Я как в тумане прошелся по дому и снова вышел на задний двор. Мне требовалось попробовать что-нибудь съесть, пока я жду возвращения Сьюзен, чтобы успокоить желудок и нервы. Я сидел за столом, пытаясь решить, с какой едой может справиться мой желудок, когда услышал голос позади себя. Мне потребовалась минута, чтобы понять, что голос обращен ко мне. Обернувшись, я увидел мистера Дайсона, стоявшего у меня за спиной.

– Я вижу, ты, наконец-то, добрался, Марк, – сказал он. – Где же твоя прелестная жена? Я уже видел ее здесь.

– Не знаю, – сказал я. – Я не смог ее найти.

– А ты не пытался ей позвонить? Я знаю, что у нее был с собой сотовый.

– Я забыл свой телефон, поэтому не смог ей позвонить.

Мистер Дайсон достал из кармана телефон, протянул его мне и сказал:

– Вот, возьми мой.

Я удивился, почему мне не пришло в голову просто попросить у кого-нибудь телефон. Я набрал номер Сьюзен и нервно ждал, когда он зазвонит. Мне было интересно, где она и что я ей скажу, когда она ответит, если ответит.

Сьюзен ответила после третьего гудка.

– Алло?

– Сьюзен, ты где?

– Я у Дайсона, а ты где?

– Здесь же, на заднем дворе, но тебя не вижу, – сказал я.

Затем я увидел ее, когда она вышла из-за большого дуба метрах в тридцати от меня.

Не поверите, какое облегчение я испытал, увидев ее. Я передал мистеру Дайсону его телефон и направился туда, где меня ждала Сьюзен. Подойдя, я обнаружил, что она сидит с двумя девушками, с которыми работает, и их мужьями, и, к моему великому облегчению, Фреда нигде не было. Я не мог поверить, что настолько соскучился по Сьюзен, сидящей за большим дубом со своими подругами. Если бы у меня был с собой телефон, я бы избавился от многих неприятностей.

– Я не увидел твоей машины, когда приехал сюда, – сказал я.

– Меня подвезла Бренда. Она позвонила, чтобы спросить, когда мы приедем на вечеринку, и я сказала ей, что ты работаешь, и что я собираюсь ехать одна, а ты встретишься со мной уже здесь. Тогда она сказала, что может меня подвезти, чтобы нам не пришлось ехать домой в разных машинах.

– Это было мило с ее стороны, – сказал я. – А теперь давай выпьем и что-нибудь съедим.

Я вдруг почувствовал себя намного лучше, но Сьюзен, казалось, слегка встревожилась. Я спросил, все ли с ней в порядке, и она ответила, что у нее немного болит голова. Час спустя Сьюзен, казалось, почувствовала себя намного лучше, и мы хорошо провели время во время остальной части вечеринки.

***

По дороге домой я начал думать о том, что чувствовал, когда думал, что Сьюзен, возможно, ушла с Фредом, и ощутил, как мой желудок снова начал сжиматься. Потом я вспомнил, что Сьюзен видели на вечеринке разговаривающей с Фредом, и подумал о блондинке, уходившей с вечеринки вместе с Фредом.

Могла ли это быть Сьюзен? Могла она куда-то уйти с ним и вернуться до того, как я пришел на вечеринку? Я начинал сходить с ума. Как я это выясню, не вызвав ссоры? Я должен был узнать об этом.

Я подождал, пока мы окажемся дома, прежде чем осторожно затронуть эту тему:

– До моего приезда на вечеринке не произошло чего-нибудь интересного?

– Нет. Какое-то время я просто ходила и разговаривала с людьми, а потом сидела с Кэрол, Дженис и их мужьями.

– Я не видела на вечеринке Фреда. Был ли он там? – спросил я.

– Да, но он ушел еще до того, как ты приехал. А почему ты спрашиваешь меня о нем?

Я разрывался. Злился на себя даже за то, что питаю такие подозрения, но меня заставляли искать ответы на вопросы, которые не давали мне покоя, с тех пор как я приехал на вечеринку и не смог найти Сьюзен. Я изо всех сил старался вести себя так, будто меня интересует лишь то, что происходило на вечеринке, но мое следующее заявление выдало мои истинные намерения.

– Я просто удивился, что не застал Фреда на вечеринке, разговаривающим с тобой. Обычно я нахожу его в таком состоянии, если оставляю тебя одну на несколько минут.

Как только я это сказал, мне захотелось прикусить язык. Я ожидал гневной реакции Сьюзен, но ее не последовало.

