Рассказ " Consequences - Shannon " англоязычного автора Thecelt

Всем героям рассказа вступающим в интимные отношения больше 18 лет.

Настоящее время

Пора было уходить. Я должна была вернуться домой до того, как Стэн начнет беспокоиться. Он ждал меня самое позднее к десяти, а было уже больше девяти. Я поднялась с кровати, на которой мы лежали вместе, измученная нашими занятиями любовью, и посмотрела на лицо моего возлюбленного. Он смотрел на меня в ответ, и выражение удовлетворения озарило его лицо. Мы занимались этим последние три часа, и я была полна его выделений. Мне пришлось привести себя в порядок, умыться и каким-то образом избавиться от запаха секса, не принимая душ. Запах мыла был бы ясным сигналом о том, что я не проводила свой вечер с тремя женщинами, с которыми, как я сказала Стэну, собиралась на этот "женский вечер". Я пошла в ванную и начала готовиться.

Когда я закончила, то вышла и увидела, что Марти только начинает одеваться. Он был холост, почти на двенадцать лет моложе меня и никуда не торопился. Его никто не ждал. Он не боялся солгать и не боялся разоблачения. Он был волен делать все, что ему заблагорассудится, и он был моим любовником. В тысячный раз я спросила себя, зачем я это делаю. Марти был веселым, энергичным и с богатым воображением. Мне нравилось проводить время вместе, но я не любила его. На самом деле, он мне не очень нравился. Но последние три месяца я встречалась с ним по крайней мере раз в неделю. Просто так - просто для секса.

Я не разговаривала с ним, пока собирала свою сумочку и туфли. Я посмотрела на него, но просто подошла к двери, открыла ее и направилась домой. Я размышляла о том, что я делаю, пока шла к своей машине, но к тому времени, как добралась до дома, я все еще понятия не имела, что я делаю, зачем я это делаю и почему я не прекратила это раньше. Я снова и снова спорила сама с собой, но безрезультатно. Я в гневе хлопнула дверью и вошла в дом.

Я поняла, что что-то не так, как только вошла. Машины Стэна не было в гараже, где она должна была быть, и в доме было темно. Все обычные лампы выключены. Я щелкнула выключателем рядом с дверью из гаража, и кухню залил свет. Я вошла в комнату и огляделась. Я остановилась у стойки, чтобы потрогать кофейник, но он был холодным и пустым. Я посмотрела на телефон на стене, но лампочки не горели, что указывало бы на сообщение от Стэна. В раковине не было ни посуды, ни каких-либо признаков ужина. Я прошла дальше в комнату, чтобы осмотреть столовую, где стояли стол и стулья. Когда я включила свет над столом, то заметила кое-что на том месте, где обычно сидел Стэн. Я положила свой портфель на стойку и подошла к нему.

Первое, что я увидела, было кольцо. Оно лежало поверх сложенного листа бумаги. Я сразу поняла, что это обручальное кольцо Стэна, и почувствовала первый приступ страха. Я подняла его и сжала в ладони левой руки. С бешено колотящимся сердцем и ревом в ушах я потянулась за сложенным листком, страшась того, что мне предстояло прочесть. На нем было напечатано мое имя в уникальном стиле Стэна. Когда я взяла листок, то из него выпала фотография. Я боялась увидеть, что изображено на картинке, поэтому перевернула ее, пряча от посторонних глаз. Я развернула записку и прочитала.

Шеннон,

Я пытался решить, что делать, когда узнал, что ты изменяешь мне с Мартином Флетчером. Мог ли я встретиться с тобой лицом к лицу и попросить тебя уйти, а потом снова попытаться все исправить? Мог ли я просто развестись с тобой и уйти, никогда не оглядываясь назад? Или мне следует игнорировать это, отодвигая мою любовь к тебе на задний план, пока ты не решишь вернуться ко мне? Ответом на все эти вопросы было "нет". Я не мог сделать ничего из этого.

Я не знаю, почему ты это сделала. Я спрашивал себя, что я сделал не так, но, честно говоря, так ничего и не смог придумать. Я тебя в чем-то подвел? Я подвел тебя в каком-то очень важном для тебя вопросе? Был ли я недостаточно хорошим любовником для тебя? Ты, наверное, сказала бы мне, если бы я спросил, но у меня не хватило смелости, потому что я все еще люблю тебя. Вот что убивает меня изнутри. Я не могу развестись с тобой, и я не могу делить тебя ни с кем. У меня не хватает смелости противостоять тебе, потому что ты можешь сказать, что больше меня не любишь. Итак, я принял решение. Я делаю то, что должен.

Я ухожу от тебя, забирая только свою одежду и несколько вещей, которые мне нужны. Я не буду с тобой связываться и не скажу, куда собираюсь. Я не подаю на развод, так что, если ты этого хочешь, то дело твое. В банковской ячейке я оставил доверенность, которая позволит тебе распоряжаться всем нашим имуществом так, как ты сочтешь нужным. Это дает тебе полный контроль. Я не взял ничего из наших сбережений или чеков, так что, учитывая твой доход, этого будет достаточно, чтобы ты могла прожить.

Через год я свяжусь с тобой. Тогда ты сможешь рассказать мне, что ты хочешь сделать или что ты уже сделала. Выбор за тобой. А пока тебе решать, как ты хочешь жить и есть ли мне место в твоей жизни. Если я это сделаю, значит, все так, как я всегда думал, пока не узнал о твоей неверности. Я не могу и не буду делить тебя с другим мужчиной или мужчинами.

Я оставил тебе свое кольцо в знак моей верности на время нашего брака. Оно целое и невредимое, как и обещание, которое я дал тебе в день нашей свадьбы. Обручальное кольцо, которое я тебе подарил, я прошу тебя уничтожить. Это больше не соответствует тому обещанию, которое ты мне дала, и никогда больше не сможет быть чистым.

Стэн.

Я тяжело опустилась на стул. Ноги отказывались держать меня, сердце бешено колотилось в груди, а из глаз лились слезы. Он ушел! Он знал. Он ушел и бросил меня! Он исчез из моей жизни, по крайней мере, на следующий год, и я не знала, как смогу жить без него. Глупая мысль теперь, когда я оттолкнула его. Оттолкнула своей глупостью и эгоизмом. И ради чего? Для чего? Ни черта из того, что могло бы что-то значить! Просто ради дешевых ощущений. Ощущения юности? Потребность в ком-то моего возраста? Глупо, глупо, глупо!

