Billie Jean от StangStar06

******************************

Меня зовут Александр Блейк. Когда мчусь на своем кобальтово-синем Shelby GT 500 KR Mustang по переполненным улицам Лос-Анджелеса, я не могу избавиться от чувства дежа вю. Знаете, то жуткое чувство, будто ты уже был здесь раньше.

Думаю, это вполне логично, ведь почти ровно год назад я делал точно то же самое. Я направлялся на благотворительный ужин, где меня чествовали как лучшего в рекламной индустрии. Это было одно из тех дурацких чествований, что предназначены для того, чтобы другие рекламщики знали, кто принес больше всего денег за последние двенадцать месяцев.

Реклама – на самом деле странный бизнес. Мы ничего не производим и ничем не владеем, но без нас широкая общественность не имеет представления о том, кто занимается этими вещами. Возьмите мой форсированный «Мустанг». Как думаете, имело бы значение, насколько прекрасна эта машина, если бы никто не знал, что она есть в производстве, или не слышал о ней? Думаю, нет.

Неважно, сколько понадобилось инженеров с источенными карандашами, чтобы спроектировать и построить это чудовище, все это было бы напрасно, если бы какой-нибудь умный маркетолог не придумал, как его продать. Также нужен гений, чтобы решить, на каком рынке продавать продукт и как к нему подступиться.

Так или иначе, в этом году, как и в прошлом, я принес своей компании больше рекламных долларов, чем любой другой рекламщик в мире или, по крайней мере, в промышленно развитых странах. Думаю, отсюда и возникло мое чувство «дежа вю».

Самое забавное в этом то, что, хотя мне кажется, что я уже делал это раньше, а я это делал, в этом году ничего не изменилось по сравнению с тем, что было год назад. Shelby, на котором я ездил в прошлом году, стоит дома в гараже. В прошлом году я работал в другой компании или, по крайней мере, в компании с другим названием, и был женат на... Черт, я могу рассказать вам всю историю и дать понять, почему я чувствую себя так странно. Шерман, включи машину времени. Установи его на сегодня год назад...

***

Итак, в прошлом году меня все еще звали Александр Блейк, и, как уже говорилось, я направлялся на благотворительный вечер, чтобы меня чествовали как лучшего в рекламе и чтобы заработать кучу денег для какой-то благотворительной организации, совершенно меня не интересующей.

Уверен, что благотворительная организация делала большую работу для бездомных китов, лечения экологических заболеваний или чего-то еще. В моем сознании главным было то, что я – на вершине своей игры. Мир был у меня в руках, и мне было наплевать, кто об этом знает. На самом деле я хотел, чтобы об этом знали все.

Я так же вел офигенно мощный Shelby Mustang по переполненным улицам возле конференц-центра, а рядом со мной была моя любимая жена.

Мэри Бет, моей жене вот уже как шесть лет, было двадцать восемь, как и мне. Если я родился и вырос в Калифорнии, то она – родом из Новой Англии. Я бы не удивился, если бы оказалось, что она состоит в родстве с Кеннеди. У нее – бостонский акцент со странно звучащими гласными и отрывистой речью. Если бы кто-то модернизировал Кэтрин Хепберн, получилась бы Мэри Бет, по крайней мере, внешне.

Не могу сказать, что Мэри Бет восхитительно красива, но она – симпатичная и здоровая, и в ней есть это сияние всеамериканской девушки. Она похожа на жену губернатора Марию Шрайвер. И она – идеальная жена для топ-менеджера по рекламе, привлекательная, но не чересчур. Стильная, утонченная, начитанная, все вместе. Но не все это было причиной, по которой я на ней женился. Я женился на ней, потому что любил ее так, будто завтрашнего дня не будет, и думал, что она чувствует то же самое по отношению ко мне.

Конечно, помогал и тот факт, что она могла всосать мяч для гольфа через садовый шланг и любила это делать. На публике или в окружении людей Мэри Бет производила впечатление некой безупречно уравновешенной ледяной королевы. В одиночестве или вдали от посторонних глаз она была, вероятно, самой большой энтузиасткой секса, которую я знал.

Для меня было нормой, придя домой, обнаружить ее голой и перегнувшейся через спинку дивана – это первое, что встречало меня, когда я входил в дверь. Когда дело касалось секса, для Мэри Бет не было никаких запретов. Помню времена, когда она приходила в мой офис в середине встречи и говорила клиентам и моим коллегам, что ей нужно одолжить меня на несколько минут. Я волновался, думая, что возникла какая-то чрезвычайная ситуация, а она затаскивала меня в кабинет моей секретарши для быстрого секса.

– Я просто хотела, чтобы ты понимал, что на самом деле важно, – говорила она мне, зачерпывая пальцем мою сперму, вытекшую из ее влагалища, и слизывая ее с него. Затем она целовала меня на прощание и говорила, чтобы я приходил домой сразу же после работы.

Излишне говорить, что я любил ее в ответ, и наша совместная жизнь никогда не была скучной.

Помимо того, что мне далеко за сорок, мой личный стиль также отличает меня от многих лучших парней в индустрии. Я не ношу костюмы, если только не собираюсь на мероприятие, которое этого требует. У меня никогда не было черного иностранного седана, и я никогда не собирался его покупать. И я просто страстно ненавижу гребаный гольф. Предпочитаю повседневную, более современную одежду, мощные автомобили и экстремальные виды спорта.

В мире рекламы я – плохой мальчик. Конечно, мне помогала мощь одного из крупнейших в мире рекламных агентств за спиной, но прокладывал себе путь наверх я самостоятельно.

Когда я начал работать в McMillan Worth, я был неоплачиваемым (да-да, работал бесплатно) стажером во время учебы в колледже. Начал с того, что бегал в магазин на углу в качестве мальчика на побегушках для некоторых руководителей рекламного отдела. А теперь диктую политику рекламным директорам из углового офиса.

В тот вечер Мэри Бет была особенно сногсшибательна в длинном облегающем черном платье Vera Wang с бриллиантовым колье в качестве единственного украшения. Это был простой, но классический образ, который ей удалось без особых усилий создать. Конечно, я знал, что ей пришлось краситься три часа, чтобы выглядеть так, будто на ней почти нет макияжа. А ее волосы, уложенные так, что казалось, будто она просто отбросила их и заколола, обошлись нам дороже, чем некоторые люди зарабатывают за месяц. Но все это того стоило, это был мой вечер.

Были сотни вспышек, когда мы сдавали мой «Мустанг» парковщику. Мы с Мэри Бет обменялись целомудренным поцелуем для репортеров. Я улыбнулся, вспомнив, почему на передней части моих брюк из сырого шелка есть небольшое пятно. Она только что заставила меня остановиться менее чем в двух кварталах отсюда, чтобы сделать небрежный минет, всего за несколько минут до того, как мы приехали сюда.

