ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Бен и Дженнифер пошли, взявшись за руки, в спальню, захлопнув за собой дверь. Девочек уложили спать, и Дженнифер больше не испытывала боли, она была возбуждена.

– Как насчет небольшой гимнастики? – предложила она, покусывая шею Бена, в то время как он расстегивал рубашку.

– Ты готова? – спросил он, его руки стали быстрее расстегивать пуговицы.

– О, да, – сказала она, ее язык скользнул в его ухо, прежде чем пососать мочку. Она почувствовала, как по его телу пробегает дрожь.

Его рубашка была расстегнута, он повернулся и притянул ее к себе, целуя с вожделением. Ее тело бессознательно ответило, ее язык искал его, в то время как ее бедра обосновывались на нем.

– Я соскучилась, – пробормотала она ему на ухо, пока он расстегивал пуговицы на ее блузке. Готово, он стянул с нее блузку и потянулся к ней сзади, расстегивая кружевной бюстгальтер, таща ее к кровати вместе с собой.

– Я тоже, – сказал он, наклоняясь, чтобы лизнуть и поцеловать ее голую шею, в то время как сам сел на кровать и усадил ее себе на колени.

Их руки легли на штаны друг друга, мешаясь, и она почувствовала, как его руки отодвигаются к ее груди, обхватывая и сжимая ее, в то время как она расстегивает молнию на его штанах и пытается схватить его твердый член.

Без предупреждения его руки коснулись ее попы и сжали ягодицы, приподняв ее со своих колен, в то время как его рот сосредоточился на ее груди. Встав, он всасывал ее сосок, раздражая зубами напрягшийся комочек, прежде чем переключиться на другую ее грудь и повторить процесс.

Дженнифер одобрительно простонала из глубины груди, выгибая спину и засовывая соски в его жадный рот.

Бен лучший, – подумала она.

Она опасалась замужества, боялась, что их сексуальная жизнь превратится в монотонную рутину траха в миссионерской позе дважды в неделю. Но этого не случилось. Напротив, Бен всегда испытывал к ней голод, и постоянно изобретал новые способы привести ее к еще большим высотам. Занятия любовью с Беном никогда не были медленными и нежными, хотя он мог быть терпеливым и, безусловно, уделял ее телу более чем достаточное внимание. Нет, занятия любовью с ним были связаны с потребностями, желанием и голодом, с тем, чтобы доверять друг другу в удовлетворении их общих потребностей.

Она подозревала, что часть своего времени работы на компьютере он потратил на серфинг в интернете в поисках порно, но ее это не заботило, коль скоро он продолжает удивлять и поражать ее. Бен давно сломал все ее запреты на то, как два человека могут доставить друг другу удовольствие, и она совершенно не хотела от этого отказываться.

Бен опустил ее, и ноги Дженнифер коснулись пола. Она стояла, в то время как его рот опускался ниже, а его руки расстегнули ее штаны и стянули их вниз, оставив ее стоять в одних кружевных белых трусиках. Он начал целовать ее лобок сквозь трусики, одновременно приподнимая ее левую ногу. В ответ Дженнифер поставила левую ногу на кровать через плечо Бена и прижалась к нему, держась руками за его широкие плечи.

– Пожалуйста, детка, – умоляла она, желая, чтобы он перестал дразнить и просто изнасиловал ее.

В ответ она почувствовала, как стринги снизу отодвинулись, и в нее до самого конца вошел палец. Она ахнула от вторжения, затем придвинулась бедрами к его лицу, когда он взял в рот ее клитор, а его язык настойчиво обвел пульсирующие нервные окончания.

– О, Боже, – простонала она через минуту после атаки, почувствовав, как второй палец присоединился к первому и начал пилить ее внутрь и наружу, раздвигая губы. – Продолжай.

Он так и сделал, и через несколько секунд по ее телу прокатился первый оргазм, ее дрожащие бедра никак не могли оторвать его рот от ее мокрой киски.

Оргазм закончился, ее ноги обмякли от облегчения, и она почувствовала, как его губы покидают ее, а его руки вновь поднимают ее за попу. Он повернул ее и уложил на кровать.

– Что дальше? – усмехнулась она, ее глаза все еще были полузакрыты в посторгазмическом блаженстве.

Бен в ответ лишь сверкнул волчьей улыбкой, спустив штаны со своих нешироких бедер и обнажив гладкую, пульсирующую эрекцию.

– Моя очередь, – сказал он, толкнув ее на кровать, прежде чем наклониться и вновь атаковать ее губами, языком и пальцами. Она все еще была чувствительна, но на этот раз его прикосновения были более легкими, и он проводил время вдали от ее клитора, вместо этого концентрируясь на ее мокрых, опухших половых губах. Дженнифер наблюдала за ним в течение минуты, прежде чем увидеть, как его тело поворачивается на кровати, а его член приближается к ее рту...

Когда он оказался над ней, она протянула руку и одной рукой сжала его тугую попу, а другой взялась за основание члена. Ее язык облизал гребешок его головки, дразня ее. Она почувствовала, как он слегка мазнул своим языком по клитору, а затем отодвинулся, когда ее бедра выступили за край кровати. Так они дразнили друг друга, пока Дженнифер не убедилась, что ее чувствительность исчезла, затем, без предупреждения, она засосала головку его члена в свой рот и начала качаться на нем, в то время как другая ее рука искала его сжатый бутон розы.

В ответ, обе руки Бена схватилась за ягодицы, в то время как он начал обводить языком вокруг ее отверстия, концентрируясь на легких щелчках по ее клитору, прежде чем возобновить извилистое путешествие назад и вверх. По мере того как с каждым покачиванием головы она все глубже всасывала его, Дженнифер чувствовала, как палец размазывает ее соки по бутону розы, обеспечивая ее готовность к его входу.