В ярком свете флуоресцентных ламп, горящих над головой, я перевернула фотографию, чтобы показать ее содержание. На ней была я, стоящая на четвереньках, с зажмуренными глазами, в то время как Марти входил в меня сзади. Мы оба были обнажены на кровати наверху. В нашей спальне! Моей и Стэна. Я навсегда запятнала ее в его глазах, а теперь и в своих. Тогда я поняла, что никогда больше не буду спать в этой постели. Никогда! Мне было интересно, как давно Стэн узнал об этом и спал ли он там, зная о том, что я делаю. В тот момент я молилась Богу, которого покинула из-за своего прелюбодеяния, о котором Стэн так и не узнал. Чтобы он дал мне хотя бы это благословение. Но я и не ждала ответа! Когда я обещала Стэну в Его присутствии хранить верность, то я солгала. Он знал о моем предательстве по отношению к мужу и к Нему самому!

Тремя месяцами ранее

Мы со Стэном отмечали седьмую годовщину нашей свадьбы прекрасным ужином в Stetson's Chop House, четырехзвездочном ресторане в центре Чикаго, в отеле Hyatt Regency, где у него также был забронирован номер на вечернее время. Мы пригласили нескольких наших самых близких друзей, в том числе Мартина Флетчера, агента, которым пользовались мы со Стэном. Арта и Джанет Уильямс, владельцев и управляющих художественной галереей, где были выставлены некоторые из наиболее важных работ Стэна. Пита и Лоис Арчер, наших с Стэном близких друзей. Мы все были близки и так было на протяжении большей части нашего брака.

Стэн, как и я, был художником, которого очень уважали, но Стэн работал с красками, создавая в основном портреты известных людей. Он выполнял работы тем, у кого были деньги, и некоторые из своих собственных впечатлений, которые он продавал в галерее Уильямса. Я была фотографом, скорее коммерческим, и снимала по найму: свадьбы, бар-мицвы, вечеринки, личные встречи и другие более обыденные вещи. За все это хорошо платили, так как я была хорошо известна и всегда пользовалась спросом. Для нас со Стэном деньги никогда не были проблемой, и мы жили хорошо.

В мой последний день рождения мне только что исполнилось сорок, а Стэну было пятьдесят четыре. Мы поженились, когда мне было тридцать три. Я вообще не собиралась замуж, пока не встретила Стэна Малларда. Я пошла на одну из его выставок, и мы там встретились. Я была очарована им и его талантом. Я не могла им насытиться и в тот вечер полностью завладела его вниманием, пока, как мне показалось, он наконец не пригласил меня на ужин на следующий вечер, просто чтобы избавиться от меня. Мы обнаружили, что у нас так много общего, и я обнаружила, что влюбляюсь в него. Ему потребовалось больше времени, чтобы понять, что он любит меня, и еще больше, чтобы поверить, что я готова разделить с ним свою жизнь и работу. Мы были вместе почти два года, прежде чем он сделал мне предложение.

Мы поженились, и все было прекрасно. Никто из нас не хотел детей, но мы оба любили путешествовать и веселиться. У нас был большой круг друзей, и мы никогда не оставались одни. Я продолжала заниматься тем, что у меня получалось лучше всего, а Стэн брался за более высокооплачиваемую работу, пока мы не почувствовали, что накопили достаточно, чтобы стать более разборчивыми. Нам это нравилось еще больше. Мы были довольной парой, но когда мы оба стали старше, я думаю, ситуация начала меняться.

Стэн начал отказываться от приглашений на вечеринки, которые я бы с удовольствием посетила. Мне все меньше и меньше нравилось проводить вечера дома, наедине друг с другом. Наша личная жизнь всегда приносила удовлетворение, но я начала стремиться к большему разнообразию, поскольку мои сексуальные потребности менялись по мере того, как я взрослела. Стэн стал меньше хотеть секса. Он всегда соглашался, когда я показывала, что у меня есть потребность, но все меньше и меньше проявлял инициативу. Мы по-прежнему полностью удовлетворяли друг друга, но оригинальность и похоть исчезли, сменившись привычным удовлетворением. Я никогда особо не задумывалась об этом до той вечеринки в честь годовщины.

После ужина мы перешли в гостиную, где звучала музыка и были танцы.

Там был Мартин Флетчер, и он выпил больше обычного. По ходу вечера Мартин все чаще и чаще оказывался рядом со мной, болтал, смеялся и в целом заставлял меня смеяться. Стэн этого не замечал, проводя время в основном с Уильямсами. Когда мы танцевали, Марти поцеловал меня. Его губы прижались к моим, его рот слегка приоткрылся, а язык слегка прошелся взад-вперед по моим губам. Я выпила достаточно, чтобы приоткрыть рот, чтобы позволить его языку проникнуть внутрь. Когда его язык проник в мой рот, я почувствовала прилив вожделения, от которого мой пульс участился, а между ног разлилось тепло. Я была потрясена этим чувством, но не отстранилась сразу. Я позволила ему нарастать, пока, наконец, не отступила, ища Стэна, чувствуя, как меня охватывает чувство вины.

Пока мы стояли в стороне, ни я, ни Марти ничего не говорили, смотрели на что угодно, только не друг на друга, и в конце концов разбрелись в разные стороны. Остаток вечера я старалась не встречаться с ним взглядом, но каждый раз, когда я поднимала на него глаза, я встречала в них ожидание. Вожделение, которое я испытывала во время нашего поцелуя, нисколько не утихло, и каждый раз, когда я смотрела ему в глаза, оно требовало выхода. В конце концов я нашла Стэна и спросила, можем ли мы уйти. Он был обеспокоен и хотел знать, все ли со мной в порядке. Я просто сказала ему, что хочу отвести его в комнату и вручить подарок на годовщину свадьбы. Он улыбнулся и сказал, что извинится за нас перед нашими друзьями. Когда мы уходили, я оглянулась и увидела, что Марти наблюдает за мной.

