Hidden Lives от blackrandl1958

*************************************

Когда дерьмо попадает в вентилятор, редко есть время на рациональную реакцию. Нет ни плана, ни организации; все кажется хаосом.

Блейкли проснулась от звука ломающейся входной двери. Снаружи зажегся свет, и сработала сигнализация. На минуту она была дезориентирована, но на этот случай у нее был план. Она жила в бревенчатом доме. Это – не один из тех фальшивых бревенчатых домов, сделанных из плит на каркасе из палок, это – настоящий бревенчатый дом. Стены толстые и крепкие, и у нее есть комната-сейф.

Она поспешила туда, закрыв за собой тяжелую дверь. Набрала 911 и сообщила диспетчеру, что кто-то вломился в ее дом. В то же время она сняла с вешалки на стене свое ружье 12 калибра Ithaca Featherlight. Это – одна из немногих отцовских вещей, которыми она владела. Она передернула помповый затвор, дослав патрон с картечью «два нуля», и воткнула еще один патрон в магазин, доведя выстрелы доя пяти, достала свой 9-миллиметровый пистолет и вставила обойму. Положила еще две полные обоймы на стол рядом с удобным креслом в комнате, села, обхватила ружье и стала ждать полицию. Она разговаривала с диспетчером по мобильному телефону и слышала шум в своей спальне.

За дверью горячо спорили мужские голоса. В дверь несколько раз ударилось тяжелое тело, прежде чем они сдались. Прозвучало несколько выстрелов, и она предположила, что они пытаются выбить замок. Она рассмеялась. Тот был покрыт закаленной сталью. Она услышала крик, и раздалось еще несколько выстрелов. В спальне больше не было никаких звуков, но она не выходила.

Пискнул ее телефон, сообщая о входящем звонке. Она поставила полицейского диспетчера на удержание и ответила на звонок. Звонок был от ее ближайшего соседа. Блейкли живет на участке леса площадью четыре гектара, и ее ближайшим соседом является Брэнд МакКалла. Она увидела его имя на определителе номера и подумала, не слышал ли он выстрелов.

– Привет, Брэнд, – сказала она.

– Господи, Блейкли! Что, черт возьми, случилось? Я услышал, как сработала твоя сигнализация, и пришел проверить, как ты там. Мне показалось, что я услышал выстрелы, а когда пришел, в твоем доме было трое мужчин. Они в меня стреляли, Блейкли! Они пытались меня убить и преследуют меня!

– Где ты? – спросила она.

– На утесе. Думаю, я оторвался от них, но собираюсь забраться куда-нибудь, где они не смогут меня преследовать.

– Хорошо, – сказала она. Брэнд был альпинистом, и она знала, что он сможет уйти. Он упоминал, что несколько раз поднимался на эту вершину. – Будь в безопасном месте, а когда приедет полиция, я пошлю их к тебе. Я все объясню, когда все закончится. Приходи, после того как тебя найдет полиция, и я приготовлю для тебя крепкий напиток и объяснения.

Она услышала вдалеке звуки сирен и опять переключилась на диспетчера. Когда диспетчер сообщил ей, что полиция находится в доме, она сказала ему, где находится сама. Вскоре раздался стук в дверь, и женский голос спросил, все ли с ней в порядке, и представился. Блейкли потянула за веревку, чтобы отпереть дверь, и навела дробовик. Дверь медленно распахнулась, и она увидела униформу. Офицер подняла руки.

– Мы на самом деле полиция, мисс Дэвидсон.

Блейкли рассмеялась и положила ружье обратно на стойку.

– Очень рада вас видеть, – сказала она. – На утесе над моим домом находится мой сосед. Злоумышленники стреляли в него, когда он пришел проведать меня, и погнались за ним. Я позвоню ему и скажу, что вы приедете.

Два офицера направились к обрыву, а Блейкли повела женщину вниз по лестнице. Она отказалась отвечать на вопросы, пока ей не налили два стакана хорошего виски и не усадили в кресло.

– Теперь я готова, – улыбнулась она женщине.

– Я – офицер Донован, – сказала ей женщина. – Вы знаете, кто вломился в ваш дом?

– Нет, я ушла в свою безопасную комнату, едва услышала, как ломается дверь, – сказала Блейкли. – Я никого не видела. Все что знаю, это то, что они – мужчины. Я слышала их голоса. Их было трое.

– Ничего не пропало? Как думаете, они вас ограбили? – спросил Донован.

– У меня не было возможности посмотреть, но не думаю, что у них было на это время, – сказала Блейкли. – Они были в доме не более пяти минут, пока их не прервал мой сосед.

– Не могли бы вы заехать в участок и сделать заявление?

– Не сейчас, я сделаю это, но не сегодня. Даавайте завтра днем, – сказал Блейкли.

Оба офицера вернулись с Брэндом, и Блейкли поблагодарила их. Когда она подошла к остаткам своей входной двери и придержала ее, все поняли намек и вышли на улицу.

– Мы проверим снаружи, но там никого не видно. Они ушли, мисс Дэвидсон, – сказал ей один из офицеров. – С вами все будет в порядке?

– Да, я закрою штормовую дверь, и все будет в порядке. Приеду завтра днем, чтобы сделать заявление.

Она вернулась в дом, где Брэнд потягивал свой скотч.

– Какого черта, Блейкли? – взорвался он. – Эти ублюдки чуть меня не достали! Я слышал, как молниями летят пули. Кто они?

– Не могу сказать, – сказала она. – Это связано с моей работой.

– Ты работаешь с маньяками-убийцами? – недоверчиво спросил он.

– Да, иногда. Ты ведь знаешь, что я – адвокат, Брэнд. Я – адвокат по уголовным делам. Я знаю, что это противоречие в терминах, но иногда я защищаю неблаговидных персонажей.

– Зачем кому-то убивать своего адвоката? – спросил он. – Черт, они даже пытались убить твоего соседа!

– Может быть, им не нравятся любопытные соседи, – улыбнулась она.

– Господи, посмотри на себя, – воскликнул он. – Ты холодна как огурец! С тобой такое уже случалось?

– Не совсем, – сказала она. – Никто никогда не вламывался в мой дом. Но в меня уже стреляли.

– Мне кажется, я тебя даже не знаю, – сказал он. – Когда моя милая, тихая, маленькая симпатичная соседка превратилась в Рэмбо?

– Просто ты не очень хорошо меня знаешь, – сказала она. – Ты живешь здесь всего две недели, и мы встречались всего два раза.

– Пойдешь со мной завтра на свидание? – спросил он.

Настала очередь Блейкли удивляться.

– С чего это, Брэнд?

– Я хотел спросить тебя в тот день, когда ты принесла кексы и сказала «добро пожаловать», потому что ты была просто такой горячей, – сказал он. – А теперь ты – потрясающая, Блейкли! Я должен узнать тебя получше.