Когда мы вошли в просторный зал, в наших глазах вспыхнула еще одна вспышка. На этот раз нас встретили одобрительными возгласами и аплодисментами, когда представляли ожидающей толпе. Церемония еще не началась, но вечеринка была в самом разгаре. Там были толпы богатеев и знаменитостей. Политики, спортсмены, актеры, музыканты – был представлен весь человеческий зоопарк, и все они были здесь, чтобы почтить меня.

Немного позже началась церемония, и начали с признания работ некоторых менее значимых лауреатов. Были награды за рекламные ролики, рекламные кампании, размещение продукции и всякое другое. Когда объявили мою награду и поистине ошеломляющую сумму бабок, которую я заработал для McMillan Worth, в зале воцарилась почти ошеломленная тишина. Даже у одного из моих бывших приятелей по колледжу и величайших конкурентов, Цезаря Энтони, отпала челюсть, когда он услышал сумму, которую я собрал для фирмы.

После этого вечер продолжился. Объявили, сколько денег собрал ужин для благотворительной организации, а затем люди вернулись к еде, выпивке, танцам, общению и налаживанию контактов. Уверен, что предметом обсуждения был мой заработок. Я также уверен, что с не меньшим рвением обсуждался вопрос о том, как меня убрать.

Я был, цитируя фразу из фильма о тонущем корабле, «королем мира». Но еще не знал, что мой корабль тоже вот-вот затонет.

Когда я оглядел толпу хорошо обеспеченных мужчин и женщин, все они, казалось, слились в поразительном сходстве. Все мужчины – в смокингах, и, за исключением запонок или других незначительных деталей, все выглядели одинаково. Большинство женщин одеты в ту или иную версию знаменитого маленького черного платья. Их отличало только лишь дизайнера. Возможно, их прически тоже были разными, но я не мог этого определить. Я покорно танцевал с несколькими из собравшихся дам, стараясь быть вежливым, когда увидел ее.

У нее были длинные распущенные светлые волосы, каскадом ниспадавшие по плечам, а не уложенные в прическу. Волосы полностью закрывали одну сторону ее лица, так что был виден лишь один глаз. Этот стиль напоминал Веронику Лейк и был чрезвычайно возбуждающим. Она выделялась среди всех этих богатых и красивых женщин. Была похожа на королеву красоты из кинофильма. Когда она медленно пробиралась по полу ко мне, я заметил, как ее красное платье прорезало толпу, одетую в основном в черное.

Наблюдать за ней, когда она приближалась ко мне, было все равно что видеть огненный шар, прорезающий темноту космоса.

Когда зазвучала музыка, она склонилась передо мной. Я посмотрел на Мэри Бет, но та лишь пожала плечами и кивнула. Конечно, когда мы начали танцевать, нас снимали по меньшей мере пятьдесят фотографов. Она танцевала очень хорошо, и полагаю, мы хорошо смотрелись вместе. На самом деле до самого конца танца мы не разговаривали.

Затем, когда рядом с нами находилось не менее десяти микрофонов, она произнесла одну чертову фразу, с которой для меня начался весь этот ад. Она сказала, что я – тот самый. Сначала ее голос был таким тихим, что я ее не услышал. Но, видимо, все микрофоны хорошо его уловили.

Она сказала, что я – тот самый, кто будет танцевать на полу в круге. Когда она это сказала, у меня сжалось сердце. Я не слышал этого термина уже более шести лет. Это было до того, как я встретил Мэри Бет, в те дни, когда я был беззаботным холостяком. Он относился к практике обмена партнерами, которой мы занимались в те времена. Несколько пар образовывали круг, отсюда и термин «круг». В любом случае, мы танцевали в течение часа в очень тускло освещенной комнате, постоянно меняя партнеров. И когда включался свет, ты шел домой и занимался сексом с тем, с кем танцевал в последний момент. Большинство пар после этого не выживали.

Для молодого одинокого парня вроде меня это была отличная вещь. Я знакомился с девушкой, которая меня не особо интересовала, вел ее на вечеринку, и пусть фишки падают, куда хотят. Чаще всего я возвращался домой с кем-то совсем не тем, с кем пришел.

Естественно, с подобными вещами я завязал задолго до встречи с Мэри Бет. Танцы по кругу не способствовали стабильным отношениям. Так или иначе, вернемся к вечеринке.

Репортеры, предчувствуя сенсацию, роились вокруг нас, как мухи вокруг дерьма. Они были там, когда все рухнуло. Она сказала, что ее зовут Билли Джин и что она устроила скандал.

Тогда все головы повернулись посмотреть, что происходит. Подошла Мэри Бет и встала рядом со мной, как хорошая жена. Она знала, что происходит. Какая-нибудь золотоискательница, ищущая денег или публичности, появлялась на большом мероприятии, чтобы устроить скандал. Половина парней, взглянув на нее, мечтали стать такими же. Билли Джин была чертовски сексуальна.

Проблема в том, что как ни старался, я просто не мог ее вспомнить. И не только не помнил, как трахал ее, что, должен признать, было преступлением, я не мог вспомнить, что когда-либо встречал ее или когда-либо слышал о Билли Джин.

Прежде чем я понял, что происходит, я даже не успел дослушать до конца ее бредни. Мои люди вывели оттуда меня и Мэри Бет. Должен отдать Мэри Бет должное. Она была спокойна и профессиональна. Улыбалась и позировала перед камерами, даже когда те пытались превратить мою жизнь в дерьмо. Если гордость идет впереди падения, то меня ждала чертовски тяжелая участь.

Когда мы вышли из зала, я увидел две вещи, и ни одна из них не предвещала мне ничего хорошего. Первая заключалась в том, что Билли Джин была буквально окружена репортерами и микрофонами. Вечер, который начинался ради меня, закончился вокруг какой-то женщины, которую, я был уверен, никогда не видел.

Второй момент заключался в том, что Мэри Бет пристально изучала меня, как будто тоже никогда меня раньше не видела. Я мог сказать, что мое соответствие и статус ее супруга тщательно взвешивались и оценивались на нескольких уровнях. До этого я бы сказал любому, кто спросил бы, что мы с Мэри Бет вечны. Или что мы проведем остаток жизни вместе, несмотря ни на какие обстоятельства.

Нам удалось незаметно выскользнуть через заднюю дверь и сесть в мой «Мустанг». Когда мы с ревом умчались в ночь, только глубокий горловой рык моей выхлопной системы Magnaflow свидетельствовал о том, что мы едем.

