Неторопливо и спокойно андроид шел по пустым коридорам звездолета, озаренным тусклым матовым светом. Теперь его путь лежал в противоположную часть огромного стального левиафана, в центральный командный центр «Архонта». Обладая великолепным речевым синтезатором, способным производить весь набор человеческих звуков, он мог хотя бы позволить себе веселое насвистывание какой-нибудь незатейливой мелодии – так бы сделал любой техник или охранник, если бы ему предстоял долгий скучный путь по лабиринтам огромного корабля, особенно после выполнения нелегкой задачи. Ведь не каждый человек, даже обладающий навыками работы с электронными системами, мог бы хакнуть такую неприступную твердыню, как компьютер главного реактора. Но синтетик не видел смысла в необходимости проявлять чувства, тем более таковых у него имелся самый минимум. Ровно столько, чтобы просто констатировать факт выполнения дела. К тому же интереса к музыке он не испытывал – только к своим обязанностям, требовавшим устранять все, что мешает проводить эксперимент. Одну из этих помех он только что устранил – энергосистема полностью под контролем. После слияния разумами с электронным собратом в реакторном зале, лишь на миг его пронзила мысль о том, что чувство выполненного долга, которое он испытывал, вызвано горделивым сознанием собственной власти, но он тотчас счел эту мысль нелепой.

Внутренний таймер показывал, что времени в запасе больше чем достаточно – девять часов на то, чтобы, во-первых, покрыть расстояние до рубки пешим ходом, во-вторых, еще раз ознакомиться с показаниями внешних сенсоров, детально проанализировать их, в-третьих, рассчитать вектор выхода в гиперпространство. Ну там еще плюс-минус несколько альтернативных действий, направленность которых станет ясна по ходу решения проблемы.

Собственно, назвать проблемой то, что предстояло сделать в ближайшие часы, для Ноя казалось категорическим заблуждением. Люди – да, другое дело. Чуть что – сложный теоретический или практический вопрос, требующий изучения, разрешения, сразу возводят в ранг проблемы. Потом, как правило, подаются панике, суетятся, начинают бегать туда-сюда с тревожными лицами, внося еще больше хаоса и беспорядка. Ему уже доводилось быть свидетелем подобной импульсивности поведения членов экипажа. Особенно запомнилась одна ситуация, точнее происшествие, послужившее причиной действительно реальной проблемы, и как следствие – экстренной эвакуации всей команды. На его взгляд, будь на месте людей одни андроиды, ничего бы трагического не произошло. Что ж, по крайней мере хотя бы Хозяин проявил разумность, оставив Ноя на корабле. Электронно-биологический организм не нуждался в отдыхе, а понятия отчаяние, скука, одиночество не значились в императивах его программы. Плюс кому-то следовало продолжить научные изыскания, бросать вот так запросто огромный массив готовых наработок, результат многолетних исследований, было крайне нелогично.

В конце концов, не имело значения, насколько совершенна его программа и чему он научился в течение того времени, пока работал на «Архонте», но одно он знал точно – существа, создавшее его, навсегда останутся непостижимыми, будут влекущей и недосягаемой тайной.

А вот в с инопланетными организмами не было ничего таинственного. С ними было проще, он мог предугадать их поведение в той или иной заданной ситуации. Дюжина тварей, например ксеноморфов, будет вести себя в ней совершенно одинаково, а вот двенадцать человек продемонстрируют такое же количество совершенно разных решений, причем их половина будет, вероятно, весьма далека от логики.

Но в гораздо худшем свете представлялась последствие того, что не относилось к пресловутому человеческому фактору. Опасность, грозившая сейчас кораблю никак не была связана с ошибками, халатностью или небрежностью экипажа. Андроид прекрасно осознавал что произойдет, если поток нейтронных частиц достигнет корабля и пройдет сквозь толстую титановую обшивку. Вот это и было проблемой.

К счастью, теперь этого не случится. В скором времени мощные гиперпространственные двигатели вытолкнут «Архонт» далеко за пределы скорости света, уводя из опасного сектора пространства, потом корабль опять выйдет в нормальный космос, ляжет в дрейф, и жизнь пойдет свои чередом. Эксперимент продолжится, подопытная очень скоро родит гибридов, а немного погодя, восстановив ресурсы организма, будет совокупляться с новым инопланетным существом.

Идя по коридорам, поднимаясь по лифтам, Ной занимал свой мозг перспективами следующей стадии научных опытов. Цефалод уже подготовлен. В самое ближайшее время он спарится с землянкой, отложит в ее матку свои споры. Интересно будет узнать, насколько окажутся правы те ученые, высказавшие однажды предположение о физиологической совместимости человека и цефалода. Несмотря на то, что существо еще не разу не вступало в половой контакт с человеческими самками, компьютерные тесты и симуляции выдали обнадеживающие результаты – возможность получения межвидовой гибридной формы жизни составляла 87%. Конечно, в дальнейшем понадобятся генетические доработки полученных образцов, изучение их потенциальных возможностей, выявление слабых и сильных сторон организма. Но это все потом. К тому времени Хозяин обязательно должен появится, или хотя бы дать о себе знать, снабдить новыми директивами и инструкциями.

Андроид спокойно относился к тому, что предстоит сделать, – аморальность или дикость подобного рода действий в отношении девушки-землянки были для него пустым звуком. Другое дело интерес. Этот процесс, связанный с потребностью узнать что-то новое об объекте изучения, повышенным вниманием к нему, был едва ли не единственным эмоциональным проявлением, которое синтетик находил приемлемым для своего логического разума. Недаром Ной больше четырех работал на крейсере в научной лаборатории, изучавшей тела чужеродных организмов, обнаруженных на одной из отдаленных колоний внутри инопланетного корабля.

