– Тут рядом выставочный зал, может, пойдём, посмотрим, что там?

Они спустились по улице к площади, помахали ручкой Вождю, сфотографировали театр и всё, что в кадр попало. На угловом здании висел плакат "Выставка камней". Да и какая разница?! Камней так камней. Они взяли весьма недорогие билеты и пошли осматривать экспонаты.

Последние не впечатлили. Нет, не впечатлили. Почему – то оба ожидали большего, всё – таки Урал, горы, месторождения, самоцветы... Они увидели пыль, мутные стеклянные витрины и непонятные в своей первозданности осколки. А ещё всякие поделки, иначе их не назовёшь, в виде бус, серёжек, брошек, активно предлагаемых к продаже. Куда можно было бы одеть такую "красоту", она никак не могла себе представить, а потому пошла, расстроенная, искать туалет.

Туалет был, и это радовало.

И тут он сделал ей предложение, от которого она не смогла отказаться.

– Раз уж у нас сегодня такой эпатажный день, давай сделаем так. Ты пойдёшь в дверь "М", а я – в "Жо".

Просмеявшись, так и сделали.

Ей откровенно повезло, в мужском туалете не было ни души. Она спокойно пописала, поправила одежду, сполоснула ручки, причесалась и подкрасила губки.

Ему пришлось хуже. Сразу за дверью стояли какие – то тётки и курили. Они – то и удивлённо посоветовали ему зайти в соседнюю комнату. "Там унитазы засорились", – тут же нашёлся он и уверенно зашёл в кабинку. Когда вышел, его уже заинтересованно ждали, без тени смущения помыл руки, провёл ими по волосам, "поправил причёску", провёл влажным пальцем по губам, убирая с них пыль, "накрасил губы". И в довершение этого скетча "женщина в туалете", поправил брюки типичным движением, которым женщины одёргивают юбку после туалета.

Когда он ей всё это рассказывал, она хохотала до слёз, до колик, до крика: "Дайте мне "Оскар", я ему лично его вручу!" За неимением лучшего, крепко пожала руку и чмокнула в губки, увлекая на подошедший к остановке трамвай.

– Мы едем в парк. Другой парк, этот ты ещё не видел.

"Этот" оказался типичным цивилизованным парком: минимум зелени, максимум асфальта. Зато современные карусели, куча народа, ларьки с мороженым на каждом углу. Радостные младенцы, растопырив руки, топали на голубей, терпеливая обезьянка с невероятно мудрым взглядом тихо смотрела в одну точку, из репродукторов местная радиоволна транслировала музыку.

– И как же среди всего этого праздника жизни мы устроим себе маленькое секс – приключение? – он сжал её локоть, призывая подумать как следует.

Вопрос был серьёзным. Банального "на колесе обозрения" хотелось избежать. А что можно придумать в такой толпе? Оу, в толпе?!

– А давай... Давай разыграем какую – нибудь не вполне приличную сценку, как будто мы с тобой незнакомые люди...

Мужчина и женщина с разных сторон подошли к фотографу и одновременно попросили разрешения сфотографироваться с его обезьянкой. После короткого спора решили, что джентльмен уступит даме и спокойно подождёт в сторонке. Женщина расплатилась, передала свою сумочку фотографу и приготовилась. Держать в руках вообщем – то дикое животное было страшновато. Обезьяну усадили ей на сложенные ладони, и она встала в позу. Фотограф рассмотрел её фотоаппарат, нашёл нужный ракурс и уже был готов снимать, когда она попросила не делать этого.

– Подождите! Понимаете, какое дело... Я хочу послать эту фотографию своему другу, поэтому должна выглядеть на ней невинно, но соблазнительно. Для невинности я распахну пошире глазки и сложу губки бантиком, а вот для соблазнительности... Надо что – то придумать!

– Может вырез кофточки поглубже сделать? – предложил фотограф.

– Как?! Я стяну её пониже, она тут же вернётся на место.

– Ну, кофточку можно и снизу придержать, всё равно вы в кадр только по пояс попадёте.

