Уважаемые админы и читатели! Пытаюсь предоставить на Ваш суд, работу переизданного моего короткого сюжета, в полнообъёмный рассказ. Если получится, буду рад Вашим оценкам

________^________^__________

Я всегда считал, что инцест — это тяжкий грех, наказуемый не только людьми, но и Всевышним... Сегодня, в свои 32 года, я понимаю это глубже, чем когда-либо. Есть красавица сестра Алина, чуть младше меня. Мы с сестрой переступили черту, из которой нет возврата, и теперь платим за это, всю жизнь. Наша связь началась нечаянно, из любопытства и близости, но выросла в нечто всепоглощающее — в любовь, которая разрушила всё остальное. Мы наказаны за это: у нас нет нормальных семей, нет детей, только мы вдвоём, в вечном грехе и вечном желании... Да простит нас Всевышний...

Всё началось в те далёкие дни отрочества, на заросшей тополями улице, где мы часто играли большой компанией. Была там и малышня, и дети постарше. В то время, чтобы пообщаться со сверстниками, надо было выйти на улицу. Встречались там и своеобразные типы. Например, об одном женоподобном мальчике, нашего двора, ходили слухи, что он «даёт» в попу, правда за деньги. И как нестранно, многие парни уже «были с ним». В то время я уже вовсю интересовался вопросами секса, но девушки у меня не было. Обмирая от желания и стыда, я подошёл к Ильдару и, не глядя на него, спросил: — Э-э-э, у меня есть деньги. Столько хватит? — Заливаясь краской, протянул я собранную за неделю сумму карманных расходов. Он понял сразу и даже протянул руку, но я убрал деньги в карман, давая понять, что не простак.

— Хорошо, пойдём, — тут же предложил он. — Куда? — опешил я. — К тебе!

Жили мы в соседних домах и у меня дома, действительно никого не было. Мы направились туда. Дальше всё было как во сне... Ильдар, нисколько не смущаясь, осмотрелся, спустил штаны до щиколоток и опустился на колени у дивана, положив туловище на сиденье. Женоподобные, белые ягодицы его, ослепили меня. При должном уровне воздержания и желания, их даже можно было принять за девичьи. Я тоже спустил штаны, мой член сразу встал, и я зачарованно опустился сзади, рассматривая, куда его вставлять. Мой возбуждённый орган упёрся в ногу парня. Ильдар снова показал сноровку и раздвинул "булки". Его темно-розовый, сморщенный анус то сжимался, то расслаблялся неровной звёздочкой.

— Погоди, — остановил он меня. Смачно плюнул на ладошку и размазал слюну по очку.

— Давай, — скомандовал он. Безволосые яички его, поджались в тугой мешочек, а стручок пиписьки стоял, как небольшая белая палочка, с розовой залупой на краешке. Мой член был куда больше, и я с осторожностью приставил его, к подрагивающему очку. Залупа открылась полностью, проникая в горячее нутро. Это оказалось несложно — наверное, сказывалась опытность Ильдара. Он кряхтел, помогая мне входить, подаваясь навстречу. Внутри его очка, было жарко и тесно. Головка упёрлась в новую преграду, Ильдар нетерпеливо двинулся навстречу. От этого движения, член провалился в него на всю длину, попав в какое-то широкое мягкое место.Тут уже природа взяла своё, и я решительно задвигал бёдрами. Руки сами легли на ягодицы парня. Я впервые ебал кого-то, и у меня от этого действа кружилась голова. Ильдару, похоже, это тоже нравилось. Его тело размякло подо мной, он тихо постанывал, подмахивая, и я чувствовал себя взрослым, сильным, греховно всемогущим. Каждый толчок отдавался волной острого кайфа — я трахал мальчишку, своего соседа, в своей комнате. Это было неправильно, грязно, но именно поэтому так сладко.

