— А ты молодец. Я то думала все. А он у тебя по новой встал. Такое со мной впервые. И презерватив выдержал, не порвался. А то бы мы натворили с с тобой делов, сынок. Я быстро залетаю, а на свалке аборт не сделаешь. - говорила мне мать, лежа со мной на диване в обнимку, прижимая к себе и лаская, благодаря за полученное удовольствие.

Сморщенный презерватив, налитый моей спермой, валялся на полу возле дивана, и он, скорее всего, был импортным, высокого качества, по этому не порвался, когда мать со стонами ёрзала на мне сверху, натирая об мой член стенки своего изголодавшегося по мужской ласки влагалища.

— Спасибо, Света. Любимая. Так хорошо было, мама. Ты моя первая женщина, и я счастлив быть рядом с тобой. - сказал я матери в ответ, лаская её прекрасное тело, уделяя особое внимание грудям, так как они касались меня своими сосками, и мне было приятно чувствовать их прикосновения.

— Пойдем в ванную сходим. И я писать хочу. А потом твой первый раз отметим Костя. С моей помощью ты стал мужчиной, и я, по честному, не жалею о том, что легла с тобой в постель. В той, в прошлой жизни у нас дома, я бы на это не решилась. А сейчас мне наплевать, мы с тобой бездомные, и тебе и мне терять нечего, да и осудить нас никто не осудит. - призналась мне мать, вставая с дивана на пол.

А я, глядя на эту рослую брюнетку с заросшим чёрными волосками лобком, не сильно обвисшими грудями в купе с сексуальным животиком и красивым, но строгим лицом. Подумал о том, что ничего этого и не было, и я бы сейчас не созерцал свою мать голую в метре от себя, не появись в нашей жизни брачный аферист Борис Владимирович или Гурам Николеишвили, настоящее его имя.

— А тут даже аптечка есть. И в ней как раз то, что мне нужно. - зайдя со мной в ванную, мать без стеснения села на унитаз голой жопой и с наслаждением поссала, и я слышал, как мощная струя мочи, вытекающая из влагалища у мамы, била в стенки унитаза.

Мать меня уже не стеснялась, да и нам отныне предстояло жить вместе, как муж и жена, и стеснения остались в прошлом. С этого момента для нас с ней началась новая жизнь, наполненная любовью и заботой друг о друге, а так же сексом, без которого ни я, ни мама не могли обойтись.

В маленькой ванной комнате, где едва помещались двое человек, был установлен унитаз, рядом чугунная ванна с пожелтевшей от потёков воды боками и небольшой шкафчик, прибитый вверху над ванной для туалетных принадлежностей. В нём мать и нашла аптечку с нужными ей вещами, а именно с резиновой грушей для клизмы и тюбиком вазелина. А вот привычной для большинства ванных комнат стиральной машины тут не было. Да и она сюда бы не влезла из-за малых размеров самой ванной комнаты.

— А зачем они тебе, мам? - с недоумением спросил я у матери, видя, как она взяла в руки резиновую грушу из аптечки и тюбик с вазелином.

— Затем, глупенький. У нас только все началось с тобой, и впереди ещё трое суток, за которые мы заплатили большие деньги, пятьсот рублей. И я намерена их провести с пользой. А презервативов у нас осталось всего девять штук, и на три дня их не хватит. А когда они закончатся, я возьму вот эти предметы из аптечки. - ответила мне мать, убирая обратно в шкафчик грушу для клизмы и вазелин.

Я, конечно, не врубился, каким образом эта груша и тюбик с вазелином заменят моей матери презервативы, но узнавать у нее не стал. У меня поднялся колом член от вида на голую мать, и я, стоя в тесной ванной рядом, давил им ей в лобок, обильно поросший жесткими чёрными волосками.

