Давление ляжек кончающей матери было сильным, но не долгим. Нина судорожно сжала ляжками мою голову секунд на десять, а потом когда судороги клиториального оргазма сошли на нет. Мама раздвинула ноги, и я смог поднять голову из ее " сладкого" плена.

— Чуть не придушила тебя сынок. Прости милый, но сам виноват Костя. Довел мать до такого состояния. — говорила мне Нина, сидя на диване с раскоряченными ногами вытирая своими белыми трусами мне лицо испачканое в её выделениях из пизды.

— Они чистые, только сегодня их надела перед поездкой к вам в город. Да и тебе не привыкать к моим трусам, правда сынок? — с издевкой спросила у меня мать, нарочно суя мне под нос свои ношеные трусы.

— Спасибо мамочка. Я обожаю нюхать твои трусики Нина. И мне приятен запах исходящий из твоей письки.  — ответил я матери, нюхая промежность её трусов которые она поднесла мне под нос, и  они действительно были чистые, запах мочи почти не чувствовался.

— Извращенец, мне стыдно Костя, что ты мои сраные трусы нюхал. И я хочу сынок, чтобы бросил это занятие. Или хотя бы нюхал мои не сильно ношеные трусики. Я могу тебе их специально давать. — сказала мне мать на полном серьёзе вытирая себе промежность своими трусами.

— Да, не нужны они мне  Нина. Я их нюхал когда ещё дрочил. Теперь я познал сладость ваших влагалищ с Таней. И буду любить тебя и твою дочь, как мужчина в постели, а с дрочкой покончено. Если захочу понюхать, то уж лучше у тебя между ног мамуль, для того чтобы возбудиться.  — ответил я матери, целуя её чёрный заросший лобок. 

Я все ещё стоял на коленях возле неё, и не мог оторвать взгляда от чёрной материнской промежности. Нина бестыдно раздвинула передо мной ляжки, показывая сыну влагалище из которого он вылез много лет назад. Тёмные половые губы свисающие из пизды у мамы, набухли от ласк моего языка, и  сейчас были похожи на перезрелые сливы. А клитор который я так усиленно сосал, и он был у матери величиной с мизинец. В данный момент обмяк после оргазма, и спрятался в свой "капюшон" вверху входа в вагину. Из него выглядывала только его розовая головка.

— Вот это правильно сынок. Незачем тебе копаться в моём грязном белье. Когда у тебя есть теперь доступ к моему телу. И с сегодняшнего дня ты будешь ответственный за мой лобок и влагалище. Раз тебе так нравится запах из моей письки. Следи теперь за ней чтобы она не зарастала. Вовремя подбривай, и подмывай её. — засмеялась мать вставая с дивана, а я глядя на неё так и не понял, пошутила она насчёт своего влагалища, или нет?

Хотя я бы был безмерно ей благодарен если бы Нина серьёзно вменила мне в обязаность, ежедневный уход за её чёрной пиздой. Я бы мыл у мамы письку, подбривал в нужных местах не давая кучерявым волосикам разрастаться.  И собенно с любовью, ухаживал бы за её клитором, который прятался в кожном " капюшоне" у мамы над входом в вагину. Целовал бы его, ласкал губами, и он набухал и вылазил полностью из своего убежища вверху маминой письки. А Нина благодарила меня за это, обхватом своих нежных ляжек на моей голове.

— Я смотрю твой молодец принял боевое положение сынок. Давай ещё разочек перепихнемся, догнаться хочу вагинально. А то ты мне нашерудил своим языком. Кончить то я кончила, но это не то, не тот оргазм. От члена лучше, намного лучше сыночек. — предложила мне мать, смотря на мой стояк и беря со стола пакетик с презервативом.

— Не нужно мама его открывать. Мы с тобой без " резинки" обойдемся. Твоя дочурка Таня научила меня не пользоваться презервативами. И ты сейчас попробуешь мой голенький член без гандона. А так гораздо приятнее, да мама?  — сказал я матери, отбирая у неё из рук пакетик с презервативом который она уже подносила к губам, чтобы открыть кондом зубками.

— Это как это она тебя научила без " резинки" Костя? Ты что на живот ей кончаешь?  — изумленно спросила у меня мать, берясь рукой за мой член.

