12 часть

– Шура, я поговорила с Васей, – вкрадчивым голосом поведала Ирка, присев на скамеечку, возле грядки с клубникой, где копалась подруга, – ты знаешь, он не против.

– Не против чего? – удивлённо покосилась на неё Шура, продолжая рассаживать клубничные усы по грядке.

– Чтобы мы с тобой пожили в его доме, – добавила Ирка, избегая смотреть в глаза подруге.

– Слушать, как тебя Кузьмич трахает каждую ночь?

– А тебе приятнее слышать, как Сережа трахает мою Ксюшечку? Дай им приладиться друг к другу. Тебе вообще-то внуки нужны? Ещё на правах свекрухи начнёшь подсказывать через стенку.

– Они сейчас грамотней нас с тобой, в руководстве не нуждаются. Я думаю, не вернуться ли мне домой, что мне тут за вами подслушивать, да завидовать. Может, Вовку выцеплю из его захолустья. Глядишь, там и Надька враз примчится. А вы уж тут прилаживайтесь друг к другу и размножайтесь, как сумеете.

– Шурк, ну что ты за дрянь такая! Может, я тоже хочу с тобой в город. И Вовика давно не видела, и по Надьке соскучилась немного...

– Соскучилась она! И пары дней не прошло, как от неё плакалась. Ты, вроде, замуж собралась, ежели не забыла. А тебя, дурищу, опять на блуд тянет. Смотри мне, твоя умная мать устроит мед осмотр, будет тебе и Вовка, и мы с Надькой на сладкое. В момент прикроется наша розовая лагуна.

– Типун тебе, Шурка! Может, я ещё не решила с замужеством. Вот забеременею от Василия, тогда подумаю.

– Зачем тогда заставила человека бороду сбрить, ненормальная?

– А чего приятного, когда тебе по роже колючим веником возят. Я щекотки страсть, как боюсь, – прыснула смешком Ирка, ущипнув подругу за бок.

– Сегодня ребята приедут, а завтра я уеду. У меня и дома дела найдутся. Ты иди в дом, купальник надень. На речку сходим, тут недалеко замечательная песчаная коса, правда, молодёжи навалом, орут, брызгаются. Студенческий отряд на практике поблизости.

– Ладно, Шур, мы тебе студента покрупней найдём.

– Только мне ещё студента не хватало. Нынче свой студент, со своей студенткой прикатит. Пошли купаться, нам ещё ужин готовить.

В купальниках они спустились по тропке косогора к реке. И пошли, по набегающим на песчаную отмель волнам, на шум голосов, доносившийся от берегового ивняка, росшего у самой воды. За стеной ивовых кустов открылась песчаная коса. Молодой камыш уходил метра на три в речную глубину, заострёнными пиками тёмных головок, колеблемые лёгким дуновением ветерка. Местный пляж был заполнен отдыхающими дачницами, со своими малолетними отпрысками, копающимися в песке у самой воды, под неусыпным вниманием своих бдительных нянек. В числе многочисленных посетителей пляжа, была группа молодых парней, расположившихся под склонёнными ветвями ивовых прутьев.

– Ир, тут сплошной солнцепёк. Мы с тобой даже косынки не захватили, сгорим на солнце, как головешки от костра. Идём к ребятам в тень, – предложила Шура, озираясь по сторонам.

– Нужны мы им. Две старые кошёлки в компании пацанов.

– Может, я зря отпустила Сережу за Ксенией? – спросила Шура подругу, направляясь к парням, играющим в карты в тени раскидистой ветлы.

Та, лишь неопределённо пожала плечами, – Не будь она Ксюшей, я бы с тобой согласилась... За неё родная мать так не переживает, как я. Бедная моя девочка!

– Тебе бы свою девочку родить, а не за племянницу переживать.

– Не дал, Бог, детей, чего уж теперь себя винить, – вздохнула Ирка, осторожно ступая по нагретому солнцем песку.

– Здравствуйте, мальчики. Не могли бы немного потесниться?

– Здравствуйте, тётеньки. Если только мы вас вместо стола под карты положим.

– Как только нас не ставили, а вот столом не приходилось. Ну, расступись, молодёжь, дайте женщинам прилечь на песочке. Хорошо, что не в домино играете. Руки на стол не класть.

После второй сдачи карт Ирка вскрикнула:

– Шурик, они мне карты в трусы под резинку суют!

– Это прикуп, чтобы не сваливался, – последовало объяснение друзей, – вы же дышите, карты рассыпаются.

