговора по душам я пригласил Ральфа, предложив ему сходить со мной на футбольный матч, где обстановка была менее напряженная. В перерыве матча, когда мы опустошили по бокалу пива и уже потягивали вторые, я его спросил про Джоанну. Как и когда его друг по колледжу посмел посягнуть на его любимую.

Ральф, поначалу уклоняясь от прямого ответа, наконец, признался, «Знаешь, Бобби, это не так просто, как кажется. Джоанна сама не сразу призналась мне, что была с ним. Она сначала пыталась скрывать это, а потом просто замолчала. Я узнал случайно, от кого-то из их общего круга. Было больно, конечно, но я решил не устраивать скандал и поговорить с ней. Мы поговорили откровенно, и я узнал, что Джоанна была в восторге от внимания Джексона к ней. За ним тогда куча девчонок бегала, это тоже её подстёгивало. С её слов, она в какой-то момент была очарована Джексоном, его напористостью и уверенностью, и тем, что он умел себя подать альфа мужчиной. Она описывала что с ней происходило, как она сама не могла контролировать "непреодолимое влечение".

Ральф тяжело вздохнул, потянулся за пивом и, немного помедлив, продолжил:

— Я женился на Джоанне сразу после колледжа, мы потом вместе поступили в университет. Что касается Джексона… Знаешь, это была такая странная история. Я его не приглашал на свадьбу, и, честно говоря, не думал, что он будет интересоваться этим событием вообще. Но, как оказалось, он узнал довольно быстро о нашей свадьбе. Джексон — парень с хорошими связями и слухами, так что новость о нашей с Джоанной свадьбе быстро дошла до него. Кто-то из наших общих друзей рассказал ему, а, возможно, и сама Джоанна обмолвилась. Главная интрига в том, что его она никогда не интересовала как женщина до момента пока не вышла замуж!

И вскоре после нашей свадьбы он начал проявлять интерес к Джоанне. Сначала это происходило на разных мероприятиях и на случайных встречах. Потом проявилось его более настойчивое внимание при каждой его встрече с Джоанной. Меня, конечно, это сразу начало напрягать. Что-то шло совсем не так, и я не мог понять зачем он это делает, и насколько далеко между ними это может зайти.

— А ты пытался как-то ограничить их общение? — спросил я.

— Конечно пытался, — кивнул Ральф. — Но Джексон — человек, который умеет добиваться своего. На мои вопросы к нему он отшучивался, что это мол просто забава, ничего серьёзного. Но он не просто навязывался жене, а как будто играл в какую-то игру, в которой он всегда побеждал. И Джоанна, честно говоря, была сама не против его внимания. Она потом рассказывала мне о его "невероятном обаянии и харизме" и "тотальной уверенности в себе", которые, с её слов, "тогда сводили её с ума".

Ральф, с трудом скрывая горечь, добавил, что Джоанна утверждала, будто Джексон "понимает её как никто другой", и что их связь была не просто физической, а "духовной". Он упомянул, что Джоанна, как и другие женщины, о которых он слышал, настаивала на том, что это "не измена в истинном смысле слова", а скорее * "обряд посвящения", который, по её мнению, "в долгосрочной перспективе укрепит наш брак".

Также он добавил, что Джексон, по его наблюдениям, всегда предлагает своим жертвам "компенсацию" в виде каких-то выгодных сделок или подарков, что, по мнению Ральфа, лишь усугубляет ситуацию, делая её похожей на какую-то странную мутную игру. Особенно он с Джоанной удивлялись истории пары Ленни и Марго, переехавших после романа её с Джексоном в Северную Каролину. Они не смогли оставаться жить здесь, где все об этом знают. И Джексон помог им приобрести там квартиру и Ленни устроиться в банк на хорошую работу. Ещё было странным, что Марго перестала общаться с подругами по галерее. Джоанна говорила, что ничего не брала у Джексона, Ральф не знает об этом.

Ральф, с явным усилием, высказался, что он старается верить жене, но признался, что тогда чувствовал себя полным идиотом, и внутри его всё горело от ревности и обиды.

Я кивнул, пытаясь понять, насколько глубоко рана в их семье. «А как ты сам к этому относишься? Ты её простил?»