Я представлял, что это ягодицы девушки, и отрешился от действительности. Всё ближе было приближение экстаза, я вспотел и дышал тяжело, "накачивая" парня в очко. А потом я начал спускать, не удержавшись от хриплого стона, глубоко вдавливаясь в попку парня, заполняя его своим обильным, густым семенем. Там сразу стало скользко и особенно приятно, а мой мир сузился до этого жгучего, запрещённого блаженства. И в этот самый момент половица скрипнула. Я открыл глаза — в проёме двери, в коротком платьице, стояла моя младшая сестра. Глаза её были широко распахнуты, щёки пылали, на лице застыло потрясение! Мы всегда были с ней неразлучны: я, старший брат, всегда защищал её, а она смотрела на меня с таким доверием, что сердце сжималось. Вот и сейчас глаза её были полны невыразимого потрясения.

Я замер, член ещё был внутри Ильдара и жгучий стыд обжёг меня от макушки до пят. Я увидел себя её глазами: голый, потный, с членом в попе другого парня. Хотел провалиться сквозь землю... «Не приближайтесь к прелюбодеянию, ибо оно является мерзостью и дурным путём!»

— Отвернись, не смотри! — закричал я, наскоро выдергивая член и натягивая штаны. Тонкая струйка кончи побежала по заду парня, повиснув каплей на его мошонке. Но Алина остолбенела и не двигалась. Парень поднялся, кряхтя и нехотя запихивая свою упругую "сардельку" в трусы. Он, казалось, даже не сконфузился при виде девушки. Стоял, переминаясь с ноги на ногу, будто ожидая чего-то... Я быстро выставил его за дверь, сунув в руки заработанные деньги, а сам вернулся и подхватил сестру на руки, шепча ей в ухо и горячо раскаиваясь: - Не говори никому, умоляю… пожалуйста, никому!..

Голос мой дрожал и ломался, слёзы щипали глаза. Астагфируллах, астагфируллах — повторял я про себя, но грех уже пустил корни. Я так раскаивался, что был готов на всё… Она пообещала молчать, кивала, будто успокаивая: «Всё нормально, можешь на меня положиться», — прекрасная, всё понимающая сестра! Но событие это, имело самые невероятные последствия... Вечером она сама пришла ко мне в комнату, в белых тканевых колготках, задумчиво теребя край сиреневого платьишка. Потупившись и замявшись, она по очереди выдавливая из себя слова, попросила:

— Рустам… а покажи… мне… как это делается, по взрослому. Я тоже… хочу… попробовать… И взглянула большими карими глазами так, будто это было самое большое одолжение, которое она просила. Мог ли я отказать? Мог ли я отказаться?.. Должен был! Но я был виноват перед нею, оказавшись в неподобающем виде и в порочащей меня связи. Я не был гомиком и не хотел, чтобы она так думала о родном брате! И поэтому я не смог ей отказать. Тем более, попробовав один раз не «с собой», а с другим человеком, ощутив все прелести живого тела, я лихорадочно желал повторения тех невероятных эмоций.

Мы включили порно — тихонько, чтобы не разбудить родителей. Она сидела у меня на коленях, упругая попка прижималась ко мне, пожирая глазами неподобающие, ужасающие по развратности кадры, и я чувствовал, как твердею. Её рука робко легла на мою ширинку.

— Этим женщинам не больно, а даже приятно?! Сделаешь так же мне?..

Я не смог отказать, хотя в голове эхом звучало: "запрещены вам ваши матери, ваши дочери, ваши сестры"… Стянул с неё колготки… Дальше были трусики, сиреневые, в тон платья. Они тоже оказались на полу рядом с колготками — волнующе, непосредственные трусики моей сестры…

— Нужно встать… — начал я, но она всё поняла и сама, спрыгнув на пол и опустившись на колени, облокотилась о край постели! Она видела, как стоял подо мной Ильдар и повторила его позу! Боги мои, член взорвался в трусах от желания! Я тихонько, всё же закрыл дверь на защёлку. Чудом не набросился на неё, как волк на козлёнка! Булочки Алины были куда прекраснее любых виденных ранее: - округлые, пухлые, как тесто. Между ног белели губки женской щёлки, покрытые темными волосками, не менее восхитительные и манящие. Но я сосредоточился на попке — маленькой, розовой, сморщенной дырочке между восхитительных белых холмов! По сравнению с мужским очком Ильдара, это была нежная, хрупкая дырочка, страх повредить которую, на время сковал мою волю. Я просто любовался, растягивая ягодички руками и умирая от нежности и желания.

