The Politician's Husband от offkilter123

*********************************************

Заместитель маршала США Лэндон (Лэн) Келли опустил свою сумку на пол и включил свет в коридоре квартиры в Силвер-Спрингс, штат Мэриленд, которую делил со своей женой. Лэн удивился, увидев, что его жена в кромешной темноте сидит на диване и ждет его. На журнальном столике перед ней стоит бокал вина, а ее красные, опухшие глаза и зажатая в руке салфетка говорят о том, что случилось нечто нехорошее.

Обнаружив жену дома, Лэн был несколько удивлен. Конгрессвумен Хулианна Диас-Рохас, известная в народе как «ХДР» в эти дни редко бывала дома. После победы несколько месяцев назад на выборах на второй срок младший конгрессмен из Чикаго становилась все более востребованным оратором. Как фактический лидер «Голубой команды» молодых прогрессивных членов Палаты представителей, Хулия была желанным гостем на различных круглосуточных ток-шоу, которыми была заполнена телевизионная вселенная. Ее молодость, красота, страстность и красноречие делали ее естественно пригодной для телевидения. Надевая очки, у нее получался сексуальный образ библиотекарши, и она кружила головы как зрителям, так и интервьюерам.

— Привет, детка, я удивлен, что ты дома. Что случилось? Похоже, у тебя тяжелый день.

— Лэн, присядь, пожалуйста. Есть кое-что, что нам нужно обсудить.

— Звучит не слишком хорошо, - сказал Лэндон, усаживаясь в коричневое кожаное кресло, ставшее «его» с тех пор, как они поженились девять месяцев назад.

— Завтра утром в WaPo (Вашингтон пост) выйдет статья, из которой следует, что у меня роман, - сказала Хулия.

— И с кем, намекает «Пост», у тебя роман? - спросил Лэндон, ничуть не смутившись.

— Со спикером палаты представителей Деннисом Килгалленом, - ответила Хулия.

— Что?! Ты, наверное, шутишь. Почему они решили, что у тебя роман с этим придурком? Он достаточно стар, чтобы быть твоим отцом; фактически, даже старше. К тому же, он один из самых правых, реакционных придурков в целой партии правых реакционных придурков. С чего «Пост» взял, что у тебя роман именно с ним?

Хулия сжала салфетку в руках, по ее лицу потекли слезы. Ее страдальческое выражение чуть не заставило Лэна стошнить.

— Ты, наверное, надо мной издеваешься! Ты и впрямь трахаешься с этим придурком? При всех возможностях быть шлюхой-изменщицей, ты выбираешь ублюдка, который вот-вот взорвет твою карьеру? Что за хуйня, Хулия? Как давно ты с ним трахаешься. И с кем еще ты трахаешься за моей спиной?

Лэндон был так зол, как Хулия никогда его не видела. Она знала, что он имеет полное право быть расстроенным, но у него нет никакого права набрасываться на нее или обзываться.

Лэндон встал и прошел через гостиную в туалетную комнату. Хулия видела, как он умылся, а затем поставил руки по обе стороны от умывальника, опустив голову, и глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. Ей на самом деле было больно за мужа, хотя она и понимала, что сама является источником его боли.

— Я знаю, что нам нужно поговорить о многом, но с завтрака я ничего не ел. Мне бы не помешал бургер из «Визита». Мы можем припарковаться у Лэнгли Оукс и закончить этот разговор без лишних эмоций.

После того как Лэндон прошел через проходную «Вбургера» в МакЛине, он припарковал свой Bronco на пустынной стоянке возле Мемориального парка Джорджа Вашингтона. Они заняли столик с открытым видом на Потомак, и никто поблизости им не мешал. Слева и позади них располагался Центр разведки Джорджа Буша. При других обстоятельствах это было бы романтическим местом, где можно было бы сидеть и смотреть на реку.

После того как закончили трапезу, Лэндон опять начал разговор.

— Я был в шоке, когда ты рассказала мне об этом дома, и не уверен, что все запомнил. И вот мы здесь, в Вирджинии, перед нами открывается вид на Потомак, и никто нас не беспокоит. Расскажи мне все.

