Если бы вашей жены не было дома в десять вечера, вы бы волновались? Я бы не стал, потому что все, что мне нужно сделать, это включить местные новости, чтобы точно увидеть, что она делает.

Моя жена, Кэрол Мартин, является местным со-ведущим вечерних новостей на ведущем местном телеканале здесь, в Бирмингеме. Она так же красива, как и умна, и многие из тех, кто умеет делать деньги, начинают делать ставку на то, что ее следующая работа будет на крупном медиарынке, например, в Атланте или Чикаго. Ходят даже слухи, что она может получить предложение от станции Нью-Йорка, что является Землей Обетованной для ведущих новостей.

Между прочим, я — Том Бейли. Кэрол сохранила свою девичью фамилию для целей эфира. Многие телеведущие-женщины делают это, чтобы разделить личную и профессиональную жизнь.

Полагаю, вам уже ясно, что я горжусь ею и что мне повезло быть ее мужем.

Мы познакомились, когда оба учились в Университете Алабамы в Таскалузе. Как вы уже догадались, она специализировалась на радиовещании, а я — на маркетинге. Мы встретились в студенческом клубе на первом курсе, и я был потрясен. Она была высоко, блондинкой, с выпуклостями во всех нужных местах. А я? Я — довольно общительный парень, но не спортсмен, и мне не суждено было стать «большим человеком в университетском городке». И почему-то никто никогда не просил меня моделировать одежду для журнала «Gеntlеmеn s Quаrtеrly». Но между нами как будто что-то щелкнуло, и вскоре мы стали парой.

Я не буду вам лгать и говорить, что все всегда было идеально: у нас была своя доля ссор, а однажды мы даже расстались на две недели. Но ко вторым выходным я уже сходил с ума, скучая по ней и ругая себя за то, что позволил всему, что случилось, встать между нами. В конце концов, я побежал через кампус к ее общежитию, надеясь, что она меня простит, и мы снова встретимся. На полпути я взглянул и увидел, что она бежит в моем направлении. Если бы там была кинокамера, она бы кружила вокруг нас двоих, пока мы со слезами на глазах держались друг за друга и клялись никогда больше не расставаться. Мы, как говорится, сошли с ума от любви.

К последнему курсу мы были помолвлены. Мы уже жили вместе в маленькой квартире за пределами кампуса, но, по крайней мере, были достаточно умны, чтобы дождаться окончания учебы, прежде чем связать себя узами брака. Кроме того, она хотела устроить большую свадьбу, и ее родители были достаточно обеспечены, чтобы ее побаловать. Я был достаточно умен, чтобы дать им сделать по-своему, поэтому мы поженились в Кентерберийской капелле в кампусе в мае, через неделю после начала занятий.

***

Кэрол посчастливилось устроиться на местную телерадиостанцию в Хантсвилле в качестве ведущей новостей погоды по выходных. Это не совсем престижная должность, но работу в сфере телевещания трудно найти даже на небольших рынках. Но это было началом, и Кэрол извлекла из него максимум пользы. В течение шести месяцев она получила возможность вести репортажи в прямом эфире, а через несколько месяцев перешла на роль обычного репортера.

Мне удалось найти низкоуровневую работу в местном рекламном агентстве. Заведение было настолько маленьким, что я выполнял двойную работу: бухгалтера и копировщика. Это было немного, но это был хороший опыт и уж намного лучше, чем быть безработным.

Но мне не пришлось оставаться там надолго, потому что звезда Кэрол уже была на подъеме. К концу года ей предложили работу репортера на крупнейшей станции в Мобайле. Ее внешность и обаятельный характер привлекли внимание руководства вещательной станции, и мы переехали на побережье Мексиканского залива.

На самом деле я не возражал против того, чтобы быть в наших отношениях на вторых ролях. Я знал, что так и будет, с того момента как Кэрол получила свою первую работу в эфире, а мое эго было достаточно сильным, чтобы поддерживать ее карьеру. Конечно, это не было лишним, потому что когда мы переехали в Мобайл, она зарабатывала больше, чем я.

Руководство станции в Мобайле было тесно связано с местными рекламными агентствами, и с их помощью я смог найти работу в одной из крупнейших фирм города. Люди были милыми, и у меня не было проблем.

Тем временем Кэрол чувствовала себя еще лучше. Она пришла на телерадиостанцию в качестве репортера, но когда открылась вакансия, ей дали шанс в качестве диктора новостей на выходных. Люди полюбили ее, и рейтинг ее выпуска новостей начал неуклонно расти. Это было незадолго до того, как она перешла на желанную позицию со-ведущей в вечерних новостях.

Если публика любила ее на позиции простой ведущей, то она сошла с ума, когда Кэрол анонсировала в эфире свою беременность.

По мере того как росла и развивалась наша красивая маленькая девочка, вещательная станция использовала возможность снять серию документальных фильмов о проблемах, с которыми сталкивается мать новорожденной, возвращающаяся на работу. Эта серия получила региональную награду «Эмми». Учитывая весь тот успех, которым пользовалась Кэрол, не было ничего удивительного, когда WXYY — ведущий канал в Бирмингеме — предложил ей место со-ведущего.

Мы привыкли к непринужденному ритму жизни на берегу залива в Мобайле, и нам было грустно прощаться. У меня в агентстве, где я работал, появилось несколько настоящих друзей, и я искренне сожалел, что мне приходится их покидать.

Но Бирмингем манил, и мы не могли не думать о том, что если Кэрол преуспеет там, то впереди могут быть еще большие дела. Мы продали наш уютный домик, собрали вещи и отправились в большой город. Некоторые люди могут посмеяться над тем, чтобы назвать Бирмингем «большим городом», но с населением один и два десятых миллиона человек и сороковым по величине медиа-рынком в стране Южный Питтсбург стал для Кэрол большим шагом вперед, особенно в сфере вещательных СМИ.

После того как я так комфортно себя чувствовал в Мобайл, я опасался переезда в Бирмингем, но мне не пришлось ни о чем беспокоиться. Вооружившись велиеолепными рекомендациями моих друзей в Мобайле и с помощью станции Бирмингема, я смог получить отличную работу во втором по величине рекламном агентстве в городе. На самом деле, я не могу достаточно рассказать об управлении станцией. Нам организовали встречу с опытным агентом по недвижимости, который помог нам найти прекрасный дом в пригороде Гувера. Она также смогла помочь нам найти для маленькой Сьюзен прекрасного поставщика ухода за детьми. В общем, переезд оказался намного проще, чем я ожидал, и мы быстро и безболезненно устроились и начали новую жизнь.

***

Я должен немного рассказать о нашем распорядке дня, потому что быть мужем телеведущей — это ненормальный образ жизни. Утром я вставал, готовил себе завтрак и отправлялся на работу, оставив Кэрол и Сьюзен спать. Кэрол оставалась в постели до тех пор, пока Сьюзен позволяла ей это, а затем вставала и проводила утро со своей дочерью. После обеда Кэрол отвозила Сьюзен в дом миссис Олсоп. Миссис Олсоп была прекрасной женщиной, ухаживавшей за Сьюзен и двумя другими детьми, а также о своей собственной дочери. У нее было начальное образование, поэтому, помимо игрового времени, она давала своим подопечным раннее введение в некоторые из концепций, с которыми они могли столкнуться в детском саду и в первом классе.