«Простил, — ответил Ральф, — но не забыл. Это как шрам — всегда напоминает о себе. Мы живём дальше, но доверия, как раньше уже нет. И я знаю, что Джексон специально играет на этом — он вносит разлад в семьи, но делает это так искусно, привлекая на свою сторону жён с детьми, чтобы потом можно было всё замять. Он мастер манипуляций.»

Он закончил, сказав, что они с Джоанной "пытаются жить дальше", но он не уверен, что забудет этот эпизод, хотя жена пообещала, что это никогда больше не повторится. С тех пор она просто старается держаться подальше от Джексона.»

Но, знаешь, в итоге, если ты можешь это пережить, то семья остаётся более зрелой. И, честно говоря, Джоанна после этого стала даже более внимательной ко мне. Как будто она поняла, что у неё есть, и что она чуть не потеряла." Он пожал плечами, как бы намекая, что это странный, но рабочий способ сохранить брак.

Ральф кивнул головой. «Джоанна ещё рассказывала мне, что подобных случаев было несколько. Джексон выбирает женщин из близкого круга — жён друзей, коллег, знакомых. Он действует очень изощрённо: сначала завоёвывает доверие женщины, потом постепенно подталкивает к тому, чтобы перейти грань, даря подарки и откровенно флиртуя. Это не просто случайные интрижки, а тщательно спланированные шаги исключительно с замужними женщинами с детьми. Он внушает жертве, что ей ничего не угрожает от мимолётной интрижки с ним, и если муж узнает, то его всегда можно приструнить, напугав последствиями развода – потерей имущества и главное, детей.

Что же касается нашей дружбы с ним, то, честно говоря, после того, как я узнал, что он проделал с Джоанной, я сильно переосмыслил моё к нему отношение. Мы больше не близки, хотя формально общаемся и он может помочь с бизнесом, когда возникают трудности. Кстати, он ведёт себя так, будто совсем ничего не произошло. Но я-то знаю, что для меня он уже не тот человек, с кем можно быть настоящим другом. После помощи от него всегда ждёшь, что придётся оплачивать ему долг его любимым способом с унижением.»

Я задумался. Все эти истории складывались в одну картину — Джексон не просто мимолётный соблазнитель, он — хищник, который охотится на семьи, на слабости, на страхи. И моя Трейси стала очередной его добычей.

На следующий день я решился встретиться с Лу — боссом Трейси. Я хотел разобраться, насколько глубока эта связь между Джексоном и моей женой, и что вообще происходит в этом кругу. Лу встретил меня с лёгкой улыбкой, но в глазах читалась холодная расчётливость.

«Бобби, — начал он, — ты должен понять одну вещь. Джексон — человек особенный. Он не просто покоряет женщин, он меняет их взгляды на жизнь. Многие из нас, кто здесь, прошли через это. Это не просто интрижка, это своего рода испытание, которое помогает им понять себя и их желания. Твоя жена не была исключением.»

Я слушал и не мог поверить, что кто-то может так спокойно говорить о том, что для меня предательство и боль.

«А как же семья? Дети? Разве это не разрушает семьи?» — спросил я.

Лу пожал плечами. «Семья — это не исключительно моногамия и верность. Ещё это и понимание, поддержка, и умение простить. Джексон не разрушает семьи, как ты думаешь, он их испытывает. И те, кто выдерживает этот тест, становятся крепче.»

Я посмотрел на него пристально и не удержался: «Лу, а ты тоже простил Джексону соблазнение своей Миранды? Ты тоже мужик "без яиц"? Или, может, тебе это даже нравится? Тебя заводит смотреть, как Миранда стонет под ним?»

Лу на мгновение замялся, но потом успокоился и ответил: «Бобби, ты чересчур эмоционален. Эта история не про слабость или силу, а про понимание, что в жизни есть вещи, которые невозможно контролировать. И если ты любишь свою жену, ты должен уметь принимать её выборы и потребности, даже если они тебе не нравятся.»

Я почувствовал, как внутри меня всё кипит от злости и непонимания. «Принимать? Значит, ты считаешь нормальным, что твоя жена спит с другим, а ты доволен и просто смотришь, и улыбаешься?»

Лу усмехнулся: «Не улыбаюсь, Бобби. Но я признаю, что это для нас с Мирандой не конец света. И если ты не готов к этому, то, возможно, ты просто не понимаешь, что такое настоящая свобода в отношениях.»

