ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Дайана Хаген шагнула вперед, чтобы поцеловать Керри в щеку. Любому стороннему наблюдателю могло показаться именно так, но Пэм стояла достаточно близко, чтобы увидеть, как губы женщины прильнули к губам ее мужа, задержавшись там чуть дольше, чем того требовал этикет. На лице мужчины вспыхнул легкий румянец. Повернувшись, мисс Хаген оглядела Памелу с ног до головы своими зелеными глазами. По ее взгляду легко можно было догадаться, что ситуация ее весьма забавляет.

— Вы, должно быть, очень гордитесь своим мужем, — наконец, произнесла она. — Не так уж часто в нашей компании ставят на должность топ-менеджера человека из «синих воротничков». Это происходит только в случае, если кандидатом является очень квалифицированный и достойный человек. Такой, как ваш Керри. Ну Памела, как вы себя чувствуете в роли миссис «Большой начальник»?

Итак, повышение мужа объявлено официально. Но, Боже, услышать это из этих губ — тех самых губ, которые она неистово целовала буквально сегодня днем?! Это было уже слишком!

Пэм смотрела на женщину, представляя себе ее тело таким, каким она его запомнила. Ей вспомнилось все, что теперь скрывалось под элегантным брючным костюмом, в который была одета мисс Хаген, — небольшие упругие груди с маленькими твердыми сосками, крошечный пупок, стройные бедра и ноги, полоску рыжеватого меха между бедрами, уютную киску — о Боже, эту божественную узкую норку с красивым устьем, яркую дольку посреди элегантной рощицы. В голове Пэм крутились яркие воспоминания о проведенном вместе времени — точно так же, как Дайана, должно быть, вспоминала сейчас тело своей любовницы. Господи, во взгляде этих зеленых глаз невозможно было ошибиться — уверенный в себе, насмешливо-холодный, полностью контролирующий ситуацию. Девушка мгновенно поняла, что еще чуть-чуть — и произойдет катастрофа.

Мисс Хаген держала Керри за руку, ведя с ним ничего не обязывающую, светскую беседу, в то время как ее взгляд был неотрывно устремлен на его жену, и Памела чувствовала щемящую тревогу. Неужели ее возвращение в лоно семьи оказалось запоздалым? Неужели все было напрасно? Ведь сейчас Дайана Хаген в любой момент тем же самым непринужденным тоном могла произнести: «Кстати, сегодня я встретила самую милую девушку по вызову. А ты счастливчик, — мне пришлось заплатить за аренду ее тела целых сто пятьдесят долларов, а ты можешь пользоваться ею даром, в любое время, когда захочешь!»

Но ничего не произошло. Вместо этого женщина приблизилась еще на один шаг к Пэм и невозмутимо сказала:

— Прекрасный наряд, Памела. Керри, будь любезен, принеси мне еще одну порцию виски, пожалуйста. Да, ирландский с содовой. Мне хотелось бы выпить с вами вместе за твое продвижение в компании.

Женщины остались одни, но от внезапной встречи со своей бывшей клиенткой Пэм мутило, ей не хотелось оставаться сейчас с ней наедине, поэтому прежде чем ее муж успел вернуться с напитками, она выдавила из себя:

— Эээ... Извините, мне нужно кое-что сделать... — И удалилась настолько быстро, насколько позволяли приличия.

— Памела, постой! — донесся до нее голос собеседницы, но Пэм уже не слушала и уж точно не собиралась возвращаться, чтобы узнать, чего ей нужно. Служанка, стоявшая за столом с закусками, направила ее наверх, в одну из дамских комнат, и девушка поспешила по лестнице, едва сдерживая слезы от стыда и испуга.

*****

Она пробыла в уборной около десяти минут, когда послышался стук в дверь. Этот звук бесцеремонным образом прервал ее мысли, но они были настолько ужасны, что вторжение оказалось почти желанным. Боже правый, во что она ввязалась с этим нелепым, подростковым стремлением к острым ощущениям? Она предавалась немыслимой похоти в объятиях Бог знает скольких разных мужчин, и все было в порядке, и надо же было такому случиться, что сегодня — именно сегодня! — она мало того, что впервые оказалась в постели с женщиной, так еще ее клиентка оказалась леди-боссом, отвечавшим за повышение ее мужа! Господи, ну почему она не отказалась сегодня от дневного блуда? Почему она просто не ушла, когда узнала, что ее последний клиент — женщина, а не мужчина? Почему она вообще начала заниматься этим делом? Так много вопросов, и ни одного вразумительного ответа!

