Он просто привык давать сдачи. Конечно, по своей подозрительности – заранее.

Юрий Никитин, из книги «Трое и боги».

ЯРОСЛАВ

Яр ехал из своего стрелкового домой уставшим, сильно уставшим. День выдался непростой, да что там день, вся неделя была такая, до обеда он натаскивал ОМОН, после обеда СОБР. Обучение шло второй месяц. пять дней в неделю. Предметом учебы была тактическая стрельба из пистолета. Его «студенты» в большинстве своем к «короткостволу» относились скептически, мол, чего там, игрушка это, все эти макаровы только операм таскать. Пришлось мужикам доказывать, а вернее показывать, что в умелых руках «макар» оружие серьезное, а «короткоствол» в тесных помещениях, в той же «хрущевке», лучше "трещотки", то есть автомата будет.

Учил он их по простой программе:

правильное удержание оружия одной, двумя руками;

изучение стоек и приемов быстрого извлечения оружия;

комплекс учебных упражнений по прицеливанию и произведению выстрела;

стрельба из пистолета из стоек на различных дистанциях;

перемещения и действия по уходу с линии огня (качать маятник);

ведение огня в движении.

Поначалу обучение шло туго, собственно это было не обучение, а переобучение. А переучивать всегда сложнее. Но со временем парни втянулись в процесс, даже нашлись «извращенцы», которые пожелали научиться стрельбе по-македонски.

— Основным пистолетом полиции до сих пор является пистолет Макарова. Многие относятся к этому оружию скептически и это неправильно. У этого оружия масса достоинств. Он надежен. Он компактен. Он точен, для хорошо подготовленного стрелка, конечно. Его патрон достаточно мощен, для того чтобы надежно вывести из строя противника, который не защищен бронежилетом, при этом этот пистолет довольно комфортен для стрелка. Да, многие пеняют на то, что емкость магазина недостаточно велика, но как вы сумели убедиться, огневой контакт на короткой дистанции с использованием короткоствольного оружия – это четыре, шесть выстрелов. Не более. А то и меньше, если стрелок хорошо подготовлен. Расстрелять полный магазин вашего Глок-17 хорошо подготовленный противник вам не даст. Если вы не успеете достать оружие первым и первым открыть точный огонь, то с первого или со второго выстрела он вас качественного подстрелит, а потом добьет. Это понятно?

— То есть Глок-17 и ПМ равноценны? - спросил здоровенный парень с косым шрамом на лбу.

— Во первых нужно спросить разрешение на обращение к преподавателю. Вы все же не почтальон, и не пожарный, а военный. Во вторых, я говорил о другом. Хорошо подготовленный стрелок с "макаркой" уделает лопуха с этим самым хваленым глоком. Профи быстрее отреагирует на ситуацию, профи быстрее обнажит ствол, быстрее откроет огонь и добьется попадания в цель со второго третьего выстрела. А может быть и с первого. Ясно?

— Так точно!

— Продолжим. Я не знаю, чему вас учили ваши инструкторы, скажу лишь одно. В отношении короткоствольного оружия есть одно железное правило. Вытащил из кобуры пистолет или револьвер – стреляй. Я не говорю о том случае, когда в составе группы штурмуете квартиру или дом, я говорю о ситуации, когда вы вечером один идете по парку и к вам подваливают мутные ребята с просьбой "дай закурить". Если ситуация дошла до той стадии, когда нужно применить оружие – не сомневайся, применяй. Да, потом могут быть, да скорее всего у вас будут проблемы с прокуратурой на предмет правомерности применения оружия, к вам могут применить дисциплинарное наказание, могут и посадить. Они могут. Учтите, если злодей один и вы завалил злодея наглухо, то в деле будут только ваши показания. Если злодей мертв, то он не сможет дать показания против вас. В любом случае, как говорят американцы – пусть меня двенадцать судят, чем шестеро несут. Ясно?

— Так точно!- хором ответили Ярославу бойцы, стоящие перед ним.

— Ну и еще одна мудрость. Если противник не защищен бронежилетом, не выпендривайтесь, не стреляйте ему в голову. Не пытайтесь минимизировать ущерб, стреляя в ногу, руку противника, ну кроме той ситуации, когда его нужно «слепить теплым». Бейте в туловище, там масса органов, поражение которых надежно выведет противника из строя. Бейте в живот, в низ живота. Пулевое ранение в мочевой пузырь дает на редкость феерический болевой шок, который надежно выводит противника из строя. Рядом с пахом - бедренные артерии, попадание в них верная смерть, противник быстро теряет сознание от кровопотери и очень быстро умирает. Это понятно?