— Ну же, братик! Давай! — вильнула попкой Алина. Повинуясь порыву, я стал целовать её ароматное сладостное тело: шею, лопатки, вдоль позвоночника, опускаясь всё ниже. Она тихонько хихикнула — поцелуи в попку были ей щекотными. Но я зарылся языком в самую дырочку, вбирая ощущения от рельефного сморщенного колечка. Она затихла, чувствуя что-то особенное. Палец мой коснулся выпуклых губок пиздёнки, и мне показалось, что между ними довольно много влаги. От сестры пахло иначе — это был сладковатый, влекущий аромат женского тела. Я купался и плыл в этих волнах, наслаждаясь невероятными впечатлениями от этого нежного создания. Моими стараниями и слюнями, попка сестры довольно скоро стала хорошо смазанной.Я приставил свой перевозбужденный член к подрагивающей попке сестры, с трудом веря, что у нас что-то получится — слишком несоразмерными казались наши «органы». Но, помолясь, надавил и, к моему восхищению, тугая дырочка поддалась. Края её расступились и кончик члена погрузился в сестру, на половину головки. Алина зашипела от боли... Поэтому мне пришлось остановиться и с тревогой спросить:

— Алиночка, может не надо, тебе же больно?!.

Но она только замотала головой:

— Я хочу до конца, как они!..

И упрямо упёрлась лбом в сложенные руки, принимая позу терпения и покорности. Истекая потом от страха и желания, я повторил надавливание и с огромным трудом протиснулся в неимоверно тугой анус своей сестры. Смог зайти только на одну треть и остановился, не зная, продолжать ли?.. Алина кряхтела, спина её пошла пятнами, а руки лихорадочно сжимали край постели.

— Больно… но я вытерплю, не останавливайся, братик, пожалуйста…

Её тесное колечко сжимало меня так сильно, что я едва сдерживался. Может и на благо: — в первый раз я излился почти мгновенно, стоило мне только оказаться внутри попки сестры и несколько раз качнуть бёдрами. Невозможно удержаться, ощущая тугое сопротивление её задницы. Когда я кончил — глубоко, горячо, заполняя её кишку, она обмякла всем телом, перестав терпеть боль и ощутив внутри, после разрывающего наполнения, облегчение и горячую сперму брата. Отдышавшись, Алина поднялась на ноги, расправляя ладошками смятый подол платья, измученная, но странно счастливая и гордая произошедшим. Я нежно обнял её, наш поцелуй был в тот раз не брата с сестрой, а самых настоящих любовников!

«Не приближайтесь к прелюбодеянию — поистине, это мерзость», — шептала моя совесть, но тело уже погрязло в грехе и не могло остановиться... Так моя постыдная тайна, переросла в нашу "страшную" тайну на двоих. Алина не испытывала удовольствия от подобных упражнений, а я был слишком неопытен, чтобы скрасить ей, утомительные сношения в "неправильную" дырочку. Это предохраняло её от беременности и бесчестия и было нашей единственной возможностью соединиться. А поэтому она никогда не отказывала, даже намекала сама, когда хотела. Это не приносило ей оргазмов, но заставляло чувствовать себя совсем взрослой. Радовало только, что попка её совсем ко мне привыкла, и никакой боли от моих проникновений она не испытывала.

Конечно, меня увлекла её влажная писька. Во время наших игр она сильно увлажнялась, выделяя капельки прозрачной, тягучей смазки. Над двумя пухлыми валиками больших губ, вырастал никак не закрываемый этими складками, довольно внушительный бугорок... Сестра бывало после нашего с ней секса, садилась на диван, зажимала между ног подушку и раскачивалась на ней, как на волнах. В такие минуты я любил смотреть на её лицо, становившееся отрешённым и одухотворённым. Она двигалась так, сладко постанывая, потом обмякала и с улыбкой встречала мой взгляд. А я, возбуждённый увиденным, был готов снова посетить полюбившуюся мне, её заднюю дырочку. Чуть позже, она сама предложила добавить к нашим играм, оральные ласки. И тут она была немного успешнее меня, доводя брата до оргазма своим ласковым ротиком. Я же, как слепой щенок, мог часами тыкаться в её прекрасное лоно, размазывая щеками соки, и поднимался оттуда весь мокрый и усталый, но так и не почувствовав в теле сестры судорог удовольствия, напоминающих собственные.

