ГЛАВА 14

Для мамы это становится привычкой.

~~

— Что с тобой случилось?

Максамед смотрел на свою обнаженную жену. Она была в середине его соблазнения, что было странно, и к тому же ее тело явно изменилось. За последние несколько дней ее грудь сильно увеличилась. Максамед скрестил руки на обнаженной груди, присев на край кровати.

— Я стала больше есть.

Хадра не знала, на что она надеялась. Может быть, что все пройдет, когда он впервые увидит ее обнаженной после того, как она приняла эту проклятую сделку, но это было не так.

— Это всё.

— Не лги мне, женщина. — Максамед прищурил свои темные глаза.

— Прости. — Хадра провела рукой по своим большим грудям. Эти груди казались такими неуместными. — Я думаю, это был дом. В мальчика Андерсона вселился демон.

— В которого?

— В Дэниела, — пискнула Хадра.

— Он прикасался к тебе? — Максамед повысил голос.

— Нет, нет.

Хадра подошла к своему шкафу и достала длинный халат. Закуталась в него. Она никак не могла рассказать Максамеду о реальной ситуации. Что она пытается соблазнить собственного мужа, чтобы дать его семени шанс побороться со спермой этого восемнадцатилетнего парня внутри нее.

— Но когда мы были там в последний раз, он смотрел на меня как-то неестественно, а потом вот это.

Она провела руками по склону халата над своими укрупнившимися круглыми грудями.

— Ты уверена, что это он?

— Да, муж мой, — торжественно кивнула Хадра.

— Тогда нужно что-то делать.

Максамед встал с кровати и надел свой халат.

— Может быть, стоит оставить все как есть?

Хадра была рада, что он что-то надел. Раньше она считала его мужское достоинство могучим стержнем, но теперь ей было в основном жаль своего мужа.

— И оставить тебя в таком виде? — Максамед покачал головой. — Я не позволю демонам играть с телом моей жены. Кто знает, что еще они могут с тобой сделать? Нет, мы изгоним демона из этого мальчика. И из наших жизней.

~~

— Доброе утро, мам, — пробормотала Бритни, когда обнаружила Джули на кухне, готовящей завтрак.

— Боже, Брит, ты меня напугала. — Джули остановила свои дела, повернула голову и уставилась на свою стройную дочь. — Послушай, мы должны поговорить о вчерашней ночи.

— Можно мне еще одну порцию хлопьев? — крикнул Дэниел из столовой.

— Я не хочу говорить, мама.

Бритни посмотрела вниз на свои носки. Мысль о том, чтобы поговорить с матерью по душам о том, что произошло, приводила ее в ужас. Хуже того, теперь, когда она снова была рядом с Джули, она думала только о том, как сильно ей хочется потискать мамину грудь. Боже правый, она действительно хотела полакомиться сладким молоком мамы. Бритни подумала, не течет ли сейчас молоко из её грудей. Она поморщилась от этой мысли. Ей нужно было иметь более чистые мысли.

— Мы собираемся поговорить, юная леди.

Джули взяла Бритни за руку и повела ее через столовую.

— Ты можешь сам себя обслужить, Дэнни? Я не могу принести тебе добавки прямо сейчас, — сказала Джули.

— Ну, да. — Дэниел проводил их взглядом, когда они промчались мимо. — Где-то что-то горит?

— Нам с Бритт просто нужно поговорить о девичьих проблемах.

Джули натянуто улыбнулась Дэниелу и вывела Бритни из комнаты в коридор. Она свернула в библиотеку и закрыла за ними дверь. Тусклый, прохладный свет наполнял комнату, когда солнце уходило за горизонт.

— Слушай, я подумала, что мне всё приснилось. Хорошо?

Бритни попыталась сказать это вызывающим тоном, но взгляд её был прикован к огромным сиськам Джули. Даже под нелепо большой кофтой, которую носила ее мать, её грудь гордо торчала.

— Я... я... просто...

— Смотри сюда.

Джули указала на свои глаза. Ее когда-нибудь так откровенно разглядывала другая женщина? Она точно не помнила этого. И ее собственная дочь тоже.

— Мама... я... не могу... — Глаза Бритни не отрывались от маминой груди. Она сделала шаг к матери и нервно одернула подол платья. —. .. перестать думать... о...

— Прекрати сейчас же, Брит. — Джули пыталась выглядеть строгой. — Послушай меня, юная леди.

— Это не было похоже ни на что другое, что я когда-либо пробовала.

Взгляд Бритни на мгновение метнулся к лицу матери, но затем опустился обратно.

— Можно мне попробовать еще раз, мама? Ты ведь постоянно кормила меня им, когда я была маленькой. Ты, наверное, прикладывала нас с Дэнни одновременно к каждой груди, да?

— Нет. То есть, да, я кормила вас... но... нет. Давай просто поговорим о том, что случилось. Мы не можем...

У Джули прервалось дыхание, когда ее стройная восемнадцатилетняя дочь ловко подняла её безразмерную толстовку и просунула голову под нее. Джули почувствовала, как линия мягких, маленьких поцелуев прокладывает свой путь вверх по ее животу. Теплые пальцы схватили чашечки бюстгальтера и потянули их вниз. Затем она почувствовала, как губы дочери прильнули к ее левой груди.

— Оооооохххххх, милая.

Ее руки непроизвольно переместились за спину Бритни и вдавили в своё теплое тело.

— Подожди... твой отец спустится через минуту. Он будет искать меня.

