ПРЕДЛОЖЕНИЕ ВЫЙТИ ЗАМУЖ

Введение:

Анна решает познакомить своего нового парня, Гатиса, со всей своей семьей. Хотя сама она чувствует себя совершенно спокойно, Гатис, в отличие от неё, больше нервничает перед встречей с ними, особенно со своим отцом, отставным бригадным генералом ВВС. Анна не знает, чтоГатис планирует сделать ей предложение на глазах у всей её семьи.

Действующие лица:

•Гатис Ласманис: 24 года (фельдшер)

• Анна Калныня: 23 года (медсестра)

• Ричард Калниньш: 51 год (отставной бригадный генерал ВВС)

• Сюзанна Калныня: 46 лет (домохозяйка)

• Жанна Калныня: 20 лет (студентка Латвийского Университета, филологический факультет)

• Томас Калниньш: 19 лет (мотомеханик)

Глава 1: Дорогой, это моя семья.

В одно зимнее воскресенье красный Audi проехал по мосту через реку Лиелупе, сразу за ним повернул направо и через десять минут оказалась в районе Лиелупе, а ещё через пару минут припарковалась на гравийной подъездной дорожке большого эко-дома из камня и дерева, как и многие другие в этом районе. Анна, брюнетка с волосами до плеч, собранными черной заколкой, вышла из машины с лучезарной улыбкой. Эта красивая женщина с голубыми глазами хотела представить Гатиса, своего нового бойфренда, своей семье. Он, в свою очередь, вышел из Audi, но выглядел менее непринужденно, чем она. Этот темноволосый мужчина с карими глазами и модной бородкой чуть выше подбородка несколько раз поправлял свою серую рубашку, заправленную в джинсы, которые держались на кожаном ремне, недовольный результатом.

— Подожди, дорогая, посмотри на мою рубашку. Ты уверена, что она не мятая? Взгляни, она аккуратно заправлена в мои штаны? — спросил он, остановившись на подъездной дорожке, ведущей к ореховой входной двери в дом.

Анна на мгновение задерживает на нём взгляд, понимая его стресс и тревогу. Она подходит к нему и нежно гладит по щеке, чтобы успокоить.

— Моя любовь, это уже пятый раз, когда ты меня об этом спрашиваешь с тех пор, как мы уехали из дома… Ты выглядишь безупречно!!! — отвечает она, улыбаясь.

— Да… Извини, дорогая, просто мне хотелось быть идеальным, чтобы твоя семья не отвергла меня и не зарубила на корню твой выбор, понимаешь!

— Вот именно таким я тебя полюбила и люблю, и не хочу, чтобы ты менялся… Пойдем! — подбадривает она его, беря за руку.

Гатис тяжело сглатывает, когда они подходят к входной двери. Он знает, что пути назад нет. После неоднократных отказов с нелепыми отговорками молодой фельдшер, работавший вместе с Анной в больнице Гайльэзерс, больше не мог отказывать ей в знакомстве с её семьей.

Зная, что отец Анны был отставным бригадным генералом ВВС, он боялся встречи с ним. Кроме того, по словам Анны, Ричард был авторитарным и чрезмерно въедливым человеком. Короче говоря, полная противоположность Гатису, простому молодому человеку без каких-либо амбиций в жизни, кроме желания жениться на Анне, которую он любил больше всего на свете.

И, кстати, о браке. Это была также одна из причин его сегодняшнего приезда к родителя Анны. Как будто знакомство с будущими родственниками было недостаточно стрессовым событием, так ещё к тому же молодой человек решил сделать предложение Анне непосредственно перед её семьёй, с которой он ещё не был знаком.

В тот момент он задумался, не завысил ли он планку ожиданий от этих смотрин и своих возможностей.

— Осторожно, дорогой, зимой лестница часто скользкая… Мы обычно при такой погоде проходим в дом через гараж! — предупреждает его Анна, поднимаясь по лестнице, держась за перила и осторожно ставя ноги, чтобы не поскользнуться в своих красных туфлях на высоких каблуках.

Наконец они добираются до входной двери. Устроившись поудобнее, Анна нажимает на дверной звонок и врывается внутрь, громко крича:

— Это мы! Мы приехали!

