ГЛАВА 16

Беременность беспокоит

~~

— Если его невеста — моя жена, то дом забирает мою жизнь, — Максамед раскачивался взад и вперед на своем диване, шепча про себя в темной комнате. — Оно — колонизатор. Моя нация, но его плантация. Дом посеет в ее почве будущий обильный урожай. — Он не был уверен в том, что говорит. — Дом вытеснит меня, когда будет бороздить её. Я видел это. Это пророчество. Я предвидел. Дом заговорил.

— Максамед? — Хадра вошла в гостиную и включила свет. — С кем ты говоришь?

— Ни с кем, моя дорогая. — Максамед встал, взял руку жены и нежно поцеловал ее темные костяшки пальцев. — Ты сияешь сегодня вечером.

— Ты ведешь себя так странно. Я думаю, что дом Андерсонов все еще тянет тебя к себе, муж. — Она мягко отстранила его руку. — Может быть, мне стоит вернуться туда и посмотреть, смогу ли я хоть немного развязать нам руки.

— Нет, нет, нет, — шипел Максамед. — Никогда не возвращайся туда. Оно хочет тебя. — Он оглядел комнату, как загнанный зверь. — Где дети?

— У моей матери. — Хадра вздохнула. Она скучала по детям. В последнее время они всегда были у ее родителей.

— Хорошо, хорошо. — Максамед кивнул и прислонился к плечу Хадры всем своим весом. — Ты моя, и оно не может получить тебя, — прошептал он ей на ухо. — Я видел, что оно может сделать, и ты никогда не будешь прежней.

— Вот, вот, Максамед. — Хадра ласково похлопала его по спине и повела в сторону их комнаты. — Я твоя, не бойся. Давай уложим тебя в постель. Уже поздно.

— Да, боюсь, уже слишком поздно. — Максамед позволил жене отвести его в постель и уложить спать. — Но, может быть, я смогу изменить ход грядущих событий.

— Может быть. — Хадра поцеловала мужа в щеку. — А теперь отдохни немного. Утром тебе будет лучше.

~~

— Мама? — Дэниел посмотрел на часы у своей кровати. Было почти утро. — Просыпайся.

Они с матерью действительно занимались сексом прошлой ночью, и она заснула, все еще насаживаясь на него. Его член был достаточно большим, чтобы оставаться в её теле даже в мягком состоянии. Дэниел провел руками по ее мягким бокам и по чудесному изгибу бедер. Большие груди прижимались к его ключицам, а голова лежала на подушке, ее рот был совсем рядом с его ухом. Он слышал ее легкое дыхание, когда она спала.

— Уже почти утро, мама. Ты должна вернуться к папе.

— Что... что это было... тыковка? — Джули открыла глаза.

Ей потребовалось мгновение, чтобы понять, где она находится. Когда она поняла, что это комната ее сына, ее кровь застыла.

— Который час?

Боже, неужели его мягкий пенис все еще в ее влагалище? Ее киска непроизвольно сжалась. О, нет, он еще и начал напрягаться.

— Сейчас четыре тридцать.

Пальцы Дэниела впились в мягкую, податливую плоть ее попы, даже когда он понял, что ей пора уходить.

— О, Боже, о, Боже. — Джули приподняла бедра и вытащила его член из себя. Холодная сперма стекала по ее ногам. — Я боялась, что это случится. Если твой отец когда-нибудь узнает...

Она подняла лифчик и трусики, обнаружив их на полу в лунном свете. От холодного воздуха по ее рукам и ногам побежали мурашки. Она прикрыла свою наготу халатом.

— Мне пора идти, милый.

Джули повернулась к двери.

— Пока, мама. Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

Джули вернулась обратно к кровати и поспешила к Дэниелу. Поцеловала его в губы и в мягкую щеку, а затем поспешила к двери.

— Увидимся за завтраком через несколько часов.

Открывая дверь, она оглянулась через плечо и увидела, что член ее восемнадцатилетнего сына снова стоит, очень твердый и торчит вверх. Это было такое красивое зрелище.

— Мама?

— Да? — Джули остановилась в дверях.

— Помнишь тот раз, когда мы занимались этим после того, как ты бегала по беговой дорожке в подвале?

Дэниел смотрел на ее милое, красивое лицо, маячившее в полутьме.

— Да. — Джули задрожала при мысли о том, как он взял её тогда сзади на их стиральной машине.

— Не могла бы ты, может быть... гм... пробежаться голой по беговой дорожке, когда я вернусь домой из школы?

— Голой? Нет, Дэнни. Я не могу этого сделать. Моей груди нужна поддержка. И твой отец будет дома сегодня днем, и твоя сестра тоже. Почему ты вообще об этом спрашиваешь?

Ее вопрос прозвучал резче, чем предполагалось.

— Прости. — Дэниел повесил голову. — Я просто подумал, что это будет сексуально.

— Сексуально?

Мысль о том, чтобы доставить удовольствие ее сексуально ненасытному сыну-подростку, все еще была довольно новой и волнующей для Джули. Он действительно хотел ее.