«Так что, настоящая свобода в отношениях предполагает испытание не только на один раз? Бывает и больше? Как у Миранды или Марго?

Лу усмехнулся снова: «Да, Бобби. Просто я или Ленни относимся к этому без лишних эмоций, у наших женщин есть потребность в Джексоне, они её реализуют, а мы не вмешиваемся».

Я спросил: «Ленни, кажется, в банке работает?»

Лу ответил, «Да в Леман Бразерс уже управляющий офисом, помогли связи Джексона. А ты никак не поймёшь, как можно было в пользу обратить дружбу Джексона с Трейси».

Я молчал, пытаясь осмыслить его слова. В голове крутились мысли: «Как можно так спокойно относиться к тому, что для меня — предательство? Как можно быть таким холодным и равнодушным? Неужели все они здесь такие? Неужели я один вижу в этом что-то неправильное?»

Разговор с Лу облегчения мне не принёс. Наоборот, он лишь усугубил мою растерянность и злость. Я чувствовал себя чужим в этом круге богатых и циничных людей, где моральные принципы, казалось, были лишь пустым звуком.

Я вышел от Лу, чувствуя себя опустошённым. Мне нужно было время, чтобы переварить все услышанное и решить, что мне делать дальше.

Но пару для себя выводов я уже сделал. Все соблазнённые Джексоном женщины подверглись его искусной манипуляции, ну и да его мужскому обаянию. Все они осознали, что это был негативный опыт для семьи, хоть и приятный для них. И ни одна из них не была шлюхой, и позднее не стала шлюхой, пошедшей по мужикам в разнос, все они держались своих мужей. Это наводило на мысль, что в целом они все не такие уж и испорченные.

Глава 6. Документы на развод.

Дети замечали перемены в наших отношениях, но не решались спрашивать напрямую, что между нами происходит.

Три года спустя наш младший сын, Терри, поступил в колледж при Университете штата Мичиган. Мелисса уже училась на первом курсе в Мичиганском университете, поэтому, когда Терри принял решение туда поступать, между детьми разгорелась небольшая война, которая длилась всё лето, пока они оба не уехали в свои учебные заведения. Поскольку Терри был первокурсником, он собирался жить в кампусе в общежитии, и за неделю до начала занятий мы с Трейси в четверг помогли ему переехать. Его вещей было так много, что ни Трейси, ни я не помнили, чтобы мы брали с собой на учёбу хотя бы половину вещей, от того что взял с собой наш сын.

Мы пробыли в Мичигане почти все выходные, вернувшись домой только поздно вечером в воскресенье. Ровно через 10 дней, во вторник, я устроил созвон с обоими детьми и тихо и спокойно сказал им, что собираюсь развестись с их матерью, потому что несколько лет назад она цинично изменила мне с другим мужчиной. Они оба были в отчаянии.

«Я думала, вы так здорово ладите. Как такое могло случиться?» — практически прокричала Мелисса в трубку.

«Я тоже всегда думал, что мы отлично подходим друг другу, но твоя мать три года назад изменила мне с Джексоном Алоизиусом Фэйрчайлдом, когда мы отправились к нему вместе с несколькими другими парами на выходные в честь Дня независимости. Она тогда сказала мне, что сообщает это мне первой, чтобы не паскудничать за моей спиной, но тут же пообещала после всего до конца наших дней хранить мне верность». Она не посчитала это изменой, но я так считал, и категорически предупредил тогда её, что не потерплю этого – через мой труп, а если она пойдёт на это, будут последствия. Но, судя по всему, они с Джексоном всё заранее спланировали, и она только посмеялась и мне спокойно заявила, что, если я уйду от неё, она не только получит половину нашего имущества, но и заберёт вас обоих и настроит вас против меня, что я был причиной развода. Я не хотел потерять и вас двоих, поэтому я сдался обстоятельствам и просто терпел, пока вы оба не достигнете совершеннолетия. Я был уверен, что вы, повзрослев, поймёте меня.

Терри заговорил первым.

«Будь я проклят!» — воскликнул он. «Она хоть как-то объяснила тебе, почему ты должен оказаться во всём этом дерьме?»