Хулия начала.

Она и остальные члены «Голубой команды» продвигали вперед свой фирменный законопроект. Тот, который должен был полностью перестроить систему здравоохранения в Соединенных Штатах. Поскольку Сенат возглавляют демократы, а Палату представителей - республиканцы, практически невозможно добиться принятия какого-либо значимого закона. А этот законопроект должен был стать самым важным из принятых за последние пятьдесят лет.

— Ты знаешь, у нас, в Соединенных Штатах, лучшие врачи, но худшая система здравоохранения в мире. Мы - самая развитая страна, которую когда-либо знал мир, но занимаем пятьдесят шестое место по уровню смертности. Пятьдесят пять стран, где показатели смертности лучше, чем у нас, имеют ту или иную форму всеобщего здравоохранения. Где-то кто-то решил, что доступ к здравоохранению должен быть связан с работой. Этого нет ни в одной другой стране! У нас есть удивительный законопроект, который полностью изменит систему здравоохранения в этой стране, а правые хотят его заблокировать!

Лэндон слышал пылкую речь Хулии столько раз, что уже не считал ее «трогательной», а скорее назойливым разглагольствованием. Он был с ней согласен, но в частном порядке считал, что она и «Голубая команда» пытаются атаковать ветряные мельницы. Если на сохранении статус-кво можно заработать, то статус-кво будет сохранен. Он позволил Хулии немного поразглагольствовать и спустить пар, а затем мягко вернул к теме.

— Так, каким же образом работа над принятием этого законопроекта ведет к тому, что вы с уёбком-спикером должны трахаться?

От этого вопроса Хулия покраснела.

— Это двигалось постепенно, а потом внезапно навалилось. Мы встречались в течение нескольких недель, чтобы обсудить законопроект. Наедине он признавал, что законопроект хороший, но что он не может поддержать его публично. За последние три месяца у нас было с полдюжины встреч, чтобы попытаться прийти к взаимопониманию.

— И вам это удалось? - спросил Лэндон. - Вы пришли к «пониманию»?

Сарказм Лэндона не ускользнул от Хулии.

— Последняя наша встреча была два дня назад. Он пригласил меня в свой таунхаус, чтобы завершить неофициальное соглашение. Он не может поддержать законопроект публично, но согласился, что его партия в палате представителей не будет активно бороться с ним. Они будут негромко говорить о дороговизне и отсутствии выбора, но бороться с нами не будут. Чтобы отпраздновать, мы открыли бутылку вина. Когда допили ее, он открыл еще одну.

Хулия посмотрела вниз на свои руки, продолжавшие сжимать салфетку, которую она захватила из дома.

— Наверное, мы выпили слишком много, потому что следующее, что я помню, это то, что я проснулась в постели с ним голой. Могу сказать, что у нас был секс.

Рассказывая об этом, Хулия тихо всхлипывала.

— Стало быть, не просто секс, а незащищенный секс?

— Да, - тихо сказала она. - Презервативы не использовались. У меня Некспланон (гормональный контрацептивный имплант), так что, шансов на беременность почти нет.

— А как насчет ЗППП? Некспланон может бороться с ЗППП?

Хулия всхлипнула и покачала головой, глядя на свои руки.

— Ладно, ты переспала с этим придурком. А где была его жена, когда он трахал тебя?

— Она навещала свою сестру в Огайо, - сказала Хулия.

— Как вовремя, - сказал Лэндон. - И как это привело нас к тому, что история оказалась у «Вашингтон Пост»?

— Думаю, за его домом наблюдал репортер. У них есть фотографии, на которых я приезжаю вечером и уезжаю на следующее утро в той же одежде.

— Еще одно, что чертовски вовремя, - сказал Лэндон.

— Ты думаешь, меня подставили? - спросила Хулия. - Деннис подставил меня, чтобы кинуть?

— Сомневаюсь, что этот болван достаточно умен, чтобы организовать нечто подобное. Но кто-то это сделал.