– А в трусах рассыпятся, полезете собирать? – возмутилась Ирина.

– Мы аккуратно, Вы даже не заметите, – успокоил её тот же голос.

– Ваших ручонок на своей заднице не замечу? – продолжала возмущаться Ирка, пытаясь перевернуться на спину, – Шурк, эти шулера меня сейчас трахнут за милую душу, а она лежит и молчит.

– Ну чего ты разоралась, Ир? Чего они там у тебя увидят? Лежи и не мешай ребятам играть. Я же молчу.

Ирка оглянулась за спину, но, не заметив любопытствующих взглядов со стороны обитателей пляжа, вновь положила голову на согнутые в локтях руки и умолкла.

Вскоре она почувствовала чью-то руку у себя под грудью, которая проникла под лифчик купальника и сжимала её мягкими пожатиями. Повернув голову к Шурке, она увидела затылок подруги, придерживаемый чьей-то рукой. Голова Шуры слегка покачивалась, и это выглядело несколько двусмысленно.

– Всё, молодые люди, турнир по настольным играм завершён, хорошего понемногу, – приподнялась на локтях Ирка, пихнув рядом лежащую подружку, – игральный стол свою работу закончил.

Она встала на ноги и окликнула Шуру. Та тяжело приподнялась на коленях и недовольно уставилась на Ирку.

– Чего ты шумишь, дурёха? Ну побаловали мальчишки немного. Я ещё здесь побуду, а ты ступай в воду. Ополоснись и пойдём домой. Иди я скоро приду.

– Чёрт с тобой! Дорвалась до сладенького. Когда Ирка в сопровождении одного из ребят вошла в воду, парень подхватил её на руки и понёс на глубину.

– Чего ты пристал ко мне, паразит? Нашёл себе подружку, я тебе в матери гожусь, а ты мне руки в трусы суёшь. Но тут же почувствовала, как резинка купальных трусов сползла с её ягодиц и рука парнишки протиснулась ей между ног. Она тревожно посмотрела на берег и не нашла в кучке парней Шурки.

Уволокли старую дуру! Сколько их там? Не скоро отпустят Шурку, – пока она всматривалась в происходящее на берегу, парень сдёрнул с Ирки трусы и отпустил её, предоставив самой барахтаться на глубине.

– Ты чего, скотина, делаешь! – Воскликнула Ирка, кидаясь к нему, чтобы выхватить свои купальные трусики.

– За тем камышом получишь свои труселя, – отскочив от Ирки, парень быстрыми стежками поплыл к прогалине в камыше. Она ещё побарахталась на глубине, надеясь, что это всего лишь глупая шутка молодого идиота. Но шмыгнув носом поплыла к месту, куда ей показал парень. Убью эту похотливую суку! – думала Ирка, выходя из воды по вязкому дну. Берег густо зарос камышом, образовавшим маленькую заводь, невидимую с противоположной стороны реки. На поваленном стволе дерева сидел молодой мерзавец, покручивая на пальце Иркины трусики. Он протянул ей руку и посадил к себе на колени, нагло улыбаясь.

– Чего ты хочешь от меня, придурок, минет? – Спросила Ирка. Парень поднял с груди женщины чашки лифчика, освобождая пышные шары, с жёсткими сосками от холодной воды.

– Если умеешь, а потом попрыгаешь у меня на коленях.

– В меня нельзя. Опасные дни, – зябко поёживаясь на прохладном ветерке, предупредила Ирка.

– Тогда давай анал, сможешь?

– Без смазки и ты не сможешь. Снимай с себя свои доспехи, идиот.

Парень стянул свои плавки и бросил их на ствол дерева вместе с Иркиными трусиками, захватывая холодную грудь женщины в руки.

– Давай сначала я начну, – повернувшись к нему лицом, Ирка с силой оттолкнула от себя парня. Он лишь взмахнул над собой руками и наотмашь повалился на спину со ствола дерева.

Ирка схватила плавки своего насильника и, с силой размахнувшись, забросила их в гущу камыша.

– Только подойди, тварь! Завтра мой муж с тобой разберётся. И вся ваша компания будет отвечать по статье за групповое изнасилование, – она не спеша натянула на себя трусы и, не оглядываясь, пошла в воду, слыша у себя за спиной матерную брань. Не поворачиваясь, Ирка подняла на уровне плеча кулачок с отогнутым средним пальцем.

– Ищи свои трусы пока светло, отморозишь пипирку, кретин!