– Я увиделась с ним сразу после того, как пришла на вечеринку, и мы немного поговорили.

Было что-то в том, как она посмотрела на меня, когда произнесла это последнее замечание, что меня обеспокоило. Я видел не чувство вины. Это был, скорее, печальный взгляд.

– Действительно? – спросил я.

Выражение лица Сьюзен быстро изменилось, она рассмеялась и сказала:

– Действительно. Я чувствую, что тебя все еще что-то беспокоит, о чем ты мне не говоришь. Ты ведь не боишься, что Фред пытался меня соблазнить?

Когда она заговорила, в ее голосе не было гнева. Это было больше похоже на то, что она смеется надо мной, но потом я снова увидел эту печаль. Что, черт возьми, это было?

– Марк, почему бы тебе не сказать мне, что у тебя на уме на самом деле?

– Лучше не надо, – сказал я. – Мне стыдно за то, что я подумал.

– Теперь ты точно должен мне все рассказать, – сказала Сьюзен. – Я не позволю тебе уйти с таким заявлением, не рассказав мне всего.

– Ты должна пообещать, что не будешь злиться.

– Я подожду, пока не услышу, что ты скажешь, прежде чем давать какие-либо обещания.

Поэтому я рассказал ей всю историю о том, как не смог найти ее, когда пришел на вечеринку, и как мне сказали, что ее видели разговаривающей с Фредом. Я сказал ей, что кто-то сказал, что с Фредом ушла высокая очень привлекательная блондинка. Я рассказал о панике, которую испытывал, и о том, как меня тошнило. Потом я ждал гнева, но его не было. И снова я увидел на его лице мимолетную грусть, но она исчезла так же быстро, как и появилась. Я даже не был уверен, видел ли я ее на самом деле.

– Ты думал, я могла куда-нибудь уехать с Фредом? – сказала Сьюзен не со злостью, а с нетерпением. – Я уже говорила тебе, что Фред для меня ничего не значит. Я просто получаю удовольствие от того, как он всегда пытается со мной флиртовать. Мне больно, что ты на самом деле думал, будто я могла быть с ним сегодня. Фред не представляет для тебя угрозы. Не могу поверить, что ты до сих пор мне не доверяешь.

– Ты права. Я не должен был в тебе сомневаться, – сказал я.

– Ну, тебе должно быть приятно узнать, что Фред пришел на вечеринку с женщиной. Она была высокой, светловолосой, привлекательной и замужней. Они пробыли здесь совсем недолго.

Сьюзен поцеловала меня и сказала:

– Наверное, это отчасти моя вина. Я знала, что тебе не нравится, когда Фред флиртует со мной, и мне следовало быть более чувствительной насчет твоих переживаний. Я заключу с тобой сделку. Если ты больше не будешь ревновать, я буду держаться подальше от Фреда. Ладно?

Я согласился.

– Почему бы нам не подняться наверх, – сказала она, – и ты сможешь отблагодарить меня.

Отблагодарить ее? Я не понял, что она имела в виду.

Поднимаясь вслед за Сьюзен по лестнице, я не мог не смотреть на ее чудесную попку в обтягивающих шортах. Она была прямо перед моим лицом. Когда мы добрались до верха лестницы, я стянул со Сьюзен шорты и трусики и просунул язык между ее красиво округлыми шарами. Я взял ее прямо там, наверху лестницы, а потом мы легли в постель и снова занялись любовью очень медленно.

Потом, лежа в объятиях друг друга, мы начали разговаривать.

– Тебе не кажется, что нам пора обзавестись детьми? – спросила Сьюзен.

– Я готов, если готова ты, – сказал я. – Это ты хотела подождать.

– Я знаю, но теперь я готова, – сказала Сьюзен. – На прошлой неделе я перестала принимать противозачаточные таблетки.

– Ты это сделала? Почему не сказала мне?

– Я не сказала тебе, потому что хотела подождать, пока снова не стану фертильной, как сегодня, – сказала она. – Так что, возможно, уже слишком поздно менять свое решение о ребенке.

Я поцеловал Сьюзен и сказал:

– Надеюсь, что это будет слишком поздно.

***

В воскресенье утром я вышел в гараж, чтобы поставить сиденья обратно в фургон Сьюзен, когда заметил, что пассажирская сторона была забрызгана грязью. Я решил отвезти фургон на автомойку самообслуживания и почистить его для Сьюзен. Она терпеть не могла водить фургон, когда тот был грязным. Я мог бы помыть его и дома, но у меня была еще одна причина, по которой я хотел выскользнуть из дома.