Я забирал Сьюзен после ухода с работы, привозил ее домой и готовил для нас ужин, в том числе то, что можно было сохранить, чтобы могла поесть Кэрол по возвращении домой. После обеда я купал Сьюзен и читал ей, пока не приходило время укладывать ее спать. Потом я читал или смотрел телевизор, пока, наконец, не добралась до дома Кэрол. Нередко ей приходилось будить меня на кушетке, где я засыпал.

Что касается Кэрол, то отвезя Сьюзен к миссис Олсоп, она направлялась на станцию и прибывала туда в три веера, чтобы начать подготовку к вечерним новостям. Затем, пока шли сетевые новости, Кэрол уходила гримироваться и делать последний обзор перед выходом в эфир в шесть вечера. Она и ее второй ведущий Тед Стивенсон готовились провести целый час местных новостей. После того как все заканчивалось, они делали легкий перекус — они никогда не ели близко к эфирному времени, чтобы избежать неприятной отрыжки или бурчания в животе — и готовились к заключительным новостям в десять вечера.

Обычно Кэрол и Тед по очереди вели десятичасовой блк новостей: поскольку последние новости длились всего тридцать минут, требовался только один ведущий. Но в последнее время директор отдела новостей Дон Санчес проводил разбор после последних новостей, и Кэрол с Тедом приходилось задерживаться допоздна, чтобы получить критику своего выступления и найти возможности для улучшения.

Местные новостные программы приносят телеканалам большие деньги. Станции получают весь доход от рекламы, а станции с наивысшими рейтингами взимают надбавку, поэтому конкуренция очень жесткая. Чем выше рейтинг, тем выше премия, поэтому станции всегда ищут способы увеличить свою долю аудитории.

***

Занимаясь рекламным бизнесом, я мог понять, почему радиостанция уделяет такое внимание повышению рейтингов. Но как муж я также чувствовал нехватку времени побыть наедине с Кэрол. По правде говоря, поскольку Кэрол работала по вечерам, а я работал днем, всегда было сложно найти время только для нас двоих, особенно после рождения Сьюзен. Конечно, обычно у нас были выходные, но мы старались найти немного времени и в течение недели. Но в последнее время эти ночные свидания становились все реже и реже, особенно после того, как дон Санчес назначил ночные разборы передач. Сократились даже наши выходные, поскольку Кэрол стала чаще появляться на публике в поддержку вещательной станции.

С учетом редких возможностей для близости, мы с Кэрол, казалось, жили больше как соседи по комнате, нежели как муж и жена, будучи скорее друзьями, а не любовниками. Поскольку наши графики не совпадали, я редко мог найти возможность обсудить с ней эту ситуацию, а она, казалось, не хотела говорить об этом со мной, я думаю потому, что простых ответов не было.

Несмотря на то, что меня не устраивала текущая ситуация, я не хотел настаивать на этом разговоре, потому что, когда женился на Кэрол, знал, во что ввязываюсь. Мы говорили о расписании и проблемах брака с телеведущей, и я все это время соглашался. Более того, у нас были друзья с колледжа, которые боролись с противоположной ситуацией: мужья часто путешествовали и работали много часов, уделяя мало времени своим семьям. Если бы я был в такой ситуации, то обратился бы за поддержкой и пониманием к Кэрол, поэтому я не хотел быть лицемером. И все время я напоминал себе, что Кэрол зарабатывает намного больше чем я, что значительно облегчало нам жизнь. Тем не менее, деньги — это еще не все.

Дошло до того, что я больше не мог держать свое разочарование при себе, и однажды за обедом излился перед Лу Фарради, директором медиа-услуг в нашем агентстве. Лу был всего на пару лет старше меня, был женат на прекрасной женщине по имени Терри и имел маленькую девочку лишь немного старше Сьюзен. Имея столько общего, неудивительно, что он стал моим лучшим другом на работе, тем, с кем я чувствовал себя комфортно, обращаясь за советом.

В тот день, когда он рассказывал мне о том, как они с Терри счастливы, я инстинктивно выпалил:

— Черт, я бы хотел иметь жить так, как ты.

— Похоже, в раю проблемы, приятель, — сказал он. — В чем дело?

После чего из все вылилось, удивив меня тем, как плохо я себя чувствовал.

— Я женат на одной из самых горячих женщин на телевидении, — сказал я, — а вижу ее ненамного чаще, чем ее поклонники, что смотрят на нее в новостях.

Лу сочувственно покачал головой.

— Черт, Том, это — отстой. Разве вы двое не могли бы уехать в отпуск или даже на длинные выходные? Готов поспорить, ваши родители будут рады оставить у себя Сьюзен.

— Я об этом думал, — сказал я, — но Кэрол говорит, что Дон Санчес оказывает на них с Тедом давление, чтобы поднять рейтинги. Это его хиты, и он боится, что их исчезновение приведет к в какому-то упущению, которое они не смогут компенсировать.

— Послушай, — ответил Лу, — я знаю Дона Санчеса довольно давно. Он — талантливый комментатор новостей и стремится к успеху, но также он — порядочный человек. Может, тебе стоит просто с ним поговорить и посмотреть, нет ли чего-нибудь, что он сможет сделать, дабы дать вам с Кэрол немного времени побыть вместе.

— Не знаю, Лу, — вздохнул я, — думаю, Кэрол меня убьет, если узнает, что я обратился к ее боссу.

— Ей и не обязательно знать, — ответил Лу. — Завтра в агентство придет Дон, чтобы послушать презентацию новой вирусной видеокампании, над которой мы работаем. Ты его достаточно хорошо знаешь — держу пари, что сможешь поговорить с ним несколько минут, после того как мы закончим.

— Я не хочу облажаться, Лу, — сказал я. — Мои личные проблемы не относятся к офисным.

— Не говори глупостей. Это — всего лишь предварительная встреча. Дон хочет посмотреть, насколько подходит ему наша концепция, и мы пригласили его зайти. Там будет прекрасная возможность для тебя отвести его в сторону и поговорить с ним о вас с Кэрол.

Я все еще боялся, но не мог придумать лучшей идеи. Моя решимость укрепилась в ту ночь, когда Кэрол пришла даже позже, чем обычно. Она даже не удосужилась разбудить меня на диване, где я дремал, ожидая ее. Вместо этого я проснулся на нем посреди ночи и обнаружил выключенный телевизор и мокрую подушку, на которую я во сне пускал слюни. Я потащился наверх, разделся и залез в кровать рядом с ее спящей фигурой. «Черт», — подумал я, — «теперь у меня даже нет возможности поцеловать ее на ночь».

***

Придя на следующий день в офис, я был полон решимости сделать что-нибудь, чтобы попытаться изменить то, во что превратилась наша жизнь. Поэтому я внимательно следил за конференц-залом, где Дон Санчес встречался с Лу и некоторыми из его парней. Когда их встреча подходила к концу, я просунул голову в дверь и помахал Дону.

Он явно был в хорошем настроении.