Его владельцы – военные структуры Объединенных Систем, а точнее одно из секретных медико-исследовательских подразделений в лице Хозяина – сумели не только усмирить буйных монстров, загнать их в камеры и изучить, но и разработать методику, позволяющую проводить межвидовую гибридизация на основе генетического скрещивания инопланетных существ и человека. Как это у них получилось?.. Этот вопрос было лучше задать Хозяину, поскольку Ной был запрограммирован на минимальную разговорчивость. Достоинство, неоценимое, когда занимаешься секретным военным проектом.

Андроид находил удобным работать в одиночестве в окружении своих собратьев по электронному разуму. Ему не объяснили всех целей эксперимента, но он и не роптал на это –Хозяину было виднее. Ной находил свое предназначение в неукоснительно точном, безупречном исполнении заданных поручений, главными из которых были ожидание партии подопытных женских особей, и по прибытии таковых незамедлительное спаривания их с ксеноморфом и яутжей. Так что появление Камиллы Фуэнтес был очень кстати, также как и ее добровольное согласие стать подопытным объектом, несмотря на то, что прилет этой девушки не согласовался с планами Хозяина. Ной понимал, что тот вряд ли одобрил бы появление на борту корабля, занимающегося проведением строго засекреченных миссий, постороннего гражданского лица. Но с другой стороны, андроид находил логичным использование любой возможности для продолжения эксперимента. Опасность, что Камилла Фуэнтес, по завершению своей роли подопытной покинет корабль и, достигнув обитаемых миров, кому-то расскажет об эксперименте, конечно же была. Но андроид, немного знавший человеческую психологию, был уверен, что девушка не станет распространяться налево и направо о своих сексуальных контактах с инопланетными организмами, тем более, что некоторые из них официальной ксенологии были неизвестны. Ей попросту никто не поверит. Да и вряд ли она сама захочет исповедоваться на такую, крайне не приятную для нее тему. Так что каких-либо негативных последствий Ной в ближайшем будущем не ожидал. Проект под полным контролем военных. А Хозяин – большой человек в их структурах.

Единственное, что смущало Ноя – импульсивность и неадекватность поступков землянки. Существа несовершенного и действующего не по законам логики, а руководствующегося исключительно эмоциями. Многие обязанности на корабле казались просто однообразной рутиной, которую он решал без особого внимания. Но постоянный внутренний диалог во время работы, посвященный попыткам понять мотивацию тех или иных действий Камиллы Фуэнтес требовал полной сосредоточенности, – достаточно раздражающая и отвлекающая вещь. Ненужные тревожные мысли мешали концентрироваться на выполняемом деле, вносили дисбаланс в размеренный ритм функционирования биоэлектронного мозга.

Вот опять мысли о ней... Ной даже слегка замедлил шаг, несколько секунд размышляя по поводу того, что выдал ему внутренний голос. Взглянуть на подопытную, узнать о ее состоянии, убедиться, что она ведет себя благоразумно, не пытается устроить побег. Вполне обоснованная идея, но следовать ей означало поддаваться странному тревожному предчувствию, нелепому с точки зрения логики. Последний раз андроид наблюдал девушку с одного из мониторов в Ксенариуме, и с удовлетворением для себя отметил, что та смирненько сидит на кровати, прижав к груди колени. Если бы она каким-то чудом смогла избавиться от гаджета и даже открыть дверь изолятора, хотя это было просто немыслимо, Отец немедленно сообщил бы об этом. Так что нет никакой нужды устраивать профилактическую проверку, заведомо зная, что с подопытной все в порядке. Сейчас первоочередной задачей являлось изменение пространственного положения корабля.

...Вот и конечная цель маршрута. Ной переключился в активный режим, все несущественные размышления, которыми он занимал себя пока шел по лабиринтам корабля на время забылись. Остановившись перед входом в командный отсек, андроид набрал нужный код на панели, дверь бесшумно отъехала в сторону, и он вошел в просторное помещение рубки. Створка так же тихо закрылась, щелкнули магнитные замки, и на идентификаторе вновь вспыхнула красная лампочка.

Помещения и коридоры военно-экспедиционного корабля были просторными, чтобы не создавать дополнительного давления на человеческую психику, хотя для военных и ученых это не имело значения, а уж для синтетика, который не страдал ни клаустрофобией, ни боязнью открытых пространств, тем более. Чем бы командный и научный персонал ни занимался – обслуживанием, проверками, экспериментами или прочими работами на борту, – важно было сделать так, чтобы все могли свободно перемещаться. К тому же было необходимо пространство для отдыха. Иначе, невзирая на красоту космоса, сам факт пребывания в десятках, а то и сотнях световых лет от ближайшей планеты с пригодной для дыхания атмосферой мог незаметно свести с ума даже самого тренированного и подготовленного профессионала.

Но в сравнении с размерами всего «Архонта» мостик выглядел чуть ли не камерным. В то же время помещение идеально подходило для размещения и комфортной работы всей навигационной команды. Хотя создатели корабля легко могли бы сделать помещение больше, не в их привычках было тратить пространство впустую.

«Архонт», как и любой звездолет, построенный около столетия назад, не был последним словом земной техники, а потому для управления кораблем, помимо капитана, требовались штурман, навигатор и несколько операторов. После модернизации крейсера с их работой вполне справлялся центральный бортовой компьютер, именуемый экипажем Отец. Достаточно было задать ему нужные координаты, а все необходимое для прокладывания курса он мог сделать сам. Несколько систем контроля и дублирования могли успешно заменить Отца в случае выхода из строя, хотя такая ситуация представлялась совершенно невероятной. Потому командный отсек на крейсере был достаточной просторным, вместительным и самым защищенным помещением. Не считая, естественно Ксенариума, где содержались инопланетные организмы. Все пространство перед шестью центральными иллюминаторами трапециевидной формы занимал пульт электронного навигатора. На десятках мониторов высвечивались диаграммы и показатели жизнедеятельности всех элементов крейсера. В центре на небольшой ступенчатой возвышенности располагалось, похожее на трон, кресло, капитана. Возле боковых стен имелись кресла для операторов системы ручного управления кораблем. Чуть сзади и слева находился стальной шкаф с оружием, открывавшийся в редчайших случаях.

