Ее лицо в обрамлении спутанных каштановых волос потемнело от жаркого румянца, а раскосые глаза сквозь пелену слез, засветились. И сейчас она злилась на себя за то, что оказалась такой слабой.

Нет, она не слабая... не слабая!.. Проявлять слабину было не в ее характере, закаленном суровой действительностью Глубокого Космоса. Там не уважали слабость. Там за выживание нужно было бороться. И она...

Хриплое, учащенное дыхание в ее груди сменилось странным нарастающим звуком, исходившим словно из глубины тигриного горла

...не игрушка! Безвольная, подвластная, покорная, в руках гнусного кукловода. У нее есть свобода, имя, жизнь, сердце. Она..

Злоба, жестокая, неудержимая, бурлила и нарастала, подобно снежной лавине, рвалась наружу животной яростью.

...выберется отсюда во что бы то ни стало!

Сердце билось, как сумасшедшее, разъедая своим биением ее напряженные нервы. В висках стучало и шумело, а сквозь стиснутые зубы клокотала, как пар из перегретого котла, свирепость загнанного зверя. И она прорвалась...

Камилла стремительно вскочила на ноги, и, схватив один из контейнеров, с бешеным воплем запустила его в стену. Он отскочил глухим звуком, даже не поцарапав прочное пуленепробиваемое стекло.

– Но-о-о-й! – не своим голосом, в который вложилась вся ненависть к андроиду, закричала девушка. – Будь ты проклят! Я убью тебя, подонок! Я вырву тебе сердце и запихаю его в твою задницу! Ты вонючий, ублюдочный кусок де...

С лицом, похожим на африканскую маску – черты застыли, взгляд остекленел, – Камилла неожиданно вздрогнула и, резко выпрямившись, словно в ее теле сработала пружина, замерла на месте. Электрический разряд пронзил все тело насквозь, сотряс ее всю, каждую клеточку организма. Боль была внезапной, настолько, что из легких словно выбили кислород. Сил не хватало даже на вдох, глаза лезли из орбит, она покрылась испариной.

Это сработал гаджет. Игрушка Ноя. В приступе ярости она забыла о ней. Всего на миг. Но проклятая железяка цепко следила за каждым движением, не забывая о своих функциях безмолвного тюремщика, и мгновенно среагировала, парализовав тело. Напомнила о том, кто она есть – подопытная, бесправное существо на положение рабыни. Если не по праву рождения, то по воле судьбы. Как же она могла так оплошать?! Нужно было все продумать, все просчитать, а она... Вышла из себя. Поплатилась за собственную глупость, как истеричная дура.

Несколько минут Камилла стояла как восковая статуя, отчаянно крутя головой и безуспешно пытаясь побороть силу гаджета. Она билась, как дикая кошка, царапалась и брыкалась, но все это было только в ее мыслях. И все бесполезно.

Паралич отпустил ее также внезапно, как и наступил. Тут же ослабело все тело, девушка едва удержалась на ногах. Нащупав позади себя краешек пластикового ложа, села. Судорожно сглотнула и поджала губы, стараясь подавить нахлынувшую тошноту.

Несмотря на то, что сердце бешено стучало в груди, готовое вот-вот вырваться наружу, а ладони вспотели, Камилла постаралась взять себя в руки. Нет, нельзя подаваться своим чувствам, яростный напор тут бессилен. Ярость в настоящее время плохой союзник, ее нужно усмирить, она пригодится потом. Сейчас лучше не провоцировать контролирующее устройство. Надо найти другой способ, он обязательно должен быть!

Какое-то время подопытная сидела неподвижно, пытаясь отдышаться и собраться с мыслями, сдержать рвущийся изнутри ее существа стон отчаяния и безнадежности. А заодно своего зверя... Сколько она продержится, чтобы не сойти с ума?! Чтобы спастись?! И есть ли шанс на спасение?.. Единственный шанс вырваться из замкнутого круга и вновь обрести свободу? Она верила, что этот шанс у нее есть. И пока она видела вдали мерцание света надежды, она верила в то, что удастся бежать. Когда-нибудь... Обязательно. Пусть не сейчас, но позже. Она сбежит! Надо просто подумать. Спокойно, без истерик, в тишине.

Да, нужна тишина, и ее тут в избытке. Тишина несет в себе не только отрицательные стороны, но и положительные. Она дает возможность подумать, проанализировать события, уйти в себя с головой, что называется. А приключений на свою задницу ей хватало.