— Так точно!.

— Еще одно. Может случиться так, что противник будет под воздействием боевой химии. Есть препараты, при употреблении которых человек практически не чувствует боли, зато чувствует дикую агрессию, подъем сил. Это значит, что при попадании пули он продолжит сопротивление до тех пор, пока не истечет кровью, например. Я не беру случай, когда ему попали в голову или в сердце. Я был свидетелем того, как в террориста попали дважды, в живот, в его центр, и в правую сторону груди, попали с дистанции в пятьдесят метров из АК-74, не смотря на серьезность ранений он еще пять минут продолжал отстреливаться. И не надо морщится бойцы, не смотря на стереотипы "пятерка" намного опаснее автоматного патрона 7.62. Учтите это.

— Так точно!

Занятия окончились. Ярослав проверил наличие оружия и боеприпасов, запер оружейные шкафы сдал все под охрану, и отправился домой. Он подъехал к дому, поставил машину в подземный гараж, поднялся в дом, прошел в душевую, сбросил с себя пропахшую порохом и потом одежду и встал под упругие струи воды. Он долго смывал с себя усталость, пот и пороховую гарь, тер себя мочалкой, отплевывался, вытрясал воду из ушей. Переоделся в чистое и пошел в детскую комнату. Светился ночник, дети уже спали. Он поочередно поцеловал их, долго рассматривал спящих. Оставив детскую Ярослав отправился на поиски жены. И обнаружил ее, одетую в короткий топик черного цвета, в голубые джинсовые шортики, в кинозале, где она смотрела… Бой с участием Конора Макгрегора. Причем смотрела это зрелище под пиво и чипсы, что стояли перед ней на столике. Жена всегда умела его удивлять, вспомнить хотя бы тот случай, когда он привез её домой, и она целовала его на глазах своей семьи. И при этом они были знакомы меньше суток. Или её поведение после того, как Настю освободили из плена. Ведь на цепи держали его девочку, обнаженную, в ошейнике, стращали всячески. И ничего, ни шока, ни стресса. Нервы - как канаты.

— Яр, ты дома, присоединяйся! – позвала она его, похлопав ладошкой по дивану. Ярослав уселся рядом, в его руках тут же оказалась бутылка с пивом. На экране здоровые мужики почём зря лупили друг друга, зрители орали, свистели. Вот Конор кого-то прижучил и теперь скакал козлом, празднуя победу.

— Яр, а ты так умеешь? Как они драться? - спросила его любимая жена.

— Нет, не умею, - ответил он и тут же получил изящным кулачком в бок.

— Врун. Я же знаю, ты умеешь драться, я сама видела, - заявила ему жена.

И ничего он не врал. Не умел он драться, попросту не умел. Он умел убивать. И участвовать в таком вот представлении Ярослав не смог бы. Зрелищности не было бы. Вон какие они брутальные, эти бойцы, татуировки одни чего стоят. А ему татуировки носить нельзя, не должно быть у него особых примет. Разве что временные наколки, дабы замаскироваться. И вообще, он серый, незаметный. Что на такого смотреть? И потом, выйдет он и убьет соперника одним, двумя ударами. И никакой тебе интриги. Никакого тебе зрелища. Кто за это деньги платить будет? Зрители еще и билеты вернут и кассира побьют.

Настя еще что-то говорила ему, а Яр думал о своем. К нему, в клуб, приезжал отец. Приезжал с просьбой об устранении Цезаря. Отец не скрывал от него ничего, он сообщил Яру о грядущей войне. По всем Протоколам Ярослав был просто обязан доложить наверх о том, что готовит Глаголев. Война, если она все же начнется, будет кровавой. Лом не Котов, Лом будет действовать максимально жестко, не обращая внимание на сопутствующие потери, поэтому кровушки прольётся много и приличное количество этой кровушки будет кровью тех людей, которые к их "играм" абсолютно не причастны. И предотвратить такое развитие событий - прямая обязанность Конторы. Как предотвратить? А очень просто. Убрать фактор нестабильности. Убрать Глаголева. И Ломтикова заодно. Он бы и сам так сделал. И как ему прикажете действовать в этом конфликте интересов? Яр колебался не долго. Он ничего не будет сообщать Конторе. Это дело семейное и семья для него важнее. Как говорил один из великих полководцев - главное - ввязаться в драку, а там посмотрим. В любом случае, когда война начнется убирать Глаголева и Ломтикова смысла уже не будет. А вот с него, скорее всего спросят.