— А он у тебя быстро в норму приходит. Я ещё ни разу с молодыми парнями, как ты, Костя, не ложилась в постель все время с мужчинами старше себя или ровесниками, а у них члены нужно было поднимать. - довольным голосом произнесла мать, беря в руку мой стояк и страстно его поглаживая от головки до яиц.

— Член у меня постоянно стоит. И тебе его не придётся поднимать, мам. - похвалился я перед матерью, что было правдой.

Мой член жил своей жизнью и вставал от малейшего трения в трусах об брюки, а от вида стоящей передо мной голой матери, очень красивой и сексуальной женщины, хуй у меня вообще задубел, и его ломило до боли от стояка.

— Не хвались, сынок. Ты ещё меня не знаешь. Со мной тяжело справиться. И ты в этом сегодня убедишься. А сейчас давай помоемся, пока есть возможность, на свалке, сам знаешь, с мытьем туго. И пойдем на кухню отмечать. - мать выпустила мой член из руки и полезла в ванную под душ.

Уверенности, что в кране есть горячая вода, у нас с ней не было никакой, но она, на удивление, была, и из установленной вверху лейки на меня и на мать полилась пусть не горячая, но тёплая вода.

— Света. У тебя плечи все в шрамах. И у меня, наверное, тоже. - говорил я матери, стоя под душем позади нее и упираясь хуем ей в жопу, тёр мочалкой ей спину.

Шрамы на плечах у мамы остались на память о том времени, когда мы с ней жили на улице в Москве и поймали вшей, ночуя вместе с бомжами в подъезде одного из домов. Они сильно кусали, вызывая чесотку, и мы с мамой раздирали плечи ногтями до крови.

— Ничего страшного, Костя. Это все пройдет со временем. Главное, что мы с тобой выбрались из того ада и сейчас стоим и моемся вдвоём под душем. - философски заметила мать, поворачиваясь ко мне передом.

Теперь я намыливал мочалкой ее большие, но такие упругие груди - дыни, а она мыла меня, уделяя особое внимание моему члену, а он маме пришелся по душе.

Хуй у меня к восемнадцати годам был приличный, не сильно большой, конечно, но и не маленький, девятнадцать сантиметров и с крупной залупой на конце. И матери он понравился, она ёрзала на нем и стонала от удовольствия, а так же кончила вместе со мной.

— Ну всё, немного ополоснулись, теперь можно и за стол садиться. А вот полотенце я забыла взять. Не думала, что мыться будем. - виновато произнесла мать, досадуя об своей оплошности.

Помыться мы помылись, а вытереться было нечем, и мы с ней так вылезли из ванной мокрые. Но, по счастью, чистые полотенца лежали в зале в шкафу. Их приготовила для своих квартирантов хозяйка квартиры, имени которой мы не знали, но были за это ей благодарны.

— Тётка хорошая. И белье чистое приготовила, и полотенца. За такой сервис и пятьсот рублей не жалко. - говорила мать, вытирая полотенцем промежность, стоя возле открытого бельевого шкафа.

Она совсем перестала меня стесняться и вела со мной естественно, как ведут себя супруги. Я, наверное, и предложу матери стать моей женой. Не официально, конечно, это запрещено законом. Но между нами, я стану считать ее женой, а она может называть меня мужем, если захочет. Другую женщину, кроме матери, я не хотел. Да и мать, наверное, тоже, кроме меня, никого не захочет. Нас с ней не просто постель связывала, но и кровные узы и лишения, которые мы с ней перенесли вместе.

— Галя говорила, что она десять таких наборов с водкой себе забрала. Неплохо они с Дмитричем на свалке имеют. Эх, нам с тобой, сынок, до них не подняться. - посетовала мать, сидя со мной за столом на кухне.

Мы вновь выпили с ней водки " Абсолют " из набора, что нам дала Галя, и закусывали выпитое красной икрой с бутербродами. Я и мать сидели за столом голые, а окно на кухне было без занавески, но нас это не смущало, так подсмотреть за нами все равно не могли, учитывая второй этаж и отсутствие рядом стоящих домов.

