— Давай в Руан заедем Костя. - в этом городе сожгли Жанну Дарк, и я хочу показать тебе место её казни. - предложила мне Берта, ведя машину по автомагистрали и притормозив увидев указатель с надписью " Руан".

Изначально моя пожилая дочь, выбрала платную дорогу, которая вела к побережью и была короче. Но эта магистраль проходила минуя населенные пункты и лишала нас возможности полюбоваться древними городами Нормандии, одним из которых был город Руан, тесно связанный с Орлеанской девой, национальной героиней Франции.

— Только останови на обочине баронесса. - ссать хочу сил нет, у меня пиво выпитое в пивной Шленкерла, все ещё выходит. - попросил я Берту, когда она свернула с широкой платной автомагистрали, на дорогу попроще ведущую в Руан, историческую столицу Нормандии.

Дороги Франции в корне отличались от чистых и гладких как стекло автобанов Германии. Французы не любили свою страну так как немцы, и бросали мусор прямо на проезжую часть.

Но все же тут было намного чище, чем на российских дорогах. Я вспомнил лесопосадки растущие вдоль трассы от нашего райцентра в областной центр, и горы пустых бутылок, всевозможных пакетов и банок, гниющие в этих лесополосах вдоль дороги в Брянск.

— Сама писать хочу, думала до Руана дотерплю, а там в платный туалет зайду. - но тут похоже местность позволяет сходить в туалет на природе. - Берта нажала на тормоз останавливая машину на обочине дороги.

По обе стороны дороги ведущей в Руан, росли деревья, аккуратно постриженные, представляя из себя подобие французской лесополосы.

Не смотря на то, что на календаре был декабрь, здесь на побережье Нормандии, зеленела трава и на деревьях росли листья. Это объяснялось близостью Атлантического океана, и влияния теплого воздуха, шедшего с пролива Ла-Манш.

Температура в декабре в Нормандии, была по настоящему весенней плюс десять градусов.

— У тебя красивые ножки Берта. - зачем ты постоянно носишь брюки? - спросил я у пожилой женщины, видя как она стягивает с себя тесные джинсы, чтобы поссать возле приоткрытой двери машины.

За несколько дней моего нахождения в Европе, я заметил что женщины в Германии и во Франции где мы сейчас были, предпочитают юбкам, тесные брюки и джинсы. А вот в России было всё наоборот, женщины и молодые девушки носили юбки. Особенно  в сельской местности.

— Потому что у нас так принято. - в брюках намного удобнее чем в юбке. За исключением похода в туалет. - ответила мне Берта, скривя лицо.

Баронесса фон Браун кое-как стянув с себя тесные джинсы, присев на корточках, ссала на обочине дороги, поливая древнюю землю Нормандии, баварской мочой.

Я стоял рядом прикрывая свою дочь от посторонних глаз, и смотрел как из чёрной, заросшей волосами пизды Берты, вырывается желтоватая струя мочи. И у меня встал колом член.

Рядом с нами по шоссе проносились машины, но на нас никто не обращал внимание. Да и присевшая на корточках возле открытой двери Берта, не так сильно была видна с дороги.

— Ну, что это за шалости ещё такие папа? - я совершенно не расположена в данный момент к ласкам. Нам нужно засветло на побережье попасть. - сказала Берта, сердито отталкивая меня от себя.

Пожилая женщина потянулась рукой к ключам зажигания чтобы запустить двигатель и продолжить наш путь в Руан, как я её остановил и стал ласкать.

— Я не могу ехать с таким стояком дочка. - давай на задние сиденье пересядем и ты у меня пососёшь баронесса. - предложил я дочери, ложа её руку держащую рычаг переключения передач, на свою ширинку где выпирал здоровенный бугор.

Ссущая на дороге пожилая немка, дико возбудила меня, и я захотел чтобы Берта снова сделала мне минет в машине, как тогда в Кёльне возле здания банка, на оживлённой городской улице.

— Я не стану изменять Герхарду. - сын Агнет предложил мне руку и сердце, и я хочу выйти за него замуж. - ошарашила меня неожиданным признанием Берта, сделав при этом строгое лицо.

Пожилая немка убрала свою руку с моей ширинки и потянулась снова к ключам зажигания.

— В таком случае пускай тебя Герхард в коровники у нас в Плетнёвке ведёт. Я лично не собираюсь туда идти, раз ты меня от себя футболишь Берта. - с упрёком сказал я дочери не понимая её отказ сделать мне минет.

Баронесса фон Браун была блядью и еблась во все свои дырки с молодыми парнями которые годились ей во внуки.

Одно её домашнее видео чего стоит, где пожилую женщину сношали " вертолётиком" друзья её сына Клауса, и она брала у них в рот два члена сразу. А сейчас строила из себя целку.

— Обмой его, не хочу сосать твой ссаный конец. - Берта достала из бардачка бутылку минеральной воды и дала её мне.

Баронессу мучила жажда, похмелье после ночи в Бамберге, там мы напились пива, смешав его со шнапсом и моей пожилой дочке было муторно. Да и мне тоже, хотя я не любил похмеляться, но от глотка крепкого тёмного пива из пивоварни Шленкерла, сейчас бы не отказался.

— Ты негодяй Костя. - заставляешь меня изменять моему возлюбленному. Я люблю Герхарда и хочу быть ему верна. - с укором говорила мне Берта, сидя рядом со мной на заднем сиденье арендованного нами в аэропорту " Шарля де Голя" серебристого "Пежо".

Машина была небольшой, но довольно шустрой и неслась по дороге очень быстро, ведомая красивой пожилой немкой с тёмными волосами. Но заниматься сексом на заднем сиденье этой малолитражки, было не очень удобно. Разве что предложить своей спутнице минет, не более того.

Была бы Берта в юбке, я бы мог усадить её к себе на колени и женщина поерзала на мне сверху. Но стаскивать с неё джинсы в машине было затруднительно.

— Я люблю тебя Берта. - и сам бы с удовольствием на тебе женился. Но ты предпочла меня другому парню. - ответил я пожилой немке, целуя её красивое лицо и губы.

Мне безумно нравилась Берта, и с ней я был готов идти рука об руку по жизни.

— Но это невозможно папа. - я же твоя дочь. Любить,   люби меня Костя, но замуж я выйду за Герхарда. - Берта посмотрела в мои глаза взглядом опытной и развратной женщины.

Баронесса фон Браун многое повидала в жизни, прошла через Вьетнам, работала в борделе и стала дипломатом. И  сидя с этой красивой и респектабельной женщиной, я чувствовал себя словно школьник рядом со строгой учительницей.

— Да я и не против твоего замужества дочка. - но ты прежде должна попросить моего благословения на свадьбу. Ведь я же твой отец. - смеясь сказал я Берте, лаская рукой её тёмные шелковистые волосы на голове.