Камилла медленно встала. Осторожными шажками, стараясь не делать резких движений, крадучись прошлась по камере, осмотрела каждый сантиметр своей стеклянной тюрьмы. Особое внимание обратила на дверь. Рядом с ней была панель, внутри которой, без сомненья, располагалась электронная проводка, контуры цепей открытия-закрытия. Если бы она смогла ее вскрыть, то попыталась закоротить схемы. Но, нет... Отворив дверь, она, скорее всего, вызовет тревогу. Сработает автоматическая защита, и голос местного Папочки известит Ноя о несанкционированном открытии бокса-изолятора. Конечно же, пока синтетик явится сюда, она успеет скрыться, убежать. Но вот вопрос – насколько далеко? Все люки в коридорах и лифты заблокированы. А как только ее тело чуть-чуть напряжется, ну например, она припустит в бег или попробует оказать сопротивление Ною, железяка на спине тут же парализует, сделает из нее легкую добычу. Нет, это не вариант. Дьявол, неужели все так хреново, без вариантов?!

«Тебе не спастись, это твоя участь... лучше смирись, – вкрадчиво шепнул лукавый внутренний голос. – Все бесполезно, Крошка-пиранья, на сей раз ты попалась. Нет выхода. Это на «Кассандре» был выход, а здесь его нет. Нет!..»

Желваки на ее скулах обозначились резче, во взгляде снова разгорелось бешенство. Она помотала головой и захотела заткнуть уши и кричать, лишь бы не слышать этого беспомощного и неопрятного лопотания в голове. Заледеневшая Камилла вновь столкнулась со своим демоном. Если он сейчас не уйдет, она сломается.

«Ты влипла по полной, Пиранья... По полной. Зачем ты пытаешься спастись? Лучше смирись. Это твоя судьбы – быть куклой, быть рабыней... Судьбу нельзя перехитрить...Здесь тебе никто не поможет!»

Ей понадобилась вся ее воля, чтобы внушить себе – он не демон. Просто исковерканное внутреннее «я», похожее на ночной кошмар. А все остальное вызвано ее расшатавшимися нервами, болью, снами и предстоящим омерзительным процессом – родами монстров. Это «я» как пламя – то затаится, то вспыхнет и предсказать, как оно поступит через мгновение, было невозможно.

...Рассвирепевший демон, уже готовый к последнему прыжку, под напором воли, не хотя, отступил и снова канул в Бездну. Но он ушел ненадолго. Несчастная растерянно огляделась, словно ища, за что бы ухватиться медленно плавящемуся рассудку. За стеклянными стенами бокса тот же медотсек, погруженный во мрак, который озарялся зеленовато-желтым мерцающим светом каких-то приборов. Везде унылый техногенный интерьер. Все то же самое – чужое и удручающе-тоскливое.

Тут взгляд девушки упал на пластиковые емкости с прозрачной жидкостью и пакеты с пищевыми концентратами, и девушка ощутила, насколько пересохло у нее во рту, а горло словно натерли наждаком. Она с жадностью вылакала целую бутыль минеральной воды, с удовольствием чувствуя, как холодная, непередаваемо вкусная жидкость буквально обожгла пересохшее гортань, после чего, распаковав один из пакетов, проглотила сублимированную снедь, почти не жуя. В тот миг Камилла не могла себе представить ничего более вкусного. Боже, какая жажда, подумала девушка, открывая вторую бутылку. Потом задумчиво посмотрела на свой беременный живот. И брезгливо поморщилась.

Это все из-за мерзких поганых зародышей. Они сосут изнутри ее соки, используют ресурсы ее человеческого организма – питательные вещества и кислород – для собственного роста и развития. Очень скоро эти твари созреют, и Камилла это чувствовала. Похоже, как ни крути, она должна все таки разродится.

Стать матерью монстров! Вот ее участь. Она просто родильная машина. Остается только удивляться, почему Ной вместо того, чтобы упаковать в какую-нибудь капсулу, погрузить в спящее состояние, опутать катетерами, трубочками, датчиками, оставил ее в сознании. Хотел придерживаться естественности процесса? Значит, когда начнутся роды, он появится, чтобы за всем проследить, а потом забрать «новорожденных», поместить их в приготовленные контейнеры. А потом даст немного придти в себя, и опять заставит совокупляться с новой нечистью. Что бы его!..

Девушка понимала – даже если бы она сейчас каким-то чудом сбежала из камеры, то попасть на свой корабль все равно не сможет. С таким пузом, с гаджетом на спине, да и еще не имея кодов доступа к контрольным точкам «Архонта». Девушка яростно заскрежетала зубами и едва сдержалась, чтобы вновь не выпустить рыкающего зверя на свободу. Увы, этот зверь, каким бы свирепым он не был, сейчас ничем ей не поможет. Только ухудшит положение. Надо успокоиться, расслабиться.