На обзорном экране раскинулся простор космоса: бесконечная мешанина звезд и туманностей, сияющая и невыразимо прекрасная. Картина внушала тем большее восхищение, что для них видимое пространство действительно не имело границ. Потрясающее великолепие космической пучины простиралось почти беспредельно в любом направлении, и этот вид не портило присутствие огромного в понимании человека, но ничтожно крохотного в масштабах Вселенной комка металла по имени «Архонт». Прекрасная холодная пустота, от которой все живое на корабле отделяли скорлупа внешней обшивки, не вызывала никаких эмоций у андроида. Он не испытывал ни восторга, ни страха – вообще ничего. Сосредоточенный на работе он не видел смысла отвлекаться на любованием черной пустоты за бортом. За время одиночества он насмотрелся на нее достаточно. Другое дело, что где-то там, навстречу кораблю несется смертельно опасный поток нейтринный частиц и ему необходимо было знать для начала, что послужило их источником.

В центре командного мостика располагалась отдельная навигаторская панель, от которой отходило множество проводов и тонких кабелей. Проекции, голограммы и обычные экраны высвечивали данные в соответствии со своими аналитическими программами. Все результаты собирались в огромную составную проекцию, которая висела над этой похожей на большой круглый стол панелью. Андроид склонившись над сенсорной консолью, стал набирать нужные команды. Его лицо освещалось зеленовато-желтым мерцающим светом голограммы, что придавало ему какой-то демонический вид. Чувствительные фотоэлементы за оболочкой глаз отражали свет и создавалось впечатление, что в глазах андроида горит темный тревожный огонек.

Голограмма дрогнула и исказилась. Вместо стандартной «рабочей картинки» на ней появилась мешанина синих точек, которые распространились в пределах навигационной системы и мгновенно заполнили всю карту. В центре изначальной голограммы начало формироваться изображение. Контуры были нечеткими, они то вырисовывались, то меняли форму, трепетали, пока компьютер пытался собрать картинку воедино.

Появившаяся звездная голографическая карта сектора, в котором находился корабль, была настолько подробной, насколько это было в силах компьютера. Отец без напоминаний дал увеличение зоны, в центре которой располагалась одиночная расплывчатая звезда. У нее не было ни названия, ни обозначения. Даже в эпоху, когда на околоземных орбитах располагались мощные телескопы, все еще оставались зоны, звездные объекты, которые невозможно было четко различить.

«Пустые» области полнились пылью, отличались гравитационными помехами и другими астрономическими явлениями, часто препятствовавшими прямому изучению отдаленных объектов. К таковым относилась и не отмеченная на картах звезда, местоположение которой Отец смог определить только с текущей позиции корабля в пространстве. Собственно она уже не была просто звездой. Колоссальный взрыв превратил ее в расширяющуюся газовую туманность. В итоге от гиганта, при жизни во много раз превышавшего размерами и массой Солнце, остался небольшой плотный горячий объект с тонкой атмосферой из водорода и более тяжелых ионов, и гравитационным полем, в 100 миллиардов раз превышающим земное. Другими словами, объект стал нейтронной звездой, состоявшей из вещества, самого плотного из известных форм материи (чайная ложка такого суперядра весила около миллиарда тонн). Кроме того, взрыв сообщил новорожденному пульсару немалую скорость. Летящая звезда с приличным собственным магнитным полем сильно возмутила ионизированный газ, заполняющий межзвездное пространство. Образовалась своеобразная ударная волна, бегущая впереди нейтронного светила и расходящаяся широким конусом после него. Совмещенное оптическое и рентгеновское изображение пульсара показало, что здесь приходилось иметь дело не просто со светящимся газовым облаком, а с огромным потоком элементарных частиц, который несся в сторону корабля на огромной скорости.

Что ж, с причиной возникновения внештатной ситуации все понятно. Теперь следовало избегнуть ее последствий.

Ной сел кресло, расположенное у пульта электронного навигатора и набрал личный цифровой код. На мониторе вспыхнула надпись: «ЧАСТИЧНЫЙ ДОСТУП», а секундой позже появился запрос: «ВАША ПОЛНАЯ ИДЕНТИФИКАЦИЯ?» Андроид прижал ладонь из силиконовой кожи к стальной пластине на пульте, и после тихого щелканья Отец выдал фразу: «ПОЛНАЯ ИДЕНТИФИКАЦИЯ ПРОВЕДЕНА. РАЗРЕШЕН ДОСТУП К СИСТЕМЕ УПРАВЛЕНИЯ. ВАШ ЗАПРОС?»

Ной быстро набрал на клавиатуре: «ИЗМЕНЕНИЕ ТЕКУЩЕГО ПРОСТРАНСТВЕННОГО ПОЛОЖЕНИЯ КОРАБЛЯ».

Компьютер немедленно отозвался: «ЗАПРОС ПОЛУЧЕН. ПРОШУ ВВЕСТИ ПАРАМЕТРЫ НОВОГО КУРСА».

Светочувствительные элементы системы внешнего сканирования отыскали среди мириадов светил свет маленькой звезды, наиболее оптимальной для параметров нового вектора пространственного смещения, и передали свои открытия нужной подсистеме. Незамедлительно на экране компьютера появилось сообщение: «ОРИЕНТАЦИЯ ЗАКОНЧЕНА, ОРИЕНТИР ОБНАРУЖЕН», а следом – длинная колонка цифр и символов.

Далее все было просто и знакомо. Всего-то ничего – ввести нужные координаты, после чего электронный навигатор их обработает и направит корабль в нужный сектор Галактики.

Покончив с этой частью работы, андроид приступил к активации энергетической системы, приведению главного реактора в режим максимальной готовности.

