Всю дорогу до Рифтена Сакура беспробудно продрыхла. Проснулась она от непонятного дискомфорта. Её лицо, одежда и часть открытых ног были покрыты, до боли знакомыми пятнами засохшей спермы.

— Меня что, обкончали, пока я спала? - Недовольно проворчала она. Но сидящие в вагоне пассажиры не обратили никакого внимания на её возмущение. - Вот же извращенцы! Могли бы просто трахнуть меня, раз уж я вам так нравлюсь.

Но тут Сакура осеклась, вспомнив, что она в свои трусики предусмотрительно спрятала небольшую сумму дорожных расходов. Всё-таки Рифтен неспроста считался самым криминальным городом Скайрима. Предусмотрительность не повредит. Сакура просунула руку себе под платье, чтобы проверить деньги, и просто онемела. На ней не было ни трусиков, ни денег, которые были в трусиках. И, кстати, там тоже всё было в сперме. Она даже невольно задрала подол, чтобы убедиться в своём подозрении, тем самым, невольно, демонстрируя соседям по вагону свой голый лобок.

— Но как??? Святая Мара! Мне что, деньги себе в письку засовывать, чтобы их не украли? - Возмутилась она.

— Вряд ли это поможет, девочка. Это Рифтен! - Прокомментировал кто-то из пассажиров. - Подними ка ещё раз подол, может ты чего-то не разглядела? - Засмеялся он.

Сакура надулась и уставилась в окно.

***

В Рифтен она добралась уже поздно вечером. В храм Мары идти было слишком поздно, в шататься по улицам слишком опасно. Тем более, что Сакура не хотела никого убивать, а в таком криминальном городе, её непременно попытаются изнасиловать. Не то, чтобы Сакура была сильно против этого, просто настроение было не то, да и устала с дороги. Поэтому Сакура решила остановиться в Таверне Пчела и Жало. Там и поужинать можно вкусненько, и поспать на чистых простынях. Можно было, конечно, и остановиться в Ночлежке у Хельги, но там было много клопов, и ужин заметно скромней. И опять же - в ночлежке не было никакой гарантии, что местные постояльцы, в основном нищие бродяги да портовые рабочие, не пустят беззащитную девушку по кругу.

Сакура, потратив почти все последние деньги, чудо сохранившиеся после того, как её обворовали в дилижансе, сняла малюсенькую комнату в Пчеле и Жале, и заказала горячий ужин с пивом.

— . .. А потом, она встала на четвереньки и волк отымел её...

— Я слышал, что она однажды потерпела поражение в склепе с драуграми. Вот бы было интересно посмотреть, что они там с ней делали.

— Чудо, что ей вообще удалось от туда выбраться. Обычно драугры приковывают своих пленниц цепями.

Сакура, в ожидании ужина, невольно прислушалась к болтовне мужчин, за соседним столиком. Ей сначала было интересно послушать о приключениях какой-то юной авантюристки. Но потом девушка поняла, что речь, как раз, идёт о ней. Она пониже натянула капюшон своей куртки, пытаясь скрыть свои покрасневшие ушки. Только бы её никто не узнал...

— Да что ей драугры?! Говорят она как-то переспала с целым имперским легионом.

— А ещё рассказывают, что в её письке побывали все заключённые Сидны.

По поводу шахты Сидна, являвшейся по совместительству самой страшной тюрьмой Скайрима, Сакура ещё была согласна. Её действительно там поимели все кто хотел и сколько хотел, по одному и целыми толпами... Шутка ли - бросили молодую, красивую девушку в тюрьму к изголодавшимся зекам! Но имперский легион?.. Такого точно не было. Ведь легион насчитывает около пяти тысяч солдат, не считая вспомогательных когорт. Сакура, пару-тройку раз, навещала форт Сангард, но там всего две, или три сотни солдат гарнизона, но никак не легион... Впрочем, насчёт легиона идея интересная. Сакуре стало любопытно - сколько партнёров она сможет выдержать за одну сессию?..

