ГЛАВА 04.2

К перерыву между вторым и третьим актами атмосфера среди нас четверых немного разрядилась. Лэндон был раздражен, когда увидел свою мать после нашего возвращения, его хуй был мокрым от приветственной "взятки" Дарлин. Мы болтали и пили, пока не погас свет и мы не вернулись на свои места. Мы сели, и я начал поглаживать бедро Кайлы в темноте. В конце концов она положила руку на моё запястье и потянула мою руку вверх по ноге, под бледно-зеленый шифон, пока я не почувствовал влажность её пизды. Я подумал о своей матери рядом со мной и в тот же момент отчетливо услышал, как мама вздохнула, и почувствовал дрожь, передавшегося от её тела к моему в том месте, где наши плечи соприкасались на узких сиденьях. Ох не думаю, что её реакция была вызвана драматическими трелями на сцене перед нами.

Я повернул руку, погладил пиздёнку Кайлы и вошел в неё пальцем. Её пальцы сжались на моем запястье, удерживая меня на месте, в то время как её бедра совершали мельчайшие движения, вверх и вниз на моем пальце. Уже через час Кайла дрожала, как лист на ветру, а я был тверд, как пресловутый камень. Мы все хотели пить, когда второй акт подошел к концу. Мама покраснела, когда в зале зажегся свет, а Кайла шла, как пьяная. Она не издала ни звука, но её ногти оставили следы на моем запястье через смокинг. Я попытался обнять её за талию, но она отстранилась и дала понять, что не позволит мне тискать её задницу, когда её сын так близко. Её глаза сверкнули, когда наши взгляды встретились, и я увидел в ней сексуальный голод.

Мы снова взяли шампанского и стояли на балконе, не разговаривая, но глядя на пролетариат без шампанского внизу. Я боялся, что Кайла была либо в ужасе, либо в ярости, я не мог определить, в каком именно состоянии; скорее всего, в ярости, если она думала, что я имею отношение к этой ситуации, а скорее в ужасе, поскольку я был уверен, что она еще не решила, что это моих рук дело. В ретроспективе это было глупо, конечно, она должна была заподозрить что-то неладное, но она не признала никаких подозрений даже после того, как все закончилось. Так что я блаженно провел вечер, полагая, что был самым умным.

Мама разговаривала с Лэндоном и обращалась с ним как с эскортом, безжалостно флиртуя и потираясь о него грудью, как школьница-отличница, у которой не хватает характера, чтобы играть в недотрогу. Кайла наблюдала за этим с непостижимым взглядом, но в какой-то момент взяла меня за руку. Я воспользовался этой возможностью, чтобы обхватить её за талию и притянуть к себе, скользнув рукой по её попке. Она вздрогнула. В этот момент появился мистер Д'Арно.

— Почему, Кайла, я так рад тебя видеть? Кто этот прекрасный представитель мужской расы на твоей руке?

Кайла взглянула на маму, а затем сказала: — Это Сонни.

Я пожал мужчине руку. Д'Арно пытливо посмотрел на мою маму.

— А это моя подруга Сиси Дункан и её друг Лэндон.

Лэндон пожал руку мужчине.

— Вы прекрасная женщина и заслуживаете внимания такого красивого молодого человека! — сказал Д'Арно моей матери, поцеловав её руку. Он подмигнул. — Умно, что вы привели своих "сыновей" на это мероприятие. Если бы у меня была "дочь", которую я мог бы приобщить к этой безудержной культуре. — Он снова подмигнул. — Вы планируете прийти в L'Argent на вечеринку после праздника, да?

Кайла покачала головой, но новый голос потряс её ещё больше.

— Да, миссис Кларк! Я так рад видеть вас, чтобы познакомить нашу молодежь с чарующей прелестью Верди.

Мы все повернулись, чтобы увидеть красивого мужчину с белыми волосами и ещё одним моноклем в глазу вместе с незажженной сигаретой в причудливом перегородчатом держателе.