Войдя в дом, я увидел, что Сьюзен стирает белье, и она посмотрела на меня, когда я подошел.

– Почему бы нам не пригласить сегодня вечером Эда и Линду? – спросила Сьюзен.

– Меня это вполне устраивает, но не забудь, что утром мне нужно ехать в Атланту, так что им не стоит задерживаться допоздна.

– Я почти забыла о твоей поездке, – сказала Сьюзен. – Как долго тебя не будет?

– Если все пойдет хорошо, я буду дома вечером в среду, если не в четверг, – сказал я. – А почему ты спрашиваешь? Ты собираешься завести любовника, пока меня не будет?

– Только если найду кого-нибудь, кто будет лучше тебя в постели.

Выходя из дома, я крикнул Сьюзен:

– Я собираюсь взять фургон и помыть его. Меня не будет пару часов.

– Тебе не нужно этого делать. Я собиралась сама помыть его позже, – крикнула Сьюзен.

Я притворился, что не услышал, и оставил Сьюзен разбираться с грязным бельем, а сам отправился выполнять поручение. В дополнение к мытью фургона я хотел заехать в торговый центр и купить для Сьюзен подарок. Подарок должен был быть отчасти извинением за то, что я подумал, будто она могла уйти с Фредом, а отчасти благодарностью за понимание моих чувств к Фреду и, наконец, согласие избегать его в будущем. Это было также то, что я хотел сделать для нее как матери, даже если она еще не была беременна.

Остановка в торговом центре не заняла много времени. Я уже знал, что хочу взять. Это была пара бриллиантовых сережек, о которых Сьюзен сказала, что они ей нравятся. Я также зашел в магазин «Холлмарк» и купил к подарку открытку. Сделав покупки, я вышел из торгового центра и направился на автомойку.

Я остановился перед пылесосами и начал с переднего сиденья, а когда это было сделано, открыл боковые двери, чтобы очистить задние. За водительским сиденьем я нашел пакет из «Макдоналдса». Пакет лежал на боку, а на полу вокруг него было мокрое пятно. Очевидно, Эд и Линда зашли в «Макдональдс», когда ездили забирать свой антикварный стол. Я пожалел, что они оставили пакет в фургоне. Когда он опрокинулся, тающий лед в их стаканчиках выплеснулся и промочил все насквозь. Я только надеялся, что он не оставит на ковре пятна.

Когда я поднял пакет, мокрая бумага разорвалась, и на пол фургона вывалились два бумажных стакана из-под напитков, две обертки от биг-Мака, один большой контейнер для жареной картошки с несколькими кусочками картошки фри, две использованные салфетки, четыре пустых контейнера из-под кетчупа и салфетка. Я проклинал Эда, воспользовавшись одним из стаканов, чтобы собрать мусор, выпавший из пакета. Я собрал в стакан все, кроме салфетки, которую не хотел трогать, потому что решил, что в нее высморкался кто-то из них. Я осторожно поднял салфетку за угол и испытал настоящий шок, когда из нее выпал использованный презерватив. К счастью, презерватив был завязан, чтобы его содержимое не вытекло наружу, но это не делало его менее тревожным.

Я был слегка зол на Эда и Линду. На самом деле мне было все равно, что они по-быстрому перекусили в задней части фургона, но у них должно было хватить порядочности избавиться от улик. Когда дело касалось поддержания чистоты в фургоне, Сьюзен была практически навязчива, и я был уверен, что с ней случится припадок, если она узнает, что делали в нем Эд с Линдой. Я решил сохранить презерватив и вернуть его Эду в тот же вечер в качестве шутки и тонкого намека на то, что они должны были за собой убрать.

С помощью салфетки я аккуратно поднял презерватив, бросил его в пустой стаканчик и поставил его под водительское сиденье, а затем избавился от остального мусора. После этого закончил очищать внутреннюю часть фургона, а после вымыл его. Позже, вернувшись домой, я не стал рассказывать Сьюзен о своем открытии. Нет никаких причин, чтобы ей требовалось узнать об этом.

***

В шесть часов вечера я поднялся в свою комнату, чтобы собрать вещи для поездки. Собрав чемодан, я завернул подарок Сьюзен и уже собирался подписать купленную открытку, когда услышал, что она поднимается по лестнице. Я быстро спрятал подарок и открытку в чемодан как раз перед тем, как в комнату вошла Сьюзен.