— Может быть, в другой раз, хорошо?

— Хорошо.

Дэниел смотрел, как ее фигура в халате исчезает за дверью. Ему нужно было подрочить. Одна мысль о ее покачивающемся теле на беговой дорожке посылала волны удовольствия по его нервам.

~~

— Ты слышишь это, милая?

Джордж прекратил работу по установке заплатки из гипсокартона в гостевой спальне, встал на колени на пол и прислушался.

— Что?

Джули сделала паузу, застилая постель. Брэд и Пенелопа останутся с ними завтра вечером, и она хотела подготовить для них гостевую комнату. Она прислушалась к дому.

— Это похоже на тиканье. Это часы, Джордж.

Она закончила заправлять одеяло.

— Я знаю, что это часы.

Джордж отложил инструменты, снял перчатки и встал. То, что его жена надела это платье, было неземным наслаждением. У него заболело сердце, когда он смотрел на ее красоту.

— Но у нас нет дедушкиных часов. И вообще никаких тикающих часов.

Он подошел к ней сзади и обхватил ее широкие бедра. Его рука двинулась вверх по ее животу. Там было больше плоти в изгибах, чем он помнил. Возможно, увеличившаяся грудь была предвестником потолстения. Джорджу было все равно.

— Остановись, Джордж. Я застилаю постель. — Джули оттолкнула его руки. — Может, это где-то капает вода?

Но Джули знала, что это часы. Она никогда не видела их, но слышала уже несколько месяцев.

— Надеюсь, что нет. Ты можешь представить себе эту катастрофу?

Он развернул ее и поцеловал в губы.

— Ты грязный после работы, Джордж. Может быть, позже.

Джули снова полусерьезно оттолкнула его.

— Ты слишком хорошо выглядишь, Джулс.

Улыбаясь, Джордж повалил ее на кровать, задрал платье и ткнулся в неё членом.

— Тебе нужен презерватив.

Но Джули не настаивала на этом. Она позволила ему получить свое. Это было справедливо, что он получил свою очередь после того, что его сын сделал с ней прошлой ночью.

— Я буду... осторожен.

Джордж отодвинул ее трусики в сторону и проник членом в её вагину. Через три минуты он лежал на ней, задыхаясь и полностью обессиленный.

— Как это было?

— Потрясающе, — солгала Джули.

Она почти не чувствовала его пенис в себе. Все закончилось чуть ли не раньше, чем началось. Она так долго думала, что секс с Джорджем — это очень хороший секс. Как она ошибалась.

— А теперь слезай с меня, мне нужно снова заправить кровать.

— Дай мне. .. минутку, —пыхтел и отдувался Джордж.

— Твой сын и невестка завтра будут спать здесь. На этой самой кровати. Тебе не стыдно, мистер Андерсон?

Джули игриво похлопала его по плечу, вспоминая все те разы, когда Дэниел чуть не рвал ее киску в супружеской постели Джорджа и Джули.

— Никакого стыда. — Джордж скатился с жены и натянул брюки. — Я полагаю, мы вернемся к работе.

~~

— Чувак, твоя невестка снова здесь.

Хасан подтолкнул Дэниела, наблюдая за великолепной блондинкой, прогуливающейся по библиотеке. Она была прекрасно одета: черная сумочка, перекинутая через плечо, зеленое платье длиной до колена, которое прекрасно обтягивало ее изгибы, и всего лишь легкий макияж. Хасан старался не пускать слюни.

— Правда

Дэниел поднял голову. Он сидел на полу возле стеллажей с книгой на коленях. Он положил закладку и закрыл свой экземпляр "Психо".

— Я лучше пойду, посмотрю, что она хочет.

— Да, так будет лучше. — кивнул Хасан и смотрел, как Дэниел встает и идет через всю библиотеку.

Библиотекарь, миссис Нэнси Пембертон, заметила Пенелопу.

— Мисс Райли? Что вы здесь делаете?

— Теперь я миссис Андерсон. — Пенелопа подняла левую руку, чтобы Нэнси могла увидеть ее кольцо. — Я здесь, чтобы забрать своего деверя.

— А, так ты все-таки вышла замуж за Брэда. Рада за тебя.

На самом деле Нэнси вовсе так не считала. Брэд был просто несносным. Совсем не похож на своего заботливого младшего брата. Нэнси наблюдала, как молодой человек приветствует свою невестку. Нэнси посмотрела на Дэниела.

— Последний раз я видела эту девушку, когда она была королевой выпускного бала. Она была ослепительна.

— Благодарю вас, миссис Пембертон.

Пенелопа повернулась к Дэниелу. И взяла его за плечо.

— Пойдем, пора на прием к врачу.

— Хорошо.

Дэниел подхватил свой рюкзак на выходе и быстро помахал Хасану. Его друг помахал в ответ, но его глаза были прикованы к попке Пенелопы.

— Я, наверное, об этом забыл, — сказал Дэниел. — До свидания, миссис Пембертон.

— Продолжайте читать, мистер Андерсон, — сказала ему библиотекарь.