– Так у меня руки заняты, я не могу.

– Я мог бы вам помочь, – молодой человек, ожидающий своей очереди, решил ускорить процесс. – А ещё... ну, неловко как – то, но можно было бы... Хотя не знаю...

– Ну, говорите же толком! – не выдержала она.

– Я просто подумал, если бы... О, Господи!. . – и наконец решился, – если бы ваши соски стояли, и, это прекрасно видно было бы сквозь ткань, то это было бы супер!

– Точно. Я бы нашёл такую точку, из которой это было бы отчётливо видно, – поддержал фотограф чуть суетливо, волнуясь, что второй клиент не дождётся и уйдёт.

– Да?. . Наверное, это хорошая идея, только как... ну, вы понимаете, я же сейчас в спокойном состоянии, а сами по себе они не умеют... – женщина была смущена и растеряна.

Обезьянка обеспокоено заёрзала на её руках, не понимая, почему её так долго не возвращают хозяину. Фотограф заволновался, если его подопечная выйдет из равновесия, то неизвестно каких бед натворить сможет, пора быстрее заканчивать с этой капризной барышней. Мужчина же покраснел окончательно и тихо выдавил из себя: "Давайте я их слегка сожму. Вы не волнуйтесь, я буду осторожен! Зато кадр будет, что надо". Фотограф радостно поддержал его: "Да – да, это хорошая идея! Отойдите вот сюда, поближе к палатке, тут вас почти не видно, и тень от деревьев подчеркнёт выпуклые прелести".

Вся группа немного сместилась влево, мужчина подошёл вплотную к ней и, как бы между прочим приговаривая "не волнуйтесь", с чувством сжал центр каждой груди. "Мало!" – оценил фотограф. Мужчина повторил с большей силой и чувством, доверительно сообщая ей: "Ваши сисечки великолепны!" Фотограф тут же скомандовал ему присесть, оттянуть блузку вниз и всем замереть. Мгновение! И чудный кадр был готов. Для верности его тут же повторили. И странная композиция распалась на отдельные составляющие.

Женщина готова была сгореть со стыда, вокруг уже собралась небольшая группа заинтересованных лиц, не вполне понимающих смысл происходящего. Она чуть не забыла сумочку и свой фотоаппарат, стараясь быстрее уйти со сцены. Мужчина догнал её, и, забыв про собственное намерение, пошёл рядом, рассказывая её что – то.

– Тебе понравилось? – он заглянул ей в глаза и всё понял. – Это называется, хорошо, но мало, да?

– В общем, да. Только внутри немножко неуютно почему – то.

– Давай посидим у фонтана, ты успокоишься.

Так и сделали. Купили минералку и долго сидели, смотрели на брызги воды...

– Хочу домой, – хныкала она, – целый день как неприкаянные ходим.

– Потерпи, осталось немного.

– Сколько – немного? Я хочу точно знать! – она капризничала не столько от усталости, сколько оттого, что рядом был тот, с которым можно было быть слабой, мягкой, беззащитной, совершенно не волнуясь за последствия.

– Давай посчитаем. Начали мы с маршрутки – это раз. Продолжили на пляже – два. Потом были такси, ресторан, сквер и магазин. Это... шесть. Да, шесть. Дальше выставка и этот парк. Значит, осталось ровно пять раз.

– Ну, ты математик! – она восхищенно смотрела в его глаза, черпая там силы и энергию для дальнейшего загула. – Только я не знаю, как мы это сделаем, моя фантазия кончилась.

– Твоя?! Кончилась?! Никогда не поверю, – этот самоуверенный тип широко улыбался, нежно поглаживая её коленку. – Пойдём пока пожуём что – нибудь, я у входа кафе видел.

За перекусом она вспомнила, что рядом находится её институт, и потащила его смотреть на эти памятные стены, попутно рассказывая про собственные студенческие проколы и минуты настоящего триумфа.

– Ты хотела когда – нибудь заняться здесь сексом?

– Наверное, хотела...

– А вот сейчас ты это сделаешь.