Глава 8

На следующий день мне сказали, что у меня был еще один посетитель. Не было полной неожиданностью, когда оказалось, что это Кайл, но мое сердце воспарило, когда я увидел и Шерри, ожидающую в глубине комнаты.

Однако вместо того, чтобы они оба подошли к моей кабинке для посетителей, Шерри задержалась, и подошел только Кайл. В моей голове зазвонили тревожные колокольчики. Мы подняли наши телефонные трубки.

“Понравился DVD?” - ухмыльнулся он.

Я уставился на него. Невозможно было ненавидеть человека сильнее.

“Извини за работу камеры в душе. Трудно держать его ровно одной рукой. Шерри горячая штучка, Том.”

Я посмотрел ему за спину. Шерри наблюдала за нами из глубины комнаты, нервно покусывая губу, вне пределов слышимости.

“Мне нравятся ее соски”, - сказал Кайл. “Я думала, может быть, они будут темнее, но они такие же сладкие и розовые, как конфеты. Бьюсь об заклад, она сходит с ума, когда ты их щипаешь, не так ли?”

“Ты ублюдок”, - выдавил я. Мне казалось, что вокруг моей груди были железные оковы, сдавливающие меня все туже и туже. “Ты не можешь этого сделать!”

“Я уже делаю это. Она потеплеет ко мне, Том. Потерпи еще несколько дней, и я уложу ее на спину.” Он наклонился ближе. “А потом я поставлю ее на колени, и наклоню над стулом, и, может быть, в горячую ванну....”

Мои глаза прожгли дыры в его черепе.

“Сейчас. Шерри настаивает на встрече с тобой, так что тебе придется поговорить с ней о том, почему ты это сделал.”

Я удивился. Я думал, он любой ценой будет избегать разговоров Шерри со мной. Он должен знать, что в ту же секунду, как я поговорю с ней, я расскажу ей, что происходит на самом деле. Я бы сказал ей, что Кайл стоял за отмыванием денег и что он пытался трахнуть ее, чтобы наказать меня. Она бы собрала свои вещи и немедленно уехала. “Какого черта я должен ей врать?” - спросил я наконец.

Кайл ухмыльнулся. “О, Том. Ты все еще не понимаешь этого, не так ли?” Он покачал головой. “Ты не обычный заключенный, Том. Вы здесь, потому что я знаю прокурора и судью. Черт возьми, я даже знаю начальника тюрьмы.” Он говорил очень медленно и обдуманно, словно обращаясь к ребенку. “Вы серьезно думаете, что у вас есть какой-либо шанс на условно-досрочное освобождение, или повторное рассмотрение дела, или любой другой спасательный круг, если я так не скажу?”

Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица. Двадцать лет вполне могли означать двадцать лет. Они могли бы даже добавить еще какое-то время, если бы им этого захотелось.

“Это работает в обоих направлениях, Том”, - сказал мне Кайл. “Если бы я захотел, я мог бы забрать тебя отсюда завтра”.

Я не хотел надеяться. Я знал, что он играет со мной, размахивая шансом на свободу передо мной, как морковкой. Но знание того, что это был трюк, не делало его менее заманчивым.

“Я не из тех, кто прощает, но я держу свое слово”, - сказал Кайл. “Если ты будешь сотрудничать, я обещаю, что вытащу тебя отсюда”.

"После того, как ты трахнешь мою жену", - подумал я. Я знал, что не могу ему доверять. Я знал, что он воткнет мне нож в спину просто для того, чтобы позабавиться. Но я также знал, что у меня не было выбора. Если бы я не стал сотрудничать, он мог бы просто придумать какой-нибудь предлог для Шерри и выпроводить ее. В тот момент она достаточно не доверяла мне, чтобы выслушать его. В конце концов, ее преданность могла бы одержать верх, и она пришла бы навестить меня сама, но когда это будет? Долго после того, как Кайл добился с ней своего.

Я смотрел на него еще мгновение, а затем почувствовал, что киваю головой. Я вдруг почувствовал себя очень, очень усталым. Вот на что похоже поражение.

Кайл подал знак Шерри, и она поспешила к нему. До тех пор она была в основном скрыта между другими людьми. Когда я впервые как следует разглядел ее, у меня перехватило дыхание.