— Привет, Том, как поживает муж моей любимой ведущей новостей? — закричал он мне.

— Привет, Дон, рад тебя видеть. Слушай, у тебя найдется пара минут? — спросил я.

— Конечно, что там у тебя? — весело спросил он.

Я решил, что пора начинать.

— Эй, дай, пожалуйста передышку Кэрол — ты заставляешь ее слишком много работать, — нахмурившись, сказал я.

Но он воспринял меня серьезно, и на его лице появилась озабоченность.

— Она что, жаловалась? — быстро спросил он.

— Нет, ей все нравится, — ответил я, — зато страдаю я; я больше ее не вижу.

При этом он расслабился.

— Ну, ты знал, что у нее вредная работа, когда женился на ней, — пошутил он. Я видел, что он был рад, что его звездная ведущая не имеет претензий.

— Конечно, — согласился я, — но все эти особые выступления и разборки после шоу на самом деле отнимают у меня время быть вместе с ней. — Я попытался смягчить свою жалобу, подмигнув.

— Хорошо-хорошо, — ответил он, — мы, вероятно, переусердствовали с тем, чтобы «показывать свой флаг». Я посмотрю, не смогу ли там сократить график. А у вас нет причин беспокоиться о разборах — мы не проводили их ни разу, с тех пор как вышли последние рейтинги. Ты видел, насколько сильно мы обгоняем конкурентов? Руководство станции в восторге!

— Кстати об управлении, — продолжил он, — я должен возвращаться на мою следующую встречу. Рад был тебя видеть — пусть твоя любимая будет счастлива! — С этими словами он хлопнул меня по спине, повернулся и направился к двери, оставив меня стоять в своем офисе.

Вернувшись к своему столу, все, о чем я мог думать, это когда вышли последние рейтинги. Я проверил свой компьютер — наше агентство является подписчиком — и, конечно же, последние рейтинги были выставлены целый месяц назад.

Итак, если Дон не проводил разборов в течение месяца, что делала Кэрол все эти вечера, когда так поздно возвращалась с работы? Вопрос потряс меня до глубины души. Может быть, дело в том, что я уже был недоволен нашими отношениями, но первая мысль, которая поразила меня, была: «У нее — роман».

В ту минуту, когда я подумал об этом, я понял, что должен ошибаться. Кэрол любила меня, и хотя все было немного напряженно, она не делала ничего, чтобы поставить под угрозу наш брак. Кроме того, было множество других вполне разумных причин, почему она возвращалась так поздно. Может быть, она просто хотела слегка расслабиться, возможно, пойти перекусить поздно вечером. Может быть, она не успевала отвечать на свою фан-почту и пыталась наверстать упущенное. Было множество причин, по которым ей, возможно, нужно было задерживаться. Так почему мне не стало лучше?

В этот момент в дверь просунул голову Лу.

— Эй, я видел, как ты разговаривал с Доном. Он дал тебе какое-то облегчение?

— Я не уверен, Лу. Думаю, я не узнаю, пока не поговорю с Кэрол.

Он вопросительно посмотрел на меня, но когда я ничего не сказал, повернулся, чтобы уйти.

— Хорошо, приятель, дай мне знать, если я могу что-нибудь сделать.

***

До конца дня я был как зомби. Я делал все возможное, и любой, проходя мимо моего офиса, подумал бы, что я усердно работаю. Но я не мог сосредоточиться ни на одном из моих проектов; я все время возвращался к тому, что сказал Дон. Я все пытался вспомнить, что именно говорила Кэрол, когда я спрашивал ее о ее позднем возвращении. Больше всего я думал о том, что мне делать дальше.

Часть меня хотела предъявить ей претензии и потребовать объяснений. Но как только я выбрал этот вариант, другая часть меня подумала, как глупо я буду выглядеть, если там будет совершенно невинное объяснение. Я знал, что обвинение ее в романе никак не улучшит отношения между нами с Кэрол. Затем, когда я рационализировал свои страхи, другой голос в моей голове начал называть меня слабаком, за то что я не предъявляю претензий и не требую правды.

К тому времени, когда я ушел с работы, чтобы забрать Сьюзен, я был не ближе к решению, чем раньше. Единственное, что было хорошо, так это то, что теперь со мной был активный, требовательный четырехлетний ребенок, и то, что я являлся ее отцом, отнимало у меня почти все внимание и энергию в течение следующие нескольких часов. Возможно, она уловила мое настроение, потому что в тот вечер была необычайно цепкой и не хотела, чтобы я переставал ей читать в постели.

Наконец она заснула. Выходя на цыпочках из комнаты, я оглянулся на ее спящее невинное лицо и с удивлением обнаружил на глазах слезы. Как будет печально, если ее мама и папа соберутся развестись!

Эмоционально измученный, я вернулся в кабинет и плюхнулся перед телевизором. И тут я понял, что на конфронтацию у меня нет сил. Я час смотрел какую-то бессмысленную полицейскую драму, но потом не мог вспомнить сюжет. Затем появились новости, и я наблюдал, как моя прекрасная жена анализирует события дня. Глядя на ее тщательно накрашенное лицо во время съемок «говорящей головы», я вспомнил, как она так увлекла меня все те годы назад в колледже. Конечно, эта яркая, красивая женщина не мне бы изменила.

Было уже далеко за полночь, когда я услышал, как подъехала ее машина на подъездную дорожку, и она вошла из гаража. Она была поражена, увидев меня.

— О! Я не думала, что ты еще не спишь.

Я встал с дивана, подошел к ней и обнял.

— Я просто хотел тебя увидеть. Я скучал по тебе. Ты ужасно опоздала сегодня вечером.

Она быстро поцеловала меня и отстранилась, чтобы наклониться и снять туфли.

— Да, извини. Дон снова задержал нас на одном из своих проклятых разборов, — сказала она. — Я и правда разбита, дорогой. Пойду в кровать. — Не дожидаясь меня, она повернулась и направилась вверх по лестнице.

Я выключил телевизор и сел в темноте. «О Боже!» — подумал я. — «Она солгала мне». И снова противоборствующие стороны подняли спор в моей голове:

«Может, и не солгала. Может, Дон созвал еще одну сессию разбора».

«В этом нет никакого смысла. Дон сказал сегодня, что он не проводил разборов в течение месяца. А после того как ты поднял этот вопрос, он определенно не станет созывать специальное совещание сегодня вечером».

Я не хотел верить, что моя жена мне изменяет. Но также я не хотел быть невольным рогоносцем, держащим голову в песке, вместо того чтобы смотреть правде в глаза. Что же было правдой?

Когда я поднялся в спальню, Кэрол уже крепко спала. Я лег рядом с ней, но долго не мог заснуть.

***

На следующий день я зашел в офис Лу и попросил его пообедать со мной. Когда он посмотрел на меня, то, должно быть, увидел в моем лице что-то такое, что помешало ему сострить как обычно.

— И, Лу, — добавил я, — пожалуйста, запланируй длинный обед. — Теперь он очень серьезно посмотрел на меня, но лишь кивнул и сказал:

— Конечно, дружище.