— Продолжу, — и Дэниел позволил Пенелопе увлечь его за собой по коридору. — Куда ты спешишь? Я сказал, что навещу тебя завтра.

— Прошло уже три дня, — прошептала Пенелопа ему на ухо. — Четыре дня — это слишком долго.

Она оглядела зал, никого не увидела и шлепнула его по маленькой попке.

— У тебя есть куртка? — Пенелопа взяла свой пуховик с крючка у главного входа в школу.

— Нет. — На Дэниеле были только джинсы и свитер.

— Идет снег, Дэнни. — Она посмотрела на него с насмешливой серьезностью. — Если ты простудишься и умрешь, я буду очень расстроена.

— Тогда ты должна будешь согреть меня, Пен.

— Миссия принята.

Она снова шлепнула его по заднице и вывела Дэниела из школы в падающий снег.

~~

Из тепла своего кабинета миссис Эрин Хаскинс наблюдала, как пара Андерсонов плечом к плечу идет к парковке. Маленькие белые хлопья кружились вокруг них. Как и положено мальчикам в средней школе, Дэниел не взял с собой куртку. Будучи директором школы, Эрин всегда старалась напомнить мальчикам, что они не застрахованы от холода. Юность позволяет им чувствовать себя неуязвимым. Но она вовсе не делает человека неуязвимым.

Эта странная пара привлекла внимание Эрин. Она постукивала пальцами по столу, потягивая кофе. Она видела собственное отражение в стекле окна, наложенное на вид удаляющихся Андерсонов.

Эрин была пухленькой женщиной средних лет, сегодня одетая в темный юбочный костюм, с каштановыми волосами, собранными в хвост. Андерсоны, зять и невестка, были парой молодых людей, которые хорошо проводили время, толкались, игриво задевали друг друга и вообще были слишком близки. Для наметанного глаза Эрин они выглядели как любовники. Но, конечно, это же было невозможно. Ведь так? Эрин не знала семью Пенелопы, но она знала Джули и Джорджа Андерсонов по церкви. Дэниел был хорошим ребенком. Родственная пара села во внедорожник Пенелопы. Эрин вернулась к монитору и просмотрела несколько файлов на компьютере.

Последние несколько месяцев Пенелопа часто навещала Дэниела. Врачебные приемы, не так ли? Эрин должна была это выяснить. Эрин проверила оценки Дэниела. В последнее время их уровень стал падать. Сын Эрин, Тед, некоторое время встречался с сестрой-близняшкой Дэниела, Бритни. Ей нужно будет расспросить сына об Андерсонах, когда она вернется домой. Она вздохнула, повернулась и посмотрела, как внедорожник выезжает с парковки. Эрин не знала, что происходит, но она доверяла своей интуиции. А чутье подсказывало, что прямо у нее под носом происходит что-то очень подозрительное.

~~

— Я и забыл, что ты была королевой бала.

Дэниел посмотрел на Пенелопу. Она казалась такой серьезной, ее голубые глаза смотрели на дорогу. Наверное, это было хорошо, он совсем не хотел, чтобы они подскользнулись на льду и оказались в кювете.

— О, да. Самое смешное, что Брэд не выиграл титул короля бала.

Пенелопа убрала правую руку с руля и потянулась к коленям Дэниела. Она ловко расстегнула пуговицы и молнию на его брюках, а затем вытащила его тяжелый, полужесткий член. В ее холодных пальцах он ощущался таким теплым.

— Может быть, лучше, просто держать обе руки на руле?

Дэниелу нравилось внимание к его гениталиям, но еще больше ему нравилось жить. Снег летел в лобовое стекло, и это напомнило ему, как выглядят звезды, когда звездолет в одном из его любимых фильмов набирает сверхсветовую скорость.

— Брэд так ревновал меня к ДеКуану. Он думал, что я изменяю ему с капитаном футбольной команды. Вот дурачок, правда?

Пенелопа улыбнулась и рискнула взглянуть на Дэниела. Ее рука поглаживала его член вверх и вниз. С каждым движением он становился все больше и больше.

— Может, он решил, что я могу его обмануть, потому что именно так бы он и поступил.

Пенелопа засмеялась от этой мысли, раздался тихий звенящий звук.

— С девушкой, конечно, я имею в виду. Все девчонки были влюблены в ДеКуана. Все любят короля. Но я, глупая тинейджерка, смотрела только на Брэда.

— Э-э. .. Пен?

Дэниелу понравилась мысль о том, что Брэд ревнует Пенелопу к Королю бала и о его "непоколебимой" верности. Эта мысль так захватила его воображение, что у него запульсировали яйца.

— Ты помнишь драку, которую Брэд устроил в выпускном классе? — Белоснежная улыбка Пенелопы расцвела на лице. — У него был фингал под глазом на выпускном, помнишь? Это был ДеКуан. Брэд, тупенький, какой уж есть, обвинил ДеКуана в том, что тот украл его девушку, и набросился на него. Конечно, ДеКуан защищался.

— Я собираюсь... кончить... Пен.

— О.

Пенелопа остановилась на обочине пустынной пригородной улицы.