Но нежное ритмичное сосание было слишком приятным, чтобы остановиться. Поэтому Джули просто держала дочь и давала ей пить. Они простояли так несколько минут в светлеющей комнате.

— Ммммпппппхххххх.

Бритни, под толстовкой, глотала молоко, которое свободно текло из соска в ее рот. Она просунула руки дальше под рубашку Джули и схватила каждую сиську. Сжимала мягкую, тяжелую плоть в такт каждому глотку. Она могла бы привыкнуть к этому. Каково это — есть такое на завтрак каждый день? Так сладко и сытно. Она почувствовала, как мама отодвинулась назад, и Бритни двинулась вместе с ней.

Джули села на диван и позволила Бритни устроиться у нее на коленях, согнув ноги и прижавшись к правому бедру Джули.

— Джулс? — голос Джорджа доносился через дверь, когда он шел по коридору. — Где ты, Джулс?

С большой долей неохоты Джули оторвала Бритни от своей груди и вытащила ее голову из-под толстовки.

— Это было... — Джули вздохнула. —. .. очень мило. Но мы должны остановиться. Твой отец ищет меня.

— Верно.

Бритни кивнула, ее лицо озарила довольная полуулыбка. На ее маленьком подбородке было молоко.

— Ты самая лучшая мама на свете. Я так тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю, тыковка.

Джули не знала, что делать: отчитать дочь или пообещать ей побольше молочка попозже. Поэтому она не сделала ни того, ни другого. Джули подняла их на ноги, поправила лифчик и подошла к двери. Открыла ее и высунула голову.

— В чем дело, Джордж?

— Вот ты где.

Джордж повернулся к ним, стоя у подножия лестницы. Он выглядел потерянным.

— Мне понадобится твоя помощь в свободной спальне наверху. Что вы двое там делали?

— Просто разговаривали по душам с Брит.

Джули прочистила горло и пошла по коридору рядом с Бритни.

— Девчачьи дела.

Бритни опустила глаза. Увидев отца, она поняла, как неправильно было сосать сиськи матери. А то, что они делали прошлой ночью своими руками? Не заставляла ли она маму, таким образом, изменять отцу? Она была твердо уверена, чужие пальцы в твоей киске — это измена.

— О, круто.

Джордж посмотрел на свою дочь. Он мог сказать, что она была в одном из своих подростковых настроений.

— У тебя немного молока на подбородке, Брит. Ты всегда так торопишься с завтраком.

Он достал из кармана тряпку и вытер подбородок Бритни. Его дочь посмотрела на него.

— Что? — Джордж пожал плечами. — Не смотри на меня так. Я вытираю молоко с твоего милого личика с тех пор, как ты была маленькой.

— Просто прекрати, папа.

На глаза Бритни навернулись слезы, и она бросилась мимо отца. Джордж смотрел, как она уходит, озадаченный.

— Что с ней?

— Эм... проблемы с парнем.

Джули похлопала Джорджа по плечу. Она изменила своему бедному, ничего не подозревающему мужу с обоими близнецами. Она очень надеялась, что церковь ошибалась насчет всего этого ада.

— С ней все будет в порядке.

Она поцеловала его в щеку и двинулась обратно в сторону кухни.

— Позволь мне отвезти детей в школу, а потом я присоединюсь к тебе в свободной спальне.

— Звучит неплохо.

Джордж почесал голову и пошел в подвал за инструментами.

~~

— Вау, мам, твои сиськи выглядят великолепно.

Дэниел с любовью смотрел на свою маму, она стояла на коленях на полу в ванной и гладила его член между своими сиськами. Положив руку под каждую сиську, она прижимала их друг к другу и двигала ими вверх и вниз.

— Язык, Дэнни.

Джули подняла глаза на сына и улыбнулась, увидев блаженное выражение на его лице. Как любая мать, она же ведь просто хотела, чтобы ее дети были счастливы.

— И не шуми.

Она не думала, что Дэниел заметил молоко, медленно сочащееся из ее сосков. По крайней мере, он ничего об этом не сказал. Джули подумала о том, что ее грудь, которая сейчас терлась об этот великолепный член, всего несколько минут назад была в руках... и во рту ее дочери. А накануне вечером, когда Бритни сосала ей и они играли с интимными местами друг друга, сперма Дэниела была глубоко в ее попке. Как же до этого всего дошло?

— Поторопись, Дэнни. Тебе скоро нужно идти на автобус.

— Почти... мам.

— То же самое ты говорил пять минут назад.

Джули увидела, как Дэниел начал дрожать.

— О. Хороший мальчик. Выпусти все наружу.

Она отпустила свои груди и втянула его пенис в рот. Потом глотала струйку за струйкой горячего, соленого семени. Боже, Андерсоны в последнее время много пили из тел друг друга.

Когда его оргазм утих, Дэниел убрал потные волосы со лба Джули.

— Ты самая лучшая мама на свете.

Он вздохнул, встал и оделся.

Джули осталась стоять на коленях, глядя на него снизу вверх. Не так давно ее дочь сказала ей то же самое. Может быть, весь этот безумный секс не так уж плох, даже внутри семьи. Может быть, она сможет со всем справиться и наладить лучшие отношения со своими детьми. Соленый вкус спермы Дэниела все еще ощущался на ее языке, когда она оделась, побрызгала водой на лицо и поцеловала Дэниела в щеку.

— Хорошо позанимайся сегодня в школе.

— Буду.

— Хороший мальчик.