«Если не считать того, что она просто хотела заняться сексом с мужчиной, которого она считала очень привлекательным и сексуальным, то нет. Она просто решила, что я приму всё, уступлю, чтобы не потерять вас двоих, и в этом она была права».

«Она всё ещё с ним встречается, пап?» — спросила Мелисса.

«Насколько мне известно, нет, детка», — ответил я. «С тех пор я нанял частного детектива, который иногда следит за ней раз в неделю, и, по его сведениям, она держит своё обещание и не изменяла мне больше».

«Тогда почему ты не можешь её простить, пап?» — осторожно спросил Терри. «Вы женаты уже сколько, почти 20 лет, а она сделала это всего один раз».

«Того раза было более чем достаточно, Терри», — сказал я, пытаясь сдержать нарастающую ярость. «Какую любовь она ко мне испытывала, если запросто ушла проводить ночь в постели другого мужчины? Какое уважение она проявила ко мне, если на следующее утро занималась с ним сексом при всех, как они там вдвоём получали удовольствие, а всё это слушали и сочувственно смотрели на мои мучения?»

«Простите меня, дети. Я не могу простить её. Я оставался с ней ради вас, чтобы сохранить семью. Я люблю вас, ребята».

«Спасибо, папа. Мы очень ценим, что ты поддерживаешь нас», — ответила Мелисса. «И очень любим. Мы на твоей стороне. Я всё ещё не могу поверить. Как и зачем она это сделала?»

«Это тебе стоит спросить у неё, не уверен, что даже тебе скажет, но попытайся.»

«Она уже знает?» — спросил Терри.

«Нет. Она узнает об этом через несколько минут. Ей принесут пакет документов в 4 часа в её офис.»

«О, пап, это будет ужасный ход», — сказала Мелисса. «Перед её начальником и коллегами она будет раздавлена... и унижена. Прошу, не поступай так с ней, пап».

«Слишком поздно, детка. Кроме того, я специально всё так запланировал, так как её босс Лу со своей женой были тогда в доме у озера, когда всё это произошло... и если вы думаете, что я был уже достаточно унижен, то представьте, что я почувствовал, когда ваша мать на следующее утро стала перед нами всеми стонать во время секса с Джексоном. Мне хотелось сжаться в комок и умереть, а остальные слушали и делали вид, что сочувствуют мне, успокаивали. Так что нет, я хочу, чтобы она почувствовала такую же горечь унижения.»

«Хоть я с этим и не согласна, папа, думаю, я тебя понимаю», — печально ответила Мелисса.

«Я с тобой, пап. Я тебя полностью поддерживаю», — вмешался Терри.

Мы попрощались, а в 4:07 мой телефон зазвонил.

После пятого гудка я ответил, – «Банк спермы Джексона! Ты его трахаешь, мы это упаковываем! Я могу чем-то помочь тебе с этим сегодня?» — задорно ответил я.

«Не смешно, ублюдок. Я сейчас еду домой и когда я доберусь, то буду лупить тебя по яйцам до конца следующей недели», — прокричала Трейси в трубку.

«Жаль! А я ставил на раскаяние и слёзы. Ты злишься! Ну, это просто доказывает, что я знаю толк в таких вещах», — ответил я, прежде чем отбить звонок.

Я сидел в гостиной и смотрел спортивный канал, пока не услышал, как поднимается гаражная дверь и въезжает машина Трейси. Я выключил телевизор и поднялся. Если она решится напасть на меня, то я хотел быть готовым отразить нападение. До этого дня я ни разу не поднимал руку на женщину, но теперь если придётся был готов это сделать.

Трейси, как обычно, зашла через гаражное помещение, у неё был такой вид, как будто вот-вот взорвётся. Она шла прямо на меня, и я слегка повернулся вправо, чтобы она не смогла сходу ударить меня в пах её ведущей правой ногой. Я также поднял обе руки в защитном жесте. Это старая бойцовская тактика. В этот момент Трейси остановилась, внимательно оглядела меня с ног до головы, словно пытаясь понять, как меня лучше ударить, но затем вся в слезах просто бессильно рухнула на диван.

– «Я думала, у нас всё хорошо. … Я думала, у нас уже всё хорошо, — бормотала она. — За все эти годы ты кроме одного случая больше ни разу не заговорил о разводе».