– Ну, завтра я не смогу пойти с тобой на свидание, – сказала она. – Нам обоим нужно съездить в полицейский участок и сделать заявления. Но у меня есть идея. Почему бы мне не заехать за тобой на обед, и поедем в полицейский участок вместе. Поболтаем, и ты поймешь, хочешь ли пригласить меня на свидание, а я пойму, хочу ли я пойти.

– Прекрасно, – сказал Брэнд. – В какое время собираешься выйти?

– Давай поговорим об этом утром, – предложил Блейкли. – У меня к тебе еще одна просьба. Не мог бы ты остаться на ночь?

Его челюсть отпала, и она рассмеялась.

– Я не предлагаю тебе секс, Брэнд. Мне как-то не по себе от всего этого, и я просто хочу, чтобы кто-то был рядом. Ты можешь спать здесь, в этой спальне, а я буду спать наверху, в своей. Ты сделаешь это ради меня?

В этот момент, если бы Блейкли попросила луну, он бы придумал, как достать ее для нее. Он пошел домой и взял вещи для ночевки. Когда он вернулся, она ждала его с еще одним виски, они немного поговорили и легли спать.

К тому времени для сна оставалось совсем немного времени, и Блейкли проспала до десяти. Брэнд, похоже, еще спал, поэтому она спустилась и постучала в его дверь. Он пробормотал, что не спит, поэтому она сварила кофе и вернулась наверх, чтобы принять душ и одеться.

К тому времени, как она закончила, он уже сидел за кухонной стойкой и пил кофе. У нее были кексы, которые она купила по дороге домой накануне вечером, и они съели по одному.

Блейкли показала ему дом, и он был очень впечатлен. В ее кабинете находилось нечто похожее на крупный коммуникационный центр. Там было восемь мониторов, каждый из которых мог показывать что-то свое или работать в паре, а три компьютера были самыми современными. У нее был даже сервер AS 400, на котором стояла серьезная база данных. Брэнд являлся экспертом по компьютерам. Он знал несколько компьютерных языков и работал в компании-гиганте программного обеспечения в качестве инженера-программиста. То что было у Блейкли, являлось мощной компьютерной техникой.

– Для чего ты все это используешь? – спросил он. – Для адвоката это кажется излишеством.

– Я использую это для получения информации, – ответила она. – Не стану рассказывать тебе всего о том, чем я занимаюсь, Брэнд. Я никогда не расскажу тебе все о том, чем занимаюсь. Если из-за этого ты не захочешь со мной дружить, я не стану на тебя обижаться.

– Когда я такое говорил? – Ее ответ слегка ошарашил его. – Не пытайся меня прогнать, Блейкли. Я этого не говорил.

– Прости, – сказала она. – Я не привыкла, чтобы в моем доме были люди и задавали мне вопросы. Нам пора идти, если хотим пообедать.

***

Они сели в ее черный Lincoln Navigator и поехали в гастроном, где была очень вкусная пастрама, и они оба съели свои сэндвичи с большим соленым огурцом. Покончив с едой, поехали в полицейский участок и дали показания. Ни один из них не слышал, что говорил другой, и Брэнду стало любопытно.

– Что ты им сказала? – спросил он.

– Я сказала им, что никогда не видела этих мужчин, и понятия не имею, кто мог желать причинить мне вред, – ответила она. – А что сказал им ты?

– Я сказал им, что их было трое, они были одеты в черное, на них были маски, и я не знаю больше никаких подробностей, потому что бежал, как будто горела моя задница, – сказал он. – Обычно я так делаю, когда в меня стреляют.

Блейкли рассмеялась.

– Ну, надеюсь, что кого-нибудь поймают, – сказала она.

– И почему у меня такое чувство, что ты точно знаешь, что происходит? – спросил он. – Ты ведь знаешь, кто это, не так ли?

– Да, знаю. Ты очень проницателен, Брэнд.

– Что будешь делать, если они вернутся? – спросил он.

– Они не вернутся.

– Откуда знаешь?

– Я собираюсь сделать пару телефонных звонков. Кто-нибудь о них позаботится. Они совершили ошибку, и их уберут, – сказала она.

– Уберут? Это что, эвфемизм для убийства?

– Нет, это значит «уберут», – сказала она. – Они работали на конкурента моего нынешнего клиента и нарушили некоторые очень важные неписаные правила, и если их работодатель не наложит на них дисциплинарное взыскание, они будут уничтожены. Я не могу сказать тебе больше, Брэнд. Если это тебя шокирует или ты больше не хочешь быть рядом со мной, я подброшу тебя до твоего дома, и мы будем просто соседями, которые машут друг другу при встрече. Ты этого хочешь?

– Почему ты продолжаешь это делать? – спросил Брэнд.

– Что делать?

– Почему ты все время пытаешься меня оттолкнуть? Каждый раз, когда мы начинаем разговаривать, ты упираешься в стену и говоришь, чтобы я отвалил, – нахмурившись, сказал он.

Она рассмеялась.

– Я не говорю тебе убираться, просто даю тебе выход. Знаю, что это кажется загадочным, но я просто говорю тебе, что есть то, чего я тебе не скажу. Не хочешь уйти?

– Нет, черт возьми! Я никогда не встречал никого похожего на тебя, Блейкли. Ну, то есть, посмотри на себя. Ты такая миниатюрная, милая и светловолосая. Похожа на чью-то великолепную младшую сестру, ты вся такая спокойная и безмятежная, а твоя входная дверь развалилась, и у тебя в стене дырки от пуль! Так ты пойдешь со мной завтра на свидание?

Она опять засмеялась.

– Ты очень настойчив, Брэнд, отдаю тебе должное. Нет, завтра я не пойду с тобой на свидание. Мне нужно отремонтировать дом, и у меня есть кое-какая работа. Я позвоню тебе, когда буду готова, ладно?

– Если не позвонишь до полудня пятницы, я приеду и установлю на пороге твоего дома палатку.

Он забрал из ее дома свои вещи, и она отвезла его к нему домой. На следующий день Брэнду тоже нужно было идти на работу, и он лег спать, а перед глазами у него мелькали исключительно образы Блейкли.

***

До конца недели у Блейкли были адвокатские дела, и она была очень занята. Ей предстоял важный судебный процесс, и она собирала свидетелей. Сама этим не занималась, но нанятые ею детективы давали ей довольно четкое представление о том, кого следует допросить, и что на самом деле происходит в деле. Ее клиент обвинялся в нападении на полицейского и множестве других связанных с этим обвинений. Блейкли считала, что нападение было совершено, наоборот, полицейским, и была намерена доказать это.

Кроме того, у нее была работа за городом, и она вернулась домой лишь в пятницу поздно вечером. Приняла душ и переоделась в удобную одежду, решив до конца дня поработать со своими цветами перед домом. Она совсем забыла о звонке Брэнду и вспомнила о нем лишь тогда, когда увидела его идущим через лес к ее дому.