Я подошел к его офису около одиннадцати пятнадцати и предложил поесть в таком месте, в паре миль от офиса, где мы вряд ли встретим кого-нибудь еще с работы. Мы молча поехали в ресторан. Я не хотел вдаваться в подробности и должен был остановиться, а он понял, что меня не интересует досужая болтовня.

Когда мы заказали обед, я посидел с минуту, не зная, с чего начать. Он сочувственно посмотрел на меня и сказал:

— Это — Кэрол, не так ли?

Его комментарий походил на вскрытие фурункула, и мне показалось, что весь этот неприятный заразный гной начал вытекать из меня. Он молча слушал, позволяя мне изложить все свои страхи и сомнения. Когда я, в конце концов, закончил, он покачал головой.

— Черт, я бы никогда в это не поверил. Я думал, у вас с Кэрол самый счастливый брак в мире.

— Я тоже, Лу, я тоже, — грустно кивнул я.

— Так что ты собираешься делать? — спросил он.

Его простой вопрос, казалось, придал моим мыслям особую форму. Я понял, что должен что-то делать — я не мог больше сидеть в агонии.

— Лу, — сказал я, — единственное, что я могу придумать, — это пойти на станцию и самому посмотреть, что происходит. Если я ошибаюсь и все совершенно невинно, я надеюсь, что смогу уйти оттуда незамеченной, и Кэрол никогда не узнает, каким неуверенным идиотом я был.

— А если ты окажешься прав? — тихо спросил Лу.

— Я не знаю, Лу, но по крайней мере, я буду знать правду. Это лучше, чем агония, через которую я сейчас прохожу.

— А как быть с Сьюзен? — спросил он.

— Об этом я уже подумал, — сказал я ему. — Когда мы вернемся с обеда, я позвоню миссис Олсоп и спрошу, не сможет ли она сегодня вечером подержать Сьюзен у себя. Раньше она уже предлагала это делать, так что, надеюсь, это не окажется проблемой.

Мы закончили обед и вернулись в офис. Я все еще находился в смятении, но по крайней мере, я решил что-то делать, чтобы разрешить ситуацию. Думаю, даже осужденные чувствуют облегчение, когда, наконец, наступает день казни.

Миссис Олсоп сказала, что будет рада мне помочь, но попросила не опаздывать.

— Пожалуйста, вернись не позднее одиннадцати вечера, — сказала она мне. — Мне утром рано вставать.

У меня было не так уж много времени, чтобы что-то увидеть, но это было лучшее, что я мог получить, поэтому я пообещал.

***

После работы я поехал обратно в дом миссис Олсоп, чтобы сообщить Сьюзен об изменении своих планов. Сначала моя маленькая девочка прослезилась, поняв, что я ее не заберу, но на помощь пришла миссис Олсоп.

— Мы устроим вечеринку с пиццей, Сьюзен, — сказала она, и от этой мысли Сьюзен заметно просияла. Я заплатил миссис Олсоп за дополнительное время, а также дал деньги на заказ пиццы для всех. Это было меньшее, что я мог сделать. Затем я уехал, прежде чем Сьюзен снова расстроится.

Теперь вопрос был только в том, как убить несколько часов. Я пошел домой и приготовил себе кое-что поесть. Затем в течение получаса продолжал ковыряться в тарелке, прежде чем соскрести еду в мусорную корзину. Я понял, что не могу есть. Я прибрался на кухне и возился по дому, ища способ отвлечься.

Чем больше я думал об этом, тем хуже казался мне мой план. Новости закончатся не раньше десяти тридцати, а что может произойти в следующие тридцать минут? Хуже того, что если Кэрол вернется сразу домой. Она может обогнать меня по дороге домой, прежде чем я смогу забрать Сьюзен и вернуться. Что мне тогда говорить ей?

Все эти сомнения и страхи парализовали меня, пока я не вспомнил о решимости, которую испытал за обедом с Лу. Я должен был что-то сделать, даже если потерплю неудачу. Я просто не мог позволить всему идти так, как шло.

К тому времени было почти десять вечера. Мой план состоял в том, чтобы прийти на станцию, пока идет передача новостей, зайти на студию незадолго до их окончания и посмотреть, что я смогу увидеть. Обычно так поздно на станции было не так уж много людей; только инженер, два оператора и звукорежиссер. Надеюсь, других посетителей не будет, и я смогу остаться вне поля чужого зрения.

***

Придя в студию, я сразу понял свою ошибку. В холле сидел старый Джон, ночной сторож. Я совершенно забыл о нем. Он знал меня по предыдущим визитам, поэтому проблем со входом не возникало, но мне пришлось бы зарегистрироваться. Зря старался, чтобы остаться незамеченным!

Когда он увидел, что я вошел, то с любопытством посмотрел на меня.

— Добрый вечер, мистер Бейли, — сказал он. — Пришли посмотреть новости?

— Верно, — сказал я и расписался в его вахтенном журнале.

Он странно посмотрел на меня сочувственным взглядом.

— Никаких проблем не будет?

— О, нет, конечно, нет, — быстро ответил я и пошел дальше в студию.

«Что он под этим имел в виду?» — заинтересовался. Потом меня осенило. — «Он знает».

Вот дерьмо.

Я вернулся к съемочной площадке и посмотрел сквозь плотные шторы. Новости только что закончились, и Кэрол снимала свой микрофон с петлицы. Затем она направилась обратно в свою гримерку. Я кружил по студии, чтобы последовать за ней, но, к моему удивлению, Кэрол не вошла в свою гримерку; вместо этого она направилась по коридору в зеленую комнату.

Зеленая комната — это зона, где могут подождать гости и можно расслабиться перед выходом в эфир. «Но в десятичасовых новостях гостей не бывает», — подумал я, да и вообще вся территория находилась в темноте. Однако, когда она открыла дверь, я увидел, что внутри горит одна из настольных ламп, а также заметил мужскую фигуру, сидящую на одном из мягких кресел. Затем дверь закрылась, и изнутри не доносилось ни света, ни звука.

Мое сердце колотилось, и я не знал, что делать. Дверь не была заперта, так что, я мог ворваться туда и потребовать объяснений. Но что, если это — невинная встреча, если там, например, находится Дон Санчес? Кэрол никогда мне этого не простит. Но если я останусь снаружи, то никогда не узнаю, что происходит.

Едва я решил ворваться, послав к черту последствия, как кое-что вспомнил. В дальнем конце комнаты было небольшое окошко, позволявшее персоналу станции незаметно присматривать за гостями, не беспокоя их. Фактически, именно Кэрол указала мне на него, проводя экскурсию по станции, когда мы только приехали.

Я быстро пошел к той стороне, где находилось смотровое окно. По пути я посмотрел на время. Черт! Было уже десять сорок пять! Мне нужно будет быстро уехать, чтобы добраться до дома миссис Олсоп к одиннадцати.

Я прошел по затемненному коридору и увидел слабый свет, исходящий из маленького смотрового окошка. Заглянув внутрь, я ясно увидел Кэрол. Она сняла платье и стояла только в тонком черном бюстгальтере, поясе для чулок, самих чулках и черных трусиках. Я никогда в жизни не видел такого нижнего белья. Она была заключена в крепкие объятия мужчиной, водившим руками по ее спине и заднице, как будто он владел ею, что, как я полагаю, он и делал в данный момент. Они слились в страстном поцелуе.