Чувствуя себя неловко, Гатис следует за ней, прижимаясь к стенам. Он снова и снова повторяет про себя:

— Не переживай, чувак... Не волнуйся, это просто такая же семья, как и любая другая... Её папа классный, он супер!

Но в этот самый момент в холл входит потрясающая, зрелая блондинка с короткой стрижкой, лет сорока, цокающая каблуками по серому мрамору пола. Она вмиг очаровывает Гатиса своей красотой и лучезарной улыбкой.

— Привет, ребята, я рада, что с вами ничего не случилось по дороге. У нас зимой на дорогах такой гололёд! — сказала она, подходя к ним.

— О, мам, я же говорила тебе, что Гатис отлично водит машину. Помнишь, из-за своей работы от вынужден постоянно быть за рулём! — парировала дочь, подходя к ней, чтобы поцеловать в щеку. Гатис остался на месте, бесстыдно разглядывая эту невероятно очаровательную женщину в синем платье, несомненно, довольно дорогом, чуть выше колен, её ноги в прозрачных белых чулках. Широкий черный пояс, слегка подчеркивающий талию, акцентировал внимание на просто феноменальной груди, отсюда и большое удивление молодого человека, который прекрасно знал, что размер бюста её дочери гораздо скромнее, чем, как оказалось, у матери, хотя у него и не было никаких претензий по этому поводу. Многие его друзья завидовали такой прекрасной девушке, как Анна, но теперь он знал, что это не просто совпадение, учитывая, насколько потрясающей была его мать.

— Мама, это Гатис… Дорогой, это моя мамочка! — воскликнула Анна, повернувшись к нему лицом и потянув его за руку к матери.

— Привет, Гатис, я так рада наконец-то познакомиться с тобой! — добавила Сюзанна, подойдя к нему и поцеловав в щеку. Немного смущенный, молодой человек ответил на поцелуи, вдыхая аромат её духов, который чуть не растопил его сердце.

— О, э-э… Ну… Здравствуйте, кундзе Калныня, я… э-э… я тоже очень рад! — пробормотал он, заставив мать своей девушки рассмеяться.

— О, нет, мы так совсем не сойдемся… Пожалуйста, зовите меня просто Сюзанна! — мягко поправила она его, и взяла за руку, успокаивая.

Сняв пальто, Гатис с Анной последовали за Сюзанной, когда она повела их знакомиться с остальными членами семьи.

Воспользовавшись тем, что он шёл позади всех, молодой человек незаметно разглядывал пышные, округлые ягодицы хозяйки дома, аппетитно покачивавшиеся при каждом её шаге, и которым аккомпанировал стук по мраморному полу высоких каблуков её чёрных туфель.

— Ещё одна общая черта с дочерью, — подумал он, глядя на красные туфли Анны, на таких же высоких каблуках и с ремешком вокруг стройных лодыжек, которые тоже делали её не менее сексуальной.

Гатис должен был признать, что Анна великолепно одета для этого случая. Чёрное платье длиной до середины бедра, облегающее её стройную фигуру и особенно милые ему ягодицы. А ноги в чёрных чулках в горошек делали её ещё более желанной.

Но одна деталь в образе её матери особенно привлекла внимание Гатиса - тонкие швы на её чулках, идущие строго вертикально вверх по задней части каждой ноги, прежде чем исчезнуть под платьем.

— Чёрт... Если эта линия проходит так строго по задней части её ног... Это значит, что на ней не колготки, а чулки! — завершил своё умозаключение молодой человек, часто пересматривавший порнофильмы своего отца 80-х годов и неоднократно замечавший эти тонкие линии на чулках актрис фильмов для взрослых — обычно это был отличительный признак шелковых чулок в то время.

Внезапно он почувствовал прилив влечения к этой женщине, которая была достаточно взрослой, чтобы быть его матерью. Он не ожидал встретить здесь такую сексуальную красавицу, как Сюзанна, и теперь неожиданно для себя попытался представить свою будущую тёщу без платья. В его голове промелькнули всевозможные идеи сексуального нижнего белья на ней, но момент был выбран крайне неудачно. Они уже входили в большую гостиную, где остальная семья наслаждалась аперитивом у камина, в котором потрескивают дрова, а пламя согревает комнату и создаёт неповторимый уют.