Внутри машины Мэри Бет была возбуждена, как обычно. Она быстро потянулась к моим брюкам, и впервые за все время я оттолкнул ее руки.

– Дразнишь меня, да? – сказала она. – Клянусь, даже после всего этого времени ты все еще можешь меня удивить. Так, что же это было за дерьмо на вечеринке?

Я на самом деле был не в настроении сейчас говорить, но я любил МБ всем сердцем, поэтому ответил на ее вопросы.

– Ты была там, МБ, видела ее, – сказал я. – Это какая-то цыпочка из моего прошлого, выползшая из леса и утверждающая, что у нас был секс. Честно говоря, я не понимаю, к чему она клонит. Если бы каждая, с кем у меня был секс, призналась в этом, список, наверное, был бы длинным. И мы бы не добрались до тебя в конце. Ты была бы последней в очереди, но определенно лучшей.

– Ты льстец, – улыбнулась она. – Тебе не нужно пытаться меня очаровать, чтобы получить немного киски. Она вся твоя, когда захочешь. Думаю, тебе стоит отнести этот случай на счет рекламного трюка, который прошел не совсем так, как ты хотел.

– МБ, этот трюк не из моих, – сказал я. – Все было на самом деле.

– Ну, тогда все вдруг приобретает смысл, – сказала она. – Она какая-нибудь безработная актриса, вспомнившая, что однажды ты ее трахнул. Узнав, что тебя чествуют на большом благотворительном мероприятии, она решила сорвать это событие и украсть твое внимание, чтобы создать себе известность. Это, вероятно, сделает чудо для ее карьеры.

Она помолчала несколько мгновений, а затем продолжила:

– На самом деле я подумала, что это спланировал ты. В конце концов, это блестяще. Не знаю, почему мы сами до этого не додумались, – сказала она.

Я скептически посмотрел на нее.

– Зачем бы мне это? – спросил я.

– Подумай сам, Блейк, – сказала она. – Наш следующий логический шаг – отделить тебя от фирмы. Вместо того чтобы люди слышали о тебе как о Блейке Александре из McMillan Worth, мы хотим, чтобы они просто думали о Блейке Александре. Это – первый шаг к тому, чтобы ты стал знаменитым сам по себе, а не как сотрудник какой-то гигантской рекламной компании. Таким образом, если им понадобится чересчур много времени, чтобы предложить тебе партнерство и попытаются избежать предложения тебе титулованного партнерства, мы просто уйдем и начнем работать самостоятельно.

Она казалась ужасно уверенной.

***

Когда мы вернулись домой, все было как обычно. Ожерелье, за которое я заплатила офигенную сумму денег, было небрежно брошено на стол. Платье лежало на полу внизу лестницы, а Мэри Бет медленно поднималась по лестнице, надев лишь чулки до бедер и трусики. В тот вечер она даже не надела бюстгальтер, да он ей и не был нужен. Закрытие нашей двери стало сигналом к тому, что ранее идеально ухоженный образец класса и достоинства вернулся к своей роли моей личной шлюхи.

Она устроилась на нашей массивной кровати и раздвинула ноги.

– На вечеринке ты мало ел, – ухмыльнулась она, – и не думаю, что тебе стоит ложиться спать голодным. Так что, иди сюда и съешь немного этого. – Ее бедра в предвкушении приподнялись с кровати.

Я встал на колени перед своей богиней во плоти и сделал то, что она ненавидела больше всего. Многие женщины хотят, чтобы их мужчины были нежными и осторожными, когда те их лижут. Но только не Мэри Бет:

– РРРР... хватит, блядь, дразнить меня, и приступай к делу, – огрызнулась она.

Я дунул легким порывом воздуха на ее выбритое наголо влагалище и был встречен ледяным взглядом. В тот момент, когда она приготовилась снова меня отчитать, я застал ее врасплох и грубо провел по ее чувствительной области от ануса до клитора так сильно, как только мог, одним быстрым движением.

– ЭЭЭЭЭЭ... – закричала она. Ее голова отдернулась назад, а ноги раздвинулись еще больше. – Оххх! Блядь, как же это было хорошо.

Я провел языком еще раз, словно пытаясь стереть с нее кожу. Она дергалась и гримасничала, как будто ее пытают, и кричала как умирающая кошка. Через несколько секунд ее глаза закатились назад, и она полилась на меня своими соками.

– Снимай уже свою гребаную одежду, – рявкнула она. – Нет, пусть так, я не могу ждать так долго, просто возьми меня.

Я в недоумении покачал головой. Даже прожив вместе шесть лет, я все еще был потрясен тем, насколько распутной может быть Мэри Бет. Менее двадцати минут назад она казалась женщиной, которая не скажет ни слова, даже если у нее будет полный рот дерьма. Теперь же, в уединении нашего дома, она могла научить материться пьяных моряков. Я стянул штаны на ее лодыжки и сдернул ее с кровати. Я развернул ее и вогнал себя в ее тугую безволосую киску. Никаких романтических поглаживаний и облегчений, она уже была мокрой и любила грубость, и я дал ей это.

Первый же грубый толчок заставил меня достигнуть дна внутри нее, а она попыталась еще больше раздвинуть ноги, чтобы я мог проникнуть глубже.

– Сильнее, детка. Врежь мне, – сказала она.

Я уже трахал ее так сильно, что если бы она забеременела, наш ребенок родился бы с синяком под глазом, но хотела сильнее, и я согласился.

Я схватил ее за тонкую талию и с каждым ударом все сильнее притягивал к себе. Она тоже все сильнее прижималась ко мне попкой. Это было больше похоже на борьбу, чем на трах. Я приближался с каждым ударом, и Мэри Бет это знала.

– Не смей кончать, – сказала она.

Она отстранилась от меня и повернулась, чтобы посмотреть на меня.

– Займись моей задницей. – Она была вне себя. Произносила слова невнятно, но у нее была самая большая улыбка.

– Кто я такой, чтобы отказывать любви всей моей жизни?

Я раздвинул ее ягодицы и для смазки начал лизать ее анус.

– Просто вставь его в меня, – кричала она. – Введи свой член в мою дырочку, сейчас же!

И снова я подчинился. Она толкалась в меня, а я толкался в нее. Она была такой тугой, что я думал, что мой член сломается. Наконец, я ввел головку, и она начала охать и кричать: «да!».

Через некоторое время мы ввели весь член, и она начала начала меня пилить. Она была такой тугой, а я уже был близок... Но это не имело значения. Я подлез под нее рукой и стал теребить ее клитор. Мэри Бет снова начала вжиматься в меня своей попкой.