Я вытащил свой мобильный телефон и начал снимать видео. Уровень освещенности был низким, но черное белье, казалось, делало отсвет ее кожи намного ярче.

Мужчина скользнул обеими руками к ее ягодицам и крепко прижал ее к своему паху. Я почти услышал ее страстный стон, в то время как она выгибала спину, чтобы плотно прижаться своей промежностью к его. Когда она откинулась назад, я понял, что мужчина, обнимавший ее, был не кем иным, как ее со-ведущим Тедом Стивенсоном. Затем она выскользнула из его объятий и начала расстегивать ему штаны. Я понял, что будет дальше, и хотел прямо сейчас положить этому конец. Но когда повернулся и направился к двери, то взглянул на часы. Было почти одиннадцать пятьдесят пять. Черт возьми, я ДОЛЖЕН забрать Сьюзен.

Я побежал по коридору в вестибюль, кивнув Джо, и направился к входной двери.

— Мне очень жаль, мистер Бейли, — сказал он.

«Черт побери», — подумал я, — «стало быть, кроме меня, все знают, что происходит?»

Я запрыгнул в машину и превысил ограничение скорости, мчась до дома миссис Олсоп. Когда она впустила меня, я обнаружил, что Сьюзен уже спит. Закутав ее в одеяло, я поднял ее, взял ее вещи и повернулся, чтобы уйти, поблагодарив миссис Олсоп за то, что она оставила ее у себя.

Она странно посмотрела на меня и спросила:

— Ты в порядке, мистер Бейли? — Когда я непонимающе посмотрел на нее, она сказала. — Твои глаза. — Только тут я понял, что по моим щекам текут слезы.

— О, это, — сказал я. — Ничего страшного, просто что-то попало в глаз, когда я вышел из машины.

Я еще раз поблагодарил ее и отнес Сьюзен к машине, пристегивая ее ремнем безопасности, хотя она все еще была закутана в одеяло. Я не думаю, что она проснулась по дороге домой, и знаю, что продолжала спать, пока я нес ее по лестнице и укладывал в кровать. Она выглядела такой милой и невинной, и меня переполняла тоска по невинности, которую я потерял сегодня вечером.

Я достал из холодильника пиво и сидел в темном кабинете, ожидая. Все было тихо. Как ни странно, в моей голове вспыхнула смерть бабушки. Я вошел в часовню, где стояа ее урна, и почувствовал тогда тишину, усугубленную моей глубокой печалью. То же самое было и сейчас.

***

Когда Кэрол вернулась домой, был почти час ночи. Она вошла в кухню и включила свет. Заметив мою фигуру в неосвещенной комнате, она была удивлена.

— Том, что ты там делаешь?

— Я ждал тебя, — сказал я ровным, бесстрастным голосом.

— Охранник сказал, что ты приходил в студию. Со Сьюзен все в порядке? Где она?

— Миссис Олсоп подержала ее для меня. Сейчас она наверху, в постели.

— Ну, если ты приходил в студию, почему не пришел ко мне?

Я попытался взять себя в руки: все кончено...

— Я видел тебя сегодня вечером. Я видел, как ты входила в зеленую комнату к Теду Стивенсону.

— О, да, у нас была небольшое совещание после новостей.

— Кэрол, я подходил к смотровому окну. Я видел, какое у тебя совещание. Мне удалось даже увидеть новый комплект нижнего белья, который ты от меня скрывала.

По крайней мере, у нее хватило приличия выглядеть смущенной.

— О, Том, мне так жаль...

Теперь мой гнев нарастал.

— Тебе жаль, что ты это сделала, или просто жаль, что тебя застукали?

— Том, мне жаль, что ты нас видел. Я не хотела, чтобы ты узнал это так, — тихо сказала она.

— Ты собираешься уйти от меня ради него?

Она упала передо мной на колени и схватила меня за руки.

— О, дорогой, даже не думай об этом. Конечно, я не собираюсь бросать тебя. Это — просто небольшое приключение, небольшая интрижка. Она, вероятно, скоро закончится, и тогда все вернется к нормальной жизни.

Я не мог поверить своим ушам.

— Она скоро закончится?! Ты хочешь сказать, что не собираешься останавливаться? Ты собираешься и дальше изменять мне?

— Детка, это ничего не значит. Это — просто шанс для меня немного поэкспериментировать с Тедом. Это ненадолго. Просто позволь мне повеселиться, а потом я вернусь к тебе, как всегда.

— Я не могу в это поверить, Кэрол. Ты просишь меня согласиться быть рогоносцем, в то время как вы двое трахаетесь, когда захотите, до потери сознания? Как ты могла подумать, что я соглашусь с таким?

Она встала и отступила, чтобы посмотреть на меня. Ее голос был тихим и потерял всю свою теплоту.

— Том, на самом деле твое мнение здесь никого не волнует.

— Никого не волнует? Ради бога, я — твой муж! Если ты не прекратишь это, у меня не будет другого выбора, кроме как подать на развод.

Она холодно посмотрела на меня.

— На самом деле не думаю, что это в твоих интересах, Том.

Ее спокойное поведение еще больше разозлило меня. Я хотел, чтобы она выразила хоть какое-то раскаяние, попросила прощения или хотя бы немного признала боль, которую я испытывал. Вместо этого она заставляла меня принять ее поведение и делать вид, будто ничего не происходит. Я не мог в это поверить.

— Принимая во внимание твои действия сегодня вечером, это я буду решать, что — в моих интересах. И могу сказать тебе прямо сейчас, что не собираюсь с этим мириться.

Она скрестила руки и заговорила со мной, как если бы читала лекцию заблудшему ребенку:

— Том, выслушай меня. Если ты подаешь на развод, то будешь единственным, кто все проиграет — по полной. Ты потеряешь свою дочь, потому что суд присудит опекунство над Сьюзен мне. Ты сможешь быть с ней только, может быть, пару выходных в месяц, плюс твой день рождения и несколько праздников. Независимо от того, как мы поделим наши активы, я получу дом, потому что буду растить Сьюзен. И, конечно, даже если ты не будешь платить алименты, тебе все равно придется оплачивать содержание ребенка.

— Подожди, — крикнул я, — это ведь ты совершила прелюбодеяние.

— Том, в этом штате не требуется наличие вины. Суду все равно, кто и что сделал, все, что его волнует, — это благополучие детей. В случае четырехлетней девочки опеку каждый раз получает мать.

Она сделала паузу, чтобы перевести дыхание, а затем продолжила:

— Если ты не веришь мне, сходи к адвокату и спроси. Ты обнаружишь, что я знаю, о чем говорю.

Ее тон смягчился.

— Ты ведь не хочешь, чтобы это случилось, Том? Я тоже этого не хочу. Я хочу, чтобы наша семья осталась целой. Это маленькое приключение, что я сейчас переживаю, не должно повлиять на нас. Просто подумай об этом.

Когда я сел в кресле, она подошла и поцеловала меня в макушку.

— Просто подумай об этом, Том. А теперь я пойду спать. — Сказав это, она повернулась и направилась вверх по лестнице.