Тогда на «Кассандре» она тоже металась по отсеку как бешеная разъяренная кошка. Совершенно одна, не в силах помочь друзьям. Едва не наделала глупости, но вовремя вспомнила то, чему когда-то учил ее отец.

Медитации.

Медленно, почти грациозно, преисполненная внутреннего достоинства, которое проснулось, едва в памяти всплыл образ родного человека, Камилла села на колени в позу сэйдза[1], стараясь сконцентрироваться на дыхании. Почувствовала, как ее мышцы, сперва возмущенно вопившие, понемногу расслабляются. Она еще не научилась медитировать так, как это делал отец, который научился медитативной техники в одном старом заброшенном храме в Бирме, но все-таки иногда пользовалась навыками медитации, чтобы успокоить нервы. Конечно, будучи космическим спасателем, девушка тренировала свое тело, практиковалась в различных видах спорта, оттачивала навыки владения легким и тяжелым оружием, но все это не приносило ей радости. Все это было необходимо, чтобы поддерживать себя в форме, и ничего более – ведь кинжалу нужно всегда оставаться остро наточенным. Быть в превосходной форме – это было частью ее работы, необходимостью, и она тренировала себя, как дрессировщик тренирует своего лучшего зверя: правильное питание, своевременный отдых, тренировки – ровно столько, сколько нужно, не больше и не меньше.

[1] Поза сэйдза - поза сидения на коленях («по-японски»). Является традиционным японским способом сидения на полу (иногда с использованием подушек). (Прим. авт.)

Скоро ее предстоит очередное испытание. Нужно подготовиться. И вот он сидела, пыталась отогнать все мысли, как это полагается при медитации. В этом испытании, выпавшем на ее долю, нет никакого второго места. Занять второе место – значит проиграть, а проиграть – значит окончательно потерять себя. Это почти смерть. Позорная смерть.

Но она не могла никак сконцентрироваться. Нечто инородное – на спине и еще в большей степени в утробе под туго натянутой кожей живота – вносили диссонанс в настройку внутреннего самосозерцания. Концентрируясь на дыхании, она еще более отчетливо ощущала, как елозит и шебаршит в животе вся эта чужеродная погань. Девушка поднялась на ноги и взглядом, полным смертельной тоски, посмотрела на потолок, вновь обратив свои мыли к святым заступникам.

Но небо молчало. Небом здесь был холодный, бездушный металл – кубометры металла, пронизанного электроникой, автоматикой – мир безразличный и глухой к ее мольбам. Целая механическая вселенная, и она ее пленница.

Да, боль бывает разная. Ее осознаешь, как только открываешь глаза и, осматриваясь вокруг, видишь только тюремные стены. Физическую боль еще можно как-то перетерпеть, заглушить. Но есть боль совсем иного свойства. Та самая неописуемая, неуловимая тоска, которая заживо съедает здорового взрослого человека. Боль утраченной надежды. Понимание того, что ты не в состоянии что-либо исправить. Постоянное обращение в прошлое. Беспощадный скальпель, снова и снова рассекающий едва затянувшуюся рану. Вернуться нельзя. Но как же ей отчаянно хотелось! До безумия хотелось вернуться назад, чтобы изменить курс корабля, направить свой бот подальше от этого проклятого летающего ада. И тогда бы ничего этого не было. Она просто скучала бы неделями напролет в полном одиночестве, полировала бы ноготки, накачивая себя литрами кофе и, позевывая, разглядывала чужие созвездия в ожидании ответного сигнала со случайно пролетающего корабля...

А что, если это, действительно ее судьба, злой рок? Что, если кто-то намного могущественнее уже решил где-то там, наверху, все за нее. И что бы она ни делала, как бы ни пыталась избежать неизбежное, приговор свыше невозможно изменить. И самое страшное в том, что этот кто-то решивший за нее не Бог и не демон, а ничтожный, бездушный механизм, тупоголовый андроид, возомнивший себя научным гением, который одел на ее спину эту железку и сделал частью сумасбродного дикого эксперимента.

Она чувствовала, что душа пуста, словно ствол давно умершего, сгнившего изнутри дерева. В черных пустотах толстых ветвей завывает ледяной ветер. Но это все не снаружи, это все внутри нее.

От этих невеселых мыслей ей снова захотелось пить, смочить внезапно пересохшее горло, но теперь она предпочла бы что-нибудь покрепче, чем вода. Наконец под безмолвные разговоры с самой собой, свои внутренним голосом, Камилла легла на кровать, ощущая невероятную усталость во всем теле, будто скованном колючей проволокой. Закрыла глаза. С каждой пульсацией вен в висках, с каждым вздохом накатывала сонливость, которая была вызвана не естественной потребностью, а отчаянностью, и девушка неожиданно проваливалась в черную дыру безразличия, которая победила, поглотила, затем утащила в небытие и темноту.