Нина ласково погладила его и слегка вздрочила, придавая ему твёрдость. Хотя это было лишнее с её стороны, хуй и так у меня стоял колом, и не собирался падать. Да и как на голую мать может упасть член?

— Нет не на живот мама, а в попку. Я кончаю сестре в задний проход. И это приятно и ей и мне. — ответил я матери, внаглую смотря ей в глаза с  любопытством ожидая её реакции на то, что я ебу сестру в жопу.

— Вот же блядь чему она тебя учит. Но учти Костя, если кончишь мне в пизду, я тебе голову оторву. — строго сказала мать, обнимая меня и целуя в губы в засос, разогреваясь перед сексом.

А мое сердце радостно заколотилось в груди. От того, что я всуну член матери в очко, и буду туда её ебать.

— Не пугай меня Нина. Я же тебе сказал мама, что не кончу во влагалище. Твоя дочка тоже боится забеременеть, но любит когда её ебут без гандона. Вот и обучила она меня как долго сношать по полчаса. И как не кончать ей во влагалище, а спускать в задний проход.  — ответил я злой матери, которая начала меня откровенно запугивать.

— Голову бы этой бляди оторвать за то что она тебя молодого развратила. Я мать должна обучать сына, а не она. У неё муж есть, а у меня нет никого. И мне обидно сынок. Что ты со своей старшей сестрой лёг впервые в постель, а не со мной.  — мама как ребёнок закусила нижнюю губу от обиды лаская мне член рукой, и смотря на меня обиженным взглядом.

— Да не переживай ты так мама. Ты знаешь ещё такие вещи которые не знает твоя молодая дочь. Я на стуле с Таней ни разу не пробовал, а ты мне показала эту позу.  — успокоил я обиженную на старшую дочь родительницу,   и зайдя к матери со спины прижимаясь к её белой жопе членом.

У деревенской Нины спина и другие части тела были темнее. Так как они загорали на солнце во время работы в огороде, а вот её груди и ягодицы, имели белый, молочный окрас. И этот контраст меня дико возбуждал. Особенно когда мать раздвигала ноги, и я видел у неё между ног таинственную, пугающую черноту.

 У мамы не только лобок обширно зарос чёрными кудряшками. Но и промежность у Нины была волосатой. И когда я лизал у мамы письку, то чёрные жёсткие волосики постоянно лезли мне в рот и щекотали ноздри. Но это меня дико возбуждало, чёрное на белом, и белое на чёрном. Вот эти два цвета с которыми я пойду теперь по жизни в сексуальном плане. Обе мои женщины, мать и сестра были брюнетками. И у обеих чёрные заросшие пизды. Таня обожала чёрное нижнее бельё, а у мамы белая как молоко жопа и темная промежность. И это мне было жутко по нраву.

— Ой, ну Костя. Хватит мять мне сиськи. А то намнешь и они станут совсем отвислые, а у твоей сестры груди молодые и упругие.  — опять обиженно сказала мне мать, ревнуя сына к своей старшей дочери.

Хотя это было напрасно, мне нравилось ласкать не совсем отвислые груди у мамы. И пожалуй брать их в руки было приятнее, чем упругие сиськи у сёстры. Ведь сколько лет я смотрел на мамины груди под одеждой. И их мяли и лапали руки чужих мужчин. А я её сын, вынужден был дрочить держа в руках бюстгальтер мамы Нины. Вытащенный из кучи грязного белья за печкой. Нюхать его, вдыхая аромат тела матери, и фантазировать, одновременно онанируя.

 И вот теперь я вживую держу в руках волшебные сиси своей мамы. Пусть отвислые, но такие родные, о них я мечтал с детства. И прикосновение к маминым грудям даже после того как я познал негу её влагалища. Вызывало у меня какой-то священный трепет, чего не было когда я брал в ладони сиськи сестры.

— Ох мама, мама. Что же ты у меня такая ревнивая? Они у тебя хоть не такие упругие как у твоей дочки, но мне приятнее их ласкать чем груди у Тани.  — снова успокоил я ревнивую мать, которая то и дело сравнивала себя с молодой соперницей дочкой.

