Книга 2 Часть 21

– И что теперь? Я остаюсь дома, ты едешь в Москву. Для тебя твои танцульки дороже нашего будущего? Зашибись, Валюш!

– Юра, как ты можешь называть мою мечту танцульками, мы же столько лет вместе...

– Мы уже не вместе! Мне жаль, что ты до сих пор этого не поняла, эгоистка! Проваливай в Москву за своими медальками, предательница. Без тебя проживу.

– Вот значит как? Выходит, что не оправдала твоих ожиданий... Тогда хоть расстанемся по-человечески. Ты здесь не один остаёшься. Клавка по тебе вся иссохла.

– К чёрту Клавку, тебя к чёрту ! Видеть тебя не хочу.

К вечеру следующего дня, Людмила и Зинаида Михайловна провожали Валю на московский поезд. Стоя на перроне возле вагона, женщины со слезами на глазах обнимали Валюшку, напутствуя девочку в дорогу.

Михаил Александрович и Алексей внесли чемоданы в вагон. В купе их ждала Вероника.

– Вероника Сергеевна, я выйду покурить, – сказал Анохин, – Лёша, оставайся в купе. Хочу переговорить с Валиной мамой, не нравятся мне их постные физиономии. Ещё голову заморочат девчонке. Я ведь Людмилу с института помню – если упрётся, ни в какую не свернёшь. А ведь могла бы стать моей женой, а девочка эта – была бы моей дочерью. Знать не судьба...

Михаил Александрович вышел из вагона и, отозвав в сторонку Людмилу, спросил:

– Люсь, девочке и так невесело, а вы её слезами достаёте. Ладно, твоя мамаша – старый человек, а ты, неужели не понимаешь, что всё это в интересах твоей Вали делается. Что её тут ждёт? Получит мастера спорта, закончит пединститут, будет возиться с малышами в секциях, а приедет из столицы хватистый тренер, вроде меня, и заберёт перспективного ребёнка. Причём, родители будут радоваться больше его самого. Если повезёт, то их дитё весь мир посмотрит, мировую славу на вкус попробует. А уж в тренерскую работу всегда вернуться сможет, только уже с именем мастера международного класса. А у Валентины твоей для этого все данные есть. И квартиру купит, и тебя со временем к себе заберёт. Неужели ты для дочери этого не пожелаешь?

– Это если повезёт... – сокрушённо кивнула головой Людмила.

– Граждане пассажиры, проходим в вагон, поезд отправляется, – возвестила моложавая проводница, поднимаясь по ступенькам в тамбур вагона.

– Люсенька! Валечка уезжает, попрощайся с доченькой! – запричитала Зинаида Михайловна, прижимая к груди заплаканное лицо внучки.

Едва Людмила успела поцеловать Валю, как увидела в толпе провожающих мечущуюся фигуру Юрки, стремительно бегущего вдоль состава.

– Всё, дочка, удачи тебе. Миша! Уведи её скорее!

Михаил Александрович, проследив за взволнованным взглядом Людмилы в толпу провожающих, подхватил Валю на руки и, поставив на верхнюю ступеньку, поднялся вслед за ней. Вагон качнулся и состав медленно поплыл вдоль перрона, проводница закрыла дверь и предложила пассажирам освободить тамбур.

– Куда разогнался, Юра? – остановила Людмила подбежавшего парня. – Уехала наша Валюша. Ненужно было обижать девчонку. Как в «Талантах и поклонниках»:

– Уехала твоя артистка, поклонник несчастный.

– Что делать – значит одним поклонником у Вашей дочки стало меньше... Артисток на мой век, слава богу, хватит, – зло усмехнулся Юрка.

– Вот-вот. Поищи, милый, может найдёшь такую дуру, которая твою ревность терпеть будет, как наша Валюшка.

Юрка долго смотрел на удаляющийся состав, пока тот не скрылся за корпусами железнодорожного депо. Не обернувшись к провожавшим Валентину женщинам, он, засунув руки в оттопыренные карманы куртки, скорым шагом направился вместе с толпой людей к выходу в город.

Для Юрки, скорый отъезд Валентины, было первое предательство близкого человека, после стольких лет преданной дружбы. Впрочем, первым был отец, оставивший его мать с двумя малышами на руках. Мать, вот кто его поймёт и посочувствует, кому можно рассказать о том, как горько и обидно на душе за предательство родного человека – и парень отправился к матери. На звонок в дверь, Ксюша вышла в прихожую.

– Юрочка, что случилось? – взволнованно произнесла Ксения, вглядываясь в лицо сына. – Заходи, расскажешь.