Все встают, чтобы представиться. Первой его приветствует Жанна, младшая сестра Анны, поразительно похожая на свою мать. Светловолосая, как и она, но с волнистыми волосами до плеч, как у Мэрилин Монро, и глазами такими же голубыми, как у сестры и матери. Её фигура менее развита, чем у Сюзанны, больше похожа на Анну, так что всё говорит о том, что в бикини она, должно быть, выглядит потрясающе. Её острый, озорной взгляд создает впечатление, что она изучает вас, пытаясь угадать каждый ваш недостаток, что не очень-то помогает Гатису чувствовать себя непринужденно в этот момент.

— Привет, Гатис, приятно познакомиться! — воскликнула она, обращаясь к нему так, будто знала его всю жизнь.

— О, э-э… Привет, Жанна, я тоже очень рад!

— Ну, как я уже говорила, моя сестра довольно спокойная и уравновешенная девушка, но ты к этому привыкнешь! — вмешалась в процесс знакомства Анна, когда сестра показала ей язык, а затем отступила назад, услышав её едкое замечание.

Гатис улыбнулся, наблюдая за ней, но его мужское любопытство быстро заставило его заметить, что на ней была обтягивающая красная джинсовая мини-юбка, едва прикрывающая бёдра. Такой наряд для семейного ужина сильно его удивил. Зная, что её отец (строгий и авторитарный человек, по словам дочери) присутствует в этой комнате, следует думать, что он одобряет подобный наряд, Гатис на мгновение успокоился, решив, что, возможно, он неправильно оценил этого человека.

Но, как говорится, если вы вспомнили дьявола, то он тут как тут. Вот и сам глава семейства подошёл, чтобы пожать ему руку. Его осанка была прямой, взгляд суровый, немного искажённый линзами очков, каштановые волосы коротко подстрижены, как у любого хорошего солдата, клетчатая рубашка заправлена в брюки, подпоясанные кожаным ремнем. Нельзя было отрицать, что для бригадного генерала ВВС от выглядел соответственно, именно таким Гатис его и представлял. Ричард был намного выше Гатиса, его плечи напоминали плечи профессионального пловца.

— Здравствуйте, молодой человек, и добро пожаловать! — выпалил он, крепко пожимая руку, словно подтверждая своему возможному новому зятю, что ему лучше быть осторожнее с его старшей дочерью. Иначе...

— Да… Здравствуйте, кунгс Калниньш, рад знакомству! — отвечает Гатис, пытаясь игнорировать боль в запястье.

— Ну… У вас не возникло особых проблем с тем, чтобы добраться сюда? — продолжает отец, складывая руки за спину, словно ожидая приказа от начальства.

Эта поза смущает Гатиса, который внезапно начинает теряться в сомнениях... чего ждать дальше от этого человека!

— Да, э-э… Всё было хорошо, у нас не возникло особых проблем!

— Ммм… Очень хорошо!

Чувствуя себя крайне неловко, молодой фельдшер стоит, не зная, что делать, и в то время, как отец его невесты пристально смотрит на него, он едва осмеливается взглянуть ему в глаза. Но тут Сюзанна положила конец его мучениям, отругав мужа и принеся блюдо с тостами с красной икрой:

— Садись, Ричард, разве ты не видишь, что загораживаешь проход? Гатис, наверное, захочет погреться у камина после тяжёлой дороги! – Сказала Сюзанна мужу.

Независимо от своего звания, бывший генерал подчинился приказу жены и сел в кресло в углу, которое, похоже, было его любимым местом в гостиной. Затем в разговор вмешался Томас, самый младший член семьи, пожав руку Гатиса холодным и неприветливым жестом. Это снова стало неожиданностью; сын был полной противоположностью отцу. Хотя генетически (те же серые глаза и каштановые волосы) он и похож на Ричарда, его длинные волосы и пирсинг в ухе говорят о том, что мальчик, похоже, выбрал совсем другой путь, чем его отец.

— Привет! — сказал он, не улыбаясь.

— Э-э… Привет!

— Хочу познакомить тебя с моим дорогим младшим братом, Томасом… Который не представляется так, как это должен делать воспитанный молодой человек из приличной семьи, потому что он забыл о правилах приличия! — вмешивается Анна, широко раскрыв глаза и глядя на брата. Молодой человек обижается и, бросая на бойфренда сестры преувеличенно насмешливую улыбку, начинает тараторить, как из пулемёта:

— Привет, Гатис, меня зовут Томас, мне 19 лет, и я мотомеханик… К большому огорчению моей дорогой семьи, которая предпочла бы видеть меня в армии, с автоматом в руках, стреляющим как маньяк во всё, что движется, как Рэмбо в «Рэмбо»! - Затем он снова смотрит на Анну и добавляет - Достаточно… Тебе нравится, сестричка?