Пожилая немка расстегнула молнию на моей ширинке, и вовсю сосала у меня член, слегка укусив зубками залупу, в ответ на мои слова об отцовском благословении.

— Ещё раз вякнешь про свое согласие на мой брак с Герхардом, сильнее укушу. - баронесса на миг оторвалась от моего члена, и легонько укусила зубками за головку.

Пожилая немка показала мне, что будет, если я не закрою рот. И я не стал больше ей ничего говорить, да и слова были не нужны.

Берта мастерски сосала у меня член, беря его глубоко за щеку, обрабатывая залупу 👅 языком. А мне оставалось только гладить свою дочь по шелковистым волосам на голове и смотреть как красивые губки баронессы фон Браун, с усердием сосут мой член.

— Только попробуй не своди теперь меня в эти коровники за речкой. - с угрозой сказала мне Берта, сидя рядом со мной на заднем сиденье, вытирая губы салфеткой.

Я наспускал баронессе полный рот спермы, и часть моей спущенки пролилалась наружу, испачкав Берте подбородок и шелковый платочек завязанный у неё на шее.

— Да свожу, свожу я тебя в эти коровники, счастье моё. - я прижал к своей груди милую моему сердцу женщину и поцеловал её в губы.

Берта подарила мне сейчас настоящие наслаждение, и я ей был за это благодарен.

— Если честно, то мне твой член больше нравится, чем у Герхарда и у Клауса. - я сама сейчас чуть не кончила пока у тебя сосала. С ними такого чувства не происходит. - сказала мне Берта, сидя на переднем сиденье за рулём.

Моя дочь прополоскала рот минеральной водой, но не выплюнула её наружу, а проглотила. Ведь у неё во рту были остатки спермы своего молодого отца и она мной не брезговала.

— Мы долго тут не будем, просто я покажу тебе место казни Жаны Дарк, перекусим и поедем дальше в Этрету. - сказала  Берта, когда мы с ней въехали в древний нормандский город расположенный на берегу Сены.

Руан один из красивейших городов Франции, основанный викингами в доисторические времена. Город пережил столетнюю войну между Англией и Францией. И стал местом казни национальной героини Франции, Жаны Дарк.

Мы попали в Руан по мосту через реку Сена. Берта повела машину в старый город, он находилися на правой стороне самой главной реки Франции.

И именно на правобережье, располагались большинство старинных домов Рауна, а так же знаменитый собор Нотр Дам де Руан.

Церковь построенная в средние века, до 1881 года считалась самой высокой в мире, уступив потом " нашему" кафедральному собору в Кёльне.

К слову сказать старинные фаерковые средневековые дома и административные здания в старом Руане, напоминали дома в Кёльне и в Бамберге. Так как построенны они были по германской технологии. Основу таких домов составлял каркас из прочных дубовых балок, а внутренняя часть была из камня. И деревянные балки выступающие поверх стен, покрашенные чёрной и тёмно-коричневой краской, выглядели очень красиво.

— Хорошо, что эту малышку взяла. - сказала Берта, ласково поглаживая руль взятого напрокат " Пежо".

Серебристый хетчбек, юрко ехал по узким средневековым улочкам Руана, и проезжал там,   где обычному автомобилю не проехать.

Но даже этот малыш вынужден был остановится недалеко от собора Нотр Дам де Руан. Дальше улица пошла совсем узкая, был риск наехать на идущих по тротуару людей.

И Берте пришлось поставить машину на стоянку возле одного из средневековых домов, а мы пошли с ней пешком.

— Не будем в него заходить, мы время потеряем. - Берта взяла меня за руку ведя дальше от величественного собора, от высоты и красоты которого захватывало дух.

Строительство руанского собора началось ещё при викингах первых правителей Нормандии. Один из них герцог Роллан, был захоронен внутри собора Нотр Дам де Руан.

Смотря на высокие колонны и башни французского собора, я сравнил эту громадину с россйскими церквями. И наши белокаменные храмы с золотыми маковками куполов, мне показались гораздо приятнее и милее, чем эта серая и мрачная громадина Нотр Дам де Руан, от которого так и веяло дымом костров инквизиции.

— Вот "Часовая башня", а за ней будет рыночная площадь на которой сожгли Жанну Дарк. - пояснила Берта, ведя меня как ребёнка за руку,   через арку старинной " Часовой башни.

Эта башня построенная в шестнадцатом веке, стояла прямо посередине улицы средневекового города. Образуя в середине обширную арку, через которую проходила старинная улица мощённая булыжником, отшлифованым до блеска за века.

— Это старая Рыночная площадь. - именно здесь тридцатого мая, тысяча четыреста тридцать первого года, англичане сожгли Жанну Дарк. - сказала мне Берта, когда мы с ней пройдя сквозь арку " Часовой башни" вышли на небольшую площадь зажатую плотным кольцом старинных фаерковых домов.

Честно, я был слегка удивлён не увидев на площади привычного в таких случаях памятника, обелиска или памятной стеллы.

В центре Старой рыночной площади, были разбиты клумбы с яркими цветами, а среди цветов стояла скромная табличка, указывающая на то, что на этом месте была заживо сожжена национальная героиня Франции, Жанна Дарк.

Но чуть поодаль как пояснила мне дочка, стояло огромное здание в форме пламени костра. Это была церковь- музей именни Жанны Дарк, построенная в наши дни, в 1979 году.

Стоя возле клумбы с цветами в центре Старой рыночной площади, смотря на место казни Орлеанской девы. Я представил себе, что шестьсот лет назад в жаркий майский день, тут была гора хвороста и в середине его стоял столб, к которому привязана верёвками молодая девушка, с белой повязкой на голове и надписью по английски " еретичка".

Вокруг собрались толпы зевак, солдаты английской армии и горожане пришедшие посмотреть на казнь ведьмы. В то далёкое время, казни и сожжения на кострах, были увлекательным зрелищем на которые охотно шёл городской люд.

Вот палач подносит горящий факел к куче сухого хвороста, которым со всех сторон обложен столб с девушкой. И пламя за считанные секунды, охватывает Жанну, но она не дрогнула. Спасительница Франции, преданная своим королём, приняла смерть на костре с достоинством.

— Не плохо было бы Жанну помянуть баронесса. - во рту сушняк жуткий и голова болит. - предложил я Берте, идя с ней дальше по улице.

— Да вот же ресторан " Корона", он основан в тысяча четыреста тридцать пятом году, всего лишь через четыре года после казни Жаны Дарк. - и его стены помнят её палачей. Это самый старый ресторан не только в Руане, но и во всей Франции. - сказала мне Берта, кивая головой на нарядное четырех этажное здание, стариной постройки, зажатое между таких же древних домов.

Ресторан " Корона" находился в фаерковом доме, с выкрашенными чёрным цветом, деревянными балками, выступающими из его каменных стен. И выглядел как настоящий образец средневекового зодчества.