— Мистер Кипперстам, — мягко сказала Кайла. — Рада видеть вас сегодня вечером.

Кипперстам — так звали старшего партнера ведущей юридической фирмы города. Он выглядел соответствующе.

— Я не расслышал ваш ответ. Вы ведь присоединитесь к нам в L'Argent, не так ли? — Мистер Кипперстам говорил мягким, отцовским голосом, который успокаивал по своей сути и воздействию.

Кайла кивнула, и, поймав взгляд моей мамы, мама кивнула вместе с ней. Я не знал, кто этот человек, но он явно имел какое-то значение в Космосе Кларков. Даже Лэндон сжался, отвернувшись. Мне было интересно, знает ли этот человек их; они явно знали его, но ни один из них, похоже, не беспокоился о недоразумении.

Мистер Д'Арно засиял.

— Отлично, и приводите своих друзей, пожалуйста. На самом деле, Кайла, дорогая, я думаю, у нас остался люкс, который я бы хотел, чтобы ты приняла в подарок. Мы хотели заполнить это место, но не чужими людьми, поэтому мы передали большинство верхних этажей комитету Оперы, и они выставили их на аукцион, чтобы помочь собрать деньги. Я бы хотел, чтобы вы обе сегодня разделили номер люкс. Так вы все сможете выпить прекрасный выбор спиртного в L'Argent, и вам не нужно будет садиться за руль! Я пошлю кого-нибудь найти вас и дать вам обеим ключи. В номере есть отдельные спальни, так что это будет совсем скромно. — И он упорхнул прочь, как большая бабочка.

Кайла осталась с моей рукой на талии, массирующей её попку, пока она разговаривала с мистером Кипперстамом. Очевидно, он имел дело с Энтони Кларком. Они обсудили его текущий проект и настойчивое лоббирование в Капитолии разрешения на застройку новой части университета, за которую он выступал. Они довольно подробно обсудили перспективы, и, наконец, он улыбнулся, сжал её руку в своей и удалился, по-отечески улыбаясь ей в глаза. Я подумал, были ли его зубы настолько идеальными или он вынимал их на сон грядущий. Его голубые глаза были острыми и ясными. Я сомневаюсь, что он что-то упустил, несмотря на свою угрюмую манеру поведения.

Прежде чем расстаться, мистер Кипперстам наклонился к ней и сказал с блеском в своих поразительных голубых глазах: — Умно, что эти молодые джентльмены используют имена ваших сыновей. Если кто-то спросит, вас видели в Опере с вашими сыновьями. Вы с Сиси — смелые женщины. Я это одобряю! Такие красивые молодые люди для вас обеих! Я почти ревную. Сдержаннее, моя дорогая, сдержаннее! Наслаждайтесь остатком вечера, моя дорогая, пожалуйста, наслаждайтесь! — Затем он удалился, его величественное присутствие словно растворилось в воздухе, в то время как он узнавал многие лица в толпе.

***

Не обсуждая новые планы на вечер, мы вернулись на свои места на третий акт. Прошла остальная часть оперы, и в конце Кайла расплакалась. Я снова провел рукой между её ног, и она совсем сломалась, рыдая или что-то бормоча на моем плече, разводя свои ноги для моих пальцев. Она задыхалась, когда я гладил её, но свет в зале вспыхнул раньше, чем она кончила, и мне пришлось оставить её в подвешенном состоянии. Она застонала и подняла голову с моего плеча, вытирая глаза, в то время как аромат её возбуждения распространялся вокруг нас. Она попеременно волновалась и тосковала.