Стук раздался снова. Пэм вытерла нос салфеткой.

— Минутку! — крикнула она. — Я закончу через минутку!

Дверь открылась, и в комнату вошла Дайана Хаген. Закрыв за собой дверь, она некоторое время возилась с замком.

— Ну вот, — произнесла, наконец, она. — Теперь-то нас точно никто не потревожит.

— Нет... Не входи сюда, — слабо прошептала Пэм, делая шаг назад.

— Прошу тебя, милая, пожалуйста... Я ведь уже вошла, — мягко возразила ей Дайана. — Нам ведь такие свидания не в новинку, правда, дорогая Патрисия? Ой, я совсем забыла — конечно Памела... Ну надо же — Памела Уилсон и Патрисия Райт. Должна сказать, не слишком оригинальная смена имени, но большинство людей, выбирающих себе псевдонимы, обычно используют свои собственные инициалы. Дорогая, ты даже не можешь себе представить, как я была поражена, увидев тебя несколько минут назад. Да еще и в качестве жены нашего нового топ-менеджера!

Пэм прижалась задком к тумбе с раковиной.

— Пожалуйста, не надо... Не подходи. Мне хочется побыть одной, если ты не против.

— Сейчас одиночество не пойдет тебе на пользу, — промурлыкала Дайана, подходя к собеседнице вплотную. Твердые груди коснулись ее руки, и темноволосая молодая женщина вздрогнула. Ее рост на каблуках сегодня составлял почти шесть футов, но она ощущала себя карликом, которого вот-вот раздавит слон.

Не то чтобы Дайана походила на слона. Отнюдь! Она была стройной и легкой, двигалась мягко и грациозно, словно кошка. Женщина и выглядела очень по-кошачьи — блеск ее зеленых глаз, любопытно-триумфальный оттенок в улыбке. От нее исходил тонкий аромат дорогих духов, а от жара ее тела в дамской комнате вдруг стало настолько тепло, что у Пэм перехватило дыхание.

Еще труднее оказалось передвигаться. Девушка хотела отстраниться, но ее ноги внезапно отяжелели, словно к ним прицепили чугунные гири; она не смогла сойти с места даже тогда, когда Дайана нежно провела тыльной стороной пальцев по ее щеке и по дрожащим губам.

— Чего ты боишься, глупышка? — шепотом спросила мисс Хаген. — Что я проболтаюсь твоему мужу? Боже правый, ну сама подумай — как я могу это сделать, не сказав о том, чем мы с тобой занимались? И кроме того, ты мне очень нравишься. — Ее рука опустилась вниз и коснулась топа платья. — Хм, очень красиво, — продолжила женщина. — Я имею в виду, что это действительно ты. Настоящая ты. Сексуально, но не вульгарно. И дорого! Оно новое? Ты его купила на мои деньги? Ничего себе, неужели это я купила его для тебя? Дорогая, должна сказать, я редко когда тратила свои деньги с бóльшей пользой. Дай-ка мне взглянуть.

Сил протестовать не было никаких, и Дайана медленно стащила жакет с плеч девушки. Еще мгновение — и женщина уже касалась обнаженных рук и плеч Памелы, поигрывая пальцами с одной из тонких бретелек.

— Готова поспорить, — добавила мисс Хаген, — что белья под ним нет... Ну разве что трусики, правда? Хм, напоминает комбинацию, в которой ты ложишься спать... Ммм, мне бы так хотелось, чтобы ты сейчас направилась прямиком в мою спальню. Ну же, не бойся, дай мне посмотреть.

— Пожалуйста, — пробормотала Пэм, — я не хочу, чтобы ты смотрела.