Как и большая часть оборудования корабля, реактор был морально устаревшим, поэтому с физической точки зрения работал на быстрых нейтронах, образуемых в результате сгорания карбонитрида урана, тогда как на более современных звездолетах использовался принцип взаимодействия материи и антиматерии. Атомное «пламя» было невидимо, так как процессы происходили на уровне деления ядер. В ходе цепной реакции тяжелые ядра распадались на более мелкие фрагменты, которые, будучи в возбужденном состоянии, становились источниками нейтронов и прочих субатомных частиц. Но на этом процесс не заканчивается. Нейтроны продолжали «дробиться», в результате чего высвобождалась огромная энергия, возможно не такая колоссальная как при аннигиляции материи и антиматерии в реакторных системах новейших кораблей, но достаточная для нужд «Архонта».

Названия этих явлений были просты, но об их физике такого сказать было нельзя. У человечества ушли столетия только на то, чтобы их изучить. И десятилетия – чтобы научиться использовать. Основная задача системы – поддержание цепной реакции с помощью управляющих стержней на постоянном, регулируемом уровне. Только так ее можно было использовать для двигателей «Архонта», а также для питания его внутренних систем.

Некоторое время Ной невозмутимо следил за концентрацией этой невидимой мощи корабля, как стабильно растет уровень энергии. Он знал, что на этом этапе могла возникнуть проблема. Реактор или работал, или нет. Не было промежуточного состояний ни для технологии, ни для контролирующих систем. Хотя ему доводилось слышать, что в некоторых редчайших случаях могло оказаться иначе – и тогда последствия были кошмарными. Чинить поврежденный реактор в одиночестве было практически невозможно.

К счастью, процесс наращивания и аккумулирования энергии проходил гладко, как по маслу. Чудовищная мощь, сравнимая по силе с маленьким солнцем, бурлила в ядерном сердце корабля, и контроль над ней был целиком в руках синтетического человека.

Итак, его несложная работа полностью выполнена. Все системы огромного звездолета проверены и перепроверены. Программа нового курса заложена в центральный компьютер крейсера. Оставалось дело за малым – отдать завершающую команду для инициализации гиперпространственного прыжка.

После получения ее системой начнется процесс сбора гамма-излучения на поле проводника в ядерном реакторе. Мотиватор будет наращивать и изменять энергию внутри могучего атомного сердца корабля через несколько километров сверхпроводящей проволоки, скрученной в петлю, что вызовет флуктуацию в пространственно-временном континууме.

Каждое тело, достигнув скорости света и не защищенное специальным гиперполем, по законам физики должно перестать существовать. Материальный распад. Пересекая световой барьер, любой корабль, лишенный защиты, так же как и его экипаж, распадается не то что на молекулы и атомы, а на элементарные частицы, которые и продолжают двигаться со скоростью, доступной только свету. Защищенная щитом гиперполя «Архонта» пересечет роковую грань и, увеличив скорость до десятков световых лет в секунду, уйдет из мира существующего.

Пройдя невероятное расстояние через малоизвестную и таинственную область космоса, называемую гиперпространством, «Архонт» вновь материализуется только спустя несколько часов в другом конце Галактики. В эти часы жизнь искусственного человека, подопытной девушки-землянки, а также внеземных организмов в Ксенариуме будет находиться, как всегда, в руках компьютера.

Однако андроид не торопился отдавать завершающую команду. Он вдруг поймал себя на мысли, что до сего момента ему не приходилось выводить такой громадный звездолет в гиперпространство, разве что несколько раз корректировать положение корабля, чтобы избегнуть попадание в метеоритный поток, хотя броне из керамита, титана и адамантия рой из мелких каменных осколков был как слону дробинка. По большей части он только безучастно пребывал в рубке, наблюдая и анализируя показания внешних и внутренних сенсоров.

Что это – он колеблется или хуже того – боится? Опять какое-то смутное предчувствие выбралось из программных глубин, и тревожные звоночком звенит в биоэлектронном мозгу? Буквально на интуитивном, подсознательном уровне витает понимание, что произойдет что-то плохое, непоправимое, страшное? Что вот-вот настанет проблема, можем быть маленькая, а может быть и большая, настоящая катастрофа? А ведь предчувствие – это не доказательство, с ним к Отцу не обратишься. Он попросту не поймет своего электронного собрата.

Человеку свойственно испытывать страх. Таким способом природа позаботилась о поддержании инстинкта самосохранения. Это адекватная реакция организма на опасность, призванная уберечь от ненужных травм и ошибок. Опыт предков передается генетически, преобразовываясь в знания на уровне инстинктов. Однако Ной не был человеком, если не считать чисто внешнего сходства. Тогда почему он не решается отдать завершающую команду? Нет, на сей раз это не мысли о Камилле Фуэнтес, это что-то другое.

Несколько минут мозг андроида пытался найти и логически объяснить причину своего же аномального поведения. Для этого он провел сравнительно-сопоставительную параллель с человеком. Ведь сейчас андроид испытывал то, что обычно испытывает человек, которому приходится впервые делать нечто неординарное. Лежащее за пределами его компетенции. Да, вывод корабля в гиперпространство – это как раз то самое, что андроид делает впервые за свою жизнь. Значит, предчувствие обосновано какой-то подпрограммой, отвечающей за мотивацию когнитивных действий, и если проводить аналогию с человеческим поведением, можно интерпретировать как «сомнение», «неуверенность», «нерешительность». Другими словами, состояние ума, в котором возникает воздержание от окончательно определенного суждения из-за неспособности сознания сделать дискретный однозначный вывод. Например, что полет в гиперпространстве, расчеты которого произведены лицом, никогда не специализирующемся на вопросах космонавигации, может закончиться благополучно.

Ной задумался. Действительно, если он допустил какую-нибудь даже самую незначительную ошибку, не учел одну единственную мелочь при программировании курса, то полет может завершиться катастрофой. Гибелью всего корабля! Вот почему он не решается отдать завершающую команду. Значит необходимо все проверить еще раз. И убедиться, что для сомнений нет никаких оснований.