Джули открыла дверь и осмотрела коридор в обе стороны.

— Горизонт чист. Иди.

Она шлепнула его по тощей попке и отправила в путь. Последовала за ним по коридору, поправляя лифчик и платье. Дэниел схватил свой рюкзак и выбежал через парадную дверь.

— Пока, мама.

Бритни прошла мимо, опустив глаза. Она проскочила мимо Джули и схватила свой рюкзак.

— Пока, тыковка. Будь умницей, —напутствовала свою дочь Джули.

Бритни помахала матери рукой и закрыла входную дверь.

— Мы разберемся со всем этим, — вздохнула Джули.

Она повернулась и пошла вверх по лестнице. Ей нужно было помочь мужу.

~~

Одно из окон спальни Дэниела было открыто. Хадра подумала, что это странно, глядя на этот зловещий дом в свете звезд. Она задрожала и застегнула куртку до конца. Осенняя ночь была слишком холодной для открытых окон. Она сжала в руке камешек и прицелилась в одно из его закрытых окон. Откинулась назад и бросила камешек. С третьей попытки камешек ударился о его окно. На седьмой попытке Дэниел выглянул, чтобы посмотреть, кто там бросает камни в его окна.

— Миссис Саматар? Я... — Дэниел в замешательстве уставился в темноту.

— Ничего не говори, — шепнула ему Хадра. Она поправила свой хиджаб, который сдвинулся от всех ее метаний камней. — У меня есть предупреждение. Жди меня у входной двери.

Дэниел кивнул и отошел от окна. Он подумал о том, чтобы одеться, но решил, что пижамы вполне достаточно. Закрыл это чертово окно и задрожал. Ему придется поговорить с Элоизой о постоянно открытом окне. В доме и без того было достаточно сквозняков. Он прошелся по прохладному паркетному полу, вышел из своей комнаты, прошел через холл, спустился по лестнице и пересек прихожую. Бесшумно открыл входную дверь.

— Что? — Глаза Дэниела округлились, когда он увидел большого чернокожего мужчину, который ждал его.

— Теперь только сны. — Максамед зажал рот мальчика тряпкой, пропитанной хлороформом, и обнял его другой рукой. — Ш-ш-ш-ш.

Дэниел обмяк в его руках, и Максамед оглядел затемненный дом. В тусклом свете он разглядел, что запертая комната напротив открыта. Прямо в дверном проеме лежал моток веревки.

— Он пострадал? — Хадра подошла к мужу.

— Нет. Он спит. — Максамед посмотрел на нее. — Но планы изменились. Вместо того чтобы рисковать с поездкой на машине, мы проведем церемонию в этой комнате.

Максамед указал на ранее запертую комнату.

— Похоже, мистер Андерсон наконец-то отпер эту надоедливую дверь. Наши приборы нашли в этих стенах звукоизоляцию. Она идеально подойдет для наших целей. И к ней даже прилагается веревка.

— Не будет ли мудрее, мой дорогой муж, придерживаться нашего первоначального плана?

Хадра не была так уверена в силе их магии (магия как предмет изучения, т.е., дисциплина – пер.) после того, что случилось с камнем мечты. Да и вообще после того, что случилось лично с ней.

— Не сей раздор, женщина.

Глаза Максамеда были очень темными в тусклом свете. Он поднял хрупкого мальчика и понес его в комнату.

— Сходи за солью на кухню.

— Да.

Хадра закрыла за ними входную дверь и тихо прошла на кухню. Нашла в кладовке коробку с солью и поспешила обратно к мужу. Когда она вошла в незапертую комнату, то обнаружила, что Максамед уже привязал Даниэля к креслу в дальнем конце комнаты.

— Нам нужно немного света, прежде чем ты закроешь дверь.

Максамед достал из кармана зажигалку и подошел к торцевому столику со старой лампой. Он зажег масляную лампу, и по комнате разлилось веселое, теплое сияние.

— Она все еще работает.

Хадра вздохнула. Над Максамедом возвышался самый страшный медведь. Его высота достигала десяти футов, лапы были вытянуты вперед, на морде был оскал.

— Что? — Максамед проследил за ее взглядом. — Эта штука?

Он стукнул рукой по чучелу зверя.

— Давно мертв. Закрой дверь и давай начнем.

— Как пожелаешь.

Хадра закрыла и заперла за ними дверь. Она прошла через комнату и передала Максамеду соль. Слева от нее вдоль стены стоял диван, на дальнем столике мерцала масляная лампа. Справа от нее кто-то обставил сервант красиво оформленными разноцветными бутылками. Под ногами лежал пышный персидский ковер.

— Что это за место?

Стены были увешаны странными портретами.

— Что-то вроде приемной.

Максамед еще раз погладил медведя, а затем отнес соль к Дэниелу.

— Он просыпается?

Хадра уставилась на своего тайного любовника. Она надеялась, что Максамед не заметит, как твердое мужское достоинство напряглось и оттопырило штаны пижамы Дэниела.

— Он же не должен. Верно?

— Нет. Не должен.

Максамед наблюдал, как Дэниел моргнул, приоткрыв глаза.

— Давай работать быстро.

Максамед осторожно насыпал соль, начиная круг вокруг кресла Дэниела. Когда он завершит круг, то сделает знак улетающего орла. Тогда они смогут безопасно удалить демона из дома.

— Что?

Дэниел чувствовал оцепенение, и вообще... он чувствовал себя ужасно.

— Что ты делаешь?