Но Алина никогда не упрекала меня — ей нравилось всё, чем мы занимались. Однажды после наших «упражнений» она снова обратилась ко мне с новой просьбой:

— Хочу тебя всего, до конца, спереди в "нужную" дырочку. Должно быть, так мне будет приятнее!.. Все эти женщины на видео, делают это так восхищенно!..

Я был ошарашен — это был последний шаг, отделяющий нас от полного падения! Но я был рабом её и собственных демонов и не смел отказать любимой куколке. Она легла на спину, раздвинув ноги — мы так много раз видели, как это делается в порно, что выучили весь порядок. Я лёг на неё сверху. Мы целовались в засос, размазывая слюни по собственным счастливым мордашкам. Член оказался у входа. Я был будто в бреду и плохо соображал... По наитию пихнул куда-то, почувствовав совсем другую фактуру... Было очень мокро и скользко, а тёплые стеночки безумно приятно обняли мою головку. Вправду эти места называют «губами» — они тоже умеют целовать! Я поднажал снова и вошёл в Алину одним толчком, ощутив восхитительную теплоту и мягкость этого места, по сравнению с задним. Сестра вскрикнула, ногти впились в мою спину, но тут же обвила меня ногами:

— Да, тут всё иначе! Давай, двигайся… трахай меня сильно, не бойся...

Её киска была невероятно горячей, влажной, обхватывала меня как перчатка. Мы еблись яростно: она царапала меня, кусала плечо, шептала грязные слова, которым научилась из порно: «Кончи в меня, братик… заполни свою сестрёнку спермой». Я долбил её без остановки, чувствуя, как её стенки пульсируют, сжимают меня изнутри. Терпеть такое, было невозможно и через минуту я кончил, заполнив сестру своей спермой. Позже, я не раз обливался холодным потом, вспоминая тот необдуманный поступок, но Аллах был милостив — не покарал нас беременностью в тот первый раз.

В пиздёнку Алине понравилось больше. С тех пор мы стали использовать обе её дырочки. И не могли насытиться нашим тайным грехом. Мы занимались этим при любой возможности, как только оставались одни: в душе, в спальне, на кухне. В парке ночью — она задирает юбку, садится на меня верхом на скамейке, скачет как сумасшедшая, волосы разметались, губы в поцелуе. В кинотеатре — под покровом темноты, моя рука в её трусиках, пальцы внутри... А потом она наклоняется и сосёт меня тихо, пока я не кончаю ей в рот. Наши тела росли, и потребности увеличивались. Моя тайная любовница, стала развитой, красивой девушкой. Огорчало только то, что во время секса она так и не могла получить истинного наслаждения, отдаваясь подушке после него. Поэтому Алине, постоянно хотелось разрядки — казалось, что ещё немного, ещё чуть-чуть и её тело, сможет получать удовольствие во время секса. Она меняла позы, добавляла фаллос в попку, пока я был в ней спереди. Но нам хотелось большего...

Алине хотелось попробовать ещё один вид секса, тройничок... но для этого требовалось два "живых" члена. В памяти вновь всплыл тот соседский парень, с которого всё началось и которого трахали во дворе за деньги. Он вырос, но остался таким же податливым и склонным к необдуманным, случайным связям. Его постоянно видели в компаниях каких-то сомнительных личностей — заискивающим и лебезящим перед ними. Сестра сама предложила:

— Позови его. Хочу посмотреть, как ты его ебёшь... как тогда, в первый раз!..