Когда она вошла в комнату, у нее было странное выражение лица, но она ничего не сказала. Она просто стояла и смотрела на меня, словно ожидая, что я что-нибудь скажу.

– В чем дело?

– Тебе следует переодеться, примерно через полчаса здесь будут Эд и Линда, – сказала она и вышла из комнаты.

Я был уверен, что Сьюзен что-то беспокоит, но понятия не имел, что именно. Я быстро умылся и переоделся, после чего спустился вниз и застал Сьюзен за приготовлением закусок. Когда я вошел в кухню, она посмотрела на меня так, словно снова ожидала, что я что-то скажу.

– Тебя что-то беспокоит? – спросил я.

– Нет. А должно?

– Не думаю, но ты все время смотришь на меня так, будто от меня пахнет собачьим дерьмом, – сказал я.

Сьюзен рассмеялась:

– Нет, от тебя не пахнет собачьим дерьмом. Мне просто интересно, будешь ли ты сегодня вечером заниматься со мной любовью. На тот случай, если мы не сделали ребенка прошлым вечером.

– Я с огромным удовольствием сегодня вечером займусь с тобой любовью, – сказал я.

Сьюзен, казалось, пришла в норму. Она улыбалась и расслабилась, продолжая готовить закуски.

***

Через несколько минут прибыли Эд и Линда, и мы все вышли на террасу, где у меня был ящик со льдом, полный пива, мы расселись вокруг и расслабились. Казалось, все время шли два разных разговора. Я разговаривал с Эдом, Сьюзен – с Линдой, а потом я разговаривал с Линдой, а Эд – со Сьюзен, и только изредка мы все четверо говорили об одном и том же.

Допив два пива, я пошел в дом, чтобы воспользоваться ванной. Стоя там и облегчаясь, я решил, что сохранение использованного презерватива является слегка извращенным, поэтому, вместо того чтобы вернуться к группе на террасе, я выскользнул в гараж, чтобы избавиться от него. Я открыл боковую дверцу и сунул руку под водительское сиденье, но стакана там не оказалось. Я опустил голову на пол, чтобы заглянуть под сиденье, но не смог его найти. Я подумал, что он, должно быть, выскользнул, пока я ехал, поэтому обыскал все внутри фургона, но все еще не мог найти стакан.

Я обдумывал свои действия и пытался точно вспомнить, что я сделал с этим стаканом. Я был абсолютно уверен, что поставил его под сиденье. Потом мне пришло в голову, что, должно быть, Сьюзен что-то искала в фургоне и нашла его. Я надеялся, что она выбросила его в мусорное ведро, не заглянув внутрь. Я открыл мусорную корзину в гараже, но ни стакана, ни использованного презерватива там не было. И тут до меня дошло, что Сьюзен, должно быть, нашла использованный презерватив. Она знала, что я отводил фургон на автомойку, так что, в фургоне не должно было оставаться никакого мусора. Сьюзен, должно быть, не поняла, почему стакан оказался спрятан под водительским сиденьем вместе с использованным презервативом. То-то она, наверное, удивилась, отчего мне понадобилось целых два часа, чтобы вымыть фургон.

Те странные взгляды, что она бросала на меня раньше, внезапно обрели смысл. Сьюзен, должно быть, подумала, что использованный презерватив в фургоне принадлежит мне. Могла ли она подумать, что я трахался с кем-то в задней части фургона, в то время как должен был быть на автомойке?

Мне не следовало везти домой этот использованный презерватив. Чтобы убедить ее, что презерватив не мой, придется сказать ей, что он – Эда, а затем объяснить, почему я сохранил использованный презерватив. Какой псих хранит чужие использованные презервативы?

Моя единственная надежда состояла в том, что Сьюзен не стала заглядывать в стакан, а просто вынула его и выбросила в мусорное ведро снаружи. Я подумал, не стоит ли мне просто держать рот на замке и подождать, что скажет Сьюзен. Я знал, что это – не очень хорошая идея. Если она ничего не скажет, я не узнаю, о чем она думает, а мне не хотелось уезжать из города на три-четыре дня, если она будет думать, что я ей изменил. Я собирался обсудить это с ней, едва уедут домой Эд и Линда.

Когда я снова вышел на террасу, Сьюзен бросила на меня еще один такой же взгляд.

– Где ты был? – спросила она. – Мы уже начали думать, что ты провалился.