– Привет, Брэнд, – сказала она, когда он подошел к ней сзади. На ней был цветастый сарафан, и она смотрела на него с того места, где стояла на коленях на маленьком коврике. На лбу у нее было пятно грязи, и она убрала прядь светлых волос за ухо, оставив еще одно пятно на щеке хлопчатобумажными перчатками, которые надела.

– Ты не позвонила, – сказал он.

Она улыбнулась.

– Прости, я была очень занята. На следующей неделе у меня суд, который очень важен для меня, и я была в Вашингтоне по делам. Когда ты уехал в воскресенье вечером, я собиралась позвонить тебе в конце недели. Просто отвлеклась.

Она встала, и Брэнд подумал, что она выглядит очаровательно. Она сняла перчатки и полезла в карман платья, доставая телефон. Она набрала номер, и зазвонил его телефон.

– Привет, Брэнд, – хихикнула она. – Я тут обещала тебе позвонить.

Он отбился, и она убрала телефон.

– Куда ты хочешь пойти завтра вечером на наше свидание? – спросил он.

– Давай не будем называть это свиданием, – сказала она. – Давай назовем это ужином и танцами, чтобы мы могли получше узнать друг друга. Можешь заехать за мной в семь, а я закажу столик.

– Хорошо, но это свидание, – засмеялся он.

Брэнд ушел домой, а Блейкли вернулась к садоводству. Брэнд ей нравится, решила она. Ее жизнь была очень сложной, и она не была уверена, что в ней найдется место для чего-то, кроме случайных связей, но Брэнд был интересен. Он очень красив, – подумала она. Он высок, хорошо сложен, и ей нравились его глаза. Они – серые и с интересным блеском, что придавало ему характер. Она никогда раньше не встречалась с рыжеволосыми.

Она разбросала на клумбе мульчу и пошла в дом, чтобы привести себя в порядок. Вышла из душа и вытерлась. Распушив волосы полотенцем, она мельком взглянула на себя в зеркало и критически осмотрела. Она знала, что мужчинам нравится на нее смотреть. Ее длинные светлые волосы, такие светлые, что почти белые, привлекали внимание. Она чувствовала, как их концы щекочут ее попу.

Это была хорошая маленькая попка. Она много работала над тем, чтобы она стала такой. Когда она росла, то была плоской, и с четырнадцати лет поднимала тяжести, чтобы не остаться такой же. Упорные тренировки принесли свои плоды, и она стала упругой и мускулистой. Она напрягала ее и хихикала, когда та танцевала. У нее была узкая талия, а над ней красиво расширялась верхняя часть тела. Груди были высокими и упругими. Они не были огромными, но она была очень стройной, и на ее стройной фигуре они казались очень большими. Она взяла их в руки, и ее соски напряглись, когда она провела по ним пальцами. Соски были толстыми и розовыми, а ареолы сморщились, когда влага из душа испарялась, оставив прохладу.

Она рассмеялась над своей самовлюбленностью. Отвернувшись от зеркала, она подошла к шкафу. У нее было новое маленькое голубое платье, которое она хотела надеть. Оно было блестящим и оголяло одно кремовое плечо. Надела черные туфли на каблуках и нашла сумку-клатч, переложив в нее все необходимое из своей большой сумочки. Высушила волосы и заплела косу с одной стороны, прежде чем нанести макияж. Не стала наносить много косметики, из-за ее кожи в этом не было необходимости, и наложила лишь немного тонального крема и косметики для глаз. Она ненавидела свои бледные брови и ресницы. Они делают ее похожей на доярку, – думала она.

Брэнд позвонил в дверь, когда она спускалась по лестнице, и когда она открыла дверь, его челюсть упала.

– Боже мой, Блейкли, – сказал он. – Ты великолепна!

Она сделала реверанс.

– Спасибо, сэр.

Она оглядела его высокую фигуру. На нем были черные брюки и красивая розовая оксфордская рубашка с отложным воротником.

– Ты и сам выглядишь весьма очаровательно.

– Я сегодня – вторичный элемент, – сказал он. – И знаю, кто звезда этого шоу.

Он подал ей руку и повел к своей машине.

Обычно Брэнд ездил на работу на Suburban, но у него еще был синий Audi R8 Spyder с двигателем V10, на котором он ездил, когда хотел произвести впечатление на девушку. А произвести впечатление на эту девушку он определенно хотел, и ее улыбка, когда она увидела машину, была приятной.

Они опустили верх, и она дала ему указания. Они поехали в заведение с морепродуктами, расположенное на утесе с видом на прибой, и там было очень вкусно. Брэнд никогда не был там раньше, и похвалил Блейкли за ее выбор.

После ужина она опять дала ему указания, и они оказались на складе в торговом районе. Очередь из людей растянулась на целый квартал, и им пришлось припарковаться за три квартала. Когда они подошли к двери, Блейкли, не обращая внимания на очередь, подвела его к двери. Там сидел огромный чернокожий парень, он встал, когда они подошли, и открыл дверь.

– Мисс Дэвидсон, – кивнул он.

Она похлопала его по руке.

– Привет, Тони. Спасибо, что впустил нас.

– Эй, какого черта? – двое парней в глубине очереди около десяти человек, выглядели расстроенными. – Мы ждем здесь уже сорок пять минут. Почему им можно войти просто так?

Тони бросил на них взгляд.

– Хочешь, чтобы я сломал тебе руку? Заткнись на хрен, а то вообще сюда не попадешь. Кроме того, она – горячая штучка, а ты нет.

– Простите, мисс Дэвидсон, – сказал он.

Она опять похлопала его по руке, и они вошли внутрь.

Их встретил тяжелый бас, и Блейкли повела Брэнда наверх. Внизу лестницы стоял еще один парень, который мог быть близнецом того, что у двери. Он снял бархатный шнур и кивнул. Они поднялись, и молодая женщина в униформе подвела их к столику. Они заказали напитки, и она удалилась.

– Я полагаю, ты вроде как большая шишка? – спросил Брэнд.

Блейкли улыбнулась.

– Владелец – мой клиент. Я сделала для него хорошую работу, и он мне благодарен.

– И что ты сделала? – спросил он.

– Он часто перемещает это место, – сказала она. – Такие ночные клубы как этот, горячи год или два, а потом начинают надоедать людям. Когда роза отцветает, он закрывается и переезжает в другое место. Вокруг есть люди отвечающие за территорию. Они ожидают вознаграждения, и если его не получают, то становятся грубыми. И он становится грубее, а я защищала его в двух случаях. Он и его ребята нагрубили нескольким сотрудникам правоохранительных органов, и в дело вмешалась полиция. Я добилась того, что с них сняли обвинения, а вместо них обвинили других парней. Это принесло мне некоторую благодарность, и он заботится обо мне.

– Ты потрясающая, Блейкли. Ничто из того, что я делаю, даже близко не похоже на то, что делаешь ты.

