Четыре дня и пол-литра спермы спустя...

Сергей оказался очень полезным для моего роста. Будучи по складу характера человеком общительным и компанейским, он мог похвастаться большим количеством людей, входящих в его круг общения. Это были как его лучшие друзья, такие же фанатики двухколёсных стальных жеребцов, как и сам Сергей; так и просто «шапочные» знакомые всех возрастов и социальных слоёв.

Поэтому не удивительно, что за эти несколько дней через меня – в буквальном смысле – проходило за ночь до десяти человек.

Позвонив классной руководительнице и предупредив, что «простудилась», я на это время отправила Юлю «погостить» к родителям, чтобы девушка не смущала моих гостей своим присутствием. К тому же, она моя собственность и без моего разрешения никто не смеет к ней прикасаться.

Когда же с этими приготовлениями было покончено, я целиком отдалась удовольствиям, позволяя творить с собой что угодно. Единственным условием было только одно – кончать в меня. Нехитрая «легенда» о том, что Сергей снял дорогую шлюху, а теперь «угощает» друзей, работала на «отлично». Внешностью – и лицом, и телом – я уже давно соответствовала категории «дорогая», поэтому мужчины вопросов не задавали, наслаждаясь доступной женщиной.

Некоторых, тех, что были помоложе и приходили одни, я заражала сама. Иных, кому случалось приходить парой, подчинять мне помогал Сергей. Уводил в соседнюю комнату или просто удерживал в захвате, если силы позволяли, одного из парочки, пока я заражала другого. Затем то же самое происходило и с оставшимся везунчиком.

В итоге этих непрерывных «скачек» у меня появилась возможность контролировать ещё более пятидесяти Репликантов.

. . .

Выносливость пока не позволяла заниматься «этим» непрерывно, поэтому днём я отдыхала после ночного сексуального марафона. Спала, обнаружив, что [Сонар] может работать и в фоновом режиме, читала книги, примеряла бельё и одежду, которые покупал мне Сергей. И ела, ела, ела, прибавляя в объёмах просто стремительно. Тело обновлялось и наливалось жизненной силой так быстро, что за эти дни мне пришлось сменить три размера белья – бюстгальтер, идеально сидевший утром, к вечеру уже ощутимо давил!

Впрочем, благодаря качественной пище не только моё тело становилось всё сексуальней, но даже удалось немного поднять характеристики. Всего на пару пунктов, мелочь, однако, приятно. Впрочем, куда приятнее было узнать, что качественная еда сама по себе может способствовать росту.

Мой прогресс уже был довольно внушительным. Имея сороковой уровень, я теперь смогла бы убить ту шуструю «пасть», напавшую на меня в недавнем бою, буквально за три удара – атаковать скрытно и затем добить двумя взмахами. И это воодушевляло.

Но такой относительно быстрый рост в то же время и удивлял – я прошла четыре десятка уровней примерно всего лишь за месяц, не прилагая особых усилий. Не значит ли это, что дальнейший прогресс будет куда сложнее, чем я ожидаю. И вообще, есть ли предел по уровням?

. . .

«Эра, отобрази мои характеристики», - командую помощнице, жуя очередной ломтик мяса.

Перед взглядом появляются строки.

Имя: Марика Маасс

Раса: Эрамеус

Пол: женский

Возраст: 30 дней.

Уровень: 42

Класс: альфа-организм, тип 2 "Комменсал»

ОЗ: 2 975 / 2 975

ОМ: 0 / 0

Сила: 48

Ловкость: 49

Выносливость: 53

Мана: 0

Рацио: 313

Атака (ближний бой): 325

Защита (физическая): 291

Опыт: 264

Опыта до следующего уровня: 776

***

Носитель: активен

Имя: Евгения «Тихоня» Тихонова

Раса: человек

Пол: женский

Возраст: 16 лет

Уровень: 41

Класс: носитель, 2-й тип

ОЗ: 3 389 / 3 389

ОМ: 0 / 0

Сила: 60

Ловкость: 56

Выносливость: 62

Мана: 0

Атака (ближний бой): 292

Защита (физическая): 324

Опыт: 62

Опыта до следующего уровня: 739

Да, рост внушительный, но [Мана], равная нулю, удручает. Каким образом можно хотя бы разблокировать этот параметр, я не знала. Очевидная мысль о том, что для этого нужно некое магическое воздействие, отпадала: сама на себя я, по понятным причинам, повлиять не могла, а без чувствительности к магии искать магов, которых в этом мире могло и не быть, довольно бессмысленное занятие.