Не знаю, как долго я там просидел. Мысли, то вспыхивали, то гасли в моей голове, и каждая из них вызывала разные эмоции: гнев, потерю, недоверие, грусть, замешательство, страх, ярость, разочарование. Я чувствовал, что должен строить какие-то планы, что-то делать, но понятия не имел, что именно. То, что Кэрол изменяла мне, было немыслимо; То, что она предложила продолжать свой роман, было настолько вне моего воображения, что я чувствовал себя парализованным.

Наконец, я поднялся на ноги и потащился вверх по лестнице, утомленный американскими горками событий и эмоций, испытанных мной сегодня вечером. Я тяжело рухнул в постель и почти сразу уснул.

***

Несмотря на то, что я смертельно устал, мое тело автоматически проснулось в шесть утра следующего дня. Я машинально принял душ, побрился и оделся. На ум приходили дикие порывы: убежать и спрятаться, или разбудить Кэрол и вколотить в нее хоть какой-то смысл, или похитить Сьюзен, или просто вернуться в постель и больше никогда не вставать. Но войдя в комнату Сьюзен, чтобы взглянуть на ее спящую фигуру, я понял, что должен сохранить свой рассудок ради нее. Совершение чего-либо глупого лишь навлечет на меня неприятности и, вероятно, будет стоить мне шанса сохранить свою прекрасную дочь. Я знал, что должен поставить ее на первое место, и быть сильным ради нее.

Так получилось, что я завершил свой утренний распорядок и направился в офис, как и каждый день. Я смог перейти на автопилот и выполнить все задания, необходимые для работы. Но едва я пришел и сел за свой стол, как все рефлексы покинули меня, и я в оцепенении опустил голову на стол.

— Том? — Это был Лу. — С тобой все в порядке?

Когда я не ответил, он вошел в мой кабинет и закрыл за собой дверь.

— Что произошло? — озабоченно спросил он.

Так что, я рассказал ему все отвратительные подробности разговора прошлой ночью, насколько я мог их вспомнить. Едва начав, я не мог остановиться.

Лу сидел с ошеломленным выражением лица. Он был шокирован, когда я рассказал ему о том, что видел в зеленой комнате, но больше всего его потрясло отношение Кэрол к ее роману.

— Черт, — сказал он, — у нее хватило смелости, чтобы предложить тебе так просто принять ее измену.

Когда я, наконец, закончил, он сел и посмотрел мне в глаза.

— Послушай, — сказал он, — Кэрол изменилась. Я не знаю, что с ней произошло — возможно, успех вскружил ей голову, — но она — не та женщина, которую я встретил, когда вы, ребята, переехали сюда. А это значит, что ты должен пересмотреть свою реакцию на нее. Ты больше не можешь предполагать, что она заботится о твоих интересах. Теперь тебе нужно позаботиться о себе самому, приятель.

Он встал.

— И первое, что тебе надо сделать, это проконсультироваться с юристом. Я не могу поверить, что ей сойдет с рук это дерьмо. Ты не можешь полагаться на то, что говорит она, ты должен выяснить это сам.

— Черт возьми, Лу, — ответил я, — я не знаю ни одного адвоката в Бирмингеме.

— И вот тут тебе пригожусь я, — улыбнулся он. — Мой сосед по комнате в колледже стал юристом, и он практикует здесь, в городе. Готов поспорить, если я его попрошу, он уже сегодня встретится с тобой. Позволь мне выйти и позвонить. — С этим он ушел.

Вскоре он вернулся в мой офис с листком бумаги.

— Надо любить этих старых школьных приятелей, — пропел он. — У тебя назначена встреча сегодня в час дня. Вот его имя и адрес, он тебя ждет.

— Ты — мой спаситель, Лу. По крайней мере, это дает мне какую-то надежду.

— Нет проблем, приятель. После того как встретишься с ним, вернись и скажи мне, что он скажет.

***

Встреча с адвокатом прошла не так, как я надеялся. Он пожал мне руку и пригласил в свой кабинет, а затем попросил рассказать свою историю. Я поделился с ним самыми яркими моментами, а затем дошел до того, что действительно хотел знать: какие у меня есть варианты развода?

— Том, — сказал он, — раньше в каждом разрыве отношений были хорошая и плохая сторона. Суд выслушивал спор двух сторон, а затем распределял вину. В этой ситуации не было победителя: Его слово против ее. Невозможно было определить, кто прав, а кто виноват. Судебные процессы длились слишком долго и сковывали судебную систему.

— В конце концов, кто-то пришел к идее «без вины». Это означает, что если не было совершено преступление, суду не требуется рассматривать, кто и что сделал. Все, что ему нужно сделать, это принять решение о справедливом разделе семейного имущества и благополучии всех несовершеннолетних детей. Так оказалось проще для всех.

— Хорошо, — сказал я, — но что это значит лично для меня?

Он вздохнул.

— Вкратце, это означает, что то, что сказала вам Кэрол, верно. Если она не является плохой матерью, а именно: употребляет наркотики, допускает преступное пренебрежение и тому подобное, то суд передаст ей опеку над вашей дочерью. Мы можем говорить о расширенных правах на посещения, но Сьюзен будет жить с Кэрол, и Кэрол в значительной степени будет определять, как часто вы сможете видеть свою дочь. И хотя Кэрол зарабатывает больше, чем вы, вы все равно будете вносить свой вклад в расходы на воспитание дочери в форме взноса на ребенка.

— А что насчет дома? — спросил я его.

Он покачал головой.

— Что ж, дом вы купили вдвоем, так что, это — ваш совместный актив, который будет разделен между вами. Но главная забота суда — это благополучие детей, и он не любит лишать детей дома без необходимости. Так что, наиболее вероятным исходом будет то, что Кэрол останется жить в этом доме до тех пор, пока Сьюзен не исполнится восемнадцать лет. После этого вы оба сможете выставить дом на продажу и разделить актив в соответствии с окончательным расчетом собственности. Но в течение следующих четырнадцати лет дом будет принадлежать ей.

— Но через несколько лет она, скорее всего, перейдет на другой медиа-рынок, — возразил я.

— Вот тогда вы и сможете продать дом. Но пока этого не произойдет, она останется в нем.

Я сидел, качая головой.

— Черт возьми, она точно знала, о чем говорила. Я облажался.

— Извините, — сказал он мне, когда мы пожали друг другу руки, — это не всегда справедливо, но это — закон.

***

На пути обратно в офис я чувствовал себя так, словно меня отправили в чистилище. Я не мог понять, какой грех я совершил, но был чертовски уверен, что меня наказали.

Лу с нетерпением ждал, когда я вернусь, но бросив всего лишь взгляд на мое лицо, уже знал результат, и мне даже не пришлось говорить.

— Черт побери, Лу, — сказал я, — это просто несправедливо. Она связала меня, и я ничего не могу с этим поделать. Она может вести себя как шлюха, и если я не хочу отказаться от своей дочери и моего дома, то должен улыбаться и терпеть все это.

Я начал метаться по офису.

— Я начинаю понимать, почему некоторые мужчины убивают своих жен.