– Валентину в Москву отправили, – расстроенно пояснил Юрка, присаживаясь на диван. Даже попрощаться не дали. Наверное, боялись, что отговорю. Тихушники! Она тоже хороша, славы захотелось. Конечно, что ей со мной тут торчать – не те масштабы. Ей столицу подавай, по миру погонять на своих коньках. Хрен с ними со всеми – выскочки! Мамаша у Вальки всю жизнь без мужика прожила и дочке решила подсобить в личной жизни. Пусть катятся, знать их больше не хочу.

– Что делать, сынок. Ты ещё встретишь свою девушку, – попыталась успокоить сына Ксюша, – первая любовь, как спичка – вспыхивает ярко, да горит недолго. Да и зачем насильно удерживать возле себя человека?... Не расстраивайся, Юра, у тебя всё ещё впереди. Давай я тебя покормлю и ступай домой, пока не стемнело. Как у Леночки дела?

Спустя полчаса после ухода Юрки заявился Сашка.

– Саш, я же тебе сколько раз говорила, чтобы звонил заранее перед тем, как прийти и презервативы не забывал. Ты же чуть не столкнулся с Юрой. Как бы я объясняла сыну твой приход – на ночь глядя? О чём ты вообще думаешь?

* * *

Вот и закончились школьные годы для молодого поколения Темниковых. Позади успешные вступительные экзамены: для Саши и Лены в медицинский институт на лечфак, для Юрки в универ на геологический факультет и для Клавы, по настоянию Катерины, в медицинский институт на отделение стоматологии. По случаю поступления в ВУЗ молодых людей, Ксюша устроила, в квартире своей бабуленьки – Анны Егоровны Брянцевой, семейный ужин. Собравшиеся за праздничным столом родственники, оживлённо беседовали, расхваливая своих детей. Молодёжь с учтивым вниманием выслушивала своих родительниц, ударившихся в далёкие воспоминания.

– А всё – та настойка Ксюшиной бабки! – усмехалась Александра Ивановна, вспоминая причину беременности своей подруги, Ирки.

– Знала бы, Шура, с тобой бы поделилась, – заливалась беззлобным смехом Ирка. – Жаль, что рецепт снадобья ушёл вместе с мамой.

– Скажешь тоже, меня ещё не хватает для компании. Ксюшенька стольких не подняла бы. Давайте, бабоньки, выпьем за нашу Ксюшу. Четверых огольцов выкормила грудью. Одна Клавка чего стоила. Зато и выросла такой справной девкой, хоть сейчас замуж выдавай.

Зардевшаяся Клава, чуть склонившись к плечу Юрки, тихо шепнула тому на ухо:

– Слыхал, что Шурик сказала? Бабуля врать не станет... Молчишь, а сам с меня глаз не сводишь.

– Нужна ты мне – припадочная, – смущённо произнёс Юрка, почувствовав на своём колене Клавкину ладонь, – ты охренела что ли? При людях!...– оторопело прошипел парень.

– А если не при людях? Хочешь к нам на дачу съездим?

Юрка растерянно взглянул на Клавку и столкнул с ноги руку сестры.

– Саша, возьми свободные тарелки и неси их на кухню, – попросила Ксюша парня.

– Мамуль, помочь? – спросила Лена, косо взглянув на расторопного Сашку, собирающего тарелки со стола.

– Сиди, Леночка, мы с Сашей сами справимся, – остановила Ксюша дочь.

Клава, проводив взглядом Ксюшу и Сашку, поискала в карманах зажигалку и пачку сигарет, положила руку на плечо Юрки и тихо сказала брату:

– Не скучай без меня, я покурить... – встала из-за стола и направилась на кухню, сдерживая мстительную улыбку.

Приоткрыв кухонную дверь, она увидела обнимающуюся парочку и тихо подошла сзади, положив по-хозяйски руки на плечи Ксюши.

– Могли бы и меня позвать пообжиматься, вкрадчивым голосом произнесла она, зарывшись лицом в пышную причёску Ксюши.

– Клавка! – вспыхнула хозяйка, пытаясь скинуть с плеч руки племянницы, – кто тебя сюда звал, нахалку!

– Твой мужчина не будет против если я позаимствую его женщину?

И развернув Ксюшу лицом к себе, Клавка впилась ей в губы, удерживая затылок тётушки. Сашка смотрел на них, растерянно хлопая глазами.

– Вкусная она у нас, Саша, – отпуская раскрасневшуюся от негодования Ксению, – только я её сисички раньше тебя опробовала – ещё в младенчестве. Будет скучно – зовите.

Клавка развернулась и вышла из кухни, прикрыв за собой дверь.

– Чего она к тебе?...

– Ненормальная! Не обращай внимания, Саша, – попыталась оправдаться Ксюша, вытирая рукой губы, – дурит, шантажистка несчастная!...

Вечер закончился с наступлением сумерек и гости, шумно попрощавшись в прихожей, в благодушном настроении покинули гостеприимных хозяев. В оживлённой тесноте коридора, Клава шепнула Юрке:

– На девятичасовой автобус не опоздай, ключ от дачи я возьму.