— Мы не можем допустить, чтобы ты устроил беспорядок в моей машине. — Она огляделась вокруг, дала машине поработать на холостом ходу, а затем опустила голову на колени Дэниела. Слегка задохнулась, когда вводила его чудовищного монстра в свое горло. Какое сильное чувство. Левой рукой она массировала его тяжелые яйца. Подумать только, эти свисающие яички скоро будут биться о ее задницу. Ее киска тут же покрылась кремом.

— Моя. .. Королева... выпускного бала... — сказал Дэниел. Снег мягко падал вокруг их машины, Дэниел хрюкнул и опорожнился прямо в ее желудок. Звуки ее голодного глотания наполнили машину.

Пенелопа осторожно очистила головку языком. В конце концов, она откинулась на свое сиденье и улыбнулась.

— Ну вот, теперь давай отвезем тебя ко мне домой.

Она сняла машину с парковки и выехала на дорогу. Она заметила, что Дэниел не убрал свой все еще твердый член. Это ее вполне устраивало. Каждая минута, проведенная с ним, была для нее подарком.

Через десять минут, дома, на Пенелопе остался один лифчик. Она прижимала руки к стене прихожей. Фотографии в рамке танцевали с каждым толчком, который она принимала сзади.

— Мне. .. так... ух. .. ух. .. ух. .. ух. .. нравится, Дэнни. Ты... заводишь меня изнутри... и... снаружи.

Она чувствовала, как его пальцы впиваются в плоть вокруг ее бедер, и вожделение, сигнал о котором они передавали было очень откровенным.

— Не занимайся сексом с. .. Брэдом... в течение недели.

Дэниел посмотрел на одну из подпрыгивающих фотографий — свадебный снимок, на котором Пенелопа убирала назад фату и широко улыбалась. Мало кто знал, что эта женщина вскоре отдастся мальчику, стоящему в тот день в толпе гостей и родственников.

— Почему?

Пенелопа посмотрела на другую фотографию. Она и Брэд во время медового месяца, оба в купальниках и плавках на пляже. Брэд был таким большим, загорелым и мускулистым. Но оказалось, что он не был "большим" там, где это было важно.

— Я просто хочу. .. без него можно обойтись. .. немного.

Дэниел протянул руку вверх и потянул ее за волосы.

— Хооооррооооошшоооооо... гггггзззззззз...

Пенелопа кончила, глядя на пляжное фото из своего счастливого прошлого, столь неожидано ставшего тусклым. Когда она пришла в себя, Дэниел все еще трахал ее сзади длинными, мощными толчками.

— Я... я... должна сказать тебе... кое-что.

— Да?

— Я... Я... — Это было так трудно сказать, но она отчаянно хотела, чтобы Дэниел знал. — Я... беременна.

— Что? — Дэниел прекратил толчки и держал свой член полностью в ней. — Правда? От Брэда?

Он ослабил хватку её волос. Пенелопа покачала головой и снова прижалась к нему своей бледной попкой.

— Это... мой?

Пенелопа кивнула и оглянулась через плечо.

— Это хорошо, Дэнни. Я хочу твоего ребенка.

— Я думал, ты принимаешь таблетки? — Дэниел чувствовал, как ее киска сжимает его член, пока он неподвижно держал его внутри нее. Наплыв эмоций был противоречивым и сбивающим с толку.

— Такое бывает. — Пенелопа пожала плечами. Особенно когда забываешь принять таблетку по какой-то безумной причине, не договорила она.

— Должен ли я вытащить...? Я имею в виду, не наврежу ли я ребенку?

— Нет. Все в порядке. — Пенелопа дернула попой, чтобы вернуть нужный ритм. — Еби меня, Дэнни.

— Вау. — Дэниел снова положил руки на ее бедра и медленно входил и выходил членом из её вагины, постепенно наращивая темп. — Что мы будем с этим делать?

— Я не... ох... знаю, Дэнни. Я рожу ребенка... "От Брэда"... Наверное.

Пенелопа чувствовала приближение очередного всплеска оргазма. Она сказала ему, что он — отец. Она была первой, кто сделал ему этот подарок, а не его глупая подружка. Это вызывало у неё гордость.

— Мы разберемся во всем этом... ааахххххх... позже.

Стекло в картинных рамах дребезжало, когда Дэниел приближался к собственному оргазму. Он посеял семя в своей невестке, и оно пустило корни. Идея была тревожной, но в то же время глубоко захватывающей. Он подумал о всех тех случаях, когда кончал в свою мать. Неужели они действительно "избежали этой пули"? И с Хадрой тоже?

— Аааааааааааааааааааа.

Он разрядился в киску Пенелопы, думая обо всех детях, которых он мог бы сделать.

Когда оба немного успокоились, Пенелопа вытащила его член из себя, повернулась и опустилась на колени. Она работала языком, вытирая их совместную сперму. В перерывах между облизываниями она смотрела на Дэниела.

— Могу ли я быть твоей... девушкой?

На вкус его член был таким соленым и таким замечательным.