При его вторжении Дженнифер только сильнее стала сосать. Ее рука все так же оставалась у основания члена, в то время как другая, прижатая к сжатому анусу Бена, все сильнее притягивала его к себе и все глубже и глубже вталкивая член в свой рот и горло. Где-то вдалеке от зарождающегося удовольствия она услышала вздох Бена – почувствовала прилив горячего дыхания к своей киске – в тот момент, когда протолкнулась сквозь узел его ануса и вошла внутрь. В ответ его палец глубже вошел в Дженнифер, а его внимание осталось сосредоточено на ее клиторе.

Продолжая стонать вокруг члена, который теперь поднимался и опускался в ее горле, Дженнифер почувствовала, как быстро нарастает горячее дыхание, и поняла, что Бен приближается. Она начала двигать пальцем в его заднице, при этом вращая его. Пульсация в его члене усилилась, и она увидела, как напряглась его мошонка. Она приближалась к собственному оргазму и стремилась присоединиться к тому, что, как она знала, было всего в нескольких секундах. Когда она почувствовала, как в ее задницу вошел второй палец, а его язык кружил вокруг ее клитора с ослепительной скоростью, она взорвалась в исступлении. Держа его глубоко во рту, она почувствовала, как и он взорвался в ее горле и наполнил ее рот своей солено-сладкой струей... Она попыталась быстро сглотнуть, но ощущения, сотрясавшие ее тело, перекрыли все команды от ее мозга, и где-то за пределами сознания она почувствовала, как его сперма стекает по его члену, по ее подбородку и щекам.

Вытащив себя из ее рта, Бен сказал:

– Первый раунд закончен.

Она улыбнулась. Боже, ей действительно пришлось подкорректировать свой график.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Спустя более часа и еще один оргазм для Бена и бесчисленное множество их для Дженнифер, они лежали вместе в постели. Бен провел правой рукой по вспотевшей груди и животу Дженнифер, наслаждаясь выражением удовлетворения на ее лице.

– В конце я был удивлен, – пробормотал он.

– Прости за двусмысленность, – хихикнула Дженнифер, закрыв глаза.

– Я просто волновался, что это было слишком рано, – продолжил он. – Я не хочу делать тебе больно, понимаешь?

Она открыла глаза и повернулась на бок, повернулась к нему лицом и погладила его по щеке левой рукой.

– Я никогда не боюсь, что ты причинишь мне боль, – сказала она, наклоняясь и слегка касаясь своими губами его. – И ты был очень нежен – как всегда, когда мы это делаем – так что, на этот раз я тоже не волновалась, понимаешь?

Он кивнул и наклонился, чтобы поцеловать ее.

– Кроме того, – сказала Дженнифер, подталкивая его в плечо к кровати и перекатившись вместе с ним, пока не оседлала его бедра, – сегодня вечером я на самом деле была для этого в настроении.

Он смотрел, как ее лицо приближается к нему, и чувствовал, как ее бедра мягко покачиваются на нем. Он поднял голову, чтобы поцеловать ее, ласково поглаживая ее спину и бедра.

Прервав поцелуй, Дженнифер положила руки ему на голову и посмотрела ему в глаза.

– Как продвигается работа у Дженсена? – спросила она, с беспокойством на лице.

Он поколебался, прежде чем ответить, его мысли были о гибридной атаке, которая шла всего в пятнадцати метрах от нее, в попытке проникнуть в систему. Тем не менее, он должен был удержать ее вдали от этого, она ничего не должна знать, иначе может непреднамеренно кому-то подсказать.

Он улыбнулся.

– Еще не начали, – ответил он.

– Пожалуйста, давай, детка, – сказала она, наклоняясь и клюнув его в губы. – Это может быть действительно хорошо для тебя... для нас. И я хочу, чтобы мистер Дженсен полюбил тебя так же сильно, как и я.

– И насколько сильно? – прошептал он, чувствуя, что, несмотря ни на что, начинает твердеть от ее трущегося напротив таза.

– Позволь показать, – сказала она, скользнув по его телу и снова беря его в рот, готовя его к их первому третьему раунду за несколько лет...

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

На следующее утро, после завтрака с Дженнифер и девочками, Бен пошел в свой офис, а Дженнифер отправилась к своей машине для еще одного дня усердной работы. Включив медиабиблиотеку перед тем, как начать, он улыбнулся, когда услышал, как Брюс Спрингстин и его рок-группа начали жалобное вступление «Громовой дороги».

Хороший знак, – подумал он, начиная день с одной из своих любимых вещей.

Сидя за главным терминалом, он пил кофе, покачивая левой рукой мышку, чтобы разморозить экран. Он посмотрел на мигающий дисплей на экране.

Проклятый простак, – подумал Бен. – В качестве пароля он использовал свое имя с добавлением 123. Программа, вероятно, взломала его через час после запуска.

Бен начал набирать заметки на другом компьютере, заметки, которые станут основой его окончательного отчета. Этим людям определенно требуется учебник по безопасности паролей в дополнение к их внутренним мерам безопасности.

Затем Бен начал ориентироваться в системе, чтобы посмотреть, как далеко сможет зайти. Он начал со служебных записок и сообщений, все из которых легко взломал. Он просматривал электронные письма туда и обратно, щелкая мышкой взад и вперед.

Чувствуя себя фартовым, он решил отправить электронное письмо Дженнифер от имени Бруссара.

Эй, детка, угадай, кто это? – напечатал он.

Немногим более чем через минуту он увидел ответ.

Я же говорила тебе не писать мне по электронной почте. J.

Это взбудоражило Бена. Этот ублюдок к ней приставал? Он решил потратить некоторое время на расследование, но сначала ему требовалось замести следы; он не хотел, чтобы кто-нибудь заподозрил, что он – рядом, включая Дженнифер.

Простите. Неправильный адресат. А.