В ту ночь я занималась любовью со своим мужем со страстью, которой уже давно не испытывала. Когда я села на него верхом и почувствовала, как он скользит внутри меня, я задумалась, было ли то, что я чувствовала, страстью к моему мужу или вожделением к кому-то другому. Когда я начала двигаться верхом на Стэне, чувство вожделения росло и приближалась кульминация. Интенсивность моего оргазма потрясла меня, когда я кончила, сжимая Стэна между ног, пока он не выругался от удивления. Мой оргазм спровоцировал его, и мы оба кончили с такой силой, какой не испытывали с первых лет нашей совместной жизни. Это был только первый раз, когда я сразу же начала работать над Стэном, чтобы вернуть его к жизни. Он удивил меня тем, что на самом деле возбудился, когда я прижалась к нему ртом, а затем взял себя в руки, приподняв меня и перевернув, чтобы войти в меня сзади. Я вцепилась в простыни и держалась, пока он погружался в меня. Его бедра загоняли его глубже, чем я когда-либо помнила. Мне это понравилось, и я начала двигаться навстречу его толчкам. Теперь у него появилась выносливость, и я испытывала оргазм за оргазмом, пока он, наконец, не кончил.

Пока мы лежали, приходя в себя после любовных утех, Стэн наклонился надо мной и спросил,

— Что все это значило? Я никогда не видел тебя такой нетерпеливой. Мне это понравилось, но я не уверен, что смогу делать это часто. Это было что-то другое.

Я посмотрела в его глаза, и на мгновение мне захотелось сказать ему, что меня возбудили действия другого мужчины. Что он пробудил во мне чувство вожделения, которого я не испытывала уже некоторое время. Что именно это я чувствовала, когда трахалась. Но я знала, что он никогда не поймет. Ни одна жена не смогла бы сказать такие вещи своему мужу. Нет, и остаться в браке! Я, конечно, решила солгать.

— Я просто думала о том, как сильно я люблю тебя и как мне нравится наша совместная жизнь. И сегодня наша годовщина. Пришло время показать тебе, как сильно я тебя люблю. Тебе не понравилось?

— Понравилось. Я просто думаю, что, возможно, наступит наша следующая годовщина, прежде чем я восстановлюсь настолько, чтобы заняться этим снова. Какое-то время для меня это будет просто старый добрый ванильный секс.

Он улыбнулся, показывая, что просто шутит, но мне стало интересно. Когда я готовилась ко сну, мои мысли вернулись к тому поцелую и, как Марти смотрел на меня. Я заснула, думая о его языке у себя во рту, скользящем между моими губами, раз, другой....

На следующее утро Стэн разбудил меня, сказав, чтобы я готовилась к завтраку, а затем к встрече с Мартином. У нас был один и тот же агент, и у нас было какое-то время. Стэн хотел начать сбавлять обороты, в то время как я все еще хотела добиться большего. Стэн был знаменит, и его знали во всем мире искусства. Люди говорили о том, что у меня есть "Маллард". Хотя меня хорошо знали в округе, я была местным жителем, в то время как его знали по всему миру. У меня не было желания стать известной во всем мире, но я хотела бы сделать что-то особенное. Это и было темой нашей встречи. Поначалу между Мартином и мной было напряжение, но вскоре это прошло, и наши встречи стали более обычными.

Мы закончили и поймали такси до дома. Мы планировали провести выходные дома, но у Мартина была назначена встреча с очень богатым человеком в Англии, который хотел заказать работу у Стэна. Стэн, наконец, согласился прилететь в тот понедельник, чтобы встретиться с ним. Я решила остаться дома, так как у меня была запланирована работа на свадьбе. Это было грандиозное мероприятие, и я должна была быть основным фотографом. Это была отличная работа, и я согласилась некоторое время назад.

В воскресенье днем Стэн играл в гольф, пока я работала в своей фотолаборатории. Зазвонил телефон, и я сняла трубку, чтобы найти Мартина на другом конце провода. - Шеннон?

— Привет, Марти. Как дела?

— Я думал о тебе с самой вечеринки. Я не могу выбросить тебя из головы. Я хочу тебя видеть.

Я была застигнута врасплох. Хотя я тоже думала о нем и о поцелуе на вечеринке, я только этим и занималась. Я никак не ожидала, что он захочет зайти дальше.

— Я не думаю, что это хорошая идея, Марти. Я замужем, и мне было бы неуместно встречаться с тобой в отсутствие моего мужа.

— Шеннон, пожалуйста, мне нужно тебя увидеть. Встретимся у меня дома. Пожалуйста, Шеннон. Я знаю, ты чувствовала то же, что и я. Я знаю это! Встретимся.

— Марти, я не могу! Стэн должен вернуться домой в любое время. Я не могу сейчас уйти. Он ожидает, что я буду здесь, когда он вернется домой.

— Тогда когда?

Не задумываясь, не подвергая свой мозг никакой цензуре, я ответила: - В понедельник днем. Помнишь? Стэн улетает в Англию в понедельник утром. Тогда и встретимся.

— Хорошо. Я буду ждать.

Прежде чем я успела передумать, он повесил трубку. Я сделала то же самое, а потом сидела в своей фотолаборатории, пытаясь понять, что я делаю. Чем больше я думала об этом, тем больше мне хотелось это сделать, но в то же время моя совесть кричала мне, что это неправильно! Остаток дня я боролась с собой, пока Стэн не вернулся домой. Он устал от игры на восемнадцати лунках и хотел вздремнуть перед ужином. Я смотрела, как он поднимается наверх. Я знала, что он будет слишком уставшим, чтобы заниматься любовью сегодня вечером, и что его не будет еще два или три дня, прежде чем он вернется. Тогда он был бы измотан поездкой, и мы бы не занялись любовью до выходных. В этот момент я решила, что мне нужно увидеть Марти.

В понедельник днем я стояла возле квартиры Марти. Я смотрела на дверь и десять раз передумывала, прежде чем, наконец, постучать. Когда он открыл, воспоминание о том вечере, проведенным с ним, ответило на все мои вопросы. Я была в его объятиях, обнаженная и возбужденная, еще до того, как начала задумываться о том, что делаю. А потом было уже слишком поздно. Марти взял мой сосок в рот и начал слегка покусывать, доводя меня до состояния возбуждения, которое было настолько сильным, что я почти сразу кончила. Но прежде чем я успела отдышаться, он толкнул меня спиной на кровать, и я села, раздвинув ноги, а рот Марти стал делать то, что я могла только желать. Я знаю, что кончила несколько раз, прежде чем он, наконец, оттолкнул меня, когда мои ноги все еще были на полу, и вошел в меня, пока он все еще стоял. Я с удивлением подняла глаза и увидела, как он входит в меня, глядя на меня сверху вниз.

