3 Месяц сева 1784 года

Вечером второго числа мы добрались до особняка Флоран и оставили безутешную женщину на попечение двух прекрасных дочурок. После этого в течении двенадцати часов, наш экипаж пробирался через угрюмую Западную чащобу. Наконец, оставив за собой лесную чащу, мы добрались до Фалькенбурга – огромного грязного города, окруженного высокой крепостной стеной. Простояв перед закрытыми воротами поселения чуть ли не два часа, мы, наконец, оказались на его узких, дурно пахнущих улицах. Управляемый Донасьеном экипаж покатил нас к дому госпожи Эмбер Фон Штайнберг – где мы должны были терпеливо ожидать появление мадам Эйзенхофен.

Взирая на улицы через забрызганные грязью стекла кареты, я видел нищий, залитый дождем город, находящийся под властью имперского наместника. Обожающий войну граф Ля Боннэ с грандиозным размахом начал воздвигать вокруг поселения каменные фортификации и укреплять некогда обвалившуюся стену замка. На пути в дом мадам Штайнберг мы с Жюльеттой увидели огромное количество солдат (по большей части мушкетеров), а также крайне неприятные картины разложения – связанные с трупами убийц и воров, вывешенных на столбах вдоль главной городской улицы. Имперский наместник, похоже, с мясом выкорчевывал из города все следы реального и мнимого неповиновения.

Покинув городские окраины, мы оказались в центре Фалькенбурга, и поразились тому, что в городе осталось не столь уж много богатых аристократических домов. Большая часть особняков, стараниями Ля Боннэ была преобразована в казармы или стала борделями для молодых девиц. То тут, то там нам на глаза попадались многочисленные группы шлюх. Иногда в подворотнях можно было увидеть женщин, дерущихся из – за брошенной монеты или из – за случайно упущенного клиента. Лица некоторых жриц любви были покрыты следами Теневой болезни, которая в течение долгих лет разрушала женский организм и всегда завершалась смертью своей носительницы.

Помниться, кто – то из исследователей предположил, что эта зараза пришла из – за полога туманов. К сожалению, этот человек так и не сумел привести фактических доказательств своей оригинальной теории. Как бы там ни было в действительности, сразу же после своего появления, теневая болезнь стала с огромной скоростью выкрашивать развратников и проституток. Многочисленные дома терпимости были закрыты, а то и вовсе вымерли, ибо всех их обитательницы встретили внезапный и крайне болезненный конец. Поскольку средств для лечения напасти найдено не было, имперские доктора пришли к выводу, что зараза имеет магическое происхождение – прим. м – м N.

В конце – концов, после долгого путешествия по переулкам, наша карета остановилась у опрятного, двухэтажного дома, в коем нам и надлежало провести несколько следующих дней. Что и говорить, хозяйка особняка встретила нас радушно и предложила нам самые лучшие комнаты. Для того, чтобы не смущать мадам Штайнберг мы с Жюльеттой решили пожить несколько дней в разных опочивальнях, что доводило мою трепетную плоть до наивысших степеней отчаяния. Однако, сегодняшним вечером наша скука улетучилась как нелепый сон. Для того, чтобы отогнать от гостей темные мысли, мадемуазель Эмбер решила развлечь их неожиданным, но очень приятным образом. Прежде чем приступить к описанию данного вечера я расскажу вам о нашей прелестной хозяйке.

Мадемуазель Штайнберг оказалась высокой, полнеющей женщиной с милыми чертами лица. Красавицей, впрочем, ее нельзя было назвать при всем желании, поскольку рот ее был недостаточно широк, а вытянутый подбородок придавал ей некоторое сходство с пони. Впрочем, все эти недостатки с лихвой искупались восхитительными полукружиями больших грудей и весьма привлекательной попкой, которую выгодно отделяло обтягивающее ягодицы платье. Как мы узнали на следующий после приезда день, Эмбер недавно отрешилась от бремени и теперь быстрыми темпами восстанавливала свое пошатнувшееся здоровье.

Итак, этим вечером Мадам Фон Штайнберг решила дать ужин в честь будущей свадьбы моей прелестницы Ребекки. На праздник были приглашены друзья нашей хозяйки – все как один местные аристократы, республиканцы и сластолюбцы. Кроме них за столом был молодой наследник лорда Эрмера, которому едва исполнилось 18 лет.

Из женщин на ужине присутствовала лишь я, Жюльетта, да сама хозяйка дома. Поскольку ужин состоял из нескольких перемен, мы довольно быстро утолили свой голод и начали дегустировать вино. Во время принятия сладкой жидкости мы говорили о будущей свадьбе, а также о других мирских делах, пока наш разговор вдруг не коснулся печальной темы проституции.