И все же Ной не мог не признать странности того факта, что ему, наделенному безупречным аналитическим мышлением и железной логикой, машине, не знающей эмоций и чувств в последнее время все чаще приходится сталкиваться с подобными аномальными сбоями. Предчувствие... Какая нелепость! Нет, это скорее всего результат перегрузки позитронных цепей, вызванных длительным контактом с человеческим существом по имени Камилла Фуэнтес. Как только закончится эксперимент надо будет побыстрее отремонтировать ее корабль и незамедлительно спровадить туда, откуда она явилась. Иначе он сам станет истеричным неврастеником с целым комплексом иррациональных недостатков.

* * *

Если бы Ной по пути следования из реакторного зала в командный центр разок глянул на мониторы, передающие изображения из бокса-изолятора, то он не был бы столь категоричен в отношении внутреннего голоса, особенно в те моменты, когда тот напоминал ему о подопытной. Во-первых он бы убедился, что его расчеты по поводу сроков начала родов заметно преувеличены, во-вторых, у синтетика появилась бы неуверенность в том, что сейчас более приоритетно – заняться управлением корабля или спускаться в лабораторию и принимать под свою опеку новорожденных. Ну и в третьих, Ной к величайшему своему сожалению обнаружил бы, что недооценил изворотливость ума колумбийской сеньориты. Поскольку она, вот же дрянь, получала удовольствие от родов, а заодно освобождалась от гаджета.

...Ей пришлось что есть силы напрячься и, оторвав попку от пола, встать на четвереньки, с трудом оперевшись на ватные руки. Это было сделано вовремя, потому что в следующий миг девушка почувствовала, как новые твари прутся наружу не только из вагинального канала, но и заднего отверстия. Маленький монстр извивался в попке, растягивая анус шире по мере того как вытянутая головка и змеевидное тельце старались выбраться. Чуть ниже такое же существо проделывало аналогичное действие с ее вагиной. Проталкиваясь из тесной норки детородного органа оно водило извивающимся тельцем по ее разгоряченным створкам щели, доводя до безумия. С влажным чавканьем они оба наконец выпали из отверстий, плюхнувшись в лужу слизи на полу.

Несмотря на мерзостность и отвратительность всего происходящего, физические ощущения были невероятными, по телу бежали приливные волны удовольствия, по коже – мурашки. Ей было хорошо. Пульсация в низу живота вновь нарастала, и достигла такой силы, что Камилла содрогнулась в экстазе и, высоко задрав попку, заработала торсом, имитируя половой акт. Закусив губу, протяжно стоная, она мотала головой, словно отказывалась верить, что возможно такое. Влагалище ожило и стало импульсивно сжиматься, то выпуская, то сдавливая существо, которое там находилось. Ошеломленная, она чувствовала – новый оргазм уже теплится в ее чреслах. Значит, ей необходимо воспользоваться этим.

Нижняя часть гаджета была отогнута назад и отделена от кожи. Возбужденная девушка посмотрела на контейнер-инкубатор, тот, что она запустила в стену. Он находился в метре от нее и мог бы помочь доконать проклятую железку. Ей всего лишь нужно добраться до него, скрывая свой слишком явный замысел. «Если я смогу зацепить гаджет за край инкубатора, то смогу оторвать большую часть этой поганой железяки», – мелькнула мысль. Очень неплохая мысль. Вообще сам по себе тот факт, что ей удавалось еще и думать, преодолевая всепоглощающую волну блядской похоти в сознании, был удивителен.

Все кружилось у нее перед глазами, мысли наслаивались одна на другую, смешались. Девушка не могла понять, как же она могла позволить себе вновь забыться и получать удовольствие от всей этой мерзости. Неугомонная похотливость была причиной? Сейчас она не занималась сексом, но все равно были затронуты потайные струны в ее душе, словно повернули скрытый выключатель в голове. И из кладовых подсознания хлынул неудержимый поток новых ощущений и желаний. В чем же секрет ее сексуальности? Этого девушка понять не могла. Но она не отчаивалась, а наоборот – давала выход своей страсти. Потому что только так, содрогаясь в безумии оргазмических конвульсий она могла вернуть себе свободу.

Камилла родила еще парочку монстриков. Возникшие в ее теле ощущения нельзя было передать словами. Ей было и больно, и сладостно, и блаженно от понимания, что она – родильная машина. Они, эти упругие и пульсирующие комочки чужеродной жизни, жили и созревали в ней, где-то в ее недрах. Это было так непривычно и так прекрасно – ощущать себя распутной, наслаждающейся, удовлетворенной тем, что она самка, которую оплодотворили, сделали беременной. Это переполнило чашу терпения Камиллы. В ней проснулся зверь.

Новая волна оргазма, более мощная, чем та, которую вызвали первые родившиеся создания, захлестнула Крошку-пиранью. Она заполнила ее всю, ей показалось, что еще мгновение – и раздастся взрыв. Сотрясаемой конвульсиями девушке тем не менее удалось заставить себя приподняться, рывком развернуть свое тело и оказаться рядом с инкубатором. Подопытная, фокусируясь на удовольствии, стараясь не думать о своей истинной цели, действовала рефлекторно: «Сейчас мне нужно лишь удостовериться, что мое тело упадет строго вниз, а не вперед. Надеюсь сработает». Облокотившись ягодицами о наклоненное стекло инкубатора, она скользнула вниз, пока согнутая часть штуковины на спине не зацепилась о металлический край контейнера. После чего постаралась расслабить тело и начала ждать наступления очередного оргазма.

Новая монстрятинка, по червячьи извиваясь, почти выбралась из влагалища, только длинный хвост ерзал и извивался в тесной норке, а Камилла могла ощутить еще одного, который толкался в прямой кишке. Девушка была уверена, что принесет ей долгожданную кульминацию...но потом вдруг ощутила сильные рвотные позывы, и испуганно схватилась рукой за грудь. «О боже мой! Они выбираются из моего рта тоже?! – как бомбы взорвалась в мозгу ужасная мысль. – Это невозможно...»

Упругий, пульсирующий комок устремился из живота прямо в пищевод и ее вырвало. В сознание наперебой стучались растерянность и смятение. Камилла не желала верить, что это была очередная тварь, но других объяснений не было. Ну конечно же, как она могла забыть – одна из паукообразных тварей отложила яйца прямо в желудок.