— Мы только месяц на полигоне живём, мам. А они свыше десяти лет на свалке находятся, побудем подольше, может и у нас получится в начальство выбиться. Ты же у меня деловая. - ответил я матери во все глаза, рассматривая у нее лобок и влагалище, которое мне было отчётливо видно, так как мамаша сидела на стуле напротив меня с раздвинутыми ногами.

— Ладно, видно будет. Для начала нам нужно из своей хижины перебраться в более комфортные условия. Я не представляю, как в ней можно жить зимой? Галя мне говорила, что на центральную свалку иногда привозят строительные вагончики, и их можно купить за двести рублей. У нее там есть знакомые приемщицы и нарядчики, и через них можно все устроить. Купим с тобой вагончик Костя и станем жить на свалке. А что мне там нравится. Всего полно и еды, и сигарет с одеждой, и даже деньги можно заработать. - сказала мать и, поднявшись со своего стула, села ко мне на колени, обвив рукой меня за шею, поцеловав в губы.

Она видела, как я пялюсь на ее лобок и промежность, и, сев ко мне на колени, стала страстно меня ласкать и целовать.

— Пошли в зал, сынок. Твоя мама ещё хочет. Да и ты, я думаю, аналогично, не откажешься. - предложила мать, посидев у меня на коленях, немного поёрзав жопой на моем члене, а он стоял колом.

Мать встала и пошла в зал, а я вслед за ней, попутно рассматривая её жопу, белую, пухлую и очень соблазнительную, с родинкой на одной из ягодиц.

— Давай сам учись, Костя. Я так же люблю, когда мужчина на мне сверху находится. - мать достала из под подушек ленту с презервативами, оторвала от нее один гандон и, распечатав его зубками, ловко одела на мой член, растянув как следует пальцами резинку от головки до основания.

Пальцы у моей мамы больше не тряслись, она привыкла ко мне, но всё равно возбудилась. Я видел, как у нее дрожал живот и раздувались ноздри в носу от волнения. Секс с родным сыном был для моей мамы событием из ряда вон выходящих, и она была не на шутку возбуждена.

— Вот так. Толкай. Двигайся на мне. Так. Ещё. Ой, молодец. Только не спеши. Старайся с протяжкой. Аааа. Оооой. Ааааа. - учила меня мать, когда я лег на нее сверху, и мама сама рукой направила мой член в своё сочное влагалище.

По началу я двигался на ней неумело, все время сбивался с ритма, частил, стараясь засунуть член матери во влагалище как можно глубже. Но умная мама, лёжа подо мной, стала мне подмахивать, двигать тазом навстречу моим толчкам, и я вскоре поймал нужный ритм и стал ее ебать неспешно, с протяжкой, как она меня просила.

— Не расстраивайся, Костя. У тебя всё получилось. А быть со мной дольше научишься. Сначала всегда так быстро происходит. Потом привыкнешь и время полового акта увеличиться. Но я так с тобой успела кончить.  Сходи на кухню и принеси мне сигарету с зажигалкой, пожалуйста. - попросила меня мать, лёжа со мной на диване и аккуратно снимая пальчиками с моего члена использованный презерватив.

Второй гандон, наполненный спермой, полетел к первому на пол и остался там лежать сморщенным комочком, а я встал с дивана и на трясущихся от пережитого оргазма ногами пошёл на кухню за сигаретами для мамы моей первой женщины, с которой я стал мужчиной.

— А знаешь, Костя. У меня мечта найти на свалке много денег и купить на них где нибудь домик для нас двоих. Уехать туда, где нас не знают. И жить в свое удовольствие. - мечтательно говорила мать, лёжа на диване с раздвинутыми ногами, выставив на показ свой лобок и демонстрируя мне промежность и половые губы, которые прикрывали вход в её влагалище.

