Заранее прошу извинения, что отступаю от плана, который анонсировал... Но " Веселое путешествие" требует сбора некоторых дополнительных материалов. Увы, я был работником автомобильного транспорта.

Нашей милой Наденьки в этой части нет. Она ещё не родилась.

1953 год. Москва.

На девственно чистой плите голубой венчик газа обнимал дно сковороды на которой ворчал нежно-желтый омлет. Агния не торопилась его снимать. ОН любил коричнево-зажаристую корочку. Кто ОН? Сорока пятилетний, статный с упитанным сильным телом, большелобой седой головой с блестящими карими, чуть навыкат, глазами. Генерал-майор Федор Кузьмич Нагирняк был командиром дивизии, в медсанбате которой служила Агния Уварова вовремя и после войны. Он умел красиво ухаживать, с гусарским шиком! И девушка, которой минуло в сорок пятом девятнадцать лет не устояла... А этот сын бедного селянина, батрачившего на куркулей села Лепля́во ( Ліпля́ве) Золотоношского уезда Полтавской губернии был всем обязан радянской влади. Босоногий черноволосый хлопчик, пасший гусей на лугу, заливаемом весной Днепром, стал генералом с рядами орденских планок на широкой груди. Представлялся к званию Героя Советского Союза, но командующий фронтом Маршал Конев решил что достаточно лишь ордена Ленина. Дивизия в феврале 1945 года взломала немецкую оборону на Одере, захватила плацдарм, взяла штурмом несколько населенных пунктов, отбивала яростные контратаки противника, пытавшегося сбросить ее в реку. Но некоторые бойцы " отличились" в мародерстве и насилии. В упадке дисциплины обвинили комдива, военный прокурор 1-го Украинского фронта генерал-майор юстиции Шевырев завел дело... Но полковник Нагирняк был упомянут среди других в приказе Верховного Главнокомандующего, дело прекратили, но представление к званию Героя Советского Союза " зарубили". Нагирняк не только умело руководил войсками, но проявил личное мужество. Когда немцы прорвались к его КП, не бежал на юрком " виллисе", а организовал оборону, лично подбил немецкий танк, ворвавшийся во двор фольварка. Длинноствольная, экранированная " четверка" была отсечена от пехоты, не могла вести огонь из пулеметов и орудия, заваленная грудами кирпича, балками, черепицей сарая, который сокрушила корпусом. Полковник Нагирняк вскочил на моторный отсек, дождался когда на " таблетке" командирской башенки отползет люк, сунул в щель " лимонку"... Спрыгнул. Изнутри танка выплеснуло пламя с дымом, потом сдетонировали снаряды... Его перевязывала девчонка-саниструрктор, с головы до ног выбеленная штукатуркой, в чулках разорванных на круглых коленях в ссадинах. Потом была любовь... Она преобразилась в дорогих платьях и шелковом кружевном белье, каштановые волосы да и все ее тело одуряюще пахли, кружили голову. Нагирняк самолично удалил ей волосы на лобке, " сад для мандовошек", как он шутил, оставив дорожку, ныряющую в промежность. Обнаружив что девушка не " целка" ни о чем не расспрашивал, а любил так яростно и неутомимо, что Агния уходила на подкашивающихся ногах, а тело ломило от разнообразия поз. На него строчили доносы " о моральном разложении", в конце-концов, когда дивизию расформировали, Нагирняк, произведенный в генералы, был переведен в Австрию, военно-окупационную администрацию. Там он действовал так рьяно и дотошно, добывая средства для разоренной войною стране, что вызвал ненависть чужих да и своих, расхищавших трофейное имущество. На него было совершено покушение, Нагирняк был тяжело ранен. Все свалили на гитлеровских " недобитков".

Агнии он оставил два кожаных чемодана с одеждой и тугую пачку рейхсмарок, ходивших до реформы 1948 г. в советской зоне оккупации.