Я привёл его вечером. Алина ждала нас в развратном виде - одной короткой футболке, даже не надев трусиков. Она его совсем не стеснялась, будто они были подругами. Мы начали с того, что она села между нами на диван и начала гладить нас обоих через шорты. Потом расстегнула мне ширинку, достала член и взяла в рот — медленно, глубоко, глядя прямо в глаза. Ильдар смотрел на нас и дрочил. Потом Алина подняла голову и предложила: «Выеби его в зад, братик! Для меня!» Парень быстренько перевернулся, подставив мне своё опытное очко. За время, что мы не виделись, оно стало ещё шире: наружный жом зиял, красуясь темно-красным, внутренним сфинктером. Член провалился в него как в воронку, почти не испытывая сопротивления стенок. Ильдар довольно хрюкнул, сладостно задрожав всем телом. Алина была рядом, заглядывая то между нами, то касаясь восставшего члена гостя, нежно подрачивая его своей хрупкой ручкой. Глаза её горели невероятным, шальным огнём. Я распалился и драл парня, представляя сестру на его месте. Да она и была рядом — отвечала на мои поцелуи, ласково поглаживая моё тело. Вдруг она хлопнула меня по плечу:

— Всё, я хочу сама! — и толкнула меня прочь от парня. Не понимая ещё её задумки, я с сожалением вышел из Ильдара, заметив, как слегка вывернутая труба его кишки нехотя сжалась, выпустив мой член. Алина посадила ничего не понимающего Ильдара на диван, сама забралась сверху, быстро насадившись опытной попкой ему на член, а мне указала на своё влагалище. Повторять мне не пришлось: увидев растянутое вторым членом очко сестры, я навалился сверху, заполнив вторую дырочку. Сквозь узкую перегородку я чувствовал член второго — качаясь, я ездил по нему через ребристую стенку влагалища Алины. Сестра застонала — непривычно громко и протяжно. Я было остановился, думая, что ей неприятно, но она схватила меня за шею и поцеловала жадно: «Да... ещё, в обе дырки... заполните меня всю!».

Мы начали двигаться — сначала осторожно, потом в слаженном ритме. Её тело дрожало между нами, она извивалась. Ногти впивались в мою спину, губы шептали грязь: «Я ваша шлюха... ебите свою сестру... кончите в меня одновременно». Мы стали теми, о ком сказано: прелюбодей сочетается только с прелюбодейкой... И это произошло! Первый оргазм во время секса накрыл её сокрушительной волной! Она билась в конвульсиях... Киска и попка сжимали нас так сильно, что мы оба кончили почти сразу, заполняя её горячей спермой с двух сторон. Она плакала от удовольствия. Тела у всех покрытые потом, а мы лежали на ней, не вынимая, чувствуя, как сперма медленно вытекает из расслабленных дырочек.

Потом такие встречи стали регулярными, почти ритуальными. Ильдар приходил без лишних слов, уже зная, чего от него ждут. Но настоящей хозяйкой этих вечеров, была Алина. Она решала, как всё будет происходить, и мы с Ильдаром подчинялись ей безоговорочно. Иногда она хотела просто смотреть... Садилась в старое мягкое кресло, напротив дивана. Раздвигала широко ноги, закидывая одну на подлокотник, и медленно снимала трусики — или сразу приходила без них. Её пальцы тут же находили клитор, лениво кружа по нему, пока я ставил Ильдара раком. Она любила эту картину: как я вхожу в него медленно, сантиметр за сантиметром. Как его спина выгибается, как он тихо постанывает, принимая меня целиком. Глаза Алины, в такие моменты стекленели, становились тёмными, почти чёрными от возбуждения. «Сильнее, Рустам… — шептала она хрипло, не отрывая взгляда. — Покажи мне, как ты его имеешь… трахай его жёстко, как будто это я…»

Я ускорялся, хватая Ильдара за бёдра, вбиваясь в него глубоко, до самого конца. Пот лился по моей спине, дыхание сбивалось, а она мастурбировала всё яростнее — два пальца внутри себя, большой на клиторе, бёдра дрожали. Её стоны смешивались с его и я чувствовал, как её взгляд прожигает меня насквозь. Запретность всего этого — брат трахает парня на глазах у родной сестры — только усиливала кайф. Когда я подходил к финалу, она вставала, подходила ближе, становилась на колени рядом и смотрела в упор, как я кончаю в Ильдара — глубоко, с хриплым стоном, заполняя его горячим семенем. Иногда она касалась моих яиц ладонью, словно помогая выплеснуть всё до последней капли. А потом, едва я выходил из него, она тянула меня к себе: «Иди ко мне… весь в его запахе… не мойся…» Я шёл к ней, член ещё влажный, блестящий от его смазки и моей спермы, начинал увядать. Алина жадно облизывала меня — медленно, от основания до головки, пробуя солоноватый вкус Ильдара на мне, вдыхая его мускусный запах. Её язык скользил по всей длине, собирая всё, что осталось, глаза полуприкрыты от наслаждения. "Ммм… вкусный"… — шептала она, а член снова надувался...