— Я имею в виду... Я знаю, что у тебя уже есть эта тайная девушка.

Она взяла его пенис в рот, провела по нему языком, а затем снова вынула.

— Но могу ли я стать твоей другой тайной подружкой?

Что мог сказать Дэниел? Он уже обрюхатил ее.

— Конечно, Пен. Ты тоже моя тайная девушка.

— О, так твоя вторая девушка — тоже тайная?

Пенелопа поцеловала каждое из его яиц и встала. Она пошла по коридору, чтобы собрать свою одежду. Ей нужно было вернуть Дэниела в школу.

— Я этого не говорил.

Дэниел одевался сам, наблюдая, как подрагивает широкая бледная попка Пенелопы, когда она натягивала трусики.

— Нет, говорил. — Пенелопа повернулась и подмигнула ему. — Когда-нибудь я это узнаю, умник.

— Как скажешь, Пен. — Дэниел вздохнул и натянул ботинки. — У меня через некоторое время контрольная, ты можешь отвезти меня в школу?

— Конечно. — Пенелопа пошла за своей сумочкой. — Я уверена, что ты справишься. Ты всегда был таким ботаником.

Она игриво закатила на него глаза, но внимательно следила за его реакцией. Он рассмеялся, и Пенелопа вздохнула с облегчением. Она знала, что он иногда обижается, когда она его дразнит.

— Ты все еще придешь завтра?

— Конечно.

Дэниел подошел и шлепнул ее по попе через платье. Он подумал, не сказать ли что-нибудь об их ребенке, но все еще не знал, что именно.

— Не беспокойся о ребенке, Дэнни. — Пенелопа положила руку на свой живот. — Брэд будет думать, что он — его. Все будет хорошо.

— Да. — Дэниел кивнул. — Все будет хорошо.

И последовал за Пенелопой в гараж, чтобы вовремя вернуться к своей контрольной.

~~

Холодный воздух в подвале оседал вокруг Джули, пока она раздевалась. Сначала она сняла кроссовки. Затем носки, лосины для йоги, трусики, майку и спортивный лифчик. Стояла голая и дрожала. Беговая дорожка ожила, когда она нажала кнопку "Пуск" и встала на нее. Она постепенно увеличивала скорость, пока не перешла на хороший темп бега. Ее груди делали длинные выпады из стороны в сторону, вверх и вниз. Это было болезненно, но не так сильно, как ожидала Джули.

Близнецам пора было возвращаться домой из школы, и обычно она не ожидала, что кто-то спустится в подвал. Но она оставила Дэниелу на столе очень милую записку, в которой сообщила ему, где ее найти и в каком состоянии она будет находиться. Так что Джули ожидала, что ее сын появится тут с минуты на минуту.

— Что, ради всего святого, ты делаешь, Джулс?

Джордж стоял у подножия лестницы в подвал и смотрел, как его обнаженная жена бегает трусцой на беговой дорожке. То, как тряслась ее попа при каждом шаге, завораживало, но было и непристойно. Что, если бы кто-то, кроме ее мужа, забрел в подвал?

Джули оглянулась через плечо и чуть не упала с беговой дорожки. Она поймала равновесие, держась рукой за поручень, и оторвала ноги от бегущей под ней ленты.

— Джордж. Я просто...

Она полностью сошла с беговой дорожки и прикрыла грудь и свой каштановый кустик руками.

— Что? Ты просто что...? — Джордж шел через подвал к прачечной. — Тебе повезло, что именно я застал тебя бегущей как сумасшедшая хиппи в голом виде. Близнецы должны вернуться домой с минуты на минуту. Что, если кто-нибудь из них спустится сюда?

— Бег голышом... должен быть полезен для... — Джули смотрела в потолок, придумывая ложь. — Я прочитала в интернете, что бег голышом полезен для стареющих женщин. Это помогает нашему телу не обвиснуть. Знаешь, во времена палеолита у женщин не было никакого поддерживающего белья.

— И ты должна теперь бегать, как пещерный человек? — Джордж остановился у двери прачечной и наклонил голову. Это была интересная теория.

— Как пещерная женщина, да, — кивнула Джули и оделась.

— Тебе не нужно беспокоиться об отвисании, Джулс. — Джордж смотрел, как ее груди исчезают в спортивном бюстгальтере. — Я имею в виду, конечно, твои груди немного обвисли. Но выглядят они замечательно. Лучше, чем в день нашей свадьбы.

— Спасибо, милый. — Джули покраснела и натянула лосины.

— Ух ты, мам, я... — Дэниел застыл у подножия лестницы. — О, привет, папа.

— Прикрой глаза, Дэнни. Твоя мама одевается.

Джордж посмотрел на Джули с укором. Когда она натянула майку, он снова посмотрел на Дэниела.

— Добро пожаловать домой. Такое ощущение, что я только что предупреждал кого-то о подобной ситуации.

— Что? — Дэниел поднял брови и посмотрел туда-сюда между своими родителями. — Слушай, извини, что прерываю. Я получил твою записку, мама. И я подумал...

Дэниел преувеличенно пожал плечами.

