В полночь Зоя объявила валяния по второму кругу. Мама Даши, взяв за руки дядю Володю и моего папу, вышла на парусиновое ложе, соединенное из двух лож, на которых происходила наша инициация. Она начала стоя целоваться с обоими мужчинами, а потом дядя Володя предоставил свою жену поцелуям моего папы. Затем папа «вернул» маму Даши ласкам законного мужа и после этого они все опустились на парусину Началось соитие втроем. Я в первый раз видела такое в реальности и жадно смотрела. Впрочем, очень быстро мы с Дашей остались единственными наблюдательницами секса наших родителей. Потому что ни одно парусиновое ложе не пустовало. А более всего не пустовало ложе Зои, на котором почти все время было трио, а не пара. Удовлетворившегося мужчину или удовлетворенную женщину быстро сменяли следующие желающие. На грудь Зои или в ее ротик излили свое семя почти все присутствовавшие мужчины, включая и моего папу.

В энергетике этого безумства страсти вокруг Зои чувствовалось что-то сакральное и нечто большее, чем простое желание сексуально разрядиться. Когда я сказала об этом Даше, она ответила мне:

— В Древней Греции слово «оргия» первоначально означало коллективное причастие для очищения души верующих в бога Диониса. И лишь уже позднее стало употребляться в нынешнем, прагматическом значении в смысле плотских утех с кем попало.

— Интересно, а слово «оргазм» тоже такого же происхождения что и «оргия»?

— По созвучию похоже, что оба эти слова происходят от древнегреческого «наполняться страстью», которое вовсе не обязательно было связано с эротическими смыслами. Кстати, о таинствах зачарованной ночи. Пойдешь сейчас со мной искать цветок папортника? А потом мы присоединимся к молодежи и покатаемся по росе.

— Конечно, пойду. Только разве цветок папортника существует на самом деле?

— Это смотря как посмотреть. Если с точки зрения ботаники, то цветка папортника быть не может хотя бы потому, что первые цветы у растений появились на 150 миллионов лет позже, чем первые папортники. А с точки зрения образа магического цветка, дарующего ясновидение сорвавшему его ровно в полночь на Ивана Купалу, то в наших купальных обрядах цветком папортника считается любой дикий цветок, который раскрывается ночью и закрывается утром. В наших местах это пролески, которые открываются на несколько часов перед самым рассветом. Поэтому у нас некоторый отход от традиции искать цветок папортника именно в полночь. В полночь наши пролески еще закрыты.

— Ну что ж, даже видимость чуда чудесна для того, кто ждет чуда, — улыбнулась я.

Даша пошла к палатке, где мы оставили наши вещи. Вернулась она, держа в одной руке фонарь-подсвечник, а в другой — туесок из бересты. Мы зажгли свечу в фонаре от костра и пошли в темноту, ориентируясь на костер вдалеке. Даша то и дело приближала фонарь к траве, высматривая в ней цветы. Наконец она вскрикнула:

— Нашла! Их тут целая полянка!!!

Я присела и почувствовала идущий от травы чуть шафрановый аромат.

— Как похожи на подснежники! — удивленно сказала я и протянула было руку.

Но Даша остановила меня:

— Все нужно делать по ритуалу.

Она достала из своего туеска нож с серебряной ручкой, очертила им вокруг себя и меня круг. Потом прикоснулась к выбранному цветку со словами: «Как ты цветешь, цветочек, так и в моей душе пусть будет расцвет». После того, как я повторила вслед за ней эти слова, Даша быстро сорвала цветок, положила его вместе с ножом в туесок, сунула туесок мне в руки и крикнула:

— Бежим не оглядываясь!

Мы побежали, пока не оказались на тропинке, ведущей к костру.

Наше появление у костра тут же ознаменовалось радостными возгласами Лены:

— Ладушки пришли!

Нас окружили с поздравлениями девочки, девушки, мальчики и парни с купальными венками на голове. Даша представила мне всех собравшихся в самых восхвалительных выражениях.

— Я что-то не вижу Маши, не знаешь где она? — спросила Даша Лену про сестру.

Та сказала, что Маша пошла искать цветы папортника с Максом и Костей. И действительно, скоро к нам к нашему костру вышли из темноты все трое. Причем на головке полунапряженного стебля Костика поблескивала в отсветах костра капелька спермы. Мы с Дашей на это лишь выразительно переглянулись между собой.

— Скоро светать уже начнет. Пойдем и мы немного погуляем, — предложила я ей.

Костик было увязался за нами, но мне хотелось побыть наедине с Дашей. Мы прошли к берегу лимана и стали любоваться лунной дорожкой. Ощущение было, словно мы в сказке. Словно можно вместе побежать по этой дорожке к манящей луне в мир, в котором нет ни прошлого, ни будущего времени. Мир, в котором никто никогда не расстается. Мы просто стояли молча обнявшись, соприкасаясь лицами и гладили друг друга, не пытаясь возбудить. Мы были частью огромного мира и мы были всем этим миром. И нам ничего не было нужно, кроме этого ощущение близости и понимания.

Но время не остановилось. Позади нас было еще ночное море, но светлое пятно над берегом уже начало пробиваться вверх. Подул легкий ветерок. В кустах паслена завозились и заверещали какие-то птахи. Наконец на небе показалась всполохом ослепительная каемка солнечного круга.

— Нам пора идти к ребятам. Катания по росе нужно начинать, пока солнце не оторвалось от горизонта, — сказала Даша.