— Яр, на днях родня приезжает на мой день рождения, мы у нас их разместим?

— Кто едет? - уточнил Ярослав.

— Папа, мама, сестра, старший брат с дочерью. Его жена не сможет быть...

— Разместим у нас. Поместимся. Юльке, племяннице твоей, отдельная комната понадобится?

— Ага. Вымахала, кобылища, от женихов отбоя нет, - хихикнула Настя.

ЛАРА И КОТОВ

Руководители двух, соперничающих между собой специальных служб, сидели за одним столом и беседовали. Встреча проходила на нейтральной территории - в клубе "Нирвана". Был день, поэтому посетителей было мало, и им никто не мешал. Работали генераторы помех, те, кто пробовал звонить по мобильным телефонам недоумевали - связи не было. Разговор шел о серьезных делах.

— Ты думаешь о том, о чем и я? - спросила Лара, отпивая кофе из кружки.

— Скорее всего, - ответил ей Котов.

— И что ты узнал?

— Ломтиков готовится к большой войне, - ответил Кирилл.

— У меня такие же сведения, - кивнула Лара. Что у неё, что у Котова были свои люди в организации Ломтикова, это нормальная практика. Лара приглядывает за Ломом и за Котовым, Котов приглядывает за Ларой и Ломтиковым. А Лом наверняка приглядывает за ними обоими. Кроме того, Лара узнала, что появилась четвертая служба. Наталья Шешель начала набирать людей. Понемногу, не спеша, но процесс начался. И это нормально. Она тогда ошибалась, когда хотела забрать её к себе. Ею особо не покомандуешь, она сама будет отдавать приказы.

— И на кого собирается обрушиться Серега? - спросила Лара

— Мне установить не удалось. Уверен, об этом знают только твой муж и сам Лом.

— Согласна с таким выводом, - вздохнула Лариса.

— Ты не пробовала поговорить с мужем? - поинтересовался Кирилл.

— Пробовала, - вздохнула Лара.

— Результат?

— Каждый солдат должен знать свой маневр, - процитировала она ответ благоверного.

— Ясно, - резюмировал Котов. - Что-ж, будем ждать. В нужный момент тебя и меня известят. Я, кстати, тоже набираю людей. Мало ли...

— Правильно делаешь.

Помолчали. Каждый думал о своем, Лара мешала ложечкой кофе, Кирилл заказал еще минеральной воды.

— У тебя что-то есть по Валиулину? - прервала молчание Лара.

— Пока ничего. Мои обложили его плотно, ждём когда он пойдет на контакт с заказчиком, параллельно выясняем с кем он плотно общался в последнее время, проверяем его контакты. У тебя как?

— Мои люди ревизируют его финансы. Точнее финансы его жены и сыновей, смотрим денежные поступления, движение средств на счетах фирм. Должен быть финансовый след.

— Ясно. Мне пора. Успехов тебе, - Котов допил воду и двинулся на выход. Лара смотрела ему вслед, допила кофе и поднялась в кабинет к брату. Нет, не обсуждать дела. Она просто соскучилась...

ГЛАГОЛ И НАТА

Разговор происходил в кабинете Натальи. С момента начала кризиса она перевелась на казарменное положение и фактически жила на работе, благо рядом с её кабинетом была комната отдыха с туалетом, душем, диванчиком, холодильником и микроволновой плитой. Воислава это не особо устраивало, но тут уж ничего не поделаешь. Впрочем, он обычно ночевал с женой в этой комнатке и отсюда же ехал на работу. Кабинет Наты был гимном минимализму. Ничего лишнего, канцелярский стол, три стула, металлический шкаф для документов и сейф. Сплошная казенщина. Единственно, что оживляло кабинет - репродукция картины Бориса Ольшанского "Волхв Всеславич".

