СЕМЬЯ ВОЛКОВИЧ

Глава семейства Волкович направлялся к себе домой. Дела в фирме шли более менее нормально, деньги исправно "капали", история с доченькой-шлюхой уходила в прошлое. Жена более менее оклемалась, по крайней мере перестала плакать по ночам. Ничего, они справятся, они выстоят. У них есть сын, уж его-то они воспитают как надо. А об этой продажной девке он забыл. Почти забыл. Иногда воспоминания о ней лезли к нему в голову, но от силой воли душил их. Никогда не было у него дочери. И на утренники он к ней в детский не ходил, и на её выпускном балу никогда не был. Не радовался её успехам в школе, в институте, где она училась заочно. Этакое наказанием забвением. Ничего, время лечит. Он выдюжит.

Он подъехал к дому, дождался, когда откроются автоматические ворота, заехал во двор, запер машину и направился в дом. В доме было тихо и темно, лишь на кухне горел свет. Пройдя туда он увидел жену сидящую за столом, на котором лежали какие-то бумаги. Услышав его, жена подняла голову и он увидел её взгляд, полный ненависти.

— Явился, значит... - процедила она.

— Что происходит? Ты что, пьяна? - он был трезвенником и не любил, когда жена выпивала.

— Я трезва, как никогда, муженек. Проходи, садись. Разговор есть, - её голос прозвучал сухо и холодно.

Он в недоумении сел за стол.

— Что это за макулатура?

— Сегодня принесли. Курьер. Почитай, - и жена подвинула к нему папку.

Он начал читать и по мере того, как он вчитывался в документы, его охватывал ужас... По сути это было уголовным делом. Не хватало только протоколов его допросов, допросов его жены и допросов его дочери. Впрочем, необходимости в этих допросах не было. Хватало всего остального. Не хватало лишь обвинительного заключения, утвержденного прокурором.

— Это правда? Ты и вправду замешан в этом? Ты и меня втянул в это? И Вальку заодно? Наши подписи на документах... Её подпись, моя подпись... Мы ставили свои подписи, не понимая, что мы подписываем. Получается, мы твои соучастники? Всех своим дерьмом измазал... Скот... Ненавижу тебя. Мразь!

— Послушай, так нужно было... Для дела нужно было. Пойми меня! Кто это принес? Что им нужно? Что они сказали?! Они хотят денег? Сколько?

— Ничего они не хотят. Вернее, хотят, чтобы мы знали... Вот, это тебе на десерт. Жри, не подавись только, - и она протянула ему лист бумаги.

"Вы, ваша жена и ваша дочь могли бы давно сидеть на скамье подсудимых. А ваш сын был бы помещен в детский дом. Но Валентина выкупила свою свободу, свободу вас и вашей жены. Выкупила своим телом, снимаясь в порно. Ей было запрещено об этом кому либо говорить, она выполнила все условия сделки. К ней и к вам претензий больше нет. Живите спокойно".

— Бедная моя девочка. Господи, через что ей пришлось пройти, что перенести, что испытать. А ты выгнал её. Оскорбил. Ударил. Отрекся от неё. И я не вступилась за свою дочь... Отреклась... Мы бросили её одну. Я сегодня пыталась дозвониться до неё, но безуспешно. Я даже не знаю, где она теперь живет... Найти её, на колени перед ней встать. Умолять простить... - жена сидела, обхватив голову руками.

— Я... - вытолкнул он из себя.

— Уходи... Мы разводимся. Я ухожу от тебя. И сына забираю. Знаешь, если бы не сын, то я бы убила тебя. Сегодня бы убила. Накормила бы крысиной отравой и смотрела бы, как ты подыхаешь в муках... Ушла бы за это на зону, но убила бы. Вот только сынишку в детский дом отправят. Поэтому - живи. А я ухожу. Найду её обязательно, повинюсь. Буду молить о прощении! Она простит...

— Подожди...

— Убирайся! - завопила жена, хватаясь за нож.