Когда Ирка вышла из воды, на берегу стояла Шура, тревожно озираясь по сторонам. Компании студентов, на старом месте под кустами, уже не было.

– Всем дала, никого не обидела из детей? – гневно взглянув на подругу, прошипела Ирка.

– А ты тоже время зря не теряла? – поинтересовалась Шура, удивляясь резкому тону подруги.

Не вступая в перебранку с Шурой, Ирка направилась в сторону дачного посёлка. Дома их ждали, приехавшие из города Сергей и Ксения. Девушка уже начала готовить ужин, почистила картошку, нашла крупу в шкафчике и ждала хозяйку. Не увидев в шкафу бутылки, с остатками настойки, Ксюша обратилась с расспросами к Сергею.

– Сережа, тут стояла бабулина настойка...

– Иришка ещё вчера в одного выдула всё, что там оставалось, – усмехнулся Сергей.

– А ты чего молчал? Ты же знаешь, что это было.

– Да она сразу вцепилась в пузырь, не вырвешь. Любительница креплённых вин.

– Бедненькая! Что же с ней могло быть, после этого, – ужаснулась Ксюша.

Последнее, что я видел, как Кузьмич уносил Иришу на руках к себе на дачу. Да ничего ей не будет. Он порядочный человек, чтобы глумиться над бесчувственным телом женщины, если только утром...

Но тут хлопнула калитка и на дорожке к дому появились обе подруги.

Увидев во дворе машину Сергея, Ирка вбежала в дом и бросилась в объятия племянницы.

– Ксюшечка! Деточка моя. Что тебе бабушка сказала?

– Со мной всё в порядке, Ириша. Не волнуйся, дорогая. Скажи, родная, ты бабушкину настойку пила?

– Как бабушкину? – удивилась Ирка, оглянувшись на Сергея. Серёжа, ты чего не сказал, что это не из магазина?

– Я не знал, что это лекарство, – пожал плечами парень.

– Как лекарство? Ксюша, отчего оно? – бледнея, спросила Ирка, переводя глаза на племянницу.

– Не от чего, а для чего... для зачатия, Иришенька. Что ты испугалась, тётушка? У тебя с кем-то было?...

– Да что-то в этом роде... – потерянным голосом пробормотала Ирка, опускаясь на стул.

– Ну, было и было! Чего уж сейчас об этом, – примиряюще воскликнула Шура. –Ещё не факт, что эта настойка подействует. Время покажет. Если что и выйдет, так мы одна семья, не оставим нашего сомелье с приплодом на руках.

В дальнейшем повествование продолжится от лица героини повести, Александры Ивановны Темниковой.

Когда эта курица прокудахтала, что-то невнятное о том, что у неё с кем-то было. Я обмерла. Ведь на пляже она уходила с одним из этих парней, а что там могло быть, остаётся только догадываться. Но мне стало как-то не по себе. Ведь именно я послужила причиной того, что Ирка ушла с этим пацаном. На мои расспросы об этом, по дороге на дачу, Ирка упрямо и зло молчала. А то, что она выхлебала половину бутылки этого снадобья, я и вовсе была не в курсе, что оно имеет какое-то определённое свойство. Но, чтобы не усугублять глупейшую ситуацию с этим бабулькиным пойлом, которое выхлебала её дочь, я перевела тему на свою будущую невестку.

– Давай, Ксюша, оставим эту выпивоху в покое и займёмся ужином.

Я по достоинству оценила её расторопность по хозяйству, перейдя на термин родства в обращении к ней, как к дочке. Хотя, по нынешним временам, обращаться ко мне, как к маме, я оставила на её усмотрение. Вскоре, отошедшая от шока Ирка, выплыла на кухню. И пока Ксюша выносила ведро помоев, Ирка подлюка, больно жахнула мне по заднице ладонью. Вскрикнув от неожиданности, я поинтересовалась у Ирки, потирая ушибленное место:

– У тебя с этим придурком что-то было?

– Я с детьми не трахаюсь, как некоторые, хотя, с твоей помощью, чуть не сподобилась. Лизать мне будешь, пока не прощу, сучка ебливая! – вынесла свой вердикт моя рабыня.

Удостоверившись в ошибочности своих опасений, я выставила ей под нос кукиш и поспешила высказать своё отношение к её требованию:

– Обломись, идиотка! – тут же запечатав её рот долгим поцелуем. Но за дверью послышались Ксюшкины шаги и я, в последний момент, отпрянула от Ирки.

