Теперь она была уверенна, что её откровения будут также приняты и поняты. Тоне тут-же вспомнились её такие сладостно- постыдные фантазии, когда она, подсматривая за родителями во время их любовных забав, представляла себя на месте матери. Представляла, как сильные руки отца нежно ласкают её девичье тело, сжимают пока ещё совсем небольшую грудь, пощипывая за соски, а она, под его руками, буквально тает от этих ласк. Как член отца, такой большой и толстый, раздвигая вход в её девственную киску, проникает внутрь, и её лицо искажается в сладостной муке. Его член, блестящий от любовных соков, то погружается полностью, то, почти выворачивая киску, выходит обратно, и всё это продолжается и продолжается, заставляя её тело извиваться от удовольствия в порывах страсти. И вот отец, излившись внутрь её пещерки, благодарит за доставленное ему наслаждение, страстно покрывая поцелуями её лицо. А между её раздвинутых ног открывается вид на киску, из которой медленно вытекает густая белёсая жидкость, которой много, очень много, и поток из неё не собирается заканчиваться. Как яростно она тогда мастурбировала во время этих своих фантазий, буквально терзая пальцами свои соски и клитор. Волна дрожи прокатилась по её телу, настолько явственно она вспомнила те свои девчоночьи фантазии. И понимание тех чувств, испытанных тогда Антоном, стало ещё намного более полным и понятным.

Небольшой огонёк желания, загоревшийся в самом начале её воспоминаний, к этому моменту сильно подрос, постепенно превращаясь в бушующее пламя. Желание почувствовать в себе член Антона, становилось нестерпимым. Представляя себе, как его возбуждённый стержень погружается во влажные глубины, полностью заполняя собой тесное влагалище, как он легонько касается матки, как бы целуясь с ней, двигается обратно и вновь ныряет в ждущую его киску. Она и так ещё во время его рассказа с трудом сдерживалась, чтобы не наброситься на него, а теперь, после воспоминаний о своих фантазиях, сил сдерживать себя у неё не осталось, да и Антон, если судить по тому как его член напрягся, под лежащей на нём её ладонью, тоже сдерживался из последних сил.

И вот последние ниточки благоразумия и терпения со звоном лопнули. Толкнув Антона на спину, Тоня буквально запрыгнула на него сверху. Оседлав его таким образом, торопиться теперь она не стала. Она, так, как будто бы смакуя изысканное лакомство, стараясь, при этом, в полной мере насладиться каждым, даже самым крохотным, кусочком, она, взяв его член в руку и открыв на нём головку, стала медленно водить ею по входу в пещерку, уже обильно увлажнённую её соками. Проведя так несколько раз, она позволила головке погрузится во влажную глубину, и становилась на этом. На попытку Антона, решившего движением своих бёдер проникнуть глубже, она прижала его тело, надавив руками на грудь. Слегка покачиваясь, она заставляла головку погружаться только саму, в самый вход в пещерку, но не позволяя ей проникать дальше. Она дразнила и себя, и его, стараясь как можно полнее прочувствовать каждое мгновение этой обоюдной чувственной пытки. Антон уже полностью смирился со своей участью, отдавшись весь полностью во власть девушки, позволяя ей воплощать в жизнь её такие причудливые фантазии, и чего уж скрывать, ему это нравилось.