Джек на минуту задумался, прежде чем задать следующий вопрос.

— Откуда ты знаешь, что у «Пост» есть статья и фотографии?

— Они звонили в оба наших офиса в поисках комментариев. Мы отрицали, что что-то было, и тогда они прислали по электронной почте фотографии. Те были с отметками временем, и выглядели довольно плохо. Я выгляжу так, как будто меня выжали.

Лэндон закатил глаза от ее описания себя. Именно то, что хочет услышать каждый муж: его жену жестко отодрал до пота другой мужчина.

— И каков твой план? Что вы с «Деннисом» собираетесь теперь делать?

— Вот здесь ты мне и нужен, - сказала Хулия. - Когда я сделаю заявление в WaPo, мне нужно, чтобы ты тоже его сделал. Ты скажешь, что тебе было известно, что я осталась на ночь с конгрессменом Килгалленом и его женой в их гостевой комнате после вечерней встречи. Понимаешь, они не знают, что его жены в городе не было. Если оба супруга сделают заявления в нашу поддержку, то все это дело забудется.

Хулия перегнулась через консоль, взяла Лэндона за правую руку и серьезно посмотрела на него.

— Все вернется на круги своя.

Прежде чем ответить, Лэндон на минуту задумался.

— Если я на это соглашусь, мне нужна с твоей стороны полная честность. Это единственный шанс на амнистию. Я задам тебе несколько вопросов о том, что меня беспокоит. Кое-что я знаю, а кое-что подозреваю. Ты не знаешь, что именно, так что, это твой единственный шанс на прощение. Понимаешь?

Хулия понимала Лэндона, но не была этому рада.

— А что, если я не захочу отвечать на вопрос?

— Тогда я не дам показаний. Кроме того, я сообщу в «Пост», что подаю на развод.

Хулия задохнулась.

— Ты этого не сделаешь! Это погубит мое политическое будущее.

— Тогда тебе лучше быть чертовски честной в своих ответах, - сказал Лэндон. Он отметил, что она беспокоится о своем политическом будущем, но не упомянула о влиянии на свой брак.

Хулия кивнула в неохотном согласии.

— Вопрос номер один: был ли у тебя секс с каким-либо мужчиной или мужчинами, кроме меня или конгрессмена Виагры, с тех пор как мы поженились?

На глаза Хулии, когда она кивнула, навернулись слезы.

— Педро-Луис Молвано и Бретт Эчли. - Третий бейсмен «Янки» и актер из списка «А».

— Черт.

Лэндон покачал головой.

— Молвано я подозревал, потому что знал, что вы следите друг за другом в социальных сетях, но об Эчли понятия не имел.

— Он только что получил «Оскар» за режиссуру. Помнишь, меня пригласили на церемонию награждения, но ты пойти не смог.

Лэн кивнул.

— Помню. Мне пришлось перевозить того серийного насильника из Ричмонда в Омаху.

Глядя на жену, Лэндон разочарованно покачал головой.

— В то время как я перевозил опасного преступника, тебе гнвоздил какой-то говнистый актер из Бостона. Женатый, если мне не изменяет память.

— Мы женаты всего девять месяцев. Девять гребаных месяцев, а ты уже трахалась с тремя другими мужчинами. Возможно, несколько раз.

Плечи Лэндона опустились. Он подумал о том, чтобы не задавать последний вопрос. Он перебрал в уме все «за» и «против», прежде чем принять решение.

— Хорошо, Хулия, последний вопрос: как ты обеспечивала себя в юридическом колледже? И не говори мне, что работая барменшей. Я знаю, что так написано в твоей официальной биографии, но также знаю, что это полная чушь.

— Пожалуйста, не заставляй меня говорить это, Лэн! Если мы остановимся сейчас, то сможем пойти на консультацию и поработать над нашим браком. Я люблю тебя. Мы все можем исправить.

— Ответь на вопрос, Хулия. Если я уверенно задаю этот вопрос, значит, знаю больше, чем ты думаешь.