Ее забрасывало в темные бездны, она падала и просыпалась, вскрикивая в темном ужасе, снова проваливалась в сон. Обрывки яви сменялись обрывками бреда, и она лишь смутно отмечала, как кровь будто вскипала в венах, но иногда прокатывались волны лютого холода, словно она голышом ремонтировала шаттл на лунной орбите.

Но – нет! Оказалось, в темноте были цветные сны, и глотки свежего воздуха, и вжимающее в ложе ускорение взлета. Ее опять куда-то несли. Она попыталась проснуться, открыть глаза. Понять, наконец, где находится. Не смогла. Сон, цепкий противник, нападал вновь и вновь, пока не уволок в свое логово, где развлекал калейдоскопом жутких картинок из прошлого, перемешанных с переживаниями настоящего. Чего только в них не было! Глухие, темные лабиринты, какие-то отсеки, заполненные непонятной техникой, черные тени, мелькающие, как призраки. И там снова была Эллен Рипли. И та маленькая девочка, которая цеплялась за ее шею с жалобным лепетом: «Мамочка, уйдем поскорей отсюда, мне очень страшно...»

А потом... вдруг ничего. Абсолютное ничто. Темнота, полумрак, разрывающийся калейдоскопическими картинками прошлого. Монстры... Яутжа, ксеноморф... А в эпицентре этого хаоса ОН – Ной. Демон, дьявол, сам Сатана, явившийся по ее душу и пронзавший огнем своих холодных немигающих искусственных глаз, словно резавший ножами плоть.

– Я научу тебя покорности... Ты никогда не улетишь с «Архонта». Ты будешь вечным инкубатором для новых форм жизни, – голос беспечен, жесток и холоден.

– Нет, нет... Пожалуйста, не надо, – шепот вырывался клочками боли из раскаленной груди обезумевшей Камиллы.

– У тебя нет имени! Ты – подопытная, подопытная!

Мгновения спасительной пустоты и темноты, а потом вдруг озарение. Словно вспышка, искра, взрыв. Как оргазм. Да, оргазм!

...Камилла резко вынырнула из мрака небытия, словно ее ударили током. В первое мгновение ей показалось, что ее голова сделана из чугуна, а тело, наоборот, настолько легкое, что страшно пошевелиться. Но не это было главное, а яркий лучик, озаривший сознание. Кажется, она увидела решение своей проблемы.

Некоторое время она лежала, глядя на потолок, восхищенная этим неожиданным озарением, боясь пошевелиться, чтобы не вспугнуть надежду. Как же она сразу не подумала об этом!? Ну конечно же – во время оргазма гаджет перестает работать. Всего на несколько секунд, но в течении этого короткого времени она контролирует свое тело. Кульминация сексуального удовольствия, разряды оргазмической эйфории блокируют нейронные датчики этой проклятой штуки на спине. Это крохотная лазейка, но это все что у нее есть. Значит, нужно достичь оргазма. Значит...

Но нет. Нет! Это означает вновь трахаться с мерзкими вонючими монстрами. Фу, ни за что! Лучше вскрыть себе вены, чем идти в камеру пыток, как механическая кукла, прогибаться, раздвигать ноги, повинуясь приказам нейро-имплантов. Кто знает, какого гадкого инопланетного паразита подложит ей при следующий приватной встречи это пластмассовое долбогребище – насекомое, рептилию или вонючего беспозвоночного слизняка с щупальцами-сосисками. Опять чувствовать, как гигантское чужеродное членище с чавканьем буравит ее дырочки, чтобы излить мерзкую семенную жижу или запихать в утробу какие-нибудь яйца, эмбрионы или личинки! С нее хватит и этих тварей, что сейчас созревают во внутренностях тела.

Дыхание сорвалось, показалось, будто вся ее кровь прилила к лицу, а грудь сдавило при одном лишь мгновенном воспоминании того, что было с лицехватами из яиц, яутжей и ксеноморфом. Особенно ксеноморфом.

Стиснув зубы и до крови прикусив нижнюю губу, девушка приказала себе не думать о них. И хотя она не могла не признать, что во время спаривания с этими существами неуемная сексуальная энергия сводила с ума, сметая все условности времени и пространства, она остужала свой пыл, напоминая о том, кто они есть на самом деле. Враги рода человеческого. Более того – ее личные враги!