— Даже не шути по этому поводу, Том! — поспешил сказать Лу. — Я знаю, что ты хочешь убрать ее из своей жизни, но если с ней что-то случится, я не хочу свидетельствовать о том, что ты здесь угрожал ей.

— Хорошо-хорошо, — согласился я, — я не могу и никогда не стал бы делать ничего подобного. Просто я чувствую себя древним мореплавателем, а она — словно альбатрос на моей шее.

Проходя мимо окна в своем офисе, я выглянул и застонал. Там через дорогу был только что установленный рекламный щит. На нем находилась гигантская фотография Кэрол и Теда Стивенсона, пристально смотрящих на меня, с подписью: «Выбор Бирмингема для шестичасового выпуска новостей».

— Видишь ли, — сказал я Лу, указывая на рекламный щит, — мне не сбежать от нее даже здесь!

Лу подошел и посмотрел на новую вывеску.

— WXYY конечно нравится рейтинг, который получают эти двое.

Затем на его лице появилось странное выражение.

— Интересно, интересно, — пробормотал он. Затем он повернулся ко мне. — Насколько отчаянно ты готов найти выход из этой ловушки?

— Не настолько отчаянно, чтобы когда-либо прибегать к насилию, — сказал я.

— Нет-нет, мы не будем совершать преступление, по крайней мере, я так не думаю. Но у меня есть идея, которая может решить твою проблему.

Следующий час мы сидели вдвоем и разговаривали. Несколько раз я говорил ему, что он сумасшедший, и что мы ни за что не справимся. Я указал ему, что даже если мы это сделаем, из этого ничего не выйдет. Я напомнил ему, что если дела пойдут плохо, то уже Кэрол подаст на развод и будет чертовски мстительна.

В ответ на мои слова Лу просто продолжал спрашивать:

— Так насколько тебе будет хуже, чем сегодня? — Когда я подумал об этом, то понял две вещи. Во-первых, я застрял в положении, которого совершенно не мог вынести, по крайней мере, долго. Во-вторых, у меня действительно не было выбора, кроме как сделать что-нибудь по-настоящему отчаянное.

— Хорошо, Лу, я — в деле.

Возможно, выходя в тот день из офиса, я казался довольно целеустремленным, но по дороге к дому миссис Олсоп, чтобы забрать Сьюзен, меня охватили сомнения. Я рискую потерять свою дочь, если попробую то, что предлагает Лу. Не будет ли разумнее просто проглотить свою гордость и жить рогоносцем? Ничего не делать — без сомнения проще всего.

Мои мысли — и мой желудок — продолжали бурлить, когда я привел Сьюзен домой и начал готовить ужин. На этот раз я выключил телевизор; Я не думал, что смогу смотреть, как Сьюзен и Тед общаются на съемочной площадке, особенно после того, что видел несколько вечеров назад.

Готовя Сьюзен ко сну, я с удивлением услышал, как подъехала машина Кэрол. Я знал, что сейчас не ее очередь вести новости в десять часов, но думал, что она останется с Тедом. И все же, она была здесь, вошла в дверь, схватила на руки Сьюзен и понесла довольную дочь в постель. Я слышал, как они смеялись и хихикали, в то время как Кэрол читала ей сказку за сказкой. От звука ее голоса на глаза навернулись слезы: так было у нас дома, до того как все испортилось.

Когда Кэрол, наконец, спустилась вниз, я поднял глаза и искренне сказал:

— Это было мило с твоей стороны. Она действительно скучает по тебе, особенно перед сном.

— Я знаю, — сказала она, — и я тоже скучала по ней. — У нее был отстраненный взгляд, который заставил меня прикинуть, не передумала ли она насчет этого нового образа жизни, что выбрала.

Но все эти надежды быстро развеялись в следующую же минуту. Выражение лица Кэрол теперь напомнило мне мать, собравшуюся читать ребенку лекцию на неприятную тему.

— Том, сегодня я хотела вернуться домой пораньше, чтобы рассказать тебе о плане на следующую неделю. — Она глубоко вздохнула и продолжила. — На следующей неделе я беру выходной. Я поговорила с Доном Санчесом, и он согласился. На самом деле он посоветовал мне взять немного отдыха и восстановления сил. Он говорит, что наши рейтинги настолько высоки, что мы можем себе это позволить.

Я был приятно удивлен. Возможно, неделя вместе поможет нам восстановить наш брак.

— Завтра мне потребуется поговорить с боссом, но думаю, выходной мне дадут, — сказал я. — Что ты придумала?

Она вздохнула.

— О тебе речь не идет, Том. Мы едем вдвоем с Тедом. Мы устали от того, чтобы прятаться; для нас это — шанс насладиться друг другом, не беспокоясь ни о чем другом.

Я был ошеломлен. Я сидел и смотрел на нее, не веря тому, что слышал.

Она поспешила:

— Я уже договорилась с миссис Олсоп. На следующей неделе она будет оставлять Сьюзен у себя на весь день. Все, что тебе будет нужно, это высадить ее по дороге на работу и забрать в обычное время.

Она полезла в сумочку и вытащила лист бумаги, который передала мне.

— Вот вся информация о том, где я буду останавливаться, если тебе понадобится связаться со мной. Я уверена, что Сьюзен будет в порядке, но на всякий случай...

— Мы собираемся уезжать в пятницу. Может, ты сможешь отвезти Сьюзен в парк на выходных, — ей это нравится. Мы должны вернуться в воскресенье, и все вернется к обычному расписанию.

Она посмотрела на меня слегка неуверенно, я все еще молчал.

— Хорошо-хорошо, если у тебя нет вопросов, я пойду, пораньше лягу спать. — Затем, к моему полному изумлению, она подошла и поцеловала меня в голову, как будто я был маленьким ребенком. — Спасибо, что позаботился обо всем, дорогой, — сказала она и направилась вверх по лестнице.

«О, Боже», — подумал я, — «это должно быть самое большое унижение в моей жизни!» Меня буквально трясло от злости. Теперь у меня не было сомнений, что мне требуется сделать что-то, чтобы вернуть себе мужское достоинство. Безумный план Лу внезапно стал для меня наилучшим вариантом.

В пятницу я ушел с работы рано. Я обязательно хотел увидеться с Кэрол, прежде чем она уедет в свой небольшой отпуск с Тедом Стивенсоном. Я уже договорился с миссис Олсоп, чтобы оставить Сьюзен на ночь. Если будут какие-либо крики или проклятия, я не хочу, чтобы Сьюзен подверглась их воздействию. Этим утром я уже проверил шкаф Кэрол и нашел там ее чемоданы, поэтому знал, что ей придется вернуться домой, чтобы собрать вещи. Это даст мне возможность, в которой я нуждался.

***

Когда ее машина остановилась на подъездной дорожке, я сел в свое любимое кресло в кабинете и стал ждать, когда она войдет. Она открыла дверь и сразу же пошла

искать меня. Она знала, что я дома, потому что видела мою машину в гараже.

— Что ты здесь делаешь? — требовательно спросила она. — С Сьюзен все хорошо?

— С ней все хорошо, — успокаивающе сказал я. — Она у миссис Олсоп.

— Тогда почему ты здесь? — снова спросила она.