— Записку? — Джордж почувствовал, что он что-то упустил.

— О, я просто оставила записку на столе Дэнни, приветствуя его дома и поздравляя со сдачей теста.

Джули внимательно изучала лицо Джорджа, чтобы увидеть эффект от этой лжи. Казалось, что она подействовала. Когда ложь стала для нее привычкой? Когда она стала хороша в этом?

— Тест? — оживился Джордж. — Ты хорошо справилась с тестом?

— Да, я сдал сегодня тест по математике.

Дэниел нахмурился. Это была ложь. На самом деле он едва успел сдать тест по математике после того, как Пенелопа вернула его в школу. Он не мог сосредоточиться после тех новостей, которые она на него обрушила. Пропуск занятий тоже не помогал.

— Отлично. Дополнительный десерт для тебя сегодня, малыш.

Джордж улыбнулся, открыл дверь и скрылся в прачечной. Дэниел бросил на Джули взгляд, который говорил: "какого черта он здесь делает?"

Джули пробормотала Дэниелу слово "извини".

— Да, сегодня для тебя много вкусняшек, Дэнни. А теперь беги наверх, мы догоним тебя позже. — Она подмигнула ему. — Если ты будешь в своей комнате, я могу принести тебе ранний десерт через несколько минут.

— О, хорошо. Спасибо, мам.

Дэниел улыбнулся и побежал обратно вверх по лестнице.

— Джордж. Ты занят на ближайший час? — крикнула Джули в прачечную.

— Да, мне нужно поработать над протекающим клапаном возле водонагревателя. А что, тебе что-то нужно? — окликнул ее Джордж.

— Нет. Все в порядке, дорогой. — Джули не могла остановить улыбку, которая расползлась по ее лицу. — Всё прекрасно. Я увижу тебя за ужином.

— Звучит неплохо. Я выключу воду на некоторое время.

Джордж выключил воду и принялся за работу. Этот дом определенно не давал ему скучать.

— Не проблема.

Джули развернулась и направилась к лестнице. Она надеялась, что к тому времени, когда ей понадобится душ, воду снова включат. Они должны сделать это быстро. Не больше часа на всё про всё, пообещала она себе.

~~

— Я подумала, что сегодня ты мог бы вставить своего монстра мне в попку. Как ты хочешь, милый?

Джули поглаживала его член своими грудями, время от времени облизывая головку.

— Насчет этого...

Дэниел глубоко вздохнул. Он очень надеялся, что она не рассердится на него. Лучше сказать ей об этом сейчас, пока она обхватывает его член своими сиськами. Он полагал, что так у нее будет меньше шансов отругать его.

— Правдивые губы живут вечно, а лживый язык — лишь мгновение. Верно?

— Не цитируй мне Библию, пока я делаю это для тебя, тыковка.

Джули смотрела на него с обожанием. Когда же он собирается овладеть ею? Лучше бы он сделал это поскорее, иначе у них не хватит времени.

— От меня забеременела девушка.

— От тебя... что?

Джули перестала двигать грудями вверх-вниз и держала их так, чтобы его член все еще был зажат между ними. Она смотрела недоверчивыми, расширенными глазами на своего красивого сына.

— Что ты сделал?

— Это был несчастный случай.

— Ну, я догадывалась об этом.

Ее руки двигались, почти как бы сами по себе, и медленно двигали ее груди вверх и вниз по стволу.

— Кто это? Она одна из твоих одноклассниц? Ты использовал презервативы, которые я тебе купила? Нет, должно быть, это произошло до того, как я их купила. Я не опоздала?

Ее руки ускорились.

— Она не моя одноклассница.

Дэниел откинулся на спинку кровати. Он не мог поверить, что она все еще тискает его сиськами после того, как он сообщил такую новость.

— Ты покорил девушку своей огромной штукой, не так ли?

Джули встала, облокотилась на сына и расположила его член у входа в свою вагину. Она действительно должна была разозлиться. Даже быть в ярости. Но мысль о том, что он возьмет одну из этих старшеклассниц, трахнет ее и оставит заполненной семенем, приводила Джули в восторг. Как бы она хотела увидеть глаза той девочки, когда Дэниел вошел в ее лоно.

— Аааааааааааааа. — Джули опустилась на его член и почувствовала, как он, дюйм за дюймом проникает внутрь. — Это тот самый член, который... ууууггггххххххх... проник в вагину какой-то невинной девушки.

— Я же говорю тебе... э... э... э... э... э... мама.

Дэниел хрюкнул, когда его мать поставила ноги на кровать и теперь скакала на нем длинными, подпрыгивающими движениями.

— Она... старше.

— Правда?

Лицо Джули исказилось от вожделения, она посмотрела вниз в голубые глаза Дэниела и всё поняла. Мать всегда знает такие вещи.

— Ты... уххххх... так и не переставал делать это с Пенелопой. Так?

Дэниел качнул головой и посмотрел, как подпрыгивают и трясутся ее большие сиськи.

— О, Боже, Дэнни. Ты осеменил жену своего брата?