Дженнифер не ответила, поэтому Бен вернулся к электронной почте Бруссара и начал вникать в историю. Восемь месяцев назад Бен увидел серию электронных писем, которые вызвали у него в голове вопросительные знаки. Продолжая расследование, его пальцы летали над клавиатурой, в то время как он вел поиск в системе, он сосредоточился на поиске подсказок. Три часа спустя он раскрыл весь трек и был поражен хитроумной простотой схемы. Он загрузил копии строк кода на свой внешний жесткий диск вместе с несколькими электронными письмами, косвенно ссылающимися на жульничество.

Все еще не удовлетворенный тем, что у него нет полной картины, Бен затем вернулся к следам писем туда и обратно, которые изначально подсказывали ему. Электронная почта внезапно оборвалась, но Бен прекрасно понимал, что массовое воровство все еще продолжается.

– Может быть, он запускает его с другой учетной записи, – предположил Бен, – и просмотрел электронную почту в поисках других адресов для поиска.

Час спустя Бен вошел в домашний адрес электронной почты Бруссара. Дурачок использовал дома тот же пароль, что и на работе, отчего у Бена перехватило дыхание. Как мог кто-то настолько дьявольски умный и пока еще не пойманный быть таким невероятно беспечным? Разве он не понимает, как легко добраться до этого дерьма?

Через домашний адрес электронной почты Бруссара Бен взломал его домашний компьютер и начал поиск. Он нашел золотую жилу в файле с пометкой «Банковское дело». В этом файле были тысячи транзакций за последние восемь месяцев, по которым на сегодняшний день было переведено почти шесть миллионов долларов на офшорные счета. В другой папке Бен нашел пароли для всех офшорных аккаунтов, что его рассмешило. Есть ли предел отсутствию знаний этого долбанного идиота о компьютерной безопасности? Учитывая, с кем он работал – Бен к тому времени идентифицировал Джеффа Ричардса как одного из двух оставшихся сообщников – можно было подумать, что это кто-то знающий.

Бен услышал стук в дверь.

– Войдите, – позвал он, выключая экраны от любопытных глаз из-за двери.

Влетела Тереза с маленькой тарелкой, на которой лежали бутерброд и яблоко.

– Я думала, вы проголодаетесь, мистер Брэдфорд, – сказала она, ставя тарелку на стол перед ним. – Вы не ели с завтрака.

Он посмотрел на часы. Было четыре десять, больше девяти часов, с тех пор как он съел тост с клубничным джемом. Передернувшись от кофеинового кайфа, пробегающего по венам, вместе с волнением от того, что он обнаружил, Бен не осознавал, насколько было поздно и как он проголодался.

– Спасибо, Тереза, – сказал он, потянувшись за сэндвичем, а его желудок заурчал от предвкушения.

– Звонила миссис Брэдфорд, – продолжила Тереза. – Сегодня она задерживается и, вероятно, не вернется домой, пока девочки не лягут спать.

Бен с набитым ртом только кивнул. Наконец, сглотнув, он сказал:

– Хорошо. Я скоро спущусь, и мы их накормим.

Тереза кивнула и вышла, закрыв за собой дверь.

Прикончив сэндвич, Бен откусил от яблока и снова включил экраны компьютеров. Поискав в папках с файлами что-нибудь, что ему понравится, Бен дважды щелкнул видео. Посмотрим, что у него здесь за дерьмо.

В папке были вложены отдельные папки, разбитые по именам разных женщин с номерами после каждого имени. «Карен 1», «Джули 13», «Бекки 3», «Сьюзан 2» и так далее. Бен просмотрел список и нажал на «Бекки 3».

Началось воспроизведение видео, камера была сфокусирована на Бруссаре, а симпатичная блондинка лет двадцати сидела на диване. Они говорили, и Бен прибавил громкость.

Бекки: «Я больше не хочу этого делать».

Бруссар: «У тебя сейчас ведь нет особого выбора, не так ли?»

Бекки, по ее лицу текли слезы: «Пожалуйста, мистер Бруссар, я...»

Бруссар: «Зови меня Ален. Так проще и приятнее для нас обоих».

Бекки: «Но это неприятно, Ален. Независимо от того, как я тебя называю. Я... это... мой муж...»

Бруссар, расстегивая штаны, наклоняясь, чтобы поцеловать женщину: «Он никогда не узнает, пока ты принимаешь участие».

Бен с отвращением наблюдал, как Бруссар дернул блондинку за короткие волосы, притянув ее лицо к своему теперь обнаженному члену. Прокручивая видео, он увидел достаточно, чтобы понять, что лучше не будет.

Вернувшись к списку, Бен щелкнул на других видео. Некоторые женщины были более чем готовы, но большинство делали по принуждению. Было мало указаний на то, какой меч Бруссар держал над их головами, чтобы заставить их попасть в эти унизительные ситуации, но это было то, что заставило большинство из них отказаться от всякого сопротивления на третьем или четвертом видео. Лишь немногие, Сьюзан, Джули и Патрисия, были в более чем десяти видеороликах, и все трое были более чем готовы трахнуть Бруссара любым извращенным образом, каким он хотел. Остальные все закончили после шести или семи видеороликов, к тому времени все запреты были насильно сняты. Бен предположил, что Бруссару просто наскучивало, после того как он заставил их поработать по всему спектру.

Бен узнал нескольких женщин с различных вечеринок в банке, на которых он был с Дженнифер. Он знал, что Сьюзан – это та женщина, с которой он познакомился на последней вечеринке, женщина, руководившая аудиторским отделом. Он не мог вспомнить ее фамилию, и видео не раскрыло ее. Тем не менее, она могла быть прекрасным третьим соучастником заговора, и Бен сделал пометку, чтобы взломать ее систему и посмотреть, что он сможет там найти.