– О, ну не знаю, – сказала она. – На прошлой неделе ты выследил и поймал группу хакеров, воровавших проект у твоей компании. Ты знали, что они перестреливались с ФБР?

У Брэнда отвисла челюсть.

– Откуда ты можешь это знать, Блейкли? Это совершенно секретные вещи, о которых не должен знать никто за пределами ФБР и службы безопасности моей компании!

– Мне нравится знать, что за люди мои соседи, – улыбнулась она. – Ты очень хорош в своей работе, Брэнд. Любишь альпинизм, парасейлинг и прыжки с парашютом. Участвуешь в соревнованиях по дзюдо и любишь заварной крем. Я ничего не упустила?

– Да, и я влюблен в самую умную и горячую маленькую блондинку, которую когда-либо встречал, – засмеялся он. – Господи, Блейкли, да ты просто нарасхват.

– Да. Если мой сосед – Ганнибал Лектер, я хочу об этом знать, чтобы съесть его до того, как он съест меня, – сказала она. – Ты еще не влюбился в меня, большой мальчик. Я еще не решила, сможешь ли ты со мной справиться. Со мной нелегко дружить, Брэнд. Я прохожу через мужчин как через жевательную резинку. Я – не шлюха, но мне нравится романтика. Большинство парней не хотят мириться с теми неприятностями, которые я приношу.

– И какого рода неприятности? – спросил он.

– Ну, если посмотришь направо, то увидишь, как это случается, – сказала она.

Брэнд перевел взгляд и увидел мужчину, шедшего к ним. Он нес два напитка и был высоким, крепко сложенным парнем в очень дорогом костюме. Он подошел к столику и поставил напитки.

– Привет, красотка. Я попросил официантку сказать мне, что ты пьешь, – с улыбкой сказал он. – Не станцуешь ли со мной один танец?

Блейкли даже не подняла глаз.

– Я тут не одна, – сказала она. – Тот факт, что ты не спросил сначала его разрешения, говорит о том, что ты – мудак. Проваливай, пока я не вышвырнула тебя отсюда.

– Послушай, сучка, я не думаю, что ты знаешь, кто я такой, – сердитым голосом начал он. Но прежде чем смог продвинуться дальше, на его стороне появились два огромных вышибалы.

– Этот человек беспокоит вас, мисс Дэвидсон? – спросил один из них.

– Не знаю, Джон, – ответила она. Она впервые подняла глаза на мужчину. – Ты меня беспокоишь?

– Нет, думаю, что нет, – сказал он. – Наслаждайся напитком.

Он отошел, и Брэнд закрыл свой рот.

– Вот такие проблемы, – сказала она. – Очевидно, что я здесь с тобой, но около пятнадцати мужчин собираются подойти и предложить купить мне выпить или пригласить меня потанцевать. Некоторые из них будут джентльменами и спросят тебя, можно ли им меня пригласить. Некоторые будут засранцами. Если бы мы были внизу, на полу, было бы еще хуже.

– Ты хочешь танцевать с кем-нибудь из них? – спросил он.

– Если ты мне позволишь. Я люблю танцевать, Брэнд. Мне нравится заводить парней. После каждого танца я буду возвращаться сюда. Я не позволю им ощупывать меня в одежде. Не буду их целовать. Никуда не пойду ни с кем из них. Я пойду домой с тобой. Буду танцевать с тобой каждый танец, если ты захочешь. Если скажешь мне «нет», я останусь здесь, но они станут приглашать. Я знаю, как я выгляжу, Брэнд. Мне нравится внимание. А кому бы не понравилось? Сможешь ли ты выдержать, находясь здесь со мной, зная, что такое будет?

– Да, черт возьми, – сказал он. – Каждый мужчина в этом зале задается вопросом, почему ты здесь со мной. Они думают, насколько мне повезло, и я думаю о том же. Если пообещаешь, что все будет так, как ты сказала, я буду сидеть здесь, когда мы не будем танцевать, смотреть на тебя и думать о том, как мне повезло, что ты – со мной.

– Очень хороший ответ, – сказала она. Она взяла его лицо в свои маленькие ладошки и потянула к себе, чтобы поцеловать. На вкус она была как коктейль «мимоза», который она пила, и у нее были самые мягкие, самые пухлые губы, которые Брэнд когда-либо целовал. Когда она отстранилась, он был тверд в своих штанах, а ее глаза пылали.

– Это было все, о чем я мечтал, – сказал он. – Что будет, если ты выйдешь с каким-нибудь парнем и он переступит черту?

– Не вмешивайся, – сказала она. – Я могу справиться сама. Ты очень хороший боец, Брэнд. Но не выстоял бы против меня и тридцати секунд. Ты можешь взять меня на земле, если только мне не повезет. Поверь, меня постоянно подкарауливали с шестнадцати лет. Я знаю, как с этим справляться.

– А что, если мне не понравится парень, который спросит меня, пойдешь ли ты с ним танцевать? – спросил Брэнд.

– Скажи ему «нет», – ответила она. – Я не буду делать ничего, на что ты скажешь «нет». Помни, домой меня ведешь ты и не ревнуй. А теперь потанцуй со мной.

***

Брэнд был очень хорошим танцором, но Блейкли была совсем в другой лиге. Она была поэзией в движении, и ему казалось, что он тонет в бассейне чувственности. Наблюдать за тем, как ее эффектное тело движется под музыку, было таким впечатлением, какого он никогда не испытывал. Ее глаза не отрывались от его глаз, если только она не стояла к нему спиной, а это случалось время от времени, когда она танцевала против него, ее руки были подняты, а потрясающая попка приводила его в бешенство.

Музыка замедлилась, и она переместилась в его объятия. На какое-то время он испугался, что кончит в штаны, когда она прижалась к его эрекции. Его руки переместились вниз, пока не обхватили круглые ягодицы ее попки, еще плотнее притягивая ее к выпуклости его брюк. Она оставалась там до следующей песни, и он быстро убедился, что все что она говорила, – правда.

Во время следующего музыкального номера их пять раз прерывали, пытаясь вклиниться, и Блейкли останавливала их одним лишь взглядом. Она повела его обратно к их столику, и не успели они сесть, как еще один мужчина спросил Брэнда, не разрешит ли он Блейкли потанцевать с ним.

– Подождите пару песен, и она сможет, – сказал ему Брэнд, и мужчина поблагодарил его, пообещав вернуться.

– Господи, Блейкли, ты не шутила, – засмеялся он. – Я тоже знаю, почему. После танца с тобой я готов убивать, грабить и жечь, чтобы сделать это еще раз. Думаю, что наблюдение за тобой производит такой же эффект. Боже, ты сексуальна. Я так и думал, когда ты стояла на коленях на клумбе с грязью на лице, но Блейкли в платье на танцполе – это совсем другое дело.

Она улыбнулась.