Пока Анна сверлит брата взглядом, Гатис молча стоит, не зная, что сказать или сделать.

— Томас… Ради Бога, садись сейчас же на своё место. Тебе должно быть стыдно устраивать такую сцену при нашем госте! — приказывает Ричард, нарушая тяжелую тишину, повисшую в комнате после этой выходки его сына.

— Ну-ну-ну, теперь ты снова беспокоишься о моём поведении. И как давно!? — парирует сын, отчего отец вскакивает с кресла, явно от охватившей его вспышки гнева. Мимолетные взгляды, которым они обменялись, больше похожи на смертоубийственную перестрелку, но Сюзанна положила ей конец, обратившись к сыну и поглаживая его по руке.

— Дорогой… Давай не сегодня выяснять отношения, ты прекрасно знаешь, что это ни к чему хорошему не приведёт!

Томас послушался матери и сел на то же место, где сидел до прихода молодой пары.

Как только все расселись, семья, казалось, забыла о ссоре и, как ни в чём не бывало, продолжила непринуждённую беседу, потягивая охлажденное белое вино, которое Жанна принесла прямо из семейного погреба. Как будто заполняя анкету для секретной службы, Ричард засыпал своего будущего зятя вопросами о его жизни и работе, в то время как Гатис пытался блестяще ответить на них, надеясь как можно легче завоевать его расположение.

Но сосредоточиться на вопросах и ответах было непросто, поскольку промежность Жанны (сидящей рядом с отцом) была ему отчетливо видна, поскольку Гатис находился прямо напротив неё. Она либо не замечала, либо ей было всё равно, что её красная юбка (и без того слишком короткая в положении стоя) задралась высоко на бёдра, превратившись практически в широкий пояс. Хотя её ноги прижаты друг к другу, белые кружевные стринги всё равно отчётливо видны между бёдрами. Это эротическое зрелище сильно беспокоит молодого человека, который нервно откашливается перед каждым ответом на вопрос генерала, после того как его взгляд неоднократно скользит по интимным частям тела его будущей невестки, пока та непринуждённо болтает с Анной и Сюзанной. Только Томас, рассматривающий книгу о мотоциклах, не участвует в семейном разговоре. Хотя Гатис и не хотел бы этого, но нарастающая эрекция деформирует переднюю часть его джинсов. Он пытается убедить себя, что не должен смотреть на Жанну, но ничего не может с этим поделать. И, что ещё хуже, молодая блондинка (вдруг возжелавшая выпить ещё один бокал вина), наклоняется вперёд за стоящей чуть дальше на столе бутылкой, невольно раздвигая бёдра. Взгляд, брошенный на неё Гатисом был быстрым, но достаточным, чтобы увидеть, как ластовица её стрингов врезается в половые губы. Его пульс участился, а спазм внизу живота усилился. Ему хотелось сейчас только одного. Чтобы все отправились за стол ужинать и положили конец этому его мучению.

Позже, после аперитива, все наконец сели за стол, кроме Томаса, который, как и планировалось, уехал на ночные мотогонки.

Гатис теперь может расслабиться; кажется, никто не заметил его эрекции. Тем не менее, каждый раз, когда Жанна начинает говорить во время ужина, в его голове всплывает образ нижнего белья, разделяющего её половые губы. Гатис в восторге от кулинарного таланта Сюзанны, устраившей для всех пир из домашних блюд, таких как луковый пирог с морковкой и треской, и, конечно же, её знаменитое утиное жаркое с запечённым картофелем, о котором так восторженно отзывалась Анна.

— Ммм, Сюзанна, это восхитительно! — восклицает Гатис.

— Да, моя жена — превосходный повар… Без сомнения, позже Анна бросит эту тяжёлую работу, чтобы тоже посвятить себя созданию уюта в её доме, готовить и убирать в нём, и, конечно же, воспитывать ваших будущих детей. Что ты думаешь об этом, Гатис? — вмешивается в разговор Ричард, давая понять зятю, что он придерживается старомодных, патриархальных принципов в семейной жизни.