Вернувшись к видео, снятым более восьми месяцев назад, он посмотрел на список имен. Хотя он не хотел больше смотреть эти видео, могло быть что-то, что дало бы ему представление о личности третьего сообщника Ричардса и Бруссара, на которого те неоднократно ссылались в своих электронных письмах. Он знал, что третьим участником была женщина – они всегда обращались к ней в женском роде, – но не имел ни малейшего понятия о ее личности.

Собираясь уже сдаться, Бен пролистал файлы с именами почти одиннадцать месяцев назад. Его глаза расширились, и он застыл, боясь нажать на файл. «Дженнифер 5». Он смотрел на экран, казалось, целую вечность, но на самом деле это длилось немногим больше минуты. Затем, сосредоточившись на экране, он затаил дыхание и щелкнул по файлу...

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Ребекка Лайонс въехала в подземный гараж своего многоквартирного дома. Заглушив машину, она открыла дверь и проверила в зеркале заднего вида волосы и макияж. Откинув пальцами волосы назад, она глубоко вздохнула, схватила свой портфель и вышла из машины. Она оглядела хорошо освещенный гараж, никого не увидев, прежде чем зашагать к лифту. Она прислушивалась к шагам и не спускала глаз с парковки в ожидании, когда откроются двери.

Как только двери открылись, она поспешила в лифт, нажала кнопку «Закрыть двери», затем нажала номер 12. Ее тело оставалось напряженным в ожидании, пока закроются двери, и когда двери все же закрылись, и лифт начал подниматься, она смогла, наконец, снова нормально дышать.

Прошло девять лет, – в миллионный раз подумала она, – а я все еще нервничаю. – Затем на ее губах заиграла натянутая улыбка.

Хорошо, – подумала она, – потому что, если бы она была такой осторожной тогда, этого бы никогда не случилось.

Когда двери открылись на верхнем этаже, Ребекка вышла из лифта, повернула за угол и с кем-то столкнулась.

– Простите, – сказала она, инстинктивно прижимая к себе портфель.

– Ребекка, – сказал мужчина, и она чуть не упала в обморок. Спустя восемь лет она все еще могла узнать его мягкую радость каждый раз, когда он произносил ее имя.

– Бен? – Она посмотрела на него. Конечно же, это Бенджамин Брэдфорд во плоти. Такая же аккуратная фигура, такая же короткая стрижка с пробором на боку, такие же глубокие карие глаза, те же выцветшие джинсы, поношенные теннисные туфли и футболка. Если бы не несколько седых прядей, которые, как ей казалось были преждевременными для мужчины лет тридцати, и выражение его лица, за восемь лет он не изменился ни на йоту.

– Ребекка, – сказал он, – мне нужна твоя помощь.

Ее лицо напряглось.

– Как ты сюда попал? – потребовала она. – Это здание под охраной.

Он прочистил горло, выражение его лица стало еще более отчаянным.

– Я знаю кое-кого, кто здесь живет. Старый клиент. Они меня впустили.

– Чего ты хочешь?

– Помоги, – повторил он. – Мне нужна твоя помощь.

Она изучала его лицо. Она никогда не видела его таким. Все те годы, когда они встречались, четыре лучших года ее жизни, за которыми последовал один из худших, она никогда его не видела... испуганным. Она поняла, что теперь он выглядит именно так. Испуганным. И проигравшим. Это ее рассердило.

– Конечно, тебе нужна моя помощь, – сказала она, коснувшись его, идя к своей двери. – Где ты был, когда твоя помощь была нужна мне? А? Можешь мне на это ответить? А теперь тебе нужна моя помощь?

Она слышала, как он шел за ней, когда она открывала дверь.

– Это нечестно, Ребекка, – взмолился он. – Ты знаешь, что все было не так. Я был рядом с тобой. Я старался изо всех сил, ты знаешь, что я делал.

Она оперлась на дверь. Он был прав, он вышел далеко за рамки служебного долга. И он бы продолжил, если бы она сама не схватила его руку и не оторвала ее. Та ночь ее сломала, и после восьми месяцев терпеливых попыток Бена вылечить ее, она знала, что не собирается выздоравливать. Терапия, любовь – ничто из этого не могло избавить ее от ужаса той ночи на всю жизнь. Так что, она сделала самое тяжелое, что ей приходилось делать, даже тяжелее, чем пережить ту ночь и ее последствия: она заставила единственного мужчину, которого когда-либо любила, бросить ее.

– Входи, – прошептала она, открывая дверь и входя в свою квартиру.

Она включила свет и пошла к своей спальне.

– Присядь и расслабься, пока я вылезу из этого костюма обезьяны.

Через пять минут Ребекка вернулась в гостиную, чувствуя себя намного комфортнее в толстовке и свободных джинсах. Она прошла мимо Бена, сидевшего на диване на кухню.

– Не хочешь что-нибудь съесть или выпить? – позвала она. Не услышав ответа, она схватила банку диетической пепси, открыла ее и вернулась в гостиную.

Бен сгорбился на диване, обхватив голову руками.

– Бен, – сказала она, свернувшись в кресле напротив него, – что случилось?

– Мне нужна твоя помощь.

– Почему именно моя?

Он закашлялся и сказал бесстрастно, полный тоски:

– Ты поймешь, как только узнаешь, что происходит. Что он с ними делает. – Он поднял глаза от своих рук и посмотрел на нее, в его глазах теперь вспыхнул гнев, и скривился.

– Кто? Кто что и с кем делает?

Прежде чем ответить, его лицо вернулось на руки.

– Я хочу тебя нанять. Я могу все рассказать тебе только после того, как ты согласишься.

Его голос сорвался, и он казался на грани слез.

Ребекка почувствовала, как ее самообладание, ее холодная внешность начали таять при виде и звуке его голоса. Она понизила голос.

– Бен, давай же, это Дженнифер? Девочки?

Она услышала глухой всхлип, но не могла сказать, из-за Дженнифер это или из-за девочек. Поставив газировку на журнальный столик, она встала со стула и подошла к дивану, не зная, стоит ли рискнуть сесть рядом с ним.