Хулия выглядела несчастной, глядя в боковое окно «Бронко» Лэна.

— В зависимости от ситуации, - пробормотала она.

— Я не расслышала, что ты сказала, Хулия. Можешь повторить?

— В зависимости от ситуации! - крикнула она. - Я содержанка. Вот, ты счастлив? Я была содержанкой. Жуткие старики платили за то, чтобы я их трахала.

Хулия начала всхлипывать так сильно, что Лэн испугался, что у нее начнется гипервентиляция.

— Думаю, что быть содержанкой - хорошая практика перед тем, чтобы сойтись с конгрессменом «Старые яйца», - сказал Лэндон.

Хулия начала плакать еще сильнее.

— Все в порядке, детка, - сказал Лэндон. - Я просто хотел быть уверен, что ты можешь быть со мной честной. Все кончено. Больше вопросов у меня нет.

Лэндон включил передачу «Бронко» и поехал домой. Когда они пересекли границу Вирджинии и вернулись в Мэриленд и домой, рот Лэндона на долю секунды искривился в улыбке.

У Хулии не возникло вопроса, почему Лэндон не попросил контактной информации репортера.

***

В полдень следующего дня в гастрономе на К-стрит Лэндон встретил Джона Муди.

— Маршал Келли, рад наконец-то с вами познакомиться, - сказал репортер.

— Хотел бы я сказать то же самое, - ответил Лэндон. Он сел, снял свой Стетсон и положил его тульей вверх на стул рядом с собой.

Муди кивнул:

— Могу понять. Хотите верьте, хотите нет, но я могу оценить вашу ситуацию. Три месяца назад от меня ушла жена, когда я узнал, что у нее роман с женатым боссом. Он все еще женат, она живет в однокомнатной квартире, с трудом сводит концы с концами и ждет, когда он бросит свою жену.

— Это отстой. А его жена знает? - спросил Лэндон.

— Пока нет. Его жена беременна. Я собираюсь подождать, пока она родит ребенка, а потом взорвать жизнь этого засранца. Но не хочу рисковать ребенком.

— Вы хороший человек, - сказал Лэндон. - Что, блядь, не так с людьми? Не изменяй, а если хочешь трахнуть кого-то другого, просто уходи.

Джон открыл свой блокнот и сказал:

— Эй, маршал, прежде чем мы начнем, я должен знать... где заместитель маршала может познакомиться, а тем более жениться, на женщине из конгресса. И не просто конгрессвумен. На самой сексуальной из них в Вашингтоне.

Лэндон улыбнулся.

— В книжном магазине. У нас у обоих есть диплом по литературоведению. Мы оба потянулись за экземпляром «My Wicked Ways». Это сборник стихов Сандры Сиснерос.

— Ого, никогда бы не подумал, что вы любитель поэзии, - засмеялся Муди.

— Я - нет, - сказал Лэндон. - Просто стоял в метре от нее и узнал ее даже в бейсболке Cubs и солнцезащитных очках. Краем глаза я проследил за ее рукой и догадался, какую книгу она, вероятно, собирается взять. Так получилось, что я потянулся за той же книгой, что и она, в то же самое время. Совпадение, знаете ли.

Лэндон улыбнулся, вспомнив, как он симулировал интерес к Сандре Сиснерос ради возможности поговорить с Хулией.

Муди рассмеялся.

— Тонко, - сказал он. - Вы похожи на Рэйлана Гивенса: шляпа, значок и вся эта атмосфера маршала США; крутой и спокойный. У меня такое чувство, что ХДР не знала, что ее ожидает.

— Когда мы познакомились, она была на этом посту всего пару месяцев. Прежде чем пожениться, мы встречались более полутора лет. Ее авторитет постоянно рос, а вместе с ним и ее эго. Иногда я думаю, что она считала меня частью своего штата. Через пару месяцев я закрыл эту тему. Она извинилась и пообещала исправиться.

— И с тех пор было супружеское блаженство, верно?

Лэндон невесело усмехнулся, придвигая к Муди флешку.