— Э-э, э-э… Да, да, да… Конечно, я… ! — пробормотал молодой человек, глядя на Анну и не зная, как ему ответить на эту ремарку, не обидев ни одного из них.

— (Вздох) Папа, хватит, хватит с нас своих средневековых традиций! Я люблю свою работу медсестры, и я не могу представить, как бы я сидела дома с Гатисом, как мама с тобой! — возразила Анна.

— Особенно после того, как вы познакомились друг с другом именно на работе! — вмешалась Сюзанна, улыбаясь Гатису.

— Хм… Да, верно, кундзе Калныня!

— (Вздох) Гатис… Я же просила тебе называть меня Сюзанной! — упрекнула она меня, мило улыбаясь.

Загипнотизированный взглядом и улыбкой Сюзанны, но особенно её грудью, прижимающейся к ореховому столу, он инстинктивно оттолкнул салфетку, уронив её на пол.

— Ой… Извините! — воскликнул Гатис, наклоняясь под стол, чтобы поднять её.

Но его внимание тут же привлекли ноги его будущей тёщи, сидящей напротив него. Сидя нога на ногу, она расстегнула разрез на правой стороне своего синего платья, которое слегка задралось на бедрах, обнажив непрозрачный край белых чулок, а также металлическую застежку пояса для чулок, который удерживал их высоко на её бедрах. Гатис правильно догадался ранее: Сюзанна действительно носила пояс для чулок, и это подтверждение его гипотезы о шёлковых чулках мгновенно возбудило его. Словно под влиянием вспыхнувших эмоций, его член снова встал дыбом — хорошо, что он сидел за столом и этого никто не мог увидеть. Щёки Гатиса покраснели, и, опасаясь, что мать Анны заметила его взгляд на её ногах, он вернулся на своё место, одновременно возбужденный и смущенный. Гатис даже не смеет смотреть Сюзанне в глаза, боясь, что она поймет, как ему неловко.

— Кстати… Расскажите, пожалуйста, как вы познакомились с моей сестрой? — спрашивает Жанна.

— О, э-э… Ну, ну… Это просто!

Гатис начинает говорить, толком не зная, что сказать в данный момент. Его мысли всё ещё заняты бёдрами Сюзанны, и теперь, к тому же, в дополнение, его не покидает мысль о стрингах Жанны, которые он видел раньше. Мать и сестра внимательно наблюдают за ним, ожидая, что он скажет, не подозревая, что они обе так сильно его возбуждают, что его джинсы практически лопаются под столом. Для первой встречи с родственниками жены это было просто ужасно.

— Ты довольно любопытна? Мы познакомились однажды вечером в приемном отделении Гайльэзерса. Я пошла навестить пациента, которого он привез на лечение, и одно привело к другому, мы начали разговаривать, и так узнали друг друга… поняли, что нам интересно проводить время вместе. Вот и всё! — вмешалась Анна, пытаясь унять любопытство сестры и заодно спасти своего парня.

— Ммм… Ладно, но я бы предпочла, чтобы Гатис сам рассказал мне об этом, а не ты! — проворчала Жанна.

В этот момент Ричард взял бутылку вина, чтобы налить его своему возможному зятю.

— Кстати, о прошлом, молодой человек, это напоминает мне кое-что, что случилось со мной в молодости! — гордо заявил он.

— О нет, папа, давай оставим это на потом, а сейчас мы поднимемся ко мне в комнату, чтобы разложить наши вещи!

Анна прерывает его, чувствуя, что отец вот-вот начнет лекцию с историями из своей прошлой армейской жизни… Скучное повествование, которое может длиться часами, если его никто не остановит. Гатис смотрит на Анну. У него нет никакого желания вставать перед всеми из-за стола с джинсами, оттопыренными впереди его возбужденным членом.

— О нет, дорогая… Я очень хочу послушать рассказ твоего отца!

— Что… Нет, нет, Гатис, я…

— …Анна, твой парень хочет меня услышать… Так пусть слушает! — прерывает её Ричард, начиная свой рассказ. Прекрасно понимая, что будет дальше, Сюзанна и две её дочери вздыхают и отводят взгляд, и, конечно же, Ричард моментально превращается в болтуна, с неожиданно глубокой страстью рассказывая о своих бесконечных приключениях.