Так было с той ночи, особенно после ухода Бена. Ей приходилось заставлять себя терпеть человеческий контакт, чтобы не вздрагивать при самых случайных прикосновениях. Тем не менее, он рушился у нее на глазах, а она не могла придумать, что еще делать. Сидя на диване рядом с ним, она положила руку ему на плечо.

– Бен, – поощрила она, – ты должен рассказать мне все что хочешь. Я не смогу тебе помочь, пока ты не скажешь. – Когда он ничего не сказал, она добавила: – Хорошо, считай меня нанятой. Детали мы проработаем позже.

Он поднял глаза, увидел, что она серьезна, и начал говорить. Слабый и эмоциональный вначале, к концу он был одурманено монотонным.

Час спустя Ребекка могла лишь смотреть с отвисшей челюстью, когда Бен закончил рассказывать обо всей афере. Тем не менее, чуть более чем через минуту, после того как он замолчал, сигнализируя о конце истории, в ней взыграл адвокат. Она щелкнула защелками своего портфеля, вытащила ручку и блокнот и начала писать план.

– Хорошо, Бен, – сказала она, – тебе нужна моя помощь, и ты ее получишь. – По мере того как усиливался гнев, скорость ее письма увеличивалась. – И я не собираюсь давать тебе особого выбора. Мы сожжем их задницы, и собираемся сжечь их самих, но правильно.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Две недели спустя Ричардс сидел напротив Бруссара в столовой для руководителей.

– У нас может быть проблема, – сказал он, оглядываясь, чтобы убедиться, что никто не слышит.

Бруссар положил вилку, и замедлил пережевывание.

– Он может быть в системе, – продолжил Ричардс. – Существуют какие-то странные входы в систему. Странные времена, неучтенные двойные авторизации в системе, поиски в обычных папках.

Бруссар наткнул кусок моркови и сунул его в рот, методично жуя и глядя на Ричардса. Сглотнув, он заговорил:

– Есть ли признаки того, что он получил доступ к каким-либо файлам, связанным с этим предприятием?

Ричардс пожал плечами:

– Не существует никакого реального способа это узнать. Наверное, мог. Шансы невелики. Черт, в системе миллионы файлов, и шансы просто так натолкнуться на один из них ничтожны. Тем не менее, ты уверен, что нет еще где-нибудь следов?

– Следов? – спросил Бруссар. – Каких следов?

Ричардс наклонился к нему.

– Ты знаешь, любые сообщения с... кем-нибудь еще... об... эээ...

Глаза Бруссара сузились, когда он обдумывал вопрос.

– Нет, – наконец, произнес он. – Мы никогда этого не записывали. Черт, мы месяцами даже не разговаривали, ни в каком виде, ни в какой форме.

Ричардс вздохнул, чувствуя, как напряжение покидает его тело.

– И у тебя нигде нет никаких следов этого?

Бруссар заколебался, прежде чем ответить:

– Нет, конечно, нет.

Ричардс понял, что он лжет. Впервые с того момента, как все это началось, он почувствовал мучительную пустоту в животе.

– Убедись, что это так, – сказал он.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

На другом конце города Ребекка сняла служебный телефон.

– Ребекка Лайонс, – сказала она.

– Готово, – сказал Бен.

Она улыбнулась. Это будет весело.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Два дня спустя Джефф Ричардс с удивлением услышал стук в дверь. Было всего шесть, и ее не должно быть еще с полчаса. Обычно по пятницам она не могла задерживаться слишком поздно, но он знал, что это не займет много времени.

– Что такого важного случилось, что тебе потребовалось увидеться со мной сегодня вечером? – весело спросила она, проходя мимо него, когда он закрыл дверь.

– У нас проблема, – сказал он, впервые невосприимчивый к ее мягкой сексуальности.

Она повернулась, и он увидел вспышку гнева на ее лице.

– Что за проблема?

– Бруссар, – сказал Ричардс. – Он не слушал ничего, что я ему говорил. О безопасности.

Ее глаза сузились.

– Откуда знаешь?

Ричардс улыбнулся.

– Потому что я взломал его учетные записи, – сказал он. – И в офисе, и дома.

– И?

– И у него там достаточно всего, чтобы посадить нас всех в тюрьму на чертовски долгое время, – сказал Ричардс, его голос прервался от нахлынувшего внутри него гнева.

Она хлопнула сумочкой по столу.

– Вот гребаный идиот! – прошипела она.

– И это еще не все, – сказал Ричардс, подходя к ней.

– Типа?

– Например, видео, – сказал Ричардс, схватив ее за руку и крепко сжимая. Ее глаза расширились.

– Не знала, что ему нравится снимать свои сеансы с тобой на видео, не так ли?

Он увидел, как на ее лице промелькнуло осознание, и крепко сжал ее руку.

– Отпусти меня, – сказала она, пытаясь вырвать свою руку из его стальной хватки.

– О, он записывает на видео свои сеансы со всеми ими. Если быть точным, всего вас двадцать четыре. Но те, что были с тобой, были теми, что мне и правда нравилось смотреть.

Теперь она изо всех сил пыталась оторваться от него, но он удерживал, продолжая говорить.

– Особенно мне понравилось последнее, – продолжил он. – То, где ты и он замышляют трахнуть меня, чтобы помочь себе.

– Это было не так, – взмолилась она.

– Это было именно так, – прогремел он. – Я смотрел это гребаное видео. Я слышал, как ты смеялась надо мной. – Теперь он толкнул ее на диван. – Это все, чем я был для тебя? Еще одним долбанным членом? Я что-нибудь для тебя значил?

Теперь по ее лицу текли слезы.

– Сначала нет. Но теперь да. Я больше с ним не вижусь. Только с тобой. Ты – все, что мне нужно, и знаешь это.

