Акт 5. Сестра, так ёлы-палы, здравствуй сестра…

Вот это да! Знал, на что способна моя маленькая. Это милая, аккуратная, девочка, не позволявшая шалить в одиночку. Однако, в компании Даши, провела время с задором и огоньком. Они ебались безрассудно и ушатали на пару всё очень круто. Я уныло оглядывал беспорядок, смотрел на оставленный девчонками разнос. Вдыхал смесь их обильных выделений.

Васька хоть успела поменять бельё. Гудела стиральная машинка.

— Извини папочка! Я нашкодила. В дочки-матери играли с Дашей. Было скучно без тебя.

— Вот как? Получается я и виноват?

Она включила дитя, запрыгала в восторге по взлётной площадке нашего сэксадрома, и непринуждённо засмеялась. Ловкий финт! Обычно, родители после такого прощают…

Даша молчала, будто стыдясь, закрыла себя с головой свежей простыню. Делегировала ответственность всё разрулить японке.

— И ты значит, за больной вот так вот ухаживала? Я там на заводе, а вы познакомились ближе и беспределите!?

— Ухаживала! Ранки все обработала по нескольку раз. Кушать приготовила, бельё перестирала.

— Даша явно оказала плохое влияние на тебя. И будет наказана.

Девушка потянулась из простыни.

— Здрастье.

— Ты что? Как встречаешь? – гаркнул не со зла. Где-то в душе, я был рад, что самки нашли между собой общий хм… язык.

— Прости дорогой папа! Мы виноваты. Мы очень долго тебя ждали и нашкодили как щенки без присмотра! Ничего не сломали. Допустили в чувства не-е-жность. – Василиса делано всплеснула руками, изобразив хореографию балерины.

— Вот как! - я оглядывал Дашино разбитое лицо, и свежий фингал под идеально красивыми глазами.

— Василиса, покажи логи. Фотки, видео. Все фотки и видео.

— Да, мой хороший. Да, справедливый…

Клацнул пультом. На экране телевизора быстро поползли снимки сегодняшнего бурного дня. У меня мгновенно отвердел хуй. Девчонки заметили, расслабились. Раз у папочки такой стояк, то за «дочки-матери» явно не выгонит и в расход не спишет. Накажет адекватно поступкам.

Но буду честен, меня больше волновало Дашкино здоровье. Свежий синяк под глазом, вовсе не беда, иерархию установят сами, а вот последствия расправы убийц, то другое…

— Раздевайся!

Повторять не пришлось. Она сразу откинула простынь.

— Уже.

Призывно развела ноги. Я впил взгляд в раззадоренную совсем недавно вагину, в блядские губы на выпаде. Даша улыбнулась, скользнула кистью по бедру, призывно поманила пальчиком к себе. Васькина волшебная смазка творила чудеса с её телом. Раны от укусов, другие следы стали чуть меньше.

Подошёл. Она бесцеремонно сунула руку в штаны, выволакивая «забойный костыль». Но я не закончил осмотр. Подцепил пластырь и не мешкая оттянул, снимая с горячих сосков ватные тампоны. Не смотря на Васькино лекарство, соски воспалились сильней. А дырки увеличили размер от девичьих потягиваний за крюки. Расчехлил вторую грудь. Даша обхватила мою ногу. Прижалась пропуская в себя любимое чувство. Возбудившись от осмотра и потревоженной боли, грубо насела на елдень и чуть стиснула зубы. Откуда знает? Васька уже научила? Слегка заходила головой.

— Мне тоже оставляй, - посоветовала Вася. – Или получишь в глаз.

Даше ответить сейчас нечем.

Извлёк из сумки септик, орошил её маленькие сиськи. От паров у девушки защипало в глазах, Даша зажмурилась, замычала усилив давление зубками, проталкивая моего игрока глубже и стараясь во всю хамскую длину. Впилась ногтями в левую ногу.

Я старался ей не мешать, продолжать операцию и совместный кайф. Она не способна сейчас ни видеть, не говорить и значит могла лишь доверять. Я ведь мог держать сейчас к примеру, острый скальпель для рассечения плоти…

— Вася, принеси толстое шило!

