Рассказ " Consequences - Estelle " англоязычного автора Thecelt

Всем героям рассказа вступающим в интимные отношения больше 18 лет.

Когда вечер подходил к концу, я лежала на кровати и размышляла о своей недавней жизни. Мои малышки, Алисия и Беверли, выросли и теперь живут сами по себе. Обе окончили колледж и сделали карьеру, которая им нравилась. Виктор, их отец, гордился бы ими, если бы был жив. Я знаю, что гордился. Я их мать, Эстель, и дала себе обещание, что обеспечу им благополучный жизненный путь. Я сдержала свое слово.

Всю оставшуюся жизнь и большинством данных мною обещаний я не очень гордилась. Я предала Виктора Редсона, своего мужа, и не один раз, а дважды. Первый раз было плохо, но второй раз было еще хуже. Это был мой самый большой провал. Это было то, что в конечном счете привело меня к этому моменту в моей жизни, и второе обещание, которое я дала самой себе.

*************************************

Сегодня девочки устроили вечеринку в честь моего сорокапятилетия. Я, конечно, знала об этом, но они думали, что я не в курсе. Я позволила им поверить в это, изобразив шок и удивление, когда вернулась домой из салона красоты, где они подарили мне подарок на день рождения. Я хотела хорошо выглядеть сегодня вечером, но я также подумала, что было бы неплохо выглядеть хорошо для них и для моей вечеринки. Вечеринка удалась на славу. Они пригласили моих самых старых подруг и еще нескольких своих, так что в целом день прошел замечательно, и девочки были довольны, что сделали для меня что-то приятное.

После того, как все разошлись и были даны самые искренние обещания оставаться на связи, я осталась наедине с двумя моими девочками. Они хотели пригласить меня поужинать, но я сослалась на усталость и попросила их избавить меня от их юношеской энергии. В конце концов они сдались и пошли гулять со своими подругами, так что я осталась одна и была готова.

Это был хороший день, полный друзей и семьи. Девочки были в восторге от своего успеха. Во время вечеринки я дала понять всем, что я спокойна, в хорошем настроении и полностью контролирую свои действия. Это было важно, чтобы я смогла сдержать свое последнее обещание. Я легла на кровать и приготовилась. Я позволила своим мыслям вернуться к началу путешествия, в котором я находилась.

***************************************

Предательство

Даже если Виктор не узнал о моем романе с Луи, я поняла, как сильно на самом деле люблю его и свою жизнь с ним и моими двумя девочками-близняшками. Мысль о том, что я могу их потерять, была достаточно сильной, чтобы принять решение. Сегодня я поехала в мотель, чтобы порвать с Луи, но он настоял на последнем свидании, и я неохотно согласилась. Не то чтобы мне не нравился секс с Луи, потому что, по правде говоря, он был отличным любовником. Когда я была с ним, это было совсем не похоже на то, что было с Виктором.

Виктор был по-настоящему внимательным любовником. Он не торопился, следил за тем, чтобы я всегда была влажной и готовой, а затем, проникнув в меня, снова и снова доводил до пика оргазма, продлевая удовольствие как можно дольше. Когда я кричала, требуя разрядки, он входил и выходил, доводя нас обоих до пика наслаждения. Это было феноменально и делало наши занятия любовью захватывающими. В наших любовных утехах не было авантюр, но он всегда удовлетворял меня, и я была довольна.

Почему же тогда, Луи? Мне нравилось быть с Виктором по совершенно противоположным причинам. С Луи я была скорее куском мяса, предназначенным для его удовольствия. Хотя мы с Виктором никогда не занимались оральными ласками, Луи настаивал на этом. Я редко делала Виктору минет. С Луи так было всегда, и мы использовали это, чтобы снова и снова приводить его в состояние готовности. С Виктором мы занимались любовью тридцать-сорок минут, а потом лежали в объятиях друг друга и засыпали. С Луи это было горячо, быстро и жестко. Снова и снова, если бы у нас было время. Контраст был тем, что было важно для меня, и причиной, по которой было так трудно остановиться.

Роман с Луи начался более четырех месяцев назад и начался как случайная встреча в супермаркете, где он был менеджером. Очевидно, он заметил меня как одну из постоянных посетителей и, наконец, однажды заговорил со мной. Он понравился мне с самого начала, и мы стали с нетерпением ждать тех дней, когда я приду за покупками. Мы флиртовали и отпускали двусмысленные комментарии, но не более того. Пока однажды я не потеряла ключи от машины и не запаниковала. Я сказала об этом Луи, и он тут же вызвался отвезти меня домой за запасным комплектом. Недолго думая, я согласилась.

Дома Луи последовал за мной, и я не обратила внимания, когда нашла новый набор ключей. Но когда я обернулась, то столкнулась с Луи, который тут же обнял меня и прижался губами к моим губам. Я была застигнута врасплох, но также почувствовала теплое покалывание между ног, когда его язык проник внутрь моего рта. Я раскрылась, позволяя ему войти, и дальше все пошло своим чередом. Через несколько минут я уже лежала на диване со спущенными до лодыжек трусиками и языком Луи у меня между ног, сводящим меня с ума от вожделения. Я попыталась прижаться к его лицу, но он двинулся вверх по моему телу, и я почувствовала, как его член уперся в мои половые губы. Прежде чем я успела среагировать, он вошел в меня. Я была такая мокрая, что он почти не ощутил сопротивления и трахнул меня прямо там, на моем собственном диване в моем собственном доме. И мне это нравилось.

