— Лили, ты вообще слушаешь? — Надя Мешан спросила свою юную ученицу.

— Да... я пытаюсь, — проворчала Лили, отпихивая чёрную кошку, которая щекотала её бёдра.

Надя расхаживала по кабинету, её пышное тело прикрыто лишь прозрачным зелёным халатом, распахнутым так, что её грудь и подтянутый живот были полностью обнажены, а недавно подстриженная лобковая область — открыта для взглядов слуг. Длинные каштановые волосы Нади всё ещё были влажными после ванны, и в оранжевом свете огня они казались смесью крови и лавы.

— Не позволяй Киске отвлекать тебя, Лили, — Надя погладила свою любимицу, когда та проскользнула мимо, мурлыча. — Я хочу, чтобы ты записала всё, что я скажу, пока у меня есть настроение. Обычно ведение записей меня до смерти раздражает, но этим летом у меня были продуктивные полевые исследования, и я хочу зафиксировать их для науки... и будущей прибыли.

— М-м, — Лили кивнула, делая вид, что слушает. Взглянув на полки, она поняла, что за последние годы Надя внесла мало вклада в настоящую науку или магию, что должно было бы шокировать, учитывая, что Надя, вероятно, самая могущественная колдунья в мире. Но Лили знала свою хозяйку слишком хорошо, чтобы удивляться. Надя была гедонисткой, эгоистичной, любвеобильной, эмоциональной, мстительной, похотливой и, возможно, злой. Её полки ломились от украденных сокровищ, секс-игрушек и дневников с записями о сексуальных подвигах, но ничего действительно научного.

— Мантикора — особая разновидность химеры, — начала диктовать Надя, и Лили принялась записывать. — У неё тело льва, хотя она гораздо сильнее обычного льва. Крылья летучей мыши, позволяющие летать почти так же быстро, как грифон. И хвост скорпиона — самая интересная часть.

Говоря это, Надя заскучала, но, желая закончить, развлекалась, сбрасывая халат и похаживая голой по комнате, надеясь поймать кого-то из слуг на подглядывании. Но было поздно, и единственной, кто не спал, была Лили, одетая лишь в обтягивающую майку и трусики. Надя вытащила худенькую девушку из постели, не дав ей одеться.

— Мантикора может контролировать силу своего яда. В ярости её яд способен убить дракона. В спокойном состоянии он превращается в мощный афродизиак с галлюциногенными свойствами. Этим летом мне посчастливилось встретить прекрасного самца мантикоры, члён которого был размером с лошадиный. Находясь в разгар брачного сезона, а моё тело было покрыто феромонами мантикоры, великолепный зверь не стал терять времени и взгромоздился на меня.

Лили поморщилась, осознав, что большая часть этого бестиария, вероятно, будет посвящена животным, монстрам и демонам, которые трахали Надю. Она ожидала этого. Надю не интересовало то, с чем нельзя было заняться сексом. Лили не считала себя лесбиянкой, но они с Надей боролись в постели уже не один десяток раз.

— У мантикоры член с узлом, поэтому, как только эта пульсирующая мышца вошла в меня, вытащить её обратно было невозможно, пока я не удовлетворила своего благородного зверя. Спаривание было жестоким и первобытным, эротичным настолько, что это шокирует современные вкусы. Зверь укусил меня за шею, достаточно сильно, чтобы пустить кровь, но не убить, и оставил глубокие царапины на спине и ягодицах, которые заживали несколько дней с помощью магии. Но, чёрт возьми, это было прекрасно. Зверь трахал меня с яростью, которую можно описать только как... дикую, и выбил из моей киски несколько истерических оргазмов, прежде чем кончить. Когда это случилось, в меня вылилось почти обжигающее ведро спермы, настолько много, что она вытекала густыми каплями. Сперма мантикоры была густой и липкой, как тесто для блинов, а её вкус — восхитительно пикантным и солёным, как бекон.