Мир Волкович рушился у него на глазах... Перед его глазами мелькали кадры из прошлого. Вот он встречает жену у роддома, там в "конверте", на руках жены Валентина. Вот Валя в детском саду. Утренники, вот она в костюме снежинки, вот она читает стишок, а он в костюме Деда Мороза вручает ей подарок. Валя на школьной линейке, первый класс, шарики, банты. Лето на даче, у дочери сбитые коленки, намазанные зеленкой, она собирает землянику, ходит за малиной в лесной малинник. Старшие классы, несчастливая, безответная любовь. Дочь изливает свое горе ему, не маме. Выпускной бал, Валентина самая красивая из всех...

Он все делал для семьи, был обязан семью защитить. Но не смог. Вместо него "на амбразуру" легла его дочь. Он глупец и слепец. Он должен был понять, что не могла она так поступить. Добровольно. Он должен был понять, что её принудили. Он встал с табурета и пошел в зал. Дочь нужно найти. У него есть связи, он должен её разыскать. Он почти дошел до зала, когда инфаркт рванул его сердце.

ВАЛЯ

Болеть - это скучно. Всегда скучно. Тем более болеть с моими диагнозами. Читать книги или журналы я не могу - тут же начинает кружиться и болеть голова. С телевизором - та же история. "Тупить в телефон" тоже не получается - по тем же причинам. Поэтому днем приходится мне просто лежать, дремать. И думать. Много думать. Думать о том, как жить дальше. За моей спиной остаются руины прошлой жизни. Я уеду, уеду отсюда, это даже не обсуждаются. Вот только куда мне ехать? В столицу, конечно. Большой город, там мне легче затеряться, легче исчезнуть. У меня есть телефонный номер Диляры, мы вместе работали у Андрея. Да работали, перед камерой ласкали друг друга, лизали друг у друга письки, вылизывали из влагалищ сперму. Всякое бывало. То я сосу хуй, что только-что вытащили из её попки или влагалища, то наоборот, она посасывает член, что вытащили из моего ануса. Еще были сцены с передачей спермы изо рта в рот, были сцены где мы слизывали сперму друг у друга с грудей. Всякое бывало. Полгода тому назад она уехала в столицу, сниматься там решила. Сказала Андрею, что здесь она достигла передела карьерного роста. Ей, кстати, съемки в порно были не в тягость, в отличие от меня, она не испытывали никакого негатива, спокойно себе "крутила любовь" с парнями после съемок. И не только с парнями, она бисексуалка... Да и во время съемок Дилька время от времени испытывала удовольствие и даже кончала. А я так не могла. Дилька и ко мне подкатывала. Как-то после работы мы расслаблялись, сидели у меня в квартире, винишко попивали, фильму комедийную смотрели. Пьяненькие были, чего уж тут, и в один момент она полезла ко мне в трусики, мою шею губами ласкать начала. Но я отказала ей. А Дилька не обиделась. Она вообще солнечный человечек, добра ко всем. Часть заработанных своим телом денег на приюты для животных тратит, время от времени в этих самых приютах работает, клетки чистит, еду разносит.

Можно будет временно остановиться у неё, пока я не найду себе работу и не сниму себе жилье. Нет, больше никаких съемок, конечно. Пойду в официантки, это дело для меня привычное, навыки я ещё не успела растерять.

Дни лениво тянулись, я практически не выходила из своей палаты. А зачем? Туалет и душ - здесь. Лекарства мне приносили сюда, капельницы ставили тут же. Я была рада, что мне не приходиться "светить" на публике своим лицом. Персонал был вежливым, все мои просьбы исполнялись тут же. Врач Михаил, совершая обход, осматривал меня каждое утро. Он внимательно опрашивал меня, тщательно проводил, светил маленьким фонариком в глаза. Однажды я не выдержала и прямо его спросила.

— Михаил... А кто вы?

— В каком смысле? Я ваш лечащий врач, - с недоумением в голосе ответил он.

— Не... Я не о том... Просто вы так вольно разговаривали с Александром Глаголевым. Не каждый человек может себе это позволить.

— Ха. Вот уж не думал, что мне нужно расшаркиваться перед своим племянником!

— Племянником? - ошеломленно спрашиваю я.