Эта мысль разожгла Джули. Она изменила движения и стала тереться об его ствол клитором, жестко, извиваясь.

— Что ты сделал?

— Она... принимала таблетки.

— Твое семя было настолько сильным, что... ооооооооооооо... оно победило ее противозачаточные?

Сколько различных слоев неправды было тщательно наложено на этот момент? Мощный оргазм охватил Джули, и она забилась в конвульсиях, совершая быстрые толчки, сидя на Дэниеле.

— Аааааааааааааааа.

Как только она опустилась на него после оргазма, она почувствовала горячие брызги внутри себя и услышала знакомое тихое ворчание Дэниела. Еще один оргазм накрыл ее, один за другим. Она закрыла глаза и позволила восторгу унести себя в небеса.

Через несколько минут Джули открыла глаза и посмотрела на Дэниела. На его лице была обычная послеоргазменная мечтательность, но он выглядел немного обеспокоенным. Она положила руки ему на грудь и почувствовала, что длинный член все еще находится внутри нее.

— Все в порядке.

Она не стала лицемерить. Вряд ли она была из тех, кто бросит камни по поводу ребенка.

— Я знаю, что Брэд и Пенелопа думали о создании полной семьи через год или два. Это просто немного чуть раньше. Все будет хорошо. Ты рад, что станешь дядей?

— Да...? — Хотя Дэниел не был уверен в правильности ответа.

— Хорошо. — Джули о чем-то задумалась, и ее плечи напряглись. — Ты рассказал ей о нас? Я знаю, как проходят разговоры в постели.

— Нет. — Дэниел решительно покачал головой. — Я никому не говорил.

— Хороший мальчик. — Джули сжала свою киску на его члене и почувствовала, как Дэниел выгибает своего монстра в ответ. — Я разочарована, что ты не послушал меня и продолжал встречаться с ней. Но я понимаю, как это бывает с подростками. Вы очень возбудимы.

Джули улыбнулась ему.

— Обещай мне, что с этого момента ты будешь пользоваться презервативами. Неважно, что там девушка говорит о контрацепции.

— Обещаю. — Дэниел решил, что обязательно постарается.

— И ты больше не сможешь спать со своей невесткой.

Джули пыталась выглядеть строгой, но это было трудно сделать, сидя голой на коленях сына с его членом внутри её.

— Я не позволю ей разбить сердце Брэда.

— Я обещаю.

Дэниел потянулся вверх и поласкал ее грудь. Он был уверен, что не попадет в беду. Он подумал о том, что было бы, если бы он рассказал маме о том, что обрюхатил свою невестку до того, как они переехали в особняк Палмеров. Это был бы взрыв, "огонь и сера". Но сейчас — ничего особенного.

Джули вздохнула, и ее бедра качнулись вперед-назад.

— Ладно, давай еще разочек, прежде чем я приготовлю ужин. Твой отец должен быть занят в подвале еще некоторое время.

На самом деле прошло уже больше времени, которое она себе отвела для всего этого, но Джули была настроена... оптимистично.

— Наполни меня... еще... один... раз...

Она покачивала бедрами и слышала хлюпающие звуки, когда твердый член вытеснял сперму, которую он уже излил в нее. Почему секс с ее сыном должен быть таким идеальным?

~~

Машина остановилась на заснеженной парковке. Максамед был в паре миль от дома Андерсонов, но не хотел парковаться ближе. Он не хотел, чтобы дом увидел его приближение. Колеса заскрипели и закрутились, когда Максамед въехал на место. Цели сегодняшней ночи былы для Максамеда совершенно ясными. Он чувствовал себя сосредоточенным. Проснулся в два часа ночи, тайком выбрался из постели и точно знал, что ему нужно делать.

Максамед вышел из машины, открыл багажник, достал факел тики и зажег его зажигалкой. Огонь получился не очень ярким, но вполне достаточным, чтобы сжечь это мерзкое место дотла. Было странно идти по улице с зажженным факелом, но из-за падающего снега ему нужно было чем-то освещать себе путь. Его сапоги хрустели по свежему снегу, когда он начал свой путь к дому.

Через некоторое время он появился. Натягивая левой рукой куртку, Максамед держал факел правой. Он моргал от снега, глядя на тень двух викторианских башен, возвышающихся над ним.

— Ты не можешь получить мою жену, — прошептал он.

Максамед спустился по дорожке перед домом. Снег покрывал все вокруг в абсолютной тишине. Когда он подошел к входной двери, то с удивлением обнаружил, что она широко распахнута. Неужели дом сам пригласил его, чтобы он разрушил его? Максамед шагнул внутрь, держа факел наготове. Особняк оказался не таким, каким он его помнил. На стенах висели странные темные картины, мебель была новой. Белые люди всё время меняли обстановку. Дверь слева от него была открыта, и изнутри лился теплый свет.

Вспышка памяти поразила Максамеда. Именно сюда он привел мальчика для экзорцизма. И там произошло что-то еще. Что-то ужасное. Максамед решил устроить там пожар, а затем разбудить Андерсонов, чтобы они убежали. Как только огонь разгорится, они не смогут его остановить. Он прошел через большую прихожую, мимо главной лестницы и вошел в некогда запертую комнату. Войдя в комнату, он замер на месте, его сердце едва не выскочило из груди. За ним бесшумно закрылась дверь.