Мы договорились поехать в L"Argent на разных машинах и встретиться в холле перед тем, как подняться на вечеринку. Я сам припарковал машину, отказавшись от услуг парковщика. Я открыл дверь и, когда она вышла, прижал Кайлу к машине настойчивым поцелуем. Она на мгновение скорчилась, затем обвила руками мою шею и ответила на поцелуй своим собственным изгибом тела. Она расстегнула мои брюки. Я поднял её платье и "вошел" в неё. Её зеленое платье с его драпировками и складками сразу же разошлось и обнажило её голое тело, обеспечивая стимулирующий доступ. Я прижал её к машине, пока фары не остановили нас. В ярком свете мы замерли, а затем отвернули лица, пока не вернулась темнота. Мы выпрямились и пошли к входу в отель, оба задыхаясь от прерванного занятия. Кайла пыхтела и весело шагала, пока портье не открыл нам дверь. Она молчала, пока мы не увидели Сиси Дункан и Лэндона в огромном вестибюле. Я рассмеялся, мысленно подставив "Сиси Дункан" вместо "мама" или "великолепная милфа" или что-то ещё. Она действительно выглядела великолепно, чертовски сексуально и светилась своей собственной версией смущения Кайлы.

Кайла схватила меня за руку и прошептала. — Пожалуйста, давай пройдем через это, и я сделаю все, что ты захочешь. Я должна произвести впечатление на этих людей. Это важно для Тони. — Она заколебалась и сказала гораздо мягче: — И для меня.

Я хотел спросить, не попали ли мы в какой-нибудь переплет, но удивился, почему она не заговорила об этом в машине, где была тишина и стоическое спокойствие. Возможно, она думала о том, что нужно делать с этой разворачивающейся драмой. Она взяла меня за руку и потянула к маме и Лэндону. Я не знаю, что Лэндон сделал с ней, но у мамы был вид человека, который только что нашел совершенство в обыденном мире. Думаю, правильнее было бы сказать "экстаз", но это, наверное, слишком умно. Мама расцеловалась с Кайлой, и мы быстро нашли лифт и вечеринку. Мы толпились в одном лифте, и я чувствовал близость обеих женщин. На мгновение нереальность ситуации накрыла меня, и я задрожал, испуг и возбуждение во мне смешались воедино.

Вечеринка пульсировала громким шумом толпы и сверкала великолепием, молодостью и деньгами. Я видел, как к сумрачной женщине приставал настойчивый молодой человек в кулисах сцены, где группа играла эклектичную смесь музыки, которую мог выбрать только человек, безнадежно оторванный от современной культуры. Музыка была старой, классической, но, несмотря на это, хорошей. Мы получили свой столик, напитки и что-то сладкое на закуску, сели и поели. Мистер Кипперстам нашел нас с маленькой блондинкой на руках, которая вела себя невинно и скромно, но у неё были глаза акулы. Она ничего не говорила, но я подумал, что она знает русский лучше, чем английский. Желтое платье облегало её тело, как простыня, завязанная узлом в сушилке. Я почувствовал, как Кайла расслабилась, когда он отодвинулся.

Кайла посмотрела на Лэндона. — Я не думаю, что он узнал тебя. Как давно он тебя не видел?

Лэндон боролся с сомнениями.

— Кажется, у меня всё ещё были короткие волосы и штаны на лямках. Не волнуйся, мама, он смотрел на платье Сиси все время, пока был здесь. Я сомневаюсь, что он заметил Сонни или меня. — Он уставился на пару, которая, похоже, занималась сексом на танцполе, и резко наклонился к моей маме и крепко поцеловал её в губы. После испуганного мгновения мама положила руку ему на затылок и охотно ответила на его поцелуй.