С Агнией ещё раз встретился, когда попал в госпиталь и перенес сложнейшую операцию - удаление осколка близ сердца. Военные хирурги извлекли множество осколков разорвавшейся "колотушки", так называли германскую ручную гранату М-24 из за длинной деревянной ручке - Stielhandgranaten-24,

а этот крохотный кусочек металла в суматохе не заметили. А он проявил себя, чуть не отправив генерала в могилу. Агния, тогда перевязочная медсестра, самоотверженно ухаживала за ним, само собой вспыхнули прежние чувства... Так она оказалась в генеральской четырехкомнатной квартире на Новослободской, как говаривали раньше " невенчанной" женой. Федор Кузьмич оставался холостяком.​

В этот день 6 марта 1953 года Агния встала, как всегда, в пять часов утра. Нагирняк вернулся очень поздно, 4 марта объявили о болезни товарища Сталина, все были как на иголках... Генерал нырнул к ней под одеяло, провозился, устраиваясь поудобнее между раздвинутых женских ног, волновался, торопился, никак не мог попасть. Напряжённый член, как кутенок ищущий материнский сосок, тыкался в подстриженную шёрстку лобка женщины.

— Немного ниже... - подсказала ему Агния.- Куда ты торопишься? Что с тобой Федя?

Нагирняк пробурчал что-то невнятно, припал к ее губам. Женщина поморщилась от запаха водки, пожурила:

— Да ты в зюзю набрался... Нельзя тебе много пить, поберегись...

Генерал что вновь пробурчал, но что-то злое. Зажал между крепкими пальцами сосок левой груди и стал больно вертеть, словно хотел вырвать из пышной груди.

Агния закричала от боли, пыталась вырваться:

— - Ай -ай! Больно! Не корову доишь! Ой, мамочки, больно-о-о!...

Федор Кузьмич, словно вняв ее мольбам, отпустил и перевалился через ее бедро на спину. Тяжело дышал.

— Хочешь я сверху? - молвила Агния, потирая ладонью грудь, пытаясь унять боль и обиду на грубость.

— Отсоси... - еле внятно произнес генерал.

Преодолевая брезгливость, Агния склонилась и взяла в рот мужское достоинство. Она не была любительницей подобных ласк. Сделав свое " дело", вскочила и метнулась в ванную.Выплюнув в раковину смесь своей слюны и семени, долго и тщательно полоскала рот... На глаза разворачивались слезы, это в первый раз проделано с такой грубостью, неуважением к ней. Что с ним случилось?

Любовь делает женщину доброй и бессильной.