Через несколько минут Луи кончил в меня, но я еще не закончила. Мне нужно было кончить, и я притянула его лицо обратно к себе между ног и потребовала, чтобы он закончил работу. Он так и сделал, доведя меня до кульминации своим языком. Это было чудесно. Я никогда раньше не испытывала ничего подобного, и с того момента я знала, что буду делать это снова и снова. Это было непохоже ни на что, что мы с Виктором делали, и ни на что, что я могла себе представить. Пока Виктор занимался со мной любовью, я знала, что Луи трахал меня. И разница была огромной.

С того дня я договорилась видеться с Луи, по крайней мере, раз или два в месяц, либо здесь, дома, либо где-нибудь еще, когда у нас было время остановиться в мотеле. Мне это нравилось, но я никогда не путала это с тем, что мы делили с Виктором. Одним из способов, которым я оправдывала это, было отделить это от моей жизни с Виктором. Это не было любовью. На самом деле, Луи мне даже не очень понравился после того, как я узнала его поближе. Но у нас был горячий, необузданный секс, а мы с Виктором занимались любовью. В своем собственном сознании я разделяла эти два понятия.

Наш роман длился уже более четырех месяцев. Я начала испытывать чувство вины и стыда за то, что была с ним. Поскольку у нас не было ничего, кроме секса, не было ни нежности, ни привязанности, и не было времени узнать друг друга как люди. Того немногого, что я знала, было достаточно, чтобы убедить меня в том, что этому пора положить конец. Когда новизна прошла, это стало просто грязным и неправильным. Я почувствовала себя дешевой шлюхой, изменяющей своему мужу. В конце концов, так оно и было.

Это привело к сегодняшним действиям, и стыд стал еще сильнее, когда я только что снова занялась сексом, поняв, насколько это неправильно. Я покончила с этим, но даже тогда меня охватило вожделение. Я бы постаралась сдержать свое слово и покончить с этим, но я не была уверена, что смогу это сделать. Я все еще помнила удовольствие, которое доставил мне Луи, несмотря на чувство вины. Но, по крайней мере, я начала процесс прекращения этого раз и навсегда. В тот вечер я приготовила ужин, чувствуя себя лучше, чем когда-либо. Может быть, я смогу оставить все это в прошлом.

Но сегодня вечером, когда Виктор вернулся домой, он дал понять, что нам нужно обсудить что-то серьезное. Поскольку он был юристом, я предположила, что это было что-то о наших трастовых фондах или наших завещаниях. Он всегда вносил изменения, когда менялись наши жизненные ситуации. Я больше не думала об этом и просто немного прибиралась, когда девочки отправились спать. Он подождал немного, а затем пригласил меня зайти в его домашний кабинет.

Я закончила свои дела, вытерла руки и вошла в его комнату. Я всегда думала о ней именно так, потому что она была отделана деревянными панелями, с огромными книжными шкафами, заполненными юридическими журналами и письменными заключениями судей, которых Виктор уважал. Пахло его любимым ароматом "Олд Спайс", а иногда и сигарным дымом. Мы договорились, что он не будет курить в доме, но иногда, когда нас всех не было, он тайком курил. Я знала, но никогда ничего не говорила.

Он сидел за своим столом и жестом указал мне на стул в стороне, чтобы я села. Я села и стала ждать.

— Я хочу, чтобы ты кое-что послушала, а потом рассказала мне об этом. Хорошо?

Я кивнула и откинулась на спинку стула, скрестив ноги и положив руки на подлокотники кресла. Я приготовилась слушать одну из его лекций или выступлений. Он, очевидно, хотел узнать мое мнение. Он делал это довольно часто. Он подождал, пока я просигналю, что готова, и только тогда включил проигрыватель.

— Пожалуйста, Лу, дай мне это! Я должна кончить! Пожалуйста, сильнее! Сильнее! О Боже! Вот так, вот так, не останавливайся!

Я вскочила, зажав рот руками, а мое сердце колотилось так громко, что он должен был это слышать.

— Выключи это! Выключи это! Пожалуйста!

Я начала всхлипывать. От глубоких, раздирающих рыданий у меня перехватило дыхание. Я не могла остановиться. Он знал! Он узнал о моем романе с Луи. Он знал! Я не могла перестать рыдать, и мне снова стало трудно дышать. Я задыхалась, а ноги были слишком слабы, чтобы удержать меня. Я рухнула на пол и села там, подогнув под себя онемевшие ноги. Мне пришлось опереться на руки, чтобы не упасть. Я все еще ловила ртом воздух.

— Ты можешь мне сказать, что это? Это могли быть ты и тот придурок из супермаркета? Кажется, его зовут Луис, не так ли? Луи? Это запись была сделана в мотеле, номер 13, и сделано неделю назад. Я полагаю, что сегодня вы были в другом мотеле, не так ли? Извини, но у меня сегодня нет с собой этой кассеты. Но эта просто великолепна.

— Как ты узнал? Я только сегодня покончила с ним, и именно этим я занималась в мотеле. Покончила с этим! Я знаю, что это было неправильно, и я прекратила это. Я покончила с этим, так что ты должен знать, что я понимаю, что была неправа. О, пожалуйста, Виктор, пожалуйста, прости меня. Мне так жаль, что это вообще произошло, и мне жаль, что я это сделала.

— Теперь ты сожалеешь? После нескольких месяцев, проведенных с ним, ты думаешь, я поверю, что все кончено? После того, как ты предаешь меня снова и снова, ты просто хочешь, чтобы я забыл об этом и жил дальше, как будто ничего не случилось? Как я должен это сделать?