— Я хотел сделать еще одну попытку убедить тебя не уезжать с Тедом на этой неделе, — сказал я.

Она в раздражении положила руки на бедра.

— Я уже сказала тебе, что собираюсь поехать и немного повеселиться с Тедом Стивенсоном, и ничего ты с этим не поделаешь. Как только мы вернемся, все закончится и сможет вернуться к нормальному состоянию. Тебе просто нужно набраться терпения и дать мне шанс выкинуть это из моей головы.

— Но, Кэрол, — заскулил я, — а как насчет наших свадебных клятв? Как насчет «забыть про всех других»?

— Эти свадебные клятвы были написаны для другого времени и места. Никто больше не верит всему этому дерьму, — с раздражением сказала она.

— Но ты же говоришь об измене, о прелюбодеянии, — настаивал я. — Я не хочу, чтобы ты опозорила наш брак.

Ее нетерпение и раздражение явно росли.

— Том, нам больше не стоит обсуждать эту тему. Если я захочу пойти и трахнуть Теда Стивенсона, я сделаю это, нравится тебе это или нет. Я хочу это сделать, и это не имеет ничего общего с тобой и мной.

Но я не позволил ей закончить.

— Но, Кэрол, а как насчет твоих поклонников, всех тех людей, что смотрят на тебя каждый вечер? Ты ведь знаешь, что они не одобрят того, что ты делаешь.

Я явно зашел слишком далеко.

— Мне поебать, что думают мои фанаты. Они — не что иное как стадо олухов и сельских мужланов!

— Вот что, — продолжила она, — через полгода или год я уеду из этого задрипанного городка и найду работу в настоящем городе, где улицы по ночам не засыпают. А пока, то, что думает здесь быдло, для меня ничего не значит. А теперь, пожалуйста, перестань приставать ко мне — я уже приняла решение. Мне нужно пойти и собрать вещи, иначе я опоздаю. И если тебе ненавистно видеть меня с Тедом, когда он придет забирать меня, я предлагаю тебе убираться отсюда прямо сейчас.

Я встал, мои плечи резко опустились.

— Прости, Кэрол. Прости за все.

Я повернулся, подошел к своей машине и направился в местную таверну. Меня трясло, и мне требовалось расслабиться.

***

Я пил вторую порцию пива, когда в дверь вошел Лу.

— Эй, дружище, — сказал он с мрачной улыбкой, — как все прошло?

— На самом деле я не знаю, Лу, — признался я. — Я старался быть близок. Тебе придется приехать и увидеть все самому.

— Нет, пока я не услышу всего, что случилось, — твердо сказал он.

После того как он допил пиво, мы оба сели в мою машину и поехали обратно ко мне домой. Как я и ожидал, Кэрол давно не было. Мы вошли в мою комнату, и он сел за мой компьютер.

— Когда ты купил эту вещь, в каменном веке? — спросил он. Тем не менее, несколькими нажатиями клавиш он смог делать все, что хотел.

— Хорошо, — сказал он, показывая на меня, — давай посмотрим, что тут у нас?

Он нажал другую клавишу, и экран заполнило изображение Кэрол. Мы выслушали, как Кэрол категорически отвергла все мои просьбы выполнить ее свадебные клятвы и рассказала мне, что именно она собирается делать с Тедом Стивенсоном.

— Что за сука?! — слышал бормотание Лу себе под нос.

Затем он услышал, как Кэрол выразилась о своих поклонниках и городе, в котором работала, и выражение его лица стало веселым.

— Она наша, чувак. Это намного лучше, чем мы надеялись.

Когда воспроизведение закончилось, Лу коснулся еще нескольких клавиш, и мы опять смотрели на Кэрол, но на этот раз под другим углом.

— Вторая камера очень важна, — сказал Лу. — Она придает большую реалистичность.

Когда второе воспроизведение тоже закончилось, он отправил оба файла по FTP в свой офис. Затем вытащил флешку и скопировал на нее.

— Резервная копия, — сказал он. Наконец, он подошел к книжной полке за моим креслом и снял две маленькие камеры, которые мы так тщательно настраивали этим утром.

Сделав все это, мы оба сели в мою машину и направились обратно в таверну, чтобы Лу мог забрать свою машину. Но когда приехали, он удивил меня, настояв, чтобы я последовал за ним домой.

— У Эди уже приготовлен большой обед, приятель. Если ты не придешь, она на самом деле разозлится.

Я планировал провести вечер в одиночестве, но Лу не хотел об этом и слышать. Поэтому я нехотя пристроился за его машиной и последовал за ним к его дому. Когда мы вошли в дверь, ко мне подошла Эди и, не говоря ни слова, обняла и поцеловала в щеку. Я не был уверен, дружеский это был поцелуй или из жалости, но все равно оценил его.

Я уверен, что ужин был замечательным, но на самом деле я мало что помню. Честно говоря, я просто пробовал те блюда, что приготовила Эди, в то время как они с Лу обменивались обеспокоенными взглядами.

После этого они повели меня в его кабинет, где Лу открыл еще одну бутылку вина. Мы сидели и пили до тех пор, пока Эди не могла больше сдерживаться.

— Я так зла и разочарована в Кэрол, что не знаю, что и сказать. Она всегда казалась такой милой и любящей. И когда только она превратилась в эгоистичную шлюху? Кажется, успех изменил ее, и теперь она думает, что может делать все что и с кем ей угодно.

Она резко повернулась к Лу.

— Слушай, сделай все, что в твоих силах, чтобы помочь Тому. Я не люблю принимать чью-то сторону, когда разводятся друзья, но это — другое. Кэрол здесь перешла границы, и мы должны помочь Тому сохранить его дочь.

Она снова посмотрела на мужа пронзительным взглядом.

— И если к тебе придет одна из этих распутных маленьких моделей или телеведущих, с которыми тебе предстоит работать, лучше сразу скажи «нет», или я приду за твоими яйцами с мясницким ножом!

Мы с Лу усмехнулись угрозе Эди, но я не был уверен, что она преувеличивает, просто чтобы разъяснить свою позицию.

Мы продолжали разговаривать и пить до утра, и наконец, я рухнул на их диван. Я смутно помню, как Эди накрыл меня одеялом и похлопал по руке. Следующее, что я осознал, — это утренний свет, струящийся через их панорамное окнл, и ужасный привкус во рту.

Лу одолжил мне зубную щетку и свою бритву, и я изо всех сил старался выглядеть хоть наполовину презентабельно. К тому времени как я закончил, Эди уже приготовила большой завтрак, поэтому я сел с ними. В то утро мой аппетит немного улучшился. Думаю, сработал инстинкт самосохранения.

Когда я закончил и горячо поблагодарил их за доброту, Лу взял меня за руку:

— Слушай, Том, оставь все мне. В эти выходные у меня много работы, и мне нужно начать. Все что тебе нужно сделать, это вытащить Сьюзен и уехать отсюда. Я буду держать тебя в курсе всех событий.

— Лу, я не знаю, что бы я без тебя делал, — искренне сказал я. С этими словами я неловко обнял его и направился домой. У меня было еще одно дело, и я мне оно не нравилось.