Пока возбуждённые мужчины обсуждали сексуальные приключения юной путешественницы, самой путешественнице принесли ужин и пиво. Девушка зарылась головой в тарелку и, с наслаждением, стала уминать жаренные свиные колбаски, заедая их перловой кашей и запивая пивом. После ужина Сакура поднялась в свою комнатку и, надежно закрыв на засов дверь, легла спать.

Утро приласкало лицо Сакуры лучиком солнца, и девушка умывшись и одевшись, поспешила в храм Мары.

***

— Приветствую тебя, дитя! Что прело тебя в наш храм? - Поздоровалась с Сакурой Дания Балу, Серый цвет кожи которой выдавал в ней данмера, тёмного эльфа.

— Добрый день, жрица! Вы служите богине Маре? - Вопросом на вопрос ответила Сакура.

— Да. Мы поклоняемся Маре, даровавшей смертным любовь, чтобы они могли ощутить вкус вечности. Бесчисленны её милости. Любовь позволяет познать истинную природу богов.

— Я могу получить благословение?

— Не все способны узреть предвестье рассвета, когда до него ещё далеко. Чтобы обрести касание Мары, сперва тебе нужно выполнить её волю. Исследуй грани бесконечного кристалла.

Сакура удивлённо уставилась на жрицу Мары. Если с Дибеллой ей было всё понятно, то здесь всё по другому. Что за бесконечный кристалл?

— Так ты будешь нести свет по всей земле? - Уже теряя терпение переспросила Дания.

— Просто скажи мне, что делать.

Сакура вспомнила, что когда была юнитом богини Дибеллы, ей пришлось, по началу, ходить голышом и отдаваться всем желающим, собирая пожертвования для храма. Сейчас её интересовала не столько теология, или стремление кому-то служить, сколько желание помочь юной Фьотре.

— Рассвет озаряет тебя, дитя. Неси этот свет и даруй его всем. - Обрадовалась жрица. - Мара передала мне образ. У подножия Глотки юная дева... почти девочка... её переменчивая любовь должна осознать себя. Деревня Айварстед. Девушка, чьё имя Фастрид. Такова молитва, что наша богиня услышала и передала своим служителям. Возвращайся, когда исполнишь её волю. Я попрошу Мару за тебя.

— Что ты можешь рассказать о Маре? - Спросила Сакура, прежде чей выйти из храма.

— Мара - наперсница Кин, Богини Бури и Проматери Людей. Она покровительствует любви и браку. Мара - богиня домашнего очага и уюта. - Ответила Дания Балу.

— Чем она отличается от Богини Дибеллы?

— Ох, юное дитя! - Улыбнулась жрица. - Дибелла - богиня физической любви и страсти, богиня секса и похоти, богиня физического удовольствия и наслаждения. Мара же - богиня семейных отношений, богиня отцовской и материнской любви. Но когда молодая пара находит друг друга, по началу им покровительствует Мара, затем она отдаёт часть своей власти богине Дибелле. Но когда у молодых рождается ребёночек, Мара снова берёт эту семью под своё крыло. Две богини как бы сотрудничают вместе, дополняя друг друга. Ведь секс без любви так же неполноценен, как и любовь без секса.

Сакура не стала уточнять некоторые нюансы, ведь в целом было понятно, что речь сейчас идёт о молодых парах, а не об отношениях, скажем, отцов с дочерьми, или мам с сыновьями.

— Я с удовольствием помогу этой девушке... Фастрид... Но жрица Сенна послала меня с огромной просьбой. - Тут Сакура слегка замялась. - Нам сейчас очень нужна Книга Дибеллы, которая когда-то была подарена вам.

— Я без колебаний верну вам эту книгу, девочка, но прежде тебе всё равно придётся выполнить волю богини Мары, и узнать о различных видах любви.

Дания Балу поцеловала Сакуру в лоб.

— Ступай! Пусть тепло мары сопровождает тебя даже в самых морозных пустошах.

Сакура вежливо, по акавирски, поклонилась и вышла на улицу.