Я, по глупости своей, высказала мысль о том, что в городе слишком много падших женщин, которые открыто торгуют своим телом и бесстыдно выставляют его на показ. В ответ на мою реплику, сидевший поблизости от меня г – н Жюно заявил, что его подобное положение дел вполне устраивает.

– Я могут иметь каждую ночь разных шлюх, и поверьте, до сих пор ни одна из них не наградили меня сколько – нибудь опасной заразой. Теневая болезнь является вздорным мифом тех, кому не по силам хорошенько оттрахать существо противоположного пола.

Сидевший напротив меня маркиз Киннерштайн мягко улыбнулся и попросил у меня прощение за своего грубоватого товарища. Стоит отметить, что маркиз принадлежал к высшей знати империи и мог позволить себе самые дерзкие высказывания по поводу императрицы и существовавшего политического строя. Кроме того, Киннерштайн умудрился завоевать более чем сомнительную славу развратника и сластолюбца, что при его восхитительном облике было не так уж и сложно сделать.

По правде говоря, маркиз был красив. У него были изящные, смелые чертые лица, тонкие губы, бездонные синие глаза и ладно скроенное тело, не имеющее физических недостатков. Задница его также была достойна восхищения, поскольку она была крепкой и не очень большой. Одевался маркиз в самые шикарные камзолы и самые дорогие треуголки, которые только попадались ему на глаза во время странствий по городу. Впрочем, откуда он брал на них деньги, оставалось для меня тайной. Ведь каждому имперскому аристократу было известно, что Киннерштайн находился на иждивении своей тетушки и вдобавок к этому, успел наделать кучу долгов.

Однако, мой драгоценный читатель, я немного отклонилась от темы. Давайте же снова вернемся к нашему разговору, который коснулся печальной темы проституции.

– Мой друг слишком поспешен с выводами, – вмешался в разговор маркиз, – В то же самое время, я вынужден признать, что его слова содержат в себе крупицы истины. Мужчины не могут без продажных женщин, ибо не все жены могут смириться с прихотями собственных мужей!

В этот момент к разговору подключился молчаливый, длинноволосый мужчина, который до сих пор не назвал своего имени. Весь ужин он тихо провел в темном углу, не вступая с нами в споры и хихиканья.

– Мадемуазель N, вы, наверное, будете неприятно поражены, но я также считаю, что шлюхи полезны обществу. Мужчины беспрепятственно реализуют с ними самые грубые желания, не нанося моральных травм брезгливым женам. Купив на ночь продажную женщину, я могу сделать с ней все, что мне будет угодно, в разумных пределах конечно, и после этого не испытаю ни малейшего чувства сожаления. Если бы все женщины в нашем мире были бы вечно готовыми к случке поглотительницами спермы, проституция исчезла бы моментально.

Превратите всех благонравных домохозяек в текущих для случки животных. Заставьте юных девственных прелестниц не томить своих ухажеров, а заглатывать им члены по самые яйца и вы увидите, каким невероятным образом преобразиться мир. Это будет царство вечного счастья, где каждый сможет увидеть в своей жене не только опостылевшего спутника всей жизни, но и средство утоления самых извращенных плотских утех!

– Позвольте, позвольте, – едва не вскочил со своего стула маркиз, – Вы забираетесь на мою территорию. Если вы не прекратите, я немедленно расскажу всем присутствующим о новой форме государства, в котором все женщины будут собственностью мужчин и наоборот! Я дошел до этого прекрасного открытия во время порки двух молодых шлюх, задницы которых, впоследствии, стали алтарями для безудержных излияний моего семени!

– То, что вы говорите, фантазия, – немедленно откликнулась я, – Далеко не все представительницы прекрасного пола способны пойти на продажу своего тела ради удовольствия. Большая часть несчастных, промышляющих подобным ремеслом, выходят на улицы только потому, что им нечего есть, а на шее висит еще и некормленый ребенок!

– О, – перебил меня длинноволосый, – Да вы любите поспорить. Ставлю на кон двести золотых марок, что каждая женщина буквально жаждет быть проституткой. И вы в самом скором времени увидите, как мои слова подтвердятся самым непосредственным образом.

Встав со своего кресла, длинноволосый небрежной походкой подошел к Эмбер и тронул женщину пальцем за подбородок.

– Как ты думаешь, моя дорогая, мы можем предаться пороку для удовлетворения любопытства наших очаровательных гостей?

– Всенепременно – ласково отозвалась Эмбер, – Только выпьем еще один бокал вина.