А пламя страсти разгоралось всё сильнее и сильнее. Член погружался в лоно девушки всё глубже и глубже, медленно, совсем понемногу, но не останавливаясь. Тоня покачивала бёдрами, подаваясь то вперёд, то в стороны, то совершая круговые движения. Она старалась чтобы все, без исключения, стенки её лона смогли ощутить на себе давление головки, чтобы не осталось ни одной точки в её влагалище не ощутившей подобного прикосновения. Вот так, дразня себя и Антона, Тоня впускала напряжённый до предела его член в своё лоно. Вот наконец головка коснулась её матки, всё произошло так, как она себе и представляла. Касание и правда оказалось похожим на поцелуй, нежный и осторожный. Тоня совсем немного приподнялась, разрывая контакт, и снова медленно опустилась, повторяя это ещё раз. Она позволяла головке лишь на мгновение коснуться матки, и тут-же разрывая этот контакт. Хватило всего пяти-шести раз таких касаний, и, ожидаемый, но пока ещё очень лёгкий, оргазм пронзил тело девушки. Он как будто щекотал тело изнутри, разливаясь сладостной энергией. Тоня сменила тактику, она теперь привставала так, что член почти покидал свою уютную норку, и медленно опять погружался в неё. С каждым разом ритм ускорялся, головка уже не легонько касалась матки, а упиралась в неё, сначала не сильно, а потом с каждым разом всё сильнее и сильнее толкаясь в неё. Когда Антон сделал попытку приласкать её грудь, она не дала ему это сделать, прижав его руки к постели. Она точно знала, что стоит ему прикоснуться к её груди, к съёжившимся и затвердевшим от неимоверного возбуждения соскам, как всепоглощающий оргазм накроет её с головой, и она полностью потеряет контроль над собой, не сумев довести задуманное ей до самого конца. Она видела, что Антон также крепится из последних сил, стараясь со своей стороны помочь ей завершить задуманное. Он с восхищением смотрел на неё, она была бесконечно прекрасна, вся охваченная захлестнувшей её волной страсти, грудь её, упруго качалась у него перед глазами, соски съёжились так, что стали почти коричневыми. Опуская взгляд ниже, он видел, как его копьё любви пронзает её лоно, то полностью скрываясь, то выйдя почти на всю длину вновь бросается в атаку на такую желанную цель. Мышцы под кожей бёдер и живота играли, стараясь всячески помочь своей хозяйке. Её лицо, искажённое гримасой сладострастной муки, с прикушенной губой, отчётливо говорило, что девушка находится на самом пределе перед тем, как её захлестнёт с головой волна феерического оргазма. И он сдерживался, стараясь поймать этот самый момент, чтобы вовремя внести всё свою дополнительную энергетику в этот ожидаемый чувственный взрыв.

Тоня уже практически скакала, нанизываясь на член полностью, до самого упора. Стенки влагалища уже не так сильно сдерживали проникновение, но всё равно создавали некое препятствие для проникновения члена внутрь, от чего приятные ощущения Антона только увеличивались. Теснота и узость её лона доставляли ему необыкновенное наслаждение. Неспешно, но неотвратимо они оба приближались к самому пику наслаждения. Весь мир, для них двоих, сжался в одну точку, которая уже была почти готова взорваться и погрузить их обоих в пучину невообразимого наслаждения.

И вот это произошло. Тоня почувствовала, что Антон уже больше не может сдерживать себя и вот-вот взорвётся, она полностью опустилась на его член, вынудив его очень плотно вжаться в матку, и в этот момент, первая, самая мощная и обильная, горячая струя его семени ударила в её матку. Тоня испытала такой сильнейший оргазм, что для его описания просто не хватит слов, это было что-то совершенно невероятное, член продолжал извергать из себя всё новые порции семени, но эти выстрелы только смогли поддержать то, что испытала она от самого первого залпа его семени. И Антон испытал не меньшее наслаждение, его член продолжал изливаться в лоно девушки, семени уже не хватало места внутри, и она стекала по стволу, заливая его пах волшебным коктейлем из её любовных соков и его спермы.

Призрачная ткань сладостного наслаждения, сотканная из нитей переполнявшей их чувственной энергетики, укутывала их, отделяя от всего остального, оставляя их вне времени и пространства, где были только они двое, ставшие единым целым.

Совсем обессилев, Тоня лежала на груди у Антона, будучи не в состоянии даже сползти с него. Антон обессилел ничуть не менее, но его руки, обнимающие девушку, ласково гладили её спину, а пересохшие губы шептали в нежное ушко слова любви и благодарности. Они медленно возвращались в реальность, им обоим надо бы было принять душ, но вставать совершенно не хотелось. И всё-таки собравшись с силами они отправились в ванную комнату.

Теплая вода помогла им окончательно прийти в себя. Но сил на большее, чем помочь помыться друг другу, у них не было, в силу этого они вскоре покинули ванную комнату и переместились на кухню. Им обоим требовалось основательно подкрепиться, слишком много было затрачено сил в процессе прошедших любовных игр, и конечно в предвкушении продолжения. Не став заморачиваться, разбирая сумку Тони, Антон дал ей свою спортивную майку. Выглядела Тоня в ней ну очень соблазнительно. Майка была, соответственно, велика девушке, то одна, то другая лямка сползала с плеча, открывая то одну, то другую грудь почти полностью, притом, что в сбоку грудь можно было лицезреть полностью. Трусики Тоня надевать не стала, поэтому, когда она резко поворачивалась, майка задиралась и открывался великолепный вид на попку и киску. Всё это выглядело намного эротичнее, чем если бы она была совершенно голой. Антон не сводил с неё восторженных глаз, а она нарочно, то нагибалась, открывая попку, то резко крутнувшись, позволяла увидеть свой лобок с аккуратной интимной стрижкой. Эта игра в соблазнение нравилась им обоим, и они были в предвкушении дальнейшего продолжения своих эротических забав.