Словно одержимый своими воспоминаниями, он встал, расхаживая вокруг стола, его выразительные жесты сопровождают рассказ. Сам Гатис уже давно потерял нить повествований Ричарда, но делает вид, что сосредоточен на том, что говорит хозяин дома, чтобы не разочаровать его.

— ...И вдруг по рации... Мне говорят, что наших товарищей на земле обстреливают! Ублюдки!!! — закричал я, прежде чем резко повернуть штурвал и нырнуть прямо к земле, к полю боя. Без колебаний я сбросил около десяти бомб прямо им на головы и одновременно обстреливал всё, что двигалось на земле!!! Тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук!!! — закричал Ричард, плюя повсюду в радиусе метра, его лицо побагровело, он подражал самолёту, как будто действительно находился там.

Гатис наблюдал за ним, гадая, не стоит ли его остановить, прежде чем он что-нибудь сломает в гостиной, а его две дочери прятали лица от стыда.

— Ричард, хватит уже... Думаю, Гатису на сегодня достаточно твоих воспоминаний, и, может быть, он захочет пойти отдохнуть с Анной в её комнате! — вмешалась Сюзанна, находящаяся уже на грани отчаяния.

— Но... я ещё не рассказал ему о времени...

— Ричард, хватит... Спасибо!

Её муж успокаивается и снова садится за стол, выпивая большой стакан воды после всех этих разговоров, а Гатис и Анна встают, чтобы пойти в свою комнату на втором этаже.

Позже вечером, в комнате Анны, Гатис ждет свою девушку, которая отправилась в ванную комнату в конце коридора, читая комикс, который он случайно нашёл на полке. Анна возвращается, вытирая волосы полотенцем. Гатис очарован её нарядом; восхитительная чёрная шелковая ночная рубашка не опускается ниже пупка, отчетливо обнажая её чёрные кружевные стринги, идеально облегающие промежность, и, что любопытно, она снова надела свои чёрные чулки в горошек, что делает этот её образ ещё сексуальнее, чем на самом деле.

Но его шокирует не это. В их квартире, в которой они жили в Риге, Гатис уже привык видеть её расхаживающей в таком наряде. Но его беспокоит то, что сейчас Анна прошла весь коридор второго этажа, рискуя тем, что брат или отец, чьи спальни были рядом с их, наткнутся на неё в таком виде.

— Но… ты ходишь по коридорам вот так???

— Да… И что? Что в этом плохого? — наивно спрашивает она, продолжая сушить волосы.

— И почему ты снова надела чулки перед сном?

Я надела их, потому что у меня мерзнут ноги, дорогой. Знай, у моих родителей нет тёплых полов с подогревом, как у нас в рижской квартире! — замечает она, напоминая Гатису, что она терпеть не может холодные пальцы ног. Ни у себя, ни у кого либо другого!

— Да, но… ты представляешь, если бы твой отец или брат увидели тебя в таком виде? Не знаю, понимаешь ли ты, что это не совсем подходящая одежда для них!

— Ты же не собираешься устраивать из-за этого сцену, правда? К тому же, напомню, что Томаса ещё нет дома, а мой отец большую часть вечеров проводит за просмотром телевизора. - Анна улыбнулась реакции своего парня на её внешний вид, а затем устроилась в постели, прижавшись к его руке.

— Ты на меня злишься?

— Нет… Нет! Я просто удивлён, вот и всё! — закончил Гатис, чувствуя, как у него дергается пах при неожиданной мысли о том, как Ричард обнимает дочь, одетую вот так легкомысленно и сексуально.

— Боже мой, что со мной случилось? Почему я так возбуждаюсь, представляя это? Они же всё-таки её близкие родственники, отец и брат!!! — очнулся он от своих греховных мыслей.

— Скажи… Мне одному кажется, или твой брат и отец действительно не самые лучшие друзья по жизни? — спросил он, пытаясь узнать больше о своих родственниках со стороны будущей жены.

—(Вздох) Да, это правда. Мой отец происходит из той когорты отцов, которые хотели бы иметь только сыновей, чтобы видеть, как все они идут в армию. К несчастью для него, Томас его единственный сын. Отец возлагал на него все свои надежды. Заставлял его ходить с ним в казармы, когда тот был маленьким, покупал ему игрушечных солдатиков, словно пытаясь внушить ему эту идею стать воином, защитником отечества… Он был убежден, что Томас пойдет по тому же пути, что и он!