Мать лежала на спине, курила сигарету и разговаривала со мной. А я сидел рядом с ней на диване, положив руку ей на низ живота, теребил пальцами жёсткие волосики у нее на лобке, с интересом рассматривая половые губы и само влагалище, расположенное в промежности. Мне было любопытно видеть на теле мамы то место, из которого я вылез вперёд головой восемнадцать лет назад.

— Да, мам, не плохо бы нам свое жилье заиметь. И жить с тобой вдвоём. Желательно, чтобы рядом река была и лес. Но недалеко от Москвы. Мы могли бы иметь свой дом, а работать на свалке, как, к примеру, Галя и Дмитрич. - ответил я матери и двумя пальцами раздвинул у нее половые губы в стороны, и под ними мне открылся вход в святая святых влагалище моей мамы училки.

— Что посмотреть хочешь, откуда ты появился на свет? Ну, посмотри. Дай я тебе помогу. - засмеялась мать и, убрав мои пальцы со своей половой щели, раздвинула её сама, при этом подняв и раскинув ноги в стороны.

И моему возбужденному взору предстала алая плоть вагины моей мамы, в которой хуев, по всей видимости, побывало немерено, когда мать ездила отдыхать на южные курорты.

— Какая она красивая у тебя, Света! - восхищенно воскликнул я, пораженный открывшимся видом.

— Спасибо, сынок. У тебя твой член так же красиво смотрится. И ещё это мой размер. Я не люблю маленькие и сильно большие члены у мужиков. А твой конец, Костя, как раз в самый раз для меня. - мать опустила ноги и взялась рукой за мой полувялый член, ласково погладив его пальцами.

— Света. А можно я тебя буду своей женой считать. Мне не нужны другие женщины, и жениться я не хочу. - спросил я у матери, сидя рядом с ней на диване, обняв ее рукой за плечи и смотря любимой женщине в глаза.

— Нет, не этого я тебе разрешить не могу, сынок. Ну какая я тебе жена? Лучше оставим всё как есть. Для чужих мы бомжи, познакомились в Москве на площади Трёх вокзалов, ты мой молодой бойфренд, а я твоя зрелая подруга. Ну а между нами, мы и так знаем, кем мы с тобой друг другу доводимся. А сейчас помассируй мне спину, а то что-то она у меня болит. - мать не одобрила мое предложение считать ее женой и легла на диван, животом выставив свою белую пухлую жопу.

— Хорошо, Света. Как скажешь, мама. Только знай, я очень сильно тебя люблю. - ответил я матери, нисколько не злясь на нее за отказ считать мать своей женой.

Сначала я присел рядом с мамой на диван и сидя, стал массировать ей спину, а потом лег на нее сверху и уперся вялым членом ей в жопу, и едва он коснулся мягких женских ягодиц, как тут же стал наливаться кровью и, поднявшись, плотно вошёл маме промеж её пухлых " булок".

— Тебе не тяжело так, Света? - спросил я у матери, лёжа на ней сверху, упираясь вставшим колом членом ей в жопу и массируя спину.

— Нет, не тяжело, а наоборот приятно. Но привстань немного, сынок, дай мне подняться. - попросила мать, засовывая руку под подушку с одной единственной целью достать оттуда ленту с презервативами.

Я надавил маме членом в попу, и она захотела секса со мной.

— Я вижу, он у тебя вновь в форме. Так давай сзади попробуем. Ты должен привыкать быть со мной в разных позах Костя. - предложила мать, разрывая зубами пакетик с презервативом и, достав кондом, ловко одела его мне на член.

— Становись на коленях позади и еби меня. Эта поза " рачком" называется. Мне так тоже нравится. - подсказала мать, встав на диване на колени, согнув голову к подушкам и выпятив кверху жопу, и перед моими глазами очутилось ее влагалище и анус.