— Добро пожаловать в мою любимую комнату, мистер...? — Высокий мужчина в костюме-тройке и шляпе откинулся в кресле в дальнем конце комнаты.

—. ..Саматар.

Максамед окинул взглядом мужчину и его окружение. У мужчины были густые темные усы и самые черные глаза, которые Максамед когда-либо видел. Из трубки в его левой руке медленно поднимался дым. В комнате стояли диван, сервант, светящаяся масляная лампа и кресло. Максамед вдруг вспомнил, как привязывал Дэниела Андерсона к этому креслу. Но самой яркой особенностью комнаты был огромный бурый медведь, который стоял прямо возле кресла и опирался левой передней лапой на правое плечо мужчины. Он наблюдал за Максамедом с голодным вниманием.

— Мистер Саматар. А я... — Мужчина приклонил шляпу перед Максамедом. —. .. мистер Фредерик Палмер, и это мой дом.

Он сделал затяжку из своей трубки и выпустил дым в воздух, наблюдая за тем, как оно корчится и извивается.

— Вы ошибаетесь, это дом демона.

Максамед держал факел перед собой, как будто он должен был отгонять это новое зло.

— У дьявола есть свои крючки в этом месте, будьте уверены, — задумчиво кивнул Фредерик. — Но и у Бога тоже. Ибо я — Его агент, посланник и хранитель. И Он полон гнева. Наш Бог — мстительный Бог.

— Я не признаю твоего Бога.

Максамед посмотрел на диван. Хорошее место для разведения костра. Медведь слегка пошевелился, переместив свой вес с лапы на лапу. Да поможет ему Аллах, тварь была живая. Максамед надеялся, что это чучело. Колени Максамеда начали дрожать.

— Но Он узнает твой лик. — Взгляд Фредерика холодно освещал комнату. — И Его это не волнует. Неужели ты настолько увлечен обладанием своей женщиной, что готов совершить поджог моего дома и заживо сжечь живущих в нем?

— Сначала я выведу их на улицу.

— Это плохой план. — Улыбка Фредерика казалась более ледяной, чем человеческая плоть. — Говорят, чтобы колонизировать землю, колонизатор должен сначала обработать ее почву, поглотить ее плодородие и собрать урожай.

— Вы говорите загадками.

— Это метафора.

Фредерик вздохнул и посмотрел через плечо на медведя. Он кивнул. Медведь посмотрел вниз с грустной, звериной мордой и кивнул в ответ.

— Я не вижу так много, как раньше. С годами мое видение темнеет, и тени движутся по моему дому. Но Он сказал мне, что твою жену уже колонизировала та ведьма.

— Кто? Какая ведьма? — Максамед был в крайнем замешательстве.

— Ты слышишь эти часы?

Фредерик сделал паузу и поднес руку к уху. Тик-так больших дедушкиных часов каким-то образом проникал в звуконепроницаемую комнату.

— Это был свадебный подарок от отца моей жены. Когда её измена стала явной, я расчленил её и подвесил различные части вместо маятника и гирь часов. Эта чертова штука продолжала тикать. Это было чертовски красивое зрелище. Я поместил части часов внутрь нее. Я рад сообщить тебе, что она больше не тикает.

— Это ужасно. — Максамед сделал шаг назад и, оглянувшись через плечо, увидел, что дверь за ним закрыта. — Это не может быть правдой.

Пульс колотил в его ушах.

— Они — Божии слуги, тебе на благо. Если же делаешь зло — бойся: недаром знак их власти — меч, ибо они — слуги Божии, для наказания творящих зло. [Римлянам 13:4], — прочитал Фредерик один из своих любимых отрывков из Библии и поднялся со стула, пожевывая свою трубку. Когда он затягивался, угли отражались в его глазах.

— Ты пришел сегодня, чтобы разжечь огонь и осуществить убийство. Он не может быть мучителем. Значит и я не могу быть мучителем.

Он кивнул, указывая на Максамеда, и медведь вышел из-за кресла. Стоя во весь рост, он был выше десяти футов. Зверь прошел на задних лапах через всю комнату.

— Назад. Назад.

Голос Максамеда дрогнул. Он повернулся к двери, но она была заперта. Тогда он снова повернулся лицом к зверю. — Помогите. Кто-нибудь, помогите мне.

Он держал факел перед собой. Медведь был всего в нескольких футах от него. Максамед чувствовал его тошнотворно-сладкое дыхание и видел отсвет факела, сверкающий на острых пожелтевших резцах.

— Они тебя не слышат. — улыбнулся Фредерик. — Никто тебя не услышит.

Медведь могучей рукой выбил факел из рук Максамеда. факел упал на пол и пламя погасло.

Максамед издал свой последний земной звук — пронзительный, жалобный крик. Но Фредерик был прав. Никто не услышал его. Никто не пришел ему на помощь.