— Нет, нет, не забудешь. Я знаю, что ты не сможешь этого забыть, но ты можешь простить меня. Я была неправа и знаю это. Этого больше никогда не повторится. Я хочу быть с тобой и моими детьми. Это все, чего я хочу. Вот что я, наконец, поняла. Ты - единственное, что для меня важно.

Я могла бы продолжать и дальше, что мы и сделали в тот вечер. Я извинялась и просила прощения, а Виктор пытался понять, почему я ему изменила. Я не могла объяснить, но могла только попытаться рассказать ему о том, как сначала была взволнована, а затем о постепенно растущем чувстве вины, пока, наконец, не смогла продолжать. Я знаю, что причинила ему ужасную боль, и наблюдать за его болью было худшим, что я могла себе представить. Но я умоляла его и пыталась заставить его понять, что я знаю, что сделала, и какую боль причинила.

Из-за последствий развода для семьи и девочек Виктор, в конце концов, согласился дать мне еще один шанс, и я приняла его условия. Его потеря доверия ко мне, ограничения в моем поведении, угроза развода, если это повторится, и многое другое. Все, о чем я заботилась, - это чтобы он дал мне еще один шанс. Я пообещала ему, что оправдаю его доверие ко мне.

В течение следующих трех недель в доме царило напряжение, и девочки это замечали, но говорили мало. Мы, как и прежде, были вместе, но в наших отношениях больше не было веселья и радости. Виктор был тихим и замкнутым, но я продолжала пытаться вернуть любовь и привязанность, которые мы разделяли. Постепенно девочки приходили в норму, и мои отношения с ними начали приближаться к тем, что были раньше. Но с Виктором отношения были прохладными и отстраненными. Я пыталась снова и снова, но без особого эффекта.

Наша личная жизнь полностью прекратилась, и я надеялась, что со временем он забудет обо всем и вернется ко мне. Я одевалась для него, пыталась прижаться к нему, но он всегда отстранялся или вставал и уходил в свободную комнату, если я была слишком агрессивна. И все же я продолжала пытаться.

Однажды на следующей неделе, когда я надела одну из своих старых ночных рубашек, ничего не надев под нее, и легла спать, не думая соблазнять своего мужа, что-то случилось. Виктор лег спать раньше меня, и когда я скользнула под одеяло, как делала весь последний месяц, надеясь, что он захочет меня, он молча потянулся ко мне. Я с благодарностью бросилась в его объятия и уткнулась лицом ему в грудь, но он ничего этого не хотел. Он перевернул меня на спину, натянул ночную рубашку мне на бедра и без предупреждения вошел в меня. У меня пересохло во рту, и мне было больно, но я ничего не сказала. Это то, чего я ждала, и я не собиралась давать ему повода остановиться. Но вместо того, чтобы нежно входить в меня, он несколько минут трахал меня сильно и быстро. Я почувствовала, как он напрягся, а затем кончил в меня. Когда его оргазм прекратился, он вышел, встал и пошел в ванную. Он вернулся через несколько минут, просто повернулся на другой бок и заснул.

Я лежала и думала, что он обращался со мной точно так же, как и Луи. Как с дешевой шлюхой. Но в отличие от восторга, который я испытывала, когда это был Луи, на этот раз я чувствовала только унижение. Со стороны моего мужа не было любви, а только презрение. Он использовал меня, потому что мог. Я пыталась сдержать слезы, но не смогла. Я могла только плакать молча, чтобы Виктор не узнал о моей боли. Но, возможно, это и было его целью. Я бы приняла это.

Прошло уже два месяца с тех пор, как мы с Виктором согласились дать нашему браку и нашей совместной жизни еще одну попытку. Он сказал, что простил меня и попытался понять причины моего проступка. Хотя я по-настоящему не понимала себя, я продолжала изо всех сил стараться исправить то, что натворила. Я стала уделять больше внимания своим девочкам и их жизни. Я была настолько любящей и внимательной к Виктору, насколько могла. Я ни в чем ему не отказывала. Если он хотел пойти куда-нибудь, или поужинать, или просто остаться дома и побыть со мной, я была готова сделать все, что он пожелает. Я поддерживала в доме безукоризненную чистоту, стирала и гладила его одежду и аккуратно складывала ее, а еда всегда была вовремя и хорошо приготовлена. Я была идеальной домохозяйкой.

Единственная проблема заключалась в том, что Виктор продолжал быть очень тихим и подавленным. Несмотря на то, что я относилась к нему с любовью и добротой, он становился все тише и тише. Он начал больше хотеть секса со мной и продолжал доставлять мне удовольствие за свой счет, но чего-то не хватало. Я не знала точно, что это было, но это было так. Когда я спросила его об этом, он отрицал, что что-то не так. Я знала, что это не так, но продолжала делать то, что знала, - быть идеальной женой, любить и почитать его.

Спустя почти шесть месяцев после того, как мы возобновили отношения, Луи позвонил. Я почти все это время с ним не разговаривала и начала делать покупки в другом магазине, но он оставил несколько сообщений на моем мобильном телефоне и несколько раз пытался договориться о встрече. Я отказалась и сказала ему, что между нами все кончено и чтобы он оставил меня в покое. Но он продолжал время от времени пытаться заговорить со мной. Я все еще пыталась спасти свою жизнь с Виктором и вернуть его тому любящему мужу и отцу, которым он был до того, как я причинила ему столько боли.