Каким-то образом я почувствовал, что она знает, что я делал. Она знала, что я вышел проверить то, что спрятал под сиденьем. Тогда я решил намекнуть на то, что делали в фургоне Эд и Линда, и надеяться, что Сьюзен поймет.

Я начал с расспросов Эда об их поездке.

– Как прошла вчерашняя поездка в Конкорд? – спросил я.

– Все прошло хорошо, – ответил Эд.

– Вы получили удовольствие во время поездки? – спросил я.

– Удовольствие? Какое удовольствие можно получить от поездки в Конкорд? – отозвался Эд.

Мне показалось, что Эд твердо решил ни в чем не признаваться, и когда я посмотрел на Линду, то не увидел с ее стороны никаких признаков смущения. Если бы я точно не знал, то мог бы подумать, что презерватив в фургоне оставили не они.

Забавно, как мы движемся по жизни. Мы принимаем решения о том, где хотим быть через много лет, а затем строим планы о том, как мы туда доберемся. Все движется медленно, и всегда думаешь, что есть еще много времени, но тут происходит что-то, что все меняет в мгновение ока. Вот это и произошло, когда я задал свой следующий вопрос.

– У вас не было проблем с тем, чтобы загрузить в фургон стол?

– О, мы не пользовались фургоном. Я не знал, поместится ли в вашем фургоне стол, поэтому попросил тестя отвезти меня в Конкорд на своем пикапе.

Мне показалось, что меня ударили в живот. Краем глаза я заметил, что на меня смотрит Сьюзен. Когда я поднял глаза, она отвернулась, но прежде чем это сделала, я увидел, что у нее было такое же выражение лица, как и тогда, когда она вошла в спальню, когда я прятал подарок для нее.

***

Остаток вечера меня тошнило. Я просто хотел, чтобы Эд и Линда ушли, чтобы я мог поговорить со Сьюзен о том, что нашел в фургоне.

Эд и Линда, наконец, ушли около 10:15 вечера. Сьюзен принялась убираться на кухне, а я тем временем избавился от пустых бутылок и отнес бумаги в мусорное ведро. Я быстро огляделся, чтобы убедиться, что Сьюзен меня видит, и, когда понял, что она не видит, быстро обыскал мусорную корзину. В ней было не так уж много: всего несколько оберток от еды и бумажный стакан из «Макдоналдса». Еще раз оглядевшись, чтобы убедиться, что Сьюзен не смотрит, я полез в корзину и вытащил стакан. Презерватива внутри не было. Я заглянул в мусорную корзину, но презерватива там тоже не было. Интересно, что с ним сделала Сьюзен?

Я вернулся в дом, полный трепета. Как ни старался, я не мог придумать никакого разумного объяснения тому, что нашел презерватив в фургоне Сьюзен.

Когда я вошел в кухню, Сьюзен опять посмотрела на меня все тем же взглядом. Было ли это чувство вины? Ожидала ли она, что я спрошу ее о презервативе, чтобы она смогла начать исповедь о своих грехах? Я знал, что для этого разговора мне придется выбрать время. Я должен был убедиться, что достаточно спокоен, чтобы справиться с ответами на мои вопросы. Я все еще надеялся, что найдется объяснение, которое не разрушит наш брак.

Я решил, что подожду, пока мы поднимемся наверх, а потом скажу что-нибудь вроде: «Ты не выбрасывала стакан, стоявший под сиденьем минивэна? Я нашел его, когда пылесосил его. Ты не знаешь, как он туда попал?» Тогда вопрос бы не был в форме обвинения. Это даст ей возможность спокойно мне ответить. После чего мне предстояло решить, говорит она мне правду или нет.

Пока Сьюзен наполняла посудомоечную машину, я поднялся в спальню. Я начал нервничать, когда мне показалось, что загрузка посудомоечной машины у Сьюзен заняла больше времени, чем следовало. Несколько минут я прислушивался, будучи на пике волнения. Некоторое время я ничего не слышал, а потом услышал скрип одного из наших кухонных стульев, когда Сьюзен встала. Наверное, она сидела там и пыталась решить, как поступить.

Наконец, я услышал, как Сьюзен приближается к лестнице, поэтому нырнул обратно в спальню и, когда она вошла в комнату, притворился, что заканчиваю складывать вещи в чемодан. Сьюзен стояла в дверях и смотрела на меня со странным выражением на лице, а потом, не говоря ни слова, подошла и поцеловала меня.

Это был глубокий поцелуй с языком, от которого кровь начала течь прямо в мой быстро вставший член. Следующие несколько минут я ждал, что Сьюзен отстранится от меня и либо признается, либо спросит о презервативе.