Оглядев комнату, он понял свое положение.

— Где я? — Он напряг худые руки, пытаясь ослабить веревку, и раздался стон, когда пеньковые волокна не дали ему это сделать. Веревка была слишком крепкой, даже для его новой силы.

— Не делай этого. Она будет злиться. Она становится очень страшной, когда злится. Ты должен отпустить меня.

— Кто, малыш?

Максамед насыпал соль. Он двигался так быстро, как только мог, но линия оберега требовала точности. Он был уже на полпути.

— Миссис Палмер, — прошептал Дэниел.

— Миссис Палмер, — сказал он повышенным голосом.

— Элоиза? — крикнул он, отчаянно нуждаясь в спасении.

— Никто тебя не слышит.

Максамед прошел три четверти пути по кругу. Он медленно двигался вокруг кресла, опираясь на колени. Максамед не поднимал глаз от своей работы.

— Эта комната звуконепроницаема. Ты не сможешь...

Что-то тяжелое опустилось на плечо Максамеда. Он замер.

— Муж, берегись!

Но предупреждение Хадры прозвучало слишком поздно. Она смотрела, как мертвое чучело медведя подняло ее мужа на ноги, словно он ничего не весил, и, затем, подняло его в воздух. Медведь развернул сопротивляющегося мужчину так, чтобы он был лицом к двери, а затем обхватил его двумя страшными лапами.

— Отпусти меня, чудовище.

Максамед брыкался и дрыгал ногами, но существо было слишком сильным.

— Помоги мне, женщина.

Хадра задрожала, но шагнула к медведю. Он повернул свою звериную морду, чтобы посмотреть на нее, и издал отвратительное рычание, от которого у нее задрожали внутренности. Хадра остановилась на месте.

— О, Боже. О, Боже.

Дэниел огляделся. Он искренне испугался за Саматаров. И, еще больше... за себя.

— Я пытался предупредить вас.

Он посмотрел на огромного медведя и вздрогнул.

— Не причиняйте им вреда, миссис Палмер.

Его охватил внезапный жар. Он боролся с веревками, но они все еще держали его.

— Что происходит?

— Аллах хранит нас.

Хадра смотрела на Дэниела расширенными глазами и с отвисшей челюстью. Его тело покрыла короткая вспышка красного света, а затем она увидела, как его пенис все сильнее и сильнее упирается в пижаму. В комнате раздался звук разрыва ткани, и пенис Дэниела выскочил вверх, пробивая себе путь через одежду.

— Беги, Хадра.

Максамед неистовствовал, извиваясь и отталкиваясь от обнявшего его ожившего чучела.

— Демон хочет спарить тебя. Ты не можешь позволить ему взять тебя. Все, что угодно, только не...

— Максамед?

Хадра подняла голову и увидела, что медведь положил свою массивную правую лапу на рот Максамеда, чтобы заставить его замолчать. Тот смотрел на нее испуганными глазами. Она не могла вспомнить, чтобы когда-нибудь видела своего мужа испуганным. Хадра повернулась и побежала к двери. Попробовала открыть, но ручка не поворачивалась. Тогда она заколотила по двери кулаками и закричала. Когда ничего не помогло, она прислонилась к двери и прижалась лбом к ее прохладной поверхности. Внезапное спокойствие охватило ее.

— Я думаю, она заперта.

Дэниел старался не смотреть на огромного медведя справа от него.

— Не могли бы вы, может быть, развязать меня, миссис Саматар?

Его ноги дрожали, ладони вспотели, и он все еще чувствовал сонливость от хлороформа. Что еще хуже, его член не сдувался и опадал.

— Пожалуйста, вытащите меня отсюда. Я думаю, это комната мистера Палмера. Я не хочу его злить.

— Ты сказал мне, что я должна высосать яд.

Хадра повернулась и уставилась через всю комнату, ее пустой взгляд был словно магнитом притянут к его массивному инструменту. Что-то изменилось в ее поведении с тех пор, как она бросила стучать в дверь. Она сделала нетвердый шаг к Дэниелу.

— Но, забрав у тебя яд, я только отравила себя.

Она выпуталась из жакета и стянула через голову длинное платье. На ней были только трусики, носки, туфли и хиджаб. Она жестом показала на свою огромную грудь.

— Я больше не могу носить свои лифчики. Ни один из моих мне не подходит.

— Ну... эм...

Дэниел облизал губы. Он не был уверен, как выкрутиться из этой ситуации. Он взглянул на Максамеда и увидел, что его глаза метались между ними. Стеклянные глаза медведя уставились на Хадру.

— По-моему, ты сейчас... очень красивая. Я... Я... — заикался он. — Я имею в виду, что ты и раньше была красивой. Но сейчас... ты как... вау...

— Ну, спасибо. Наверно.

Она сделала еще пару шагов. Ее ноги оказались на персидском ковре.

— Ты хотел, чтобы я высосала яд. Но это было неправильно. Неправильная метафора. Теперь я чувствую, что твой "инструмент" — это ключ, который я могла бы использовать. Ты же не дружишь с мистером Палмером, нет?

— Нет. То есть да. Мы точно не друзья.

В голове Дэниела возник жуткий образ того, как Хадра засовывает его член в замок и поворачивает, и поворачивает.

— И твоя магия противостоит его магии, — кивнула Хадра. — Да, эта комната особенная. Я вижу истину этих вещей. Она была построена для темной цели.

Она прошла остаток пути к Дэниелу и встала над ним.