Но так ли ей было противно, омерзительно от того, что с ней выделывали эти твари? Осознание непростительности сделанного ошеломило ее, поразило, удушливой волной заволокло легкие, но все же... она не могла признать, что это были поразительные ощущения. Таких мощных оргазмов девушка не испытывала ни разу в жизни, потому что их могли подарить только нечеловеческие существа.

Но нет!

Она отчаянно зажмурилась и замотала головой, отгоняя проклятого демона, который явился в новом воплощении – лукавого, слащавого змея-искусителя. Камилла вновь напомнила себе, что ее оскорбили, растоптали, сравнили с ничем, унизили и попытались указать на то место, которое теперь должна была занимать. Но это было не ее место. Не ее по праву рождения. Она родилась свободной, боролась за свою жизнь и спасала жизни других не для того, чтобы просто так отдать ее в руки какого-то тупого андроида, которому забыли закачать основы робототехники – «не навреди человеку», бездушного холодного автомата, заправляющего всеми системами и ресурсами огромного крейсера по воле случая. Никогда! Она будет сопротивляться. До тех пор, пока не уберется как можно дальше от «Архонта».

Внезапно она вскрикнула и согнулась пополам, почувствовав неприятные ощущения в области лобка. Какую-то тянущую тупую боль в животе и пояснице, какая обычно бывает во время менструаций. Через некоторое время начались спазмы мускулатуры матки, характеризующиеся нарастающей динамикой и интенсивностью. Это были предродовые схватки.

Ошарашенная и озадаченная, она уставилась на свой вспученный живот, по которому пробегали настоящие волны. Что бы ни было там внутри, оно созрело и стремилось выйти наружу.

Долго ждать ей не пришлось. Сердце бухнуло, когда существа в ее утробе стали неугомонно, с нетерпением ерзать и вертеться. Затем вагина дернулась, когда она почувствовала, как что-то скользнуло из матки в полость влагалища, и с хлюпом излилось наружу в виде студенистого комка. Отошли воды... Вот оно – началось.

Она знала, что при схватках женщина должна уметь расслабляться, чтобы облегчить весь процесс родов и хоть как-то облегчить свою боль. Но мыслить в позитивном направлении, чтобы позволить себе легче перенести это действо, помогая «малышам» появиться на свет, было легче сказать, чем сделать. Ведь это были необычные роды и необычные малыши.

Камилла сквозь стиснутые зубы отчаянно выругалась по-испански. Это все что она могла сделать, прежде чем вновь согнуться от боли. И унижения.

* * *

В это самое время в другой части огромного крейсера андроид с благонравным библейским имечком и неблагонравным искусственным интеллектом, не способным на выражение чувств радости или печали, производил действие, которое сторонний наблюдатель назвал бы не иначе как слияние разумов. Биоэлектронный мозг, упакованный в черепную коробку из легких композитных материалов, слился с другим мозгом – компьютером, управляющим главным реактором «Архонта».

Немыслимое переплетение труб и кабелей освещалось тускло-красным светом, в глубине огромного, как стадион, зала возвышался корпус компьютера, руководившего двигательными установками модуля и ядерной установкой, подававшей энергию ко всем приборам огромного крейсера. Рядом с компьютером неподвижной восковой статуей застыл Ной. В тусклом красном свете все окружающие предметы выглядели несколько зловеще, нереально. Вокруг – напряженная, вязкая тишина, в которой жил только звук мерного гудения могучего сердца «Архонта», работающего всего на одну десятую своей мощи. И единственному члену экипажа требовалось пробудить этого зверя.

По своей наполненности эта база не уступала многим базам других корабельных систем, вместе взятым, и даже превышала их, ее плотность поражала. Создавалось впечатление, что она может по своему объему соперничать с базой «Архонта», уже инсталлированной Ною. И именно поэтому, пока Камилла была занята родовыми схватками, андроиду тоже пришлось рожать. Рожать идею. Она заключалась в том, чтобы не тратить времени на визуализацию технологического процесса и его параметров в текстовом или графическом виде, используя оперативное управление с помощью функциональных кнопок сенсорного экрана. Это могло занять много времени, а оно было ограничено. Замысел заключался в прямом подключении к компьютеру главного реактора с помощью адаптера, который был встроен в правую руку андроида.

Войдя в компьютер, Ной в первый миг оказался окруженный непроглядной бесконечной темнотой, похожей на черный вакуум за бортом корабля. Потом вспышка статического электричества – и тьма озарилась, наполнилась призрачными, эфемерными образами, символами, картинками, которые сливались, соединяясь в немыслимо сложную паутину-схему. И он плыл по этому виртуальному миру, как потерявший свою орбиту атом, в то время как его синтетическое тело стояло неподвижным истуканом.