Это был первый, но не последний раз за этот день. Марти трахнул меня три раза, и каждый раз в разных позах. Стоя, сзади и в миссионерской позе. Каждый раз это было чудесно и идеально. Я отсосала ему между вторым и третьим разом, и после каждого раза он кончал на меня. Это было странно, грязно и в то же время чудесно! Я не могла насытиться, но в конце концов мне пришлось остановиться. Мне нужно было вернуться домой к запланированному звонку Стэна. Мы с Марти приняли душ. Наши руки не просто мыли друг друга, но ни один из нас не мог сделать ничего большего, кроме как ласкать другого. Я оделась и ушла, но не раньше, чем договорилась встретиться снова в ближайшее время.

Это было началом нашего романа, и он продолжался следующие три месяца. Я рассказала Стэну, что несколько моих знакомых девушек хотели устроить девичник, и он подумал, что это хорошо для меня. Я назначила встречи раз в неделю на четверг вечером. Секс был замечательным, творческим и необузданным. Он был насыщенным, а поскольку Марти был даже моложе меня, часто проходило несколько часов, прежде чем кто-либо из нас хотел притормозить. Это продолжалось до того вечера, когда я вернулась домой и обнаружила, что Стэн исчез.

Даже сейчас, спустя месяцы, я все еще не понимаю, как Стэн узнал об этом. Я не могла вспомнить никаких свидетельств того, что он знал. В нашей совместной жизни ничего не изменилось, и я никогда не отказывалась от секса, когда Стэн был в настроении. Я продолжала инициировать это, и мне по-прежнему нравилось заниматься с ним любовью. Это было сладко, приносило удовлетворение и было наполнено любовью.

Но он знал и бросил меня. Теперь все, что я могла сделать, это в точности выполнить его просьбу. Подумать о том, чего я хотела и как он вписался в мою жизнь. С тех пор, как он ушел, я не делала ничего другого, кроме как работать и думать. С тех пор я ни разу не разговаривала с Марти и не собиралась делать этого снова. Но это было даже не важно. Марти не был важен. Это я поняла в первые пять минут после того, как узнала, что Стэн бросил меня.

Все, что я знала, это то, что у меня осталось девять месяцев до возвращения Стэна домой. Девять месяцев! Двести семьдесят четыре дня, двести семьдесят пять ночей, тридцать девять недель и один день. Потом он вернется домой. Но что, если он найдет кого-то еще, пока его не будет? Что, если бы он влюбился в них и разлюбил меня? Как бы я жила дальше без него? Я уже знала, чего хочу, что мне нужно в моей жизни и где место Стэна. Я знала, но его не было рядом, чтобы рассказать. Он не знал, как сильно я в нем нуждалась.

О Боже! Что я наделала?

Обещание

Я выглянула в иллюминатор самолета, когда мы пролетали над озером Мичиган, прежде чем совершить последний заход на посадку в аэропорту Чикаго О'Хара. Это был долгий перелет, и я была просто счастлива, что конец моего путешествия уже близок. Неделя, которую я провела во Франкфурте, затем три дня в Брюсселе, четыре дня в Амстердаме, возвращение в Эссен, прежде чем снова лететь во Франкфурт, а затем домой, сначала была веселой, а потом, по мере того как проходили дни, все меньше и меньше, пока, наконец, все, чего я хотела, - это оказаться дома, в своей постели. Путешествие на короткое время доставляло удовольствие, но после этого не было ничего, кроме работы.

Поездка была отчасти деловой, а отчасти развлекательной. Деловой части было более чем достаточно, чтобы компенсировать расходы на пребывание в Европе в течение шестнадцати дней, поскольку я получила компенсацию за свое путешествие. Две свадьбы, обе в старинных замках, которые были сданы в аренду. Одна церемония, связанная с присвоением какого-то титула, и одна церемония вручения дипломов. Все это для очень состоятельных людей. Остальное время мы бродили по художественным галереям в поисках каких-либо следов Стэна. На витринах было выставлено множество мазни с высокими ценниками, но никакого намека на Стэна. Прошло почти десять месяцев с тех пор, как он ушел, и я начала нервничать. Ни весточки, ни звонков, ни писем - ничего. Я понятия не имела, где он был и чем занимался. Если он выполнял заказную работу, то никто другой об этом не знал.

Когда мы приземлились, я нашла свою машину и направилась обратно к дому, который мы делили со своим мужем Стэном. С тех пор как он уехал, я работала почти по двенадцать часов в день, просто чтобы занять себя и не сойти с ума. Первые полгода я переживала, не веря, что он и дальше не будет выходить на связь, но, ничего не услышав, я наконец поверила, что он сдержит свое слово. В конце концов, разве это не было частью всего этого? Его слово? Мое слово? Мое слово ничего не значило, что я и доказала ему своим романом. Его слово всегда было его залогом, и он был известен как человек, который держит свои обещания. Он сдержал, а я нет!

Я распаковала вещи, просмотрела журнал, чтобы узнать, кто звонил, и, поскольку Стэн так и не позвонил, отложила разговор на потом. Я приготовила себе небольшой ужин, выпила две чашки кофе и попыталась решить, что делать с разницей во времени. Когда мы приземлились, было начало восьмого, но, судя по ощущениям моего тела, было уже далеко за полночь. В конце концов я сдалась и отправилась спать. Завтрашний день был достаточно скоро, чтобы снова начать вписываться в мой ограниченный мир.

Мой первый звонок был Эйприл Вудард, моему новому агенту. Марти стал историей с того самого дня, когда десять месяцев назад ушел Стэн. Я предположила, что и Стэн уволил его, поэтому я даже не позвонила ему, чтобы узнать, знает ли он, где Стэн. Я была в отчаянии, но не настолько. Марти мог умереть и питаться дерьмом, а мне было все равно. Не то чтобы он был полностью виноват, но кто-то из нас должен был быть более ответственным. Я не была, так что винить его оставалось мне. Почему, черт возьми, нет! Я слишком хорошо знала свою роль. Пусть он страдает так же, как страдала я! Но я знала, что на это нет ни малейшего шанса. Вероятно, он жил своей жизнью, держа под руку какую-нибудь молодую особу.