Я начала делать покупки в другом магазине в пятнадцати минутах ходьбы, просто чтобы не встречаться с Луи. Пока все шло успешно, и я не теряла бдительности. Я припарковалась в глубине стоянки, подальше от входа в магазин, чтобы никто внутри меня не увидел. Я только что вышла из магазина, и мои сумки были надежно уложены в фургон, когда почувствовала прикосновение к своему плечу. Обернувшись, я увидела Луи, который стоял там и улыбался, как школьник. Я попыталась отступить и сесть в машину, но он схватил меня и развернул к себе.

— Эй, куда ты так спешишь? Я уже несколько месяцев пытаюсь с тобой поговорить, но ты не отвечаешь на мои звонки. Я знаю, что все кончено, но почему мы не можем быть друзьями? Просто друзьями.

— Луи, пожалуйста. Просто оставь меня в покое! Ты знаешь, почему я не хочу с тобой быть друзьями. Из-за тебя я чуть не потеряла свой брак и детей. Я не хочу, чтобы это случилось. Уходи!

— Я помню двоих из нас, а не только себя. Я нравился тебе так же сильно, как и ты была нужна мне. Тебе это нравилось, и ты никогда не хотела останавливаться. Ты просто боялась, что тебя поймают. Это правда, и ты это знаешь.

Он был прав, но это ничего не меняло. Я не могла сделать это снова, и он причинил бы мне только горе. Я хотела уйти, потому что все еще чувствовала прежнее притяжение, когда он был так близко. Я положила руку ему на грудь, чтобы оттолкнуть его, но он схватил меня за запястье и притянул ближе. Я почувствовала его член, твердый и пульсирующий, как я помнила. Я ахнула, а он только рассмеялся.

— Мы могли бы просто забраться на заднее сиденье твоего автомобиля, чтобы в последний раз поприветствовать тебя. Просто перепихнемся по-быстрому, как в старые добрые времена. Вокруг никого нет, и никто ничего не узнает. Просто на прощанье. Я обещаю, что никогда больше не попытаюсь связаться с тобой. Еще раз, и между нами все кончено.

— Это безумие. Сейчас средь бела дня, и это общественное место. Это невозможно! А теперь, пожалуйста, оставьте меня в покое!

Он положил руки мне на талию, приподнял и толкнул на пол автомобиля, прежде чем я успела понять, что происходит. Он вскочил рядом со мной и протянул руку, чтобы расстегнуть замок на спинке заднего сиденья, и толкнул его вперед, в результате чего все сиденье вдавилось в пол, образовав широкое ровное пространство. Он скользнул назад и, подхватив меня под мышки, втащив дальше в машину. Он опустил заднюю крышку люка, закрывая нас внутри. Во время всего этого я наблюдала за происходящим так, словно находилась вне своего тела и наблюдала со стороны. Я ни разу не попыталась остановить его.

— Теперь мы одни. Окна тонированы, так что никто не может заглянуть внутрь. Здесь только ты и я. Ты всегда говорила, что я был таким быстрым, что ты даже не заметила, что что-то случилось, так что давай просто посмотрим, насколько быстро я смогу это сделать. Только в этот последний раз, и я оставлю тебя в покое.

Он не стал дожидаться моего ответа, а вместо этого притянул меня к себе. Его напряженные пальцы уже расстегивали застежку моего лифчика, когда он наклонил мою голову в страстном поцелуе. У меня, как всегда, перехватило дыхание, и прежде чем я поняла, что происходит, я почувствовала, как его рука скользнула мне под джинсы и обхватила ягодицы. Он крепко прижал меня к себе, и я почувствовала знакомое покалывание между ног. Я сдалась и вернула поцелуй, проведя рукой вниз по его выпуклой эрекции. Он застонал и толкнул меня на бок.

Мы оба начали стаскивать джинсы и через несколько секунд оказались обнаженными ниже пояса. У меня было время только подумать о том, что я делаю, когда он перекатился на меня и рукой ввел свой член в мою ожидающую влагу. Он вошел в меня одним быстрым движением, и у меня перехватило дыхание. Теперь он был полностью внутри меня и почти полностью вышел, прежде чем снова войти с такой силой, что мне стало трудно дышать.

Там, на заднем сиденье моего минивэна "Тойота" 2004 года выпуска, припаркованного на стоянке местного супермаркета, Луи в течение следующих двадцати минут выебывал меня до полусмерти. Никаких слов любви, никаких попыток доставить удовольствие, никаких колебаний или сомнений. Он использовал меня, и я позволила ему это. Он входил в меня, и, несмотря на то, что я кричала от отвращения, я наслаждалась этим каждой клеточкой своего существа. Все, что я могла сделать, это обхватить его ногами и заставлять его делать это все сильнее и сильнее. Когда я почувствовала, что что-то начинается, он издал громкий стон и напрягся. Я почувствовала, как его сперма выплеснулась внутрь меня, и ее жара было достаточно, чтобы довести и меня до оргазма. Мы прижались друг к другу, когда наша страсть утихла.

— Боже, это было здорово. Я не знаю, как я смогу держаться от тебя подальше, Стелла. Ты лучшая, детка! Самая лучшая. Ты ведь тоже знаешь, что не сможешь держаться от меня подальше. Не так ли?

— Нет! Это все! Ты обещал! Ты сказал, что после этого оставишь меня в покое. Я борюсь за то, чтобы сохранить свой брак, и я не хочу снова его потерять. Мои дети, мой муж - вот что важно. Это просто секс. Хороший секс, да, но, в конце концов, это просто секс. Я не люблю тебя и даже не испытываю к тебе особой симпатии.

— Посмотрим. Посмотрим, но я сдержу свое обещание. Я не позвоню тебе, пока ты не позвонишь мне первой. Но ты позвонишь. Я дам тебе то, чего не может дать он!