Хотя это сравнение было не в пользу Тани. Мне нравились больше зрелые женщины, чем молодые девушки. Такие как мама Нина, зрелая красивая самка. Сильная, с чёрной заросшей пиздой чуть ли не до пупка, злая по жизни и злоебучая в постели. У которой вверху влагалища торчал крупный клитор, и он вставал когда Нина была возбужденна. Нет конечно сестру я не хотел обижать, но мать мне нравилась больше чем Таня.

— Ну и правильно сынок. Сестра так не может ласкать, как тебя мама приласкает. И я тоже кое- чему могу научить. Не все она знает соплячка.  — ответила мне мать, и так игриво поддала мой хуй жопой, что моя залупа плотно вошла промеж её пухлых ягодиц молочного цвета и уперлась матери в анус.

Я тут же взял Нину за живот двумя руками и стал его ласкать, такой мягкий, нежный и родной. Одновременно целуя женщине спину и упираясь членом маме промеж ягодиц.

— Как же приятно сынок. Обожаю когда меня  ласкают. И вообще я люблю позу сзади. И мы с тобой сейчас её попробуем.— Нина мягко освободилась из моих объятий зачем-то опять слегка вздрочила мне член который и без того стоял колом.

Мать возбуждено глянула на меня, и встала на четвереньках возле дивана кладя  на него голову и упираясь руками в пол.

— Нина, Ниночка, родная моя. — сказал я матери дрожащим от возбуждения голосом.

Ведь мне предстояло теперь самому ебать свою мать при свете и  смотреть на то, как мой член входит в её чёрное влагалище.

— Ой, Костя не балуй. Еби меня сынок, еби милый.  — заскулила мама, и нетерпеливо заводила жопой когда я встал на четвереньках позади неё и сначала поводил залупой по её пухлым ягодицам.

Этому меня приучила старшая сестра, Тане нравилась такая прелюдия перед сношением. И она любила в позиции сзади когда мужчина водит членом ей по жопе прежде чем вставит его по назначению.

— Сейчас, сейчас мамочка. У тебя такая пухлая попка, и мне так приятно касаться её членом. — сказал я матери, раздвигая у неё одной рукой половинки белой как молоко попки, и  вставляя член Нине во влагалище.

Правда прежде чем вставить член матери в пизду, я на секунду замер пораженный пигментным окрасом её промежности. Жопа у Нины была белая, а вот между ягодицами и в промежности словно пролегла тёмная полоса. И ещё я увидел очко у своей матери, то место которым она срет и  в него мне предстоит её ебать.

 Интересно, а у Нины очко тоже узкое как у дочки. Или наоборот у мамаши срань уже разбитая, судя по рабочему виду ануса мамы Нины. Подумал я, ебя мать раком на полу возле дивана, и видя её анальное отверстие во всей красе. У сестры анус был нежным и тёмно-розового цвета. А у мамаши очко чёрное покрытое трещинками, которые лучиками расходились от центра к краям.

— Так, так сынок, ещё, ещё, глубже, глубже милый.  — говорила мне Нина, подмахивая жопой стоя на коленях на полу  возле дивана.

А я как мог старался поглубже засаживать злоебучей мамаше, и мял руками её пухлые ягодицы смотря на то, как мой хуй раз за разом входит в её волосатое влагалище и раздвигая залупой половые губы тёмно лилового цвета. И, что меня ещё поразило до глубины души. Так это белая слизь в виде крема выходившая у матери из пизды. Она мазала мне член и волосики у Нины на лобке и  с каждым разом этой белой смазки текущей из влагалища мамы, становилось всё больше. Ничего подобного я не видел во время секса с сестрой. У Тани просто выходил из пизды бесцветный сок, и он был жидким, а то, что текло из письки мамы, было больше похоже на  сметану.

— Да, так, так сынок. Еби меня, еби мамку. — подвывала Нина уткнув голову в диван, при этом активно подмахивая жопой в такт моим движениям.

Ничего подобного я не испытывал с сестрой. Таня тоже мне помогала, но не так активно как это делала наша с ней мать. Нина буквально " сгорала" во время секса и  еблась так, словно это был последний день в её жизни.

— Мама, мамочка, как хорошо с тобой, родная моя.  — говорил я матери ласковые слова, целуя родившей меня женщине спину.