После поцелуя Сьюзен ничего не сказала, и я понял, что все зависит от меня.

– Сьюзен, ты не выбрасывала стакан из «Макдоналдса», который стоял под сиденьем в фургоне? – спросил я.

Я почувствовал, как напряглось тело Сьюзен, и она поколебалась минуту, прежде чем сказать:

– Да. Я искала свои солнечные очки и увидела под сиденьем стакан.

– Ты случайно не видела, что было внутри него? – спросил я.

– Да, и мне было интересно, как это туда попало, – быстро ответила она.

– Я нашел его вчера, когда пылесосил салон фургона. Он лежал в пакете из «Макдоналдса» вместе с обертками от еды и стаканами из-под напитков. Пакет был мокрым от растаявшего льда в стаканчиках, и когда я попытался поднять его, он разорвался. Презерватив был завернут в салфетку. Тогда я подумал, что это, должно быть, Эд и Линда устроили небольшую вечеринку по дороге в Конкорд, но они не пользовались фургоном.

– Почему ты его не выбросил?

– Не знаю, – сказал я. – Найдя его, я слегка разозлился и собирался сказать что-нибудь Эду об этом сегодня вечером, но потом решил просто забыть об этом.

– Хорошо что ты не предъявил его им. Могло быть неловко.

Сьюзен, казалось, расслабилась, начав раздеваться. Интересно, если она невиновна, почему не расспрашивает меня об источнике использованного презерватива?

– Итак, Сьюзен, как ты думаешь, откуда взялся этот презерватив?

Лицо Сьюзен покраснело, когда она начала говорить:

– Ты обещаешь не сердиться?

– Как я могу это обещать, если понятия не имею, что ты собираешься сказать? – сказал я как можно спокойнее.

– Вчера, после того как Эд и Линда уехали в Конкорд вместе с отцом Линды, позвонил Джон Фишер и попросил меня одолжить ему фургон на несколько часов, чтобы выполнить кое-какие поручения. Я сказала, что одолжу. Не могу поверить, что он оставил в фургоне этот беспорядок. Я задам ему, черт возьми, в следующий раз, когда увижу.

– Господи, зачем ты позволила ему взять машину? – чуть не заорал я.

– Не веди себя со мной так. Это мой фургон, и если я захочу одолжить его другу, то сделаю это, – крикнула в ответ Сьюзен.

Мне не понравилась идея Сьюзен одолжить свой фургон Джону Фишеру, но, по крайней мере, это объясняло использованный презерватив. Трахнуть одну из своих новых сотрудниц в задней части фургона было именно тем трюком, который он мог бы провернуть.

Сьюзен сняла лифчик и трусики, надела сексуальную ночную рубашку, а потом сказала, что спустится за стаканом воды, и спросила, не хочу ли я чего-нибудь. Я попросил ее принести стакан и мне.

Когда она вышла из комнаты, я достал из сумки подарок для нее и открытку и начал оглядываться в поисках ручки. Я не нашел ни одной, а когда услышал, как Сьюзен поднимается по лестнице, отнес подарок и открытку в ванную и спрятал их в ящик.

Я вернулся в спальню, когда Сьюзен ставила стаканы с водой на прикроватный столик.

– У тебя здесь есть ручка? – спросил я.

– Кажется, в сумочке есть. А что?

– Через минуту увидишь, – сказал я, поднимая ее сумочку с пола и направляясь в ванную.

Меня всегда поражало, сколько хлама хранится в сумочке у Сьюзен. Мне пришлось вытащить много всего, прежде чем я нашел ручку. Я быстро подписал карточку и начал запихивать все обратно в сумку, удивляясь, почему она никогда ничего не выбрасывает. Мне всегда казалось забавным, что в некоторых областях своей жизни она была одержима чистоплотностью, а в других была неряхой. Ее сумочка была прекрасным примером последнего. Укладывая вещи обратно в сумку, я что-то уронил на пол. Я посмотрел вниз и увидел сложенные вместе пятидолларовую купюру и две однодолларовые. Когда я поднял их, то заметил, что вместе с этими деньгами там был сложенный листок бумаги. Это было типично для Сьюзен. Она покупала что-нибудь, а получая сдачу, просто складывала купюры вместе с квитанцией и запихивала их в сумку.

– Что там у тебя? – крикнула Сьюзен из спальни. – Тебя нет уже пятнадцать минут.

– Я выйду через минуту, – сказал я.