На работе Ната носила строгий брючный костюм синего цвета, удобные туфли на низком каблуке. Глаголев точно знал, что на её правом бедре в ножнах покоится тычковый нож с отравленным лезвием. А на поясе в кобуре - пистолет ПСМ, который она вытребовала себе. Пушка небольшая, зато удобная для небольшой ладони, у малокалиберного патрона, конечно низкое останавливающее действие, невысокое убойное, если пуля не попадет в мозг или сердце, но для хорошего стрелка это не проблема. В плюсах - высокое пробивное действие при невысокой энергии и скорости, высокая кучность, тихий звук выстрела и низкая отдача. Ната в тире отстреляла несколько десятков патронов и осталась довольна оружием.

ПСМ

— Разрешите вопрос, Александр Петрович.

— Спрашивай, Наталья, - вздохнул Глагол. Он уже не поправлял её, бесполезно, в рабочее время она обращалась к нему только официально. Александр Петрович - и никак иначе. Дядя Саша - это там, в неофициальной обстановке, в быту. Субординация, ничего не поделаешь.

— Эфенди. Почему вы его не уберете? Да, он сейчас молчит, но кто может поручиться за то, что он не раскроет рот через год? Три года? Семь лет? У вас ведь есть возможность... Это было бы рационально, - спросила Ната

— Знаешь, был такой государственный и политический деятель. Вот он как-то сказал - кадры решают все. Я исхожу из этого же принципа. Я плачу за работу хорошие деньги но и требую многое. Все мои люди знают, что если они работая на меня попадут в передрягу, я сделаю, всё что угодно, чтобы их вытащить. Если они попадут на зону их там будут "греть", их семьи на воле ни в чем не будут нуждаться. По выходу из исправительной колонии их будет ждать нормальная работа с хорошей зарплатой. Взамен я требую верности. Кроме того... Тебе знакомо такое понятие - таль?

— Канат, веревка. Подвесное грузоподъёмное устройство. Еще фамилия такая есть.

— Верно. А еще на старорусском языке так называли заложника. Все знают, что в случае предательства...

— Я поняла...

— У Пятакова жена и двое детей. Ну как жена, они развелись, он дал ей свободу. Пожизненное заключение все же... Его бывшая жена у меня на содержании, его дети работают на меня. И он знает, что если он откроет рот...

— Вопросов больше нет, Александр Петрович.

— Хорошо. Знаешь, он в свое время отвечал за казну моей группировки. хранил нашу кассу, отвечал за неё. Время было лихое, не нынешние травоядные времена. И однажды его похитили вместе с женой. Жену избивали и насиловали на его глазах, требовали, чтобы он сдал место, где хранятся деньги. А он молчал. Ну, как молчал, поливал их отборным матом. Ее уже примотали к козлам и собирались перепилить пополам двуручной пилой, когда на этот "фестиваль" заглянул Лом сотоварищи. Похитителей было пятеро и их всех Пятаков перепилил этой самой пилой. Он и Лом. Он будет молчать, Ната. И не потому, что его семья у меня. Просто потому, что.

— Я поняла.

— Что по Валиулину? Подвижки какие либо есть?

— Пока нет. Но я работаю.

— Работай, Наталья, работай. Времени остается все меньше.

ДОСУГ ВАЛЕНТИНЫ

Напоследок я решила как следует оторваться. Что значит напоследок? А то и значит. Если Андрей не сможет разрулить эту ситуевину с извращенцем и его псами, мне придется... Мне придется трахаться с собаками. И это будет означать что все. Нет меня больше. Оболочка лишь осталась. После такого мне уже никогда не быть нормальным человеком. Да, все это время после прихода на студию меня трахали во все дыры, подкладывали под мужчин и женщин. Чего только я не перепробовала. Но все же это был секс с людьми. Пусть он был групповым, однополым, пусть мне кончали в рот, на лицо, на груди, на спину, в попку, пусть мне приходилось ртом ласкать срамные губы, вылизывать задницы. Но это были люди! Я, трахаясь с собаками, сама стану животным.

Гремит музыка, люди танцуют. Я сижу на стульчике, попиваю коктейль, время от времени отшиваю парней, что пристают ко мне с целью познакомиться. Не хочу я с ними знакомиться, вот где у меня все эти мужики. Люди веселятся, хорошо им. Я, время от времени выхожу на танцпол, закрываю глаза и двигаюсь под музыку, потом возвращаюсь к барной стойке. Клуб небольшой, открылся недавно, находится в ебенях, так что я не особо рискую встретить тут знакомых. Не хочу я никого видеть из моей старой жизни. Больно мне от этого.