Она моментально исполнила и с интересом впилась взглядом, пронаблюдать, что я задумал. А вот Даша, закурлыкала ещё глубже, и заработала ртом как станок. Хлап-хлап. Потекли слюни…Член скользил по гландам, в руках шило, готовое войти куда взведёт рука, готовое дырявить в самое непоправимое…

Я зацарапал острым кончиком ей по спине. Не давил, но в таком состоянии ошибок наделать, как обоссать. На теле остался след маленького плуга. Она слишком быстро довела до прилива. Я разжал кисть. Шило скользнуло, падая на пол. В этот момент ударил Дашкино горло мощным эскападом кóнчи, и заработал сильнее, не щадя, втравливая хуй дальше. Запустил пальцы в её красивые русые пряди. Не обращая внимание уже ни на что. Также резко, содрал её с агрегата. Та смотрела переполненная безумным счастьем, разочарованием, тревогой. Из глаз струились слёзы, из помятого носа, сопли и кровь.

— Молодец, сучка! – похвалил я. – Вижу, скучала. Теперь займёмся по-настоящему.

Она стремилась угадать мысль. Бессмысленно водила закружившейся головой, приходила в себя. Тем моментом, я вновь достал септик и по второму разу распылил на соски. Теперь уже спокойно, без лишней качки и провокации. Достал из коробки самые толстые штанги, которые смог подобрать в секс-лавке по пути домой. Было важно взять по размеру рваных дыр, чтобы не потеряла. Вкрутил и вновь выдавил септик. В любом случае, Дашу следовало показать специалисту. Мне очень не нравилась яркая краснота. Как-бы не заполучила цистит.

Извлёк здоровенную банку ихтиоловой мази.

Прикоснулся терпкой, вонючей субстанцией к больному телу. Повёл слегка касаясь ладонью, разводя ихтиолку вниз по спине, к тазу, заводя на персик и ниже по ногам. Кожа впитывала тягучую, охлаждённую мазь. Даша выгибалась. Заскулила отзываясь на нежный целебный массаж.

—   Ой, блять! Как же заебись! Да, мой хороший! Измажь свою суку. Натри свою конченную малолетку! – От такого урчания, у меня вновь застучало в галоп сердце.

Даша подняла одну ногу выше, позволяя натирать её со обеих сторон и при этом лежать на месте. Положила мне на плечо. – Да, папулечка, да! Исцели свою школьницу-блядь!

Она ловко соблазняла, очевидно стараясь раскрутить меня на полноценную еблю раньше, выздоровления.

— Давай, дальше сама, - я перевернул её на спину и вручил банку с лекарством. – Внутрь нельзя, глаза трогать нельзя, груди пока тоже нельзя.

Даша томно вздохнула и принялась втирать на манер, будто гоняет под душем мягкой губкой по телу гель. Я поднялся, подошёл к окну. Заглянул за плотную штору. Там темнело.

— Будем чередовать, - обрадовал решением Ваську. Завтра с утра помоешь её. Киборг смолчала. Аромат расходился в пространстве, вытесняя все другие запахи. Даша завоняла терпким запахом мази. Покорно терпела, вспоминая дневной урок.

— Молодец, крошка! – Я поцеловал её в разбитые губы, награждая за стресс. Боже, как они мне нравятся вот такими! Затем, прошёлся мазью и там, вытирая руку.

— А я лазанью приготовила, папочка… Ты же уставший пришёл, голодный... – голос, просящий внимания и благодарности. Неужели, Василиска ревнует? Ну да. Эта функция за родительскую заботу была прошита ещё в базовых настройках. Только раньше, всё внимание я ей, Василиске, и уделял. К кому там ревновать? К заводу грёбаному? А не потому ли пока меня нет, белобрысая малявка поколачивает теперь Дашу? Японцы, народ хитрый, коварный, с приоритетом качества во всём.

— Молодец доча! Собирай на стол. А Дашу покормим прямо в постели.

Васька пулей убежала на кухню.