Это ни к чему меня не привело, но в последнее время у меня вошло в привычку позволять своим мыслям блуждать там, где им не место. Я считала до десяти, чтобы взять себя в руки, когда ответила Эйприл.

Мы поговорили о моей поездке и работах, которые я выполнила, а затем она рассказала мне о работе, которую она хотела бы мне предложить. Это был показ коллекции скульптур, принадлежащей человеку, имеющему связи в мире коллекционеров. Это была странная просьба, поскольку такие показы обычно были частными. Это было связано с тем, что многие работы были получены либо нелегально, либо в результате сделок с очень сомнительными личностями. В любом случае, право собственности было трудно доказать. Я расспросила ее подробнее, но она ограничилась общими фразами. Она дала мне контактный телефон и имя: Джеймс Бергендорф. Я его не знала. Она также назвала мне цену, и я чуть не выронила телефон.

— Что ты сказала? Двадцать тысяч за фотосессию? Кто, черт возьми, этот парень?

— Все, что я знаю, это то, что он богаче Бога, и он назвал тебя по имени. Знаком с твоей работой, упомянул несколько твоих лучших работ и попросил меня тебе позвонить.

— Ты его проверила? Он честный человек?

— Проверила все.

— Хорошо. Я позвоню и назначу встречу. Я перезвоню тебе, и спасибо, Эйприл. Хорошая работа.

Я некоторое время смотрела на контактный номер, прежде чем, наконец, позвонить. Я решила: - Какого черта. Все, что я делала, - это работала, так что могла бы и заработать на этом деньги. Не то чтобы мне это было нужно. Когда Стэн ушел, у нас было почти 400 000 долларов в банке и более 50 000 долларов только на карте. Картины Стэна все еще продавались в галерее, и Джанет почти еженедельно переводила деньги на наш счет. Последние десять месяцев я почти ничего не тратила, а зарабатывала гораздо больше. Думаю, мы были состоятельными людьми. Ну и что?

Наконец я набрала номер, подождала три, затем четыре, пять гудков, прежде чем кто-то ответил.

— Да? Это резиденция Бергендорфа. Кто, позвольте представиться, звонит?

— Это Шеннон Маллард. Мне дал этот номер мой агент. Я полагаю, что первый звонок был сделан мистером Бергендорфом.

— Конечно, миссис Маллард. Пожалуйста, подождите мистера Бергендорфа.

Я услышала, как кто-то положил трубку на твердую поверхность, а затем щелчки удаляющихся шагов. Должно быть, слуга или дворецкий. Это были деньги. Много денег. Мне было интересно, почему кто-то обращается ко мне по имени и вкладывает кучу денег в сделку еще до того, как заговорить со мной. Ну, у некоторых людей денег больше, чем мозгов.

— Здравствуйте, миссис Маллард. Это Чарльз Бергендорф. Я рад, что вы мне перезвонили. Я хотел бы нанять вас для участия в моем шоу, которое состоится через две недели. Это должно вам понравиться. Не могли бы мы назначить время, чтобы встретиться и обсудить это?

Что ж, хорошо. Звучит разумно. Я могла бы встретиться, затем выслушать детали, а затем принять решение. Может быть, кто-нибудь, кто знал меня, Стэнли или хотя бы наши работы, порекомендует меня.

— Это было бы прекрасно. Где бы вы хотели встретиться?

— Почему бы вам не приехать сюда? Тогда вы могли бы осмотреть обстановку, пока мы обсуждаем контракт. Я пришлю за вами машину. Скажем, сегодня в шесть?

Я повесила трубку, согласившись с ним встретиться, но в глубине души у меня было небольшое сомнение. Все это показалось мне странным, но Эйприл провела свое исследование и обнаружила, что этот парень - то, что надо. Я пожала плечами и вернулась к своей работе, предоставив сегодняшнему вечеру идти своим чередом. Я проработала весь день и закончила как раз с тем, чтобы успеть подготовиться к машине. Переодевшись в джинсы, футболку и кроссовки, я попыталась вспомнить, присылали ли за мной когда-нибудь машину. Этот ответ был определенно отрицательным.

Ровно в шесть к моему дому подъехал лимузин, и я вышла, где меня ждал водитель в костюме с открытой дверцей. Я скользнула внутрь, он закрыл дверь, и через десять секунд мы уже были в пути. Я пыталась следить за тем, куда мы едем, но вскоре потеряла всякое представление о расстоянии. Я просто откинулась на спинку сиденья и стала ждать. Двадцать минут спустя мы въехали в район, который казался фешенебельным пригородом западного Чикаго, и свернули на подъездную дорожку к одному из больших особняков, выстроившихся вдоль этой улицы. Лимузин подъехал к заднему двору и остановился под крытым портиком. Водитель суетливо обошел машину и выпустил меня, а затем провел по небольшому лестничному пролету в помещение, которое, по-видимому, было кухней. Полагаю, со мной собирались обращаться как с прислугой.

Когда я приготовилась ждать, когда за мной пошлют, меня подвели к одному из стульев, стоявших вокруг очень большого стола. Я заметила, что там уже сидел мужчина, и подумала, не он ли тот самый мажордом, который должен подготовить меня к встрече с великим человеком. Он поднялся, когда я села, и сел напротив меня. Я оглядела его и была приятно удивлена, увидев, что это красивый мужчина примерно моего возраста с угольно-черными волосами, пронзительными зелеными глазами, волевым подбородком с ямочкой посередине подбородка. Он выглядел высоким и очень худощавым, с широкими плечами и плоским животом. Очевидно, этот человек поддерживал себя в форме. От него исходила легкая аура опасности и интриги. Признаюсь, я была очарована им, но помнила, что он был помощником. Лучше подождать, чтобы увидеть "настоящего мужчину".

Он наблюдал за мной, пока я оценивала его. Он держался молодцом, с легкой улыбкой на лице. Когда я собиралась спросить его, когда мы сможем начать, он встал. - Добро пожаловать, миссис Маллард. Я Чарльз Бергендорф. Я очень рад познакомиться с вами лично.

— Вы мистер Бергендорф? Я ожидала увидеть кого-то более...

— Может быть, постарше? Более занудного и обветренного?

Я рассмеялась, что меня застали врасплох. - Да, наверное. Пожалуйста, примите мои извинения, и я тоже рада с вами познакомиться.