И засаживал ей максимально глубоко как она просила, доставая маме до матки. В такие моменты Нина хрипела, и водила задом как бы натирая мою залупу об матку внутри себя. Матери было приятно ощущать когда член сына касался её матки, а вот моей старшей сестре это не доставляло удовольствие. И Таня ойкала когда я засаживал ей уж слишком глубоко.

 Сношая Нину, я думал, что вроде две родные друг другу женщины, мать и дочь, а вот пизды у них непохожие, и ебутся они по разному. Мамаша любит чтобы ей доставали до матки, а её дочка напротив это не переносит. Ещё Таня не любит анальный секс, сестре больно из за узости её заднего прохода.  И сейчас настало время познать сладость маминой анальной дырки. Потому, что сил терпеть и ебать мать традиционно в пизду не было ни каких. Нина активно мне подмахивала, крутила жопой, и из её влагалища текла белая как сметана жидкость. И это усилило приближение моего оргазма до точки невозврата.

 Боясь кончить матери в пизду за которую она обещала оторвать мне голову. Я вытащил член из её волосатого влагалища и  надавил залупой на темную дырочку ануса покрытого  сетью мелких трещинок.

— Всё мам, я не могу больше терпеть. Ыыы, ааааа, ааааа. — сквозь стоны сказал я матери, кончая ей в очко и  сделав в её заднем проходе всего лишь пару качков.

— Да, да сынок, туда лей мне сколько угодно. Это даже полезно для здоровья.  — ответила  мать не поворачивая головы от дивана.

А я спуская мамаше порции спермы в очко был потрясён тем, что мой член ходил в жопе Нины свободно. Не в притирку как в узкой попке старшей сестры, а  легко словно во влагалище. Неужели мою мать ебли в жопу директора совхоза у которых она работала секретарем, и разработали ей задний проход до такой степени, что он стал похож на пизду? Подумал я, ловя нешуточный кайф от ощущения что мой хуй находится у мамы в дырочке из которой она срет. И было похоже на то, что своё анальное отверстие мама Нина использовала не по прямому назначению для удовлетворения естественных нужд пищеварения. А для извращенного секса с мужчинами.

 И тут до меня дошло, очко у моей матери разработали скорее всего кавказцы. Бригада шабашников с Юга работала у нас в совхозе на строительстве животноводческой фермы. Это было перед моим уходом в армию и  Нина с ними пересекалась по работе. В последнее время мать работала в должности бухгалтера и секретаря соответственно. А это означало, что все расчёты с шабашниками проходили через неё. Да и горячие кавказские парни не упустили бы шанс " полакомиться" такой жопой как у моей матери.

 И пока я служил в армии, маму Нину ебли армяне разрабатывая колхозной секретарше её тугое очко. Да видно хорошо разработали, что мой большой член в двадцать сантиметров ходил в материнской сраке, словно во влагалище у Тани. Я сопоставил задние проходы старшей сёстры и мамы, и пришёл к выводу, что у Тани в жопе действительно стояла " целка", а вот у нашей с ней матери она была сломана и много раз.

 И только от одних мыслей об том, что нежную белую жопу моей мамы держали волосатые руки южан. И они её ебли раком на столе в конторе, или у нас дома. Член у меня если и упал в заднем проходе у Нины, то лишь на пару секунд, чтобы затем окрепнуть и налиться кровью в разъёбаной маминой сраке.

— Тебе не больно Нина? — спросил я у мамы, совершая в её попе возратно-поступательные движения.

Я держал двумя руками мать за бедра и  не спеша с протяжкой засаживал ей в задний проход смотря на то, как мой член выходит и входит в её нагруженное очко, покрытое сетью мелких трещинок.

 Но мать не ответила на мой вопрос. Нина подняла голову от дивана и повернув её назад насколько это было возможно в её положении. Посмотрела мне в глаза таким пронзительным и благодарным взглядом, что я понял без слов, моя мать не только не ощущает боли от анального секса, но и наоборот он ей приятен.  Нине нравилось когда её ебли в жопу. И подтверждением этому стали сладкие стоны мамы и движения её попки навстречу моим толчкам. Мать блаженно стонала и подмахивала сыну, во время извращенного полового акта.

— Ааа, аааа, ооооййй, так хорошо сынок. — неожиданно для меня завыла Нина, испытывая анальный оргазм. 