— Теперь я хочу тебя, чисто своего… И садилась сверху — резко, до самого основания, обхватывая меня горячими, мокрыми стенками. Скачка начиналась сразу бешеная: она подпрыгивала, крутила бёдрами, грудь колыхалась под футболкой, волосы разметались по лицу. Я хватал её за ягодицы, помогая двигаться, чувствуя, как она сжимает меня внутри, как её соки текут по моим бёдрам. Она кончала первой — громко, содрогаясь всем телом, впиваясь ногтями в мою грудь, а я следом изливался в неё, заполняя сестру тем, что ещё минуты назад было в другом. Мы падали рядом, тяжело дыша, а Ильдар тихо одевался и уходил — он знал своё место. А мы с Алиной лежали, обнимаясь, покрытые потом и запахами друг друга, и она шептала мне на ухо: "В следующий раз… хочу, чтобы ты кончил в него, а потом сразу в меня… не вынимая даже… чтобы я почувствовала его через тебя"… Но в такие минуты, я сам не понимал, чего она хочет?..

Алина всё время искала новые ощущения, новые способы разжечь в себе тот огонь, который мы с ней открыли вдвоём. Однажды вечером она вернулась с работы возбуждённая, глаза блестели по-особенному.

— Сегодня у нас будет гостья, — прошептала она мне на ухо, прижимаясь всем телом. — Коллега с работы. Замужняя, скучает, ищет приключений. Я ей намекнула… и она согласилась на ужин... Я не поверил сначала, но когда дверь открылась, там стояла женщина лет тридцати пяти — ухоженная, с пышной грудью, округлыми бёдрами, в облегающем платье. Звали её Светлана. Она улыбалась немного нервно, но в глазах уже читалось любопытство. Мы уселись за стол, открыли вино — хорошее, красное, крепкое. Алина сидела рядом с ней, всё ближе, касалась рукой бедра, наливала ещё бокал. Светлана краснела, но не отстранялась. Через час вино сделало своё дело. Гостья расслабилась, смеялась всё громче, глаза стали томными. Алина наклонилась к ней и поцеловала — сначала легко, в щёчку, потом в губы. Светлана замерла на миг, но потом ответила — робко, но жадно. Я сидел напротив и смотрел, как моя сестра целует другую женщину, как её рука скользит под платье гостьи, ласкает грудь через кружево бюстгальтера. Светлана тихо застонала в поцелуй, её соски мгновенно затвердели под пальцами Алины. Сестра не торопилась. Она подняла платье Светланы, обнажив полные бёдра и чёрные трусики-стринги. Спустилась ниже, поцеловала шею, ключицы, потом грудь — вытащила её из лифчика, облизала соски, посасывая их по очереди. Светлана выгнулась, запрокинув голову, руки её дрожали на столе. Алина опустилась ещё ниже — на колени перед диваном, раздвинула ноги гостьи и прижалась губами к трусикам. Запах возбуждённой женщины наполнил комнату. Она лизала через ткань, потом отодвинула трусики в сторону и вошла языком — глубоко, жадно. Светлана вскрикнула, схватила Алину за волосы, прижимая ближе: «О боже… да… не останавливайся…»