Внутри помещние ресторана было полностью отделано тёмным деревом, начиная от пола и стен, кончая потолком, по которому шли массивные деревянные балки.

Все это создавало атмосферу мрачного унылого средневековья, время когда был основан ресторан.

И лишь яркие зелёные скатерти на столиках, уютные разноцветные кресла и настольные лампы с зелёными абажурами, в обязательном порядке стоявшие на каждом из столов в ресторане. Делали мрачную обстановку, похожей на бесконечный праздник.

— Что будем заказывать дорогой? - в этом ресторане есть фирменное блюдо, " утка по руански", очень вкусная вещь между прочим. - говорила мне Берта, держа в руках меню на французском и английских языках.

Мы сели с ней за свободный столик в центре зала и ждали пока к нам подойдёт официант.

Народу в " Короне" было много, но зал не был заполнен до отказа. Свободные столики все же были, и официанты молодые парни, одетые в старинные камзолы, быстро ходили от столика к с столику, выполняя заказы посетителей ресторана.

За свою короткую молодую жизнь, я был всего лишь дважды в ресторане. И оба раза у себя в райцентре. Но сравнить тот провинциальный ресторан, где стены поклеены дешёвыми, местами облезлыми обоями. А его завсегдатаи, полуголодные командированные, дальнобойщики и кавказцы с местного рынка, с этим местом, где за почти шестьсот летнюю историю, бывало множество знаменитых людей и исторических личностей.

— Good afternoon, gentlemen and ladies. I welcome you to my restaurant. And I wish you a good day and bon appetit.

(- Добрый день господа и дамы. Я приветствую вас в своём ресторане. И желаю вам хорошего дня и приятного аппетита.) - в зал вошла высокая и очень красивая женщина, одетая в национальный нормандский костюм.

Она обратилась к присутствующим на английском языке, так как большинство посетителей её ресторана были туристы. Англичане, немцы, китайцы и даже русские, за соседним с нами столиком я слышал русскую речь.

— Сама госпожа Мари пожаловала. - хозяйка " Короны". - пояснила мне Берта, заметив мой восхищённый взгляд на женщину с распущенными по плечам белокурыми волосами.

Госпожа Мари, была одета в длинное  почти до пят белое платье. Поверх воздушного платья на женщине был надет короткий чёрный полукамзол, от которого в разные стороны расходилась клетчатая юбка.

А я глядя на хозяйку " Короны", тут же отметил про себя, что она намного красивее синеглазой фрау Агнет, и Татьяны Николаевны. Тех женщин с которыми я переспал в Германии.

Госпожа Мари была рождена на древней земле Нормандии и в её жилах текла кровь викингов, смешанная за века с английской и французской кровью.

И это было видно по чистому словно мраморному лицу прекрасной нормандки, и то, что она была благородных кровей.

— Berta, welcher wind hat dich nach Rouen gebracht? - ich habe nicht erwartet, dich in meinem Restaurant zu sehen!

(- Берта, каким ветром тебя занесло в Руан? - вот уж не ожидала тебя увидеть в своём ресторане!) - к моему удивлению и смятению, высокая и красивая полубогиня с распущенными волосами, подошла к нашему столику и поздоровалась с моей дочкой, как со старой знакомой, причём на чисто немецком языке.

— Mein Geliebter und ich fahren nach Etreta und auf dem Weg nach Rouen, um den Hunger zu stillen und sich auszuruhen. Und besser als deine "Krone" gibt es kein Restaurant in der Stadt.

(- Мы с моим возлюбленным едем в Этрету и по пути завернули в Руан, чтобы утолить голод и отдохнуть. А лучше твоей " Короны" в городе нет ресторана.) - ответила по немецки хозяйке заведения Берта, вставая из за столика чтобы с ней поздороваться, соблюдая приличия.

Я тоже встал, так как было неудобно сидеть перед подошедшей к нашему столику женщиной с внешностью Афродиты, только северных кровей.

 - Oh Berta, Berta. - du bist immer noch treu zu dir selbst und reist in der Gesellschaft von Jungen Jungen. -

(- Ох Берта, Берта. - ты по прежнему верна себе и путешествуешь в обществе молоденьких мальчиков.) - госпожа Мари пожурила мою пожилую дочь и с любопытством глянула на меня.

А я от её взгляда холодных голубых глаз, едва не кончил. И по телу пошли мурашки, от того, что зрелая и красивая женщина примерно лет сорока, удостоила меня своим вниманием.

— Sein name ist Kostya, er ist Russisch und kennt keine Fremdsprachen. Also kannst du ohne scheu mit ihm reden.

(- Его Костя зовут, он русский и совершенно не знает иностранных языков. Так, что можешь без стеснения говорить при нём дорогая.) - ответила хозяйке ресторана Берта, с нескрываемой любовью посмотрев ей в глаза.

А та так глянула на неё, что я понял, если Берта и Мари подруги, то очень близкие подруги и между ними наверняка постель. Учитывая склонность моей дочки к " розовой" любви. И член в моих штанах вообще окаменел. Меня дико заводил лейсбийский секс, а увидеть обнаженную госпожу Мари, это вообще за гранью.

— Ich habe wenig Interesse an deinem Jungen Freund, aber ich würde gerne mit dir reden. - ein halbes Jahr nach unserem treffen in Paris, und du bist wie im Wasser Berta gesunken. Ich wollte nach Köln, um nach dir zu suchen. Gehen Sie nach oben in mein Büro, Essen Sie dort und entspannen Sie sich von der Straße.

(- Мне твой юный бойфренд мало интересен, а вот с тобой я бы хотела поговорить по душам. - полгода прошло после нашей встречи в Париже, и ты как в воду канула Берта. Я уж собралась в Кёльн ехать на твои поиски. Пойдёмте наверх в мой кабинет, там пообедаете и отдохнёте с дороги.) - к моей безумной радости предложила нам с дочкой хозяйка "Короны".

Женщина в нормандской одежде с распущенными по плечам белокурыми волосами. Не дожидаясь нашего согласия, повернулась к нам спиной и пошла на выход, словно зная что мы последуем за ней.

Так и случилось, Берта потянула меня за руку из ресторана, вслед за шедшей впереди госпожой Мари.

— Она лесбиянка, любительница женщин постарше вроде меня. - я познакомилась с ней в Париже полгода назад, на балу в Елисейском дворце. И мы с Мари провели чудную ночь в отеле. А потом больше не встречались. Я ведь ещё и член люблю, а она нет. - успела шепнуть мне на ухо Берта, пока её белокурая знакомая отошла на минутку по делам,   как я понял, отдать распоряжение официантам, чтобы они принесли обед на троих в её номер.

— Komm, Liebling, ich bin so froh, dass ich dich heute getroffen habe. Und Bert, so einfach wirst du mich nicht verlassen.