* * *

Для Ксении следующий день начался как обычно. Сашка ещё нежился в постели, пока она готовила завтрак, но нарезая колбасу для яичницы, Ксюша почувствовала спазм в горле и, бросив на стол нож, кинулась в туалет. Минут через пять она вернулась на кухню. Вытирая лицо влажным полотенцем, она присела на слабеющих ногах на стул.

– Не может быть... Это просто несварение в желудке, отсюда тошнота и слабость, – Ксюша посмотрела на настенный календарь и приложила полотенце к испарине на лбу.

– Дура! Боже мой, какая же я дура!... Кому доверилась!.. Мальчишке. Что ж, придётся сделать аборт. Кошмар... Необходимо успокоиться, решать придётся самой, Сашка мне не советчик. У него и так в голове чёрт знает что... Если Юра узнает, он убьёт его. Мне необходимо уехать на время, хотя бы на пару дней. Надо позвонить Вадиму, он сделает мне вызов. Для Кати не будет сомнений, в причине аборта. А собственно, чего я так забеспокоилась? Дети мои выросли, со временем разлетятся кто куда. Оставят свою мать одну, а тут хоть родное существо будет рядом. Нет, с абортом не стоит торопиться. Время ещё есть подумать.

Пока Ксюша, сидя на кухне рассуждала о возникшей проблеме, в дверях появился Сашка:

– Ты рано поднялась, Ксюшенька, давай полежим немного.

– Знаю я твоё – немного. Хочешь остаться без завтрака?

– Сам потом приготовлю.

– Одного в квартире не оставлю. У Шуры и у моих есть ключи, как я буду им объяснять твоё присутствие у себя? Выбирай, милый, меня или завтрак?

– Конечно тебя, родная.

– Тогда не теряй время, дорогой.

Сашка подхватил женщину на руки и понёс в спальню. Ксюша развязала пояс халата и, сбросив его, предложила любовнику:

– Может не будем ложиться, тогда и позавтракать успеем.

Сашка с готовностью согласился и помог Ксюше встать на колени перед собой, положив ладони на круглые ягодицы женщины.

– Сашенька, только не в попу, – предупредила она, – мне на работе на ней весь день сидеть.

– В попу быстрее, Ксюш, и крем под рукой.

– Ладно, вымогатель, пользуйся моей добротой до поры до времени.

– Почему до поры до времени? – насторожился парень.

– Всё хорошее рано или поздно заканчивается, возьми крем и будь осторожен, мой хороший.

Весь процесс проникновения возбуждённого члена, Ксюша перенесла с привычной кротостью и терпением, сопровождая каждый очередной натиск негромким постаныванием. От периодических ударов лобка партнёра в промежность, ягодицы женщины вздрагивали, полные груди раскачивались, задевая о простынь затвердевшими сосками. Дыхание становилось прерывистым, сопровождаемое томными стонами. Участившиеся проникновения в глубину заднего прохода женщины, привели к нарастающему оргазму любовника. Ксения ощутила в глубине прохода пульсирующие выбросы тёплой спермы. Ослабевающий член парня, медленно покинул влажную глубину и парочка опустилась на смятую постель, прерывисто дыша.

– Ты с каждым разом становишься всё более желанным для меня, – произнесла пересохшими губами Ксюша, лёжа в объятиях Сашки.

– Но ты не смогла кончить, я слишком поспешил, Ксюш?

– Всё замечательно, малыш, мне было хорошо. При анале не всегда получается кончить. Мне надо в душ, из меня не всё вышло в салфетку. Через пять минут приходи, я освобожу ванную.

Позавтракать им всё же удалось. Яичница и чашка кофе восстановили силы после короткой, бессонной ночи.

– Знаешь, Саша, мне хочется познакомить тебя с девушкой. Она замечательная, но у неё давно нет мужчины, а тебе это было бы несложно – иногда встречаться с ней. Ведь я не всегда могу быть с тобой. И если бы ты согласился приходить к ней изредка, то я была бы рада за вас. Не беспокойся, милый, никаких претензий к тебе у неё не будет. Просто, как и всякой женщине, ей необходимо мужское внимание. Впрочем, я с ней о тебе ещё не говорила, но очень хочу помочь подруге, разумеется, с твоего согласия.

– Хочешь от меня избавиться, тебе плохо со мной, Ксюш?

– С чего ты взял? Иметь трёх любовниц – большая удача. Не каждый парень в твои годы может похвастать таким гаремом. Не обижайся малыш, я лишь забочусь о тебе, дорогой.

– Но я люблю только тебя, Ксюша...