На ней была зеленая блузка с глубоким вырезом, подчеркивающая ее бледную кожу, и облегающая фигуру черная юбка, заканчивающаяся значительно выше колен. Дело было не в том, что наряд был возмутительным или распутным — если бы я увидел его на женщине на улице или даже в офисе, я бы ничего такого не подумал (хотя, черт возьми, у меня наверняка потекли бы слюнки). Но это было совсем не то, что носила Шерри. Она была очень консервативна в выборе вырезов и подолов, особенно на работе. В последний раз, когда она надевала что-то столь смелое, был купальный костюм, который она надела на вечеринку Кайла....

Осознание накрыло меня. Даже тогда в его присутствии она надевала более сексуальные вещи. Он что-то пробудил в ней.

Когда Шерри шла сквозь толпу, другие заключенные улюлюкали и свистели. Еще одна особенность этого наряда заключалась в том, что, хотя во внешнем мире он не выглядел бы неуместно, здесь он привлекал много внимания. Я мог видеть, как глаза Шерри расширились, когда мужчины издавали ртом сосущие звуки и изображали, как сжимают ее полные груди руками.

Хуже того, они могли видеть, к кому она пришла в гости. Многие из них кричали мне, рассказывая, как я что-то упускаю, не имея возможности трахнуть ее.

“Я выхожу через неделю”, - сказал один из них по-английски с сильным акцентом. “Ты хочешь, чтобы я согрел ее для тебя?”

Я уставился на них всех, но ничего не мог поделать — все они были вдвое больше меня. Затем я свирепо посмотрел на Кайла за то, что он позволил ей надеть что-то подобное в таком месте, как это.

И я уловил что-то в его глазах. Он просто не позволил ей. Он приложил руку к ее выбору.

Шерри наконец добралась до стакана и попыталась найти разумный способ поцеловать меня через него. Мы удовлетворились тем, что соприкоснулись губами по обе стороны от него. Я старался не думать о том, насколько это, вероятно, было грязно.

Когда Шерри села, я понял, насколько глубоким был вырез блузки, открывающий аппетитную часть верхней части ее груди. Несмотря ни на что, я чувствовал, как набухает мой член. Прошло уже несколько дней с тех пор, как я кончал. Что я собирался делать, дрочить на своей койке, в окружении своих сокамерников?

Мы уставились друг на друга, и я увидел боль в ее глазах. Она верила, что мужчина, которого она любила много лет, предал ее и лгал ей в лицо каждый день все то время, пока мы были в Сан-Реландо. Она не просто не доверяла мне; часть ее действительно ненавидела меня. Неудивительно, что Кайлу было так легко увести ее от меня.

Я знал, что должен был ей что-то сказать, восстановить ее веру в меня. Но если бы я сказал ей правду, я бы не был с ней снова в течение двадцати лет — может быть, даже тогда. Доверять Кайлу было безумием, но я цеплялся за слабую надежду, что он сдержит свое слово, что через полгода или год ему наскучит игра и он выпустит меня, и я смогу начать восстанавливать свою жизнь.

Некоторая надежда была лучше, чем никакой надежды вообще. Но что, черт возьми, я собирался ей сказать? Как вы объясните, почему вы совершили преступление, если вы его не совершали? Краем глаза я видела, как Кайл почти злорадствует от победы, ему не терпелось увидеть, как я решу уничтожить себя. Стал бы я утверждать, что у меня были проблемы с наркотиками? Карточные долги?

А потом, внезапно, у меня это получилось.

“Я сделал это для нас”, - просто сказал я.

Шерри уставилась на меня в ужасе, но я увидел, что ее взгляд чуть смягчился. И в то же время я увидела, как напряглось лицо Кайла. Я перехитрил его! Глубоко внутри меня вспыхнула искра огня, пробуждаясь к жизни. Оно было крошечным и почти погребенным под ужасом моей ситуации, но оно было там. "Не списывай меня пока со счетов", - свирепо подумал я.

Я прижал ладони к стеклу. “Я думал, что смогу дать тебе жизнь, которую ты заслуживаешь. Эти деньги предназначались для нашего будущего, для наших детей. Я хотел, чтобы они могли поступить в колледж. Я хотел, чтобы у тебя были деньги, чтобы начать свой собственный бизнес, как ты всегда говорил”.