«У тебя было всё хорошо, поэтому ты решила, что и у нас всё хорошо. Хотя это не одно и тоже», —сказал я спокойно.

«Но я сдержала данное тебе моё обещание. Я после Джексона на озере ни с кем не спала. И я больше не собиралась ни с кем спать».

«Как знать? Ты сейчас, возможно, сдержала своё обещание, а возможно и нет. За 16 лет до того, ты на алтаре давала мне клятву верности, которую ты в ту ночь спустила в унитаз. А после этого какое-то твоё обещание разве было нужно мне? Уже после измены – нет. Я же тебя предупреждал не делать этого, что будут последствия. Но ты всё равно сделала по-своему и потом ещё стала угрожать лишить меня детей. Я не мог тебе этого позволить, поэтому и оставался с ними и в браке с тобой».

«Но ты выставил меня «обслуженной на развод» в галерее на глазах у Лу и всех моих коллег? Как можно быть таким жестоким?» — простонала она.

«Я так чувствовал, что присутствие Лу сможет замкнуть тот старый круг, которому ты дала старт при нём же в домике у озера три года назад. А что касается жестокости и унижения это... что ты в спальне с Джексоном устроила мне показательный концерт в то воскресное утро, пока я с Лу и остальными завтракал в доме. Это стало самым унизительным моментом всей моей жизни. Может ты сомневаешься в этом? Спроси у остальных. Мне пришлось отплатить сегодня тебе той же монетой!»

Трейси продолжила глухо рыдать, но теперь я заметил на её лице проблески понимания. Она не нашла, что мне возразить, и я вышел.

Позже тем же вечером мне позвонили Рон и Джуди, родители Трейси. Я очень любил родителей Трейси. Мои собственные родители умерли несколько лет назад, и после их смерти я стал ещё ближе к Рону и Джуди. Они искренне отвечали мне взаимностью, но я знал, что в этом вопросе они должны быть на стороне своей дочери. Это то, что делают любящие родители.

Я не разговаривал с ними больше месяца до тех пор, пока Трейси получила свой пакет документов на развод. Они оба были на линии, в режиме громкой связи. Джуди начала разговор после обмена любезностями.

«Бобби, скажи, почему ты так упрямишься?» — сказала она. «Ты же знаешь, что Трейси любит тебя всем сердцем. Ты же знаешь, что она сдержала своё обещание никогда больше не заниматься сексом с другими парнями. Почему ты такой несговорчивый?»

«Извините, а что именно она рассказала вам о тех выходных?» — спросил я.

«Ну, дорогой, она рассказала нам, что вы несколько лет назад говорили о том, чтобы она переспала с каким-то парнем на одну ночь, и потом она пообещала тебе, что будет тебе верна до конца жизни. Она нам сказала, что не стала действовать у тебя за спиной, как могла бы, а открыто рассказала тебе об этом, потому что она боится тебя потерять и действительно любит тебя».

— Это примерно половина истории, мам. Вы оба присядьте лучше.

«Говори, Бобби, то, что нужно. Мы готовы слушать», — коротко ответил отец.

«Я с ней не разговаривал о том, что она может заниматься сексом с Джексоном Алоизиусом Фэйрчайлдом. Она договорилась с Джексоном без меня. А меня она просто поставила в известность о её решении. И сказала мне, что я вообще не имею права голоса в этом вопросе, что это произойдёт в любом случае не зависимо от моего мнения. Я предупреждал её, чтобы она этого не делала, но это ни черта не повлияло на неё. Так что, в ту ночь, эти двое веселились от души. А чтобы уж было наверняка, повеселились они ещё раз утром, когда мы все завтракали в гостиной. И когда твоя дочь начала шуметь слишком громко, то тогда мы вышли завтракать на веранду на заднем дворе. Таким униженным я не чувствовал себя никогда в жизни. Это сборище куколдов пыталось успокоить меня, мол перепихон всего на одну ночь можно простить, у них же браки не рухнули. А потом, когда мы ехали с Трейси домой она мне рассказала, каким чудесным был её секс с ним. Но это был просто секс, но любит она меня, всем сердцем! А если я захочу поднять шум, она заберёт детей и настроит их против меня.