Лили скривилась. Надя действительно пробовала сперму мантикоры? Конечно, да. Такая сексуально одержимая шлюха, как Надя, могла бы жить на одной сперме. Лили было противно, но то, как её великолепная хозяйка говорила и похаживала голой по комнате, всё равно возбуждало её. Одной рукой она записывала рассказ Нади, а другая опустилась в трусики и начала ласкать свою тугую киску.

— Даже после эякуляции член мантикоры оставался твёрдым почти час, и всё это время зверь продолжал долбить меня мощными толчками, словно подчёркивая своё полное доминирование надо мной... своей сучкой.

Надя была самой могущественной колдуньей в мире и, возможно, одним из сильнейших существ на планете, но больше всего она любила доминантных самцов, независимо от вида.

— Когда мантикора наконец вытащил свой прекрасный член из моего тела, я была полностью измотана и сломлена. Зверь встал надо мной, словно зная, что я хочу пососать его головку и полизать тяжёлые яйца, что я и сделала с большим энтузиазмом. Утомившись, зверь поднял лапу и окатил меня несколькими литрами горячей мочи, запах которой был настолько едким, что я потеряла сознание. Альфа пометил меня как свою собственность... и какое-то время я ею и была.

Надя налила себе вина и потягивала его, лаская своё тело. Оранжевый свет огня делал её соски похожими на расплавленное золото, а мышцы живота — на доспехи.

— Псс, Лили, — хихикающий голос прошептал ученице, пока та записывала. — Посмотри между своих сексуальных ножек.

Лили опустила взгляд и увидела чёрную кошку у своих ног.

— Не сейчас, Киска, — прошипела Лили, пытаясь отпихнуть кошку. — Не отвлекай меня. Надя взбесится, если я пропущу хоть слово.

— Но ты возбуждена, — кошка хихикнула. — Ты так мокрая, что я чувствую запах.

— Отвали! — Лили чуть не закричала.

Киска фыркнула и, казалось, собиралась уйти, но вместо этого её тело начало меняться, превращаясь в стройную девушку лет двадцати с красными глазами, кошачьими ушами и хвостом.

— Я всё равно попробую твою сладкую киску, нравится тебе это или нет! — Киска дёрнула трусики Лили, порвав их, и сунула язык в её тугую щёлочку.

— Ох... мммм, — Лили закусила губу, стараясь не закричать. Она ненавидела, когда Киска обращалась с ней, как с игрушкой, но не могла отрицать, что та была лучшей в мире в этом деле. В конце концов, Киска была суккубом, и её язык мог заставить мужчин продать душу. К счастью для Лили, всё, чего хотела Киска, — это больше внимания.

— Лили! Сосредоточься, — Надя схватила кнут со стены. — Пропустишь хоть слово — выбью из тебя мочу.

— Да... ох... да, госпожа, — простонала Лили, стараясь не закричать от удовольствия.

— Хорошо... так, на чём я остановилась... Ах да, гарпии! Гарпии — полуразумные существа, выглядящие как привлекательные женщины (вероятно, эволюционная адаптация или результат проклятия), с птичьими чертами. У всех есть крылья, у некоторых вместо рук, у других — в дополнение к ним. Некоторые также имеют клювы, когти и откладывают яйца вместо живорождения. Их морфология разнообразна, как и у птиц, и гарпии могут быть любых форм, размеров, цветов и степеней сексуальной привлекательности.

Лили прикусила губу, чтобы не закричать. Язык Киски нашёл её точку G, и суккуб играл с ней, как с пойманной мышью.

— Несмотря на свирепость, гарпии — заботливые матери, что я наблюдала лично. Проплывая через проливы Танга, я была схвачена с палубы гарпией с пышной грудью, широкими бёдрами, синими перьями и явно возбуждённой вагиной... что подтвердилось, когда она утащила меня в гнездо и насиловала несколько часов.