— Прости меня, Максамед, — сказала Хадра, не глядя на мужа. Она взялась руками за свои трусики и смахнула их с бедер на пол.

— Я ничего не знаю об этом.

Дэниел поднял на нее глаза. Несмотря на ситуацию, ее нежная смуглая кожа, изгибы и черные соски явно не помогали его члену сдуться.

— Ты можешь просто отпустить меня?

Его взгляд упал на темный треугольник между ее ног.

— Это ты нас отпустишь.

Она потянулась вниз и коснулась головки его члена кончиком указательного пальца и вытерла немного предсеменной жидкости.

— Ключ, — сказала она, а затем взяла палец и поместила его между своих ног.

— Замок, — сказала она. — Храни меня Аллах, но это такой могущественный ключ.

Она слышала, как ее муж еще яростнее боролся с медведем, но она не могла заставить себя посмотреть на него.

— Хм. .. Я не думаю, что это хорошая идея.

Дэниел старался не смотреть на ее беспомощного мужа. Боковым зрением он видел, как мужчина сделал еще одну попытку освободиться из объятий медведя, а затем обмяк, побежденный.

— Твой муж здесь. — Дэниел внимательно наблюдал за ней, но Хадра не подала вида, что услышала его. — Рядом.

На ее лице было только мечтательное выражение.

— В глубине души я знала, что это случится.

На ее лице появилась лукавая улыбка, когда она села к нему на колени. Она потянулась вниз, схватила монстра Дэниела и направила его себе внутрь.

— Я пыталась сказать себе обратное, но мне этого так не хватало. Я действительно скучала по твоему... аххххх. .. монстру. Ты. .. э. .. э. .. э. .. заполняешь меня, как никто другой.

— Уф... Миссис Саматар.

Дэниел извивался, но больше ничего не мог сделать. Он слышал приглушенные крики ее мужа сквозь лапу медведя, но Дэниел выбросил это из головы. Ее киска казалась фантастически тугой, а груди так красиво покачивались, когда она подпрыгивала на нем. Он сосредоточился на происходящем.

— Может быть, мы... — Но потерял ход мыслей, когда его глаза последовали за ее подпрыгивающими коричневыми сиськами.

— Дорогой... ах... ах... Дэниел.

Хадра положила руки ему на плечи и застонала, когда он сам толкнулся в нее. Его инструмент был поистине волшебным. Она наклонилась и прошептала ему на ухо:

— Выпусти свои потоки внутри меня... ух... ух... ух... ух... и освободи нас из этого темного места.

Она откинула голову назад, выгнув спину, и почувствовала, как молодой пенис вошел в ее тело. Казалось, что он хочет пробить ее живот. Хадра издала протяжный крик. Ей это нравилось. Оргазм охватил ее сразу. Он нес с собой такое наслаждение, что позволил ей самой прикоснуться к раю.

Пара совокуплялась еще долго, свидетелями были мертвый медведь и Максамед. Бедная Хадра подпрыгивала своим маленьким телом вверх и вниз, словно скакала на лошади, до изнеможения. Массивный пенис доводил ее до экстаза. Она испытывала оргазмы, один за другим, и к тому времени, когда Дэниел с хрипом выдохнул, испытав собственный оргазм, все мышцы тела Хадры дрожали и горели.

— Да, да. Заяви о своих... притязаниях.

Влагалище Хадры сжалось от извергающегося внутри нее предмета. Она скорчила гримасу и закрыла глаза, надавливая, чтобы он вошел в нее как можно глубже.

— Поверни... ух... замок внутри меня.

— Ааааахххх.

Дэниел хотел протянуть руку и схватить ее, почувствовать ее изгибы. Но он все еще был крепко связан. Никто из них даже не услышал толчка, когда медведь бесцеремонно сбросил безвольное тело Максамеда на пол.

~~

Пенелопа проснулась от толчка. Ей что-то нужно было... защитить. Она поднялась с кровати и накинула платье.

— Куда ты идешь? — сонный голос Брэда доносился из темноты их спальни.

— Мне нужен стакан воды. — Пенелопа двинулась к двери спальни. — Я сейчас вернусь.

— Хорошо. — Брэд перевернулся и уже храпел, когда Пенелопа вышла из комнаты.

Ключи, куртка, сумочка. Тело Пенелопы двигалось почти на автопилоте. Когда она вывела машину с подъездной дорожки, она уже знала, куда едет. В особняк Палмеров. Она включила передачу и помчалась во тьме.

~~

Все еще тяжело дыша, Хадра поднялась с Дэниела. Она посмотрела вниз и увидела, что сперма большими белыми каплями стекает у нее между ног. Она посмотрела на медведя и увидела, что ее муж лежит на полу перед ним. Существо больше не двигалось и вернулось к своей первоначальной, дьявольской позе.

— Максамед.

Хадра, спотыкаясь, подошла к нему и опустилась на колени. Она ласкала его лицо своей потной рукой, в то время как сперма продолжала падать на пол под ней.

— Ты ранен?

Казалось, что Максамед находится в полубессознательном состоянии. Хадра быстро оделась, а затем помогла мужу подняться на ноги.

— Ты можешь говорить?

Но он мог только бормотать бессвязные слова.

— Не могла бы ты развязать меня теперь?

Дэниел напрягся, но веревки держались крепко. Он увидел, что дверь в их комнату открыта, и ему очень захотелось уйти.

— Я не хочу здесь оставаться.