Подопытная ощутила, как рождающееся существо, протолкнув вперед себя блевотную жижу, с силой растягивает мышцы шеи, гортани, затем заполняет рот изнутри. Грудь занялась огнем, колючий воздух отказался лезть в перехваченное удушьем горло. Она не могла кричать, лишь с клекотом хрипела, как человек, которому перерезали шею, и не на шутку запаниковала. Но женское тело не прореагировало как мозг. Писечка сильно дернулась, соки хлынули наружу потоками, смешиваясь со слизью, едва первая волна удушья накатила на бедняжку. Она упала, покатилась по полу, захлебываясь и выгибаясь дугой. Превозмогая асфиксию, Камилла поняла, что ротик – просто еще одна дырочка, с помощью которой можно избавиться от чужеродных плодов внутри себя. Просто нужно принять это. И попытаться расслабиться. Несколько секунду назад она была на пороге оргазма, она отчаянно в нем нуждалась. Ее свобода зависела от этого. Поэтому, едва удушье спало, девушка раскрыла ротик так широко как могла и попыталась сконцентрироваться на получении удовольствия. Пусть и извращенного.

Со стороны это выглядело как сущий кошмар. Противоестественное, способное шокировать любого нормального человека. Глаза девушки лезли из орбит, лицо стало пунцовым. Она хрипела и готова была потерять сознание от недостатка воздуха, но несмотря на это чувствовала, как мощный оргазм зажигается в пояснице. Самый толстый фрагмент существа уже прошел между губ, и теперь остальная часть тельца извивалась в ее глотке, усиливая невероятное ощущение.

Звук собственного голоса, вид своего голого тела, широко расставленных ножек, между которыми извиваются, рождаясь уродливые твари, – все это возбуждало Камиллу не меньше, чем натуральный половой акт. Это было ошеломляющее, пошло, отвратительно. Не было слов описать ощущение. Оно просто бурлило и не требовало подходящей словесной формулировки. Камилла надеялась, что рано или поздно все это позабудется как кошмарный сон. Но только не эти приливные волны экстаза. В голове вдруг мелькнула тревожная мысль: а сможет ли она когда-нибудь заниматься нормальным сексом, и теперь у нее был ответ. Неважно, хотела она или нет, инопланетные существа – часть ее будущей сексуальной жизни. Они задели ее скрытую сексуальность, ненароком выпустили из бутылки джинна, который теперь постоянно будет напоминал ей о себе томлением в грудях и лоне.

...Девушка выблевнула изо рта склизкую шевелящуюся мерзость и, судорожно глотнув воздух, неожиданно для себя кончила. Но на сей раз оргазм был подобен взрыву атомной бомбы. За ним, как в цепной реакции, последовала серия новых оргазмов. Казалось, они никогда не прекратятся, как и поток выползающих из чресл существ. Казалось, еще миг – и она забьется не в сексуальных, а в предсмертных конвульсиях. Уже не сдерживая напора страсти, охваченная пожаром неуемной блядской похоти, она завыла в умопомрачительном экстазе, чувствуя, как внутри нее все распадается на сотни крошечных осколков. И запрокинув голову с клекотом и хрипом исторгла из ротика еще одно существо.

Отталкивающий, гадостный, граничащий с безумием процесс родов стал для ее измученного организма пределом. В очередной раз продемонстрировав безграничные возможности, он не нашел другого способа борьбы с буйством сексуальной энергии, кроме спасительного обморока. Тело девушки обмякло, и сознание провалилось во тьму. Большая часть контролирующего устройства была сломана и оторвана от спины. И теперь лежала у ее ног, подле инкубатора. План удался. Около десятка маленьких змееподобных, покрытых слизью существ скользили вокруг своей матери, не зная что им делать. Другие существа продолжали и продолжали выскальзывать из ее неподвижно лежащего тела.

Животик Крошки-пираньи вновь стал плоским, как только последние два чудо-юда покинули ее измученное тело: одно из влагалища, другое – изо рта. Окруженная своими жуткими детенышами, она тихо, почти беззвучно стонала, балансируя на грани реальности и бреда.

* * *

Андроид, естественно, ни за что бы не поверил, что подопытной землянке удастся избавиться от гаджета. Это было попросту невозможно. Впрочем, в настоящее время его занимали куда более насущные дела. Он проводил последнюю проверку систем и через минуту другую собирался запустить гипердвигатели, когда внезапно раздался голос Отца:

– ВНИМАНИЕ. ЗАРЕГИСТРИРОВАНА КВАНТОВАЯ АНОМАЛИЯ ПО ВЕКТОРУ 1-5-6. ОТМЕТКА 24. АНОМАЛИЯ ОПРЕДЕЛЕНА КАК ВХОДЯЩИЙ ГИПЕРТУНЕЛЬ. ПОВТОРЯЮ....

Только главный компьютер успел произнести эту новость, как в нескольких тысячах километрах от крейсера полыхнула ярчайшая вспышка чисто-белого света, и из Ничего материализовалось серебристое металлическое тело – космический корабль. Едва он вошел в нормальное пространство, как «ворота» из «параллельной Вселенной» сверхсветовых скоростей тут же захлопнулись за его кормой.

Ноя словно швырнуло к пульту тактического управления.. Все мышцы в его теле напряглись глаза забегали по экранам, руки протянулись к кнопкам. Большая часть индикаторов сменила цвет на запрещающий красный и предупреждающий желто-оранжевый. На центральном мониторе появились слова: «Идет идентификация объекта».

Первая его мысль была о Хозяине. Что он наконец вернулся. На зеленом поле монитора наконец появилось изображение пришельца в виде мерцающего белого силуэта, пискнул зуммер, давая понять, что объект полностью идентифицирован. Это был не Хозяин. Сопроводительная надпись сообщала:

РАЗВЕДОВАТЕЛЬНЫЙ КОРАБЛЬ «ИСИДОРА», КЛАСС «МИРАНДА».

