Облегченно вздохнув, Женька не обратил внимания на это "впредь" и счастливо прожил еще три дня. На четвертый лейтенант взял его с собой в город и приведя к себе в общежитие, долго использовал в качестве женщины. С комфортом, на постели, заставив полностью раздеться и раздевшись сам, заставлял Женьку дрочить ему и себе, пытался трахнуть в горло, правда безуспешно, и в разных позах драл его в зад... Женька послушно исполнял все его желания. Закончилось тем, что Женька, сев задом на член лежащего лейтенанта, покачивался на нем и дрочил пока не кончил Денисову на грудь. В этот момент сжавшимся анусом он почувствовал как член лейтенанта тоже вздрагивает в прямой кишке, удивляясь что Денисова, оказывается, возбуждает когда его поливают спермой.

Сам Денисов тоже удивлялся себе, замечая что его начали интересовать половые органы парня. Ведь так забавно наблюдать, как он дергает себя за конец, а потом из него хлещет белесая струя. И вообще, Денисов понял, что мужской член – красив. Особенно в эрегированном состоянии. Причем настолько, что еще немного, и Денисов готов был... поцеловать его. А может даже взять в рот. Про то, чтобы подставить кому – нибудь зад речи, конечно, не шло, хотя лейтенанта настораживало, что такая мысль вообще пришла в голову. К тому же проскакивала мыслишка, что если провернуть это с Никитиным, то никто не узнает.

Женька не питал к лейтенанту теплых чувств, особенно после того, как тот пытался подложить его под майора, но старательно скрывал это. За прошедшие месяцы он привык к тому, что лейтенант регулярно водит его в общежитие, где выдумывает все новые и новые развлечения. Женькин анус давно притерпелся к чужому члену, безболезненно впуская его внутрь. Больше того, Женьке начинали нравиться эти возвратно – поступательные движения толстого ствола в прямой кишке, что – то там задевающего и на что – то нажимающего, вызывая у парня эрекцию. Он уже не скрываясь постанывал и охотно подмахивал таранящему зад члену. А в прошлый раз Денисов вообще... сам у него отсосал! Захотелось ему, видите ли, узнать, что при этом чувствует Женька. Теперь знает, каково это, когда твою голову натягивают, пихая головку в горло. И что такое полный рот спермы.

Сегодня лейтенант, по обыкновению, сначала сунул Женьке за щеку, потом положил на живот, навалившись сверху и заправляя член в анус. Женька привычно расслабился, чувствуя как растягивается кишка. Однако через несколько минут лейтенант слез с него:

– Слышь, Никитин... есть к тебе одна просьба...

Женька уставился на него. До сих пор лейтенант обходился исключительно приказами.

– Трахни меня в зад. – и в ответ на удивленный Женькин взгляд добавил – Попробовать хочу. Я же вижу что тебе нравится, мне интересно, что в этом такого...

Женька охотно, предвкушая месть, поставил Денисова раком, тщательно смазал анус и с наслаждением загнал туда член. Наслаждение не имело ничего общего с сексом, а скорее было связано с чувством мести. И на самом деле не загнал, а плавно вдавил, под оханье лейтенанта покоряя глубины его кишки. А вот потом Женька, крепко держа пытающегося отодвинуться Денисова, грубо трахал между волосатых ягодиц, с наслаждением прислушиваясь к его болезненным стонам. Он бы трахал его часа два, но через десять минут кончил, с сожалением выпустив лейтенантские бедра.

– Ох – хо... – завалился тот на бок. – Никитин, это всегда так больно?

– Не, потом привыкаешь... даже приятно.

– Нихрена себе приятно... Теперь жопа неделю болеть будет...

– Да не, пару дней всего...

– Сколько – сколько!? Черт, что ж так больно – то... – Денисов перевернулся на спину. – Никитин, а ты точно все правильно делал? Смазал внутри и снаружи и все такое?

– Конечно!

– Странно... Я думал легче будет... Вот мать твоя с самого начала стонала и подмахивала, а потом кончила. Хотя тоже в жопе целкой была.

– Чего – о – о? – приподнялся Женька.

– Что "чего"? А, ну да, ты ж не знаешь... Ей денег не хватило, вот она и отработала недостающее...