— Но я уже все видела раньше. Неужели ты так быстро могла забыла об этом? —Едва слышно ворковала Дайана, приоткрыв губы, но тут внезапно ее рот плотно прижался к губам девушки. Женщина целовала ее со всей силой, со всей страстью, и, хотя Пэм неимоверным усилием воли заставила себя оказать слабое сопротивление, она не смогла не принять этот поцелуй без сомнений и колебаний. Красавица почувствовала горячий рот любовницы — губы медленно, неохотно разошлись — и настойчивый язык проник в рот, и Пэм больше ничего не могла сделать. Этот умелый язычок обошел по кругу ее собственный рот, ужалил, как электрический скат, и она пошатнулась, глухо застонав прямо в рот своей повелительнице. Тут ее руки обхватили мисс Хаген, она прижала женщину к своей груди, и, со слезами на глазах, вернула поцелуй Дайане со всей похотью, интенсивностью и страстью, на которую была способна.

Пока Пэм была занята объятиями, Дайана дала волю своим рукам. Она потянула за бретельки, и верхняя часть платья девушки упала вниз, выпустив на свободу крупные налившиеся груди с отвердевшими сосками, ярко выделявшиеся на фоне темного костюма мисс Хаген. Памела, застонав, чуть подвинулась, а ее любовница, не прерывая свой долгий поцелуй, схватила одну грудь своей жаркой ладонью, впившись пальцами в нежную кожу. Цепкие пальчики, словно в стальных тисках. сжимали, разминали, подергивали, зажимали и темноволосая красавица почувствовала, как ее сосок начинает пульсировать в этой сладкой ловушке. Не в состоянии ничего с собой поделать, она опустила руки вниз по спине своей покорительницы, поймала Дайану за стройную упругую попку и притянула к себе, словно намереваясь проглотить ее в одном глубоком поцелуе.

Мисс Хаген все еще тянула за платье Пэм, и оно падало все ниже и ниже, пока не оказалось на полу, сложившись воздушной кучкой у ее лодыжек, а обнаженное тело девушки не прижалось к одежде Дайаны, чья женская интуиция не подвела — на Пэм под платьем ничего не было, кроме тонких трусиков и чулков, и рука опытной искусительницы, не теряя времени даром, немедля стала поглаживать обнажившуюся попку.

— Вот мы и встретились снова, Патрисия, — с нежной улыбкой произнесла Дайана, отступая назад, чтобы полюбоваться на свою работу.

Задыхаясь, Памела прижалась к тумбе с раковиной. Прикрываться было уже поздно, да и, наверное, бессмысленно. Она поняла, как ужасно заблуждалась и, глядя на порхающие пальцы мисс Хаген на своем теле, понимала, что ей очень хочется снова ощутить их на своем теле, почувствовать сейчас же, ощутить их горячими, жаждущими, ласкающими, всепроникающими. Из ее киски уже сочились любовные соки, и девушка обхватила свои груди, всем телом выражая то напряженное ожидание, которое ощущалось в каждом ударе ее бьющегося сердца.

— Я не Патрисия, — выдохнула наконец она. — И никогда ею не была. Не называй меня больше Патрисией... Пожалуйста.

— Ну хорошо, хорошо, не буду, — ласково пообещала Дайана. — Если тебе хочется снова быть Памелой, то я не против. Прекрасное имя, мне нравится, как оно звучит... Всего три эротичных слога — Па – Ме – Ла. Но еще больше мне нравится вот это, — и она наклонилась, поцеловав каждую из грудей Пэм. Девушка вздохнула, сильнее сжала грудь, и соски, казалось, сами собой вырвались наружу, превратившись в восхитительные розовые мишени для пальцев и губ опытной любовницы.

— Ммм, а Памела на вкус еще приятнее, чем Патрисия, — прошептала мисс Хаген, прежде чем щелкнуть языком по левому соску Пэм, и потянуть его губами.

— Ооооооох... — Все еще сжимая груди, словно предлагая их, Пэм откинулась назад, и рот Дайаны открылся шире, засасывая всю макушку ее восхитительных холмов. Памела почувствовала, как зубы, язык и губы слаженно заработали на ее плоти, а рука Дайаны медленно потянулась вниз, оказалась между ее беспокойных ног, и пара ловких пальцев, чуть сдвинув в сторону шелковую ластовицу, медленно заиграла на влажной щелке.