— Я бы так не сказал. Нет, я бы так не сказал.

Муди взял флешку и осмотрел ее так, словно никогда раньше не видел такой.

— Итак, что на ней? - спросил он.

— Вчера вечером я записал разговор между мной и Хулией, - ответил Лэндон.

— Маршал Келли, я благодарен вам за то, что на прошлой неделе вы со мной связались. То, что вы рассказали мне о том, что, по вашим предположениям, должно было случиться, когда вы уехали из города, было блестяще. Когда вы сказали мне, что будет конфронтация, когда вы вернетесь домой вчера вечером, я понятия не имел, чего ожидать. Но не этого.

Муди подвинул флешку через стол обратно к Лэндону.

— Маршал, мне это не подходит. Я не могу ее использовать.

— О, вы абсолютно точно сможете ее использовать. Без сомнения. Стопроцентная гарантия.

Муди покачал головой.

— Все что вы записали дома, я не могу использовать. Без согласия вашей жены.

Лэндон улыбнулся:

— Поверьте, это вы можете использовать.

— Хорошо. Маршал Келли, почему вы так уверены, что я могу использовать эту запись?

— Потому что вчера вечером, когда я вернулся домой, мне захотелось в «Вбургер», - сказал Лэндон.

— Оооо... - сказал Муди, смущенный внезапной переменой. - Я не понимаю.

— Вы когда-нибудь ели во «Вбургере»? - спросил Лэндон. - Лучшие чизбургеры в трех штатах.

— Да, они великолепны, но я не понимаю, какое отношение ваше желание бургера имеет к этой записи.

Лэндон улыбнулся:

— Хотя в Мэриленде есть несколько «Вбургеров», я предпочитаю тот, что в МакЛине. В Вирджинии.

Репортер уставился на Лэндона пустым взглядом в течение трех ударов сердца, прежде чем до него дошло.

— Святое гребаное дерьмо. - Муди с благоговением посмотрел на Лэндона. - Вы заставили ее добровольно покинуть штат с двухсторонним согласием, поехать в штат с односторонним согласием и записать свое признание? Сэр, я вас уважаю.

Лэндон горько улыбнулся:

— Я бы предпочел иметь верную жену.

Муди вставил флешку в компьютер, подключил свои наушники и начал слушать и делать заметки. Лэндон стал обреченно прокручивать тему неверности на своем iPhone, потягивая кофе.

Когда запись закончилась, Муди покачал головой и с восхищением посмотрел на Лэндона.

— Чувак, это было действительно впечатляюще. То, в чем она призналась, взорвет ее карьеру к чертовой матери. Но что насчет вас двоих? Как вы сможете остаться в браке, если позволите мне это сделать? - спросил он, указывая на флешку.

— Остаться в браке? Я не собираюсь оставаться женатым на ней.

— Но вы сказалИ, что простите ее, если она ответит на ваши вопросы. Вы ей солгали?

— «Во Имя Отца и Сына, и Святого Духа», - сказал Лэндон, подняв правую руку, чтобы сделать крестное знамение в воздухе над их столом, произнося латинскую фразу; единственную латынь, которую он успел выучить после миллиона просмотров «Святых из Бундока».

Муди кивнул головой.

— Итак, вы простите ее, но разведетесь. И разрушите ее карьеру.

В ответ Лэндон имитировал гриб взрыва, раскинув руки, и сказал:

— Бабах.

***

Лэндон выключил свой телефон, едва выйдя из гастронома, поэтому не знал о сообщениях, пропущенных звонках и голосовых сообщениях от своей жены. Он знал, что «Пост» усиленно рекламирует эксклюзивный бомбу-репортаж для утренних газет. Промо-ролики намекали на то, что между ХДР и спикером Палаты представителей что-то есть. Промо-ролики заставили все крупные газеты и новостные станции броситься выяснять, что и откуда есть у WaPo. В офисах обоих членов Палаты представителей в Конгресса телефоны разрывались от звонков. Их сотрудники были ошеломлены и направо и налево раздавали опровержения.