«Это разве похоже на жену, любящую мужа всем сердцем? Разве это похоже на человека, которому действительно не всё равно на своего мужа? По мне, так нет!»

«Но ты оставался с ней ещё три года?» — спросил отец.

«Вовсе нет. Я оставался со своими детьми ещё три года, а через полгода даже вернулся к обязанностям трахать твою шлюху-дочь, так как она грозилась мне заняться сексом с другими парнями. А любовь... любовь! Она ею разбита вдребезги той ночью, и продолжает кровоточить, с каждым днём угасая всё сильнее. Я никогда не смогу любить её так, как любил до момента, когда она ушла от меня в постель к другому...

Я услышал, как Джуди заплакала.

«Нам очень жаль, сынок, мы не знали всей истории, — сказал Рон. — Нам следовало понять, что для тебя было бы хуже просто уйти. Спасибо, что оставался с нами все эти годы ради наших внуков».

Прошёл ещё несколько дней. Мы с Трейси продолжали жить под одной крышей, но, между нами, словно выросла стена, невидимая, но ощутимая. Она стала чаще задерживаться на работе, ночами в соседней комнате подолгу плакала в подушку, а я — всё больше погружаться в свои мысли и приводить своим бумаги в порядок.

Однажды вечером, когда я вернулся домой позже обычного, Трейси уже легла спать. Я сидел на диване в гостиной, листая сообщения на телефоне, и вдруг обнаружил сообщение от Джексона: «Нам нужно переговорить. Для тебя это будет важно». Сердце сжалось в ожидании неприятностей. Я не знал, чего ожидать, но был согласен встретиться. Я ответил, – «Я не готов видеть тебя сейчас. Я дам тебе знать совсем скоро.»

Тем временем Трейси быстро наняла себе хорошего адвоката, и он убедил судью, что нам до начала процесса нужны минимум пять сеансов семейной психологической консультации, и дело было отложено на полтора месяца.

На первом же сеансе консультант Синтия, симпатичная молодая женщина лет тридцати, спросила меня, по какой причине я считаю, что не смогу простить Трейси за то, что она изменила мне всего один раз, с учётом того, что она не стала спать с Джексоном втайне от меня. Я посмотрел на неё так, будто у неё выросли рога на голове, а затем, не увидев кольца на её левой руке, спросил была ли она замужем.

«Мой семейный статус к вашему делу не имеет никакого отношения, мистер Спрэйг», — сказала она, слегка оправдываясь.

«Абсолютно бестолковый ответ, когда требуется вызвать доверительность у клиента. Разговор не получится», — сказал я и встал, чтобы уйти. Когда я уходил, обе женщины смотрели на меня не шелохнувшись.

– А пусть Трейси вам расскажет, что она впоследствии получила от Джексона за секс с ним. Или может расскажет, что секс был бескорыстным? Эти шлюхи все от него что-то получали.

Трейси повернулась к Синтии, – «Ну я же говорила, он мне не верит», и внезапно бросила мне вслед, – «Остановись! Но ты три года в нашей постели занимался со мной любовью. Это ты не будешь отрицать? Я думала, что ты простил, ты должен был уже простить меня.»

Я развернулся к ним, – «Не так, Трейси! Вычеркни первые полгода пока я был в шоке и вообще не собирался с тобой трахаться после Джексона. И ты тогда заявила, что пойдёшь налево по мужикам, хотя не была разведена. Решение достойное шлюхи, которой ты стала в ночь три года назад. Я не хотел, что бы дети как-то узнали, что их мать шлюха. И я принял удар на себя. Я спал с сексуальной красивой шлюхой, и по документам являвшейся моей женой. Заметь! Которой я не изменял ни разу, даже в отместку. Хотя мог по твоей логике, один раз вообще имел право. Всё это время у меня был секс со шлюхой. Кого я должен был простить?

– «Мне жаль. Почему ты не сказал мне это тогда. Почему ты не стал защищаться или осуждать стерву. Это была притворная угроза, я не собиралась её претворять в жизнь. Но она как раз сработала, так как я рассчитывала, мы стали близки и нам никто не был нужен. Прости за манипуляцию. Только прошу не говори мне, что ты это делал с отвращением или твоя шлюха-жена не доставляла тебе удовольствие.

Я развернулся и вышел.

Продолжение следует (Глава 7).