— Оооо, дааа... Сделай это, пожалуйста, не останавливайся, — прошептала Пэм, придвигаясь ближе, убирая одну грудь изо рта Дайаны, но предоставляя в полное распоряжение другую. Играя, Пэм запустила пальцы в волосы любовницы и еще сильнее прижала Дайану к своей груди, чтобы та пососала их, как мать сосет своего ребенка. Она не могла остановиться, не могла убедить себя, что это неправильно, потому что это было совсем не так — ей нравилось то, что с ней делали, и ей хотелось бóльшего. Отбросив все свои благопристойные сомнения, Пэм Уилсон задвигала бедрами, прижимаясь к опытной женской руке, которая играла с ней, и через мгновение была вполне вознаграждена — Дайана раздвинула тугие губки и ввела два пальца в набухшую от возбуждения киску.

— О Боже, дааааа... Хочууу, хочууу, — неистово шептала Пэм, еще плотнее прижимая лицо Дианы к своей груди. Зубки нежно покусывали ее грудь, по соскам стекала слюна, бесконечно возбуждая все хитросплетение нервов, составляющих чувствительные навершия ее груди. А пальцы продолжали плавно двигаться в ее киске, пока мышцы не затанцевали и не запульсировали в ритмичном ответном действии, и Пэм почувствовала, как по ее щекам текут слезы. Это были слезы стыда, который она испытывала здесь и сейчас, и огромного облегчения, — Пэм не могла сдержать их, как не могла заставить свое тело не реагировать на любовные ласки Дайаны Хаген.

— Я знаю, что тебе нужно... Что-то, что подействует намного лучше, — обнадежила Дайана, опускаясь перед Памелой на колени. — Раздвинь для меня свои прекрасные ножки, — добавила она, слегка шлепнув ее по норке, чтобы подчеркнуть свою просьбу. Теперь все сомнения развеялись окончательно, и девушка раздвинула ноги, глядя вниз, мимо своих колышущихся грудей с острыми твердыми сосками, как Дайана будет эротично ласкать ее киску.

Медленно, как бы неохотно, Дайана убрала руку, посмотрев на свои блестящие от любовных соков пальцы. Подняв глаза на Пэм, она медленно облизала их, жадно посасывая, с блестящими от похоти глазами, наполненных восторгом.

— Восхитительно, — выдохнула она, — хочу еще!

— Так возьми же... Бери сколько хочешь, давай... — выговорила с нервным смешком заведенная Пэм, — но ты должна съесть все, что возьмешь. — Ей вспомнилась, как часто повторял эту фразу Керри, услышав ее в армии, и сейчас она показалась ей очень подходящей.

Дайана Хаген тоже засмеялась, и вновь взгляд этих зеленых глаз растаял, превратившись в изумрудные лесные озера, в которых Пэм уже тонула сегодня и в которые была готова упасть снова, прямо сейчас. Завороженная Памела почувствовала, как любовный спазм перехватывает дыхание, и нетерпеливо сказала:

— Ну же, почему ты остановилась? Чего же ты ждешь? Ты не собираешься это сделать?

— Конечно, собираюсь, — нежно ответила Дайана и чуть раскрыла пальцами нежные лепестки любовного устья Пэм. Лицо женщины приблизилось, влажный, игривый язычок прошелся по киске девушки, задевая все ее чувствительные места, но не задерживаясь ни на одном из них достаточно долго, чтобы остальные части ее тела не почувствовали себя обделенными. Один из пальчиков начал ласкать заднюю дырочку, и красавица не могла удержаться от воспоминаний о том, как приятно было сегодня днем получить такую двойную порцию ласк, и, предвкушая эту восхитительную перспективу, почувствовала, как у нее в груди нарастает новая волна возбуждение.

Ее киска, конечно же, была полностью раскрыта, и во время второй вылазки Дайаны в норку Пэм язык и клитор неожиданно соединились, и девушка, закрыв глаза и запрокинув назад голову, глухо застонала.