— Ааааа. Аааа. Да, так. Так. Ещё. Ещё. Еби меня Костя. Еби, родной. - завыла, застонала мама, когда я, сообразив, что от меня требуется, встал на колени позади и без её помощи сам вставил член ей в щелку и начал совершать толчки, придерживая мать руками за бедра.

— Ты мне попу мни. Возьмись руками за ягодицы и дави. Так приятнее. - подсказала мать, повернув голову от подушек ко мне, а в ее карих глазах застыла сладкая боль.

— Хорошо, Света. Сделаю, как ты просишь. - ответил я матери, превозмогая сладкую истому, охватившую меня в этот момент.

Ебать мать сзади и видеть, как твой член входит и выходит в её влагалище, было очень приятно. А когда я стал по ее просьбе ещё и мять руками ей ягодицы во время полового акта, то это сразу подействовало. Стоящая на четвереньках мама застонала и принялась поддавать мне задом на встречу моим толчкам, как бы подмахивая, и вдруг глухо застонала.

— Аааа. Оооой. Ааааа. - мама выгнула спину и, повернув голову в мою сторону, смотрела на меня " стеклянным" взглядом, её глаза застилала пелена похоти, возникшая во время порева с родным сыном, и сладость полученного оргазма.

Мать хорошо кончила, и я вместе с ней.

— Давай телевизор включим, посмотрим, работает он или нет? Да и нам отдохнуть необходимо, а то мы сразу взялись с тобой делать другу дружке приятное, а это вредно. - предложила мне мать и, сняв с моего члена презерватив, кинув его по привычке на пол, подошла к стоявшему на тумбочке " Горизонту ", включила его, и он, к нашей радости, заработал, и по второй программе шла любимая моей мамой " Санта - Барбара ".

— Ой, как здорово. А я уже и не надеялась его посмотреть. Костя, давай стол с кухни, неси сюда, я хочу сериал смотреть, выпивать и закусывать. - попросила меня мать и сама помчалась на кухню мне помогать.

Стол был небольшой и лёгкий, и я запросто переместил его с кухни в зал и поставил возле дивана. Стулья нам были не нужны, их с успехом заменил диван. Мать достала из холодильника закуски, пачки с апельсиновым соком, и мы с ней, усевшись на диване в зале, смотрели её любимую " Санта - Барбару", выпивали, закусывали и курили сигареты, предварительно открыв окно, чтобы дым выходил. Перед тем, как лечь спать, мама ещё разочек мне дала, но на этот раз все сделала сама.

— Это поза " наездница " называется. И мне она больше всего нравится. - сообщила мать, сопя носом, садясь влагалищем на мой член, и через несколько секунд, полностью сев на него, заёрзала вверх и вниз, упираясь руками в мои плечи.

Не знаю от чего, возможно, от выпитой водки, а мы с мамой на радостях выпили на двоих чуть ли не полную литровую бутылку водки " Абсолют " я долго не мог кончить, и мать тоже, она ёрзала и ёрзала на моем хую, диван под нами скрипел, а оргазм все не приходил.

— Ой, ну наконец-то. Хорошо, конечно, когда долго. Но на трезвую лучше, а по пьяни кайф не тот. - сказала мать после нахлынувшего на нас обоих оргазма.

В изнеможение мама сняла с моего члена презерватив и, бросив его на пол, блаженно вытянулась на постели, отдыхая после продолжительного полового сношения со мной. Я встал, выключил свет и вернулся к маме на диван.

— Кость. Как приятно на чистых простынях лежать. И чувствовать себя в безопасности. Обними меня крепко, сынок, и давай спать, я устала. - попросила мама, поворачиваясь ко мне боком.

Я обнял мать за животик рукой и, прижавшись к ее полной и мягкой попе, опавшим членом, поцеловал ее в шею и шепнул на ушко слова любви.

— Я люблю тебя, Света. - сказал я матери, лежа с ней в темноте под одеялом, но она меня уже не слышала, мать спала, утомленная сексом и выпитой водкой.