Надя села перед камином, раздвинула ноги и начала ласкать себя, вспоминая, как доминантная гарпия трахала её.

— Для крылатого чудовища гарпия оказалась изысканной любовницей. Она инстинктивно нашла мой клитор, точку G и анальные зоны, безжалостно атакуя их языком, выжимая из меня бесконечные оргазмы, пока я не обессилела. Обливаясь соками, гарпия слизывала их с моего тела, провоцируя новые оргазмы, вероятно, получая из них питательные вещества.

Надя плюнула на пальцы и засунула их в свою киску, мечтая, чтобы та самая гарпия влетела в окно и снова её изнасиловала.

— Когда синяя гарпия обнаружила, что у меня лактация (побочный эффект моей магии), она отнесла меня в другое, большее гнездо, спрятанное высоко в Утёсах Танга. Там гарпии выращивали своё потомство, и моё измученное тело бросили в компанию двенадцати молодых гарпий, выглядящих как юные девушки лет восемнадцати-девятнадцати, несмотря на их миниатюрность и плоскую грудь.

Лили попыталась оттолкнуть Киску, но демоница контратаковала, просунув руку под её обтягивающую майку и начав играть с маленькими розовыми сосками девушки.

— Гарпийные птенцы буквально сожрали меня (в сексуальном смысле), жадно ныряя в мою мокрую киску ради капли сока и высасывая молоко из моих сосков, пока оно не стекало по груди. Поскольку сосков у меня всего два, птенцам пришлось драться за молоко, и я с восхищением наблюдала, как они боролись в самой эротичной манере, сплетая ноги и вонзая тазы друг в друга, пока одна не кончала. Проигравшие гарпии отползали на край гнезда, а сильные и доминантные кормились, пока не насыщались, а затем бросали моё обессиленное тело слабым, как объедок. Думаю, меня использовали в важном социальном ритуале, устанавливающем иерархию среди молодняка.

Надя хихикнула и дёрнула сосок, выдавив струйку молока на бедро.

— К счастью, гарпии не едят людей, и после трёх дней, высосав из меня всё молоко и соки, гарпия-мать выбросила меня в океан. Я бы точно утонула, если бы меня не выловил красивый рыбак с пышногрудой женой (история на другой раз). В принципе, я могла сбежать в любой момент, но мне слишком нравилось быть игрушкой для выводка.

— Г-г-госпожа Надя, — Лили заикалась, пытаясь скрыть дрожь в голосе. — М-м-можно перерыв?

— Ни в коем случае! — Надя рявкнула. — Осталось два существа для бестиария, и я хочу закончить, пока есть настроение.

— Но Киска же...

— Ещё слово — и скормлю тебя тем самым гарпиям. Сомневаюсь, что ты для них больше, чем закуска.

Лили прикусила язык. Её руки дрожали так, что перо оставляло неровные следы на пергаменте.

— Теперь о слизнях. Эти желеобразные монстры бывают всех видов, адаптированных под среду. Некоторые безвредны, другие ядовиты, есть крошечные, а некоторые размером с кита. Один особенно примечательный слизь был найден в Руинах Миры, где он пожирал кости древних наложниц. Мира когда-то была дворцом удовольствий и храмом сексуального культа, и, видимо, это повлияло на слизь. Когда я нашла его, он был размером с ладонь, изумрудно-зелёный и прозрачный, как кристалл... для слизи довольно милый.

Лили заметила на полке стеклянную банку с похожей субстанцией. Значит, Надя сохранила образец.

— Слизь казалась безобидной, но при касании она атаковала. Выделив ядовитый пот, она быстро пропитала мою кожу и опьянила меня. Я возбудилась настолько, что стала агрессивной. Сорвала с себя одежду и носилась по храму, трахая всех подряд. К счастью, со мной были крепкие темнокожие аборигены во главе с Райем, с которым я провела ночь накануне. Он не раздумывая вновь взгромоздился на меня прямо на ступенях храма.