— Ууууууууооооооооох....

Она потянулась вниз и, подменяя свою любовницу, сама пальцами раздвинула губки своей киски еще шире, раздвигая их так широко, как только могла. Язык Дайаны продвигался все дальше внутрь, вонзаясь в отверстие, которое с каждым новым погружением становилось все более влажным. Памела чувствовала, как на бархатных стенках запенились горячие соки, смешиваясь с жаркой слюной любовницы, ее норке было восхитительно, и она пальцами втирала сладкую влагу в набухшие губки и нежную кожу, лаская себя до тех пор, пока все ее любовное устье не превратилось в очаг сплошного возбуждения.

Дайана чувствовала, как это возбуждение нарастает с каждым движением ее языка, и все смелее продолжала вылизывать сладкую плоть. Она снова и снова теребила клитор Пэм, дразня жемчужный бутон, пока он не стал похож на твердый, горячий сосок, и потом сосала его — чередуя с неторопливой, чувственной работой язычка в самой дырочке, чтобы удовольствие у ее молодой партнерши нарастало, замирало и нарастало снова, едва не достигая оргазмического пика. О, Господи, это было потрясающе! Девушка упруго покачивала бедрами, из ее едва прикрытых губ вырывались тоненькие трели удовлетворения.

— Я заставлю тебя кончить, милая, — наконец, заявила Дайана. — Заставлю тебя зажурчать, как весенний родничок.

— Дааааа, даааа — стонала Пэм, — если ты этого не сделаешь, я никогда тебя не прощу. Боже, не останавливайся, прошу, не останавливайся, — заставь меня кончить, дорогая, заставь меня кончить...

Когда ее повелительница соединила вместе три тонких пальца в один твердый стержень, и неожиданно с силой вогнала его в киску, Пэм громко охнула, приподнялась на цыпочки, а потом с силой навалилась на эти неутомимые пальцы, чтобы ощутить их так же, как толстый и твердый член, неутомимо трахающий ее до потери пульса, — и это было восхитительно сладко. Когда же Дайана коснулась губами упругого клитора Пэм и принялась сосать его, ощущения стали почти невыносимыми.

Ее клитор и губки были все покрыты слюной, норка полностью открыта для горячих влажных движений языка ласкающей ее женщины. На клитор надавили сладкие губы, и Пэм часто задышала сквозь стиснутые зубы, чувствуя, как ее самое сокровенное интимное владение мягко покусывают зубки любовницы, а пальцы ее госпожи снова и снова проникают в ее киску, и плоть вокруг них была скользкой, как топленое масло. Почувствовав, как из ее дырочки потекли соки, а в голове зашумело, девушка зашаталась на ногах, как будто собиралась упасть, но вместо этого крепко вцепилась голову Дайаны Хаген, воспользовавшись стоявшей на коленях женщиной как опорой, и с громким криком выплеснула весь свой оргазм на жаждущее лицо удовлетворенной любовницы.

*****

Дайана курила, прислонившись к стене. Вентилятор в дамской комнате работал в полную силу, и дым от ее сигареты не повисал, быстро уходя в потолок. Пэм была даже благодарна такому обстоятельству — маленькая уборная была слишком маленькой и тесной для двух женщин и тлеющего «Ньюпорта». [Знаменитая торговая марка, «золотой стандарт» американских ментоловых сигарет от табачной компании Lorillard Tobacco Company — примечание переводчицы].

Теперь, когда схлынули все эмоции и успокоились все чувства, то, что они только что проделали с мисс Хаген, казалось Памеле само собой разумеющимся. Точнее, то, что проделала с ней сама Дайана — Пэм выступала лишь в роли пассивной получательницы, ее повелительница даже не соблаговолила расстегнуть пуговицы на своей блузке; от своей любовницы она не потребовала ничего, кроме нескольких жарких поцелуев и естественных человеческих реакций.