Народ гуляет. Я обращаю внимание на совсем юную фигуристую, красивую блондиночку, что танцует в центре зала. В нашем бизнесе она бы сделала неплохую карьеру. Я, насмотревшись на голых мужиков и баб, могу сходу, пусть они и в одежде, определить, какое у человека телосложение, достоинства и недостатки фигуры. Девочка отлично сложена, красиво движется. Я заказываю еще один коктейль, расплачиваюсь, делаю один глоток, оборачиваюсь к залу. Хм, я не одна, кто оценила эту девочку. Вон, двое парней, явно ею заинтересовались. Двое молодых мужчин усадили её за столик, похоже говорят комплименты. Она улыбается им. Я продолжаю попивать коктейль, проходит еще минут десять и я замечаю, как компания из блондиночки и двух мужчин поднимается и направляется к выходу.

— Дура она, - обращается ко мне официант, вытирая стойку бара.

— Кто? - уточняю я.

— Блондинка эта, что с Гариком пошла. Новенькая она, не знает, что Гарик и его дружки с девчонками делают.

— И что же они делают?

— По кругу пускают, что делают, - буркнул мне бармен. - У Гарика папа глава районной администрации, мама в прокуратуре района, зам прокурора. Его постоянно отмазывают.

Я делаю еще один глоток и меня вдруг охватывает злость. Суки они, сволочи. Хотят искалечить жизнь человеку. Я встаю со стула и двигаю к выходу. Улица безлюдна, поздно уже. Рядом со входом в заведение стоит "мерин", в который пытаются запихнуть блондиночку. Та, кажется поняла, что вечер перестает быть томным, и в " гостях" у этих парней её ничего хорошего не ждет. Она извивается, кусается, царапается и упирается. И орет во весь голос.

— Залазь, сука! - орет один из парней, самый высокий.

— Гарик, дай я её вмажу! - орет другой.

— Я те вмажу!- орет третий, судя по всему он и является Гариком. Их уже трое. Да и плюс четвёртый за рулём.

Я оглядываюсь. Вокруг - никого. Охрана со входа оперативно переместилась в зал, ну да, золотые детки гуляют, вмешаешься - можно не хилых неприятностей огрести. Поэтому лучше всего отважно исчезнуть на время. Каждый сам за себя, один Господь Бог за всех. Я смотрю на эту битву полов, а потом совершаю вторую глупость. Первой была тогда, когда я пошла за ними. А вторая глупость - я обеими руками беру металлическую урну, благо она не прикручена к крыльцу, поднимаю и, откуда только силы взялись, отправляю прямо в лобовое стекло Мерседеса. Грохот, треск, стекло покрывается трещинами, урна, оставляя царапины на капоте, сползает вниз. Немая сцена. Замерли все. И тот хмырь, что сидит в машине, и те хмыри, что снаружи. И блондиночка. Все смотрят на меня в полном охренении. А я рада, мне вдруг стало легче, все проблемы, все невзгоды вдруг отступили на второй, на третий план. Недаром же некоторые женщины при семейных скандалах бьют посуду. Так и тут. Постепенно троица мудаков приходит в себя и направляется ко мне. Блондиночка смотрит на меня с ужасом, я глазами ей показываю - беги. И она срывается с места.

Я не бегу. Все равно догонят, парни спортивные. На машине и догонят. Бьют они меня сильно. Из глаз чуть ли не искры полетели. Но это, как оказалось, было не самым страшным. Дальше начался самый настоящий ад. Удары посыпались на меня как из рога изобилия. И в какой-то момент я просто-напросто отключилась. Не выдержала. Придя в себя, не поверила, что живая. Всё тело ноет. Каждое движение отдаёт острой простреливающей болью. Будто меня через мясорубку прокрутили. Судя по ощущениям, на мне места живого не осталось. Кажется я в багажнике автомобиля. Да, точно. Меня куда-то везут. Везут недолго, вскоре крышка открывается, меня выволакивают из багажного отделения и волокут, как мешок картошки к какому-то дому. Кажется меня вывезли за город. У одного из них в руках моя сумочка, там телефон, можно позвонить, вызвать помощь. Да кто ж мне позволит... Меня заволакивают в какую-то кладовую.

— Здесь посидишь, сука! - бросает мне злой как черт Гарик. - Завтра решим, что с тобой делать. Тут для тебя соседка есть, можете пообщаться.