Денисов не заметил, как в моментально потемневших Женькиных глазах сверкнули искорки ненависти, но он с огромным усилием погасил их, помня о том что вышло в прошлый раз и послушный лейтенантской руке склонился, ловя его член губами.

Через несколько дней в части произошло ЧП. Темной дождливой осенней ночью караульный, стоя на посту, застрелил офицера. Караульным был Женька, а погибшим офицером – его ротный, старший лейтенант Денисов. Согласно официальным показаниям бойца, заметив в ночи две фигуры в плащ – палатках, он строго по уставу окликнул их раз, другой, но они не остановились и Женька, выстрелив для начала в воздух, расценил это как нападение на часового и открыл огонь на поражение. История оставляла много вопросов – как боец мог не узнать своего командира, почему тот не ответил на окрик часового, и вообще, что в этом месте забыл Денисов вместе со своим другом майором Кругловым.

Майор остался жив, так как после первого выстрела шлепнулся на землю и заорал "не стреляй!", но и он ничего толком не мог пояснить. Вроде бы Денисов позвал его куда – то, обещая что – то показать, а что и куда – он не знает. К нему особенно и не приставали, так как и у Круглова, и у покойного в крови обнаружилась лошадиная доза алкоголя, многое объясняющая. Женька же как болванчик, твердил одно и то же – ночь, темно, две фигуры, не отозвались... и дальше цитировал устав в той части, где описаны действия часового в подобной ситуации. Дознаватель опросил всех, и все как один твердили, что Женька парень мирный и добрый, зла ни на кого не держал, а у лейтенанта вообще ходил в любимчиках, так что злой умысел – это последнее, что можно подумать.

– Эх, Никитин! – хватался за голову полковник, приехавший во главе комиссии. – Ну как тебе такое в голову пришло!? Откуда тут, в центре страны, возле этого занюханного штаба, шпионы!? Кому оно нахрен нужно!? Да я тебе наперед скажу – вероятность того, что это не враг подкрадывается а алкаш заблудился – стодвадцать из ста! За каким хреном ты стрелял!? Они ж на ногах еле держались!

– Товарищ полковник, ночь же, темно... не остановились. А по уставу часовой обязан... . – затянул Женька ту же песню.

– Твою ж мать! – грохнул полковник кулаком по столу. – Никитин, ты дурак!?

Приехавший с полковником майор при этих словах встрепенулся и тихонько кашлянул. Полковник раздраженно взглянул на него, майор, поймав его взгляд, едва заметно кивнул и снова затих. Полковник вздохнул:

– Точно, Никитин, теперь я понял. Ты в самом деле дурак, вернее – псих. Психушка по тебе плачет! Как только таких в армию берут!?

Такое решение снимало некоторые трудности. Виноватыми оказывались врачи, поставившие на медкомиссии в военкомате подпись под словом "годен", да сам покойный, не распознавший бойца со съехавшей крышей. Так – то достанется, конечно, и всем остальным, но теперь хотя бы есть на кого попытаться свалить основную ответственность.

Поскольку такие диагнозы ставятся не приезжими полковниками, Женьку определили в психушку, где его должны были осмотреть профессионалы. На Женькин взгляд, жить можно было и здесь. Психи оказались не такими и страшными, особенно после того как прошел слух что на нем есть уже один труп. Те, которые находились в стадии ремиссии сами его сторонились от греха, а самых буйных он не встречал – те сидели под замком в другом месте. Зато начались бесконечные беседы с врачами. Особенно усердствовал один дедок с добрыми глазами, участливо расспрашивающий Женьку о жизни и подсовывающий разные тесты. Женька твердил все то же что и раньше, каялся и сожалел о содеянном.

На самом деле совесть его ни секунды не мучила. Женька конечно же видел кто к нему идет и помнил, как в голове взорвался огненный шар, когда он понял, что вокруг нет никого, а в руках у него заряженный автомат и право стрелять в нарушителей. Единственное, о чем он жалел – это что не попал в Круглова. Тот наверняка знал, как Денисов собирается получить с матери остаток долга, а может сам же и посоветовал. Конечно, если бы Женьке было известно, что Круглов тоже принимал активное участие в той оргии, то, возможно, первая пуля досталась бы ему, но и так вышло неплохо.