Луи забрался на переднее сиденье, выглянул в окно и повернулся, чтобы помахать на прощание.

— Береги себя, детка. На горизонте чисто, так что можешь не торопиться. Я буду ждать от тебя вестей.

С этими словами он открыл дверцу со стороны водителя и выскользнул наружу. Через несколько минут я оделась, привела себя в порядок, насколько смогла, и поползла вперед. Я завела машину и поехала домой. Мое сердце все еще колотилось, а желудок изо всех сил старался вытолкнуть содержимое на дневной свет. Всю дорогу домой я проклинала себя и свою слабость.

Я разложила продукты и приготовила ужин для Виктора и близнецов. Девочки вернутся из школы в 15:30, а Виктор придет позже. Он позвонил и сказал, что выезжает в 16:30, так что будет дома к 17:00. Это было необычно для буднего дня. Девочки учились в последнем классе средней школы, и обычно у них были какие-то дела, но не сегодня. В среду у Виктора не было суда, так что день был короткий. А мой день был каким угодно, только не обычным.

Алисия и Беверли, как обычно, вернулись домой, обменявшись несколькими словами по любому поводу - от занятий до парней, планов и одежды. Они поднялись в свою комнату, чтобы заняться своими делами до ужина. Я смотрела им вслед с нежностью, которая была одной из причин, заставлявших меня держаться на ногах. Я почувствовала легкий укол грусти, но это быстро прошло. Они все еще были со мной, и их не омрачало чувство вины, которое я испытывала, или холодность, которую Виктор иногда проявлял по отношению ко мне. Они были действительно невинны.

Виктор вернулся домой ровно в пять и прошел мимо меня в кабинет, который был у него дома. Он провел там некоторое время, пока я накрывала на стол и размышляла. Он часто так делал, когда работал над делом, которое его беспокоило. Но в последнее время он ни о чем таком не упоминал, и я заставила себя продолжить приготовления к ужину.

Мы ужинали всей семьей, задавали вопросы, отвечали на них, строили планы и передавали их друг другу за столом вместе с едой. Мы всегда ужинали вместе, без всяких отговорок, когда Виктор мог вернуться домой вовремя. Теперь, когда он стал старшим партнером, это случалось чаще всего. Это было одно из правил, на которых он настаивал, и которое мы все соблюдали без проблем. Это было одним из самых ярких событий моего сегодняшнего дня.

К девяти вечера девочки разошлись по своим комнатам, чтобы закончить телефонные переговоры и тому подобное, прежде чем заняться музыкой или телевизором, оставив нас с Виктором наедине. С тех пор как о моем романе стало известно, для меня наступило спокойное время, поскольку Виктор разговаривал со мной все меньше и меньше. Я пыталась, но он отвечал все реже и реже. Я все равно пыталась.

— Как прошел твой день сегодня? Ты работаешь над новым делом или то, связанное с вымогательством, все еще в силе. В последнее время ты об этом не упоминал.

Виктор отложил газету, которую читал, и просто посмотрел на меня. Я уже собиралась повторить то, что сказала, когда он ответил.

— Нет, он все еще активен. На следующей неделе состоится судебный процесс. Он должен быть коротким. Речь идет о парне, который не смог устоять перед искушением. Он увидел, чего хотел, и взял это, не заботясь о том, кому причинил боль. Я думаю, он просто был слишком слаб. Победить должно быть легко.

То, как он это сказал, не отрывая от меня взгляда, заставило меня внутренне содрогнуться. Он казался таким отстраненным и холодным. На меня тут же нахлынуло чувство вины, но я быстро подавила его, понимая, что он никак не мог знать о том, что произошло сегодня. Я просто ответила от него взгляд, изображая невинность. У меня уже должно было хорошо получиться. Но внутри у меня все переворачивалось, а желудок сжимался от чувства вины и тревоги. Жить с предательством было нелегко.

Виктор вернулся к своей газете, и до конца вечера мы больше не разговаривали. Перед тем как лечь спать, Виктор все-таки зашел в свой кабинет, но закрыл дверь, так что я легла позже, одна. В ту ночь мои сны были не из приятных, и из-за предательства мне было трудно заснуть. Я ждала Виктора, но он так и не пришел.

Когда я проснулась на следующее утро, я все еще была одна. Его половина кровати все еще была застелена, а значит, прошлой ночью он вообще не ложился. Это было странно, поэтому я встала, оделась и проверила ванную, убедившись, что он не пользовался ею со вчерашнего дня. Я проверила, как там девочки, чтобы убедиться, что они собираются в школу, и спустилась вниз. Я взглянула на дверь в его кабинет, но она все еще была закрыта. Зная, как он к этому относится, я не стала стучать или пытаться открыть ее. Виктор предпочел, чтобы мы все держались подальше от него.

Я приготовила завтрак, который состоял из горячих хлопьев для девочек и кофе для себя. Виктор обычно пропускал все и шел прямо на работу, покупая то, что хотел, в кафетерии в своем здании. Я подождала, пока девочки закончат, а затем проводила их до двери и дождалась, пока за ними заедет автобус. Они хотели иметь машины или хотя бы одну на двоих, но Виктор сказал, что не будет этого делать, пока они не закончат учебу. Он оставался непреклонен, несмотря на все их уловки. Я знала, что он хотел подарить им по новой машине на выпускной и договорился с местным дилером.

Оставшись одна, я сидела на кухне, пила кофе и смотрела на дверь его кабинета. Он должен был быть там. Его машина все еще стояла в гараже, а куртка все еще висела у двери. Я не видел его портфеля, но, вероятно, он был у него с собой. Я села, собираясь с духом. Если он не появится в течение следующих десяти минут, то я войду.