Достал телефон. Может и номер поменяла Касатка? Давно закончен этот роман. Я был в курсе её дел, долгое время не терял связей. Оставалось дружеское общение. Затем, лишь обоюдные подарки на дни рождения, потом иногда поздравительные открытки. Мы познакомились в неопытной юности. Я был чуть старше нынешней грязнули ласкавшей себя ихтиоловой вонью. Но то, совершенно иное время. Касатка занималась плаванием, оттуда и прозвище. Мы встречались. Потом закрутился роман. Она пугала меня фантазиями, а я мало соображал о чём вообще речь. Она быстро поглощала меня в постели, хотела ещё, и намекала привести друга, а лучше компанию. По Европе катилась война, а Криста мечтала о сексе со взрослыми, сильными мужиками. - Пусть ебут лучше меня, чем друг другу бошки стреляют… - Не шутила она… В итоге, отношения изменились.

В мир извращений я подтянулся позже и относительно недавно. Окончательно втащила туда как-раз уже Васька. С детской непринуждённостью, и гарантиями вседозволенности выданными японской компанией. Я верил. Хотелось испытать. Но садизм, это опасный наркотик. Влез, и не соскочишь уже никогда. И паузы… Да какие там паузы? С роботом секс всегда под рукой. Я только ждал модель повзрослее, но фирма веников не вяжет. Вместо сакуры, достался букет самых ранних подснежников.

Кристина ушла из профессионального спорта, но закончила курсы медицинской сестры. Много лет больничке. То в «скорой», то в ожоговом отделении. Более близкого и доверительного человека, кому звонить по Дашиному делу, у меня не имелось.

Томительные гудки, и трубку взяли.

— О, привет Андрюша! Не ожидала.

Конечно, это была она!

— Привет, Кристина! Ты там вообще как?

— Хм… Я как? С чего этот вдруг интерес? По-разному я.

— Интерес медицинский. Помощь нужна. Как раз по твоей части.

— Это ни ко мне. Я сестра. Я консультации не даю, я приговор исполняю.

— Вот и исполни. Только не приговор, а долг гиппократов.

— Ну, говори… - она не была многословна. До конца не могла простить ту далёкую слабость и отказ.

— Я к тебе ваген отправлю. Подъедешь к пациенту, сама всё потом скажешь.

— Пациент, это ты?

— Давай к делу, Криста. Сможешь, прямо сейчас?

Пауза.

— Ну… в целом, смогу. Только ты оплатишь это время.

— Идёт. Диктуй адрес.

Немедленно после, я отправил автопилота на жилище Кристины. Не знал, что она переехала и живёт теперь даже ни в Риге.

И всё-таки проскользит до нас быстро. Верхние полосы движения разгружены в такой час. В крайнем моменте, автопилот перескочит на полосу габаритного транспорта… Я ввёл директивы с возможностью нарушать правила лимитом штрафа в 200 евро.

На кухне, маленькая Василиска обняла сзади. Обхватила тоненькими ручками, полезла ногами на стул.

— Подожди хорошая моя! Давай, мы Дашу покормим сперва. Да и сами покушаем у постели. Ей там одной сейчас скучно.

— Подожди? – надула губки голубоглазая эгоистка. Тряхнула головой, раскидывая белые локоны. – У меня уже писька чешется, а ты подожди…

— Милая, не сейчас. К нам доктор едет. Вернее, медсестра для Даши.

— Ну, во-о-от…. – Девочка всплеснула руками, подалась смешно вперёд. – Я так и знала, что опять для Даши что-то будет!

— Я беспокоюсь про её груди. Есть даже лекарство. Дорогие антибиотики из аптеки. Но лучше, пусть скажет Касатка.

— Касатка? Это та самая? – нотка возмущения в голосе.

— Да, та самая. Самая хорошая, и добрая моя бывшая на все времена.

— Бывшая! Вот именно, что бывшая! Алё-о-о… - протянула Васька, притопнув ножкой и намереваясь похоже устроить мне провокацию и скандал.

Странное поведение. Она раньше никогда так не вела и не перечила.

— Я не для траха её звал.

— Не для траха? – не смеши, папуля! – Вот сам всё увидишь…

И как мне убедить, эту глупую пятилетнюю истеричку с искусственными мозгами…

— Пусть скажет нам как быть. Вдруг Даша начнёт гнить, что тогда?

— Ничего не сделается этой малолетней суке! Она хорошая, но почему ты теперь меня загоняешь в сторону, пап?