— Но всё пошло не так.

— Нет… не так! Мой брат всегда любил мотоциклы для мотокросса и очень быстро увлекся их ремонтом и тюнингом. Несколько раз он хотел показать отцу эту свою истинную страсть, но тот никогда не хотел об этом и слышать. Это создало между ними разлад; отец заставлял его принять решение пойти в армию, а брат бунтовал против его приказов. Он даже дошёл до того, что полностью изменил свою внешность. Отрастил длинные волосы, понавставлял себе серёжек во все места на теле, чтобы только не быть похожим на отца. И всё это сводило отца с ума от ярости. Думаю, если бы не моя мать, они бы подрались или поубивали друг друга.

— Она встала между ними?

— Да… Но отношения между ними так и не улучшились. Томас не простил папе попытки контролировать его жизнь, а мой отец, со своей стороны, едва ли считает его своим сыном!

— Ну… Это нехорошо! — воскликнул Гатис, целуя Анну в лоб, и прижался к её шее. После короткого молчания они заснули в объятиях друг друга. Позже той ночью его разбудил свет, вспыхнувший под дверью и вскоре исчезнувший. Не в силах заснуть, он почувствовал непреодолимое желание справить нужду, встал и вышел в коридор, стараясь не шуметь.

Но, к своему удивлению, он натыкается на Томаса, одетого только в трусы, неподвижно стоящего перед полуоткрытой дверью освещенной ванной комнаты.

«Что он там делает в коридоре? Боже мой!» — восклицает про себя Гатис, поняв, что его будущий зять банально мастурбирует, глядя на что-то в ванной комнате. Внезапно кто-то позади него поднимается по деревянной лестнице на второй этаж, отчего ступеньки скрипят. Гатис тут же возвращается в спальню, а Томас исчезает в своей, не подозревая, что за ним кто-то наблюдал во время дрочки.

«Черт... Кто и что делает в ванной? Я могу вспомнить только двух человек... Так кто же из них - Сюзанна или Жанна!» — размышляет Гатис. А человеком на лестнице оказался Ричард, который громко зевая, шёл после просмотра телека в свою спальню, которая находилась напротив ванной. Тут же из неё раздался голос его жены, мягко упрекающей супруга:

— Ричард, ты можешь зевать потише? Дети спят, уже очень поздно!

Услышав голос тещи, молодой фельдшер был в шоке.

— Черт, это же Сюзанна… Это же его мать… Томас мастурбировал, подглядывая за ней в ванной. Извращенец, не могу в это поверить! — подумал он, затаив дыхание. Услышав, как закрылась дверь, Гатис предположил, что это дверь спальни родителей Анны и что Ричарда больше нет в коридоре. Он рискнул снова тайком выйти из комнаты и пошёл по коридору в сторону ванной. Дверь в неё всё ещё была приоткрыта, свет, исходящий из неё, по-прежнему тускло освещал коридор.

Его охватило сильное желание подойти и посмотреть на эту зрелую женщину, которая, несомненно, готовится ко сну.

«Может, на ней сексуальная ночная рубашка, как у дочери, а может… что-то более откровенное…боже мой!» — подумал он, представляя себя под столом во время ужина, разглядывающим верх её чулок и застёжку подвязки, пока его ноги, вернее, то что было между них, вели к ней.

Риск велик, ведь в любой момент Сюзанна могла выйти из комнаты и столкнуться со своим зятем… Тогда он будет выглядеть довольно глупо.

Но, к счастью, всё прошло гладко, и вот он стоит у двери. Теперь Гатис слышит, как она напевает песню, которую он не может вспомнить, хотя мелодия кажется знакомой. «Чёрт… я должен её увидеть… я должен её увидеть!!!» — повторял он про себя, наклоняя голову ближе, чтобы взглянуть за дверь.

Поначалу он никого не увидел в ванной комнате, но узнал синее платье Сюзанны, лежащее в корзине для белья, вместе с её чёрным поясом. Сердце Гатиса замерло, когда Сюзанна появилась в поле его зрения.

«Чёрт меня возьми!!!»

Конец первой главы...