«Эра, сестричка, каков мой предел по уровням?» - задаю я вопрос, не особо надеясь на внятный ответ.

Произвести вычисления не представляется возможным.

«Сколько всего Репликантов я могу контролировать?» - сползаю щекой на прохладную столешницу.

Произвести вычисления не представляется возможным.

«Скажи, сколько сможет прожить моё тело?» - спрашиваю совсем уж откровенную глупость, понимая, что мне ответят.

Произвести вычисления не представляется возможным.

Я бы, конечно, могла обрадоваться тому, что недоступность расчётов связана с огромными числами и моей Вселенской, невообразимой крутостью. Но, скорее всего, дело было в знакомой уже мне «упёртости» помощницы, редко отвечающей на прямые вопросы по непонятной мне причине.

«Что же ты у меня такая бестолковая?» - с улыбкой думаю я, глядя в одну точку перед собой.

Это даже, наверно, хорошо, что Эра такая. Её поведение мне напоминает...

Прости меня, Марика, за то, что совсем тебе не помогаю.

Поток слов перед взором вламывается в сознание, обрывая мысли. Я вздрагиваю, отрывая лицо от столешницы, а сердце, как мощный мотор, за мгновение разгоняется почти до предела.

Эра только что извинилась и назвала меня по имени!?

. . .

Все мои попытки разговорить помощницу успехом не увенчались – она вновь молчала, отказываясь начать беседу на отвлечённые темы. Я же сильно перепугалась, не меньше, чем во время боя с «пастями». В душе мгновенно вспыхнуло чувство нежной радости и привязанности. Что, если моя Пилочка всё ещё со мной!? Она здесь, рядом, во мне, просто сбита с толку минувшими событиями и поэтому так ведёт себя.

Конечно же, иначе и быть не могло - это моя любимая Пилочка!..

Но Эра молчала, больше не проявляя подобных моментов откровения, и моя эйфория быстро спадала на «нет». Похоже, я просто приняла желаемое за действительное. А те слова помощницы были нужны лишь для того, чтобы всколыхнуть моё эмоциональное состояние – Эра заметила в настроении своей хозяйки что-то, что решила подкорректировать.

. . .

К утру понедельника под моё начало встало ещё девять Репликантов. Медленный темп разрастания Роя начинал меня раздражать, но это была необходимая мера безопасности. Прикажи я слизнячкам подчинять по одному человеку в день, то, по расчётам Эры, при идеальных условиях через месяц мне будут послушны сто шестьдесят тысяч Репликантов, а через три месяца – я смогу более трёхсот восьмидесяти раз подчинить эту планету!

Но, увы, в обозримом будущем этого не случится. Я просто не приложу ума, откуда брать такие астрономические значения [Рацио], чтобы контролировать Репликантов. Даже если Тихоня, как и подобает Королеве, превратится в неподвижный инкубатор, который будет литрами пить сперму двадцать четыре часа в сутки – а этот ценнейший ресурс ещё нужно как-то получать в таких количествах – то я всё равно не смогу обеспечить себе нужный прирост характеристики.

При этом не следует забывать, что меня ищут – и «пасти», и те, кто их послал. Да и самоуничтожившися Репликант, пославший сигнал тревоги, подсказал, что этот мир и сам, безо всяких кошмарных чудовищ способен представлять для меня угрозу. Если я ошибусь в этот важный этап и буду обнаружена, то Рой падёт, без вариантов.

. . .

Занятий и подработки я пока решила не оставлять. Школу и кафе горничных по понятным причинам посещали молодые люди, а это и было моей целью – подчинять молодых и перспективных, прочно укореняясь в обществе людей.

В один момент я поняла, что даже не против скрытно подождать десяток другой лет, понемногу заражая Репликантами тщательно выбранные цели. Ныне подчинённые молодые люди будут стремиться к руководящим должностям, исподволь претворяя в жизнь мои указания. А от них постепенно будут заражены и матёрые, опытные политики, директора корпораций и прочие власть предержащие.

Подобный сценарий развития событий для меня куда предпочтительней прямого столкновения и открывает множество вариантов. От создания каких-нибудь «чудодейственных» добавок к еде, основным компонентом которых будут мои споры, до едва ли не прямого диспута с человечеством о добровольном покорении мне!

Но до тех пор, пока я не обрету достаточно сил, мне придётся довольствоваться малым.

. . .