У Мэри Бет не очень большая мясистая задница, поэтому ее тазовые кости, врезающиеся в меня, были не самой удобной вещью, но, к счастью, это было недолго. Она начала непроизвольно дергаться, и я схватил ее за талию и вогнал себя в нее еще раз.

Я кончил как пожарный шланг... Сперма вырвалась из конца моего члена и залила ее внутренности. Она отреагировала больше на тепло жидкости, чем на ее объем. Она вырвалась из меня и быстро повернулась, взяв мой сокращающийся член в рот и жадно глотая то, что вырывалось из него. Ее язык кружил по головке моего ствола и даже прощупывал отверстие на его конце в поисках последних капель. Несколько случайных капель вытекли и упали на кровать. Она собрала их и тоже проглотила.

– О, детка, это было так хорошо, – пролепетала она. – Именно так, как я люблю.

Мы снова упали на кровать, обхватив друг друга, и уснули сном проклятых, в то время как мир вокруг нас начал рушиться.

***

На следующее утро я проснулся и разжал объятия Мэри Бет. Я принял душ и, спотыкаясь, пошел к своему «Мустангу». К счастью, была суббота, поэтому не имело значения, что было почти десять утра, когда я выехал на дорогу. Я заметил, зайдя в свой любимый Dunkin Donuts выпить кофе, что несколько человек уставились на меня. Я был уверен, что это из-за машины. Как там говорил Майкл Китон в фильме про Бэтмена? «Цыпочки любят тачки».

Когда я въехал на парковку за нашим зданием, там собралась группа репортеров. Я подумал, что один из наших рекламных клиентов снова делает свою обувь на рабском труде в какой-нибудь стране третьего мира. Или кто-то, кого мы представляли, уничтожил дерево в тропическом лесу. Хотя я уверен, что это трагические события, они не были ни моей работой, ни моей заботой.

Я работал над привлечением нового крупного клиента. Те владели несколькими сотнями отелей по всей Европе. Только их рекламный бюджет составлял более десяти миллионов долларов в год. Если бы я смог их заполучить, то уже в следующем году вошел бы в пятерку лидеров по продажам.

Последние несколько дней я проводил с ними конференц-звонки и видеоконференции. Они были открыты для моих предложений, но их реакция была в лучшем случае теплой. Я избегал неизбежной поездки в Европу для встречи с ними, пока не смог договориться о том, чтобы взять с собой Мэри Бет.

Когда я вошел в свой кабинет, все стало странным. Обычно в субботу в офисе пустынно. Но те немногие люди, что были там, приветствовали меня. Наверное, я ожидал каких-то поздравлений за награду, которую получил вчера вечером. Но ничего не было. Я заметил, что несколько человек смотрят на меня и разговаривают, но не более.

Моя давняя секретарша Майра схватила меня за руку и втащила в кабинет.

– О чем, черт возьми, ты думал? – спросила она.

– Ну, я думал о том, что выпью кофе и позвоню нашему новому французскому клиенту, чтобы узнать, как продвигается сделка, – ответил я.

Майра посмотрела на меня так, словно я приехал на работу на коротком желтом автобусе, а не на «Мустанге» за 70 000 долларов.

– Не это, идиот, – сказала она. – Возможно, мне не очень нравится твоя жена. Она кажется для тебя слишком строгой. Как будто у нее в заднице постоянно торчит палка. Но ты на ней женился. Как ты мог ей изменить?

– Майра, что, черт возьми, ты куришь? – спросил я ее.

– Разве ты не читал газету сегодня утром? – спросила она. – А как же эта история с Билли Джин? – Она пристально посмотрела на меня. Казалось, она ожидала, что я признаюсь в каком-то ужасном преступлении. Но я был спокоен как огурец. Просто пожал плечами.

– Блейк, неужели ты ничего не скажешь? Не каждый день появляется на свет твоя любовница и... – Я должен была ее остановить, пока она не завелась, поэтому прервала.

– Билли Джин мне не любовница, – сказал я ей. – По правде говоря, вчера вечером я увидел ее впервые.

Майра все еще пристально смотрела на меня. Наконец, она кивнула головой.

– Я тебе верю, – сказала она. – Знаю тебя достаточно долго, чтобы иметь возможность смотреть в твои фиолетовые глазки и определять, когда ты говоришь правду.

Я коротко рассмеялся. Из-за странного генетического слияния в генофонде моей семьи некоторые дети рождались с красными глазами. Они были и у моего дяди Стэнли. Он носил коричневые очки, чтобы их маскировать. Предполагается, что этот признак был доминантным. Но у всех членов семьи со стороны моей матери были очень глубокие карие глаза. Когда ее свело с моим отцом, все пошло наперекосяк. Наверное, я должен была родиться с красными глазами, но при смешивании маминых карих с красными, я родился с очень яркими фиолетовыми глазами. Издалека они казались карими. Но любой, кто подходил ко мне близко, мог увидеть их фиолетовый оттенок.

Мои фиолетовые глаза были одной из причин того, что я всю жизнь пользовался успехом у женщин. Мне очень хочется думать, что не мешал и тот факт, что я – хороший парень.

Майра держала в руках экземпляр утренней газеты. Заголовок гласил: «У Блейка неприятности!». Далее в статье приводилась обычная справочная информация, к которой я уже привык. Меня попеременно описывали то как гения рекламы, то как безжалостного бизнесмена. В статье говорилось о вчерашней премии, о некоторых ярких моментах моей карьеры и обо всех моих провалах и неудачах. Затем рассказывалось о вчерашнем фиаско.

Вторая статья имела заголовок: «Кто такая Билли Джин?». Я прочитал не больше первых двух строк, прежде чем узнал, что Билли Джин говорила со всеми, с кем только могла. У нее были запланированы выступления на телевидении, радио и еще много статей в журналах и газетах. Очевидно, мой кошмар только начинался.

Я позвонил своему адвокату, Монтгомери Бернсу. Он был безжалостным старым ублюдком. Я хотел, чтобы он занялся всей этой историей с Билли Джин и выяснил, чего она хочет и что нужно сделать, чтобы избавиться от нее. Кроме того, я хотел, чтобы он начал судебное разбирательство и подал на нее в суд за клевету.

Я позвонил домой, чтобы узнать, не проснулась ли уже моя застенчивая молодая жена. Она мрачно ответила на звонок и крикнула нашей горничной, чтобы та принесла ей немного «гребаного» кофе.

– Мэри Бет, тебе, наверное, не стоит сегодня утром читать газеты, – предупредил я ее. – Они все полны дерьма про Билли Джин.

– О, Боже, ты шутишь, – засмеялась она. – Должно быть, для новостей этот день действительно пустой. С чего бы им еще интересоваться какой-то женщиной, с которой ты спал еще в колледже?