— Еще два часа назад я была уверена, что уже все разрешилось, — произнесла, наконец, Пэм, вытирая свою киску влажной салфеткой и убирая мокрые трусики в сумочку. — Я решила, что мы с тобой... Всё то, что произошло сегодня днем... Это самое странное и необычное приключение, которое со мной произошло, — которого просто не должно было случиться с самого начала. Этого не могло быть, потому что этого не должно было быть никогда! Когда мой муж пришел домой с работы, я поначалу даже не понимала, как буду смотреть на него; не знала, как выдержу его прикосновения, его ласки, — только не после наших с тобой дневных занятий любовью... Но потом он начал, и... Господи, я не могла усидеть на месте, не могла дождаться, когда он взорвется внутри меня! И пока мы неистово трахались, я осознала, что слишком часто играла с судьбой, и поклялась, что этого больше никогда не будет. У нас с Керри прекрасная жизнь, так почему же я искала на свою голову и киску приключений, стремясь все испортить?

Дайана понимающе кивнула, рассматривая себя в зеркале и поправляя свой макияж.

— Ты права, дорогая. Я точно знаю, что ты не единственная домохозяйка, которая решила поискать немного пикантных приключений на стороне, работая девушкой по вызову. Конечно, тебе приходилось рисковать, но в твоем случае риск был меньше, чем у многих твоих профессиональных «коллег». Ты не шаталась по панели; общалась через посредника и только по телефону; требовала рекомендаций у новых клиентов и самое главное — назначала достаточно высокие цены, чтобы отсечь всяческих негодяев. При таком подходе шанс столкнуться с мерзавцем, который будет получать удовольствие, разрезая тебя бритвой, был весьма невелик.

Пэм замерла, лицо у нее стало мертвенно-белым. Она даже не думала о такой возможности. Боже правый! Это же распространенный сюжет в разных полицейских сериалах и криминальных фильмах! От одной этой мысли у девушки свело живот, и она схватилась за бортик раковины, чтобы опереться.

— Не расстраивайся, милая, — улыбнулась мисс Хаген, поворачиваясь к ней. — Ты только что сказала, что отменила услуги справочной службы и навсегда вычеркнула имя Патрисии Райт из списка их клиенток. Но скажи мне вот что: ты никогда не задумывалась о том, что кто-то из твоих клиентов повстречает тебя в иной обстановке? Например, не окажется ли кто-нибудь из твоих клиентов руководителем или представителем компании, в которой работает твой муж? Кем-то, с кем ты можешь встретиться в обществе, — ну раз уж твой Керри стал восходящей звездой нашей фирмы? Ммм? Представь, если бы я была мужчиной, и сегодня мы столкнулись бы лицом к лицу там, внизу, в гостиной — ты бы справилась с этим?

— Господи, — прошептала Пэм. — Я... Я не знаю. Это совсем иное, я никогда не думала о таком.

Дайана с усмешкой кивнула.

— Какая же ты все-таки любительница, Памела Уилсон. Но поскольку ты, дорогуша, настолько многообещающая любительница, то я намерена взять тебя под свое крыло. Мне нравится ощущать, что я о ком-то забочусь... Мне хотелось бы потратить на тебя время и деньги, и хочу, чтобы они окупились. В основном ради себя и своих собственных наслаждений, но уверена, ты тоже сможешь получить свою часть удовольствия.

— Но я... Не понимаю, как... — произнесла Пэм. — Я имею в виду...

— Ты не понимаешь что? Как закрутить со мной роман? Ты это имеешь в виду?

Девушка утвердительно кивнула.

— Смотри, все просто, — пояснила мисс Хаген. — Вспомни, что я говорила тебе сегодня днем, когда мы вдвоем лежали в постели. Что мои сексуальные предпочтения, конечно, связаны с женщинами, и у тебя не должно быть никаких сомнений на этот счет, но время от времени мне хочется получать удовольствие и от мужчин. Таких женщин обычно называют бисексуалками, однако я предпочитаю думать о себе как о лесбиянке, которая иногда может наслаждаться противоположным полом. Ты же, напротив, обычная гетеросексуальная дама, но сегодня ты проявила потрясающий темперамент по отношению ко мне, и я очень хочу воспользоваться им. И воспользоваться тобой тоже, дорогая, самым восхитительным образом. — Дайана подошла ближе и с нежностью коснулась пальцами лица девушки. — Помниться мне, я говорила, что мужчина иногда может вызвать у меня легкий трепет внизу живота. И что на днях я встретила такого человека, который произвел на меня впечатление хорошего кандидата для моей спальни. Ну как, сейчас ты догадалась, о чем я толкую?