— Во-первых, не загоняю. Я люблю вас двоих, и тебя больше. Ты первая, ты у меня старшая. Ты умная, опытная. Так?

Василиска молчала. Только ноздри ходили. Личико выражало гримасу обиды.

— Так. А во-вторых, ты с ней чем сегодня занималась? Из попки грязь по всему телу разнесла, так?

— Ну, так… На то нам лекарства есть. Антибиотики…

— А если не подойдут?

— А если я проверю? Я у тебя кто вообще? Я не умная уже, да? – на голубом глазу покатились слёзы.

Я притянул, и страстно поцеловал своего маленького гуттаперчевого демона. Сильно сжал рукой её маленькую попку, как любит. Она закатила глаза, высунула язык, демонстрируя счастье.

— Ты ей мать и сестра. Вспомни как учил, Вася.

— Ладно, пойдём кормить ребёнка!

Ваген дал знать, что вернулся с пассажиром, в момент, когда мы только поужинали.

Я пошёл встретить.

На пороге стояла она! Я обомлел. Не растеряв прежнюю красоту, Касатка всё-таки изменилась за годы.

— Ты всё такая же! – я потянул её внутрь.

— Ой, не пизди! – с улыбкой ответила она. – Родила, вон и вес поднабрала, а ты говоришь…

Кристина метр семьдесят пять ростом. Рыжие, как ржавчина волосы. Добродушное, с блядской искринкой лицо, неистребимые веснушки. Из-под тесного латексного костюма, просятся груди. Третий размер. Широкая кость, сильные руки. В сестринском деле таких любят. Не за сиськи конечно, и не за веснушки.

Боже, сколько удовольствия и счастья доставила мне когда-то юная девушка, превратившаяся ныне в опытную, искушённую бесконечными групповухами бабищу… Годы лишь доливали в кубок страсти желаний, иметь эту самку. Обычный секс давно перестал устраивать её ненасытные дырки. Только грубый, только насилие и хардкор. Чем задиристей, тем лучше. Но собрать вместе, большую толпу и остаться в живых, задача в наше растлённое время ещё та…

— Ну, что случилось? – улыбнулась она. Я почувствовал, как пожирает меня взглядом. – Робота своего таки искалечил?

— Чего-о-о…? – возмутилась из комнаты Василиса. Она не показалась, не вышла встречать.

Касатка повторять не стала. Будто не услышала возмущений.

— Проходи внутрь, увидишь. А модели…, - я сделал деликатный манёвр, дабы не затрагивать Васькины чувства, - …это же не твой профиль.

— С чего ты взял, глупыш? У меня нет границ. Только вот игрушка больно дорогая. Особенно, когда в мире запах новой войны. Не с НАТО-вских же складов тащить засолидоленых мужиков…

— А списанные в запас модели?

— Нет, ты смеёшься? – возмутилась Кристина. – Для меня они только фантазии. Мокрые мечты. Ну и ладно, давай ближе к телу.

— Даша, иди познакомься!

Она будто ждала приказа. Откинула пропахнувшую, напитавшуюся простынь. Подошла к нам.

— Здрасьте…

— Это Касатка, это Даша.

— Ох, как! – с восторгом оценила побои Кристина. – Найс тебе повезло, сука. Кайфанула?

— Даша, не ответила. Посмотрела большими, вопрошающими глазами на меня. Вопрос важный. Как сказать?

— Её чуть не угрохали. Я вмешался.

— Ну, далеко пойдёт…

— Пока никуда не пойдёт. Это моя сучка.

— Вот как? Тебе уже маленького робота не хватает, киборофил? – и опять этот противный сарказм.

— Да что-о-о-о???…. – голос Васьки с кухни преисполнен негодованием.

— Не дерзи.

— Ладно. Вижу, на восстановлении. Реабилитация полным ходом. Ихтиолкой мажешь, правильно. Антибиотики датские дай. Сейчас самый топчик в наших делах. – Касатка приблизилась к Даше в плотную, посмотрела в глаза. – Мммм… милашка, тело молодое.

Я освободил Дашины соски.