***

— Простите, госпожа, вы не видели моего папочку? - Обратилась к Сакуре на рыночной площади какая-то чумазенькая, одетая в лохмотья девочка. - Мы торговали у рыночных лотков, а затем он ушёл, и я не могу найти его.

— Успокойся, девочка. Скажи мне, как выглядел твой папа?

— Он был рыжим, как и я, и с большой пушистой бородой. О! Может ты поможешь мне найти его?

— Хорошо, девочка. Тут много людей с пышной рыжей бородой. Какие ещё особенности у твоего отца?

— Ну, к него шрам в форме звезды на щеке... и большое брюхо. Помоги мне, пожалуйста найти его. А то я устала и хочу есть.

— Что за отец набивает себе брюхо, когда дома остаётся голодный ребёнок? - Справедливо возмутилась Сакура.

— Ну, папа всегда напивается и приходит домой поздно. - Загрустила девочка. - Может быть он в таверне. Но мелюзгу вроде меня туда не пускают. Иди туда, я буду сзади.

И тут Сакура почувствовала, как из её кармана вытаскивают последнюю монету.

— Эй, ты украла у меня монету!

— Не знаю, о чём ты там болтаешь. Но на твоём месте я бы помалкивала.

За долю секунды, на глазах у Сакуры, маленькая рыжая девчонка, нуждающаяся в помощи, превратилась в малолетнюю, наглую воровку.

— Слишком шумных зарежут быстрее, прежде чем они скажут хоть слово. - Продолжила воровка. - А те, кто режет, ускользнут в канаву незамеченными.

— Ты мне что, сейчас угрожаешь? - Глаза Сакуры опасно сузились. Но она вовремя вспомнила, откуда десять минут назад вышла. Негоже начинать доброе дело влезая в драку из-за какой-то мелкой монеты.

— Если ты позволишь мне тихонько ускользнуть, мы будем веселы как утро праздника в середине года. - Нагло оскалилась малявка.

— Я не хочу доносить на тебя. - Взяла себя в руки Сакура. - Я просто хочу поговорить. Я оставлю эту монету тебе, если мне понравиться то, что ты расскажешь.

— За пару монет я буду петь, как соловей. - Улыбнулась девочка. - Так что ты хотела узнать?

— Где твои родители?

— Папаша был моряком, с ребёнком в каждом порту от Сейда Нин, до Строс М`Кай. Одним из этих портов был Виндхельм. И одним из этих детей я. Мать "сидела" на скуме. Ей нравилось быть там, где скума. Однажды она спустилась в Крысиную Нору, да так никогда и не вернулась.

— Почему бы тебе не жить в сиротском приюте? - Сакура смотрела в глаза девочки и видела, что та не врёт. А смысл врать, когда подобная судьба была у многих "детей войны"?

— Я слышала, что леди, которая всем заправляет в приюте, настоящая ворожея и ненавидит детей.

— Где ты спишь?

— У меня есть место прямо рядом с костром, в районе нищих.

— Как тебе удаётся прокормиться?

— Ты шутишь? Всегда найдётся лох, готовый меня потрогать за разные места и лишиться своего кошелька. А если дураки на исходе, то всегда можно купить у нищих жаренного злокрыса с чесноком и солью. Только... когда у меня нет денег, они требуют другой платы...

Девочка вдруг опустила глаза. Вся её бравада куда-то исчезла.

— Тебя часто насилуют? - Правильно поняла её взгляд Сакура.

— Да. Но я к этому привыкла. - Ответила девочка, спокойно подняв свои светло карие глаза.

— Ты не хочешь от жизни чего-то большего, чем всё это?

— И что ты хочешь услышать? Что я хочу быть знаменитым искателем приключений? Или ноющим бардом, поющим для Ярлов? Всё это тупые детские мечты.

Маленькая девочка снова стала наглой и циничной воровкой.

— Спасибо за монетку. - Произнесла она на прощание в растворилась в рыночной толпе.

— Пусть Мара будет милостлива к тебе, девочка. - Прошептала Сакура. - Я буду за тебя молиться.