— Керри!? — ахнула потрясенная Памела.

Зеленые русалочьи глаза Дайаны ослепительно сверкнули.

— Ну наконец-то! Да, твой муж интересен, привлекателен, и кроме того, ты рассказала несколько сочных подробностей о том, как вы с ним трахаетесь. Кроме того, он напоминает мне одного актера — того, который снимался во всех фильмах про мотоциклистов после того, как Джек Николсон перешел к более интересным ролям, — весь такой мужественный, сильный... Питаю слабость к такому типажу. Как и к таким женщинам, как ты — горячим, страстным, с высокой крупной грудью, попкой и нежной сладкой плотью. Видела, как я поцеловала твоего Керри в гостиной? Мне хотелось сделать это так, чтобы ты заметила. И он не отстранился, даже когда я коснулась губами его рта.

— Это не сработает! Керри ты не получишь! — Памела решительно мотнула головой.

— Получу, если захочу. Он мужчина, Памела, а чувственная женщина, которая знает, как их привлекать, может окрутить и приручить любого самца. Я буду приезжать из Нью-Йорка по возможности как можно чаще — скажем, раз или два в неделю. Мне же нужно будет следить за тем, как он справляется на своей новой должности, не так ли? В головной офис нужно давать обратную связь о потенциальных кандидатах и новичках на руководящих постах, и Керри здесь не исключение. Полагаю, что он окажется у меня в постели в течение — ммм — десяти дней. Максимум.

Глаза Пэм расширились. Ей еще никогда в жизни не приходилось слышать, как посторонняя женщина настолько спокойно и откровенно рассказывает о предстоящем соблазнении любимого мужа. И все же она не возмутилась — странным образом эта идея возбудила ее, особенно в свете того, кем они с Дайаной Хаген стали друг для друга.

— Я попрошу тебя внести в это дело свою лепту. Тебе нужно стать с ним немного холодной; найти предлог не трахаться с ним. А когда будешь ему давать, — давай по чуть-чуть, по ломтику, чтобы не удовлетворить, а только подзадорить. И будь с ним равнодушной и немного отстраненной.

— Не понимаю тебя. Мне то что со всего этого?

Дайана весело и от души рассмеялась.

— Нет, ты действительно сама невинность! Обожаю такое! Разве ты не понимаешь? Я позабочусь о том, чтобы ты нас застукала, чтобы ты узнала наш маленький порочный секрет. Устроишь истерику, пустишь слезу, и прежде, чем мистер Керри Уилсон поймет, что происходит, мы втроем окажемся вовлечены в маленький и очень порочный круг всех наших тайных желаний. В общем, у тебя буду я, у меня — ты; а твой муженек будет делить нас обеих. Я не знаю ни одного мужчины, который бы не взвился от похоти при виде двух женщин, одержимых страстью друг к другу. В любом случае, когда Керри переведут в нью-йоркский офис — а это произойдет, можешь не сомневаться, потому что он займет важное место в компании, — все будет гораздо проще. Ну как, что скажешь? Ты согласна?

— Звучит... звучит захватывающе, — выдавила из себя Пэм. Сердце в ее груди колотилось как барабан.

— Поверь мне, — Дайана продолжала нежно мурлыкать ей на ушко, — я могу привести тебя к таким наслаждениям, о которых ты и не мечтала. И если ты ищешь сексуальных приключений, ты их непременно найдешь. Только доверься мне.

— Хорошо, ты меня убедила, — ответила Пэм, и любовницы скрепили свою сделку нежным долгим поцелуем.

— А теперь, — заметила мисс Хаген, — почему бы нам не вернуться на вечеринку, пока там не выключили свет и не заперли все двери? Подожди, милая, у тебя чуть помада размазалась. Дай-ка я подправлю...