(- Пошли дорогая, я так рада, что встретила тебя сегодня. И учти Берта, так просто ты от меня не отделаешься.) - госпожа Мари взяла Берту за руку и повела вверх по лестнице на второй этаж, где очевидно находились её апартаменты.

И что меня удивило и сильно расстроило, белокурая нормандка на меня даже не глянула. Это обстоятельство подтвердило мои самые худшие опасения. Госпожа Мари была стопроцентной лесбиянкой и молодые парни её не интересовали. А это означало, что мне с ней ничего не светило.

Но я хотя бы увижу это белокурое божество голой, и по любому засажу Берте на её глазах. Если конечно подруги будут лизаться при мне, а не найдут место поукромнее без посторонних глаз.

Думал я поднимаясь по лестнице, вслед за идущей впереди хозяйкой " Короны" и Бертой.

— Merci François, en mon absence, surveille la salle. - le restaurant est entièrement sur toi. Je descends l'après-midi avec mes amis.

(- Спасибо Франсуа, в мое отсутствие смотри за залом. - ресторан полностью на тебе. А я спущюсь вниз после обеда с друзьями.) - госпожа Мари поблагодарила официанта, который был старшим среди остальных по возрасту, принесших в её роскошный номер, обед на троих.

Франсуа одетый в чёрный камзол из под которого торчала белая рубашка, на нём было чёрное и белое, как на всех официантах в "Короне", кивнул своей хозяйке, и поспешил удалиться. Но все же я успел заметить любопытный огонёк в его бесцветных глазах.

Очевидно возрастной официант, выполняющий роль управляющего в заведении, не раз приносил закуски в кабинет госпожи Мари, когда она уединялась тут с женщиной. И он был удивлён заметив в её обществе по мимо красивой пожилой дамы, ещё и молодого парня.

— Можете душ принять с дороги, а уже потом насладиться обедом. - предложила нам хозяйка ресторана, обращаясь больше всего к Берте, чем ко мне, так как я не знал иностранные языки.

Моя дочь любезно перевела для меня слова своей подруги и с этого момента стала переводить все её слова, упростив тем самым общение с хозяйкой ресторана.

Госпожа Мари, закрыла за ушедшими официантами дверь своего роскошного кабинета на ключ, повернув его в замке на два оборота.

Это был знак того, что белокурая нормандка, серьезно была намеренна насладиться в интимной обстановке не только обедом, но и прелестями моей пожилой дочки.

Хотя я совершенно не понимал,   почему эта красивая зрелая лесбиянка, запала на потасканные прелести Берты, ведь обычно зрелые дамы склонные к " розовой" любви, выбирают для утех молодых девушек.

— Это очень любезно с твоей стороны Мари. - я и мой молодой бойфренд,   с удовольствием смоем с себя дорожную пыль, прежде чем отведать все то, что стоит на столе. - ответила своей любовнице Берта, скользнув голодными глазами не сколько по столу уставленному закусками и бутылкам с шампанским, сколько по самой госпоже Мари, словно раздевая её взглядом.

— В таком случае можете пройти дальше. Тут я отдыхаю и душой и телом. - засмеялась голубоглазая полубогиня с роскошными светлыми волосами.

Хозяйка "Короны" подошла к стене кабинета где мы находилось, отделанного как и зал её ресторана, тёмным деревом. И надавив рукой на стену, легко отодвинула её в сторону.

И нашему изумлённому взору с дочкой, предстала просторная комната с огромной кроватью посередине, застеленная зелёным атласным покрывалом.

Из больших старинных окон этой спальни, скрытой от посторонних глаз за стеной кабинета. Прекрасно просматривалась Старая Рыночная площадь на которой казнили Жанну Дарк. И сам собор Нотр Дам де Руан.

— Одежду можете положить на кресла. - госпожа Мари подошла к Берте и не стесняйся меня, поцеловала её в губы взасос, помогая ей раздеться.

С минуту наверное я стоял столбом смотря на целующихся женщин, а потом видя, что белокурая нормандка стянула с моей дочки джинсы и верхнюю одежду, оставив на Берте лишь чёрные трусики и лифчик. Которые тоже вскоре последовали на старинные с позолотой кресла стоящие в комнате.

Я мигом стащил с себя штаны, рубашку и костюм, оставив на себе только плавки, стесняясь по началу раздеться до гола перед хозяйкой ресторана.

— Мари любит только женщин, и совершенно безразлична к молодым парням. - так что можешь её не стесняться Костя.

— сказала Берта, стягивая с меня трусы на пол, заметив что я не решаюсь их снять.

— Вовсе нет Берта. С недавних пор мне стали интересны и молоденькие мальчики, а твой бойфренд как раз в моём вкусе. Да и я никогда не была чисто "розовой", и мне как и тебе дорогая, временами нужен член. - госпожа Мари к изумлению Берты, с восхищением рассматривала меня голого, и мой хуй стоявший почти вертикально от бешенного напряга.

— Ты знала меня всего одну ночь в Париже, и подумала обо мне, что я ярая лесбиянка. Но это не так, хотя женщин я люблю намного больше чем мужчин. Но всё же, иногда мне хочется лечь в постель с молодым парнем. - дополнила своё признание, белокурая нормандка.

Удивлённая откровением подруги Берта перевела её слова. И я понял, что мне несказанно повезло, а хозяйка "Короны", одна из самых красивых женщин которых я встречал в своей жизни, бисексуалка.

Чисто " розовых" я не любил и не понимал как они могут обходиться без мужчин. А вот бисексуалок, какой была моя дочь Берта, Ильза, наша с Витьком мать Марина, да и все женщины в Плетнёвке. Их я обожал и секс с ними был по кайфу.

Смотреть как женщины и молодые девушки, с воем лижут друг дружке влагалища. А потом набрасываться на них, и сношать во всё дыхательные и пихательные. Это было намного приятне чем секс с женщинами традиционной ориентации.

— Тётя Мари, позвольте я вам помогу раздеться? - сказал я хозяйке ресторана, коверкая немецкие и русские слова, вспоминая знания немецкого из школьной программы.

Трясущимися от дикого возбуждения руками, я стал снимать с одежду с женщины, о которой и во сне не мог мечтать.

Хуй у меня стоял колом и с залупы капала смазка, оставляя на белом платье госпожи Мари, сильно заметные тёмные пятна.

— Я сама её раздену, а то ты ей одежду испачкаешь - смеясь сказала Берта, отталкивая меня от своей подруги.

Моя дочь, красивая пожилая немка с чёрным заросшим лобком и холеным телом, стала раздевать свою любовницу, снимая с неё,   её нарядные одежды.

— Мне сорок лет и я хочу завести ребёнка. - об этом меня просит Коллет, женщина с которой я живу. Так пусть этот ребёнок будет от русского парня, бойфренда моей любовницы. - призналась госпожа Мари, стоя обнаженная посреди комнаты.

Берта полностью сняла с неё одежду и прекрасная хозяйка "Короны" стоя босиком на деревянном полу, манила к себе мой взгляд своими восхитительными формами.