Вместо того чтобы сидеть и смотреть на обнимашки собственной матери, я пригласил Кайлу на танец и потянул её в толпу. Некоторое время мы танцевали грациозно и хорошо, пока ласковый медленный номер не "приклеил" нас друг к другу, и я обнаружил, что крепко целую её, одновременно массируя её зад обеими руками. Она не сопротивлялась, но, казалось, была готова прямо тут обнажить мой шест и взобраться на него. Я повернул её к группе и задрал юбку, чтобы показать её попку, и я знаю, что барабанщик заметил это. Музыка сменилась, и мы вернулись к столу, чтобы застать мою мать и Лэндона всё ещё в любовных объятиях. Кайла смотрела на них, пока мы подходили к столику, и я подумала, что она вмешается, когда мы сядем. Рука Лэндона явно находилась между маминых ног, и, казалось, они готовы были перевести разговор и вести его лежа на полу. Каждый раз, когда Лэндон "всплывал на поверхность, чтобы глотнуть воздуха", мамина рука притягивала его рот обратно к своему, и они возобновляли взаимные поиски своих тел.

Я уже собирался присоединиться к ним, но тут из толпы материализовался мистер Д'Арно. Рядом с ним шла высокая сверкающая женщина с каштаново-рыжими волосами. Она была поразительной женщиной и вела себя так, словно знала об этом. Груди были убраны внутрь сверкающего платья, V-образный разрез спускался почти до пупка. Она была почти на голову выше своего мужа, который представил её нам. Её холодные глаза легко встретили мой взгляд. Лицо было гладким и смуглым. Когда я улыбнулся, она даже не моргнула, пока её муж представлял её.

— Кайла, моя дорогая, ты помнишь Вивьен?

Наши две женщины "вынырнули" для светских приветствий. Лэндон отпустил маму. Глаза мамы остекленели, и ей пришлось поправить платье, чтобы взять свою грудь под контроль. Мистер и миссис Д'Арно с благодарностью смотрели на них. Затем Вивьен обратила свои сверкающие бледные глаза ко мне.

Мистер Д'Арно кивнул всем нам.

— Я делаю некоторую перестановку, чтобы разместить вас, миссис Кларк. Надеюсь, вы не против подождать? — Он пожал плечами с выразительной улыбкой. — У нас возникли проблемы с общением между сотрудниками, но я уверен, что мы сможем все уладить. Я попрошу кого-нибудь принести вам ключи от всех комнат, как только вопрос будет решен.

Я не знал, что он имел в виду, но при мысли о гостиничном номере и о Кайле, лежащей на спине, и обо мне между её жаждущих, раскрытых ног, я напрягся. Я отвлекся, когда Вивьен заговорила со мной.

— Дорогой мальчик, не пригласишь ли ты меня на танец? Это цена вашего номера люкс. — Она улыбнулась, но не сделала из этого заявления шутку, оставив смысл таким же откровенным, как и похоть в её взгляде. В Вивьен Д'Арно не было ничего тонкого. — Я видела, как вы танцевали с очаровательной миссис Кларк, и вижу, что у вас есть навыки, необходимые для того, чтобы безопасно провести женщину через толпу.

Я взглянул на Кайлу, и она сначала никак не отреагировала на мой взгляд, а просто встретила мои глаза своим закрытым взглядом. Но потом она слегка кивнула: — Конечно, тебе стоит потанцевать с миссис Д'Арно, Сонни. Я уверена, что тебе понравится. — Комментарий был нейтральным, а её глаза были одновременно умоляющими и настороженными, в них было что-то такое, о чем я не мог просить в данный момент. Я мысленно пожал плечами и встал, мой хуй неловко выпирал наружу внутри весьма примерно застегнутых брюк от смокинга. Я и не пытался скрыть то, что происходило внутри моей "кожи". Вся эта сцена возбуждала меня, в то время как страх струился по моим венам, потому что я чувствовал, что уже далеко не понимаю, что происходит и чего ожидать дальше. У меня не было иллюзий относительно контроля над тем, что произойдет дальше; я чувствовал себя так, словно только что осознал, что выпрыгнул из самолета без парашюта, но теперь это ощущение безрассудной несдержанности возбуждало меня. Я догадался, что начинаю привыкать. Полеты могут быть веселыми, но я на секунду задумался, не ждет ли меня грубая посадка — моралисты хотели бы, чтобы это было так, но те, кому повезло, обычно не афишируют это, поэтому в наше время трагедии случаются чаще, чем "жили они долго и счастливо". Однако не стоит искушать богов удовольствий своей дерзостью, как и своих менее удачливых соседей.