Конгрессвумен Диас-Рохас сидела в своем офисе вместе с начальником штаба и конгрессвумен Фатимой Алему, уроженкой Эфиопии, второй год работающей законодателем от Колорадо. Фатима была частью «Голубой команды» и занимала второе место после ХДР по количеству тиражирования в СМИ.

— Не могу поверить, что у тебя был секс с Килгалленом, - сказала Фатима. - Каково это?

Джей-Ди одарила подругу кислым взглядом.

— Ужасно, и я едва это помню. Он точно ирландец, - сказала она, держа большой и указательный пальцы на расстоянии пяти сантиметров друг от друга.

— А разве твой муж не ирландец? - спросила Роуз Хант, ее начальник отдела кадров.

— Должно быть, в Лэндоне есть немного латинской крови, потому что он определенно не такой ирландец, как спикер «Старые яйца», - хихикнула Хулия.

— «Старые яйца»? - спросила Фатима.

— Так Лэндон назвал его, когда я призналась прошлым вечером.

— Я все еще не могу поверить, что ты ему все рассказала, - сказала Роуз. – В то время как я бы старалась все держать в тайне от общественности, ты пошла и призналась во всем своему мужу? А что, если он с тобой разведется?

— Он уже сказал, что простит меня. Мы все начнем с чистого листа, и я буду самой лучшей женой на свете.

— Пока не перестанешь, - засмеялась Фатима.

— Пока не перестану, - согласилась Хулия.

***

Лидер сенатского меньшинства Норман Ньюман был взбешен, идя в кабинет спикера Палаты представителей Денниса Килгаллена. «Вот чертов полудурок», - подумал он. Если он действительно трахнул ХДР, то его крошечные ирландские яйца будут висеть у меня на зеркале заднего вида.

Норм не потрудился постучать, врываясь в кабинет спикера. Деннис Килгаллен сидел в обнимку с Фредом Фордом, своим начальником штаба, на белом кожаном диване Ceccotti стоимостью 20 000 долларов, оплаченном налогоплательщиками США. По лицу Килгаллена текли слезы, когда он смотрел на сенатора Ньюмана.

— Я не думал, что об этом кто-то узнает, - пробормотал он. - Это убьет меня дома.

Норм не испытывал сочувствия.

— Итак, что случилось? Ты думал, что урвешь себе какую-нибудь мексиканскую киску, и никто не узнает?

— Вообще-то, я думаю, что конгрессвумен - пуэрториканка, - сказал Фред.

Ньюман с раздражением посмотрел на начальника штаба Килгаллена.

— Ты думал, что урвешь какую-нибудь латинскую киску? Так лучше, олухи? - рявкнул он, переводя взгляд с Килгаллена на своего начальника штаба.

Фред знал, что лучший ответ на этот вопрос - отсутствие всякого ответа.

— Что же мне делать? - простонал Килгаллен.

— У WaPo на тебя что-нибудь есть?

— У них имеется фотографии сучки, приходящей ко мне домой и уходящей в той же одежде на следующее утро. Моя жена была в Огайо, но об этом никто не знает. Она дала показания, что была дома и что ничего не было. Это стоило мне еще одного брачного контракта. - У Килгаллена было горькое, покорное выражение лица.

— Это хорошо. Твоя жена прикрывает твою глупую задницу. Итак, что еще у тебя есть? Как насчет Сиськи Гевары? Она подтвердит? И что насчет ее мужа? Разве он не шериф или что-то в этом роде?

— Он – заместитель маршала США, - сказал Фред. - Как в том телешоу.

Сенатор Ньюман понятия не имел, о чем говорит начальник штаба Уёбка. Единственное телевидение, которое он смотрел - это Fox News, да и с ними он уже почти покончил. С тех пор как уволили Букера Хендерсона за то, что тот в прямом эфире сказал, будто Гитлер был сильно опошлен основными СМИ и что рабство было неправильно понятым социальным институтом, Ньюман перестал их смотреть.