Я видел как из чёрной волосатой пизды мамы которая была у меня перед глазами. Потекли сгустки белого цвета, а её клитор встал колом и торчал розовой головкой из тёмно-лиловых половых губ.

— Ыыы, аааааа, аааа.  — зарычал я следом усиливая толчки в заднем проходе у Нины и сливая ей порции спермы в прямую кишку.

С минуту я стоял на коленях позади мамы не вынимая члена из её заднего прохода, пока он не упал. И лишь только потом встал с колен и помог подняться маме протянув ей руку.

— Пошли в ванную сынок. Нам нужно с тобой подмыться. Я же не знала, что ты у меня такой способный, а то бы подготовилась. — сказала мать, целуя меня в губы благодарным поцелуем глубоко удовлетворённой женщины.

— Ну мам, дай мне дверь развязать, а то сестра скоро проснется и увидит нас в таком виде.  — сказал я маме, мягко отстраняясь от её объятий.

Хорошо кончив женщины любят ласкать мужчин, так делала моя старшая сестра, и мать была не исключением. Да и мне точно нужно было обмыть член, он хоть не измазался в гомне, а лишь был покрыт бело - желтой смазкой на залупе. Но ебя мать в жопу, я чувствовал в глубине её заднего прохода как мой член упирается в твёрдый шарик. Я реально достал Нине до кишок и ей и мне была необходима тёплая вода с мылом.

— Вот так дай я твоего красавца обмою. Сколько радости он мне сегодня принёс негодник.  — говорила мама, поливая мой член тёплой водой из душа, смывая с него желтоватый налет своих анальных выделений.

Вода в титане на кухне не остыла ведь я его топил перед приездом матери. Мы с Таней помылись чтобы чистыми встречать Новый год.

— Нин, а тебе приятно когда мужчины вставляют члены в твою попку?  — как можно деликатней спросил я у матери, после того как мы с ней подмылись и вылезли из ванной.

Я обнял мать сзади и прижался к её мягкой белой жопе опавшим членом.

— Да приятно, и очень приятно сынок. Только немного больно без смазки. У тебя член то большой и его нужно хорошенько смазывать. У вас есть вазелин в хозяйстве Костя?   — спросила мама лаская меня своими нежными и тёплыми материнскими ладонями.

— Да для такого дела найдём Нина. Вот он перед тобой лежит.— сказал я матери, открывая висевший на стене в ваной ящик в котором хранились предметы женской гигиены. Резиновая груша для спринцевания, марганцовка, и несколько баночек с вазелином.

— Очень хорошо, а вот эта вещь мне сейчас будет нужна. Иди в зал сынок, а я задержусь в ванной на несколько минут.  — попросила меня мать, беря в руки резиновую грушу.

Нина хотела почисть свою попку, а для этого нужна была клизма. Но это щепетильное дело было не для посторонних глаз. Мама стеснялась ставит себе клизму при мне, а я не хотел это видеть и благоразумно пошёл в зал в предвкушении предстоящего порева с Ниной в задний проход который мама почистит специально для меня.

— Ну как засадил Нине. Хорошо она тебе дала?  — спросила у меня сестра когда я вошёл в зал из ванной.

Таня сидела на диване одетая и кормила грудью Виталика задрав кверху блузку.

— Да в лучшем виде дала Тань. Честно не ожидал от нашей мамаши такой прыти.  — ответил я сестре, садясь рядом с ней на диван обнимая и лаская девушку опасаясь сцен ревности с её стороны.

Но этого не произошло. Таня кормила ребёнка грудью и прильнув ко мне, поцеловала в губы.

— Вот и хорошо, завтра поедешь с ней в деревню и поможешь привести Нине вещи. Теперь она будет жить у нас. Я как и обещала отдам ей свою спальню. А сама с сыном перейду в комнату поменьше. В ту которую я для тебя братик по началу приготовила. — сказала мне сестра, смотря на меня влюбленным взглядом.

— Не выдумывай Таня. Я хочу с вами с обеими спать в кровати. И мы сделаем по другому, вместо дивана поставим в зале большую тахту на которой можно будет поместиться втроём. И я буду засаживать и тебе и Нине по очереди.  — ответил я сестре, беря Виталика у неё из рук.

Таня накормила сына грудным молоком, и малыш хотел поиграть со мной.