Он смотрел, как муж и жена, спотыкаясь, направляются к выходу.

— Госпожа Саматар? Хадра?

— Мне очень жаль, Дэниел. — Хадра оглянулась через плечо. — Я не знаю, что случится, если я тебя развяжу. Твоя штука все еще твердая. Я должна позаботиться о своем муже.

Затем она вывела беспомощного мужчину из дома и направилась к их машине.

— Ну, черт. — Дэниел оглядел комнату. — Миссис Палмер?

Ничего. Он не хотел, чтобы мама застала его в таком состоянии. Или, что еще хуже, его сестра. Или, что совсем уж плохо, его отец. Или, самый страшный вариант — Фредерик Палмер, входящий в эту дверь, пока Дэниел сидит привязанный к стулу. Шаги раздались на полу за пределами комнаты. Дэниел снова застонал. Он смотрел в темный коридор и молился.

— Дэниел? — Пенелопа ворвалась в комнату с выражением беспокойства на лице. — Бедный ребенок. Кто это с тобой сделал?

Она не могла не заметить, что его член прорвал пижамные штаны и все еще пульсировал всем открытый и твердый, насколько это только возможно. В комнате пахло сексом. Она поцеловала его в щеку и принялась развязывать его.

— Это сделали Саматары. — Дэниел почувствовал, как его охватывает чувство облегчения. — Просто поторопись, мы не должны быть в этой комнате.

— Я знаю.

Пенелопа прекратила что-либо делать и посмотрела на страшное чучело зверя, который смотрел на нее стеклянными глазами.

— Это плохая комната, Дэниел. Здесь происходили плохие вещи. Но мы должны хранить секреты дома.

Она вернулась к работе над узлами его веревки.

— Что? — Дэниел разжал запястья, когда веревки ослабли.

Она подняла его на ноги и обняла правой рукой за плечи.

— Ты можешь идти?

— Да, думаю. — Дэниел сделал неуверенный шаг. — Они накачали меня чем-то. Саматары.

— Правда? О, Господи, Дэнни.

Она помогла ему выйти из комнаты и подняться по лестнице. Но при этом не могла оторвать глаз от его длинного члена, торчащего прямо перед ним.

— Эм... Почему у тебя такой стояк?

— Я не знаю.

— Ты можешь что-нибудь с этим сделать?

Пенелопа боялась столкнуться с кем-нибудь из Андерсонов, вышедших на полуночный перекус. Как бы она объяснила, что помогает своему деверю подниматься по лестнице с качающимся перед ним его огромным членом?

— Мои трусы порваны. Я не знаю, что я могу сделать.

Они добрались до верха лестницы.

— Ты можешь подумать о бейсболе или. .. шшш. — Пенелопа приложила палец к губам Дэниела. — Ты это видел?

— Нет, что?

— Мне показалось, что я видела, как твоя мать поднималась по лестнице в комнату твоей сестры.

Пенелопа снова двинулась и помогла Дэниелу войти в его комнату. Она закрыла за ними дверь.

— Ну, может быть, она проверяет Бритни.

Дэниел вздохнул, когда она уложила его на кровать.

— А может, ты видела призрака.

Он поднял глаза на Пенелопу и улыбнулся.

— Спасибо, что спасла меня.

Она выглядела такой красивой, улыбаясь ему, со своими светлыми волосами в беспорядке и криво надетым платьем. Она действительно оставила Брэда посреди ночи, чтобы прийти к нему на помощь.

— Подожди. Как ты догадалась приехать сюда?

— Я...

Она покрутила обручальное кольцо на пальце, размышляя об этом.

— Я просто знала, что мне нужно приехать и пойти в ту комнату. Там есть секреты... — сказала она прерывающимся голосом.

— Какие секреты?

Было странно разговаривать с ней столь непринужденно, в то время как его член торчал прямо вверх.

Пенелопа пожала плечами.

— Что еще я могу для тебя сделать? Ты выглядишь таким потрепанным.

Она забралась на кровать и свернулась калачиком рядом с ним.

— Который сейчас час? — Дэниел не хотел двигаться, чтобы посмотреть на прикроватные часы.

— Около трех, я думаю.

Пенелопа положила голову на фланель, покрывавшую плоский живот Дэниела. Она смотрела на его член расширенными глазами.

— Значит, Брэд не будет скучать по тебе какое-то время? Ты можешь составить мне компанию?

Дэниел провел рукой по ее беспорядочно уложенным волосам.

— Ты боишься темноты?

Ее рука скользнула по его бедру и нежно взяла его правое яичко. Помассировала его.

— Раньше не боялся.

Он почувствовал, как ее голова движется к его члену.

— Подожди, другая женщина...ааааааа... это приятно.

Пенелопа облизывала ствол и покусывала губами головку члена. Она ощутила на нем вкус чужой пизды. Та Пенелопа, что была несколько недель назад, испытала бы отвращение, но сейчас этот вкус возбуждал ее.

— Другая женщина... что, Дэнни? — спросила она между нежными покусываниями.

— У меня сегодня был секс.

— Я вижу.

Она втянула его член в рот и провела языком по головке. Вытащила его обратно.

— Давай я очищу тебя. Я позабочусь о тебе, Дэнни.

Она облизала весь его член, а также яйца, очистив и их тоже.

— Спасибо, Пен. — Дэниел вжался головой в подушку и позволил ей приступить к оральной работе. — Спасибо, спасибо, спасибо.