Вот уже почти шесть месяцев они живут на Новослободской, в сером монументальном бывшем доходном доме настоящей семейной жизнью. Она готовит ему вкусные блюда, стирает, гладит, наводит порядок в квартире. Они, правда довольно редко, мешала занятость Нагирняка, посещают спектакли в Центральном театре Советской Армии.Были на балете " Ромео и Джульета" в Большом, где блистала Галина Уланова. Новый 1953 год встречали в веселой компании на двухэтажной даче, обречённой глухим зелёным забором, среди заснеженного леса. Федор Кузьмич, родившийся фактически второй раз - во время операции у него была остановка сердца и хирург вручную запустил его, жаждал жить. Он любил пошалить: заставлял Агнию оставаться лишь в красных чулках, пристегнутых подвязками к узкому поясу и танцевать, закутавшись в несколько кусков тюля. Покрывала постепенно сбрасывались, обнажая стройное тело с большой грудью и темневшим треугольником внизу втянутого живота. Агния была несколько худощавая и узкобедрая, чем отличалась от раздобревших, жирнобоких жён сослуживцев Нагирняка. Тот называл их презрительно " законными свиноматками". Вечером 23-го февраля 1953 года пришли в гости: полковники Иванов и Синицин со своими подругами. Это были невысокая, голубоглазая блондинка Соня и знойная пышнотелая армянка Ануш, с пушком на верхней губе и глазами-маслинами. Окна закрыли светомаскировочными шторами, сохранившимися со времён войны. Гвоздем ствола был запечённый в духовке поросенок с луковицей в пасти и забавно загнутым подгоревшим хвостиком. Румяно-золотистая корочка блестела в свете люстры с подвесками богемского хрусталя. Агния, на правах хозяйки, вооружившись острым ножом и двузубой вилкой, ловко разделала поросёнка, укладывая ломти мяса на тарелки мейсенского фарфора. Мебель столовой и посуда были вывезены из Австрии, где Нагирняк служил в Группе оккупационных войск. В тон темной резной мебели стены облицевали деревянными панелями под " дуб". Обстановка за столом была веселая, непринуждённая. От выпитого сносило голову у мужчин и у женщин. Иванов шепнул что-то на ушко разрумянившейся от выпитого Соне. И та мигом исчезла под столом. Ее примеру последовала и Ануш, едва не опрокинув стол. Жалобно зазвенела посуда. Агния была не любительницей подобных ласк, к досаде Федора Кузьмича, с завистью взиравшего на лица сослуживцев, перекошенных от удовольствия. Он увидел, как Иванов выдернул из кольца крахмальную салфетку и отправил ее вниз... Нагирняк постучал по столешнице, привлекая внимание, и его рука нырнула по скатерть, маняще шевеля. указательным пальцем. Ловкие ручки Сони растегнули гульфик бриджей и извлекли из саржевых кальсон его немаленькое достоинство. Под ее умелыми ласками он стал ещё больше, едва помещался во рту маленькой блондинки, которая придушенно закашляла. На выручку пришли пухлые губы армянки. Девушки порадовали гостеприимного хозяина.Потом Соня и Ануш помогли Агнии убрать грязную посуду, пустые бутылки, поросячью голову и обрезанный костяк без хвостика. Федор Кузьмич похрустел им, любимым лакомством с детства. Все перешли в соседнюю комнату, служившую гостиной. Пол был застлан ковром на который набросали подушки. Из мебели оставили лишь кожаный диван да тумбочка с радиолой " Telefunken". По приглашению хозяина полковники разместились на полу, а их спутницы на диване, с любопытством взирали на генерала. Агнии не было. Когда она впорхнула в комнату, голая в красных чулках на поясе, закутанная в прозрачный тюль. Иванов и Синицин издали восторженные крики, скорее рев голодных волков, которым показали кусок кровавого мяса. Федор Кузьмич включил проигрыватель, потрогал кончиком пальца, достаточно ли остра игла и опустил блестящую головку на немо вертевшуюся черную пластинку. Динамики извергали задорную музыку, под которую Агния танцевала, лихо вскидывая стройные ноги, размахивая тюлем, как крыльями бабочки.

- Девчонки, присоединяйтесь! Гулять так гулять! - скомандовал генерал. - Все, все снимайте, как мама родила.

Теперь танцевали три голые красотки, распаляя мужскую похоть...

Толстые стены гасили любой шум.Соседи и не подозревали что творится в благополучной квартире, где обитает генерал. Каждое утро представительный, в светло-серой шинели, в отливающей серебром красноверхой папахе галантно распахивает заднюю дверцу " зима" перед стройной, молодой женщиной. Одета она скромно - ни чернобурок ни соболей. Синее драповое пальто с каракулевым воротником. На голове лихо сдвинута набекрень кубанка из того же меха.

______

Внезапно свет погас, наступила кромешная тьма, в которой прозвучал голос Нагирняка:

- Хватай, кто кому достанется!

Женский визг, притворное сопротивление, шаряшие по голом телам цепкие мужские пальцы. Агния " досталась" Синицына, Соня - Иванову, а пышнотелая армянка держал в объятиях генерал. Он увел ее в кабинет, Иванов с блондинкой в спальню. Агния не ожидала такого подвоха от сожителя, сидела на диване, заложив ногу на ногу. Молча взирала, как неторопливо и аккуратно раздевается Синицын. Он был крепок, коренаст, из темно-русые зарослей торчал багровый от прилива крови член.

- Сосать не буду, и в жопу не дам... Даже не пытайся... - предупредила она сразу, укладываясь на ковер, раздвигая согнутые в коленях ноги. - Оторву вместе с яйцами!