Надя замолчала, чтобы пососать палец, который затем вставила в свою киску. Она уже не просто игралась — она мастурбировала по-настоящему.

— Я не сразу поняла, что слизь внутри меня, питаясь моими гормонами. Когда Рай кончил, слизь размножилась и проникла в его уретру, заполнив яйца. О, как он кричал! Но мне было не до него — я уже переключилась на его младших близнецов Рару и Лалу, не подозревая, что заразлю и их. Рай, в свою очередь, жёстко трахнул своего друга Мухуда. Вид его мощных мускулов, доминирующих над другим мужчиной, возбудил меня настолько, что я кончила, извергнув заразу, но обрекая близнецов на безумное вожделение. Они буквально покрылись пеной, насилуя друг друга, а я сбежала с пятой участницей — жрицей Ави.

Лили снова взглянула на банку и содрогнулась. Если там действительно та самая слизь, её следовало замуровать в подземелье, а не держать рядом с похабными книжками.

— Слизь распространилась по деревне, заставляя людей сходиться, как звери. Мы с Ави укрылись в храме её бабушки Лакави. Для пожилой женщины та была очень бодрой, что скрасило наш побег, особенно ночи между пышной бабушкой и юной внучкой.

— К счастью, Лакави знала противоядие, и мы с Ави вызвались его доставить... через сексуальные жидкости. Мы разделись и отправились в деревню. Последующие семь дней стали самыми жёсткими групповухами в моей жизни. Нас трахали самыми унизительными и болезненными способами... и я ОБОЖАЛА это. Хотя к пятому дню Ави, кажется, устала, особенно после того, как Рай разорвал её задницу своей дубинкой.

Лили закусила палец. Дело было не только в том, что Киска вылизывала её киску — истории Нади её заводили. Она старалась сохранять невозмутимость, но на самом деле восхищалась безрассудством своей хозяйки.

— Гноллы — худшие. Вонючие гиеноподобные твари с примитивным интеллектом. Они грабят мёртвых, но их когтей и клыков обычно хватает для убийств.

— Мне "посчастливилось" столкнуться со стаей гноллов в пятидесяти милях от дома. Я купалась в ручье, когда на меня напали эти мохнатые уроды. Их похабные крики могли бы меня завести... если бы они не были такими отвратительными.

— Я спалила первых пятерых, но остальные свалили меня. Вонь их мускусных желез под гениталиями сработала как наркотик. Гноллы метят территорию спермой, поэтому их яйца размером с грейпфруты производят по литру в день.

— Они изнасиловали меня, шлёпая своими узловатыми членами по лицу и груди. Но когда первый гнолл собрался кончить, его горло перегрыз сородич. У гноллов нет понятия собственности, но они яростно метят территорию... в данном случае, моё тело.

— Когда гноллы сражались за право заявить на меня, я была готова сбежать, но в тот момент, когда я встала, чтобы бежать, меня ударили в живот гноллом, который был выше и больше, чем любой другой, которого я когда-либо видела. Этот массивный альфа-гнолл убил свою стаю, чтобы оставить меня для себя, перекинул меня через плечо, сражаясь с дюжиной соперников, разрывая их доспехи, плоть и кости, как будто они были бумагой.

— Только после того, как остальные гноллы погибли, а я оказалась на земле у ног альфы, я поняла, насколько этот гнолл уникален. Он был таким же уродливым и звериным, как и все, но, признаю, в его чертах было что-то женственное, особенно в его огромных, набухших грудях, каждая из которых была увенчана большими, грубыми, эрегированными сосками. Сначала я была сбита с толку, потому что между ног у него висел уродливо деформированный пенис, размером с мою руку, покрытый отвратильным мускусом, но позже я поняла, что самки гноллов ещё более доминирующие, жестокие и пропитанные тестостероном, чем самцы. Природа, что за шутница. Огромный, раздутый, разрывающий чрево 'пенис' на самом деле был не пенисом, а гипертрофированным клитором, а 'яички' размером с дыню, свисающие между ног, — это, по сути, вывернутые наружу яичники.