— Ох! А вот это проблема! – Карие, слегка по-восточному узковатые глаза медсестры вспыхнули. Я не смог прочитать эмоцию точно. – Досталось тебе крошка!

Положила руку Даше на бедро. Та постанывала от дискомфорта в сосках.

— Хорош ты мастер, так издеваться над людьми… Нет, конечно я всё понимаю.

— Тут, без комментариев. Поможешь чем?

Касатка подтянула огромную, чёрную, сестринскую сумку. Пауза на размышление.

— Тут, ампутация в обычном случае. На войне, как на войне.

— Да ты что, охуела? – испугался за Дашу я.

Старшеклассница, тихонько закатив глаза, покатилась в обморок. Вряд-ли от страха. Повело, но устояла.

— А как вы хотели… У нас чёрный хирург есть. Отдай сучку мне и гарантирую, будет жить. Если отдашь на совсем, даже платить не придётся.

— Нет, хозяин… - прошептала Дашенька.

— Касатка, что с тобой? Ты же сама опытная маза. Зачем тебе она?

— Коммерческий интерес. Но смотри сам, будет почти как у меня.

Касатка занялась своим костюмом, освобождая тело. В этот момент, в комнату вернулась укоризненная Васька.

— Хм… я помню тебя не такой.

По бёдрам, спине, рукам, расходились в разные стороны многочисленные шрамы рубцов.

— Что поделаешь, жизнь идёт. Попала в блаженную передрягу на скотобазе. – Она медленно обернулась, раздвинула ягодицы. На меня и ребят смотрели два огромных чопика в её ебенях. Теперь без них невозможно. Матку, кишку, всё уделали в хлам. Гланды вырезали… Ну, рожалку можно подшить, пролапс глубже загнать, а я сама не хочу. Такую блядь разъёбаную ещё поискать надо. Нравлюсь тебе?

Я сглотнул подступивший от возбуждения ком.

— Ноги переломали и руки. Хотели отрезать и скормить свиньям. Потом, сама не знаю. Нашли где-то в лесу. Собрали по кусочкам как могли. Вот, чёрный хирург и собрал. А ещё, на вот, смотри. – Касатка надавила левую грудь. Сосок походил на вытянутый плод жимолости. Податливо раскрылся, как рот у пойманного карася, глотающего на берегу кислород. – Один сосок с мясом откусили и выдрали, когда раздаивали грудь. Ты думаешь, чего вам тут это показываю? Зато имплант теперь, что надо!

Девчонки с любопытством, ревностью и похотью рассматривали вульгарную гостью. Дашины пальцы без стеснений, в открытую заходили по своей налитой горошинке. Она не отрывала от Касатки взгляд. Та, заметила, перехватила его, и теперь больше смотрела на ученицу прожаривая глазами.

— Там внутри ёмкость. Можно к примеру, инъектировать настоящего молока, или накачать вина. Использовать себя, как фляжку, как термос. На что похоть согласна. А можно откровенно растянуть и выебать меня в грудь. Но учти, только в левую. Правую мне пощадили.

Я присмотрелся. Они и правда отличались друг от друга. Левая растянута сильнее. Окончательно потеряла стойкость и форму, дарованную от природы. Ореол и манящий сосок, по форме не совпадал с «двойняшкой».

— Вот, и твоей сучке так сделаем, если отдашь. Правда, грудки у неё, размер первый от силы. Много не заведёшь…

— Ты что говоришь!? А рожать будет, то кормить чем?

— Матку вырежем и не будет. Ладно, шучу. Искусственным молоком.

— Ну и стерва же ты, сестра…

— Жизнь такая. За кайф есть своя цена. – И тут она улыбнулась, обнажив ровный ряд зубов. Голливудская улыбка. Раньше стояли другие.

Васька смотрела по злому, сжимая кулачки в тоненьких ручонках. Даша не прекращала себя наяривать от рассказа, подтверждая в которой раз, что девушки любят ушами.

Товарищи!

Убедительно прошу вас отметить ранжированием (кликни на звёздочки!) мою работу и труд в комментариях. Поднять рейтинг также по силам. Конструктивная критика, придётся в помощь. То малое, чем можете дать обратную энергию и связь.

Понравился рассказ? Не пропусти обновления автора! Подпишись на меня!