***

Айварстед Сакура знала так же хорошо, как и Ривервуд. Столько раз она посещала эту деревню, по пути на Высокий Хротгар. Столько раз она оставалась переночевать у Тембы Широкая Рука, зрелую женщину, которую местные жители между собой звали - Темба Широкая Задница, после того случая, когда владетельницу местной лесопилки изнасиловал в зад бурый медведь.

Сейчас зад Тембы стал ещё больше. Она двигалась по земле, будто корма большого торгового дракара, так же плавно и величаво. Сакура даже хотела поинтересоваться у женщины - ходит ли та всё так же, в одиночку, в местные леса, ища пикантных приключений с медведями? Или уже переключилась на мамонтов? Что было бы логичней, исходя из габаритов её кормы.

— Ты по делам к нам, Лапушка, или снова транзитом а Обитель? - Поинтересовалась Темба у девушки.

— На этот раз я к вам. Мне нужна Фастрид.

— Ах, эта молоденькая, глупая дева, которая каждый день влюбляется в кого-то нового. - Улыбнулась женщина. - Тут и искать-то нечего. Вон она, живёт в доме напротив.

— Как-то я раньше её не замечала. - Удивилась Сакура.

— Так она ещё год назад совсем ребёнком была. Угловатым, неуклюжим подростком. А сейчас совсем невестой стала. За год вытянулась и округлилась в некоторых интересных местах.

Тут Сакуре сказать было нечего. Жизнь в Скайриме, зачастую, была коротка и опасна. Редко кто доживал до сорока лет. А те, кому было пятьдесят, считались древними стариками. Поэтому неудивительно, что девочки считались уже невестами, когда у них едва начинались первые месячные. Так же было очень позорно долго оставаться девственницей. Такая невеста считалась неопытной неумехой, и было плохой приметой. Поэтому, зачастую, если девочка умудрялась не потерять свою девственность до конца периода пубертации, то на помощь приходил её родной отец, или старшие братья. И это не считалось в Скайриме чем-то предосудительным.

Фастрид встретила Сакуру на пороге своего дома. Она как раз собиралась помогать своей маме по хозяйству. Сакура внимательно рассматривала местную деревенскую красавицу. А посмотреть действительно было на что: Золотисто-карие, внимательные глаза, тёмные, вьющиеся волосы, лучезарная улыбка, стройная фигурка, с выразительными бёдрами и округлившимися сисечками. Фастрид была уже не девочкой, но ещё далеко не женщиной. По возрасту, примерно ровесница Сакуры, ну может на год, или два младше. Просто миниатюрная Сакура всегда выглядела как подросток, поэтому по внешнему виду с ней было трудно кого-то сравнивать.

Сакура невольно залюбовалась красотой юной девушки.

— Это тебя прислала Мара? - Фастрид одарила Сакуру тёплым взглядом золотисто карих глаз и яркой улыбкой с ямочками на щеках.

Сакура впервые пожалела, что она не мужчина. Ей самой захотелось утонуть в этом невинном, открытом взгляде, бесконечно любоваться этими милыми ямочками на щеках Фастрид...

— Откуда ты знала, что я приду? - Спросила она.

— Я молилась Маре, и она ответила во сне. Она сказала, что придёт тот, кого я не знаю, и поможет мне. Это ты?

Сакура увидела в девушке, столь детскую, наивную и неиспорченную веру, незаграмаждённую религиозными доктринами и постулатами. Фастрид по настоящему была живая. Живая и прекрасная как первые лучи солнца.

— Да. Меня послала Мара. Что тебя беспокоит?

— Мои родители просто невыносимы. Бассиан хочет на мне жениться. И, по моему, я его люблю. Но он хочет увезти меня в Рифтен, а отец ни за что не согласится. Он обожает этот дурацкий городишко. Но с Бассианом я так счастлива, как ни с кем и никогда... И мама тоже не хочет помочь. - Глубоко вздохнула Фастрид.

— Я поговорю с твоими родителями. - Пообещала Сакура.