У этой сорокалетней женщины, тело было не менее холеным чем у моей дочки, а в меру большие груди, нежный животик и аккуратно подбритый светлый лобок, были воплощением самых смелых моих желаний.

Ни одна из женщин с которыми я встречался и спал в постели, не были так красивы и не обладали таким телом, как госпожа Мари.

Даже моя мать Марина, которую я безумно любил, всё же была обычной русской бабой и не имела такой нежной и бархатистой кожи, как эта нормандская принцесса, стоящая сейчас наверху, в комнате старинного ресторана в Руане.

— Какой он у него большой Берта.  У тебя очень красивый бойфренд. - госпожа Мари взялась рукой за мой стояк, страстно целуя меня в губы.

А я стоя перед безумно красивой зрелой француженкой, сосясь с ней взасос, ласкал ладонью ей грудь, а другая моя ладонь лежала на её попке, пухлой и упругой.

— Я есть хочу и трахаться. - пошли в душ Мари, мне подмыться нужно, прежде чем я лягу с тобой в постель. - Берта мягко оттолкнула меня из объятий своей любовницы и пососавшись с ней в губы  взасос,   повела её в ванную комнату, держа за руку.

А я с восхищением смотря на их пухлые жопы, пошёл вслед за ними, со стоячим колом членом.

Ванная в кабинете у госпожи Мари, была небольшой, и в ней был только душ. И она скорее всего служила своей хозяйке, не сколько для комфортного мытья, а чтобы смыть с себя пот, прежде чем лечь в постель с очередной любовницей, или подмыться после секса.

Мы стали под душ втроём, Берта мыла, ласкала большие груди Мари, стоя перед ней спереди, а я сзади упирался залупой в упругие ягодицы хозяйки "Короны", целуя женщине спину и нежную шею.

— Я соскучилась по твоему языку милая. Аааа, оойй, лижи, лижи её Мари. - стонала Берта, расположившись на кровати с раздвинутыми ногами.

После душа, моя пожилая дочь и хозяйка ресторана, занились сладкой " розовой" любовью у меня на глазах. А я стоя на полу с бешеным стояком смотрел на их извращённые ласки. И меня это дело жутко заводило.

Белокурая нормандка лежа на животе, выставив напоказ свою белую как её волосы жопу, с наслаждением лизала чёрное заросшее влагалище у моей дочки. А та сладко постанывая смотрела на меня возбуждённым взглядом, лаская руками волосы на голове у госпожи Мари.

— Ооой, аааа, всё Костя, она твоя. Можешь делать ей ребёнка. - Берта сильно застонав на мгновение сжала ляжками белокурую голову нормандки, поймав быстротечный клиториальный оргазм.

Но к счастью,   так же быстро её отпустила, разжав ляжки и отвалившись на бок.

— Иди ко мне мальчик. - хозяйка "Короны", легла на спину, призывно раздвинув нежные белые ляжки, выставив напоказ свой белесый лобок и чистую гладкую промежность в центре которой находилось её влагалище.

Если у Берты, пожилой немки, пизда была чёрной и заросшей волосянками чуть ли не до пупка, и тёмные жёсткие волосики росли даже в промежности у баронессы фон Браун.

То у её любовницы, белокурой и голубоглазой Мари, промежность была чистой, а половые губки напоминали бутон нераскрывшегося цветка и имели нежно розовый цвет, с тёмным отливом.

— Тётя Мари, я поцеловать её хочу у вас. - дрожащим от волнения голосом, сказал я женщине лежавшей передо мной на кровати с раздвинутыми ногами.

И не дожидаясь её согласия, лег на живот между красивых точёчных ножек и припал ртом к розовому бутону половых губ, прикрывающих вход во влагалище сорокалетней лесбиянки.

— Аааа, аааа, оойй, а не плохо, совсем неплохо мальчик. - простонала госпожа Мари, пуская мне в рот приличную порцию любовного сока и выделений, из своей нежной пизды.

А она у женщины действительно была очень нежной и сочной. И я едва успевал глотать весь сок которое выделяло её влагалище.

Но к сожалению долго наслаждаться этим волшебным "нектаром" мне не пришлось. Хозяйка "Короны" на удивление быстро дошла до кондиции и глухо завыв, сжала ляжками мою голову.

— Иди ко мне, я хочу твой член. - белокурая нормандка отпустила мою голову из сладкого плена своих ляжек и призывно раздвинув ноги, потянула меня на себя.

И я лег на эту голубоглазую блондинку, словно сошедшую с картин Делакруа, с замиранием сердца, и почти теряя сознание от запаха её духов и тела.

— Ооо, да, да, я это давно хотела. - простонала госпожа Мари, сама рукой направляя мой член в свое сочное влагалище.

Предсказуемо пизда у хозяйки "Короны", была узкой, так как она по большей части занималась "розовой" любовью с женщинами и её влагалище не было избалованно мужскими членами.

И я почти сразу кончил, еда сделав пару толчков. Такое было со мной в первый раз с Мариной, когда я лег в постель с мамой, неопытным юнцом, совершенно не знавшим что нужно делать с женщиной.

Но от дикого возбуждения, хуй у меня не упал и я продолжил с наслаждением сношать

сорокалетнюю нормандскую принцессу, на её широкой пружинстой кровати, в уютной комнате, на втором этаже старинного дома в Руане.

— Ааа, оойй, ааа, так хорошо Костя, мой мальчик. - стонала подо мной госпожа Мари, усиленно стараясь мне подмахнуть.

Пружинстый матрас её кровати это позволял, и я слегка привстав на руках,   давал возможность белокурой нормандке мне помогать.

Лежа подо мной госпожа Мари двигалась навстречу моим толчкам, а я с наслаждением вгоняя ей член в необычайно узкое и эластичное влагалище, смотрел в голубые цвета неба глаза женщины и целовал её в губы, задыхаясь от аромата духов шедшего от светлых волос красивой зрелой француженки.

— Аааа, аааа, аааа, - госпожа Мари, закатила под лоб глаза, сильно при этом застонав.

В последний момент чувствуя приход скорого оргазма, я просунул руки под колени блондинки и задрав красивые ноги женщины кверху, положил их к себе на плечи.

Теперь я ебал хозяйку "Короны" в любимой своей позе " по офицерски" и кончая достал женщине до матки.

— Ну как Мари, член моего Кости лучше чем язык твоей Колетт? - язвительно спросила у подруги Берта, сидя рядом с ней на кровати с сигаретой в руке.

Всё время пока я ебал её нормандскую любовницу, моя пожилая дочь наблюдала за нами, куря длинную женскую сигарету.

— Это лишь приятное дополнение. Мне поздно становиться " натуралкой". - уклончиво ответила моей дочке хозяйка Короны, лёжа на кровати, как тигрица с раздвинутыми ногами, отходя от секса с молодым парнем.