– Мэри Бет, выслушай меня, пожалуйста, – серьезно сказала я. – Я не помню эту женщину. Не помню, чтобы у меня был с ней секс. Даже не помню, чтобы разговаривал с ней или видел ее.

– Вероятно, ты был в полном ауте, – сказала она.

– Не думаю, что я когда-либо был настолько пьян, что не мог вспомнить, как занимался с кем-то сексом, – серьезно сказал я. Мэри Бет, как это бывает у людей, долгое время бывших вместе, почувствовала, что мое настроение изменилось.

– Блейк, не волнуйся об этом. Ничего страшного. Я тебе верю. Я – на твоей стороне, несмотря ни на что. И в горе, и в радости, помнишь? Я люблю тебя, глупый, – она начала издавать звуки поцелуев по телефону.

Я засмеялся и сразу почувствовал себя лучше. Естественно, она еще со мной не закончила.

– Блейк, ты заметил, как все парни в этом месте не могли оторвать глаз от вымени этой телки? Думаю, мне придется настоять на грудных имплантатах на свой день рождения. Думаю, я поднимусь до четверного размера Z, – засмеялась она.

– О да, теперь я это вижу, – засмеялся я. – Нам придется купить тебе тачку, чтобы возить их с собой.

– И я буду пугать наших детей, когда буду кормить их грудью, – сказала она.

– Каких детей? – спросил я. – Как мы собираемся иметь детей?

– Мы можем завести детей в любое время, когда захотим, – сказала она. – Я происхожу из чертовски хорошей племенной семьи. Все что мне нужно, это перестать принимать таблетки, и я начну выплевывать маленьких Александров, как будто предела нет.

– Я думаю, мы не сможем, – сказал я.

– Почему это? – ухмыльнулась она.

Я уже мог представить ее дома на нашей огромной кровати, полностью обнаженную, с наклоненной набок головой. Так она всегда реагировала, когда кто-то ей говорил, что она не может чего-то сделать.

– Ну, – сказал я с насмешливой серьезностью, – для того чтобы мы могли произвести потомство... Ты ведь понимаешь термин «потомство», не так ли? Я не слишком техничен, не так ли?

– Я знаю, что такое потомство, идиот, – сказала она.

– Ну, для того чтобы мы могли зачать потомство, я должен был бы выстрелить своей штукой в твою пилотку, – сказал я. Мэри Бет разразилась смехом.

– Я думала, это серьезный технический разговор, – сказала она. – У нас с тобой секса больше чем у кого-либо из моих знакомых. И ты можешь стрелять своим составом где хочешь, но твой состав – это мой состав. Никто больше не получит ни капли. Особенно Билли Джин.

Она все еще смеялась, кладя трубку.

***

Остаток выходных мы с Мэри Бет просто отдыхали и наслаждались друг другом. В воскресенье утром мы взяли лодку и просто лениво плавали по заливу. Останавливались в нескольких уединенных бухтах и делали то, что было естественным. Даже пришвартовались недалеко от одного острова, где невооруженным глазом можно было разглядеть любителей пикников. Мы сняли с себя всю одежду и занялись сексом прямо перед ними, чтобы исполнить одну из фантазий Мэри Бет о сексе на глазах у других. Однако люди на пляже начали тыкать пальцами в нашу лодку.

Повезло, что мы сделали это именно тогда, потому что если бы подождали пару дней, то на нас уже накинулись репортеры.

Пока мы с Мэри Бет отдыхали, Билли Джин рассказывала свою историю. В понедельник утром она снова была во всех газетах. Как бы я ни надеялся, что все утихнет и пройдет, история, похоже, получила продолжение.

Когда в понедельник утром я пришел в офис, мне сказали, что я должен явиться на специальное заседание совета директоров. Это было то, чего я ждал. Я предполагал, что мне собираются предложить партнерство в качестве награды за всю мою тяжелую работу.

Когда я вошел на собрание, все было так же, как и всегда. Группа стариков, которые все в то или иное время были на моем месте.

Каждый из них в какой-то момент был заводилой в компании. Каждому из них приходилось переписывать книги рекордов, пока они не становились настолько важными для компании, что им предлагали стать ее частью.

Сначала меня спросили о новом клиенте, над которым я работал. Я сказал, что мы еще не получили его, но все выглядит многообещающе.

Затем наступил момент, о котором я мечтал. Я знал, что как только закончится разговор о деньгах, мы перейдем к обсуждению меня лично.

– Переходя к более личному, – сказал Артур Харрис.

Я изо всех сил старался не улыбаться. Мне нужно было оставаться профессионалом и держать себя в руках. Я не мог позволить им понять, как много для меня значит стать партнером до того, как мне исполнится сорок. Я также стану первым, у кого появится партнерство до тридцати лет.

– Что мы должны сделать в этой ситуации с Билли Джин, – продолжил Харрис.

Я втянул воздух и молчал несколько секунд.

– Эта негативная огласка, если оставить ее без контроля, может повлиять на наши доходы, – сказал он.

– Я вам гарантирую, что в данный момент мы занимаемся этим вопросом, – категорично заявил я.

Я держал свой голос настолько свободным от эмоций, насколько это было в моих силах. Внутри меня все кипело. Я был вне себя от ярости, но мне удавалось сохранять спокойствие.

Я вернулся в кабинет и сел за свой просторный стол. То, что я считал досадной помехой, превращалось в настоящую проблему. Было очевидно, что с Билли Джин придется разбираться. Проблема заключалась в том, что я не знал, чего она хочет и что нужно сделать, чтобы избавиться от нее. Я был достаточно умен, чтобы понять, что мне нужно все уладить через моего адвоката. Любой прямой контакт между нами двумя лишь укрепил бы доверие к ее заявлениям.

В офис без предупреждения ворвалась Майра и посмотрела на меня.

– Как Мэри Бет восприняла последние новости? – спросила она.

– Какие последние новости? – спросил я в ответ. Я был так зол, что мне было все равно. Больше всего меня расстраивало то, что вся эта история с Билли Джин может позволить этим старым ублюдкам отсрочить мое партнерство еще на некоторое время.

– Билли Джин утверждает, что ваш с ней роман был четыре года назад, – сказала Майра, подозрительно глядя на меня.

– Полная чушь! – крикнул я. – К тому времени я уже закончил колледж и был женат на Мэри Бет.

Моя вспышка заставила несколько голов во внешнем офисе повернуться и посмотреть в нашу сторону. В моем кабинете были стеклянные стены от пола до потолка. Стекло было толстым, и снаружи нас слышно не было, но все, конечно, могли видеть то что внутри, и то, как я вскочил и начал кричать, привлекло некоторое внимание.