Мы представились и проговорили вместе следующие десять минут. Я была очарована им и поймала себя на том, что слушаю и реагирую на его слова, в то время как какая-то часть меня восхищалась упаковкой, в которую он был упакован. Он был очень привлекательным мужчиной!

Наконец, он поднялся, чтобы показать мне особняк, начав с библиотеки, а затем с комнаты на втором этаже, где он намеревался разместить экспозиции. Он показал мне освещение, площадь, которая будет использоваться для демонстрации, и то, где будут проходить дорожки, и в целом план окончательной установки. Я провела измерения, зафиксировала интенсивность освещения в нескольких местах и сделала большую часть того, что мне было нужно. Это заняло около получаса, и он наблюдал, как я выполняю свою работу. Я прекрасно осознавала, что он находится на заднем плане, но сосредоточилась на работе.

Когда я закончила, он повел меня вниз, туда, где, как я предположила, была гостиная или комната, куда принимали гостей. Он усадил меня, а сам позвонил в колокольчик, стоящий на одном из столов. Когда кто-то вошел, он заговорил с ней, а затем присоединился ко мне, когда она вышла. Он сел на стул рядом со мной и спросил, что я думаю о комнате и о работе, которую он хочет от меня получить. Мы обсудили сроки, намерения и общие вопросы. Я поняла, чего он ожидает. Я сказала ему, что могу сделать это без проблем. Он, казалось, был доволен.

В этот момент молодая женщина вернулась в комнату с подносом, на котором стояли бокалы и графин. Она поставила его на маленький столик, а затем повернулась и вышла, не сказав ни слова. Он встал, налил на два пальца в каждый бокал, добавил по два кубика льда и протянул один мне.

— Шотландский виски. Один из моих любимых купажей. Пожалуйста, попробуйте его вместе со мной.

Шотландский виски был одной из моих слабостей. Я любила шотландский виски, но пила его редко. Это выглядело изумительно: красивый цвет, приятная консистенция и чудесный аромат. Я взболтала его, понаблюдала за игрой света, когда он разливался, а затем сделала глоток. Фантастика! Я подняла свой бокал за хозяина.

— Совершенно замечательно. Спасибо. Шотландское виски - одно из моих любимых. У меня редко бывает такое вкусное.

— Всегда пожалуйста. Я рад найти родственную душу. Выпейте еще, пожалуйста.

Я послушалась, начала ощущать тепло в душе и расслабилась. Тогда мы поговорили о личных вещах, и я узнала, что он холост, разведен последние пять лет, и у него сын учится в колледже. Он унаследовал свои деньги, но приумножил семейное состояние, а не уменьшил его. По-видимому, он зарабатывал на жизнь торговлей произведениями искусства и ценностями. Вот и все шоу.

Время пролетело так быстро, и мне пора было уходить. Он вызвал машину, а затем проводил меня обратно на кухню. Пока мы шли, я заметила его руку на своей руке, на пояснице, на плече. Он держал меня за руку, пока мы стояли и ждали. Я обнаружила, что его прикосновение было нежным и теплым. Мне это даже понравилось. Я была разочарована, когда подъехала машина и открылась дверца. Он проводил меня до машины, и водитель оставил нас одних.

— Мне было приятно провести вечер в твоем обществе, Шеннон. Можно я буду называть тебя Шеннон? А меня, пожалуйста, зови Чарльзом.

— Конечно, можешь, Чарльз. И мне тоже понравилось. Спасибо, что подумал обо мне в связи с этим заданием.

— Ты лучшая, и это то, чего я хочу. - Он немного помолчал, а затем добавил: - Не составишь ли мне компанию за ужином завтра вечером? Здесь, дома? У меня замечательный шеф-повар, который с удовольствием приготовит для нас ужин. Пожалуйста, присоединяйся ко мне, Шеннон.

— Я не уверена. Мне нужно уточнить свое расписание. Могу я позвонить тебе завтра?

— Не звони. Если ты позвонишь, то только для того, чтобы сказать, что не сможешь прийти. Я буду ждать тебя, пока ты не придешь.

— Отлично. Если у меня получится, то я не буду звонить.

— Отлично. Я пришлю за тобой машину в семь. Оденься, пожалуйста, попроще. Мы будем только вдвоем. - Я скользнула внутрь, а мое сердце билось чуть быстрее обычного. Он закрыл дверь, и мы уехали.

Позже, дома, я проклинала себя за то, что просто не сказала "нет". Я не имела права принимать его приглашение. Это была работа, и не более того. Но я продолжала видеть его лицо, чувствовать его прикосновения и не могла выбросить его голос из головы. Он был так чертовски красив, так обаятелен, а я была так одинока. Разве это могло повредить - провести вечер с мужчиной, в котором было все, чем был Стэн? Я так скучала по нему, но мне нужна была компания. В конце концов, я решила пойти и просто насладиться вечером. Просто приятный вечер с очаровательным мужчиной. Ничего больше. В ту ночь, лежа в постели, я обнаружила, что становлюсь влажной от одной мысли о нем. Я пошевелила пальцами, чтобы избавиться от покалывания, поочередно представляя, кого я вижу у себя между ног. Сначала Стэна, а потом Чарльза. В конце концов я заснула, улыбаясь.

Следующий день, казалось, тянулся так медленно. Я думала о Чарльзе, об ужине и о том, чтобы выпить еще виски. Я напомнила себе, что я все еще замужняя женщина, и что Стэн - мой муж. Что я его очень сильно люблю. На какое-то время этого было достаточно, чтобы вернуть меня на землю и успокоить мою нервозность. Со Стэном мне больше ничего не было нужно. Но ближе к вечеру я вспомнила, что Стэна здесь нет, а Чарльз был.

Одеваясь, я поймала себя на том, что думаю об обоих мужчинах. Стэн был старше, тяжелее, не так хорошо сложен, как Чарльз, но он был таким же умным, обходительным, любящим и мудрым. Чарльз был моложе, более подтянутым, интеллигентным и обходительным. Я не знала достаточно, чтобы идти дальше, но у Чарльза определенно были возможности. Не для чего-то, кроме дружбы и развлечений. Ничего больше. Я бы постаралась, чтобы так и оставалось. Стэн возвращался домой всего через несколько недель. Я должна была помнить об этом.