Лили почувствовала тошноту, слушая, как Надя описывает альфа-самку гнолла, но голос Нади становился тяжелее, горячее, более возбуждённым. Неужели Наде нравилось, что её насиловало это чудовище?

— Альфа-самка трахала меня, намереваясь убить, как, я подозреваю, она делала со многими женщинами до меня. Её огромный, зазубренный клитор разрывал мою киску и бил по животу с такой силой, что меня вырвало, но гнолл, казалось, не замечал ни моей боли, ни отвращения. Она трахала меня с такой силой, что кости обычной женщины сломались бы, а когда кончила, наполнила меня таким количеством мускуса, что моё тело чуть не лопнуло, как переполненный шар. Даже после этого она продолжала насиловать меня, разрушая мою задницу и горло, как и влагалище, наполняя меня мускусом и почти ломая кости. Даже когда у неё кончился мускус, она продолжала насиловать меня, потому что её клитор, в отличие от большинства млекопитающих, был эрегирован костью.

— Если бы не мои магические способности, я бы умерла в первые же минуты, но, благодаря им, я продержалась почти полтора дня. Однако я была слишком слаба, чтобы что-то делать, кроме как пытаться выжить, а гнолл-самка, не понимая, почему я не умираю, становилась всё яростнее.

— На вторую ночь меня нашла Киска, и, получив подпитку от моей демонической энергии, я наконец смогла дать отпор. Гнолл бросила все попытки копуляции и попыталась разорвать меня когтями, но я, используя заклинание силы, разорвала ей челюсть и сбросила огненный шар прямо в глотку.

— Я была слишком слаба, чтобы двигаться, но Киска вытащила меня. Взрыв разорвал гнолла пополам, но, к счастью, я нашла её голову, и теперь она, как и её мумифицированный псевдо-пенис, украшает мою стену.

Надя самодовольно хихикнула, и Лили, взглянув на камин, увидела новый трофей. Там, с раздробленной челюстью, висела уродливая, но слегка женственная голова альфа-гнолла. Под ней, как жуткий трофей, висела высушенная, скрученная "история" — её клитор, размером с руку.

— А теперь, — сказала Надя, — пришло время рассказать о нимфах, от весёлых дриад до загадочных ламад. Все они — эротические сущности, благословлённые вечной молодостью и ненасытным желанием, вечные небесные секс-рабыни, которые—

— БЛЯТЬ!" — Лили, наконец, не выдержала. В тот момент, когда Надя начала описывать соски нимф, Киска ущипнула её клитор, и её атака на точку G стала агрессивной. — "Я кончаю!"

Лили застонала, откинув стул, и Киска, сорвав с неё трусики, продолжила вылизывать её, пока Лили, кончая, не упала на пол.

— Жалко, Лили, — Надя раздражённо вздохнула, глядя, как её ученица корчится в оргазме. — Ты кончила на мои записи. Ты знаешь, как я ненавижу, когда кто-то кончает на мои вещи... если это не я заставляю их кончать.

— Я не виновата! — Лили хныкала. — Она всегда так делает! Врывается в мою комнату, трахает меня до утра, не даёт мне помыться! Ты знаешь, как сложно одеться, когда она срывает с меня трусы?

Надя, скрестив руки, смотрела на неё сверху.

— Киска — суккуб, Лили, — сказала она, присев так, чтобы её влагалище оказалось в сантиметрах от лица Лили. — Она не может не быть возбуждённой. Это её природа."

— Да, это моя природа, — Киска хихикнула, целуя шею Лили.

— А природа ученика — слушаться, — Надя наклонилась ближе. — Но ты, кажется, этого не понимаешь, глупенькая.

Лили, стиснув зубы, знала, что, если крикнет "СУКА!", её накажут так, что мало не покажется.