Берта дала ей прикуренную сигарету и белокурая нормандка с наслаждением затягивалась, с благодарностью смотря на меня взглядом удовлеренной женщины.

— А по мне так член предпочтительнее, я люблю заниматься сексом с женщинами, но без хорошего порева с молодыми парнями, не представляю своей жизни. - Берта с любовью погладила мой опавший конец рукой и легла под бок к своей белокурой любовнице, целуя ей груди.

Я прилёг с другого бока к госпоже Мари, и стал ласкать её прекрасное тело, сосать соски на вытянутых словно большие дыни грудях зрелой женщины, балдея от прикосновения к её телу.

Хозяйка "Короны" пахла ароматом дорогих французских духов, благородным вином и солёным запахом моря.

— Тогда оставайся вместе со своим бойфрендом Берта у меня в Руане. - неожиданно предложила Мари, смотря в глаза моей дочке.

А я с замиранием сердца целуя нежный животик зрелой француженки, подумал, что с удовольствием бы остался жить с ней, с этой голубоглазой богиней, в одном из красивейших городов Франции.

— Я работаю в посольстве в Кёльне, да и у нас с Костей дел полно. Уже сегодня ночью мы с ним полетим в США к моей боевой подруге в Калифорнию. А через неделю, отправимся в Россию на родину моего бойфренда. И ты Мари, можешь лететь с нами в Москву. - ответила хозяйке ресторана моя пожилая дочь, лаская у той прекрасные налитые груди молочного цвета.

— А я вовсе и не против поездки в Россию. - только при условии если с мной поедет Колетт, она как бы считается моим "мужем", я с ней живу в неофициальном лейсбийском браке. И она не отпускает меня одну ни на шаг. - к моей радости, белокурая нормандская принцесса, в жилах которой текла благородная кровь викингов, первых правителей Нормандии, согласилась ехать с нами в Москву, если  возьмём и её любовницу.

— С этим проблем не будет. - мы заедем за вами в Руан через неделю,   и из Парижа полетим в Москву. А сейчас пошли в твой кабинет дорогая. У нас с Костей с утра во рту ничего не было. - ответила подруге Берта, поднимаясь с кровати.

Госпожа Мари встала вслед за ней, увлекая меня за собой.

Красивая зрелая нормандка с белокурыми волосами, взялась рукой за мой опавший конец, и повела в свой кабинет где нас ждал великолепный обед.

— Меня родная тётя в пятнадцать лет изнасиловала. - напоила вином и заставила лизать у неё влагалище. Я сопротивлялась, а она  ударила  меня по щекам. Пригрозила что вообще прибьёт, если я не буду делать то, что она хочет. И я подчинилась, молодая была, глупая. - госпожа Мари сидела голая у меня на коленях, и ложила в мой рот пальчиками, кусочки вкусной еды.

Обед из ресторана был великолепен, во всяком случае я ни ел ничего подобного в жизни.

Ароматная утка "по руански", в белом винном соусе. Нежнейшие фуа-гра, различные виды рыбы, сорта всевозможных колбас и десертов. Запивали мы всё это великолепие, яблочным сидром и кальвадосом.

— Тётке этой за пятьдесят тогда было. Она жгучая брюнетка из Прованса. У неё в внизу живота, росли огромные чёрные заросли, лобок тётя Жаклин никогда не брила. По началу мне было жутко противно у неё лизать, а потом вошла во вкус. И после тётушки, я поняла, что мне нравятся женщины, причём в возрасте и брюнетки. Вот почему я тебя зацепила тогда на балу в Елисейском дворце Берта. Ты вылитая копия моей тёти Жаклин. - продолжила свой рассказ Мари, сидя у меня на коленях и давя пухлой жопой мой уже вставшим колом член.

Хозяйка "Короны" усиленно скармливала мне устрицы, которые я запивал белым сухим вином " шабли" и от устриц у меня встал колом член.

— Ну я это сразу просекла, когда ты ко мне подошла Мари. Я достаточно долго живу на свете,   и знаю таких озабоченных дамочек, которые ищут себе маму. Пошли ещё разочек перепихнёмся и мы поедем с Костей в Этрету. - Берта встала со стула, поглаживая свой чёрный лобок.

Это был знак того, что пожилая немка хочет секса и жаждет ощутить губы белокурой нормандки на своей потёртой пизде.

— А я разве против, конечно пошли. Мне одного раза мало с Костей. Хочу в сто процентов от него залететь. - засмеялась белокурая богиня, вставая с моих колен и виляя пухлой попкой идя в обнимку с Бертой, обернулась в дверях комнаты и поманила меня к себе пальчиком.

— Ну что же вы молодой человек? - высокая блондинка, длинноногая нормандка, обладательница крупных налитых грудей и пухлой жопы, ждала меня в дверях выставив напоказ свой белесый лобок.

— Тётя Мари, я хочу чтобы вы стали моей возлюбленной. - с дрожью в голосе сказал я хозяйке ресторана, а Берта смеясь перевела мои слова.

— Была бы моя воля мальчик, я бы попросила тебя остаться со мной навсегда. Но твоя любовница этого мне не позволит. Но ты будешь в моём сердце ❤️ Костя. И можешь всегда приезжать ко мне в Руан. - госпожа Мари обняла меня и взявшись рукой за мой член, поцеловала в губы в засос.

— К чему эти игры в любовь Мари?  У тебя есть Колетт, а у Кости впереди целая жизнь. Будем встречаться исключительно для секса, а любовь не для нас. - обломала благие намерения подруги Берта.

Пожилая немка легла на кровать широко раздвинув ноги, выставив свою чёрную промежность. Пальцами обеих рук раздвинув половые губы, показывая мне и Мари, алую плоть своего влагалища.

— Ох Берта, Берта, ты сводишь меня с ума дорогая. - белокурая нормандка не сводила глаз с заросшей чёрными волосами пизды пожилой женщины, но в то же время держа в руке мой член, посматривала и на него.

Госпожа Мари находилась перед выбором, припасть губами к влагалищу зрелой любовницы, или насадиться на толстый и длинный член её молодого бойфренда.

— тётя Мари, вы можете лизать у Берты письку. А я сзади к вам пристроюсь. - предложил я женщине "соломоново" решение.

Ведь во время наших оргий в Плетнёвке, мы не раз использовали подобную позу из за нехватки пар друг для друга.

— Ох мальчик, но только ты не хулигань. Я не занимаюсь анальным сексом. - смеясь ответила мне хозяйка "Короны", становясь на четвереньках возле раздвинутых ног моей дочки.

— Все будет хорошо тётя Мари, я хотя молодой, но уже опытный любовник. - успокоил я женщину, пристраиваясь на кровати позади неё.

Я не собирался ебать эту белокурую богиню в попу. Анальный секс это удел развратных женщин, таких как моя дочь Берта или фрау Агнет. А с Мари, я хотел ласковых и нежных отношений. Да и потом если она целка в попке, то мне было бы не в кайф быть " первопроходцем" в её заднем проходе.