– Для меня это всегда было так. Мне потребовалось много подростковых лет, чтобы к этому привыкнуть. Теперь это кажется мне нормальным.

Они взяли еще по бокалу.

– Должна сказать тебе, Брэнд. Не пей тот напиток, что принес нам парень.

– Почему, он же бесплатный? – спросил он.

– В нем – экстази, – сказала она.

– Откуда ты можешь знать?

– Чувствую запах, – сказала Блейкли. – Он пахнет ванилью.

Брэнд понюхал стакан и почувствовал запах.

– Господи, Блейкли, этот парень пытался накачать нас наркотиками!

– Такое часто случается, – сказала она. – Они думают, что в таком случае у них больше шансов залезть ко мне в штаны, в платье. Никогда не бери напитки, которые тебе предлагают в незнакомом месте, или даже там, в месте, которому ты доверяешь, если он не исходит от официанта, или ты не видишь, как его делают. Некоторые наркотики для изнасилования на свидании не пахнут и не имеют вкуса, например, гамма гидроксибутират.

– Боже мой, что за жизнь у тебя? – воскликнул он.

– Просто моя жизнь, – сказала она. – Я к этому привыкла, но знаю, что для тебя это должно быть шоком.

– Это чертово преуменьшение года! – сказал он. – К этому требуется привыкнуть, Блейкли.

– Значит ли это, что ты хочешь к этому привыкнуть? – спросила она.

– О, черт возьми, да! – сказал он. – Мне никогда в жизни не было так весело. Я ведь довольно занудлив.

– Вот почему ты мне и нравишься, – сказала она. – Я тоже ботаник, но большинство людей этого не видят.

Они допили свои напитки, и вернулся за своим танцев парень.

– Принеси мне воды и еще один напиток, пожалуйста, Брэнд, – попросила она.

Ее сопровождающий вывел ее на пол.

– Этот рыжеволосый – счастливчик, – сказал он. – Кстати, меня зовут Сэмюэль. Я ведь не смогу отбить тебя у него, не так ли?

– Я – Блейкли, – засмеялась она. – Нет, у тебя нет ни единого шанса, но я обещаю, что этот танец будет тем, о чем ты никогда не пожалеешь.

И он не пожалел. Ее горячая задница, прижатая к нему, ощущение этих грудей на его груди, это лицо и эти глаза будут его преследовать. Когда Брэнд привлек внимание официанта, и тот принес напитки и воду, которые просила Блейкли, он наблюдал за ней, завороженный тем, как она двигалась. Она была похожа на одну из тех охотничьих кошек, которых можно увидеть в передачах о природе: гладкая, извилистая, великолепная и одновременно немного пугающая. Он никогда не уставал просто наблюдать за ней. Она была смесью милой маленькой девочки по соседству и очень элитного эскорта, собранных в один динамитный пакет.

Он танцевал с ней еще пять раз и наблюдал, как она танцует с еще полудюжиной партнеров. Она никогда не соглашалась танцевать с одним и тем же парнем дважды, кроме него, и хотя она, казалось, не возражала против блуждающих рук, но никогда не позволяла им задерживаться или двигаться под какой-либо частью ее платья. Если кто-то приглашал ее, прежде чем спросить Брэнда, она говорила, чтобы он убирались прочь. Она даже танцевала с потрясающей рыжеволосой женщиной, и Брэнду показалось, что у него глаза выскочат на лоб.

– Если когда-нибудь захочешь свингануть в обе стороны, позвони мне, – сказала та, провожая Блейкли обратно к своему столику. – Твой парень горяч.

После каждого танца она возвращалась к столику и пила воду или несколько бокалов «мимозы». Ее глаза сияли, а после последнего танца с ним, когда песня закончилась, она осталась в его объятиях и прошептала на ухо:

– Отвези меня домой, Брэнд. Мне нужно, чтобы ты отвез меня домой прямо сейчас.

По дороге домой она была вся в заботах о нем.

– Я давно не могла такого сделать, – сказала она. – Два года назад у меня были отношения, и это был последний раз. Я очень раздражительна, и мне нужен кто-то, к кому можно вернуться домой. Если у меня этого не будет, все может стать плохо. Я это знаю, поэтому не делаю этого. Как думаешь, Брэнд, тебе могут быть интересны отношения?

– Да, если с тобой, – сказал он.

– Тебе это покажется очень странным, – предупредила она его. – Я часто ухожу. Меня возбуждают странные вещи. Мне нужно, чтобы ты был рядом, когда это случится. Я не скажу тебе, куда иногда ухожу, и не стану отвечать на вопросы об этом. Я постараюсь доказать тебе, что ты можешь мне доверять, но некоторые вещи ты никогда не узнаешь. Я говорю тебе об этом заранее, чтобы у тебя был шанс отказаться, и никто не пострадал. Я не буду тебе изменять, никогда, а если ты изменишь мне, это будет конец для нас. Ты понимаешь, и все еще хочешь пойти со мной домой?

– Да, я хочу пойти с тобой домой. Не знаю, что сказать о других вещах. Назови мне пример того, что тебя возбуждает, а я должен буду присутствовать.

– Завтра я иду в суд по делу, которое много для меня значит. Если выиграю, я затрахаю тебя до смерти. Если проиграю, то буду очень плаксивой, и мне нужно будет, чтобы меня обнимали и любили.

Он засмеялся.

– Значит, я получу либо маленькую девочку, которой требуется моя любовь, либо шлюху, что хочет затрахать меня до смерти? По мне, так ситуация беспроигрышная!

Она отстегнула ремень безопасности и потянула вниз его молнию. Он оказался в самом горячем рту на земле. Блейкли была приятно удивлена. У него был очень хороший член. Он не был огромным, но она сама была маленькой и считала, что огромный – это больно и странно. Этот же был идеальной длины для нее и очень толстый. Она любила толстые. Он приятно растягивал ее рот, и она не могла дождаться, когда он растянет ее киску.

Ей очень, очень нравился Брэнд, и она верила, что он тот, кого она сможет полюбить. Она тщательно проверила его, и ей понравилось все, что она узнала. Он умный, веселый и влюбленный в жизнь. Он очарован ею, и это сочетание заставляло ее очень сильно его желать. Он кончил почти прежде, чем она успела начать, и от его количества она чуть не захлебнулась. Вот это да, – подумала она, – должно быть, он в восторге от этого шоу! Она обсосала его и заправила обратно в штаны.

– Господи, Блейкли, ты – тигрица, – воскликнул он. – Не могу поверить, что ты это сделала. Это было потрясающе!

Она улыбнулась.

– Я хотела снять с тебя напряжение, потому что когда привезу тебя домой, это будет на всю ночь. Ты не против?

Он усмехнулся.

– С тобой? Да, думаю, все будет нормально.