На утро, приказав Сергею и своей сестре пойти на свидание, я отправилась в школу. Можно было просто переселить Машу поближе ко мне, но пока ещё следовало обставлять подобное как можно более правдоподобно. Это было бы вполне естественно для окружающих, если бы сестра боялась жить в одной квартире с отцом, которого уже пару дне. как выпустили из заключения. и захотела переехать к своему новому возлюбленному.

Юлька, повисшая у меня на шее, как только мы встретились у школьных ворот, не отлипала до самой аудитории. Внешне всё было невинно - всем известные лучшие подруги приветствуют друг дружку и не более того. Ну, возможно, слегка откровенней, чем положено, но девчонки постоянно ведут себя так в своей среде, поэтому особо удивляться нечему.

Но я с удивлением понимала, что Юля теперь моя, вся целиком с головой. Между обрывков фраз «...моя Госпожа...», «... попа огнём горит...» и «...ещё хочу...» что она восхищенно шептала мне на ухо, я ощутила, как грохочет её сердечко от одного лишь моего присутствия.

Особо не стремясь к подобному, я обратила лучшую подругу в покорную рабыню своего члена.

. . .

Откровенный облегающий наряд, купленный для меня Сергеем, оказался весьма по вкусу «страждущим», выгодно подчёркивая мои и без того заметные прелести. По возбуждённым взглядам парней, буквально насиловавших меня глазами, я поняла, что сегодня Тихоню ждёт обильный второй «завтрак».

Преподаватели, конечно же, знали, чем я занимаюсь, и вряд ли находили это достойным юной девушки, но, как ни странно, порицали только лишь за откровенный внешний вид. Похоже, я ещё не успела перейти некую невидимую черту, да и нарастающие проблемы и волнения в городе куда более тревожили людей, чем какая-то распутная девка. Но, тем не менее, за двадцать минут, остававшихся до начала занятий, на меня высыпалось десятка два гневных замечаний о моём внешнем виде.

Хотя нужно признать, что за некоторыми репликами воспитательного характера таились откровенно вожделеющий интерес и желание обладать мной.

Чтобы понемногу снизить накал недовольства моей персоной, я заразила двух учителей, тех, что помоложе, приказав им мягко, но настойчиво внедрять в своей среде мысль о том, что я делаю «это» осознанно, что я уже взрослая, и всё такое прочее. Инне Николаевне, приоритетной цели среди учителей, по прежнему везло избегать заражения – её до сих пор ещё не было на занятиях.

Моя попа сиротливо опустела, оставшись с последним слизнячком.

. . .

Теперь, когда Репликантов среди учеников стало больше, я велела им снижать ажиотаж вокруг шлюховатой десятиклассницы в моём лице. Тихоня и без того привлекла достаточно внимания, поэтому стоило немного утихомирить бурление гормонов, начинавших просто кипеть, как только я появлялась в поле зрения. Пора было превращать слухи в довольно странную, но обыденную реальность. Вроде как в школьном буфете продают свежие булочки, а в мужской уборной Тихоня отсасывает у всех желающих. И в обоих случаях достаточно пары монет, чтобы получить удовольствие.

Иными словами – ничего необычного.

Не имея в достаточном количестве свободных слизнячков, я пачкала «причиндалы» парней спорами, как делала впервые с четвёркой отморозков Шелеста. Подобный способ куда менее затратный, но и не такой надёжный, как мгновенное внедрение Репликанта. Однако, свободные резервы позволяли немного ускорить процесс роста Роя, полагаясь на количественный фактор.

За время до конца занятий я успела обслужить почти четверть сотни людей, откровенно и бесстыдно наслаждаясь своим поведением. И как бы я не прикрывалась важностью набора пунктов [Рацио], но того факт, что мне просто нравилось ощущать вкус семени на губах, вычленяя настоящие букеты ароматов, нельзя было отрицать.

Если бы не такая моя ебливая сущность, жаждавшая отдаться всему миру, то Рой увеличивался бы совсем уж с черепашьей скоростью.

Последнего парня я обслуживала в присутствии Юли. Молодой человек, оказавшийся не из робких. Звонко шлепая меня животом о сочные «булочки», он то и дело бросал многозначительные взгляды на Осипову, с индифферентным видом тыкавшую пальцем в экран смартфона. А я, постанывая и сладко вдыхая, обсуждала с подружкой преимущества орального секса перед анальным.

. . .