СПЕЦИАЛИЗАЦИЯ: ПРОВЕДЕНИЕ МНОГОПРОФИЛЬНЫХ НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИХ МИССИЙ В ГЛУБОКОМ КОСМОСЕ.

ПОСТОЯННЫЙ ЭКИПАЖ: 6 ЧЕЛОВЕК. НАУЧНЫЙ ПЕРСОНАЛ:10 ЧЕЛОВЕК.

Мониторы оперативного центра крейсера показали схемы прибывшего звездолета во всех проекциях. Тем временем «Исидора» включила импульсные и маневровые двигатели, и, выровняв свое положение в пространстве, направилась туда, где дрейфовала, подобно спящему киту в бескрайнем темном океане, стальная громада «Архонта».

Как и все прочие андроиды, Ной обладал великолепными знаниями в рамках своей специальности. Теперь же его вынудили действовать за пределами мира медицинских и биологических наук, иметь дело с ситуацией, требующей взвешенного решения. При чем быстрого решения. Ему на помощь пришла логика, услужливо подсказавшая, что появление этого исследовательского звездолета может быть связано с Камиллой Фуэнтес. За время своего вояжа с поврежденным конвертером девушка вероятно включила сигнал бедствия. Правда сенсоры «Архонта» не зарегистрировали его, никакой работы передатчика с борта ее корабля не было отмечено. Но сигнал вполне мог быть не широкополосным, а настроенным на приемник определенной частоты, например, для связи со своим кораблем. В этом случае некто уже принял его и направился на поиски пропавшей девушки. Однако сигнал могли перехватить и другие звездолеты. Случайные.

Случайные? Нет, вероятность того, что в этом богом забытом секторе космоса, вдали от проторенных трасс, окажется случайный корабль, была слишком мала, буквально один шанс из миллиона. Значит все-таки «Исидора» явилась, чтобы спасти Камиллу? Подопытную, без которой эксперимент лишался смысла.

Андроид смотрел молча на приближающийся корабль, чувствуя, как внутри него растет неодобрение – не из-за происходящего, а из-за того, что за этим скрывалось. Внешне он не выглядел изумленным. Он сидел в капитанском кресле и размышлял, сохраняя обычное бесстрастное выражение лица. Такая сосредоточенность помогала ему искать ответ на вопрос, который был очевиден – что делать? С точки зрения программы ситуация была сложной. Многовариантной. И его биоэлектронный мозг с непостижимой для человека скоростью прокручивал все возможные варианты. По крайней мере те из них, которые казались логичными.

* * *

Если бы Ной немного пошевелили мозгами, хотя бы самую малость, то пришел к выводу, что, возможно, ошибается.

А он действительно ошибался. Причина, по которой «Исидора» вышла из сверхсветового гипердрайва, вовсе не была связана с кораблем Камиллы Фуэнтес. Ведь девушка так и не удосужилась врубить сигнал «SOS», а уловить гиперэмиссию ее поврежденного конвертора можно было только в том случае, если поисковый корабль находился в обычном пространстве, на достаточно близком расстоянии. Другими словами, ни о какой девушке-спасателе с «Немезиды», капитан исследовательского звездолета не знал. А уж тем более не был в курсе изуверских опытов, что проделывались с ее участием.

Как мотылек летит на одинокий свет лампы во мраке ночи, так и «Исидора» была привлечена сигналом радиомаяка «Архонта». Да – работающим на секретной импульсно-кодовой модуляции. Да – известной очень узкому кругу лиц в военных структурах. Но ведь и такое с позволения сказать чудо технической мысли как простой спасательный бот запеленговал его. А что до «Исидоры».... О, невозмутимый андроид, интересующийся точными данными, наверняка нашел бы для себя занимательным изучение параметров технической оснащенности этого звездолета, особенно его многоцелевых сенсорных комплексов последней разработки.

Будь она старой грузовой колошей или просто ровесником «Архонта», то сигнал радиомаяка не привлек бы ее внимания. В бесконечности Вселенной звезды – представлялись всего лишь песчинками. Белые карлики в нем едва стоили внимания. В подобной пустоте даже такой левиафан, как «Архонт», фактически не существовал. Он дрейфовал в великом Ничто, как свободный электрон, сорвавшийся с орбиты своего атома. Но все-таки даже свободный электрон можно заметить, если на его пути встретится некто, оснащенный подходящими приборами. Так вышло, что «Исидора», следовавшая с научной миссией в один из удаленных неисследованных уголков Галактики, пролетала очень близко к крейсеру. (В космосе «очень близким» считается все, что находится от тебя в пределах светового года.)

Однако «Исидора» принадлежала к классу суперсовременных исследовательских кораблей, способных сканировать пространство десятками узконаправленных электро-фоторецепторов дальнего действия и более чем сотней полноспектральных трансиверов. Эти сенсоры отслеживали все коммуникации, начиная с комлинковых и субкосмических волн и заканчивая радиочастотами, в поисках сообщений, «скрытых» под видом естественных рентгеновских излучений или статических шумов.

Скановые компьютеры мгновенно перерабатывали и анализировали колоссальные объемы информации. Индикаторы, соответствующие предварительно введенным в программу сигналам риска, таким как энергетические перепады, которые могут указывать на присутствие корабля, или неожиданные энергетические всплески, обнаруживающие работу силового генератора, скрытого с помощью систем маскировки от сенсоров, автоматически активизировали резервные сенсорные батареи, предназначенные для сбора более подробной информации.

Сравнивая информацию, получаемую от сенсорных и коммуникационных систем, главный бортовой компьютер, по сравнению с которым Отец «Архонта» выглядел калькулятором, мог производить мониторинг более трех сотен различных субкосмических частот одновременно, меняя частоту каждую десятую долю секунды. И естественно, импульсно-кодовая модуляция радиомаяка «Архонта» оказалась ему по зубам.