Звонок телефона на моем столе вывел нас с Майрой из импровизированного поединка взглядов.

– Офис Блейка Александра, – четко сказала Майра в трубку. – Он здесь, мистер Бернс, – она передала мне трубку.

– Эй, босс, я на твоей стороне. Я верю тебе. Не стреляй в гонца, – прошептала она, выходя из офиса.

– Почему ты так долго не отвечал, – спросил я.

– Иногда я беру отпуск, – рассмеялся Монти Бернс. – Кроме того, каковы были мои последние инструкции для тебя на прошлой неделе перед моим отъездом?

– Ха-ха-ха, мать твою, – сказал я, вспомнив, что он просил меня не ввязываться ни в какие неприятности, пока его не будет.

– Пока что все что я успел сделать, это приставить к ней пару следователей. Хотя я могу сократить их до одного, чтобы сэкономить немного денег, – сказал он.

– Раз уж я за это плачу, не жалей ни хрена, – огрызнулся я. – Привлеки к работе столько людей, сколько тебе нужно, я не на мели.

– Я не пытаюсь сэкономить тебе деньги, – огрызнулся он в ответ. – Просто попробовал новое агентство, Arturo Rios Investigations. Девушка, Сара Прайс, которой они поручили это дело, действительно хороша. Она мне перезвонила в считанные минуты, предоставив больше информации, чем смог получить за 24 часа мой постоянный клиент. Я думаю отправить ее и ее мужа во Флориду, чтобы они провели больше исследований.

– Почему мы отправляем людей в эту чертову Флориду? И почему с ней должен ехать ее муж? – спросил я.

– Ну, вообще-то ее муж – не следователь, но время от времени помогает ей в некоторых делах. Но поскольку они только что поженились, она никуда без него не пойдет. Артуро предупредил меня об этом, когда передал мне ее результаты. Они также могут не взяться за это дело. По словам Артуро, Сара – лучший частный детектив, которого он когда-либо видел, но она разборчива в делах, за которые берется. Артуро сказал, что после того как она встретила своего мужа Криса, есть некоторые вещи и некоторые виды дел, за которые она просто не берется. Они зарабатывают достаточно на работе ее мужа в качестве инженера или специалиста по маркетингу автомобилей, чтобы жить безбедно, поэтому занимаются расследованиями по выбору, – сказал он.

– Хорошо, у твоей супершпионки странные причуды, – сказал я. – Почему им нужно ехать во Флориду?

– Потому что Билли Джин живет во Флориде, – сказал он. – Если мы хотим что-нибудь узнать о ней, то нам нужно быть на месте. Здесь происходит очень забавное дерьмо. Например, Сара узнала, что у Билли Джин ни хрена нет денег. У этой сучки всего двенадцать долларов на расчетном счете и ни одной сберегательной книжки. Так, как же, блядь, она умудрилась прилететь в Калифорнию и нарядиться так на твою вечеринку? Очевидно, у нее есть помощь и что-то происходит. Если мы хотим выяснить, кто и что, нам нужны люди во Флориде.

– Ладно, посылай их уже, – сказал я.

– Не могу, – сказал он. – Я уже говорил тебе, что она разборчива в делах, за которые берется. Она хочет сначала встретиться с тобой.

***

Час спустя я ехал за город в тихий маленький ресторанчик недалеко от Лос-Анджелеса. На дороге было очень мало машин, и пока ехал, я слушал диск Eagles «One of these Nights». К этому моменту вы, вероятно, уже многое поняли о моем характере, так что, знаете, что я сделал, когда мимо меня пролетел автомобиль. Его гребаная выхлопная система была такой же громкой как и моя, а нота выхлопа была настолько приятной, что я не мог в это поверить.

Подняв голову, чтобы посмотреть, что это было, я не был шокирован. Это был еще один Mustang. Правда GT, но машина была совсем не похожа на стоковую. Кем бы ни был этот парень, он прокладывал следы. Никто не обходил меня, ни Mustang, ни другой автомобиль, поэтому я переключил передачу и вдавил педаль в пол. Мой Shelby проснулся, и по мере того как нагнетатель начал выть, я сокращал разрыв. Впереди были повороты, и я был уверен, что управляемость моей машины позволит мне легко его обогнать.

К сожалению, этот ублюдок входил в повороты так, словно его машина была на рельсах. Эта машина определенно не была стоковой. Когда мы вышли из последнего поворота, я мгновенно переключился и нажал на педаль. Пятьсот пятьдесят лошадей быстро рванули вперед. Я вырывался вперед. Но все было очень медленно. Он улыбался от уха до уха и показывал мне большой палец вверх, когда я проезжал мимо. Я бы очень хотел, чтобы у меня были такие друзья как этот парень. Он был классным. И, очевидно, мы разделяли симпатию к полуспортивным двухместным автомобилям.

Я медленно увеличивал разрыв, но не оставил его в пыли, как ожидал. Чтобы вы знали, именно из-за этого опыта я купил в этом году новый Shelby GT 500 KR. У GT 500, на котором ездил в прошлом году, было всего пятьсот пятьдесят лошадей. Новые KR же выдавали почти восемьсот лошадиных сил.

Вскоре, к счастью пока меня не заметили полицейские, мне пора было выезжать на шоссе. Я проверил свой GPS и увидел, что ресторан, в который я направляюсь, находится всего в паре кварталов от съезда с шоссе.

Я въехал на парковку и был потрясен. Это было не то место, к которому я привык. Это было маленькое мексиканское заведение, очень скромное и очень аутентичное в своем оформлении.

Я вошел и заметил, что у двери нет хозяйки. Толстая женщина в засаленном фартуке помахала мне из-за барной стойки и сказала, чтобы я садился, где хочу. Вокруг было несколько сомнительных личностей, поэтому я решил сесть за столик у окна в боковой части ресторана, откуда бы мог наблюдать за своей машиной.

После того как я просидел там несколько минут, вошла пара. Она огляделась вокруг и осмотрела всех в ресторане, прежде чем взгляд женщины не остановился на мне. Она также не отпускала руку мужчины. Она была высокой для женщины с медовыми светлыми волосами. Подтянутой и стройной, с большими, чем обычно, грудями, которые, судя по тому, как они двигались под ее легким свитером, были настоящими. Ее округлый, но подтянутый зад располагался на длинных стройных ногах. Она была чертовски привлекательной.

Но лучше всего было ее лицо. Если бы она потратила хоть немного времени на макияж или укладку, то стала бы прекрасной. Черт возьми, она и так была красива, но на ней не было даже помады, а в Калифорнии у голой красоты нет ни единого шанса. Здесь даже горничные и официантки носят больше косметики на лице, чем эта женщина.