~~

С животом, полным спермы и вагинальных соков, Пенелопа поднялась с кровати Дэниела, где она обнимала подростка. Вздохнула. Он выглядел таким умиротворенным во сне, светлые волосы разметались по подушке. Слава богу, что она проснулась вовремя. Она выключила свет, выбежала из его комнаты и пошла вниз по лестнице. Ничего удивительного, дверь в запертую комнату была закрыта и снова заперта. Она проверила ее на всякий случай. Лучше бы она так и оставалась.

Во всем доме запертая комната была единственным местом, которое все еще расстраивало Пенелопу. Глубоко вздохнув, она повернулась к входной двери, взяла куртку и сумочку и покинула дом Андерсонов. По дороге домой она размышляла о том, как переезд родственников перевернул ее жизнь. Учитывая то, как сильно он изменил её и Дэниела, она подумала, не повлиял ли он на других Андерсонов. Пенелопа улыбнулась. Джули была слишком озабочена Божьим путем, чтобы идти по тропе, которую обнаружила Пенелопа. А Бритни была слишком большой умницей.

Пенелопа не знала, что в этот самый момент ее свекровь и невестка находились в комнате Бритни в восточной башне, скрестив свои ноги ножницами, прижав свои киски и восторженно кричали от экстаза.

~~

— Мама, проснись. — Бритни потрясла ком плоти, который был телом ее мамы, спящей в своей кровати с муждем. — Мама?

— Брит? — Джордж перевернулся и потер глаза. — Который час?

— Около трех.

Бритни перестала трясти Джули. Нахмурилась. Ее отец не должен был проснуться.

— Что ты делаешь в нашей спальне?

Джордж моргнул, его зрение было нечетким со сна. Он не хотел вставать, чтобы разобраться со всем этим.

— Я... эм... просто хотела чтобы меня уложили спать.

— Что? Тебе опять пять? — Джордж вздохнул. — Хорошо, я сделаю это.

Глаза Джули, наконец, открылись.

— Нет, все в порядке, Джордж. Я уложу ее. Ты можешь спать.

— Отлично.

Джордж наблюдал, как его обнаженная жена выскользнула из-под одеяла и натянула один из его больших свитеров. Она действительно хорошо выглядела в эти дни. Он сделал мысленную заметку, чтобы больше заниматься сексом со своей женой.

— Спасибо, Джулс. — Джордж перевернулся и закрыл глаза. — Мне не помешает сон.

— Я скоро вернусь.

Джули погладила ком, который был ее мужем, лежащим под одеялом, и вышла из комнаты следом за дочерью. В тусклом свете коридора стройные ноги Бритни казались совсем тонкими. На Бритни был только пижамный топ, который свисал чуть ниже ее попы. И трусики. Ну, это Джули решила, что на ее дочери должны быть трусики.

Где-то в холодном доме тикали часы. Ровный, неумолимый звук.

— Что происходит? — прошептала Джули, когда они проходили мимо открытой гостиной. В окна падал лунный свет.

— Если дело в том, что было раньше, я дам тебе больше, позже. Но ты не можешь будить меня посреди ночи, чтобы покормиться. Ты не ребенок.

Неужели она только что пообещала снова кормить дочь из своей груди? Она перешла еще один Рубикон. Казалось, она достигла той точки, когда Рубиконы просто пролетают мимо неё.

— Я не могла ждать, мама.

Бритни взяла Джули за руку и потянула ее быстрее в сторону своей комнаты.

— Я обещаю, что больше не буду тебя будить. Только на эту ночь.

У девушки в животе порхали бабочки. Предвкушение было похоже на рождественское утро, только на стероидах.

— Только на эту ночь, — проворчала Джули, но сжала мягкую, теплую руку дочери.

Они прошли мимо комнаты Дэниела, и Джули последовала за Бритни вверх по лестнице в ее спальню. Другой звук заиграл на периферии слуха Джули. Казалось, что мягкие шаги следуют в такт часам. И, возможно, какой-то нежный... женский голос. Джули вздрогнула и, не оглядываясь, закрыла за ними дверь в комнату Бритни. Она заперла ее и посмотрела на саше-оберег у стены. Мысль о том, чтобы опять тащить эту невероятно тяжелую вещь ей не нравилась. С ними все было в порядке, опасность, которая бродила по дому, давно миновала. Нынешние звуки сильно отличались от тех, что были накануне. Она постаралась выбросить из головы воспоминания о тех тяжелых шагах и ужасном глубоком мужском голосе.

— Могу я их потрогать?

Бритни не стала дожидаться ответа. Она подошла к матери сзади и провела руками по свитеру отца, нащупывая и сжимая массивные груди Джули сквозь шерсть. По телу Бритни пробежала дрожь.

— Да.

Джули вздохнула и расслабилась. Она почувствовала, как плоский животик Бритни упирается ей в попу, когда девушка потянулся к матери.

— Не так грубо хватай, тыковка. Ты бы хотела, чтобы кто-то вот так лапал тебя?

Но говоря это, Джули обнаружила, что ей нравится, как настойчиво руки дочери массируют ее грудь. Похоже, она была более желанна для своих детей, чем для собственного мужа.

— Я думаю... мне бы понравилось.

Ноги Бритни дрожали, так она была возбуждена.

— Хочешь попробовать мои?

Она неохотно убрала свои руки от груди Джули и повернула мать лицом к себе. Бритни потянулась к подолу своего топа и стянула его через голову, обнажив свои маленькие, бледные груди. Лунный свет проникал через круглые окна, и Бритни увидела изумленный взгляд Джули.