Я уже не мог сидеть спокойно... Член стоял колом. Алина посмотрела на меня через плечо — глаза её горели победно — и кивнула: "мол, присоединяйся". Я подошёл, расстегнул штаны. Светлана увидела мой член и ахнула, но Алина тут же посадила её на меня верхом — прямо на диване. Гостья была мокрой, горячей, опустилась на меня легко, до самого основания, застонав громко. Её стенки обхватили меня плотно, пульсируя. Алина не отходила — села мне на лицо, прижав свою киску к моему рту. Я лизал сестру, чувствуя её знакомый сладкий вкус, а Светлана скакала на мне, грудь её подпрыгивала, руки упирались в мои плечи. Ильдар ждал сигнала в соседней комнате — мы заранее договорились, он пришел незамеченным. Алина подмигнула мне и крикнула: «Иди сюда!» Он вошёл голый, член уже стоял. Светлана обернулась, увидела его и замерла на миг, но была уже слишком пьяна вином и похотью. Ильдар подошёл сзади, смазал слюной её попку и вошёл — медленно, но уверенно. Гостья вскрикнула — сначала от неожиданности, потом от удовольствия: «О да… оба… заполните меня…» Комната наполнилась стонами, запахом секса, пота и спермы. Светлана была между нами — я в киске, Ильдар в попке, Алина на моём лице, её соки текли мне в рот. Мы двигались в ритме: толчок — стон — толчок — крик. Светлана кончила первой — громко, содрогаясь, сжимая нас внутри так, что я едва сдержался. Алина слезла с моего лица, поцеловала гостью в губы, потом спустилась ниже и начала лизать её соски, пока мы трахали её с двух сторон...

Мы менялись партнёрами всю ночь. Я трахал Светлану в рот, пока Ильдар был в ней сзади, а Алина сидела на моём лице. Потом Алина легла под гостью, и они лизали друг друга в позе «69», пока мы с Ильдаром по очереди входили в них. Светлана кончала снова и снова — пьяная, потерянная, полностью отдавшаяся страсти. Но больше всех кончала Алина. Теперь, открыв в себе этот источник удовольствия, она была неудержима. Она кричала громче всех, билась сильнее всех, глядя мне прямо в глаза, когда я был внутри Светланы или Ильдара. Её оргазмы были как взрывы — тело выгибалось дугой, киска пульсировала так, что выталкивала член, слёзы текли по щекам от переизбытка ощущений. Под утро все выдохлись. Светлана уснула на диване, голая, покрытая спермой и соками. Ильдар ушёл тихо. А мы с Алиной легли рядом, обнимаясь. Она прижалась ко мне, шепча: «Видел, как она кончала? Я хочу ещё… хочу больше… но главное — ты. Всегда ты, только мой».

Теперь я понимаю: эти оргии были попыткой разбавить наш грех, сделать его менее абсолютным — добавить чужих тел, чужих стонов, чтобы заглушить голос совести. Разбавить или порвать незримую нить, соединяющую наши грешные души. Но ничего не изменилось. Никто не сравнится с ней. Никто не даёт такого огня. Даже в групповом сексе главным всегда была она — моя родная сестра, моя любовь, моя проклятая страсть! Я вхожу в неё каждый день: медленно, смакуя, как она обхватывает меня, или жёстко, прижимая к стене, пока она не закричит. Кончаю внутрь всегда — глубоко, не вынимая, чувствуя, как сперма заполняет её. Она шепчет: «Ещё... сделай меня своей шлюхой снова». Никто другой не нужен: её тело — идеальное, родное, запретное. Девушки уходят от меня — они не могут дать этого чувства, порочного восхищения! Парни бросают её — потому что она, никогда не довольна, пока не почувствует внутри родного брата. И мы возвращаемся в нашу постель и сливаемся в одно целое, как многие годы назад, но всё так же ненасытно.

Аборты... столько раз я оплодотворял её, и мы убивали плод. Теперь она бесплодна — так говорят врачи. Это ещё одна плата за наши грехи... Мы планируем усыновить ребёнка, но знаем: это не очистит наши души. Мы наказаны вечным желанием, которое сжигает нас заживо. А если Всевышний сжалится и пошлёт нам ещё беременность, её уже мы точно сохраним! О Господь наш! Прости нам грехи наши и излишества наши, в делах наших... Да простят нас Небеса!.. Мы любим друг друга слишком яростно, слишком грязно, чтобы остановиться. И за это платим каждой минутой своей жизни, истекая грехом, как собственными соками...

553   27028  199   1  +10 [7]