Кое-кто из тех, кто анализировал полученный сигнал, высказали мнение, что этот сигнал не имеет отношения к миссии «Исидоры». Дескать, секретная частота – значит там какой-то объект военного назначения, а военные, как известно, не любят, когда кто-то, особенно ученые, лезут в их дела.

Но капитан исследовательского звездолета оказался любопытным парнем. Легкое изменение курса дало бы шанс познакомиться со странным источником сигнала поближе, а небольшие, но продуманные поправки в бухгалтерских документах оправдали бы крюк в глазах владельцев. Он отдал приказ, и компьютеры скорректировали курс. Когда они вышли из гиперпространства, выяснилось, что объект – огромный военно-экспедиционный крейсер, специализирующийся на проведении особых миссий, знать о которых дозволялось обычно очень узкому кругу людей.

И все же капитан проявил настойчивость – как ни как он командовал исследовательским кораблем. Наличие такой должности вполне оправдывало интерес ко всему загадочному и непонятному. А в том, что здесь, в черной пустоте, в отдалении от всех коммуникаций дрейфует огромный военный корабль Объединенных Систем, было нечто таинственное. Его заинтересовало новое дело, казавшееся всего лишь развлечением, второстепенным занятием, любопытным, но не особо перспективным. Тем не менее он счел свои долгом узнать ответ на вопрос: что за глыба метала торчит тут, где ее принципиально не должно быть?

Офицер связи передал стандартное сообщение:

– Говорит разведывательный корабль «Исидора», регистрационный номер: Танго–Икс – один – девять – ноль – восемь – четыре – шесть, следующий с научно-исследовательской миссией в сектор Веги. Вызываю военно-экспедиционный крейсер Объединенных Систем «Архонт». Мы перехватили сигнал вашего радиомаяка. Вам требуется какая-либо помощь? Прием.

Капитан с минуты на минуту ожидал, как твердый, лишенный эмоции голос какого-нибудь вояки скажет что-то вроде «Говорит «Архонт». Благодарю за предложение, но мы не нуждаемся в чьей-либо помощи. Пожалуйста, покиньте данный район». Но крейсер молчал. Тишина, повисшая в командном отсеке, нарушалась лишь слабыми сигналами отдаленных звезд. Им вторило попискивание приборов на панели управления перед огромным экраном, на котором висела мрачная гора металла и композитов.

Не дождавшись ответа, капитан дал знак оператору повторить попытку, но, как и предыдущая, она оказалось безрезультатной. Капитан задался вполне обоснованным вопросом, который несколько ранее при таких же обстоятельствах возник в голове Камиллы Фуэнтес: «Странно. Почему они молчат? Они должны нас видеть и слышать наш запрос».

Чутье ему подсказывало – что-то здесь не так. Сканирующее окружающее пространство устройства передавали трехмерное изображение «Архонта», отмечали такие немаловажные детали, как наличие красных и зеленых навигационных огней вдоль всей линии корпуса, работу генератора защитного поля, сенсорную активность, но самое главное – биение атомного сердца крейсера, его реактора, работающего на полную мощность. Кроме того, сканеры отмечали инициализацию гиперпространственных двигателей, готовых вот-вот запуститься и унести «молчуна» в мир «параллельной Вселенной». Единственным белым пятном в массиве информации по крейсеру было отсутствие биосигналов, признаков, что корабль обитаем. Объяснение несколько покоробило капитана «Исидоры», гордящегося лисьим нюхом своего корабля, – внешняя обшивка «Архонта» затрудняла работу сенсоров, определяющих наличие жизненных форм жизни. Он знал – на таких кораблях обычно стояла бронезащита из пермацита или усиленных дюрастальных пластин, но в случае с «Архонтом» все обстояло несколько иначе – крейсер был явно модернизирован, и тот, кто его переоснащал, не поскупился на дорогие молекулярно-связанные броневые пластины из титана и адамантия с прослойкой керамита (это не считая многослойной внутренней обшивки –сверхстойкий пластик, теплоизолятор, материалы, задерживающие ионизирующие излучения, и так далее), достаточно прочные, чтобы не только противостоять ударам микрометеоритов или кинетического оружия, но и создавать проблемы сканерам другого корабля.

И все же корабль явно кем-то управлялся. Не могли же сами по себе запуститься гипердвигатели, если конечно этот процесс не был заранее предусмотрен программой. Тогда почему военные или те, кто находился на борту этого исполина игнорировали стандартные запросы. Настолько все секретно у них там, что боятся даже рта раскрыть? А может...

Капитан нахмурил брови, прикинув такой вариант –что если крейсер захвачен террористами? Ему вспоминалась история шестилетней давности с бунтом экипажа одного военно-транспортного корабля. Его капитан был убит, «вторым после бога» стал первый помощник, который увел судно неизвестно куда. Официальные власти посчитали корабль погибшим. И надо же такому случиться – спустя три месяца транспортник вынырнул неподалеку от Альтаира и приземлился возле торговой колониальной базы, которую его команда начисто разграбила. После долгой охоты, проведенной военным флотом, выяснилось, что современные джентльмены удачи обустроились на одной из самых отдаленных, но пригодных для проживания людей планет в созвездии Кентавра, создали там свое гнездо, а продовольствием и необходимыми вещами обеспечивали себя с помощью вульгарных набегов.

В отличие от своих древних предшественников – морских пиратов или современных законопослушных вольных изыскателей, другими словами, наемников, космические пираты – не авантюристы-одиночки, а часть огромной отлаженной криминальной системы. Занимаются они и контрабандой, и нелегальной торговлей с колониями Объединенных Систем. Недаром существование космического пиратства скрывалось от широкой общественности.

После недолгого совещания с экипажем, капитан принял решение: отправить на дрейфующий крейсер одного из трех андроидов, который выяснит, что за тайна скрывается на его борту. И если корабль действительно находится под контролем лиц, не имеющих отношения к официальным военным структурам, отправить сообщение на Землю. Пусть высылают боевую группу и разбираются со своим пропавшим крейсером.