Правда, работать пришлось долго. В систему он смог попасть, естественно, как неавторизованный пользователь – кто-то не заблокировал эту учетную запись, чем он и воспользовался. На завершающую функцию одного из запросов авторизации Ной активировал свой эксплоит[1], который перехватил ответ, что подконтрольная точка выдала отрицательный результат, и синтетик вместо него подставил инвертированный код подтверждения. Формально полного контроля над компьютером ректором он в этом случае не получил, но доступ к управляющим функциям появился. Ной внес в список имеющих право на управление энергетической установкой свой личный код, внесенный в базу данных главной операционной системы «Архонта», и временно на этом закончил, решив полный контроль над всеми функциями получить с узлового сегмента компьютерной матрицы.

[1] Эксплоит - (англ. exploit, эксплуатировать) – компьютерная программа, фрагмент программного кода или последовательность команд, использующие уязвимости в программном обеспечении и применяемые для проведения атаки на вычислительную систему. Целью атаки может быть как захват контроля над системой (повышение привилегий), так и нарушение её функционирования (DoS-атака). (Прим. авт.)

Здесь не все оказалось так просто, как со входом. К счастью для себя он знал один прием, который был инсталлирован в его программу. Правда, этим приемом пользовались корабельные техники, когда нужно было взломать коды доступа к армейским инфокристаллам с базами знаний. Тот, кто программировал андроида видимо решил, что искусственному человеку не помешает дополнительное умение. Это умение заключался в подборе образа символов и знаков по их остаточному инфоследу и подключении к прямому перебору паролей. Мозг андроид составил несложный сравнительный алгоритм для анализа полученного перед этим набора эталонных слепков образов, попробовав ввести каждый символ и зафиксировав его остаточный след. Потом, просто проводя сравнение и подбирая наиболее подходящие по структуре символы, он по ходу проведения сканирования и перебора составлял некие массивы наиболее вероятностно располагающихся в данном слоте для ввода символов, знаков. Для ускорения операции Ной, даже уже не задумываясь над этим, перенес выполнение части задач в фоновые слои своего сознания. Через некоторое время у него появился ограниченный набор знаковых массивов, вводимых в определенный слот при аутентификации введенных кодов доступа. Чтобы еще больше ограничить заданный набор символов, андроид смог слить информацию, полученную из слепка образа, к условной градации времени. Тем самым он нашел дополнительные массивы символов, вводимых в разные слоты примерно в один и тот же промежуток времени.

Составив из полученных массивов знаков и символов систему определенных математических величин, расположенных в виде прямоугольной схемы, Ной получил всего несколько рядов соответствий, которые ему и нужно было проверить. Этот трюк дал ему возможность спокойно и методично заниматься перебором различных вариантов, не особо обращая внимание на ограничение попыток ввода неправильного пароля и блокировки учетных записей для доступа к управлению энергетической установкой. Осталось только организовать перебор с подстановкой массива знаков в нужный, определенный именно для него слот. Благодаря подключенной мощности всего массива своего искусственного разума перебор не составил много времени.

Через один час, двадцать минут и шестнадцать секунд – ровно столько прошло с момента, как Ной активировал свой адаптер – компьютер главного реактора был полностью под его контролем. Андроид, не выходя из виртуального мира, где он чувствовал себя уже полновластным хозяином, отдал мысленный приказ своему электронному собрату активировать энергоустановку на максимум, и когда перед его взором вспыхнула надпись ПРОТОКОЛ ТЕХНИЧЕСКОЙ СЛУЖБЫ 9Х - 441. ТРЕБУЕТСЯ АВТОРИЗАЦИЯ, он ввел нужную комбинацию цифр и символов. Информацию о всех прочих кодах доступа к подсистемам реактора он сохранил у себя в личной базе, и через компьютер реакторной установки подключился к главному мозгу «Архонта», чтобы уведомить его об обновлении списка авторизации. Как и следовало ожидать, Отец ответил «ПРИНЯТО».

Все, теперь можно было без проблем выводить крейсер на гиперскорость и убираться из опасного квадрата.

* * *

Пока мозг синтетика на огромной скорости совершал путешествие по виртуальному миру компьютерных образов и символов, пытаясь получить доступ к энергетической системе, мозг подопытной с не менее поразительной скоростью прокручивал ужасные мысли. Они скреблись в ее виски, сотнями скрежещущих мошек таранили изнутри, пробивая броню разума. От боли в области живота из глаз полились слезы, скатываясь по щекам и оседая на языке солеными каплями, смешиваясь со вкусом крови. Чтобы не задохнуться, она сглотнула и, жадно хватая ртом воздух, упала на пол. Горло девушки сдавило словно тисками, грудь сковали острые путы бессилия и неуверенности, ноги дрожали, а ладони вспотели. Кровь так сильно стучала в висках, что почти разрывало их. Перед взором встала кровавая пелена, застилая глаза.