Двадцать минут спустя я встала и прошла через комнату к двери его кабинета. Я стояла там, размышляя. Если бы он был там и работал, он бы разозлился на меня, но все же мне нужно было знать. Если бы его там не было, я бы просто закрыла дверь и ушла. Но в любом случае, я должна была знать.

Я затаила дыхание и повернула ручку. Дверь открылась, а значит, она была не заперта. Я приоткрыла ее и заглянула внутрь. Я видела затылок Виктора, когда он сидел в своем большом кожаном кресле лицом к камину. Он просто заснул! Вот и все, что случилось. Я широко распахнула дверь и вошла, зовя его по имени.

— Виктор? Виктор, просыпайся! Уже больше восьми, а ты заснул здесь, в своем кабинете. Ну же, просыпайся.

Я обошла кресло и повернулась к нему лицом, ожидая, что он проснется и сначала немного рассердится, но потом будет благодарен, когда увидит, который час. Но ничего этого не произошло. Он продолжал сидеть с закрытыми глазами. Я наклонилась, чтобы положить руку ему на плечо и встряхнуть, но вдруг заметила, что он, похоже, не просто спит! Я ощупала его лицо и обнаружила, что оно холодное. Я в шоке отшатнулась и отступила назад, чуть не споткнувшись о скамеечку для ног. Я взяла себя в руки и стояла, уставившись на него, чувствуя, как во мне закипает паника.

Наконец я набралась смелости подойти к нему и дотронуться пальцем до его подбородка прямо на артерии. Пульса нет! Я пыталась снова и снова, но по-прежнему ничего не получалось. Я трясла его и звала по имени снова и снова, но он просто сидел и двигался, только когда я толкала или тянула его. Он был мертв!

Должно быть, я потеряла сознание, потому что ничего не помню, пока не пришла в себя, лежа на полу в его кабинете. Воспоминания нахлынули на меня, и я вскочила, увидев, что он все еще сидит там, не двигаясь и не дыша. Как долго я там пробыла? Было ли уже слишком поздно? Я уже собиралась позвонить в 911, когда увидела пузырек на его столе. Я подошла и взяла его. Это был пузырек со снотворным, которое он выписал по рецепту, когда у нас были большие неприятности. Он употреблял их в течение недели или около того, а затем перестал, заявив, что они слишком крепкие. Теперь флакон был пуст.

Я посмотрела на конверт, который лежал там под бутылкой, и на нем жирным почерком Виктора было написано мое имя. Конверт адресован мне? Я подняла его, заглянула внутрь и обнаружила один-единственный лист бумаги. Я вытащила его и прочитала. Это было очень коротко и просто.

Эстель,

Я задавался вопросом, смогу ли я жить без тебя, но надеялся, что мне никогда не придется принимать это решение. Когда ты впервые предала меня, я подумывал о разводе, но я так сильно любил тебя, что у меня не было другого выбора, кроме как дать тебе еще один шанс. Сегодня, в автомобиле с тем мужчиной, ты приняла решение за меня. Ты не можешь быть мне верна, а я не могу жить без тебя. Я не могу развестись с тобой и не собираюсь делить тебя ни с кем, так что у меня нет выбора.

Я распорядился насчет трастового фонда для девочек, а также оплаты их обучения в колледже и приобретения автомобилей для каждой из них по окончании школы. Пожалуйста, не рассказывай им, почему я это сделал. Пусть они думают, что у меня было слишком много проблем.

В моем завещании о тебе позаботятся. Я надеюсь, ты сможешь найти то, что ищешь. Мне жаль, что я не смог предоставить тебе то, что тебе было нужно.

Виктор

Я уронила письмо на пол. Он знал! Он знал, что я сделала в тот день в машине с Луи. Он знал о моем предательстве, и это было последнее, о чем он думал, когда решил покончить с собой. Мое предательство было последней мыслью в его голове. Я опустилась перед ним на колени и взяла его холодные руки в свои. Я положила их ему на колени и накрыла своими, пытаясь согреть их. Я положила голову ему на колени и плакала о любви всей моей жизни, которую я прогнала. Навсегда. Я плакала о себе, о своих дочерях, потерявших отца, который любил их, об их невинности, которая умерла вместе с ним, и о жизни, которую я надеялась провести с ним.

Я оставалась там почти до тех пор, пока девочки не вернулись домой. Потом я снова задумалась. Они не могли видеть его таким! Мне пришлось уничтожить письмо, прежде чем звонить в 911. Я не могла позволить полиции увидеть это письмо! Я просто сказала бы им, что никакого письма не было. Я должна была защитить девочек! И себя. Я встала, сделала все, что от меня требовалось, и позвонила в службу спасения 911. Я попросила оператора прислать полицию, но не беспокоиться о медицинской бригаде. Я сказал ей, что он был мертв большую часть дня и ночи.

Следующие несколько дней были ужасными. Смерть их отца очень сильно ударила по девочкам. Это должно было стать лучшим временем в их жизни, а потом такое. Я оставалась с ними и делала все, что могла, чтобы помочь им пережить это, и они полагались на мою помощь и помощь своих друзей. Они никогда не могли забыть, но в конце концов начали принимать это. В этом и было преимущество молодости.