— Ааа, ооойй, ааа. - стонала Берта, лёжа на кровати с раздинутыми в стороны ногами.

Прекрасная нормандка лизала у неё влагалище, а я в свою очередь засаживал госпоже Мари сзади через жопу.

— Ооой сынок, так Костя так, ещё, ещё милый. - лепетала по французски Мари, на миг отрывая рот от половых губ Берты.

Моя пожилая дочь уже мне не переводила её слова, так как сама сладко стонала. Очевидно белокурая нормандка знала толк в лесбийских утехах и Берта ловила сильный кайф.

— Стараюсь тётя Мари, стараюсь. - отвечал я хозяйке ресторана с наслаждением ебя её рачком, мня руками необычайно пухлые белые ягодицы нормандской принцессы.

— Вы на обратном пути в Руан из Этреты можете заехать. - к этому времени Колетт вернётся из Парижа, и мы можем заняться сексом в моей квартире. Приезжайте ко мне в " Корону", а из неё мы поедем на другой берег Сены. - предложила нам госпожа Мари, провожая меня и Берту, стоя у дверей своего ресторана.

После сумасшедшего секса втроём, мы сладко кончили, и я как и положено наспускал в влагалище зрелой нормандки, порции молодой и жирной спермы.

Немного полежав на кровати и выкурив по сигарете, нам пришлось одеться, чтобы продолжить прерванный путь на побережье.

— У нас нет времени Мари,   заезжать обратно в Руан.  Из Этреты мы поедем по короткой платной дороге в Париж, минуя крупные города. Потерпи с недельку дорогая. В России тебя и твою Колетт ждут настоящие русские красавицы и молодые парни, друзья Кости. А сейчас до свидания любовь моя. Я обязательно за тобой заеду через неделю. - Берта попрощалась со своей белокурой подругой, в кабинете у которой мы так весело провели время.

А я идя по Старой рыночной площади, по направлению к Часовой башне, обернулся назад и увидел высокую блондинку в национальной нормандской одежде, стоящую на тротуаре с распущенными волосами.

И вспомнил, что в Руане великий француз Гюстав Флобер, написал свой роман " Мадам Бовари". А хозяйка "Короны", стоящая сейчас у дверей своего заведения, удивительно была на неё похожа.

— Ну и оторва эта Мари, все соки из меня высосала. Я давненько так с женщиной не кончала. И честно не знала, что она владеет " Короной" в Руане. - говорила мне Берта, сидя за рулём серебристого "Пежо".

Мы нашли нашего " малыша" в целости и сохранности на том же месте где его оставили. На узкой средневековой улочке, возле одного из фаерковых домов. И выехав из Руана, понеслись по дороге в Этрету.

— Я тебя люблю Берта.  - с Мари мне было очень хорошо, но ты моя любовь. - честно признался я дочке, ложа руку ей на ногу обтянутую плотной джинсой.

Белокурая нормандка, была очень красивой женщиной, но она мне чужая, а Берта своя, родная.

— Я Герхарда люблю Костя. А у нас с тобой только секс. - Берта сердито убрала мою руку со своей ноги,   и надавила на педаль газа.

"Пежо" взревел мотором и резво помчал нас по дороге, а за окном машины, замелькали зелёные холмы Нормандии и бесконечные поля покрытые туманом.

Если в Баварии по дороге в Бамберг нам попадались образцовые фольварки немецких крестьян, то в Нормандии их не было.

По большей части на нашем пути встречались поля и пастбища с пасущимися на них пёстрыми коровами, а вот населённые пункты и города находились где-то вдали от дорог.

Хотя ближе к Этрете, все же стали попадаться небольшие французкие деревушки, с уютными каменными домиками, но выглядели они совершенно безлюдно, во всяком случае на их улицах не было людей.

И что меня ещё удивило, так это то, что в небольших деревнях состоящих из десятка домов, стояли величественные католические храмы из белого камня. И они делали эти деревушки очень привлекательными на вид.

— Мост " Нормандия", самый большой подвесной мост в Европе. - сказала Берта, когда мы проехали указатель с надписью по английски "Étretat" и въехали на мост ведущий в город.

— Тебя эта сука Мари, не вымотала до конца Костя? У меня после её языка зуд стоит страшный. Хочу от члена нормально кончить. Все же я никогда не стану лесбиянкой. - Берта съехав с моста остановила машину на одном из холмов, откуда открывался великолепный вид на Этрету и пролив Ла-Манш, волны которого омывали отвесные меловые утесы, протянувшиеся вдоль побережья.

— Пусть тебя твой Герхард трахает баронесса. Я лучше хозяйке "Короны" и её любовнице Колетт засажу. - нарочно сказал я Берте, чтобы её позлить.

Хотя доля правды в моих словах была. У Мари, красивой белокурой нормандки, влагалище было намного уже, чем у моей дочки Берты.

— Я тебя люблю глупый. Герхард завтра бросит меня, а ты мой родной и всегда будешь со мной. - Берта ласково посмотрела в мои глаза, ложа ладонь мне на ширинку.

Проворные пальчики пожилой баронессы ловко расстегнули у молнию у меня на брюках, и вытащили член из трусов. И он тут же встал в её руке, молодой, толстый с алой головкой, упругий и полный сил.

Белокурая нормандка, скормила мне все устрицы и мидии которые были на столе в её кабинете, и член стоял у меня колом.

— Какой он красивый у тебя папа!  И главное он мой,   и я никому его не отдам. - восхищенно воскликнула Берта, смотря взглядом опытной самки на член восемнадцатилетнего парня, который вопреки здравому смыслу, доводился ей отцом.

— Так пососать его охота. Но у нас нет времени для этого, и я хочу кончить. - пожилая немка нагнула голову вниз и взяв в рот красную головку моего члена, несколько раз смачно её соснула.

Но сделала это настолько быстро, что я не успел даже её погладить по волосам на голове.

— На капоте рачком давай. - в машине неудобно будет. - Берта вылезла из салона и зайдя к автомобилю спереди, легла животом на капот серебристого "Пежо".

Ну, а мне ничего не оставалось делать, как последовать за ней, за моей развратной пожилой дочкой, у которой свербило влагалище.

— Ааа, ооооййй, вот так, ещё, глубже сынок, глубже милый. - в порыве страсти пожилая женщина назвала меня сынком, забыв что я являюсь её отцом.

Хотя между нами разница в возрасте в тридцать четыре года, и я даже не сынок по сути для неё, а скорее всего внук.

— Берта, родная моя, как же хорошо с тобой дочка. - говорил я женщине ласковые слова, с удовольствием ебя её на капоте арендованной машины.