***

Она выскочила, когда он заехал в ее гараж и отпер дверь. Поднимаясь по лестнице, они сбрасывали одежду, и к тому времени когда добрались до кровати, она была в одном голубом кружевном лифчике и трусиках, а он в одних трусах. Он поднял ее на руки, и она оказалась на удивление тяжелой. Она была не очень большой, но вся состояла из мышц. Он легко бросил ее на кровать, и она подпрыгнула, хихикая. От этого движения по ее груди пробежали волны.

Он расстегнул ее лифчик, заметив, что у того есть пара лишних крючков. Когда он его снял, то понял, почему. Для этих гор ей нужна была поддержка. На более крупной девушке они уже были бы огромными, на ее же маленьком теле они выглядели как вздымающиеся Гималаи. Ее соски напоминали те, что покупают для детских бутылочек, только не такие длинные, а эти были прямыми и твердыми. Брэнд наслаждался ее видом, стоя на коленях между ее бедер на полу у изножья кровати.

Он спустил ее трусики и с облегчением перевел дыхание. Ее лоно плавно закруглялось от плоскости живота, белокурые локоны были подстрижены в форме языков пламени, и он чувствовал запах ее возбуждения. Он хотел поиграть с ее изящной маленькой киской, но Блейкли не дала ему этого сделать. Она приподнялась на кровати и потянула его за собой.

– Поиграть мы можем позже, – сказала она. – Мне нужен этот большой член во мне, сейчас же!

Она крепко обхватила его и ввела в себя. Она была вся мокрая, и он легко вошел в нее. Это было самое тугое и горячее, что он когда-либо мог себе представить. Она чувствовалась так, словно ее лихорадило, горячее, чем он мог себе представить.

Блейкли не могла поверить, насколько она возбуждена. Она кончила, едва он оказался внутри нее, и по тому, как его большой член все глубже погружался в нее, она поняла, что скоро кончит еще раз. Как оказалось, очень скоро, так как на нее продолжала накатывать серия небольших оргазмов.

Она слышала женские стоны, но они казались не связанными с ней, какими-то другими. Она была в сексуальном оцепенении, ее разум был поглощен наслаждением, а тело сотрясали спазмы экстаза.

В день их знакомства Брэнд вызвал у нее сильное влечение, и по мере того как она проводила с ним время, оно все росло. Танцы довели ее до исступления, и теперь она чувствовала, что приближается к мощному оргазму.

Брэнд был поражен ее сексуальной энергией. Для Блейкли не существовало мягкого нарастания до пика. Она извивалась, обхватывая его член и сжимая его своими внутренними мышцами, пока он не был готов взорваться. Ее крики были громкими и невероятно эротичными, она подняла ноги и обхватила лодыжками его спину, подстегивая его. Он бился в ее маленькую киску, а она отдавала все и даже больше, полностью открываясь ему и отдаваясь страсти, нарастающей внутри нее.

Она услышала крик и смутно поняла, что это – она. Ее охватил сильный спазм, все тело напряглось, когда наслаждение достигло пика. Самый интенсивный оргазм в ее жизни охватил ее, и все нарастал, пока не стал ревом в ее ушах. Ее глаза закатились, и если бы это продолжалось дольше, она знала, что потеряла бы сознание.

Она почувствовала, как он извергается внутри нее, его сперма успокаивала и одновременно обжигала ее. Он вскрикнул, и его толчки стали неровными, так как он был охвачен собственным наслаждением. Они рухнули вместе, с трудом переводя дыхание, пока приходили в себя.

Он перекатился на бок, увлекая ее за собой, и притянул ее лицо к своему. Ее глаза открылись, и их ресницы смешались. Он поцеловал ее милый маленький носик, и она захихикала.

– О, Боже, Брэнд, – пробормотала она. – Это было потрясающе! Спасибо тебе, спасибо. Я так в этом нуждалась. Так давно не могла так раскрепоститься. Я влюбилась в твой член!

Он засмеялся.

– Ты чуть меня не убила, Блейкли! Черт, что за женщина! Ты – самая сексуальная, самая милая, самая особенная девушка на планете. Это был не просто секс! Это было духовно.

Она поцеловала его, отчего у него конвульсивно сжались пальцы на ногах, и серьезно посмотрела ему в глаза.

– Брэнд, должна тебе кое-что сказать. Я могу влюбиться в тебя. Думаю, что уже влюбилась. Если я для тебя просто приятельница, то это нормально, но мне нужно знать, что ты чувствуешь ко мне, чтобы понимать, как реагировать. Если это просто секс, мне нужно, чтобы ты встал прямо сейчас и ушел. Я все еще буду трахаться с тобой, и мы можем быть друзьями, но ты не сможешь остаться, потому что то, что мы собираемся делать дальше, будет чем-то другим, и я не могу делать это с тобой, пока ты не скажешь мне, что тоже это чувствуешь.

Он смотрел в эти пылающие голубые глаза и терялся.

– Блейкли, с той минуты, как открыл дверь и увидел тебя, стоящую там со своими кексами, чтобы поприветствовать меня в этом районе, я понял, что ты – та самая девушка для меня. Я молился, чтобы ты не была замужем, и чтобы у меня был шанс. Каждая секунда, проведенная с тобой, затягивает меня все глубже. Я знаю, что влюбляюсь в тебя. Ты очаровательная маленькая цыганка, и я знаю, что ты поведешь меня в веселую погоню, и я не могу этого дождаться. Каждую минуту, когда я не с тобой, я думаю о тебе, о том, что бы сказала ты, какое выражение лица было бы у тебя. Я думаю о том, как бы я хотел почувствовать эту грудь на своей груди, или о том, какая ты на вкус. Ты – девушка моей мечты, и для меня никогда не будет никого другого.

Она слегка всхлипнула.

– О, слава Богу! Я боялась, что ты решишь, что я – шлюха, и захочешь просто меня трахнуть. Я просто чувствовала эту связь с тобой, и это убивало во мне желание быть с тобой. Ты не из тех, с кем я обычно встречаюсь, Брэнд. Я всегда выбирала плохих парней. Они соответствуют моему образу жизни, но ты – нечто особенное. Тебе предстоит поездка, но просто держись за меня, и я позабочусь о том, чтобы ты никогда не пожалел об этом, хорошо?

– Я бы и не хотел, чтобы было иначе, – сказал он.

Она перевернула его на спину и забралась на него сверху, целуя его нежно и очень долго. Скользя по его телу, она погрузила его в свой горячий рот.

– Мы вкусные, – усмехнулась она, прежде чем снова ввести его в себя.

Ее рот был очень горячим, и она сильно присасывалась к нему, когда ее язык кружился вокруг гриба его возродившейся эрекции. Он тянул ее, пока она не переместилась на него, ее горячая маленькая киска оказалась над ним в идеальной позиции, чтобы он мог провести языком по маленькой кнопке ее клитора. Она тут же опять взорвалась, и он не отпускал ее, пока ее движения не превратились в попытки вырваться, и она не стала крутиться, насаживаясь на его твердый член.