Подруга обиженно вытирала свои губы, с затаённой признательностью глядя на меня.

– Простила, – поняла я, по-хозяйски ущипнув за упругую ягодицу свою Ирку.

Ужин поспел не раньше, чем солнце спряталось за крышами дачных домиков, высветив чёткий контур поселкового ландшафта. Мои парами сидели за столом, переговариваясь между собой. Серега разливал по стаканам водку, посмеиваясь над Кузьмичом, решившим свою одинокую жизнь, в одну ночь, круто повернуть в сторону семейного быта. Больше всего Серёжку забавляло то, что ни Кузьмич, ни Ирка никогда прежде не состояли в браке.

– А может, это и лучше, – вступилась я, – глядя на серьёзное лицо Василия Кузьмича, сам-то Серёга женился, долго не раздумывал. Правда, неудачно, а всё потому, что мать не слушал.

– Зато семейный опыт получил! – подхватил Сергей, целуя Ксюшу в щёку, – неоценимая вещь в жизни каждого мужчины.

– Верно, Серёженька, опыт опытом, но и от жены многое зависит – встряла Ирка, – а мою Ксюшу бабуля воспитывала в строгости. Всему научила девочку...

– Только с алкоголем заминка вышла, – уточнил Сергей, подмигнув Ирке – привыкли, понимаешь, пить до дна!

– Кто бы говорил, Сережа, – прервала я перепалку сына с подругой, – вы тут оба не без греха. Давайте-ка, друзья, расходиться по койкам. Девчонки, завтра всё уберём со стола.

– О чём речь? – Воспротивилась Ксения, – мы с Сережей всё сейчас уберём, а вы ложитесь.

Ксения стала прибирать посуду со стола. Ухватив Сергея за рукав рубашки, собирающегося улизнуть вслед за Кузьмичом покурить на крыльце, она вручила ему глубокий посудный таз для мытья грязной посуды.

– Чего это? Три бабы в доме, а мужику посуду мыть? – возмутился Сергей.

– Должны же быть у мужчины какие-то обязанности по дому. У меня в семье, мы с мамой готовили, а папа всегда мыл посуду. Что тут такого. Бабуля говорила: – А что мужчине в доме ещё делать, дрова колоть не надо, пусть хоть жене помогает.

– Твой папа подкаблучник, Ксюшенька! – заверил её Сережа.

– Просто человек любит свою жену и заботится о ней.

Исключительно из женской солидарности, я не удержалась, чтобы не напомнить сыну о его обязанностях по дому в предыдущем браке. На что он, со злорадством, напомнил мне о иных обязанностях мужчины в доме, намекая, главным образом, на супружеские обязанности в постели. Слушая нашу дискуссию, Ирка подхватила меня под руку и вытолкнула за дверь на крыльцо.

– Не лезь к ним со своими нареканиями, сами разберутся. Ты мне нужна для другого. Пошли к Василию Кузьмичу. Там переночуем.

– Мне на полу что ли валяться, когда у меня здесь своя кровать есть, – возмущённо ответила я на приглашение подруги.

– Дура ты, Шурочка! А если я действительно залечу от Кузьмича, с этой настойки?... На кого я, по-твоему, смогу оставить мужика, как не на тебя. Или откажешь в таком пустяке? Я только тебе могу довериться. Поэтому мы должны закрепить наш уговор на деле. Да и на будущее он будет нам полезен в качестве любовника.

– Ты до этой дурости сама дошла или сообща с Васей? – попыталась я понять свою подругу.

– Мы ещё утром с Васей так решили и он не против, – простодушно брякнула Ирка.

– Почему-то ты меня не удивила, подруга. А если с беременностью выйдет осечка?

– У бабули осечек не бывает.. Тогда у нас будет общий любовник вместо Володи, – охотно согласилась Ирка, – но он говорит, что любит меня.

– Мужики много чего говорят, – усмехнулась я, затягиваясь сигаретой.

Докурив, я зашла в дом. На кухне был полный порядок: перемытая посуда стояла в сушилке, расставленная по ранжиру. Сергей сливал воду из таза в ведро, чтобы вынести её во двор. Пока его не было, я объяснила Ксюшке, что переночую с её тёткой у Кузьмича. Она тут же стала возражать, что мы зря это затеяли, что комната будет напрасно пустовать. Я её остановила, поцеловав в лоб нашу девочку.