Как и вчера вечером, водитель проводил меня по ступенькам на кухню, где Чарльз, одетый в широкие брюки, рубашку с открытым воротом и легкий пиджак, проводил меня до небольшой отдельной столовой. Он усадил меня, а затем сел напротив, когда подали первое блюдо. Мы поели, распили бутылку красного вина, разговаривали и наслаждались обществом друг друга, прежде чем перейти в маленькую гостиную, где Чарльз налил нам обоим виски. Я была рада, когда он это сделал, и с нетерпением ждала продолжения той восхитительной смеси, с которой он познакомил меня накануне вечером. Пока он наливал, я снова отметила, какой он привлекательный: подтянутое тело, широкие плечи, угольно-черные волосы, длинные, почти до плеч. Он вернулся с двумя бокалами и, сев рядом, протянул один мне.

— Ты сегодня очень красивая, Шеннон. Ты красивая женщина. Это одна из тех вещей, которые меня привлекли.

— Спасибо, Чарльз, но это не имеет никакого отношения к моим способностям фотографа.

— Но это влияет на мой выбор. Я хочу, чтобы красота моей коллекции стала достоянием общественности, и что может быть лучше, чем сфотографировать ее красивой женщиной?

— Чарльз, ты что, флиртуешь со мной?

— Да. И я бы с удовольствием познакомился с тобой поближе.

Где-то в глубине моего сознания голос кричал мне встать и уйти. Я прислушалась, но голос почти не подействовал на меня. Его близость, запах его одеколона, прикосновение его руки к моей обнаженной коже - все это вместе взятое подавляло этот голос. Я знала, что хочу, чтобы этот мужчина прикасался ко мне, обнимал меня, занимался со мной любовью. Я так долго была без Стэна, и мне было больно. Моя любовь к Стэну была безграничной, но моим страстям нужен был выход. Я нуждалась в Стэне, но его не было рядом. Чарльз был.

— Я не знаю, Чарльз. Ты же знаешь, что я замужем.

— Где твой муж? Он здесь? Думаю, что нет. Я знаю, что он ушел от тебя почти год назад и до сих пор не вернулся. Разве это не так?

— Да, но он обещал, что вернется через год. Я должна подождать. Он сдержит свое обещание. Я знаю, что сдержит. Он человек слова.

— Но сейчас ты одна, а я здесь. Здесь только ты и я, и никого нет рядом. Ты хочешь меня сейчас, и никто не узнает. Только ты и я. Его слово не удовлетворит ту потребность, которую я вижу в тебе. Я могу удовлетворить эту потребность. И только мы с тобой будем знать.

Я почувствовала его руку на своем обнаженном плече, и это прикосновение было почти электрическим. Его голос был почти гипнотическим, а слова, которые он произносил, были правдой. Я была одна, и мне нужно было нечто большее, чем обещание, данное мне Стэном. И если я упаду, то никто не узнает. Никто, кроме меня.

Когда Чарльз встал и протянул мне руку, я колебалась всего секунду, прежде чем протянуть свою. Он поднял меня на ноги и повел по коридору в спальню с большой круглой кроватью, застеленной светло-розовым шелковым одеялом. Я смотрела на это всего секунду, прежде чем мой взгляд упал на Чарльза, который стоял передо мной. Он потянулся к молнии на спине моего короткого платья, и, прежде чем я успела среагировать, платье упало мне к ногам. Я опустила взгляд. Мой разум не успевал за происходящими со мной событиями. Пока я смотрела, то почувствовала, как мой лифчик упал и присоединился к платью. Когда я снова подняла глаза, Чарльз снимал рубашку и брюки. Я смотрела на это так, словно у меня не было собственной воли. Я была очарована пальцами, которые ловко расстегивали его рубашку, а затем ремень и застежки. Как и мое платье, его брюки упали на пол. Я потянулась к нему, чтобы помочь снять рубашку. Я оставила свои руки за спиной, касаясь нежной кожи его плеч и груди. Он потянул меня за собой, и я переступила с ноги на ногу, чтобы последовать за ним.

Он сел на кровать и жестом велел мне повернуться, отвернувшись от него. Я сделала, как он велел, а затем почувствовала руки на своих бедрах, когда он усадил меня к себе на колени. Я села, чувствуя, как твердый ствол его эрекции упирается мне между ног и ягодицами. Его руки обхватили мою грудь, и я испустила один долгий вздох. Это было так давно! Так очень давно! Когда я почувствовала влагу у себя между ног, одна из этих замечательных рук, такая сильная и талантливая, опустилась туда, чтобы ощутить жар. Я поерзала в восхитительном ощущении и начала двигать бедрами, когда почувствовала, как его пальцы вошли в меня. Я был потеряна! У меня не осталось воли! Я кончила!

Это было так неожиданно, а дрожь, охватившая мое тело, была такой сильной, что Чарльзу пришлось обхватить меня руками за талию и удерживать, пока мой оргазм не подошел к концу. Я рухнула в его объятия, и на этот раз он поднял меня с пола и уложил на спину на кровати. Я была вялой, но чувство вожделения вернулось. Я посмотрела на него, склонившегося надо мной. В его глазах светилось желание, и я подняла руки, подзывая его к себе. Он подошел ко мне, а его тело опустилось между моих ног, и он оперся предплечьями о кровать по обе стороны от меня. Я опустила руку между нашими телами, чтобы почувствовать его эрекцию. Она была твердой, долгой, полной и готовой. Я поместила набухшую головку между половых губ и ввела его в себя. Затем он опустил бедра, чтобы войти в меня.

С тех пор были только его тело и мое, слившиеся воедино в тумане похоти и сексуального неистовства. Чарльз снова и снова доводил меня до пика, прежде чем позволить погрузиться в пучину наслаждения. Я тонула в море невыразимого наслаждения, которое продолжалось долгие часы. Я кончила самозабвенно, два, три, бессчетное количество раз. Я чувствовала, как его сперма стекает у меня между ног и вниз по ягодицам. Я была пропитана его сексом и все еще хотела большего. Это продолжалось всю ночь, пока мы оба не упали в изнеможении. Мы заснули.

На следующее утро Чарльз разбудил меня, и мы вместе приняли душ, снова соединив наши тела в наслаждении. На этот раз мы были более расслаблены и получали больше удовольствия, чем просто вожделения. Тем не менее, это было приятно. Мы оделись и пошли завтракать.