Это было медленное горение, и она продолжала скакать на нем, кружась, наконец, на его бедрах, а он с наслаждением наблюдал, как ее тугая попка поднимается и опускается, снова и снова, когда ее движения становились все более бешеными. Она стремилась к разрядке, и он отстранил ее, прижав лицом к кровати, и вошел в нее сзади. Он качался в ней, дразня ее, заставляя трепетать и умолять.

– Пожалуйста, Брэнд, – взмолилась она. – Кончи в меня! И дай кончить мне! Я схожу с ума, детка. Трахай меня сильно этим большим членом. Дай мне кончить!

Он входил в нее в быстром темпе, и она начала дрожать. Он шлепал ее по восхитительной попке и вбивался в нее, когда из ее горла вырвался крик экстаза. Она продолжала кричать, и он почувствовал, как она истекает, ее соки горячо приливают к нему, когда он кончает в третий раз за эту ночь. Она чувствовала, как заливается ее киска, и продолжала кончать еще долго после того, как он перестал двигаться, ее мышцы трепетали вокруг него, как зарницы в летнюю ночь.

Он медленно вынул свой сдувающийся член и лег рядом с ней, потянувшись к ней, пока она не переместилась, чтобы наполовину лечь на его большое тело, обхватив ее одной рукой.

– Ты придешь посмотреть на меня завтра в суде? – спросила она. – Я правда очень хороша. Думаю, я сделаю неплохое заявление.

– С удовольствием, – сказал он. – Я посмотрю, смогу ли работать со своего ноутбука. Можно мне остаться на ночь?

– Я убью тебя, если ты попытаешься уйти, – ответила она.

***

На следующее утро она разбудила его, отсосала ему и довела до кульминации, прежде чем они вместе приняли душ. Она кончила три раза в ответ на его один, прежде чем они пошли в душ. Он прижал ее к стене и лизал ее маленькую киску, пока она снова не кончила и не свалилась на пол.

– О, Боже, – пробормотала она, когда он ее поднял. – Я не знаю, смогу ли стоять. Черт побери, у тебя хороший язык.

Она взяла себя в руки и быстро приготовила завтрак, прежде чем отправиться в суд. Брэнд позвонил на работу и выяснил, что ему незачем находиться в офисе, поэтому взял свой ноутбук и отправился в здание суда.

Когда подъехал к зданию, там было уже довольно много репортеров, и он понял, что этот суд, должно быть, более серьезное дело, чем она предполагала.

Брэнд проскользнул в заднюю часть зала суда и занял место. Зал был переполнен, и ему не терпелось увидеть Блейкли в действии. Он ожидал, что она будет так же хороша в роли адвоката, как и во всем остальном. То, что произошло, превзошло все его самые смелые ожидания. Она разрушила дело против своего клиента.

Ее клиентом был молодой чернокожий человек по имени Уэйн Хэмптон. Он был обвинен в нападении на полицейского, сопротивлении аресту и попытке убийства. Офицером, производившим арест, был Патрик О'Рейли. Согласно его показаниям, он получил по рации сообщение о том, что молодой чернокожий мужчина, подходящий под описание Хэмптона, ограбил ближайший магазин, и подошел к Хэмптону, чтобы его допросить. Хэмптон возбудился, напал на О'Рейли, и О'Рейли ударил его электрошокером. Они боролись, Хэмптон попытался отобрать у О'Рейли пистолет, и от убийства его спасло лишь вмешательство другого офицера, который видел инцидент и пришел на помощь. Вторым офицером был Джеймс Хэнниди.

Прокурор представил Хэнниди как заслуженного офицера полиции, неоднократно становившегося лучшим офицером месяца, в частности, в предыдущем месяце.

Тот показал, что был свидетелем всего инцидента и подоспел вовремя, чтобы усмирить Хэмптона, прежде чем тот успел применить пистолет, который выхватил у О'Рейли, против его товарища.

Блейкли была довольно проста с О'Рейли. Она спросила его, опрашивал ли он свидетелей инцидента и есть ли какие-либо полицейские отчеты, в которых упоминаются свидетели. Тот признался, что никого не опрашивал, но есть полицейский отчет от человека по имени Джейсон Бург, подтверждавшего его историю.

– Офицер О'Рейли, удивил бы вас тот факт, что существуют свидетельства очевидцев, прямо противоречащих вашему рассказу? – спросил Блейкли.

– Да, это бы меня удивило, – ответил он.

– Удивит ли вас тот факт, что есть свидетельства очевидцев, утверждающих, что вы ударили мистера Хэмптона электрошокером, прежде чем заговорить с ним, произносили расовые эпитеты, что он был полностью выведен из строя электрошокером, и что вы избивали его полицейской дубинкой в течение нескольких минут, прежде чем прибыл офицер Хэнниди и присоединился к нападению?

– Такого не было, – заблеял он. – Я не знаю, что вы пытаетесь сделать, леди, но это не сработает. Показаний под присягой двух офицеров полиции более чем достаточно для установления фактов, и меня не волнует, что говорят ваши свидетели.

– Почему это? – спросила Блейкли. – Вы хотите сказать суду, что показания полицейских более надежны, чем показания обычных людей?

– Да, это так. Люди постоянно лгут.

– А полицейские не лгут? – спросила Блейкли.

– Нет, не лгут, – прорычал он.

– Ваша честь, защита представит свидетелей-экспертов, которые скажут суду, что полицейские часто лгут, часто намеренно лжесвидетельствуют. Когда мы получим эти показания, мы захотим вызвать офицера О'Рейли и офицера Хэнниди для дачи показаний.

– Принято к сведению, – интонировал судья.

– Послушай, пизда, – прорычал О'Рейли. – Я не...

– Ваша честь! – прервала Блейкли.

Судья ударил молотком.

– Мистер О'Рейли, вы будете обращаться к суду и адвокату с уважением. Вы только что заработали штраф за неуважение к суду. Насколько больше пяти дней вы проведете в тюрьме, будет зависеть от того, как будете вести себя в течение всего судебного процесса!

– Она сделала... – начал О'Рейли.

– Она выполняла свою работу! – прогремел судья. – Вы будете обращаться к ней как к советнику или мисс Дэвидсон. Я ясно выразился?

– Да, ваша честь, – пробормотал он.

Блейкли не была так добра к офицеру Хэнниди.

– Офицер Хэнниди, я понимаю, что в прошлом месяце вы были офицером месяца, – начала она.

– Верно, я получил эту награду в пятый раз за семь лет, – похоже, он этим гордился.

– А звание офицера месяца дает вам какие-то особые полномочия? – спросила она.

– Что вы имеете в виду? – недоверчиво спросил он.

– Дает ли вам звание офицера месяца какие-либо особые способности, например, рентгеновское зрение, способность летать или что-то в этом роде?

– Протестую, – поднялся на ноги прокурор. – Адвокат задирает свидетеля.