Солнечный диск сиял все ярче навстречу нам, наполняя утро силой. Мы встали в общий круг, взявшись за руки и каждый словно сосредоточился внутри себя:

— Земля-матушка, умой нас росой животворной, укрепи силою своею!

Воздух вокруг нас как будто застыл. Потом наши руки разомкнулись и все стали расходиться в стороны на простор. Один за другим, разом, как будто вдруг потеряв силы, валились на сверкающую капельками росы траву и начали по ней кататься словно в экстатическом забытьи. Я поначалу чувствовала зябкость от мокрой травы, но умывшись росой, преодолела себя и стала перекатываться, понемногу входя словно в транс от капелек, переливающихся всеми цветами радуги. Ощущения изменились, стали бодрящими от притока сил. Так продолжалось минут десять, а может быть и больше, потому что я потеряла счет времени. Эта перемещающаяся картина моего вращения между солнцем в небе и сырой землей давала мне какую-то важную опорную связь мира.

Накатавшись по росе, я просто лежала, глядя в высокое небо. Пока Даша не подала мне руку, чтобы я поднялась. Мы снова водрузили на свои головы купальные венки. Тут я обратила внимание, что наши купальные венки отличались от тех, что были на всех других, и спросила Дашу:

— А что, венки из ивана-да-марьи полагаются только ладушкам?

Она подтвердила мою догадку и рассказала легенду о том, что давным-давно встретились и полюбили друг друга парень по имени Иван и девушка по имени Марья. Они поженились. Все удивлялись их красоте и похожести друг на друга. И однажды они узнали, что на самом деле они единокровные близнецы: брат и сестра. В отчаянии от этого известия они решили уйти из земной жизни и стать цветком, чтобы никогда не разлучаться. Иван бросился в огонь и стал ярко-желтым соцветием, а Марья бросилась в реку и стала иссиня-фиолетовыми лепестками, оттеняющими огонь в воплощении мужа-брата. Так и стал цветок иван-да-марья магическим, символизирующим союз огня и воды.

Все вокруг разбрелись собирать купальные травы. Я спросила Дашу, какие именно травы считаются купальными и что мне искать. Она с улыбкой продекламировала мне свое собственное стихотворение:

Рано утром на Купалу все как есть — молодцом:

Я с сестрой и с нами мама, с мамой папа — «огурцом»!

По июльскому туману босиком — нагишом

Побежали в луг за рощей взапуски — прямиком.

Вот и луг: за руки взялись, встали вкруг — всей семьёй

Заговоры прочитали над Ивановской росой.

Зверобой, Чабрец, Душицу надо знать — распознать

Быстро в веники тугие всё собрать — увязать.

А потом в траву с разбегу забегай и ныряй

И валяйся, кувыркайся, не ленись, не плошай.

Толстым веником душистым, ублажай — обвевай.

Вот другие подоспели: хохот, визг, детвора

Наша тётя с сыновьями — это папина сестра.

Мы с сестрой в траве братишек ну катать — кувыркать

И купать в росе холодной, и хлестать — овевать.

Но не просто взять мальчишек — повалить их ничком,

Ловко вениками машут — и «морковочки» торчком!

С ними ловко управляюсь: так борюсь, так дерусь,

Низ животика и грудки прикрываю — верчусь.

Папа маму взял на руки, скрылся с нею в паслён

И сестра за ними следом: там и охи и стон

После, тётушка — туда-же, как-же ей отставать!

Нам домой идти велела и крапивы нарвать.

Мы рванули через поле нагишом — налегке;

По дороге искупались все втроём в роднике;

И управились с крапивой через пол мы часа...

Вот такое «Джулай Морнинг» и «Иванова роса»!

— В общем, собирать можно зверобой, чабрец, душицу, крапиву. А еще папоротник, землянику, иван-да-марью, чертополох, подорожник, лютик, полынь — подытожила Даша.

После сбора купальных трав мы пошли к машинам, где нас с Дашей уже поджидали.

— Костя решил ехать вместе с молодежью — так что вам просторнее в машине будет. После купания в росе будете спать как малые дети. Вас куда везти — в пансионат или к нам? — спросила Зоя.

— В пансионат, я думаю, — ответил папа.

— - -

P.S. от Шехеризады. На портале BW у меня крайне много публикаций (по большей части переводных) и в них моей целевой аудитории легко подзапутаться, что действительно стоящее для чтения. Как автор, своими лучшими полностью оригинальными вещами лично я считаю повести: "Лето - это маленькая жизнь", "Чувственное путешествие в Петербург", "Пляжное приключение для супружеской пары", "Щастье здеся, или В кемпинге нудистов", "Семейное видео вчетвером" и "Прогулка в парке". Есть также ряд повестей, которые начинались как переводы, а потом я меняла сюжет и характеры героев. В этой категории я бы рекомендовала своим читателям: "Дела семейные", "Новые отношения с боссом", "Тайный клуб Академии Бартон-Хиллз". А главная для меня вещь – эро-роман «Остров семи ветров».

Из полностью переводных вещей рекомендую "Выпускное лето втроем". Предупреждаю, что мои переводы халтурные, поскольку я к ним отношусь лишь как к беглому чтению для себя без учета интересов остальных читателей (а оно мне надо, если текст не мой, а Яндекс-переводчика). Если герои становятся мне не интересны, то перевод забрасываю. Уж не обессудьте.