За яичницей с беконом, ветчиной и кусочками ананаса в сиропе мы разговаривали, как это делают влюбленные, и я была разочарована, когда Чарльз сказал, что машина уже здесь, чтобы отвезти меня домой. Он пообещал позвонить, как и я. Он проводил меня до машины и стоял там, наблюдая, как я уезжаю. Я откинулась на мягкую спинку сиденья и предалась мечтам о прошлой ночи. Я все еще была в восторге от всего этого, когда мы добрались до моего дома. Дома, который я когда-то делила со Стэном и надеялась построить снова.

Два дня спустя я получила сообщение от Чарльза. Оно было простым: "Позвони мне". Этого было достаточно, чтобы мое сердце забилось быстрее, а кровь забурлила в жилах. Я положила свою работу на прилавок и немедленно позвонила.

— Чарльз, это я. Шеннон. Я получила твое сообщение.

— Ты можешь приехать сейчас? Я подам машину через десять минут.

— Да, да, я приеду. Я буду ждать.

Он повесил трубку, а я помчалась по комнате, умываясь и переодеваясь, готовая к еще одному замечательному вечеру душевного секса с очень привлекательным мужчиной. На этот раз у меня не было сомнений, и я даже не пыталась обмануть себя, думая, что это будет невинное развлечение. Я точно знала, на что иду, и не испытывала чувства вины. Я убедила себя, что Стэн никогда не узнает, и когда он вернется домой, это будет только он и никто другой. Так что это был последний шанс насладиться тем, что Чарльз мог мне дать. Я слышала тот голос внутри себя, который кричал мне, чтобы я думала о том, что я делаю, но я похоронила его за своими рациональными доводами. Это был последний раз!

Я была готова, когда приехала машина. Казалось, поездка к Чарльзу прошла почти незаметно. Я была на месте! Я ждала, когда водитель откроет дверь и сопроводит меня обратно в мир необузданного секса и невыносимого наслаждения. Я почти бегом поднялась по ступенькам и, не дожидаясь, распахнула дверь сама. Чарльз сидел там же, где и в первый раз, когда я вошла. Я подбежала к нему, чтобы обнять и покрыть его лицо поцелуями, почти как подросток, встретивший свою первую любовь. Но я думала не о любви.

Я была удивлена, когда Чарльз не ответил на мои ласки. Я отстранилась и вопросительно посмотрела на него. Он ответил мне взглядом, который я могла охарактеризовать только как грустный. Он отказался встретиться со мной взглядом и встал, жестом предлагая мне сесть. Я села на один и стал ждать, гадая, что же пошло не так. Чарльз подошел к ящику и достал конверт. Он вернулся к столу и тяжело опустился на него.

Пододвинув ко мне конверт, он заговорил.

— Это документы о разводе от Стэнли Малларда, твоего мужа. Мне было поручено вручить их тебе сегодня вечером. В них указаны условия мирового соглашения и причина развода. Чтобы избавить тебя от смущения, сообщаю, что причиной являются "Непримиримые разногласия". Условия довольно справедливые, но с предупреждением, что, если ты будешь оспаривать развод, условия будут изменены и будут включать в себя супружескую неверность.

Я была ошеломлена! Как Чарльз получил эти документы и как он связался со Стэном? В чем дело? Что он сделал? Я дрожала от подавляемого страха и ужаса. Что он натворил!

— Чарльз? В чем дело? Как ты это получил? Ты разговаривал со Стэном? Где он и почему не связывается со мной напрямую? Что происходит?

Чарльз не ответил. Он сидел, опустив голову, и ничего не говорил. Я должна была знать! Этого не должно было случиться! Я не могла этого допустить!

Я перегнулась через стол и закричала на него. - Будь ты проклят, Чарльз! Отвечай мне! Что все это значит и как ты получил эти документы о разводе?

Чарльз медленно поднял голову, но не смотрел прямо на меня. - Я знаю твоего мужа много лет. Он связался со мной здесь, у меня дома, и был обеспокоен твоей честностью. Мы поговорили об этом, и он предложил мне попытаться соблазнить тебя. Если бы ты смогла устоять перед моими "чарами", он бы поверил, что сможет снова доверять тебе. У меня репутация человека... неотразимого. Возможно, даже слишком. Я богат, хорошо выгляжу, по крайней мере, так меня уверяли многие женщины, и у меня есть определенный шарм и грация. Я согласился попытаться соблазнить тебя, поскольку, как я уже сказал, ты очень красивая женщина. Мне жаль, что мы так сильно наслаждались друг другом, потому что тебе приходится платить за это очень высокую цену.

Теперь я поняла, что пытался сказать мне тихий голосок в глубине моего сознания. Он предупреждал меня, что Чарльз опасен. Я не послушалась! У меня не было другого оправдания, кроме разочарования в Стэне. Но я была замужем и нарушила обещание. Дважды! Один раз, когда мы были женаты, и второй раз, когда я нарушила свое первое обещание. Перед тем, как он ушел от меня, я пообещала ему, что буду верна и никогда больше не предам его. Оба раза я потерпела неудачу. Я сама виновата в том, что мой брак распался. Однажды я предала своего мужа и, узнав о последствиях, сделала это снова, несмотря ни на что.

Я потерпела поражение. Я сама навлекла это на себя своими рационализаторскими доводами и отсутствием воли. Чарльз был всего лишь инструментом, и притом очень острым. - Не мог бы ты, пожалуйста, попросить твою машину отвезти меня домой?

— Разве ты не хотела бы остаться сейчас в любом случае? Мы все еще могли бы наслаждаться друг другом. Теперь это никак не повлияет на твой брак.

Я была поражена его наглостью. Его абсолютной беспредельной наглостью. - Нет, спасибо. Я просто хочу домой. Пожалуйста, отпусти меня.

Чарльз кивнул, ушел, и через несколько минут за мной приехала машина. На этот раз я спустилась по ступенькам одна. Водитель ждал с открытой дверцей и бесстрастным выражением на лице. Я вошла, и он отвез меня обратно в мой пустой дом. Теперь я знала, что оно останется пустым, как и мое сердце. Я предала своего мужа, и такова была цена.

Ровно через год с того дня, как Стэн ушел от меня, у моей двери появился окончательный указ о расторжении моего брака. Именно Стэн передал его мне. Он вручил мне документы, грустно улыбнулся, а затем повернулся и ушел, не сказав ни слова. До самого конца он держал свое обещание.

Последствия были ужасными!

Конец.