Виктор был похоронен на участке на кладбище, где были похоронены его мать и отец. Я росла сиротой, поэтому у меня не было родителей. Он купил для нас участки сразу после смерти своих родителей и планировал, что мы оба будем похоронены рядом. Его похоронили темным дождливым майским днем. Я, мои дочери и несколько друзей Виктора из фирмы были там, и обслуживание было простым и быстрым. Я принимала добрые пожелания людей и делала вид, что справляюсь, как и ожидалось. У девочек это получалось лучше, и я предоставила им самим во всем разбираться. Наконец все закончилось.

Дома меня ждали неизменные запеканки и блюда от соседей и друзей. Еды хватило бы, чтобы накормить целую армию. Я убирала это, как могла, пока не кончилось место. Остальное я выбросила. Но, наконец, последний гость ушел, а последняя запеканка была убрана в холодильник, и мы остались одни. Девочки спросили, можно ли им переночевать у кого-нибудь из своих подруг. Они хотели выбраться из дома и попытаться вернуться к нормальной жизни. Я согласилась и отпустила их, заверив, что со мной все будет в порядке.

После того, как девочки ушли, я проверила окна с дверьми и отправилась спать. Это была первая ночь, которую я провела одна с тех пор, как нашла Виктора. Я приняла душ, вытерлась и надела старый махровый халат, который Виктор подарил мне на одну из наших годовщин. Я надевала его снова и снова, пока он не истрепался, но я все равно любила его. В тишине я села за туалетный столик, чтобы причесаться, и посмотрела на себя в зеркало. Мне не понравилось то, что я увидела, и я начала ругаться. Я закричала на свое отражение и обругала женщину, которую там увидела. Ту, которая все разрушила. Я ненавидела ее. Я ненавидела в ней все. Я продолжала, пока у меня не закончились слова, а потом я безудержно плакала, казалось, целую вечность. Это был первый раз, когда я заплакала с тех пор, как нашла его.

Как только я успокоилась, то собрала остатки самообладания, посмотрела себе в глаза и дала два обещания - себе и Богу. Я поклялась всем святым, что буду выполнять эти обещания безоговорочно. Я сразу почувствовала, как меня захлестывает волна спокойствия, и впервые за долгое время в ту ночь я спала без сновидений и кошмаров. Я проспала всю ночь и проснулась на следующее утро с новой целью.

Верный своему слову, Виктор в своем завещании сделал все для девочек и для меня. Он попросил одного из своих партнеров-юристов оформить наследство, так что все было улажено, и нам оставалось только выживать без него. Но мы справились. Шло время, девочки закончили среднюю школу, купили свои машины и начали строить планы относительно поступления в колледж осенью. Мы потратили много часов на планирование, написание заявлений, ожидание ответов и окончательную доработку планов. Мы поехали в колледж и осмотрели комнаты, а затем отправились за покупками в поисках того, что им могло понадобиться. Виктор всегда занимал их мысли, и каждый раз, когда они принимали решение, они спрашивали его, что он думает. Он никогда не отвечал, но казалось, что он был частью всего этого.

Что касается меня, то я посвятила свою жизнь тому, чтобы помочь девочкам достичь своих целей и создать для них хороший дом. Я была рядом с ними, когда они нуждались во мне, и давала им понять, что все, что им нужно было сделать, это попросить. У меня было несколько подруг, с которыми я проводила время, но в основном я занималась домашним хозяйством. У меня не было друзей-мужчин, и я не хотела их иметь. Я больше никогда не видела Луи.

Девочки поступили в колледж, хорошо учились, закончили его через четыре года и продолжили следовать своей мечте. Алисия была учительницей и устроилась преподавать в начальной школе в хорошей школе недалеко от дома. Беверли занялась дизайном одежды и устроилась на работу к дизайнеру, который ей нравился, и начала учиться. Они обе были счастливы. Какое-то время я часто их видела, пока они не начали погружаться в свою новую жизнь. Так и должно было быть. Я следила за ними всю дорогу.

Однажды ранней осенью, когда они приехали домой на свадьбу одной из своих подруг, у меня появилась возможность поговорить с ними. Я усадила их на кухне, где мы могли посидеть вместе, и задала им вопрос, на который хотела получить ответ.

— Девочки, я хочу задать каждой из вас вопрос и хочу услышать от вас честный ответ. Вопрос прост. Счастливы ли вы и есть ли у вас что-то, чего вы хотите от меня, чего я вам еще не дала?

Они посмотрели друг на друга, и Алисия заговорила первой. - С тех пор как умер папа, ты сделала больше, чем кто-либо мог ожидать. Ты сделала все к лучшему и обрела смысл, когда мир казался безумным. Когда умер папа, ты была рядом с нами, и мы ни разу не видели, чтобы ты плакала. Мы знали, что ты это делаешь, но ты никогда не показывала нам этого. И да, я счастлива. Счастливее, чем я когда-либо ожидала. Спасибо тебе, мама.

Следующей заговорила Беверли. - Я согласна со всем, что сказала Эли. Ты была великолепна, и я счастлива. Так счастлива, как только могла быть. Спасибо тебе, мама.

Я с благодарностью слушала, как они говорили. Мне нужно было услышать, как они говорят эти вещи, и чтобы у меня не осталось сомнений в том, что я выполнила первое из тех двух обещаний, которые я дала так давно. Я пообещала себе, что они никогда не почувствуют той боли, которую я причинила их отцу, и что они будут счастливы и исполнены того, чего он хотел. Из их слов я поняла, что выполнила его желание и свое обещание.

— Спасибо вам, девочки. Ваши ответы значат для меня больше, чем вы можете себе представить. И я благодарю вас за то, что вы такие замечательные женщины, какими стали. Ваш отец гордится вами.