Шерри выглядела так, словно вот—вот расплачется - и, как бы ужасно это ни было, это казалось победой по сравнению с тем, что она злилась на меня. Она приложила ладони к стеклу, прикасаясь к моим, насколько могла. “О, Том”, - прошептала она. “Ты идиот. Нам ничего из этого не было нужно”.

Я видел, что она мне поверила. Она хотела верить. Она снова была на моей стороне.

Мы постепенно все исправляли. Шерри рассказала мне, каким добрым был Кайл, и у меня скрутило живот при мысли о том, что она будет жить с ним в этом доме, но я кивнула и улыбнулась. Если бы я сделал что-нибудь еще, Кайл позаботился бы о том, чтобы я никогда не выбрался.

“Тебе нравится этот наряд?” - весело спросила она.

Я кивнул. “Это здорово. Это довольно, эм... — Я посмотрела на юбку, чувствуя, что взгляды других заключенных все еще прикованы к ней. “Это довольно... коротко. Я думал, тебе не нравятся такие короткие вещи.”

Она моргнула. “Я знаю”, - сказала она мне. “Но я всегда думала, что они заставляют тебя чувствовать себя некомфортно”.

Я разинул рот. Было ли это правдой? Когда она показывала мне вещи в прошлом, подталкивал ли я ее к более безопасному выбору? Неужели я бессознательно пытался прикрыть ее, боясь, что какой-нибудь другой мужчина может украсть ее?

Шерри приняла мое молчание за неодобрение. “Кайл думает, что мне это идет”, - сказала она немного натянуто.

“Я тоже!” - сказал я, но она выглядела неуверенной. Я снова поймала ухмылку Кайла. Я понял, что он все это подстроил. Он сказал ей, что скромный наряд выглядит хорошо, зная, что другие заключенные будут пялиться и комментировать, а позже превратят мою жизнь в ад. Он хотел унизить меня.

И было еще кое-что более глубокое. Может быть, он мягко выводил ее из себя... поощрял проявление более сексуальной стороны в ней, той, которую я всегда игнорировал... или даже сдерживал? Глубокое беспокойство начало распространяться по моему телу. Была ли у моей застенчивой жены целая скрытая сторона, о которой я никогда не знал, что-то, что я никогда не мог удовлетворить? Был ли Кайл, в некотором смысле, лучше для нее, чем я?

Раздался зуммер, сигнализирующий об окончании времени посещения. Кайл попросил минутку побыть со мной наедине, прежде чем они уедут, поэтому Шерри пошла ждать в машине. Мы, как и все заключенные в комнате, смотрели, как ее задница покачивалась в обтягивающей юбке, когда она уходила.

“Хорошо сыграно”, - сказал мне Кайл. “Хорошая история. Ты чуть не заставил меня прослезиться из-за тебя. Это немного замедлит ход событий, но ничего не изменит”.

“Она не будет изменять мне”, - яростно сказал я. “Не сейчас”.

“Посмотрим. А пока нам нужно разобраться с твоим наказанием. Ты не то чтобы ослушался меня, но ты меня разозлил. Я с нетерпением ждал возможности трахнуть твою жену сегодня вечером, а теперь потребуется... о, еще неделя или около того, чтобы измотать ее. Так что, я думаю, тебе нужен подзатыльник”.

***

На следующий день пришло мое наказание. Меня вытащили из камеры вместе с моими скудными пожитками и препроводили в другую камеру. Когда я увидел своих новых сокамерников, я замер на месте.

Их было трое, все из Сан-Реландана. Даже самый маленький из троих был выше шести футов ростом, и все они были накачаны мускулами. У них были бритые головы и татуировки в виде ангелов, в которых я теперь узнал признаки одной из самых известных банд Сан-Реландо. Более устрашающей, чем их размеры, была жестокость в их глазах. Скорее всего, они выросли на улицах, став жертвами жестокой двухуровневой экономики Сан-Реландо, и с завистью смотрели на тех, у кого были деньги. Единственное, что банды ненавидели больше, чем богатых местных жителей, - это богатых иностранцев.

И теперь у них был тот, с кем можно было поиграть.

Хихикая, охранники втолкнули меня в камеру и заперли за мной дверь. Они быстро ушли, прежде чем я успел позвать на помощь.