Наверное, прошло еще минут десять, прежде чем я вернулся в спальню.

Сьюзен лежала на кровати, когда я вошел в комнату. Когда я подошел к кровати, Сьюзен встала, подошла ко мне, поцеловала меня и сказала:

– Так мы собираемся сегодня вечером делать ребенка?

Сьюзен опять поцеловала меня, засунула руку мне в трусы и начала поглаживать полуобмякший член. Сьюзен села на край кровати, расстегнула мои брюки, спустила их и помогла мне из них выйти. Она проделала то же самое с моими трусами, а затем взяла мой член в рот и вскоре приблизила меня к кульминации. Мне удалось взять себя в руки и отстраниться от нее. Я поднял Сьюзен, бросил ее на кровать, а затем разделся, присоединился к ней на кровати и начал исследовать ее тело руками и языком.

Я целовал и лизал ее шею, наблюдая, как на ее бедрах появляется гусиная кожа. Я расстегнул ее ночную рубашку и двинулся вниз, чтобы взять в рот сосок, одновременно медленно вставляя палец в ее киску. По тому, как она придвинулась ко мне, я мог бы подумать, что она уже разгорячена и очень возбуждена, но я был несколько удивлен, обнаружив, что она не сильно мокрая. Я погрузил палец глубже в ее лоно и начал большим пальцем дразнить ее клитор. Вскоре любовный канал Сьюзен начал реагировать, покрывая мои пальцы ее естественными соками. Когда Сьюзен начала тяжело дышать, я спустился вниз и начал доставлять ей оральное удовольствие, наслаждаясь вкусом ее горячей киски. Я посасывал клитор Сьюзен и проводил по нему языком, пока она не взорвалась оргазмом...

После ее оргазма я перевернул Сьюзен на живот и приподнял ее бедра так, чтобы она стояла на коленях, а затем толкнул в нее сзади набухший кровью член и колотил Сьюзен, пока не почувствовал, что начинает нарастать мой оргазм. Когда понял, что больше не могу сдерживаться, я вышел из мокрой киски Сьюзен и начал дрочить свой член рукой, выплескивая свою порцию горячей спермы на ее задницу.

Когда я убедился, что мои яйца пусты, я встал с кровати и пошел в ванную, чтобы вымыть свой член. Затем я вернулся в спальню и начал одеваться, а Сьюзен смотрела на меня с выражением недоверия на лице.

– Зачем ты это сделал и почему одеваешься? – спросила она.

– Зачем я сделал что?

– Почему ты вышел и кончил мне на попу? Я не смогу забеременеть, если ты не будешь кончать в меня, – сказала она.

Я ничего не сказал, пока не надел туфли.

– Мне необходимо уйдти. Я остановлюсь в одном из отелей рядом с аэропортом, – сказал я.

– Что случилось? – спросила Сьюзен. – Ты начинаешь меня пугать.

– Если я останусь здесь, все, вероятно, станет намного страшнее, – сказал я.

– Не понимаю. Скажи, что случилось.

– Ладно. Хочешь знать, почему я ухожу? Я ухожу потому, что не хочу иметь от тебя ребенка, – сказал я.

Каким-то образом мне удалось насладиться выражением шока на ее лице.

На мгновение показалось, что Сьюзен вот-вот расплачется.

– Я не понимаю. Почему ты так себя ведешь? – спросила она.

– Я решил позволить сделать тебя беременной другому, твоему любовнику. После того как я уйду, ты сможешь позвонить ему и сказать, что ему больше не требуется пользоваться презервативом, когда он тебя трахает. Это должно сделать вас обоих очень счастливыми, – сказал я.

– Марк, о чем ты говоришь?

– Сьюзен, все кончено. Я знаю, что тот, кто воспользовался этим презервативом, использовал его, чтобы трахнуть тебя.

Выражение лица Сьюзен было одним из ее непроницаемых выражений. Я даже не мог сказать, взволновало ли ее то, что ее разоблачили.

– Откуда у тебя такая мысль, Марк? Как ты мог подумать, что я когда-нибудь тебе изменю? – спросила Сьюзен.

– Если бы ты хоть раз потрудилась почистить свою сумочку, тебе бы это сошло с рук, – сказал я, вытащил из кармана два листка бумаги и бросил их ей. – Знаешь, что я делал все то время, пока был в ванной? Когда я сегодня выходил, то купил тебе бриллиантовые серьги, которые так тебе понравились. Сегодня вечером я хотел подарить их тебе, чтобы выразить свою любовь. Также вместе с подарком я купил открытку. Вот зачем мне понадобилась ручка.