Грипп оказался куда серьёзней, чем ожидали власти. Вначале прожужжав все уши этим новым штаммом, теперь репортажи о нём почти исчезли, словно ничего и небыло. Впрочем, хотя и наше с Юлей кафе, и школа всё ещё продолжали работать в штатном режиме, но стремительно носящиеся по городу кареты скорой помощи вкупе с тревожными слухами явно намекали на начинающуюся эпидемию. И нарастающие масштабы никак не вязались с ожидаемым осенним валом респираторных заболеваний. Относительно небольшой город просто не имел ресурсов, чтобы справиться своими силами с этой заразой, но власти изо всех сил стремились сохранять спокойствие населения, не допуская возрастания и без того заметного волнения.

Всё это было отчётливо ясно, хотя бы потому, что подобным образом я бы поступила сама, оказавшись в такой ситуации. Об эпидемии открыто не говорил, в СМИ грипп обсуждали, как лёгкую простуду и уверяли, что всё под контролем. Но сознательная часть населения начинала кое-что понимать. И оставаясь при этом, как ни странно, пассивной.

Моё поведение в школе могло показаться слишком самонадеянным, но я намеренно сбрасывала со счетов возможность заболеть. Если Королеву Роя свалит с ног простой грипп, то грош мне цена, как новому миропорядку, и даже не следует продолжать плодить Репликантов.

Поэтому, нацепив медицинские маски, мы с подругой наперекор здравому смыслу шли в кафе на подработку, ни как не ожидая, что там нас ждёт приятная встреча.

. . .

Срез пистолетного ствола, наведённого на меня, казался куцым и забавным, но приобретённая память людей вынуждала ощущать себя неуютно, находясь под прицелом. Этот короткий огрызок мог нести смерть с той же лёгкостью, что и «полноценное» оружие, привнося вдобавок и ощущение неполноценности – такая величественная и великолепная «я» могла умереть, как и все, от кусочка металла в сердце.

Оружие – пистолет Макарова – навела на меня Аня, явившаяся собственной персоной. Все гадали, где же она и чем занимается. Родители тратили уйму усилий, стараясь разыскать дочь, а Анечка, похоже, не особенно и скрывалась. Воистину: хочешь спрятать – оставь на виду.

Впрочем, по внешности девушки было ясно, что и ей самой пришлось несладко. Она была в той же одежде, в которой я видела её с камерой в руках у витрины в кафе. Грязная куртка, кончики засаленных волос, торчавших из-под головного убора, и мелкие прыщики на потемневшем от недосыпания лице, явно говорили, что девушка на грани. Привычный для неё мир внезапно рухнул, обернувшись тёмной своей стороной.

Оказалось, что чудовища существуют! И одно из них – та самая одноклассница, которую Смирнова пыталась избить и изнасиловать обломанным черенком швабры.

По глазам Ани было заметно, что безумие уже опустило свою ладонь ей на плечо.

— Не дёргайся!.. Ты!.. – взвизгнув, девушка тыкала в мою сторону оружием.

Сообразив, как поступить, она подстерегла меня у служебного входа. Наверняка навоображав невесть что, она боялась быть обнаруженной – не зря же скрывалась – поэтому напала в укромном уголке.

— Что тебе, Аня? – произношу миролюбивым тоном, глядя в переносицу девушки.

Мимолётный испуг уже отступил, оставив лишь нервозность от своей беззащитности. Кто знает, может я теперь могу выдержать и пулю из ПМ`а? Вот только проверять это как-то не хочется.

— Закрой рот!.. – едва не визжит Аня в ответ, а затем переводит взгляд на Юлю. – Осипова, отойди от неё, живо!

— Ч-что случилось? – подруга умело «включает» непонимание, делая испуганные глаза и робко отступая на один шаг в сторону.

«Умничка, обожаю её...» - проносится в голове.

Похоже Юлька испуганна даже меньше меня, всецело полагаясь на свою госпожу. Она знает, что произошло в тот день между мной, Шелестом и Смирновой, поэтому включилась в игру мгновенно.

— Отойди, говорю! Ты не знаешь, кто она такая! Она... она – блядь, чудовище! – глаза Ани бегают по сторонам. – Быстро ко мне, Юля!

Подруга делает круглые глаза и со страхом смотрит на меня. А я чувствую, как завожусь, начинаю буквально течь от взглядов этой сучки. Желание выебать её здесь и сейчас настигает подобно лавине, кое как уравновешиваясь лишь желанием поглумиться над Аней. Но при первом же удобном случае я подобающе подругу накажу, просто порву ей задницу...

— Ч-чего скалишься, уёбище?! – вздрагивает Аня, заметившая мою ухмылку. – Юля, не тупи, живо ко мне! Ты что не видишь, что эта сука даже оправдываться не пытается?!

