Лера смотрела в окно, прижавшись лбом к холодному стеклу. Сбегавшие дождевые капли, казалось, прикасались к ее лицу, а мрачный, серый пейзаж находил отражение в ее печальных больших глазах. Рядом уперла свою рыжую головку Катя и присоединила свою светлую грусть, но больше минуты не сумела поддержать глубокомысленной задумчивости. Поведение Леры казалось ей по-взрослому серьезным, а потому требовало подражания.

— Может, журнал полистаем? - в скучающем голосе девчонки угадывалось скрытое нетерпеливое желание.

Не приходилось дополнительно объяснять, что вчерашний журнал у Кати был с собой - в школе при каждом удобном случае она украдкой заглядывала в него, а меры предосторожности, обычные при подобном любопытстве, пали жертвой нестерпимого возбуждения. Так что, не только близкая подруга - все знали о маленьком секрете одноклассницы.

— Таня сказала, что только мокрощелки боятся члена, - между делом ввернула Катя, - я думаю, что смогла бы взять его...

— В руку или в рот? - с издевкой спросила Лера, прервав свое молчание.

— И в рот тоже. А что тут такого? Все женщины это делают!

— Кать, открою тебе тайну, - голос Леры был высокомерно-снисходительным, - ты еще не женщина.

Худышка замолчала в бессильной злобе и отошла от окна. В ее душе клокотало возмущение и, чем яснее она осознавала собственное беспомощное положение, тем с большей страстью ее захватывало желание следовать примеру старшей сестры. Само прокручивание в воображении навязанных модой желаний внушало юной девушке незнакомое, сильное волнение, которое в свою очередь побуждало к раннему взрослению. Так она оказалась в замкнутом круге порочных фантазий и бесплодных стремлений к их реализации. Чувственное любопытство Леры, в сущности, не уступало по своей силе, но успешно маскировалось за скрытностью меланхоличной натуры.

— Я не знаю, что здесь противного, - рассуждала сама с собой Катя, - мне бы даже понравилось, наверно...

— Про сперму не забывай, бррр, - Лера пыталась вынудить подругу на капитуляцию и уже пустила в ход последний козырь.

Катя в упор исподлобья посмотрела в глаза подруги и улыбнулась уголками губ, выражение ее лица и сам взгляд излучали столько самоуверенности, что стоили тысячи самых убедительных слов. Она просто заражала подругу своим лихорадочным возбуждением и теперь укоренившееся отвращение было поколеблено. Между подругами снова восстановилась полная откровенность, внутренняя дрожь теперь связывала их и передавалась в голосе и прикосновениях.

— Вообще, Сашке Степанову бы пососала, - мечтательно призналась Катя.

— Он же старшеклассник, - возражение Леры показалось слишком неубедительным, а дрогнувший голос выдал трепет в груди.

— Еще лучше! Наши придурки, думаешь, смогут вести себя как взрослые?

Лера пожала плечами и собралась с мыслями, откровение так ошеломило ее, так внезапно вторглось в ее нежную душу, что голова пошла кругом от близости к сокровенной и потаенной жажде. Близкая подруга при этом так запросто говорила о мужчинах и все теперь казалось таким доступным и осуществимым, что манило поскорее испытать на себе запретные прелести. Казалось, взрослые специально создали для нее барьер из мерзких представлений, стыда и отвращения, чтобы лишить настоящего наслаждения. Но Лера, в отличие от подруги, сохранила выдержку и скрытность, хоть и потакала с этой минуты всем ее безумствам.

Убедительные слова Кати теперь требовали подтверждения, она так много и красочно фантазировала, что сама же порождала сомнения и сама ими проникалась. Обе девчонки уже пребывали в той кондиции, когда решительность уже многократно превосходит доводы здравого смысла и только отсутствие поблизости подходящего кандидата мешает им совершить глупость на глазах у лучшей подруги.

В пылу озорства Катя схватила со стола расческу и к восторгу подруги отправила закругленную ручку себе в рот, тонкие губы колечком сжались вокруг продолговатого подобия, а глаза блаженно закрылись и подрагивали веками. Девчонка пообвыклась, прислушалась к ощущениям и приступила плавными движениями, то углубляя, то высвобождая ручку, имитировать половой акт. На глазах завороженной Леры бледное лицо смелой исследовательницы заалелось.

— Ну как? - нетерпеливо встретила она вопросом прослезившуюся Катьку.

Та поморщилась и неопределенно покрутила ладонями с явным выражением неудовлетворения. Замена показалась далеко не равноценной.

— Ой, Кать, меня бы, наверно, стошнило, - от волнения Лера перешла на шепот.

Воля к экспериментам, несмотря на первую неудачу, только набирала силу. Девчата искали глазами в комнате подходящие предметы и снова находчивость Кати пришла на выручку - без объяснений она потащила подругу на кухню и по-хозяйски открыла дверцу холодильника. Девушки обвели взглядом все продолговатые предметы, они сразу согласились отмести из числа претендентов огурцы и морковь и, наконец, выбор остановился между сосисками и последним потемневшим бананом. Катя с выражением снисходительной самонадеянности потрясла вялую сосиску и демонстративно вернула ее в дверцу холодильника. В ее руке оказался последний аргумент.

— Только не кусай его, - худышка предупредила подругу, уступая ей честь первой испытать предмет не по прямому назначению.