Сьюзен была совершенно сбита с толку. Она все еще не понимала, куда я клоню со своими бреднями.

– Я нашел ручку на дне твоей сумки, и там же нашел эти две квитанции. Первая датированная вчера в 12:30 из «Макдоналдса». Я подумал, что это просто совпадение, что ты купила два биг-Мака, один большой пакет картошки-фри и два средних напитка, и что в задней части фургона я нашел пакет от Макдональдса с остатками этой самой еды.

– Будучи доверчивым мужем, каким я и являюсь, я обыскал остальную часть твоей сумки в поисках чего-нибудь, что доказало бы мою неправоту. И что же я нашел? Квитанцию из аптеки Томпсона, датированную вчерашним днем. Представь мое удивление, когда я увидел, что ты купила упаковку презервативов и тюбик вагинального увлажняющего крема. А теперь, какого хрена тебе понадобились эти предметы?

Глаза Сьюзен были широко раскрыты, а лицо совершенно побелело. Когда она ничего не сказала, я наклонился и закончил завязывать шнурки. Покончив с этим, я снова выпрямился и посмотрел на Сьюзен. Она смотрела на меня, казалось, не в силах вымолвить ни слова.

– Кстати. Я верну в магазин бриллиантовые серьги, – сказала я. – Почему-то мне кажется, что ты их не заслуживаешь.

Когда я взял свой чемодан и направился к выходу из комнаты, Сьюзен, наконец, обрела дар речи:

– Пожалуйста, не уходи. Давай поговорим об этом.

Я посмотрел на нее так, словно думал, что она сошла с ума.

– Поговорить о чем? – спросил я. – Ты трахалась с кем-то за моей спиной, а потом, когда я нашел улики, пыталась мне солгать. Ты изменяешь мне, а потом говоришь, что хочешь иметь от меня ребенка. Как ты можешь спокойно сидеть и делать вид, что нам есть что обсуждать?

– Ты не можешь уехать из города, злясь на меня. Нам нужно об этом поговорить.

– Какого хрена ты куришь? Ты думаешь, я просто должен простить тебя за то, что ты трахалась с каким-то парнем на заднем сиденье своего фургона? Ты что, думаешь, что ты все еще гребаный подросток?

– Марк, я знаю, что ты расстроен, но позволь мне объяснить...

– Есть три вещи, которые я не хочу от тебя слышать прямо сейчас, – сказал я. – Я не хочу слышать от тебя, что ты все можешь объяснить. Я не хочу слышать, как ты говоришь, что сожалеешь, и не хочу слышать, как ты говоришь, что не хотела причинить мне боль.

Я все еще не мог прочесть выражение лица Сьюзен. Мне показалось, что я увидел слезы, но она казалась такой спокойной, что я в этом усомнился. Я ожидал, что она будет плакать и умолять меня дать ей еще один шанс. Я уже начал думать, что ей вообще все равно. Как она могла быть той сексуальной динамо-машиной последние две ночи, говоря, как сильно меня любит и что хочет иметь от меня ребенка, а потом повернуться и вырвать мое сердце? Неужели все это было всего лишь игрой? Неужели она разлюбила меня?

– Марк, пожалуйста, останься и поговори со мной.

– Единственное, что я хочу знать перед отъездом, это как давно ты мне изменяешь? – спросил я.

– Вчера был первый, последний и единственный раз, но на самом деле я не изменяла. Не так, как ты думаешь, – ответила она.

Я не знал, что, черт возьми, она пыталась сказать, и вообще-то мне было все равно. Я посмотрел на Сьюзен, пытаясь понять, что происходит у нее в голове, но ничего в выражении ее лица не дало мне ни малейшего намека. И в любом случае я не был уверен, что это имело бы какое-то значение.

– Прощай, Сьюзен, – сказал я, направляясь к лестнице.

– Почему ты уходишь? – спросила Сьюзен, и я впервые услышал в ее голосе легкую панику.

– Ты помнишь наш разговор, перед тем как мы впервые занялись сексом? Когда мы поклялись друг другу, что никогда не изменим.

– Да, – сказала она, – конечно помню.

– Ну, полагаю, я поверил, что ты говорила серьезно, потому что сам выполнял это условие. В тот вечер ты произнесла два слова, с которыми я жил все эти годы. Ты их помнишь?

Сьюзен не ответила.

– «Не потерплю», – сказал я, спустился по лестнице и вышел из дома.