— О, спасибо тебе большое! - Фастрид едва не расцеловала Сакуру. - Так приятно, когда тебя кто-то понимает.

В это время к дому, возле которого общались девушки, подошёл Йофтор, отец Фастрид. Судя по внешнему виду он был слегка раздражён.

— Фастрид, есть разговор. - Начал он.

— Что на этот раз? - Насторожилась девушка.

— Вилхельм сказал, что ты говорила с паломниками на семи тысячах шагов. Я же тебе запретил туда ходить.

— Да помню я, что ты сказал. Но что, и поговорить нельзя?

— Больше туда ни ногой, я сказал.

Сакура не стала дожидаться продолжения типичной семейной ссоры и, сочувственно подмигнув Фастрид, отправилась искать её мать. Впрочем, долго ходить не пришлось. Боти, так звали маму Фастрид, копалась на своём, тут же неподалёку, огороде.

— Здравствуй. Твоя дочь просила меня поговорить с тобой.

— Силы небесные! Наверняка что-то насчёт мужчин. - Улыбнулась женщина. - Нам бы всем её проблемы. Слушай, только мужу моему не говори, но Бассиан мне нравиться. Я хочу чтобы Фастрид была счастлива, даже если ей придётся покинуть Айварстед. Если они по-тихому сбегут из города, мужа я возьму на себя.

— А как их можно подтолкнуть к побегу?

— Бассиан очень боится Йофтора. Если Бассиан узнает, что я не позволю мужу расправиться с ним, он тотчас же увезёт Фастрид в Рифтен. Скажи Бассиану, что я на их стороне. Я хочу, чтобы моя дочь была счастлива.

Сакура не стала торопиться к Бассиану. Как мудрый исследователь запутанного дела, она решила пообщаться ещё с Йофтором, отцом Фастрид, дабы услышать его точку зрения. Она нашла его недалеко от конюшни.

— Здравствуй! Твоя дочь просила меня поговорить с тобой. - Обратилась она у мужчине.

— По-моему, я уже знаю, о чём пойдёт разговор. Она решила, что влюблена в Бассиана, и хочет уехать из города, вместе с ним. Знаешь, что я тебе скажу об этом? Пару месяцев назад девчонка сходила с ума по Климмеку. Болтала про него не переставая. Будь она и вправду влюблена в Бассиана, дело другое, Но она ещё дитя малое. Оглянуться не успеешь, а она уже передумает.

Чем внимательней Сакура слушала Йофтра, тем больше видела в нём уставшего отца, который по настоящему переживает и заботиться о своей дочери, которая слишком рано и слишком бурно вкушала сладкий плод страсти и влюблённости. Не любви, а именно влюблённости.

— А почему ты хочешь, чтобы она осталась здесь? - Спросила Сакура.

— Девочка моя милая, ты же сама бывала в Рифтене, и не раз. Как ты думаешь, подходит ли этот город для такой наивной и любви-обильной девочки, как Фастрид?

— Я не думаю, что этот города вообще-то для кого-то подходит.

— Ну вот тебе и ответ. В Айварстед моей дочери будет безопасней. К тому же я всегда могу присмотреть за ней и помочь в случае необходимости.

— Ты думаешь это у Фастрид пройдёт?

— Ты же знаешь, что такое дети, хоть ещё сама почти ребёнок. У неё что ни день - новые прихоти. И как обычно, у Бассиана и намёка нет на характер. Его ещё придётся убеждать. Совсем чуток подтолкнуть, и всё будет проще.

Сакура в задумчивости вернулась к дому Йофтора, во дворе которого что-то обсуждали Бассиан и Фастрид.

— Фастрид, нам нужно поговорить. - Обратился Бассиан к своей девушке.

— Бассиан, Солнышко, в чем дело? - удивлённо спросила Фастрид.

— Мы должны бежать отсюда. Твой отец никогда не одобрит наш союз, да и мне надоело здесь торчать.

— Куда же мы пойдём?

— В Рифтен, рыбка моя. Тебе понравиться в городе.