— А, что, это вариант братик. Хочу посмотреть как ты её будешь ебать при мне. Да и Нина пусть посмотрит как мы с тобой трахаемся.  — засмеялась сестра, вставая с дивана и идя к столу.

Но пить Таня не стала, а тут же потянулась к сигаретам.

— Что-ты раскурилась дорогая? Курево вредно для ребёнка. — с укором сказал я сестре, смотря на то как девушка закурила сигарету и отошла с ней к окну.

— Да ничего Виталику не будет. Молоко она не испортит. Я тоже курила когда её родила, да и тебя с сигаретой в губах выкормила. — сказала вошедшая из ванной мать, стыдливо прикрывая ладошкой свой чёрный лобок.

— Тань, я возьму у тебя в комнате чистые трусы и лифчик на прокат.   — спросила у дочери Нина, поднимая с пола своё грязное нижнее бельё, колготки, трусы и бюстгальтер.

— Да бери, мне, что жалко что-ли. В гардеробе в нижнем ящике у меня трусы лежат, а в среднем лифчики. А свои обтруханные труселя можешь в ванную кинуть на машинку. Завтра постираю.  — ответила матери Таня, стоя возле окна с сигаретой.

Нина не обиделась на едкое замечание дочки по поводу её обтруханых трусов которые на самом деле являлись таковыми. И надевать их на чистое тело наша с ней мать не хотела.

— Вот же блядь, трусы ей подавай. Совести ни грамма не осталось. Бабе уже за сорок лет, а все норовит с молодыми лечь в постель.  — ругнулась на мать Таня, куря сигарету и смотря на падающий снег за окном.

— У тебя, что белых трусов нет в обиходе? Одни чёрные, не люблю я их.  — сказала Нина, заходя в зал из спальни дочери одетая в её чёрные эластичные трусы и такого же цвета лифчик.

— А я белые не люблю. И вообще, нашему общему ёбарю нравится чёрное нижнее бельё у женщин.  — ответила матери Таня, стоя у окна.

А я с восхищением смотрел на мать на жопе которой плотно сидели чёрные трусы её дочери. А великолепные сисяры Нины, томились в чашах чёрного бюстгальтера. И моя старшая сестра была права. Я обожал брюнеток, за их заросшие чёрные лобки, и  так же предпочитал видеть на женщине нижнее бельё чёрного цвета.

— А к нам кажется гости. Муженек мой бывший на машине к дому подъехал. Сейчас я его быстро назад отправлю!  — воскликнула Таня, гася в комнате свет.

И через незашторенное окно зала мы с Ниной увидели как во двор дома сестры, заехали белые " Жигули, и  из них вылез Сергей с бутылкой шампанского в руке. Муж Тани был одет в модную белую дубленку, и в синие джинсы, а  на голове у Сергея была надета чёрная норковая шапка.

— Это, что его машина?  — шёпотом спросила у нас мать, одевая при свете елочной иллюминации, юбку и блузку.

— Да его Нина. Новенькие " Жигули" ему недавно мамаша купила, она же в областном райпо работает. И квартиру в новом доме обещала сыну выхлопотать, при условии, что я буду с ним жить. Но мне его машина и квартира не нужны. Я Костю люблю, а этого алкаша на порог не пущу.  — зло сказала сестра идя в прихожую чтобы прогнать Сергея который уже названивал в дверь.

— Да погоди ты коза, разлетелась. Мозгов совсем нет. Кто же в наше время от новой машины и квартиры отказывается? Я сейчас пойду и открою дверь Сергею. А вы сидите тихо, я сама его уломаю.  — сказала Нина останавливая дочь на пороге комнаты.

Мать включила в зале свет, подняла с пола свои туфли на высоком каблуке, надела их, подкрасила губы губной помадой взяв губной карандаш на трюмо. И цокая каблуками по полу пошла открывать дверь блудному зятю.

— Делать нечего Нине. Я тебя люблю Костя. А с Сергеем больше не хочу ничего иметь общего.  — сказала Таня, беря у меня ребёнка из рук.

Виталик уже начал засыпать, и сестра унесла малыша обратно в его кроватку в своей спальне.

— Проходи, проходи зятек дорогой. Молодец, что к нам приехал Новый год встречать. — воркующим голосом говорила Нина, встречая мужа Тани в прихожей.