Ричардс замер в гневе. Она была убедительной, и он хотел ей верить. И она оказалась права: с того последнего видео с ней и Бруссаром больше записей не было. Они никогда больше не были вместе, в этом он был уверен. Учитывая склонность Бруссара к записи своих завоеваний, он был уверен, что их было бы больше, если бы она продолжила.

– Ты знаешь, что это правда, – причитала она. – Посмотри на меня, Джефф. Ты же знаешь, что это правда, не так ли? Может быть, не с начала, но теперь это правда. Верно?

Он против своей воли почувствовал, что его голова кивает в знак согласия. Это правда. Это должно было быть правдой. Потому что в противном случае было бы бесполезно продолжать. С чем угодно.

– Есть еще кое-что, – сказал он.

Ее плач перешел во всхлипывания, и она смахнула со щек слезы.

– Что ты имеешь в виду?

– Деньги, – сказал он. – Они пропали.

– Пропали?

Он кивнул.

– Вот гребаный ублюдок! – завизжала она, схватив сумочку и вылетев за дверь.

Ричардс смотрел ей вслед, опять не зная, из-за него она или из-за денег.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Бен повернулся и посмотрел на будильник. Чуть более шести, пора вставать. Он скатился с кровати и пошел в ванную, облегчившись, прежде чем почистить зубы и побриться. Вернувшись в спальню, он подоткнул одеяло под спящий холмик. Она вернулась поздно ночью, когда он уже лег спать, хотя он притворился спящим, когда она залезала под одеяло...

– Дорогая, – прошептал он, – не хочешь вместе принять душ?

Она что-то пробормотала в ответ и плотнее укуталась в одеяло.

Он решил дать ей поспать и пошел в душ.

Приняв душ и побрившись, он застегивал рубашку, когда раздался звонок в дверь. Шесть тридцать в субботу утром, кто, черт возьми, это может быть?

Он поспешил вниз по лестнице к двери. Открыв ее, он увидел мужчину средних лет в помятом костюме с маской усталости на лице. Тот держал значок, чтобы Бен видел, а за ним стояли трое полицейских в форме.

– Мистер Брэдфорд? – сказал костюм. Бен кивнул. – Миссис Брэдфорд дома?

Бен сделал паузу.

– А что?

– Мы хотели бы с ней поговорить, – сказал он.

– А кто такие вы?

– Детектив Дейл Робертсон.

– И о чем вы хотите поговорить с Дженнифер, детектив?

– Бен, милый, кто там? – услышал он позади себя. Он повернулся, по лестнице спускалась Дженнифер.

– Здесь полиция, – сказал он. – Они хотят... Господи Иисусе, что, черт возьми, с тобой случилось?

Дженнифер вздрогнула, но это не помогло скрыть свое разбитое лицо. Ее губы были разбиты и опухли, один глаз начал чернеть, а левая щека опухла и покрылась синяком.

– Дженнифер, – настаивал он, – что случилось с твоим лицом?

Позади себя Бен услышал вздохи, поскольку офицеры, очевидно, увидели следы ее избиения.

– Это с вами сделал ваш муж, мэм? – спросил детектив Робинсон.

Дженнифер, не сказав больше ни слова, побежала обратно по лестнице.

Бен последовал за ней, когда детектив остановил его, и он замер.

– Это вы сделали с ней такое? – спросил Робинсон.

Бен покачал головой.

– Конечно, нет. Иисус Христос, вы думаете, я могу ударить свою жену? Что за херня?..

– Когда вы в последний раз видели ее перед этим моментом? – продолжил Робинсон.

Бен на мгновение задумался, прежде чем заговорить:

– Почему вы здесь, детектив?

– Пожалуйста, ответьте на мой вопрос, – сказал Робинсон.

Бен покачал головой.

– Я думаю, что не сделаю этого. – Он оглянулся через плечо в сторону лестницы, затем опять повернулся к Робинсону. – Мне придется попросить вас уйти.

Робинсон ухмыльнулся.

– Так не сработает. Нам нужно поговорить с вашей женой, и поговорить прямо сейчас.

– У вас есть ордер? – выстрелил в него Бен.

Губы Робинсона сжались.

– Нам не нужен ордер.

– Неправильно, детектив. Это – мой дом... и ее дом... и мы внутри него. Вы не можете войти без ордера, и не можете забрать ее без ордера. Вы это знаете, и я это знаю.

– Хорошо, – сказал Робинсон, – мы получим ваш ордер. И оставим здесь кого-нибудь, чтобы вы не удрали. Но, мистер Брэдфорд... – он впился взглядом в Бена, посмотревшего на него в ответ, – я не забуду, насколько сложным вы это сделали, хорошо?

В ответ Бен захлопнул дверь.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Робинсон вернулся в резиденцию Бруссаров и вошел в кабинет, обратив внимание, что человек из офиса коронера записывают в карту температуру тела, а криминалисты заканчивают упаковывать свое оборудование.

– Есть что-нибудь новое, с тех пор как меня не было? – спросил он не обращаясь к кому-либо конкретно.

– Вероятная причина смерти, – сказал коронер, все еще делая записи, – нож в груди, истек кровью.

– Ни хрена себе, – ухмыльнулся Робинсон, глядя на лужу крови, растекшуюся по всему телу.

– Но есть вот это, – сказал один из техников. – Думаю, тебе будет интересно.

Робинсон подошел к столу и посмотрел на экран компьютера.

– Мы стирали пыль с рабочего стола и коврика для мыши и толкнули мышь. Экран вспыхнул, и на нем высветилось вот это.

С этими словами техник щелкнул мышью, и экран засветился. Робинсон увидел, как коронер поднялся от тела, затем поднял глаза и увидел то же самое. Посмотрел вниз, потом снова вверх.

– Он использовал для съемок видео это место?

– Ага, – усмехнулся техник.