— Именно. Он старший сын моей сестры, - улыбается доктор и подмигивает мне. - Что, понравился парень? Увы, но он женат.

— Женат. Я знаю, что он женат, - на автомате отвечаю я...

Господи, куда я попала? И что мне делать дальше? Да, что мне делать?! Вести себя тихо, не отсвечивать, потихоньку выздоравливать, а когда меня выпишут - тихо поблагодарить и свалить в закат. Бежать, бежать от этих людей. Кто знает, что у этих людей в головах? Да, сегодня они добры и ласковы, но кто может знать, что будет завтра? Все может перемениться в один момент. Замуж за Глаголева? Я не настолько сумасшедшая для этого! И кстати опять я сваляла дурака! Ну вот на кой черт я полезла с расспросами? Зачем тебе было всё это знать? Лежи тихо, дура, лежи не привлекая к себе внимание!

Дни продолжают лениво тянуться и в один из таких дней ко мне приходит еще один посетитель. Мужчина лет тридцати - тридцати пяти, совершенно официального вида. Строгий костюм, глянцевые туфли, белоснежная рубашка, галстук. В руках у него дорогой портфель.

— Госпожа Волкович? - ровным тоном вопрошает он и мне становится плохо. Что опять случилось? Что ему от меня надо?

— Да, - отвечаю я и сжимаюсь под одеялом. Не ожидаю я ничего хорошего от таких визитов.

— Я по поручению некого лица, чью родственницу вы недавно спасли, - информируют меня.

— Я...

— Я знаю, что вам запрещено что либо рассказывать об этом. Но в этот случай - исключение. Мне поручено передать вам благодарность и вознаграждение за помощь.

— Благодарность... - эхом повторяю я.

— Да, благодарность. Здесь документы на банковский счет. Банковская карта. Все на ваше имя. Это ваши деньги, - и он передает мне конверт из плотной бумаги.

— И... Сколько там? - осторожно спрашиваю я. И мне отвечают. Это очень большие деньги для меня, сумма просто завораживала.

— Это какая-то ошибка... - начала было я, но меня тут же вежливо прервали.

— Никакой ошибки, все точно, - было заявлено мне. - Мой работодатель дал мне полную информацию, четкие инструкции и я их неукоснительно выполняю. Добавлю. В конверте есть визитная карточка, там нет имени и фамилии, лишь номер телефона. Если у вас будут серьезные, повторю, серьезные проблемы - звоните. Однако по пустякам беспокоить не нужно. Мой работодатель этого не поймёт.

— Я вас поняла... - пробормотала я в ответ.

— Вынужден с вами попрощаться, дела. Выздоравливайте.

И посетитель уходит, оставляя аромат дорогого парфюма. И пакет с апельсинами. Я некоторое время верчу конверт в руках, не решаясь его распечатать, затем бросаю его в тумбочку. В моей голове ералаш, мысли скачут, как блохи в блошином цирке и я не могу сосредоточиться. Во мне растет желание сбежать отсюда не дожидаясь выздоровления и я еле удерживаю себя от этого опрометчивого шага.

И опять тянутся больничные дни. Мне все лучше и лучше, головные боли, головокружение почти прошли, моё лицо более менее пришло в порядок, уже не так страшно смотреть в зеркало. Правда ребра меня все ещё донимают, но уже гораздо меньше. Я уже могу читать без негативных последствий для себя, иногда смотрю телевизор. Так проходит немного времени и у меня новый посетитель. Моё бывшее начальство. Нет это не Андрей, тот даже не позвонил мне. Алексей Колесников навещает меня в один из дней. Опять апельсины (у меня скоро будет аллергия на них). И широкая улыбка на лице.

— Как самочувствие? - осведомляется он.

— Нормально, - отвечаю я ему, не зная, что добавить.

— Вот, немного фруктов, тебе это полезно, я справлялся у брата.

— Спасибо, - благодарю я и принимаю пакет. Черт, я одна в палате, даже поделиться не с кем.

— И вот еще, на, возьми, - и он протягивает мне конверт.