Заметная дрожь пальцев мешала Лере, она представляла себя на пороге открытия, не без труда удалось ей раскрыть кожуру и вот, закругленный конец очищенного банана приблизился к ее губам. Девушка от волнения закрыла глаза, ощутила приятный запах и мягким кончиком прикоснулась к своим сомкнутым губам. Девчата затаили дыхание, а их сердечки в этот момент бешено колотились. Лера приоткрыла губы и медленно ввела продолговатый предмет в рот, уже самого этого действия, осознанно имитирующего минет, хватило, чтобы переполнить ее чувствительную душу.

— Язычком вокруг проведи, - шептала от нахлынувших чувств Катя.

Подсказка оказалась запоздалой - Лера уже настолько вошла во вкус, что ее щеки заметно впали от сосущего движения, а рука смело совершала не глубокие возвратно-поступательные движения. Размякший кончик банана остался во рту, когда девушка вернула орудие подруге, она так разошлась, что теперь сама стыдилась своей прелестной вольности. Катя развернула банан и опробовала его целую сторону, она так театрально изображала страсть, что сам ее вид внушал скорее притворство, чем искреннее наслаждение. Не довольствуясь малым, она даже широко раскрыла рот и попыталась всунуть слегка загнутый банан в самое горло, но попытка, тем позорнее было ее фиаско, не увенчалась успехом.

Катя откашлялась, отплевалась и бросила негодный остаток банана в мусорное ведро вслед за шкуркой. Обе подружки сидели в благоговейном молчании и время от времени встречались глазами. Природная девичья застенчивость уступила новой, похотливой искорке. В голове Кати уже рождались планы совместной игры, она с несдерживаемой улыбкой представляла себе, как могла бы трахать ротик Леры каким-нибудь подходящим предметом, а потом подставить свой ее манипуляциям. Как и в прошлый раз, несмотря на всеобъемлющее, изнывающее чувство в груди, удовлетворения не наступало, а воспаленные умы созревающих пигалиц требовали все большего и большего.

— Хочешь, кончу слижу? - Катя лукаво прищурилась и ждала восхищения впечатлительной подруги.

Лера кивнула и с нескрываемым любопытством проследила за ее движениями. Снова девчушка прибегла к услугам холодильника, она пробежала глазами по полкам и вытащила из глубины полупустой тюбик со сгущенным молоком. Крышка уже засахарилась, но Катя выдавила на ладонь мутно-белую массу и поднесла к лицу подруги для изучения. Как, мол, похоже? Лера брезгливо уклонилась и продолжила, затаив дыхание, наблюдать за Катиной выходкой.

— Холодненькая, - только и могла произнести взбудораженная собственной дерзостью худышка.

Она, казалось, и сама поверила, что в ладони растеклась настоящая сперма, черты ее лица выдали некий оттенок брезгливости, но решительность этой молодой девушки вызывала зависть. Первым делом она, как кошечка, лизнула лужицу. Потом с явным эротическим намеком размазала сгущенку по губам и подбородку. Она выглядела как заправская шлюха, на лице медленно застывали корочкой белые потеки, ее безумные глаза сверкали от неясного вожделения, а бледное лицо порозовело от притока крови.

Постепенно затянувшаяся игра сошла на нет: вернулось чувство стыда, ожили предубеждения, а смутные понятия об истинном смысле собственных желаний еще больше утратили четкость границ. Катя убежала умыться и оставила подругу один на один с ее новыми переживаниями. Теперь их беспечное дурачество казалось не таким уж и безобидным, а отвращение вернулось и снова встало на защиту девичьей невинности. Только Лера укрепилась в целомудрии, как Катя на цыпочках вернулась на кухню и знаками привлекла ее внимание.

Не издавая ни звука, обе прокрались по коридору и, удерживаемая жестами подруги, Лера невольно включилась в очередную авантюру. Как оказалось, Катя привела ее к открытой двери спальни. Затаив дыхание обе заглянули и Лера замерла - внезапно открывшаяся картина дала новый повод для изумления. Папа как обычно спал после ночной смены, но теперь ее внимание было обращено на остающееся без внимания все эти годы обстоятельство.

— Тссс, - Катя приложила палец к губам, - в трусы посмотри...

Особого пояснения не требовалось - трудно было не заметить, как в просвете широких семейных трусов выглядывали крупные волосатые яйца и спящий здоровячок. От неожиданно нахлынувшего восторга девчата прикрыли рты ладонями, они переглядывались, чтобы разделить друг с другом ликование и сразу возвращали внимание мужскому достоинству. Даже в спокойном состоянии пенис был значительно толще банана. Мужчина, не высокий, но крепко сложенный, был погружен в глубокий сон, его ноги, солидный живот и руки были густо покрыты черными волосами, видимо заимствованными на загорелом черепе.

Катя не могла подавить восхищения, она вдруг широко раскрыла рот и при этом так старалась, что щеки натянулись, а кожа в уголках губ побелела. В таком состоянии она посмотрела на подругу и с помощью указательного пальца и вопросительного взгляда попросила Леру оценить свои шансы. Без специальных измерительных средств было очевидно несоответствие размеров - белокурая худышка уже так осмелела, что искренне примерялась к члену Лериного отца. Даже скептическая ухмылка подруги не пошатнула ее уверенности, а опыт с бананом вселил непоколебимую уверенность в собственных способностях.