– Однако, с мамочкой ты себе это позволяешь... Не сердись на меня, Саша, ты молодой, свободный парень. К чему тебе держаться за подол взрослой тётки. Я всегда буду рядом с тобой. А девушка тебе понравится. Она многое умеет и тебе с ней будет хорошо. Только матери не говори, что я тебя познакомила с ней. Ой, я опаздываю, вымой посуду поскорее, а я переоденусь. Нам нельзя оставлять на кухне приборы на двоих. С меня хватит Клавы. Сегодня не приходи – мне необходимо отоспаться.

* * *

Ксюша выпроводила Сашку за дверь и, дождавшись когда кабина лифта лязгнула дверями, на первом этаже, закрыла квартиру, поспешив на работу.

– Катя, я у себя, – позвонила она подруге из своего кабинета, поправляя причёску перед зеркалом, – если есть почта, захвати с собой, пожалуйста.

Катя вошла в кабинет, держа в руке папку с почтой. Склонившись над Ксенией, она поцеловала подругу в мягкий завиток на шее.

– Здесь всё за два дня. Есть сегодняшняя почта: одна телеграмма из министерства, и письмо на твоё имя.

– Спасибо, Катюша. Как у тебя с Клавой? Что-то не показывается у меня, я начинаю ревновать к своей подруге.

– Ну ты скажешь тоже! Разве с тобой сравнишь? По-правде, девчонка – просто огонь.

– Смотри, не сгори. Знаешь, у меня к тебе есть предложение. Хочу расширить круг твоего общения, Катюш. Не пугайся, на этот раз, это мужчина и весьма молодой, дорогая. Только наша Клавка не должна о нём знать. Они состоят в некотором родстве. Но его ценность для тебя, заключается в том, что он вполне способен сделать тебе ребёнка, при условии, что в дальнейшем никакого отношения к нему иметь не будет.

– Ты с ним спишь, Ксюша?

– Иногда, но лучше я отдам его тебе, чем позволю Клаве испортить парню жизнь.

– Ксюшенька, ты мне больше чем сестра. Только совсем не бросай меня, родная.

– Куда я вас брошу, глупенькая... Вы для меня, как дети. В своё время моя свекровь была мне за мать, она и сейчас для нас главная. Я многое от неё для себя взяла. Ну что, Катенька, будем знакомиться с молодым человеком? И учти, милая, природа его наделила сполна для мужчины. Воспользуйся случаем для себя, но с умом.

Катя согласно кивнула головой.

– Попробую, Ксюш... Спасибо тебе. Заварю чай, приходи ко мне.

Катерина вышла из кабинета, а Ксения, открыв папку с почтой, начала перебирать бумаги. В руки попала телеграмма из министерства здравоохранения Москвы. Приглашение для участия в совещании на понедельник. Вызов был весьма кстати. Не придётся беспокоить Вадима, по пустякам. Последним из документов оказалось письмо на имя Темниковой Ксении Владимировны. Адрес отправителя на конверте отсутствовал. Вскрыв конверт, Ксюша стала читать письмо, написанное женским, убористым подчерком.

« Здравствуйте, Ксения Владимировна!

Пишет Ваша недавняя пациентка, Вероника Сергеевна Колесова. Случай свёл нас, спустя много лет, хотя лучше поздно, чем никогда. Не буду ходить вокруг да около. Не решилась поговорить с Вами напрямую при нашей встрече...»

Дальше была изложена вся история с рождением двух девочек в роддоме периферийного городка, где по воле случая оказались две молодые девушки, получившие при выписке не своих дочерей. Письмо заканчивалось просьбой найти возможность, приехать в Москву, чтобы встретиться с матерью и убедиться в действительных фактах этой истории.

Не смею, Ксения, назвать Вас дочерью, спустя столько времени. Но Вы сама мать и поймёте меня. Буквально вчера мне привелось встретиться с женщиной, открывшей мне правду нашего родства. Моя дочь умерла при родах, я долго не могла смириться с её утратой, возможно, эта встреча послужила причиной открыть тайну, которая разлучила меня с Вами. Если моё письмо послужит поводом к нашей встрече, буду искренне признательна Вам. Даю мой адрес и с надеждой жду нашей встречи».

Ксения растерянно положила письмо перед собой, невольно припомнив присказку своей бабуленьки:

– «В кого же ты у меня такая умница-разумница? Уж не в мать – это точно».

– Но как можно не заметить подмены младенцев? Действительно, общее в моей внешности с родителями найти трудно, не говоря уж о характерах. Отец – типичный рохля и подкаблучник, мать – эгоистичная женщина, карьеристка, не любившая свою мать, сестру, да и меня тоже. Внуки её вовсе не интересовали... Может быть, эта Вероника Колесова действительно моя мать? И всё же трудно в это поверить, вот так с одного письма. Что ж, тут спешить нельзя, необходимо съездить в Москву и, возможно, что-то разъяснится для меня в этой истории.

Продолжение следует