И что там, в конверте? Дарственная на квартиру? Или на автомобиль? Или на то и другое?! Блин, да что же тут происходит?! Ведь жизнь, тварь такая, полосатая, как зебра и за белой полосой идет полоса черная. И если сейчас у меня все очень хорошо, как в сказке, то наверняка скоро будет откат и для меня начнется форменный ужас!

— И что там? - осторожно спрашиваю я.

— Твоя трудовая книжка.

— Так она у меня на руках, - начинаю я, но он мягко прерывает меня.

— Эта книжка с записью о том, что ты все это время работала у меня, а не у Андрея.

Краска стыда заливает мой лицо. Он всё знает. Он знает о съемках. Знает... Конечно знает, они же семья. А остальные? Все мои бывшие коллеги тоже в курсе? Боже, какой ужас, как стыдно! Мне хочется провалиться сквозь землю.

— Ладно тебе краснеть. Все нормально, не переживай. В "Нирване" кроме меня никто ничего не знает. Я, кстати, все это время за тебя все налоги и социальные платежи вносил. И в пенсионный фонд - тоже.

— Зачем все это? - спрашиваю я, пряча лицо в ладони.

— Ну... Как ни крути, ты мой работник, и я не смог тебя защитить, потому это то малое, что я могу для тебя сделать. Там в конверте еще твоя характеристика, я постарался, расписал тебя, как очень хорошего специалиста. Когда будешь трудоустраиваться, это тебе поможет. Можешь смело ссылаться на меня, если мне буду звонить, я хорошо отзовусь о тебе. Ты и вправду хороший специалист, очень жаль, что все так получилось. Все, мне пора идти, ты выздоравливай.

Алексей уходит. Я с головой накрываюсь одеялом и сворачиваюсь калачиком... Внезапно на меня наваливается сонливость и я ухожу в ласковую дрёму...

ВАЛЯ. ДЕЛА СЕРДЕЧНЫЕ

Закончилось лечение. Меня выписали. Я стою на крыльце больницы и вдыхаю воздух свободы. Да Свободы. Свободы не только от больницы, свободы от моего прошлого. Я, кажется, только сегодня смогла до конца осознать факт моего освобождения, факт того, что я получила вольную. Я стою и дышу, на мне простенькая одежка и обувь, которую я заказала себе через интернет, в руках небольшой рюкзачок с документами, что мне вручили посетители. Апельсины, что не доела, я раздала больным из соседних палат, угостила ими медсестер. Еще в рюкзачке телефон, паспорт, ключи от съемной квартиры, срок аренды которой истекает через месяц. Но столько я там не проживу. Через неделю я уезжаю. С Дилькой все договорено, она ждет меня. Мне осталось лишь купить билет, собрать немногочисленные вещи, сдать квартиру и ключи от неё хозяйке и можно ехать. Впрочем, можно и не ехать к Диляре, с теми деньгами, что у меня есть я спокойно могу снять хорошую квартиру на долгий срок. Или купить квартиру на окраине. Впрочем, пусть эти деньги лежат, будут этакой "финансовой подушкой", мало ли что может случиться. Да и с Дилькой мне будет веселее жить.

Диляра

Я не спеша спускаюсь с крыльца, сажусь в такси и еду домой. Ехать мне недолго, вот я у знакомого подъезда, где... Где меня ждет Дима. При полном параде, костюм, белая рубашка, галстук, с букетом роз в руках. В ботинки можно смотреть, как в зеркало. Дима... Я совсем забыла про него, все эти события просто вытеснили его из моей многострадальной головушки... Он подскакивает к машине, открывает дверцу и подает мне руку, я на автомате сую в его лапу свою ладонь. Значит, нашел он, где я живу... Следопыт.

— Валя... Я только сегодня узнал, что ты болела, поэтому не посещал...- начинает он, но я его обрываю.

— Пустяки. Я в полном порядке, - я пытаюсь приветливо улыбаться ему, но у меня это получается скверно.

— Валя, нам нужно серьезно поговорить. Я знаю, что ты решила уехать. Лешка проболтался. Я еду с тобой и это не обсуждается.