– Не отговаривай меня, дочка. Вы столько времени потеряли зря, что если и родится ребёночек, то до второго ещё год потребуется, чтобы наверстать. И обняв её, я пожелала им удачи, – только не позволяй ему слишком часто. Если что, с нашей Иркой голодным ходить не будет.

Ксюшка удивлённо уставилась на меня, но я, глядя в глаза, рискнула прямо ответить ей:

– Во время беременности, дочка, мужа лучше держать при себе. Или положиться на своих близких, чем на авось. Ну, это ты ещё поймёшь.

Пожелав Ксюше спокойной ночи, я вышла из дому. На ступеньках крыльца, Ирка наставляла Серегу.

– Ты уж, Сережа, сильно не лютуй с девчонкой. Если что, так я могу посодействовать при необходимости. Она и знать не будет. Ей бы родить, а там у вас всё проще пойдёт.

Тут я отвесила лёгкий подзатыльник этой матери Терезе.

– Кто бы тебя просил содействовать. У тебя со дня на день свой муж объявится, а ты тут содействие предлагаешь. Надо будет, Ксюшка, сама попросит. Иди в дом, сынок, тебя невеста заждалась. И не перечь ей, коли просит помочь. Девку родите, будет вам помощница со временем. И с заявлением в ЗАГС не тяните. А то, содействующих вокруг хватает.

Отправив Сергея в дом, я присела на ступеньках рядом с Иркой.

– Как тебе Василий после нашего Сергея? – спросила я подругу.

– Не плох, Шур, но с Серёжей не сравнять. Сама сейчас увидишь, если не заснул.

– Тогда пошли, раз и вправду договорились. И дня не прожили вместе, уже любовницу мужику организовала. Ох, Ирка, сводня ты бестолковая.

– Так я ж не для кого-то, для тебя, Шурик! Ты мне родней сестры. Сама для меня Сережу не пожалела. Чего же мне одной на двух стульях сидеть!

Мы вышли с нашего участка и направились к калитке Кузьмича. Свет в окнах горел, видать, хозяин не спал, дожидаясь нас.

– Наконец-то, – поднимаясь со стула, радушно улыбнулся Кузьмич, – думал уж за вами идти.

– Чего ходить, сами дорогу знаем, – прервала Василия Ирка, – думали, что спишь давно. А чего водку зазря греешь? Из чего пить будем? Я закусить с собой захватила немного.

– Водка только из холодильника, а вот и рюмочки, – спохватился Кузьмич, доставая из шкафчика посуду.

– И где мы здесь разместимся? – поинтересовалась я, заглядывая в комнату, приспособленную хозяином под спальню.

Там стояли две сдвинутые друг к другу железные кровати, застеленные полосатыми матрасами. Поверх них были накинуты пара выцветших простыней с подушками. По всему видно, что Кузьмич проявил самостоятельность, установив на подоконник пластмассовое ведро с охапкой полевых цветов. Белые головки мелких ромашек обрамляли горку голубых колокольчиков.

– Василий Кузьмич, у тебя здесь настоящий будуар с наложницами. Зови свою Гюльчатай, я уж ей на сменку подойду, а пока фуршетик соображу. Для Ирки не грех пропустить пару рюмок. Вам же ребёнка зачать надо, тем более, у неё благоприятные дни.

– Ира, ты к рюмочке не прилаживайся, трусишки стягивай и прямиком на ложе разврата.

– А ты, Шур? Я думала мы вместе... – огорчилась Ирка.

– Ир, ребёнок тебе или мне нужен? Не хватает, чтобы я залетела, хотя не пила снадобье твоей мамочки. Ты уж используй право любимой жены, полезай в койку первой.

Я оставила влюблённую парочку наедине и вышла из комнаты, чтобы подготовить лёгкую закуску, прежде чем самой примкнуть к будущему святому семейству. Не прошло и пяти минут, как до меня донёсся ожидаемый скрип кровати. Вскоре довольная парочка возникла в проёме двери. На плечах Кузьмича был накинут Иркин халат, причём сама хозяйка присела к столу в полном неглиже, обмахиваясь сложенной газетой.

– Вась, коли мне пить не рекомендуется, достань молочка из холодильника. С меня на сегодня секса достаточно, а вы выпейте для куража. Мы последовали совету Ирки и накатили с Кузьмичём по чуть-чуть, зажевав живительную влагу нарезанными бутербродами. Но всё же без участия нашей Гюльчатай дело не пошло. Потребовались её способности к профессиональному заглатыванию довольно приличного инструмента Кузьмича.

Продолжение следует