Новый удар по лицу, хлопает дверь. Я с полчаса прихожу в себя, лёжа свернувшись калачиком. Потом пытаюсь встать. Получается не сразу, кружится голова, тошнит, левый глаз совсем заплыл, губы разбиты. Я медленно шагаю, пытаюсь осмотреться. Стеллажи с какими-то коробками. В углу какие-то тряпки. Нет, это что-то лежит, накрытое тряпками. Я стаскиваю эти тряпки с лежащего на полу предмета и крик ужаса застревает у меня в горле. На бетонном полу лежит молодая женщина, лет двадцати пяти - тридцати. Тело женщины было полностью обнажено. Низ живота и внутренняя сторона бедер были все в засохшей крови. Огромное количество синяков по всему телу, губы разбиты, под глазами синяки. Её насиловали, насиловали жестоко, долго, со вкусом. На её запястьях и голенях следы от веревок. Она все еще жива, просто была без сознания. Частое, неглубокое дыхание, кажется у неё высокая температура. Я снова укрываю её, прижимаюсь всем телом, пытаясь согреть. Судя по всему я попала в руки полным отморозкам и впереди ничего хорошего ни меня ни её не ждет. Хорошо, хоть та блондиночка смогла сбежать... Надеюсь, у неё все будет хорошо. А что будет со мной, с этой женщиной? Меня будут насиловать, как и её? А потом оставят умирать в этой кладовке? Мне становится страшно. Мама, папа, братик, как же я по вам скучаю. Слезы текут по моим щекам и в этот момент я слышу стон. Кажется несчастная женщина пришла в себя.

— Пить... - хриплым голосом просит она

— Нет воды, извините.

— Пожалуйста, пить... Больно...

Я с трудом встаю на ноги, и борясь с головокружением и тошнотой, начинаю обыскивать кладовку. Бесполезно всё, воды я не нахожу. Только различный хлам, какие-то старые книги, журналы и газеты, пустые бутылки. Я возвращаюсь к женщине, она вновь потеряла сознание. Я устраиваюсь рядом с ней так, чтобы не было сильно больно побитому телу. Крепко они меня поколотили. Глаз совсем заплыл, болят ребра, сильно болит левая рука. Кажется перелом... Нам остается только ждать.

ХХХ

Я просыпаюсь от грохота, дверь слетает с петель и в кладовку врываются вооружённые люди в черных комбинезонах, бронежилетах, шлемах масках.

— Никому не двигаться! - следует команда.

Не двигаться? Так это проще простого. Это мы с удовольствием. С полчаса назад я попыталась встать и не смогла, головокружение и тошнота бросили меня на пол... Поэтому я сижу смирно, привалившись к стене спиной. Меня внимательно разглядывают, посмотреть есть на что, разорванное платье, одной туфельки нет, синячище в половину лица. Время от времени до меня доносятся какие-то крики. Внезапно в кладовую входит какой-то мужчина и командует:

— Медиков сюда!

В кладовке появляются новые персонажи, врач - мужчина, двое парней с носилками. Врач склоняется надо мной, задает вопросы.

— Не меня, - я с трудом качаю головой и сдергиваю тряпье с несчастной. - Сначала её. Ей нужнее. Я могу подождать.

Врач тут же начинает заниматься избитой и изнасилованной женщиной, а я действительно могу подождать, мне не так плохо, как ей. После того раза, когда она просила пить, в сознание женщина больше не приходила. Я как будто издалека смотрю на все происходящее, смотрю, как женщину осматривают, укладывают на носилки, ставят уколы, капельницу. И уносят прочь. Тут же в кладовку входит вторая бригада медиков, которая начинает заниматься уже мной. Они ощупывают меня, что-то спрашивают, я что-то отвечаю. Уже в машине скорой помощи в голову приходит мысль, от которой мне становится совсем плохо. Хотя, казалось бы, как может быть хуже. Сегодня пятница. В понедельник начинаются съемки "золушки". Со мною в главной роли... И много я там наиграю в таком состоянии? Как это воспримет Андрей? Глаголев? Ведь Андрей уже аванс взял, большие деньги на костюмы потрачены, плюс аренда особняка... Срыв съемок... Неустойки, которые должна будет выплатить студия. Разрыв договоренности с Глаголевым... Родители на скамье подсудимых... Брат в детском доме... Господи, только не это. Лучше бы эти отморозки меня убили, с мертвых спроса нет...

Продолжение следует.