— Дима... - я пытаюсь остановить его красноречие, пока он не наговорил мне глупостей, типа признания в любви, но все бесполезно. Легче перекрыть Ниагарский водопад, чем остановить его.

— Я люблю тебя Валя и хочу быть с тобой, - заявляет он мне и берет меня за руку..

Я закрываю глаза и пытаюсь понять, что мне со всем этим дальше делать. Ведь я приняла окончательное решение - рвать с прошлым, рвать полностью и навсегда, рвать, оставляя на прошлой жизни клочья кожи и мяса. Рвать окончательно и бесповоротно. А тут он, мальчик из хорошей семьи. Дмитрий, Дима, Димочка, Димуля... Невезучий ты парень. Димка думает, что он влюбился в принцессу. А принцесса и не принцесса вовсе, а продажная девка, проститутка. Да, я трахалась за деньги, и значит я проститутка. Некоторые лицемерные стервы рассказывают сказочки, что де они не проститутки вовсе, они актрисы фильмов для взрослых. Хрень все это. Вранье самой себе. Если ты ложишься в койку за деньги - то значит торгуешь собой. Это значит, что ты проститутка. И не важно, какие мотивы у тебя, сама, добровольно ты это делаешь, или тебя заставляют. Все равно. Ладно. Я знаю, что мне делать. Сейчас я все "оформлю". То, что хочу сделать граничит с безумием, но и сама ситуация потворствует этому шагу.

— Дима... Это очень серьезный вопрос. Давай мы поднимемся ко мне и все обсудим, - предлагаю я

— Давай...

Я поднимаюсь в свою квартиру, как на Голгофу, каждый шаг отдается в голове. Дима поддерживает меня под руку, помогает подняться. Вот моя дверь, я открываю ее и мы входим в квартиру. Небольшой, скромно обставленный зал, посреди которого стол, на котором покоится ноут. Телевизор в углу, диван, пара кресел. Я молча подхожу к ноуту, включаю его, нахожу нужную папку, открываю видео и включаю воспроизведение. После чего иду на кухню. Это рабочая запись, в кадре иногда мелькает второй оператор, слышны команды режиссера, иногда съемка останавливается, подходит гример, поправляет грим. На том видео меня трахают трое - двойное проникновение и хуй в моем рту. В самом конце сцены все трое кончают мне на лицо. Я иногда просматривала свои рабочие записи и готовый фильм, это было нужно мне для работы - посмотреть на свои возможные недочеты, посмотреть на то, как я выгляжу в кадре. Слышу, как хлопает, закрываясь, крышка ноута. Кажется, наступил момент истины. Я собираюсь духом и вхожу в зал. Дима, сгорбившись, сидит на стуле спиной ко мне. Сейчас будет реакция. Скорее всего я останусь без ноута, сейчас он как шваркнет его об пол... И черт с ним, лишь бы не побил. Этот вариант я как-то не предусмотрела... Пустая моя головушка.

— Дима... Ты все видел. Я... Я всё это время после увольнения из клуба снималась в порно. Я не та девушка, что нужна тебе. Найди себе нормальную пару. И... Дима, если будешь меня бить, пожалуйста не бей по голове. У меня было сотрясение головного мозга, повторное сотрясение - очень плохо... Я только перестала страдать от головных болей, головокружения...

Когда с заканчиваю свою сумбурную речь он вздрагивает, встает и поворачивается ко мне... Я ожидала увидеть в его глазах все, что угодно. Все. Злость, ненависть, брезгливость, отвращение. Но... То что я вижу - это жалось, нежность и что-то еще, для меня неуловимое. Я не успеваю охнуть, как он подходит ко мне и я оказываюсь в его объятьях. Я ожидала всего. Что он просто встанет и уйдет. Что он обматерит меня и уйдет. Что он обматерит меня, разобьет ноут и уйдет. Что он обматерит меня, разобьет ноут, а потом и мое лицо. Что он обматерит меня, разобьет ноут и возьмет меня силой. Чтобы... Да, он так долго меня хотел, ухаживал, а я кобенилась, строила из себя не пойми что. А тут выясняется что я блядь. Шлюха. Проститутка. Поэтому меня можно взять силой. Я была готова на это. Лишь бы он меня не бил. Пусть насилует, я перетерплю, не впервой.