И засаживая Берте, смотря как мой член входит в её заросшими чёрными волосами влагалище. Я понял, что моя страсть это брюнетки в возрасте, с чёрными лобками. А блондинки пусть и красивые как госпожа Мари, совершенно не в моём вкусе.

— Подержи его во мне пока он сам не упадёт. - пожалуйста не вынимай его папа. - жалобно попросила меня Берта, когда я рыча спустил ей во влагалище, а она с криком кончила.

Благо местность где я её ебал, это позволяла.

Съехав с моста, мы остановились на одном из меловых холмов которыми изобилует побережье Нормандии вблизи Этреты. На календаре был декабрь месяц, и многочисленных отдыхающих и туристов вблизи не наблюдалось.

Мы были одни на холме, где спокойно предались сладострастию.

— В июле сорок четвертого года, в этом месте где мы сейчас с тобой стоим, внизу на побережье высаживался американский десант. - командование "люфтваффе", бросило на них штурмовики " Ю-88", а длях их прикрытия послали звено " мессершмиттов". Моя мать Ханна была ведущей этого звена. Вон там вдали над морем, её и сбили американцы. - Берта махнула рукой, показывая мне на тёмные воды пролива Ла-Манш.

Мы стояли с дочкой взявшись за руки на самом краю мелового утеса, а внизу под нами был семидесятиметровый обрыв.

— Да жаль Ханну, но она погибла как герой, защищая свою страну от вторжения чужеземцев. - сказал я Берте, чтобы её успокоить.

Я видел как по щекам баронессы фон Браун, катились слезы из глаз.

А ещё стоя на краю мелового утеса, на побережье Нормандии вблизи города Этрета. Я представил себе, что пятьдесят один год назад, над этим местом где мы трахались с Бертой. Пролетала на своём " мессершмитте" Ханна.

— Я хотела сходить по приезду в местный аэроклуб, чтобы взять самолёт на прокат. - показать тебе район над морем, где погибла моя мама. Но в гостях у Мари, я переборщила с вином и сидром, и боюсь угробить и тебя и себя. - сказала  Берта, когда мы с ней покинув холм, сели в машину и въехали наконец в Этрету, милый курортный городок, с прямыми улицами и обязательным кафедральным собором в центре.

— В другой раз любимая. Сейчас у нас мало времени. - с облегчением вздохнул я, не очень горя желанием лететь вдвоём на самолёте с поддатой дочкой.

Одно дело смотреть на полёт легкомоторных самолётов с земли в качестве зрителя. А другое дело лететь на нём самому, где был риск разбиться насмерть.

— Хорошо, потом на трезвую над Ла-Маншем полетаем. - а сейчас я хочу заехать в компанию, которая занимается поиском и подъёмом затонувших судов. Нужно договориться о подъёме самолёта Ханны. Место и примерные координаты я знаю со слов местных жителей, участников тех военных событий. - сказала мне дочь, уверенно ведя машину по улочкам курортного городка.

В отличии от средневекового Руана, где на узких улицах едва могут разъехаться автомобили, а местами и вовсе нужно идти пешком. В Этрете были довольно широкие улицы, но дома стоящие на них, всё те же старинные фаерковые.

— Начнут поиск и подъём самолёта после Нового года. - скоро в Атлантике сезон штормов и сейчас начинать поиск бессмысленно. - сообщила мне Берта, выйдя из белого здания старинного дома, в котором расположилась частная водолазная фирма.

— Город осматривать не будем, в другой раз я покажу тебе его красоты. А сейчас поехали в Париж, нам нужно успеть до двенадцати ночи в аэропорт Кёльна. - пожилая немка развернула машину и повела её на выезд из города.

Через три часа мы были в Париже, а ещё через час приземлились в международном аэропорту Кёльна.

— Я смотрю вы время зря не теряли Ильза. - я тебя не ругаю дочка. Но в будущем когда ты станешь моей невесткой, спрашивай у меня разрешение на секс с чужой женщиной. - сказала девушке Берта, видя как она в обнимку с фрау Агнет, вышла нас встречать.

Мать Герхарда и молодая гауптман, были  одеты в лёгкие халатики, под которыми ничего не было из одежды. Их лица были помяты, а глаза блестели от возбуждения.

— Это я чужая Берта? В таком случае, мой Герхард никуда с тобой не полетит. И вообще забудь к моему сыну дорогу. - фрау Агнет задели слова подруги и она стала искать свою одежду чтобы уехать домой.

— Я не так хотела выразиться Агнет. - просто могли бы меня подождать, я тоже бы легла с вами в постель. - Берта поняла что сболтнула лишнее и пошла на попятную.

— Да тебя сколько нужно было ждать? А я захотела размяться с молодой девушкой, раз наши мальчики ушли по делам. - мать Герхарда успокоилась и улыбнувшись обняла подругу.

А у меня отлегло на душе, не хотелось бы ссоры перед отъездом. И с чего Берте ревновать Ильзу к матери своего любовника? Пусть они себе лижутся на здоровье, лишь бы им удовольствие было.

— Не вовремя Герхард ушёл, нам в аэропорт нужно ехать. - Берта посмотрела на свои часики на руке, сетуя на сына фрау Агнет.

Но не прошло и пяти минут, как он появился на пороге её двухкомнатной квартиры, вместе с Клаусом.

— Герхард, поехали в аэропорт дорогой. У меня билеты забронированы на рейс до Лос- Анжелеса, и нам нужно спешить, отправление через час. - Берта бросилась в объятья молодого парня, который как и я, обожал женщин в возрасте.

— Я готов тётя Берта, только мне нужно домой заехать за вещами. - ответил пожилой женщине Герхард, целуя её в губы, взасос при всех.

— Ни каких вещей милый. Все необходимое мы купим по прилёту в США. Мы с Костей тоже летим налегке, у нас есть деньги, а с ними вещи не нужны. - ответила своему возлюбленному Берта, и она была права.

У меня в кармане брюк до сих пор лежала пачка немецких марок, которые я не знал куда деть. И уходя из квартиры, я отдал их Ильзе, ведь девушка была ещё моей женой, да и часть от продажи золота по праву должна принадлежать ей.

В международный аэропорт Кёльна, мы поехали на такси, так было удобнее чем ехать на машине, которую кому-то нужно было отгонять назад. А Клаус, Ильза и фрау Агнет, не имели водительских прав.

— Теперь можно будет и поспать, мы с тобой Костя это заслужили. - произнесла Берта, когда самолёт авиокомпании "Люфтганза" оторвался от взлетной полосы аэродрома и мы полетели на нём в США, к подруге моей дочки Джемме.

Мы снова летели на "Боинге 737" и сидели рядом втроём в креслах. Я устроился у иллюминатора, Берта посередине, а Герхард возле прохода.

До Лос-Анжелеса как нам сказала улыбчивая длинноногая стюардесса, лететь целых пятнадцать часов и за это время можно не только выспаться, но и ещё и полюбоваться красотами Атлантического океана над которым мы будем пролетать.