— Я... Я не знаю, должна ли я это делать.

С некоторой нерешительностью Джули подняла руки к груди Бритни.

— Они такие красивые. Я не могу поверить, что мы с твоим отцом "сделали" их.

Джули обхватила груди дочери и слегка сжала. Это были идеальные сисечки, на одну ладонь.

— Надеюсь, когда-нибудь у меня будет такая же грудь, как у тебя.

Бритни издала протяжный выдох. Руки Джули были совсем не похожи на неловкие прикосновения Теда. Прикосновения Джули были нежными и при этом сильными.

— Это очень приятно. Ты можешь их поцеловать? — сказала Бритни.

— Я не знаю, — прошептала Джули, завороженная моментом.

Она никогда раньше не держала в руках грудь другой женщины. Черт возьми, она вообще почти не видела других сисек, кроме своих собственных. За все эти годы всего несколько раз, в раздевалке спортзала, и тогда она не обращала на это внимания. Теперь она жалела, что не уделила этому больше внимания. Они были замечательными.

— Можно их... пожалуйста? — Бритни сопротивлялась желанию самой притянуть губы матери к своим сиськам. Она позволила своим рукам повиснуть по бокам. Это был очень опасный момент.

— Хорошо.

Джули согнулась в талии и проложила дорожку поцелуев вдоль верхушек грудей Бритни. Затем она целовала все ниже и ниже, пока ее губы не сомкнулись вокруг пухлого соска дочери.

— О, мама!

Бритни чуть не задохнулась, когда Джули провела языком по соску. Она позволила матери пососать один сосок, затем другой. Через некоторое время Бритни потянула Джули в кровать, положила мать на спину и устроилась на ее бедрах.

— Снять свитер?

Джули прикусила нижнюю губу и кивнула. Свитер был задран и брошен на пол. Джули захотелось спрятать свои груди или хотя бы подтянуть их вверх, чтобы они не свисали по бокам.

— Господи Иисусе, мама. Они такие красивые. Мне нравится, что они висят. Они выглядят такими тяжелыми. — Бритни знала, что говорит быстро, но она не могла скрыть своего возбуждения. — Ты идеальна. Ты — идеальная женщина.

Она наклонилась своим лицом к левой груди Джули.

— Язык, юная леди. Не используй имя Господа, когда... оооооооо... о, моя. .. моя, моя, моя. .. моя сладкая девочка.

Джули обняла голову Бритни, когда дочь вцепилась в её сосок и начала пить.

— Ммммпппппппппхххххххх.

Бритни не хотела, чтобы это ощущение заканчивалось. И ей было интересно, какие еще неизведанные ощущения ждут ее впереди. Она пила так еще долгое время, устроившись на животе мамы и попеременно сжимая, облизывая и посасывая мамины груди. В конце концов, она отстранилась и вытерла губы тыльной стороной ладони.

— Трусики?

Джули кивнула, и обе женщины сняли свои трусики.

Бритни вернулась к питью сладкого грудного молочка, но она сместила свои бедра ниже и переплела ноги с мамиными. Это было приятно. Вскоре ее бедра стали слегка покачиваться. Обе женщины застонали от новых ощущений.

Одна из подруг Бритни однажды сказала, что когда женщине действительно нравится секс, она делает "ох!-лицо". Бритни была уверена, что никогда не делала такого лица с Тедом, но она подумала, что если бы ее рот не был занят с соском груди ее мамы, она бы сделала его в этот момент. Ее бедра задвигались, и мокрая киска терлась об упругое бедро Джули. Ей стало интересно, как выглядит лицо Джули, поэтому она перестала пить, положила руки на мамины сиськи и задвигалась, совершая круговые движения бедрами.

— Вау. .. э. .. э. .. э. .. Мама. Ты. .. ух. .. делаешь свое. .. "ох!-лицо".

— Боже... Бритни... Я собираюсь. ..

Джули не знала, о чем там говорит ее дочь, и ей было все равно. Она протянула обе руки вниз и схватила Бритни за узкие бедра. Она слегка подвинула Бритни так, что их вульвы терлись друг о друга.

— О. .. Боже...

Бритни увидела, как глаза Джули закатились, а тело затряслось. Собственный оргазм Бритни не отстал от оргазма ее матери.

— Я думаю... Я думаю. .. Я могу. .. Оооооооооооо.

Работа мозга Бритни полностью остановилась по её ощущениям, когда она кончила, а пальцы впились в мягкую плоть грудей Джули.

Когда обе женщины пришли в себя, бедра Бритни снова начали двигаться. Маленькие груди поднимались и опускались, когда она вдыхала воздух.

— Мне так повезло... что ты пришла в мою... спальню... прошлой ночью. Это волшебно.

И она опять набросилась на свою мать, доведя обеих женщин до новой кульминации.

Позже, когда Бритни мирно заснула в постели рядом с ней, Джули собралась с силами, чтобы совершить долгий путь обратно в свою спальню. Она натянула свитер мужа и выскользнула в холодный коридор. Как она будет справляться с обоими близнецами? Она положила руку на грудь. И ее собственная похоть, конечно, не подавала ни малейших признаков ослабления. От попыток отмахнуться от грешных мыслей о своих детях-близняшках она перешла к активным размышлениям о том, как же ей распланировать свою интимную жизнь с ними обоими. Материнство никогда не было столь трудным, или тем, чего от него ожидаешь.