– Это случилось прошлым вечеров? А во сколько?

Техник пожал плечами.

– Не знаю, не проверял. Не мое. Просто подумал, что тебе будет интересно.

– О, я нахожу это интересным, – сказал Робинсон, вытаскивая свой сотовый и звоня техническим специалистам по компьютерным службам, чтобы те доставили свои задницы на место происшествия.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

– В чем дело? – спросила Ребекка, входя в парадную дверь.

– Позже я расскажу тебе всю историю, – сказал Бен. – Но сейчас здесь были копы, и они хотят допросить Дженнифер.

– О чем?

– Не сказали. Но, вероятно, о том, о чем мы говорили вчера вечером.

Лицо Ребекки напряглось, когда она сбросила куртку на диван.

– Где Дженнифер?

– Наверху. – указал Бен на лестничный пролет. – Последняя дверь справа.

– Ты с ней говорил, с тех пор как они уехали?

Он покачал головой.

– Она заперла дверь и не впускает меня.

Ребекка кивнула.

– Оставайся здесь, – приказала она. – Может, ей будет удобнее поговорить со мной.

Бен закусил нижнюю губу и кивнул.

– Дженнифер, – позвала Ребекка, постучав в дверь. – Дженнифер, я – Ребекка Лайонс. Я – адвокат, и мне нужно поговорить с тобой. – Ответа она не услышала. – Дженнифер, пожалуйста, впусти меня. Бена здесь нет, он – внизу. Будем только ты и я, хорошо? Пожалуйста, Дженнифер, у нас мало времени.

Она услышала тихие шаги, затем щелкнула дверная защелка, и дверь открылась.

– Можно я войду? – спросила Ребекка.

Дженнифер вернулась и села на кровать, ничего не говоря. Она просто смотрела на Ребекку, ахнувшую, когда увидела разбитое лицо Дженнифер.

– Дженнифер, здесь была полиция. – Дженнифер ничего не сказала. – Ты знаешь, чего они хотят?

Через мгновение Дженнифер медленно кивнула, как будто в трансе.

– Можешь ли сказать, что с тобой случилось?

Дженнифер повернулась к Ребекке и снова кивнула. Затем по ее щеке скатилась слеза, она наклонилась к Ребекке и крепко обняла ее.

– Успокойся, – прошептала Ребекка, поглаживая спину Дженнифер, в то время как почувствовала, что слезы просачиваются через ее блузку на плече.

– Дженнифер, сейчас ты должна быть сильной. Полиция может вернуться в любую минуту, и мне требуется знать, что случилось. Хорошо?

Она почувствовала, как Дженнифер кивнула ей на плече, затем объятие ослабло. Через мгновение Дженнифер откинулась на спинку кресла и начала говорить...

Через тридцать минут Дженнифер закончила свой рассказ. Ребекка могла лишь сидеть в ошеломлении, ее разум находился в водовороте лихорадочной активности. Прежде чем она смогла полностью сформировать план, они услышали звонок в дверь и поняли, что пришло время принимать решение.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Робинсон терпеливо ждал, пока темноволосая адвокатша прочитает ордер.

Она красивая, – подумал он, – но травмированная.

Что-то было в ней: пугливость среди людей, боязнь прикосновений. Он понял, что ей комфортно только рядом с Брэдфордом. Лучше запомнить и заглянуть в будущем.

– Хорошо, детектив, – сказала она, возвращая ордер. – Пожалуйста, продолжайте.

– Но, Ребекка, – сказал Бен позади нее.

– Мы ничего не можем поделать, Бен, – сказала она. – Все в порядке.

Робинсон улыбнулся.

– Сказал же вам, что вернусь, черт возьми. – Он похлопал Бена по плечу ордером, проходя мимо, ведя с собой пятерых офицеров в форме и трех техников с места преступления в самое сердце дома.

Офицеры и техники рассредоточились по разным частям дома. Робинсон проследил за их продвижением, прежде чем повернуться лицом к Ребекке и Бену.

– Где миссис Брэдфорд? – спросил он.

– Наверху, – сказал Бен.

– Она к нам присоединится? – Он направил этот вопрос Ребекке.

– Нет, она к нам не присоединится, – сказала Ребекка. – У нее было очень тяжелое время, и ей лучше отдохнуть.

– Знаете, – сказал Робинсон, понимая, что зря сотрясает воздух, – если она ответит на несколько вопросов, мы сможем отпустить всех этих людей.

Ребекка покачала головой.

– Нет, детектив. Вам следует знать прямо сейчас, что миссис Брэдфорд представляет адвокат, то есть я, и она не станет отвечать ни на какие вопросы, если меня не будет рядом. Понятно?

Робинсон кивнул, желая, чтобы его кровяное давление снова упало. Проклятые юристы.

– Детектив, – услышал он справа. Взглянув в эту сторону, он увидел техника, шагающего из гаража с фотоаппаратом.

– Вот, – сказал он, показывая Робинсону изображение на цифровой камере. – Прямо как мы и думали.

Робинсон посмотрел на фото и, конечно же, вот она. Вдоль двери со стороны водителя виднелась длинная царапина в краске до металла, почти по всей длине двери. Он улыбнулся. Попалась, миссис Брэдфорд.

– Альфаро, – позвал он.

– Ага, – ответил сержант из другой комнаты.

– Ты здесь главный, пока я не вернусь, хорошо?

– Понял.

– И, сержант, – крикнул он, поворачиваясь к Ребекке и Бену, – не позволяйте миссис Брэдфорд уйти. Едва она шагнет за дверь, вы тут же наденете на нее наручники и заведете внутрь. Понятно?

– Понятно, – сказал сержант Альфаро, входя в комнату.

– Будем играть по-вашему, мисс Лайонс, – сказал Робинсон, не пытаясь сдержать ликование. – Подождите здесь, пока я не вернусь с ордером на арест, хорошо?