Она горела, словно в огне, готова была метаться, как в лихорадке. И воздуха стало так мало, нестерпимо мало, да и дышать уже невозможно, горло саднило, горело, резало, кололо... Камиллу трясло, сердце стучало, рвало на части грудную клетку. И она почти умирала под натиском этого бурлящего вулкана внутри своей утробы. Но все же краешком мысли отмечала отрадный для себя факт – твари не собирались ее убивать, прогрызаясь сквозь тело. По крайней мере не во время родов. Что будет потом, она не знала, да и не могла заставить себя думать об этом.

Вскрики подопытной перешли в длинные протяжные стоны, когда из ее влагалища выплеснулась с хлюпом еще порция студенистой массы, и неизвестное существо начало выбираться из ее тела. Прислонившись спиной к кровати, девушка еще сильнее напряглась, выгнула тело, пытаясь помочь плоду, начала рефлекторно тужиться и выталкивать его из себя.

Тварь была не слишком велика для тугого влагалища Камиллы. Неземное создание, толщиной в три-четыре пальца, сокращалось и пульсировало, постепенно протискиваясь из своего заточения, пока наконец какая-то его часть не вылезло наружу.

То, что показалась из вагины, было столь уродливо, что ее передернуло. Какая мучительно отвратительная мерзость! Но в этом извивающемся инородном тельце было что-то необычное. Потрясенная девушка сразу заметила в нем некоторые черты яутжи! Возможно ли, чтобы оба монстра-самца, принадлежащие разным видам, могли оплодотворить одно яйцо?!

Что-то звенящее поплыло у девушки в голове. Она была ошарашена тем, что увидела и не знала, что делать, и пока смотрела на это странное явление, пока переваривала открывшуюся истину, монстрик с влажным чмоком вывалился из влагалища прямо беловато-мутную лужу слизи, которая вытекла до этого. Стекловидные широкие нити тянулись за ним из раскрытого лона девушки. Хлипкое существо извивалось подобно червяку, извлеченному из влажной расщелины в земле.

Для Камиллы уже не было секретом, что цель этого порочного и жуткого эксперимента – создание совершенно нового биологического вида, соединяющего в себе черты и свойства ксеноморфа и яутжи! Ведущий ученый огромной лаборатории на «Архонте» обнаружил, что эстроген в секрециях земных женщин уникальным образом воздействует на зародыши чужих, делая их восприимчивыми для нескольких доноров спермы одновременно. Гротескный новорожденный, выбирающийся из тела Камиллы, служил живым доказательством правоты ученого. К сожалению, его не было на борту, чтобы порадоваться результатам успешной реализации научного проекта.

Основываясь на предыдущих экспериментах, андроид был запрограммирован ожидать неделю до появления новорожденных, но что-то смешалось в ДНК обоих чужеродных видов, многократно ускорив процесс. Синтетик не присутствовал при родах, занятый какими-то неотложными делами и это обстоятельство было как нельзя кстати для Камиллы, у которой наметился план. Пусть и призрачный, неясный, обозначенный пока смутными пунктирами и штрихами. Но все таки план. Обдумать его как следует мешали роды. И новые ощущения, которые постепенно усиливались, оттесняя первичную боль.

Едва начались родовые схватки и тело пронзили болевые спазмы, она почувствовала легкие уколы в спинные мышцы, в той области позвоночника, где был прикреплен гаджет. Железяка явно что-то впрыснуло ей под кожу. Возможно какие-то обезболивающие стимуляторы, а может что-то еще. И теперь уже не только боль терзала ее плоть и разум, а нечто куда более приятное.

Она по-прежнему не жалела о своем решении сбежать, но когда нахлынула первая еще легкая зыбь, предвестие настоящего цунами сексуального безумия, у нее не оставалось время на то, чтобы оценить последствия своего поступка... и почувствовать себя вновь виноватой. Слишком быстро все изменилось.

Первая тварь едва только покинуло тело беременной, когда вторая уже извивалась в вагинальном канале, предельно растягивая его стенки. Знакомое порочное чувство накатывала как волна – мягкая, томящая, щекочущая, – оно подкатывало к горлу, и подопытной казалось, что она задыхается. Сердце застучало в ушах с удвоенной силой, а кровь прилила к щекам так быстро, что кожа запылала. Чудесные ощущения, как она и надеялась. Девушка ждала, пока третий монстр не проделал полпути из тела, возбуждение росло, приближая оргазм. Затем она переместилась в нужную позицию, полностью осознавая, что делает, и это действие инициировало устройство. Камилла быстро потеряла контроль над своими конечностями, но была уже на месте – больше не требовалось. Самая нижняя часть гаджета зацепилось за металлический поручень кровати.