– Адвокат, – судья посмотрел на Блейкли, – есть ли какой-то смысл в этой линии допроса?

– Есть, ваша честь, – сказала Блейкли. – Защита готова дать показания, что офицер Хэнниди не мог быть свидетелем того, о чем он свидетельствует, потому что находился в двухстах метрах от места происшествия, и между ним и местом инцидента было два здания. Если он не обладает способностью видеть сквозь здания, он лжесвидетельствует в суде.

– Офицер Хэнниди, вы понимаете, какое наказание предусмотрено за лжесвидетельство? – спросил судья.

– У нее нет свидетелей, – запротестовал Хэнниди. – Мы убедились... мы проверили, есть ли они.

– Уверяю вас, у меня есть свидетели, которые подтвердят, что офицер Хэнниди был там, где я заявила, – сказала Блейкли.

– Офицер Хэнниди, вы не хотите изменить свои показания? – спросил судья.

– Нет, – сердито ответил он. – Я видел, как обвиняемый напал на офицера О'Рейли и пытался вырвать у него пистолет. Бург тоже это видел. У нас есть его показания.

Когда к трибуне вызвали Бурга, он был приведен к присяге. Это был молодой чернокожий мужчина в серой толстовке с капюшоном и низко висящих мешковатых джинсах. Он дал свои показания, и они подтвердили показания двух офицеров.

Блейкли встала, чтобы провести перекрестный допрос.

– Мистер Бург, вы заявили, что находились на углу Уолнат и Вашингтон в девять десять вечера, когда стали свидетелем попытки обвиняемого напасть на офицера О'Рейли и отобрать у него огнестрельное оружие. Это так?

– Да, я видел это, – сказал он.

– Вы уверены, что в девять десять вечера не были в семи милях от угла Уолнат и Вашингтон, играя в бильярд в баре под названием, – она посмотрела на свои записи, – «Брэндивайн Паб»?

Бург бросил нервный взгляд на двух офицеров полиции.

– Нет, я был на углу Уолнат и Вашингтон, – сказал он.

– Мистер Бург, у меня здесь полицейский протокол, в котором вы обвиняетесь в обычном нападении. Вы помните этот инцидент? – спросила Блейкли.

– Да, это была самооборона, – ответил он. – С меня сняли обвинения.

– Где вы проживаете, мистер Бург, – спросила Блейкли.

Бург был явно озадачен вопросом.

– Что?

– Где вы проживаете?

Он нервно огляделся.

– Обычное нападение, – сказал он.

– Это было здесь, в городе? – спросила она.

Зал суда взорвался смехом.

Прокурор вскочил на ноги.

– Ваша честь! Свидетель явно не понимает вопроса. Она спрашивает, где вы живете.

– Адвокат! – предупредил Блейкли судья.

– Простите, ваша честь, не смогла удержаться, – усмехнулась она.

– Где вы живете, мистер Бург?

– На улице Вязов, 2131, – сказал он.

– Это квартира над пабом «Брэндивайн»? – спросила она.

– Да.

– И вы уверены, что не играли в бильярд в этом пабе в 9:10 вечера указанного дня?

– Ваша честь, свидетель уже ответил на этот вопрос, – возразил прокурор.

– Вы не обязаны на него отвечать, – сказал судья. – Продолжайте, адвокат.

– Были ли вы когда-либо обвинены в каких-либо других преступлениях, кроме обычного нападения? – спросила она.

Прокурор опять вскочил на ноги.

– Ваша честь, процесс ведется не над свидетелем.

– Ответ влияет на доверие к свидетелю, – сказала Блейкли.

– Разрешаю. Отвечайте на вопрос, – распорядился судья.

– Меня обвиняли в хранении наркотиков и во взломе и проникновении, – сказал Бург.

– Сколько раз? – спросила Блейкли.

– Четыре раза за хранение наркотиков. Один раз за взлом и проникновение.

– Сколько раз вы привлекались к ответственности?

– Что вы имеете в виду? – спросил он.

– Сколько раз вы представали перед судьей или перед судом? – спросила она.

– Никогда.

– Почему?

– Обвинения были сняты.

– Почему были сняты обвинения?

– Полиция сказала, что если я предоставлю им информацию о наркотиках, то они снимут обвинения, – сказал он.

– Получили ли вы вознаграждение в обмен на ваши показания?

– Что? – снова растерялся он.

– Вам заплатили? – спросил судья.

– Да, – ответил Бург.

– И сколько? – спросила она.

– Пять тысяч долларов.

– Ваша честь, этот свидетель – платный полицейский информатор. Мы хотим, чтобы суд принял это к сведению. Позже мы вспомним о нем, когда будем давать собственные показания, – сказала Блейкли.

– Принято к сведению, – сказал судья. – Свидетель удаляется. Сделаем перерыв на обед.

Блейкли собрала свои вещи и пошла на выход. Она остановилась, и на ее лице появилась широкая улыбка, когда увидела, что ее ждет Брэнд. Она подбежала и бросилась к нему, поцеловав его так, что он чуть не упал.

– Вау! – сказал он. – Я тоже рад тебя видеть. Мы можем сходить пообедать?

– Конечно, – она схватила его за руку.

– Блейкли, могу я поговорить с тобой? – Позади них стоял прокурор.

– Аллен, это – мой парень, Брэнд МакКалла. Брэнд – Аллен Холмс. Я иду на обед с Брэндом, Аллен. О чем тебе нужно поговорить?

– У тебя есть доказательства того, что полиция лжесвидетельствовала? Есть ли у тебя свидетели, что Бург был в том пабе?

– Есть, Аллен. Я говорила тебе, что ты должен отказаться от этого дела. Ты же настаивал на том, что офицер Хэнниди – орденоносец, и что это дело – беспроигрышно. Я терпеть не могу полицейский произвол и коррупцию, Аллен. И собираюсь сжечь их.

– Я тоже это ненавижу, – сказал он. – Ты позволишь мне бросить это дело и разобраться с ним?

– Нет, Аллен. Я давала тебе шанс это сделать. Говорила тебе, что они лгут. Говорила, что они без всякой причины избили мальчика и уложили его в больницу. Ты не послушал. Теперь я собираюсь их сжечь. Может, в следующий раз ты меня послушаешь.

– Может, и послушаю, – усмехнулся он. – Прости, Блейкли. Я должен был послушаться тебя в этот раз. Нужно ли мне сегодня арестовывать полицию?

– Полагаю, что судья сделает это за тебя, – сказала она. – Ты – хороший человек, Аллен, просто не на той стороне. Приятного аппетита.

Она вывела Брэнда из здания суда и повела через дорогу в гастроном. Они взяли сэндвичи и сели за столик на улице.

– Мне нравится то, что ты говорила, – сказал он ей.

Она наклонила голову набок, заставив его улыбнуться.

– Что?

– Мне нравится быть твоим парнем, – усмехнулся он.

– Хорошо, а мне нравится, что ты – мой парень.