Ребекка лишь зевнула в ответ.

– Пожалуйста, не слишком задерживайтесь, детектив, – сказала она.

Его кровяное давление снова повысилось от ее насмешливого тона. Затем у него возникли две мысли подряд: сначала «я сотру эту ухмылку с вашего лица, адвокат», а потом «что она знает такого, чего не знаю я? Она ведет себя слишком круто даже для юриста».

Вторая мысль съедала Робинсона, когда он возвращался в резиденцию Брэдфордов с ордером на сиденье рядом с собой.

«Что она знает, чего не знаю я?»

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Прокурор штата Лейк-Каунти Роберт Найт для этого выступления надел свой лучший костюм и галстук. Он был в центре напряженной гонки за пост прокурора штата, и ему требовалось публичное проявление законности и порядка, чтобы помочь ему продержаться до третьего срока. Дело «Народ штата Иллинойс против Дженнифер Брэдфорд» станет именно таким транспортным средством, решил он, когда дело было принесено в офис. С этой целью он принял решение лично провести это дело от начала до конца.

Зал суда был полон публики и прессы, и Найт улыбнулся. Он знал, что это прекрасно. Чем больше всех, тем лучше выглядят его шансы. Теперь ему просто требовалось быстрое осуждение. Он задумчиво кивнул. Судебные процессы по делу об убийстве легко могли занять до двух лет, а для его целей это было бы слишком поздно. Он должен сделать все возможное, чтобы как можно сильнее ускорить процесс. До праймериз оставалось четыре месяца, а до выборов – тринадцать. Если бы он смог довести дело до суда к концу лета, то набрал бы импульс, который вернет его в офис.

– Всем встать, – скомандовал судебный пристав, и в зале воцарилась тишина, за исключением шарканья сотен поднимающихся на ноги тел. – Окружной суд девятнадцатого судебного округа открывает заседание под председательством достопочтенного судьи Джеральда Фельдмана.

Найт улыбнулся, когда судья прошел через дверь из зала к скамейке, заняв место, после чего судебный пристав сказал всем, что они тоже могут занять свои места. Найт был доволен, что к этому делу привлечен судья Фельдман. На семнадцатом году работы в суде он был известен как серьезный судья, придерживающийся закона и порядка. Конечно, Найт знал, что он может устроить проклятие адвокатам, если те поскользнутся, но он сделает все возможное, чтобы это шоу пошло на пользу.

– Подсудимая здесь? – спросил Фельдман у судебного пристава.

– Я выведу ее, ваша честь.

Фельдман кивнул, и все взгляды проследили за судебным приставом к боковой двери. Минуту спустя в дверь вошла Дженнифер в оранжевом тюремном комбинезоне с трафаретом «Тюрьма округа Лейк», оранжевых теннисных туфлях без шнурков на ногах и в наручниках, прикрепляющих ее руки к цепи вокруг талии.

Найт почувствовал, насколько возбуждает его это зрелище. Она была красивой женщиной, и он с удовольствием переспал бы с ней, если бы представился такой шанс. Затем улыбка стала хищной, когда он понял, что благодаря ей, освещение дела гарантировано на первой полосе на протяжении всего процесса.

– Начинаем слушание по делу «Народ против Брэдфорд», дело № 09 CF 2311, – скучающим голосом сказал Фельдман, перебирая папку с листами перед собой. – Обвинитель штата, представьтесь.

– Роберт Найт от народа штата Иллинойс, – сказал Найт, его глубокий голос разнесся по залу.

– Адвокат ответчика?

– Ребекка Лайонс из Шварца, Гиллман, ваша честь.

Фельдман повернулся к темноволосой худощавой женщине сбоку от него. Он впервые заметил, что она такая же красивая, как и ее клиентка, но в диаметрально противоположном смысле. В то время как Дженнифер была среднего роста, светловолосой, голубоглазой и стройной, спортивного телосложения, Ребекка Лайонс была на несколько сантиметров ниже ростом, с каштановыми волосами, карими глазами и миниатюрным телосложением. И в то время как Дженнифер, даже в ее нынешнем состоянии, источала атмосферу расслабленной сексуальности, Ребекка Лайонс пылала с очевидной силой.

– Мисс Лайонс, – нараспев произнес Фельдман, глядя поверх очков, – ваша клиентка отказывается от оглашения обвинений?

– Да, ваша честь.

– Хорошо. Как она в настоящее время относится к единственному обвинению в убийстве первой степени?

– Не виновна, ваша честь.

В зале суда поднялся ропот, и ручки репортеров зацарапали в их блокнотах.

– Тихо, – крикнул судебный исполнитель, и ропот утих.

Фельдман улыбнулся судебному приставу, прежде чем продолжить.

– Какова позиция штата по поводу залога?

Найт откашлялся, желая убедиться, что его слышат по всем зале.

– Учитывая тяжесть обвинения, штат требует, чтобы до суда обвиняемая была заключена под стражу.

Снова поднялся ропот, и Фельдман бросил взгляд на толпу, которая мгновенно успокоилась.

– Мисс Лайонс?

– Ваша честь, миссис Брэдфорд имеет прочные связи с этим сообществом. У нее есть семья, очень молодые девочки-близнецы и муж, который также имеет связи в сообществе. Она не представляет опасности побега. Мы просим, чтобы был установлен залог в разумном размере.

Фельдман кивнул, затем что-то нацарапал на бланке перед ним.

– Будет установлен залог в размере десяти миллионов долларов, десять процентов в момент подачи заявления. Сделав это, ей придется сдать свой паспорт.

Найт улыбнулся, довольный такой высокой суммой залога. Затем он услышал глухой удар и повернулся направо. Дженнифер Брэдфорд потеряла сознание, и зал взорвался шумом.

Улыбка Найта стала шире. Ах, да, он знал, это чертовски обеспечит ему третий срок.