— Здравствуйте Нина Петровна. С наступающим вас. Я вот решил к жене и ребёнку вернуться. И встретить Новый год в семейном кругу. — говорил Сергей нашей с сестрой матери и  судя по голосу он был трезвый, или слегка поддатый.

— Ну и правильно зятек. А я тебя как тёща поддержу в этом стремлении. Нечего шляться по чужим углам когда свой дом есть и семья.  — говорила Нина заводя Сергея в комнату.

Я сидел за столом и ковырял вилкой оливье в тарелке, но на всякий случай приготовился быстро встать из зо стола если муж Тани наброситься на меня с кулаками.

— Привет Костя, с наступающим тебя родственник.  — неожиданно дружелюбно сказал муж Тани, и протянул мне руку здороваясь со мной.

— С наступающим Сергей, я рад, что ты пришёл к нам встретить Новый год. — ответил я законному супругу своей старшей сестры, а мать мне подмигнула, мол все правильно делаешь сынок.

Я глядя на Нину и на её похотливые взгляды понял, что моя блудливая мамаша ради новой легковой машины и квартиры. Готова во чтобы то не стало соблазнить своего богатенького зятя, а я держал кулаки за мать. Мне жутко не нравились игры моей старшей сестры в мужа и жену. Лучше будет если она помириться с Сергеем, а жить мы все будем одной дружной семьёй. И у меня встал член в штанах только от мыслей, что Сергей на моих глазах будет ебать Нину, а я засажу его жене.

— Что же мы стоим, включай телевизор Костя. Время без пяти двенадцать. Сейчас куранты бить начнут!   — воскликнула Нина, подталкивая меня к телевизору стоящему в углу возле ёлки.

Он был выключен так,   как мешал нам с матерью заниматься сексом.

— С наступающим Таня. — сказал девушке Сергей увидев её в дверях зала.

— С наступающим Сережа. Я рада, что ты к нам пришёл встречать Новый год.  — ласково ответила своему мужу сестра, после тычка Нины в бок.

Пока я включал телевизор, мать сходила в спальню к дочери и  видно уговорила её быть поласковее с Сергеем. Да и Таня, как и Нина любила деньги и дорогие подарки. И все это мог дать ей Сергей у которого мать занимала высокую должность в торговле. А у меня не было ничего, и я сам был зависим от своей злоебучей мамаши.

— Мужики, шампанское готовьте скоро куранты бить начнут!  — воскликнула Нина, после поздравительной речи Игоря Кирилова диктора советского телевидения.

Тяжело больной Брежнев уже не выступал с Новогодними поздравлениями и вместо него советский народ поздравлял с праздником диктор Игорь Кирилов от имени ЦК КПСС.

— С Новым годом, с новым счастьем!  — воскликнула Нина, когда под бой кремлевских курантов ровно в двенадцать часов ночи мы с Сергеем дружно открыли бутылки с шампанским и налили игристый напиток в бокалы на столе.

— За то, чтобы в Новом году вы молодые больше не ссорились. Живите дружно дети.  — толкнула тост Нина, обращаясь к Сергею и Тане.

Все чокнулись бокалами и выпив шампанского поцеловались в губы. Старшая сестра обняла Сергея за шею и коротко с ним пососалась. А Нина обняла меня и аналогично поцеловала в губы в засос, причём поддатая мамаша бесцеремонно положила ладонь мне на ширинку и внаглую помяла мой член. И всё это на виду у зятя. Я видел как у Сергея буквально полезли глаза на лоб от увиденного. Но он ничего не сказал так, как Таня усадила своего мужа за стол.

— Давайте Новый год встречать. Выпьем и закусим как следует. Костя, наливай всем водки. — скомандовала старшая сестра накладывая Сергею в тарелку закуски.

— Я пас, завязал с выпивкой. Кроме лимонада больше ничего не пью.  — к удивлению Танин муж алкаш накрыл свою стопку ладонью не давая мне налить в неё водки в знак того, что он в глубокой завязке.

— Я пьяниц не люблю, а не пьющих опасаюсь. Это русский писатель Максим Горький сказал. И я с ним солидарна. Алкашей и трезвенников ненавижу. Для веселья можно немного выпить затёк. Тем более, что Новый год раз в году отмечают.  — сказала Нина, решительно убирая руку Сергея с пустой рюмки.