— О, особенно с тобой! - В голосе Фастрид была нежность, любовь и ожидание

— Нам нужно собираться немедленно! - В голосе Бассиана появились нотки властности и нетерпения.

Сакура неумышленно подслушала этот диалог. И когда она вошла во двор и увидела Бассиана, её подозрение подтвердилось: Бассиан - типичный взрослый мужчина, больше чем в два раза старше чем сама Фастрид, весьма бесхарактерный, но с завышенной самооценкой. Всё, что он хотел - просто трахнуть молодую девочку. Даже если они какое-то время будут вместе, потом он бросит её, как только она забеременеет, или просто ему надоест.

— А ваш побег может немного подождать? - Спросила она у мужчины.

— А ты кто такая? - Удивился Бассиан. - Фастрид теперь моя, пора получить то, чего я давно хотел...

Бассиан, с вызовом глядя прямо в глаза Сакуры, подошел к Фастрид, похотливо обнял девушку и начал целовать её губы, руками тиская и лапая молодое тело. Фастрид с какой-то необъяснимой нежностью и любовью отдавалась этому мужику, отвечая на его поцелую и позволяя тискать и лапать себя. Затем Бассиан пригнул Фастрид к каким-то тюкам с соломой, задрал ей на спину подол платья, и прямо на глазах у Сакуры, начал трахать эту ещё совсем молодую девочку. Сакура удивлённо наблюдала, как Фастрид начала кончать, неистово отдаваясь этому мужику. Наверно девочка его и впрямь любила.

Сакура тихонечко вышла со двора. На душе было гадко и грустно. Чего-то она не понимала этой любви Мары. Что-то не складывалось в её голове.

На следующий день Сакура сидела на мостках и просто смотрела на быстрое течение Черной Реки. Думать ни о чём не хотелось. И, походе, она провалила задание Мары. Либо что-то неправильно в нем поняла. Она боковым зрением заметила, как к ней подошла Фастрид. Девушка селя рядом на мостки и тоже уставилась не течение воды.

— Что-то не так? - Спросила Сакура. - Похоже ты не выглядишь счастливо.

— Не знаю. Что-то происходит в моей голове... Я очень люблю Бассиана и готова идти с ним куда угодно. Но Климмек тоже хорошо относиться ко мне, и я буду по нему скучать.

Сакура лишь вздохнула. Она не стала ничего комментировать. В это время к ним подошёл ещё один человек - взрослы на вид мужчина, с завязанной в косичку бородкой. По виду он так же как и Бассиан был намного, больше чем в два раза, старше Фастрид. Впрочем Сакура даже не удивилась. Она вспомнила, что некоторым, даже многим девочкам, возраста Фастрид, нравились взрослые, состоятельные мужчины. В храме Дибеллы, когда она проходила теорию, Сенна рассказывала, что многие школьницы фантазируют о сексе с некоторыми учителями, или отцами одноклассниц. Взрослые мужики, радушно принимающие в дом гостей - подруг и одноклассниц своих дочерей, порою даже не догадывались, что являются предметом сексуальных фантазий этих молодых девочек. Справедливости ради, нужно отметить, что и многие девочки, мастурбирующие на отцов своих подруг, так же не догадывались, что эти самые отцы так же с удовольствием поимели бы их, мечтая порвать нежные девичьи целки своими перенапряжёнными членами. Поэтому не стоило удивляться, что Фастрид в своём нежном возрасте влюблена в кого-то, кто значительно старше её.

— Климмек? Что такое? - Немного испуганным голосом спросила Фастрид подошедшего мужчину.

— Я не хочу, чтобы ты покидала Айварстед. - С какой-то грустью в голосе ответил мужчина.

— Почему?

— Потому, что... мне будет не хватать тебя.

— Но я думала, у тебя все мысли о рыбалке!

— Что хорошего в рыбе, если приходиться есть её в одиночестве?

— Ох, Клеммек...