Вздрогнув, подружка неуверенными шагами отступает к Смирновой, замирая посередине между нами.

— Не делай глупостей... - говорю я, просто, что бы что-то сказать.

Нервы девушки раскалены, и она вряд ли меня послушает. Так и оказалось.

— П-пасть свою захлопни! – заикается от страха и волнения Смирнова. – Сейчас к ментам пойдём. Они тебя, тварь, скрутят и ёбнут, а потом... разрежут и вытащат все потроха. Ты сдохнешь – тебе понятно!?

Полубезумная усмешка появляется на её губах, а пистолет ходит просто ходуном в нетвёрдых руках.

— А-аня, ты ошибаешься... - грамотно «блеет» Юлька. – Это же Женя, одноклассница наша...

— За спину, говорю! – рычит в ответ Аня. – Одноклассница, как же!.. У этой твари из пизды какая-то хуйня вылезает. Она ей Шелеста и подставила... Да не тормози же ты, овца тупорылая!!

Завопив, Аня переводит взгляд на Юлю, и в этот момент моё тело выстреливает, словно туго завитая пружина, стремительно обрывая дистанцию. Расстояние слишком большое, чтобы я одним ударом [Шипа] обезвредила Смирнову, но слишком незначительное, чтобы она была в безопасности.

Молниеносный рывок смазывается в одно движение: поднырнув вниз и вправо, и уходя с линии прицеливания, я за доли мгновений буквально телепортируюсь вплотную к Ане. Левой рукой всаживаю короткий тычок снизу по стискивающим оружие ладоням девушки, а правой – вцепляюсь в её куртку, привлекая невесомое тело к себе.

Пистолет задирается к небу, но выстрела нет. Аня бестолково переводит взгляд, с запозданием догоняющий стремительные события, на меня, а затем открывает рот, силясь завопить от ужаса. Но моя левая ладонь уже опустилась на её горло, обрывая рвущийся крик и смазывая безумный вопль в приглушенное сипение.

Неловкий удар рукоятью пистолета, я просто перехватываю над своей головой, одним рывком вывернув оружие из рук девушки, а её саму за пару шагов прижимаю к бетонному забору, огораживавшему задний двор кафе.

Всё случилось настолько стремительно, что Юля принимается «паниковать» так же опаздывая, и с причитаниями бросается к нам, пытаясь разнять.

— Женька, перестань, что ты делаешь?! – в испуге восклицает подруга. – Отпусти её!..

— По... мо... ги... - сипит Аня, дергаясь всем телом в попытках вывернуться из моих объятий.

Отбросив в сторону пистолет, я перехватываю одну из её рук, пытающихся исцарапать мне лицо. Вторую же держит Юлька в притворной попытке разнять нас.

— Тихонова, перестань! – на лице подруги появляются слёзы. Какова актриса! – Мне страшно! Скажи, что Анька всё придумала, а на самом деле вы просто поссорились!.. Ну же, скажи!

Она навалилась всем телом на Смирнову, полностью лишая её возможности двигаться. Я же едва сдерживала улыбку, глядя на надежду, робкие крохи которой проблёскивали во взгляде Ани.

— Знаешь, Юленька, а ведь она права, - злобно ухмыляюсь, переводя взгляд на подругу. – Я действительно монстр...

В тот же миг, хлопнув колыхнувшейся юбкой, мой член обнажается, обвивая шею подруги и обрывая испуганный крик. Аня дергается в немом вопле, пытаясь меня остановить, и скосив глаза на Осипову... и в тот же миг ошарашено замирает, видя, как гримаса страха на лице Юли тает, обращаясь открытой и довольной улыбкой.

Всё с той же улыбкой подруга приоткрывает свой ротик, шаловливо показав язык, и покорно принимает глубоко в горло почти полметра упругого «мяса» её возлюбленной. Я не спеша, делаю пару качающих движений, словно насилую её в рот, а затем привлекаю к себе для поцелуя.

Член прячется на место, а Юлька заходит мне за спину, обвивая руками за талию и с усмешкой поглядывая на Смирнову.

— Да, ты мой прекрасный монстр, - едва слышно произносит подруга, а затем добавляет. – Заканчивай с этой дурочкой поскорее, а я посмотрю, не идёт ли кто...

Рвущийся вопль ужаса и заструившаяся по ногам Ани моча были последней отметкой – девушка наконец-то действительно всё поняла...

. . .