Когда я стоял, Вивьен протянула мне руку, ослепительно улыбаясь идеальными зубами, в её глазах плясало нескрываемое предвкушение. Женщина без тени смущения посмотрела вниз на мою приоткрытую промежность. Она взяла меня за руку и вытащила из-за стола.

— Я позволю тебе забрать его, когда закончу с ним, Кайла. — Она сказала это без малейшего признака осознания того, что ведет себя антисоциально. Группа прокляла меня и заиграла что-то медленное. Мне захотелось положить руку ей на талию и взять её за руку, как мы делали, когда учились танцевать в младших классах, когда от прикосновения девушки наши хуи сразу становились твердыми. Вивьен Д'Арно была не в восторге от этой светской вежливости. Она повернулась ко мне лицом и шагнула ближе, её лицо оказалось почти на одном уровне с моим. Она прижалась ко мне всей длиной своего тела, прижимаясь ко мне, как мокрое одеяло к велосипеду. Её губы ласкали мою шею, пока она помещала кончик моего всё ещё эрегированного хуя между своими ногами, которые в её туфлях на каблуках оказались длиннее моих на пару дюймов, и её промежность была значительно выше моей. Она прижалась своей пиздой к моему хую, низко наклоняя его, пока он не уперся между её ног глубоко в её промежность. Её длинные ноги позволили мне поместиться между ними, но было не очень удобно.

Я был пойман. Я обвил руку вокруг её талии, а она обвила свою вокруг моей шеи, и мы танцевали, почти не двигаясь.

— Вы ебётесь с миссис Кларк? — прошипела женщина мне в ухо.

— Не прямо сейчас. Так было бы, если бы ты не насадилась на мой хуй, — сдавленно пробормотал я.

Миссис Д'Арно захихикала, как любопытная школьница.

— Мой дорогой мальчик, у меня между ног бывали мужчины и получше тебя, и снова будут, надеюсь, сегодня вечером. Я спросила, ебёт ли тебя Кайла Кларк? Вы все кажетесь такими интимными.

Мой хуй задрожал. Это была не единственная вещь в моем теле, которая ослабла; мой разум, казалось, был сделан из мокрого папье-маше. По крайней мере, моему хую было удобнее; ни один из нас не был склонен оказывать сопротивление этой женщине.

— Да.

— Ну, конечно, да. Сколько она платит тебе за эту маленькую ночь на стороне?

Я хрюкнул, когда её рука нежно погладила мой хуй, поправляя его под почти болезненным углом. Она была очень вежлива, и мой хер, по крайней мере, оценил это. Внимание снова пробудило его, и внезапно показалось, что ебать можно, то есть показалось, что можно ебать все и вся в пределах досягаемости моего хуя. Не поймите меня неправильно, Вивьен Д'Арно была сногсшибательной женщиной с вырезом платья, свидетельствующим о её волевых качествах. Её груди прижались ко мне. Мы закружились, и я посмотрел через её плечо, чтобы увидеть, как Кайла смотрит на меня, а Лэндон гладит грудь моей матери, целуя её. Кайла отвела взгляд от меня и тут же застыла на месте, увидев, как её сын целует мою маму, а его рука погрузилась внутрь маминого платья. Кайла не оглянулась на меня, а уставилась на своего сына и мою маму, которые целовались перед ней. Я был один. Я развернул Вивьен в вихре, который она грациозно выполнила.

Когда я снова поднял Вивьен на руки, она сказала: — Отлично, профессиональная осторожность.

Я "окунул её" в танце, и она поднялась с удивленным взглядом, который бывает у женщин, когда они надежно "закреплены" в объятиях мужчины и немного напуганы этим.