— Зайчонок, цветочек мой... Бедненькая моя... - шепчет он мне и окончательно сбивает меня с толку.

— Дима... Что ты делаешь, Дима...

— Я уничтожу их всех. Скажи мне, кто причастен к этому, кто тебя заставил...

— Дима, - я с трудом проглатываю ком, слезы душат меня, я с трудом могу говорить. - Дима, а с чего ты взял, то меня заставили? Может быть это я сама, добровольно на это пошла, ради денег...

— Нет, - решительно отрубает он. - Сама ты не могла, я знаю тебя, ты никогда добровольно не пошла бы на это. Тебя заставили, принудили. Я накажу их.

Господи, только этого мне не хватало. Мститель, ага. Зорро. Отомстит он. Это будет бой кузнечика с драконом. Глаголевы раздавят его походя, даже не заметив. Убьют этого хорошего, светлого мальчика... И меня вместе с ним, потому, что я проболталась. Нет, нет. Никакой мести!

— Дима... Я... Я хочу оставить все это в прошлом. Я поступила очень плохо. И меня так наказали. Наказали, понимаешь? Заслуженно наказали. За дело наказали... Не нужно ничего. Не надо никакой мести. Я просто хочу все забыть. И уехать.

Я освобождаюсь от его объятий и подхожу к окну. Я жду, жду его решения. Пусть он уйдет, пусть она откажется от своих глупых мечтаний... Дима подходит ко мне и замирает за моей спиной. Мы некоторое время молчим, думая каждый о своем.

— Валя... А родители? Родители знают? - слышу я вопрос.

— Да. Знают, - отвечаю я.

— И что?

— От меня отказались.

Слезы катятся из моих глаз и я ничего не могу с этим поделать. Больно, все это до сих пор очень больно.

— Дима, пойми. Я не та девушка, что нужна тебе... Ты молодой, красивый мужчина, у тебя потребности, тебе нужна нормальная девушка. Не такая как я, нужна та с которой ты будешь спать получая и даря удовольствие. Я же ничего не чувствую в постели, понимаешь? Для меня секс - тяжелая грязная работа. И никакого удовольствия. Отвращение, тошнота от запаха и вкуса спермы, от запаха лубриканта. Да, все верно, без искусственной смазки я трахаться не могу, у меня между ног пустыня Сахара. Конечно, я могу притворяться, имитировать, только зачем тебе все это? Дима, отпусти меня. Зачем тебе мешок с проблемами? Я не настоящая, я фальшивая, я симулякр. Я...

— Мы справимся. У нас все получится, я обещаю тебе. Только... Валя, не бросай меня. Давай попробуем...

— Что попробуем, Дима? Что попробуем?

— Попробуем быть вместе. Я все продумал. Я уже снял в столице трехкомнатную квартиру. В одной поселишься ты, в другой я. Зал будет нейтральной территорией, как и кухня. Ну, и как санузел. У каждого своя комната, куда соседу нет входа. Попробуем пожить так. А там посмотрим... Мы будем жить каждый в своей комнате, после работы будем собираться в зале, ужинать, смотреть фильмы. Готовить будем по очереди. И еще, только не ругайся. Я тебя устроил на работу. В том ресторане я буду работать су шефом, а ты - официантской. Ты не сердишься? Пожалуйста, не сердись. Я хотел как лучше.

И я не сержусь. Я даже рада. Хоть кто-то решил позаботиться обо мне, есть человек, за чью спину можно спрятаться, есть человек, кому я небезразлична. Есть тот, кто готов обо мне заботиться. Такое забытое чувство защищенности...

— Дима, это безумие... Просто безумие...

— Пусть так! Просто дай мне шанс. Нет, дай нам шанс.

— Хорошо. Я... Я согласна.

И он вновь обнимает меня... Я не знаю, как к этому относиться. Я ничего такого не планировала, и получается, что я снова на распутье.

Продолжение следует.