Смирнова получила моего последнего слизнячка и, сунув пистолет обратно в карман, побрела с довольной улыбкой восвояси. Оружие, так и не выстрелившее, оказалось без патрона в патроннике – Аня попросту не знала, как им пользоваться, полагаясь, похоже, на один факт наличия пистолета.

. . .

Маргарита, хозяйка кафе, едва дара речи не лишилась, не веря своим глазам, едва меня увидела. Из непримечательной и «богатой» лишь длинными, стройными ногами девушки, я в кратчайшие сроки обернулась томной красоткой, собирающей на себе завороженные взгляды.

Последовал нетерпеливый хлопок в ладоши и с улыбкой, предвкушающей большую прибыль, Хозяйка потащила нас с Юлей к раздевалкам.

Заведённая притворством подруги, на этот раз я не привлекала единичных Репликантов в уборную, ради глотка тёплой спермы, а сосредоточилась на заражении спорами. Прохаживаясь между столиков и принимая заказы, я то и дело склонялась возле посетителей, роняя пару милых фраз и стараясь встать таким образом, чтобы Юлька могла мимолётным взглядом заглянуть мне под короткую юбку. То, что это видели и окружающие – не значило ничего. Сейчас мои мысли всецело были отданы тому, как же приятно дразнить подружку, и как же она сегодня будет верещать подо мной, натянутая на член до предела.

. . .

Вечер мой прошёл уже довольно обычно. Сперва Сергей привел четверых «новеньких», желавших устроить со мной «групповушку», а затем, когда за окном стемнело, по одному пришли пятеро постоянных «клиентов» - подчинённых мне Репликантов – чтобы «накормить» свою Королеву.

Ради них я даже не поднималась наверх, в комнату с кроватью, а отдавалась мужчинам у обеденного стола. Поэтому в тот момент, пока очередной Репликант пыхтел у меня за спиной, трахая в задницу, я, Сергей и Юля обсуждали, какой фильм сегодня посмотреть. Юлька хотела какую-нибудь романтическую комедию, но мы с «трутнем» настояли на фильме ужасов про космического паразита.

Парни кончали в меня дважды и уходили. Я запретила им выкладываться на полную, не желая истощать пока ещё не очень обширную «кормовую базу», но ясно понимала, что если дам им волю, то попу своей драгоценной Королевы они будут вспахивать, пока не упадут без сил.

Затем вновь был секс. На этот раз втроём и просто для удовольствия. Пока я трахала Юлю, Сергей наслаждался мной, сливаясь в благоговейном порыве со своей госпожой. А после всего этого наконец-то был фильм, который мы смотрели, свернувшись калачиками и прижавшись к парню. Хотя я уже вряд ли была человеком, если только внешне, но наслаждаться простым человеческим теплом ещё не разучилась.

Юля кино не оценила, куда больше заинтересовавшись членом моего «трутня», я же досмотрела фильм с величайшим удовольствием.

. . .

На следующий день, во время занятий я решила вопрос с Аней, оборвав ещё одну «ниточку», способную указать на меня.

Смирнова вошла в класс на середине занятия, сразу же удостоившись всеобщего внимания. Выждав несколько мгновений и выслушав сбивчатые реплики преподавательницы, Аня выдернула пистолет из кармана. Ближайшие к ней ученики с криками испуга отшатнулись, а когда девушка взвела курок и выстрелила в потолок, звонкий визг одноклассниц мгновенно заглушил гулкое эхо хлопка.

На попытку людей сбежать из класса, Аня дурным голосом, срывающимся на сиплый вопль, велела всем оставаться на местах. А затем принялась кричать, что это мы – её одноклассники – виноваты во всём, что с ней случилось.

Вскоре за дверями аудитории послышался возбуждённый крик, и Аня просто пальнула сквозь дверное полотно для острастки. А затем с криком: «...получите, бляди, за Сашу!», принялась стрелять по одноклассникам. Мгновенно всколыхнулась паника и люди, несмотря на запрет, рванулись к дальней стене, стремясь убежать подальше от этого безумия.

Аня прицельно стреляла лишь в меня, обретая за мгновения до спуска курка ледяное спокойствие. Пущенная твёрдой рукой пуля ожгла бедро раскалённой иглой, принося с собой тягучую, тупую боль. Я повалилась на пол, завизжав, как полоумная и размазывая брызнувшую кровь всюду, куда только могла дотянуться.

Тем временем Аня с прежним истеричным воплем приставила пистолет к виску и прострелила себе голову...