— Знаешь, что тебе нужно? — Надя, смеясь, провела влажной киской по лицу Лили. — Урок. Ты должна почувствовать, что чувствовала я. А потом, может, сама напишешь этот бестиарий.

Надя начала наказание с поцелуя, что, возможно, звучало не так уж страшно, но она могла буквально высасывать воздух из лёгких. Она прижала Лили к кровати, высасывая воздух, щипая её соски и играя с её киской. Лили, крутясь и хныкая, пыталась вырваться, но Надя, доведя её до головокружения, перевернула её и отшлёпала.

Шлёп! Шлёп! Шлёп!

"Госпожа!" — Лили вскрикнула, впившись пальцами в простыни.

— Киска, принеси мне перья гарпий, — распорядилась Надя, и демоница послушно доставила несколько огромных неоново-синих перьев, жёстких, как металлические пластины. Надя принялась щекотать ими Лили, доводя девушку до болезненного смеха. Она прошлась перьями даже по её вагине и анусу, отчего блондинка захихикала так истерично, что слегка описалась.

— Киска, подай мантикорью мазь и клитор гнолла.

В запасах Нади всегда имелось несколько баночек мази, приготовленной из спермы мантикоры — мощнейшего афродизиака (и баснословно дорогого), который поначалу жжёт как адский огонь, а в больших дозах может быть смертельным. Обычно колдунья использовала лишь щепотку снадобья для эротических массажей любовникам, но для Лили выскребла почти полбанки. Густую субстанцию она нанесла на скрученный, похожий на член клитор гнолла, втирая мазь в кожаную поверхность дилдо, пока тот не заблестел, обильно смазанный обжигающей смесью. Остатки Надя размазала по собственным грудям и внутренней поверхности бёдер, а то, что осталось — по ягодицам Лили. Глубокое жжение заставило девушку зарыдать, а затем и слегка заглючить.

— Киска или попка? — прошептала Надя на ухо Лили, спрашивая, в какую дырочку та хочет принять гноллий «ствол».

— М-м-м-м-м-м... — было единственным внятным ответом. Задница Лили пылала, а из киски сочилось, как из горячего источника.

— Ладно... почему бы не в обе? — рассмеялась Надя, вгоняя дилдо в тугую вагину блондинки.

Лили кончила мгновенно, залив матрас потоками соков, а её хрупкое тело затряслось в серии настолько мощных оргазмических спазмов, что казалось — вот-вот разорвётся. Надя хохотала, как демонесса, трахая Лили гнолльим «стволом», и как только та начала приходить в себя — вытащила дилдо и всадила его в анус.

— БЛЯЯЯЯЯТЬ!!! — завопила Лили, слёзы ручьями стекали по её лицу, а слюна капала на подбородок. Её тело покрылось обильным потом, а под воздействием наркотика ей казалось, будто она тает, растворяясь во вселенском оргазме.

Надя долбила задницу Лили через пять перекрывающихся оргазмов, после последнего из которых та просто рухнула на матрас, мокрая, с остекленевшим взглядом и блаженно-тупой улыбкой на лице.

— О, Лили, моя прелестная девочка, — нежно прошептала Надя, целуя её шею и водя дилдо по распухшей киске. — Надеюсь, ты понимаешь, что я строга с тобой только из-за любви. Киска не виновата, что так любит с тобой играть. Ты просто слишком соблазнительна. Как очаровательная маленькая мышка, которую хочется трахать.

— Я... я... я тоже тебя люблю, — пробормотала Лили, с трудом вспоминая собственное имя.

— Как мило, — Надя рассмеялась, целуя её киску. — Потому что тебя ждёт последнее наказание. Киска, принеси банку с той слизью из Руин Миры. Хочу, чтобы Лили прочувствовала всё, что пережили те деревенские.

Надя и Киска рассмеялись, Лили завизжала — и втроём они трахались до самого утра.