Фастрид поднялась на ноги и нежно обняла мужчину. Они начали целоваться. Потом, совсем не обращая внимания на Сакуру, рыбак положил Фастрид на спину, прямо на доски настила, задрал девушке юбку и начал энергично трахать в миссионерской позе.

— И что теперь? Решила остаться с Клеммеком? - Спросила Сакура у Фастрид, когда мужчина и девушка закончили. Рыбак ушел по своим делам, а Фастрид осталась с Сакурой.

— Я поняла, жизнь слишком коротка, чтобы быть только с одним мужчиной. - Ответила любви-обильная девушка.

— То есть - Один день ты сношаешься с Бассианом, второй - с Клеммеком?

— Наверно так. Мне они оба нравятся.

Сакура задумалась.

— Фастрид, скажи, твой отец говорил, что ты часто ходишь к подъёму на Хротгар и общаешься с идущими на вершину паломниками?

— Да, это так. - Почему-то покраснела девушка.

— Ты же с ними не просто разговариваешь, вы занимаетесь чем-то другим?

— Да, ты правильно угадала. - Ещё больше покрылась краской Фастрид. - Думаю сейчас, после всего, что ты видела, нет смысла скрывать это. Я прошу паломников заняться со мной любовью. И они с радостью делают это.

— То есть, для тебя привычно, что тебя имеют сразу несколько мужчин одновременно? - Уточнила Сакура.

— Я не знаю, почему, но мне это очень нравиться. - Призналась Фастрид. - Я балдею, когда меня трахают сразу много взрослых мужчин, когда они заставляют меня сосать свои члены и проглатывать сперму, когда они одновременно входят в меня во все щёлочки, и долго еб...т. Пожалуйста, не говори об этом моему отцу, он меня убьёт.

— Мне кажется, что твой отец обо всём знает, или догадывается. Он очень любит тебя и заботиться о тебе.

Фастрид задумчиво кивнула. Девушки какое-то время помолчали, думая каждая о своём.

— Смотри, Фастрид, если тебе одновременно нравятся Бассиан и Климмек, почему бы тебе не быть с ними одновременно? - Спросила после паузы Сакура. - Тем более, что тебе нравиться групповой секс.

— И вправду! - Глаза Фастрид широко раскрылись, озарённые эти откровением. - Как я раньше сама не догадалась.

— Ну если они оба не будут против, конечно.

— Что мне подсказывает, что они не будут против. Спасибо тебе, агент Мары, ты изменила мою жизнь!

Фастрид радостно обняла Сакуру.

***

Сакура вошла в храм Мары и села на скамейку, ожидая, когда Дания Балу закончит службу.

— Госпожа Мара в милости своей приветствует тебя! - Обратилась к Сакуре жрица, когда закончила молитву. - Есть хорошие новости?

— Мне удалось помочь юной деве из деревни Айварстед. - Доложила Сакура.

— До чего же замечательно! Её любовь подобна морю - она бурная и волнующая, но при этом бездонная и всеобъемлющая.

— Да, уж... Слишком всеобъемлющая... - Не удержалась Сакура.

— Ты о чём? - Удивилась жрица. - Не знаю, о чём ты там подумала, но девочка искренне любит своего отца.

— В смысле - хочет своего отца?

— В смысле - любит своего отца, как дочка. Это и есть любовь Мары. А то, о чём ты подумала - это любовь Дибеллы. - Улыбнулась жрица Мары. - В этом вся разница. Просто удивительно, как тебе удалось разбудить это святое чувство в этой девочке. По сути - ты восстановила отношение между родителем и ребёнком.

— Маре ещё нужно моё служение? - Неуверенно спросила Сакура.

— Я вижу в тебе готовность нести свет. Богиня дарует мне всё новые видения любви, подвергающейся опасностям. Угольки прячутся среди камней и ждут только пищи, чтобы разгореться ярче и согреть всё вокруг. Ступай в Маркарт. Там ты найдёшь Колсельмо - мудрого, едкого и одинокого. Помоги ему набраться смелости и открыть своё сердце. Такова молитва, что наша богиня услышала и передала своим служителям.