Мы обнимались и плакали вместе, но, в конце концов, они отправились на свадьбу и наконец вернулись к своей новой жизни, которой они принадлежали. Меня это устраивало, так как у меня было несколько дел, которые мне нужно было сделать, и время для этого настало. Я мысленно составила расписание и составила свои планы.

Прошло почти пять месяцев с тех пор, как я разговаривала с девочками, когда одна из моих немногих подруг сообщила, что через две недели готовится вечеринка-сюрприз по случаю моего сорокапятилетия. Она проговорилась, что у девочек почти все готово. Это должен был быть сюрприз для меня дома, и они собирались устроить его, подарив мне в качестве подарка на день рождения посещение моего салона красоты. Пока я буду там, они все подготовят дома. Конечно, я собиралась использовать это. Время было выбрано идеально, и я была в восторге.

Ко дню вечеринки я сделала все, что планировала. Теперь я была довольна и хотела провести предстоящее время только со своими подругами и девочками. На самом деле я с нетерпением ждала "сюрпризов". Итак, я отправилась в гостиную, притворившись, что ни о чем не подозреваю. Как и обещала, это заняло более четырех часов, время, которым я полностью наслаждалась. Я выглядела очень мило, если можно так выразиться.

Я поехала домой и приготовилась к сюрпризу. Я подошла к своей двери, открыла ее своим ключом и вошла под громкие возгласы "Сюрприз!" Я выложилась на все сто, и, должно быть, это удовлетворило моих дочерей, поскольку они, казалось, были в восторге. Я обняла их обеих, сказала, как я им благодарна, и вечеринка началась. Она продолжалась несколько часов, и я воспользовалась этим временем, чтобы поздороваться с несколькими подругами, которых давно не видела. Я была рада такой возможности.

Что касается всего хорошего, то вечеринка закончилась, и все стихло. Девочки ушли на вечер к своим подругам, и я проводила их, еще раз сказав, как мне понравилась эта вечеринка. Я обняла и поцеловала их обеих в знак благодарности. Они ушли счастливые. Я посмотрела, как они уходят, вернулась в дом и закрыла дверь. Я оставила ее незапертой, когда они вернутся домой.

Я навела порядок в доме, поднялась в свою спальню и занялась приготовлениями. Я взяла письмо, адресованное девочкам, в котором подробно описывалось, что я сделала и почему Виктор покончил с собой. Я положила его на комод на виду у всех. Я должна была им рассказать. Они должны были знать. Возможно, они возненавидели бы меня, но мне было важно рассказать им обо всем, что я сделала с ними и с Виктором.

Я вложила копию своего завещания рядом с письмом в простой коричневый конверт, чтобы они его увидели. Таким образом, все оставалось им двоим.

Я поместила копию своего последнего пожелания рядом с двумя другими, попросив их похоронить меня рядом с их отцом, как он изначально планировал. Я надеялась, что они выполнят эту просьбу, но я также оставила за ними право выбора, если они решат этого не делать. В любом случае, я простила их.

Наконец, я приняла душ, тщательно вымыла волосы с лицом и надела свою самую красивую пижаму и халат. Это был комплект, который Виктор подарил мне на Рождество, в последний год нашей совместной жизни. Я никогда их не надевала, приберегала, пока не износятся другие. Теперь я хотела, чтобы он увидел меня в них, чего он никогда не видел при жизни. С моей новой прической, свежим лицом, в пижаме и с легким ароматом духов, которые так любил Виктор, я была готова. Я выключил весь свет, кроме того, что был рядом с кроватью.

Я вернулась в ванную и достала пузырек с таблетками, которые тщательно хранила. Это были успокоительные, и я дважды выписывала их по рецепту, не приняв ни одной из них. Я приберегла их для этого случая. Судя по тому, что я нашла в Интернете, их было более чем достаточно. Я вытряхнула их на ладонь и принялась запивать водой по несколько штук за раз. У меня ушло несколько минут, но я проглотила их все. Я выключила свет и вернулась к кровати. Я легла поверх покрывала и собралась с мыслями. У меня было несколько минут до того, как таблетки начнут действовать.

Я выполнила первое обещание, которое дала себе, то самое, которое мы с Виктором дали в день рождения девочек. Что они будут счастливы. У них была своя жизнь, и они благополучно шли своим путем. Я знала, что им будет тяжело, но они уже совсем выросли, и как только они поймут причины, побудившие их отца и меня, они поймут и меня лучше. Но боль, с которой я жила последние семь лет, была слишком сильной, чтобы я могла продолжать. Теперь я была готова выполнить второе обещание, данное мной в тот день.

Я пообещала себе, что, как только я удостоверюсь, что девочки счастливы и у меня есть все, что я могу им дать, я пойду к Виктору и попрошу его простить меня. Я сделала все, что могла, чтобы почтить его и его обещание девочкам с тех пор, как он ушел от меня. Теперь я просто хотела, чтобы он простил меня. Но для этого мне нужно было найти его. Единственный известный мне способ - пойти тем же путем, что и он.

Теперь я чувствовала себя легко и свободно. Таблетки начали действовать. Я улыбнулась, зная, что скоро увижу мужчину, которого любила всю свою жизнь. Если он простит меня, мы будем счастливы вечно, как и собирались до того, как я все испортила. Если бы он этого не сделал, то жизнь без него была бы для меня справедливым наказанием, и я бы его приняла. Возможно, это было плодом воображения или я выдавала желаемое за действительное, но когда свет померк, мне показалось, что я увидела, как он ждет меня с улыбкой на лице.

Последствия были ужасными!

Конец.