Мужчина, бывший с ней, – высок и хорошо сложен. Он мускулистый, но не громоздкий. А также двигался так, как я никогда раньше не видел. Возможно, это – какая-то тренировка по боевым искусствам или что-то в этом роде. Его нрав, открытая и легкая манера улыбаться насторожили меня. Он выглядел так, словно потерялся. Был слишком дружелюбен. Волки здесь разорвали бы его на части. В драке он, наверное бы справился, но мошенники съели бы его на обед, даже не пошевелив пальцем.

Очевидно, мозг здесь – она. Он не был идиотом, возможно, был очень умен, но у нее был уличный ум. Во всяком случае, по тому, как они яростно держали друг друга за руки, можно было понять, что они – одна команда. В нем также было нечто очень знакомое. Возможно, он – актер или кто-то еще, с кем я работал.

Удивительно, но она посмотрела на меня, а затем подвела его к моему столу.

– Мистер Александр? – спросила она, стоя передо мной.

– Привет, – сказал он. – По дороге сюда мы напели вам Роя Орбисона, не так ли?

– Вы что? – спросил я, улыбаясь. – Его легкий нрав был заразителен. Мне уже нравился этот парень.

– Рой Орбисон, мы обошли вас, – взволнованно сказал он. – Я знал, что не смогу победить ваш Shelby. У вас – нагнетатель, а у моей машины нет никаких усилителей. Она – с естественным всасом, так что это дало вам большое преимущество. Я просто хотел посмотреть, сколько времени вам понадобится, чтобы нас разгромить.

– Не может быть, чтобы ваша машина была стоковой, – в шоке сказал я. Если это так, то я потратил слишком много денег за слишком маленький прирост производительности.

– Она была доработана, – улыбнулся он, кивнув мне.

– Мистер Александр, у нас мало времени, и у меня к вам есть несколько вопросов, – сказала она, возвращая меня на землю. – Мы можем присесть?

– Конечно, пожалуйста, – сказал я.

Я подозвал толстуху и взял для себя «Корону», после чего спросил Сару, чего бы она хотела, и ей принесли бокал белого вина. Ее муж просмотрел меню напитков и обратил внимание на мое пиво.

– Я не часто пью пиво, – начал он, вызвав на моих губах улыбку.

– Но уж когда пью, – подхватил я, присоединяясь к нему, – то пью...

– Принесите ему пепси, он за рулем, – огрызнулась Сара, прервав наше веселье.

– Эй, это была одна из моих лучших рекламных кампаний, – сказал я.

– Мистер Александр, давайте перейдем к делу, – деловито сказала Сара. – Какова правда об этой истории с этой женщиной, Билли Джин?

– Правда в том, что, насколько я помню, я никогда не встречался с ней до того, как увидел ее в тот вечер на своей вечеринке. Я не знаю, чего она хочет и почему хочет этого от меня. Я ни разу не изменял своей жене, с тех пор как мы поженились. До того как встретил Мэри Бет, я был диким, но с тех пор как мы сошлись, я был верен, – сказал я. Все время, пока я говорил, Сара Прайс смотрела мне в глаза.

Ее муж смотрел за пределы бара.

– Крис, – сказал я, заставив его повернуть ко мне голову.

– Прокатитесь на ней. К сцеплению нужно немного привыкнуть. Вам понадобится тяжелая нога, чтобы переключать его.

Не говоря ни слова, он выхватил из моей руки ключи и исчез.

– Вы ведь понимаете, что теперь он захочет такую же, – сказала она, глядя на меня с болезненным выражением лица. – Мы должны откладывать деньги на большой дом в лучшем пригороде, чтобы у нас была какая-то собственность, чтобы начать растить наших детей, а вам понадобилось пойти и отдать ему ключи от машины, которая стоит почти в три раза дороже и едет лишь на двадцать или тридцать миль в час быстрее.

Ее выражение лица сказало все.

– У Билли Джин, как уже сказал вам мистер Бернс, нет денег. Мы правда не можем выяснить мотивы ее атаки на вас, но похоже, что она понемногу выкладывает все больше информации. У меня есть друг, работающий во Флориде. Пока мы разговариваем, он раскапывает информацию. За последние несколько часов я также узнала, что она подала против вас какой-то иск, исходящий из Флориды. Мы не знаем, что это за иск. Но уверены, что все это сведется к деньгам. Моя цель – дать вам и мистеру Бернсу достаточно информации, чтобы предупредить вас обо всем этом и, возможно, дать вам боеприпасы для борьбы с ней, если потребуется.

– Так вы беретесь за мое дело? – спросил я. Она кивнула головой.

– По двум причинам, – добавила она. – Первая заключается в том, что я – почти человеческий детектор лжи. Я вам верю, когда вы говорите, что никогда не изменяли своей жене. Я действительно верю, что среди мужчин есть верные. На самом деле, за одного из них я вышла замуж. Вы говорили мне правду, а каждый раз, когда я смотрю на нее, у меня возникает ощущение, что она что-то скрывает. Я ей не доверяю.

– Какова вторая причина? – спросил я.

– Он, – сказала она, указывая на своего мужа, когда тот снова присоединился к нам, улыбаясь достаточно широко, чтобы осветить всю комнату. – Он сказал, что мы должны взяться за ваше дело. Будем на связи.

Крис вернул мне ключи и показал большой палец вверх.

***

Я вернулся на работу и попытался сосредоточиться на своей карьере и своих клиентах. Мэри Бет по-прежнему каждую ночь пыталась затрахать меня до смерти. Она также уверяла меня, что верит мне. Но Билли Джин, казалось, была повсюду. Телевидение, радио, печать – все средства массовой информации, казалось, жаждали любой лакомой информации о ней.

Бернс, наконец, решил, что нам нужно встретиться. Он по-прежнему хотел держать меня в стороне от этого, но хотел встретиться с ней. До сих пор она ни о чем не просила. Мэри Бет, хотя и утверждала, что верит мне, начала задавать вопросы. С каждой неделей она задавала их все больше и больше.

Даже достала мои старые университетские ежегодники и долго просматривала их, пытаясь понять, нет ли на фотографиях Билли Джин. Когда я указал ей на то, что Билли Джин была по крайней мере на пару лет моложе нас, она бросила поиски по ежегодникам.

– Блейк, я ненавижу себя за то, что спрашиваю тебя об этом, – сказала она. – Я даю тебе одноразовую карточку на избавление. Скажи правду. Был ли у тебя роман, с тех пор как мы вместе? С Билли Джин или с кем-нибудь еще?