Ньюман закатил глаза на начальника штаба Килгаллена и мысленно пометил, что нужно поговорить с Уёбком о замене его начальника штаба. У Норма есть племянник, что ищеи работу после недавнего увольнения.

— Хулия собиралась поговорить с ним вчера вечером, рассказать, что происходит, и попросить его дать заявление в «Пост». Она почти уверена, что он согласится подтвердить показания.

— «Почти» уверена? - повторил Ньюман. - Она собирается рассказать своему мужу, что трахалась с конгрессменом, которого, кстати, презирают ее избиратели, и он с этим смирится, и не будет возражать? - Он бросил на Килгаллена недоверчивый взгляд.

— Так она сказала.

Конгрессмен Килгаллен угрюмо смотрел в окно, выходящее на территорию столицы. Для того чтобы стать спикером Палаты представителей, ему потребовалось тридцать пять голосов членов Конгресса. Никто из демократов и очень немногие из его собственной партии хотели видеть его на посту спикера. Некоторые члены его собственной партии даже голосовали за людей, которые не были членами палаты, вместо того чтобы голосовать за него. Во время досрочного голосования даже Владимир Путин получил три голоса на пост спикера, а кто-то вместо своего голоса написал «задница Гитлера». Из-за этого Килгаллен все еще злился. Он не знал, был ли это реальный голос за часть анатомии Гитлера или кто-то придумал ему новое прозвище на посту спикера Палаты представителей.

В любом случае, поскольку это был голос не за Денниса Килгаллена, он был против него. Чтобы обеспечить себе пост спикера палаты, он продал свою душу крайне правому крылу партии. Мысль о том, что он может потерять эту должность из-за «киски», была горькой пилюлей, которую требовалось проглотить.

Сенатор Ньюман молча смотрел на Килгаллена, пока тот сидел и рыдал. Он не думал, что когда-либо видел в Вашингтоне более жалкое зрелище. По крайней мере, с тех пор как Джон Бонер стал спикером и был вынужден показывать фотографии своего нового зятя.

***

Хулия была вне себя от ярости, когда вернулась домой в свою квартиру в Сильвер-Спрингс. Ее муж не отвечал на звонки и на СМС. Она нашла контактную информацию репортера WaPo и сообразила, что Лэндон и не спрашивал об этом. Как он собирался связаться с Джоном Муди, не имея ни имени, ни контактной информации?

Лэндона не было дома, но оставил на кухонном столе записку.

Хулия.

Вынужден уехать из города, сопровождая Мориса Бендрикса в Вашингтон. Вернусь через пару дней.

Лэндон

Записка вызвала у Хулии еще большее раздражение, но объяснила, почему Лэн не отвечал. Если он в воздухе, значит – вне связи.

Хулия решила сама позвонить репортеру Джону Муди.

— Привет, Джон, - сказала она, когда тот ответил. - Это Хулианна Диас-Рохас. Мой муж успел дать тебе интервью?

— Мы поговорили, - Хулия заметила, что его ответ немного сдержан.

— Итак, ты понял, что он знал, что я ночую у конгрессмена Килгаллена и его жены?

— Как я уже сказал, мы поговорили, - ответил Муди.

Хулия почувствовала, как поднимаются первые волны паники.

— Что тебе сказал мой муж? Разве он не ясно дал понять, что знает о моем визите?

— Я думаю, это разговор, который вам нужно провести со своим мужем, - ответил он и повесил трубку.

Хулия в шоке посмотрела на свой телефон. У нее никогда не было такого, чтобы репортер бросал трубку. Она взяла записку Лэндона и перечитала. Никогда раньше он не называл имя заключенного, которого перевозил. Она набрала в Google «Морис Бендрикс», но единственное упоминание, которое она нашла - это персонаж романа Грэма Грина «Конец романа», который, как она смутно помнила, был о... неверности.

Хулия внезапно почувствовала головокружение и тяжело опустилась на диван.

***

Если предыдущий день был восьмеркой по шкале хаоса 1-10, то сегодняшний - 100000. Репортеры были повсюду. Звонки приходилось сбрасывать или отключать телефон. История в «Пост» появилась сегодня утром; сначала в онлайновом издании, а затем и в печатном.