- Агния Константиновна, как вы дурно могли обо мне подумать... Вы мне давно нравитесь, я и мечтать не смел... - бормотал Синицин гладя дрожащими от возбуждения руками почти девичье тело.

- Ну так поцелуй меня в губы, я не вафлерша... - усмехнулась Агния, сама обняла за шею, притягивая к себе.

Пискнула, когда мужчина накрыл ее своим весомым телом. Скрестив ноги за спиной партнёра, подмахивала навстречу его толчкам, гладила широкую спину. Чуткие пальцы нащупали шрам на правой лопатке.

- Где это вас приложило?

- Под Кенигбергом, накрыли минами... - ответил Синицин, отрываясь от ямки ее ключицы.- Вы тоже выевали?

- Да... Давай лучше ебаться, а не разговоры разводить, - она оторвалась навстречу его толчку, от щекочушего ворса ковра. Головка члена коснулась матки. Застонала... Искренне, благодарно, содрогнувшись всем телом. Полковник ускорил движения и тоже разрядился, устало откинулся на спину.

- Ты что все? - усмехнулась Агния, сжав ладонью липкий, опавший член.

- У меня Ануш ещё отсосала... - оправдывался Синицын, смущаясь.

- Ладно, иди ополосни и приходи, когда отдохнёшь. Сосать не буду...

Страсть, всепоглощающая, безумная кипела а кабинете и спальне. Генерал пристроился сзади армянки, стоящей на четвереньках. Ее пышное тело колыхалось от его яростных толчков. Соня устроилась сверху, легла спиной на Иванова. Он подбрасывал ее, сжимая маленькие острые грудки. Член мужчины поместился в анусе блондинки, раздирал прямую кишку.

Синицин, напротив, был нежен и ласков с Агнией. Ей это очень понравилось, и она изменив своим пристрастиям, предложила полежать " валетиком". Устроившись сверху посасывала член, испытывала удовольствие от лижущего ее щель языка.Агния всерьез подумывала о свидании с ним в другой обстановке.Не такой скотской, как ныне. Таинственность придает особую остроту в отношениях между мужчиной и женщиной...

Когда Синицина попытался сменить Иванов, она разразилась такой матерной бранью, которую Виктор Юрьевич и не слыхивал. Всю войну он отирался в армейском штабе, в адъютантах, порученцах. Агния ласково погладила по взеророшеной, потной голове Синицина промурлыкала, куснув за мочку уха:

- Давай, Васенька, давай! Прибавь газку, милый, поглубже... Хорошо-о-о!...

Издала такой пронзительный крик, содрогаясь, что перепуганный генерал выскочил из кабинета, разомкнув объятия сочной, потной армянки.

___________________________

Агния включила радиоприемник. Приветливо засветились зелёный огонек и шкала настройки. Раздался перезвон и бой курантов.

А потом бархатистый, до боли знакомый голос Юрия Борисовича Левитана:

— Говорит Москва!

От Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза, Совета Министров Союза ССР и Президиума Верховного Совета СССР ко всем членам партии, ко всем трудящимся Советского Союза.

Дорогие товарищи и друзья!

Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза, Совет Министров СССР и Президиум Верховного Совета СССР с чувством великой скорби извещают партию и всех трудящихся Советского Союза, что 5 марта в 9 часов 50 минут вечера после тяжёлой болезни скончался Председатель Совета Министров Союза ССР и Секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза Иосиф Виссарионович СТАЛИН.

Перестало биться сердце соратника и гениального продолжателя дела Ленина, мудрого вождя и учителя Коммунистической партии и советского народа - Иосифа Виссарионовича СТАЛИНА.

Было потом много разных событий: давка на Трубной площади, рев заводских гудков и грохот орудий 9 марта, когда Сталина внесли в Мавзолей. Нагирняк достал ей билет на трибуну Б на Красной площади, Смотрела парад и демонстрацию трудящихся 1 - го Мая. На руках была путевка на путешествие по Каналу имени Москвы и Волге...

Она искренне завидовала чужой любви.Ее судьба сложилась странно, лишив удачи и счастья в личной жизни, как часто случается с обаятельными и умными женщинами.