И тот ей подчинился. Танин муж хоть и пришёл трезвый, но по масляным глазам выпивохи Сергей был не прочь выпить за новогодним столом тем более, что ему это приказала его  очаровательная тёща.

 Я видел как муж моей  старшей сёстры посматривал на Нину ошеломленный её поцелуем взасос с родным сыном. Да и внешне не старая сорока однолетняя Нина была лакомым кусочком для мужчин которые знают толк в женских прелестях. А они у моей мамаши выпирали спереди под блузкой, и сзади под юбкой.

— Пьём за то, чтобы у наших мужиков никогда не падали члены. А этот стол за котором мы сидим, был полон вина и закуски как сейчас.  — сказала Нина поднимая рюмку с водкой.

— И за то, чтобы вы женщины были в наступившем Новом Году, красивые и обаятельные.  — толкнул в ответ тост Сергей.

Мы дружно чокнулись и выпив водки закусили всем понемногу, что было на столе. Я опять подцепил вилкой кусок жирной и вкусной иваси. А муж Тани закусил солёными  опятами которые Нина привезла из деревни.

— Девчонки, мы вас оставим на пару минут. Выйдем с Костей на террасу покурим. А то в комнате неудобно. — сказал Сергей вставая изо стола.

И судя по его взгляду направленного на меня, он не сколько хотел курить, а поговорить со мной насчет моей матери и сестры.

— Да идите курите, но не долго. А то нам скучно без мужиков.  — ответила своему зятю Нина, подмигнув мне накрашенным глазом мол можешь ввести Сергея в курс дела.

— А мама у тебя Костя боевая. И ещё совсем не старая.  — сказал мне Сергей когда мы с ним вышли на террасу плотно закрыв за собой дверь в дом, чтобы не нагонять холод.

— Да она фору ещё любой молодой даст. Ебётся как швейная машинка Зингер. — ответил я Сергею, закуривая сигарету выпуская дым в морозный воздух на террасе. И заметив ошалелый взгляд Таниного мужа, добавил глядя ему в глаза.

— Я вечером два раза засадил твоей тёще, и в рот ей накатил. И сестре тоже днём разочек вставил. Так, что теперь ты в курсе, что у нас в семье происходит.   — признался я Сергею, смотря на мужа своей старшей сестры ожидая его реакции.

Хотя выложив всё на чистоту я играл с огнём. Танин муж мог сейчас взять свою одежду в прихожей и уехать узнав, что родной брат спит в постели с его женой. Такой шанс конечно был. Но Сергей не был ревнивым придурком, и трезво оценил сложившуюся ситуацию.

— Кость, а тётя Нина мне даст?  — заикаясь спросил у меня деверь, прикуривая сигарету дрожащими руками.

— Да без проблем даст. Сейчас пойдем и на диване им обеим засадим. Я твоей Тане присуну, а ты моей маме. У неё пизда как мышиный глаз, а очко разработано. Только предупреждаю Серёга. Не вздумай кому-либо рассказать об этом. Я тебе за сестру хотел ебало набить чтобы ты сплетни по городу не распускал.  —  предупредил я Сергея гася сигареты в пустой консервной банке на подоконнике.

— Да, я тогда из за ревности и со злости, что Таня меня выгнала про вас с ней гадости говорил. А теперь я замок, лишь бы твоя мама мне дала Костя. Мне она нравится даже больше чем Таня. Я её давно люблю ещё со свадьбы. И даже когда твою сестру трахал, то представлял, что подо мной Нина Петровна лежит.  — откровенно ответил мне Сергей, туша окурок в банке из под кильки в томате.

— Да даст, она спит и видит как тебе дать засадить Сергей. И мой тебе совет, лучше в попу её трахай. Она перед твоим приходом клизму ставила, чистила задний проход. А в попу моей маме больше нравится чем во влагалище.  — сказал я Сергею, и мы с ним пошли в дом где нас ждали две злоебучие самки с чёрными заросшими пиздами. Мать и дочь удивительно похожие друг на друга черноволосые богини. Ебать которых одно сплошное наслаждение, а  полёт в нирвану от их ласк обеспечен.