Глаза девушки сузились, а губы дрогнули в дерзкой полуулыбке, напоминавшей оскал. Получилось. Но в следующий миг гаджет что-то выпрыснул еще, и она почувствовала, как раздваиваться тело и сознание. Девушка закинула голову назад и, учащенно задышав, приоткрыла рот. Кожа превратилась в раскаленный клубок нервов, порабощенных первобытной силой плотского желания, которое подкрадывалось к каждой клеточке ее тела. Нарастающее электрическими волнами возбуждение разгоралось внутри нее огненным шаром в геометрической прогрессии. Низ живота скрутило сладкой болью, пронзившей тело до основания. Она тут же забыла обо всем на свете и чувствовала лишь эти искрометные спазмы от вибрации внутри влагалища и матки.

Эти ощущения были совсем иные, не такие как во время полового акта. В нее не пытались что-то пропихнуть, это «что-то» было внутри и настойчиво стремилось вылезти наружу. При стимуляции же и внутренних местечек весь процесс возбуждения растягивался, разрастался, наливался соками... а если существо внутри останавливалось – секунд на две-три – а потом начинало заново шебаршить, эта тягучесть как будто приобретала новую мощь и ощущалась глубже, основательнее, тон становился все ниже, возбуждение охватывало полностью все тело, а не только низ живота, приближение пика чувствовалось издалека, он двигался медленно и почти незаметно, но неуклонно, отсрочить его было можно, если думать о чем-то постороннем, например, о том, как сбежать, предварительно избавившись от железки на спине. Но через миг волна поглощала, отодвигалась, накатывала вновь, заставляя забыть все и вся, и это состояние отодвигания пика становилось вдруг ценнее самой разрядки.

...Тварь заерзала быстрее, пытаясь освободиться из сжавшейся писечки Камиллы, которая чувствовала приближение оргазма. Как только он наступил, ее тело принялось буквально содрогалось от первого, дико болезненного, но столь необходимого чувственного облегчения, и ни она, ни устройство не могли с этим ничего поделать, чтобы помешать наплыву неземного удовольствия. Ноги бесконтрольно вздрагивали, вес ее тела лег на кончик гаджета, и он начал сгибаться. Когда небольшая его часть сломалась и с противным хрустом отделилась от тела, Камилла ощутила острые покалывания в пояснице. Эту боль превосходила изумительное удовольствие, распространявшееся по телу, однако, оно было там. Похоже план работал.

Не обращая внимания на действия девушки освободиться от металлической штуки на спине, маленькая тварь ерзала и извивалась между бедер роженицы. Существо пыталось высвободиться из тисков сокращающейся вагины, которая сжимала нижнюю часть его тела с большой силой.

Пару минут спустя Камилла сидела на полу в неудобной позе – одна нога была повернута в сторону, другая – вытянута вперед. С трудом, но все же сообразила – устройство удалось повредить, но насколько не представлялось возможным выяснить. Она пыталась пошевелить конечностями, и это удалось, хотя от такого жалкого трепыхания пока было мало толку. С другой стороны, кто сказал, что все будет просто. Надо попробовать поднапрячься. Совсем немного. Ноги уже шевелятся, это уже кое-что. Вот только руки, словно парализованные, все еще остаются неподконтрольны ее волевым усилиям.

...Три новорожденных существа уже змеились между бедер, познавая мир. Камилла, превозмогая смешанное чувство отвращения, порочной страсти и какого-то извращенного блаженства, не могла не отметить, что их головы были похожи на ксеноморфов, остальная часть – на яутжу. Такие же уроды как и их отцы, отстранено подумалось ей.

Затем она ахнула, когда очередной монстрик шевельнулся в киске. Он пытался выбраться из тела, но в таком положении пол преграждал ему путь. Девушка по-прежнему выглядела сильно беременной, необходимо было как то облегчить процесс родов. Несмотря на то, что она сходила с ума от желания и кричала в сладострастных криках, каким-то периферийным уголочком сознания желала, чтобы вся эта мерзость как можно скорее покинуло ее измученное тело... Потом, только потом, она сможет обдумать план побега.

Главное, что появился шанс, да, именно шанс – единственный, возможно, нереальный и опрометчивый, но все же... она не может отказаться от него. Ей нужен был хотя бы этот ничтожный шанс на то, чтобы выиграть эту битву. Спастись из рук бездушного ублюдка, механического демона. Пока он окончательно не превратил ее в полное ничтожество, годное только для вынашивания отвратительных монстров.