Я был потрясен. Мой рот открылся, а слова никак не хотели складываться и выходить. Я думаю, что больше всего на свете мне было больно. Люди всегда пытались выяснить, кто, черт возьми, скрывается под маской Одинокого Рейнджера, но Тонто никогда не пытался. Мэри Бет должна была стать моим Тонто. Она была моей опорой. Она была тем человеком, с которым я хотел состариться и прожить всю жизнь. Все, что я делал, было ради нее или ради нас. Одним из самых больших источников моей, казалось бы, непоколебимой уверенности была ее вера в меня.

Не говоря ни слова, я собрал пижаму и набор для бритья и пошел по коридору в комнату для гостей. Через несколько минут после того как я лег, я услышал, как она повернула ручку, но я запер дверь. Она несколько раз позвала меня, но я не ответил.

На следующее утро я только что заснул, после того как всю ночь метался и ворочался. Казалось, едва я закрыл глаза, как меня разбудило громкое жужжание мобильного телефона.

– Это иск об установлении отцовства, – сказал голос из трубки, едва я нажал на кнопку, чтобы принять звонок.

– Что? – спросил я. – Кто ты, блядь, такая? Ты знаешь, который сейчас час? Я только что лег спать.

– Мистер Александр, это Сара Прайс. Простите, что звоню так рано. Здесь сейчас уже девять утра. Я забыла о разнице во времени. Но я хотела заранее вас предупредить. Чтобы вы смогли спланировать свою стратегию. Как понимаю, я даю вам на подготовку всего несколько часов, но это все, – сказала она.

– Сара, что вы мне говорите? Я не уверен, что понимаю вас. Повторите все еще раз, теперь, когда я проснулся, – сказал я ей.

– Билли Джин утверждает, что вы – отец ее ребенка, – сказала Сара. – Она подала иск об установлении отцовства через Бюро по взысканию алиментов Генерального прокурора Флориды. Вы хотели узнать, что она задумала и что после этого будет. Похоже, она хочет двух вещей. Первое – разрушить вашу репутацию и вашу жизнь. И второе – высосать из вас кучу денег. Можно сказать, что деньги – это лишь часть всего. Если бы дело было только в деньгах, она могла бы прийти к вам тихо, незамеченной, рассказать о ребенке и попросить выплачивать алименты или даже потребовать наличные за молчание. Она же сделала это публично и резко, потому что хотела опустить вас. Либо она, либо кто-то, с кем она работает, имеет на вас большую гребаную обиду. Вы можете назвать кого-нибудь, кто ненавидит вас настолько сильно, что хочет так с вами поступить? – спросила она.

– Ни единого человека, – сказал я. Мой мозг все еще работал лишь наполовину.

– Ну, я буду изучать это дальше. Я пытаюсь сопоставить и проверить всех людей, с которыми она общалась за последние пять лет. Скоро она должна выступить на телевидении и рассказать обо всем этом. Она также утверждает, что у нее есть доказательства, так что будьте осторожны, – сказала Сара, прежде чем повесить трубку.

Я должен был признать, что Сара хороша. Другие следователи, которых подключил к делу Бернс, и те, кого нанял Макмиллан Уорт, до сих пор ничего не дали. Благодаря Саре я, по крайней мере, не удивлюсь, когда сегодня выйдут новостные газеты или начнутся телепередачи.

Направляясь в утренний душ, я понял, что вчера вечером мы с Мэри Бет впервые, насколько я помню, спали врозь.

За неделю я прошел путь от контроля СМИ от имени моих клиентов и их продукции до пряток от них от своего собственного имени.

***

С восходом солнца и задолго до того, как все вышли на улицы, я пробрался в свой офис. Для разнообразия я пришел туда раньше Майры.

Когда она вошла в восемь, то с удивлением обнаружила, что свет уже горит, а я – уже в кабинете.

– Майра, садись, – сказал я ей. – В ближайшие пару дней все станет еще хуже.

– О, Боже, – сказала она. – Насколько хуже может стать?

– Билли Джин делает все это в рамках иска об установлении отцовства, – сказал я.

– Почему она просто не попросила у тебя денег, – спросила Майра.

– Не знаю. Мой следователь считает, что она также хочет испортить мою репутацию, – сказал я. – Я говорю тебе это, потому что не хочу, чтобы ты все узнала, прочитав завтра в газетах. Судя по всему, сегодня ее покажут по телевизору.

– Как это воспринимает Мэри Бет? – спросила она.

– Думаю, я должен позвонить ей и рассказать, – сказал я.

– Почему ты еще не сказал ей? – спросила она.

– Я больше не уверен, что Мэри Бет мне верит, – грустно ответил я. – Думаю, просто слишком много всего произошло за короткое время.

Я позвонил Мэри Бет, чтобы сообщить ей новости. Ее телефон сразу же перешел на голосовую почту, поэтому я оставил ей сообщение. Я был рад, что все так получилось, потому что все еще не был готов к разговору с ней. Тот факт, что человек, которого я любил так глубоко и так полно, не верит мне, был опустошающим. Тогда я понял, что мне нужно присмотреться к своим друзьям.

Билли Джин появилась на A.M. California. Это было популярное утреннее шоу типа журнала новостей. Она изменила свою внешность. Вместо гламурного образа королевы красоты, который она демонстрировала на вечеринке, она стала играть роль бедной обиженной девушки.

Я смотрел, как она театрально вытирает слезу с глаза. Ведущие шоу пытались ее утешить, пока она, захлебываясь слезами, рассказывала о своем горе. Она утверждала, что была на вечеринке всего четыре года назад. Вечеринка проходила во Флориде. Ее устроили несколько моих старых друзей по колледжу, и мы танцевали на полу в кругу. Это была чистая чушь. Я не менялся партнерами уже задолго до того, как встретил Мэри Бет.

Она сказала им, что мгновенно влюбилась в меня и только поэтому занялась со мной сексом. Она также сказала, что я заставил ее поверить в то, что у нас есть будущее. Сказала, что проснулась на следующее утро, а меня уже не было. У нее не было никакой контактной информации и никакого способа связаться со мной. Затем она бросила большую бомбу, заявив, что через несколько недель обнаружила, что беременна, а я был единственным, кто мог быть отцом ребенка.

Не имея возможности связаться со мной, она воспитывала нашего ребенка одна. Она боролась и бралась за любую работу, лишь бы свести концы с концами. И вот, наконец, несколько недель назад увидела в журнале мою фотографию. Она заняла сколько могла, чтобы дешево улететь сюда. Несколько раз пыталась со мной связаться, но утверждала, что не может дозвониться. Она плакала, а ведущие шоу, хотя и должны были быть беспристрастными, пытались меня очернить, и если бы это зависело от зрителей в студии, меня бы, вероятно, и кастрировали, и вымазали в смоле и перьях.