Когда Хулия пришла в свой офис, ее ждал лидер большинства в Сенате. Она чувствовала себя подавленной, и у нее едва хватило сил дойти от машины до офиса. Она распознала начало депрессии и чувствовала себя беспомощной, чтобы что-то с этим сделать. Последним человеком, с которым она хотела встретиться, был сенатор Скип Сигал.

Сигал вошел вместе с Хулией в ее кабинет, сказав своему начальнику штаба оставить их наедине.

— Есть ли еще что-нибудь, о чем нам нужно поговорить? Признание, которое записал ваш муж, было довольно всеобъемлющим. Я никогда не слышал, чтобы кто-то настолько тщательно уничтожал свой брак и карьеру. Я имею в виду, что почти благоговею. Как будто вы разработали план и придерживались его. Первым делом насчет того, как разрушить свой брак, признаться в измене? Есть. Признаться, что работала проституткой? Есть. Затем вы сказали себе: эй, того, что я разрушаю свой брак недостаточно, а как можно поджечь мою карьеру? Изменой? Бывало, бывало. Проституцией? Да, пожалуйста. Сексом со старшим членом противоположной партии, которого я презираю? Запишите меня!

Скип Сигал посмотрел на Хулию и покачал головой в насмешливом восхищении:

— Как будто вы - дитя любви Уилбура Миллса и Гэри Кондита.

Хулия сидела за своим столом и угрюмо смотрела на сенатора Сигала. Она понятия не имела, кто эти два человека, но знала, что ее только что оскорбили.

— Итак, что насчет законопроекта о здравоохранении, который вы так отчаянно пытались принять? Вы ведь знаете, что он полностью провален? Эта страна была ближе всех к тому, чтобы полноценное здравоохранение стало для страны законом, а он провалился, потому что вы не смогли удержать ноги вместе. А потом еще и во всем признались своему мужу.

Скип Сигал смотрел на Хулию и качал головой, думая о том, что все зря, пока она рыдала за своим столом.

***

— И что будет теперь? - спросил Коулман «Коул» Келли у своего кузена. Они с Лэндоном потягивали бурбон на просторном крыльце ранчо семьи Келли. Лэндон приехал вчера вечером, а Коул - сегодня утром.

Лэндон сделал глоток своего бурбона «Milam & Greene Triple Cask» и вздохнул. Техасские винокурни начали производить лучшие в мире виски для питья, и за его деньги, три дамы, стоящие за «Milam & Greene», делали лучшее из лучших.

— Как минимум развод, - ответил он. - Не уверен, что ее карьера это переживет, но, опять же, меня это мало волнует. У меня назначена встреча с Дареджаном Салливаном из отдела семейного права в «B-Mc-G», чтобы начать действовать. Я возьму пару недель отпуска, чтобы порыбачить и расслабиться.

Коул кивнул. Он был специальным агентом армейского уголовного розыска и в настоящее время служил в Форте Кавазос. Это было удобно для семейного ранчо, находившегося в пятидесяти милях к юго-западу от Остина и в паре часов езды от базы. Коул был частым гостем на ранчо, чтобы повидать свою приемную сестру и бабушку. А иногда и отца, жившего в самом Остине. Коул глотнул бурбона. Он сочувствовал своему кузену. У него и самого ранее были проблемы с женой.

— Я могу взять несколько дней отпуска. Сможем провести несколько дней верхом на ранчо. Как давно ты не садился на лошадь? Готов поспорить, что жизнь в кондоминиуме сделала тебя мягким.

— Знаешь, катание по ранчо звучит неплохо, но я уже давно не ездил верхом. Думаю, это то, что мне нужно: поменять одну боль на боль в заднице.

Лэндон сделал еще один глоток виски и вздохнул.

Все персонажи в этой истории вымышлены и не основаны на реальных людях, живых или мертвых. Намек на секс.

В ближайшем будущем Коул Келли расскажет собственную историю.