— Она хороша? — прошептала Вивьен, прижимаясь ко мне, задыхаясь. Её дыхание было таким горячим на моем ухе. У меня снова возникло ощущение, что я чертовски не в своей тарелке. Вивьен не стала дожидаться ответа. — Пойдем со мной. Я сделаю лучший минет в твоей жизни.

Она потянула меня прочь от нашего столика, сквозь бурлящую, кипящую толпу беспутных представителей разных поколений, прямо к выходу. Она остановилась и что-то прошептала одному из многочисленных лихих служащих, прежде чем протащить меня через двери и по ковровому коридору к высокой двери. Она потянула за неё, но та устояла. Она посмотрела на меня.

Я положил руку на ручку и открыл дверь своей "камеры". Вивьен улыбнулась мне. Я намеренно позволил своим глазам скользнуть от её глаз вниз по вырезу её платья, представляя себе её обнаженную грудь. Я чувствовал себя мясом, добычей, пойманным. В тот момент я также чувствовал себя под каблуком, когда Кайла охлаждала свои каблуки за столом, а я любовался сиськами этой женщины. Я плыл по течению, потому что чувствовал, что у Кайлы было многое поставлено на карту в отношениях с этими людьми, и опозорить её было хуже, чем то, что Вивьен и её сиськи задумали для меня. Хотя сиськи были хорошими, и у этой женщины явно были свои планы, которые касались моего хуя — минет, конечно! Кайла поставила меня в эту ситуацию, она может подождать. Я потянул дверь, и Вивьен шагнула мимо меня, потираясь своими грудями о мою грудь. Комната была длинной и узкой, тесная, заброшенная галерея, суженная, чтобы освободить место для соседнего зала. В дальнем конце стоял захламленный стол и несколько стульев, где, очевидно, прислуга курила и пробовала вечерние блюда. Она проигнорировала беспорядок на стульях, хотя стол всё ещё был покрыт скромным белым бельем. Вивьен потянула меня к ним.

— Мне больше не нравится стоять на коленях, дорогой. Надеюсь, ты не возражаешь. Я могу сделать тебе минет сидя. — Она говорила, пока мы шли к креслам, беззаботным тоном, без предвкушения или желания.

Я почувствовал головокружение.

Вивьен села на один из стульев и подняла на меня глаза. — Ты собираешься дать мне посмотреть на это? — сказала она, её глаза смеялись. Не дожидаясь ответа, она притянула меня к себе. Расстегнула мой смокинг и ширинку. Её рука была глубоко в моих брюках, пытаясь найти клапан на трусах, когда за нами открылась дверь.

Я бы вздрогнул и отпрыгнул, но в этот момент её рука крепко взяла мой хуй, и я застыл на месте. Я посмотрел на дверь и увидел великолепную женщину, идущую к нам, одетую в ливрею L'Argent. У неё был прекрасный вид хорошо причесанной европейской женщины, которая давно уже не мечтает о сексе. Её волосы были двухцветными, коричневыми и светлыми, как будто она передумала их красить. Это придавало ей экзотический вид, что, конечно же, было её целью. Черная юбка и обтягивающее золотистое нечто, облегающее её грудь, усиливали эффект, а также черная подводка для глаз и прямой, пронзительный взгляд, которым она смотрела на меня, когда приближалась. К тому времени, как она остановилась перед нами, Вивьен вывела мой хуй на свежий воздух, что не способствовало востановлению моему дыханию.

— Мой дорогой, надеюсь, ты не возражаешь, но мне нравится, когда на хуях, которые я сосу, есть немного женского нектара, — сказала Вивьен.

Я не была уверен, кому адресован этот комментарий, что ещё больше усилило моё замешательство. С другой стороны, я не знал, как правильно ответить на такой комментарий. Женщина держала мой голый хуй в руке, нежно массируя его. Есть ли что-то, что должен сказать парень в этот момент, когда в комнату входит другая женщина? Если и есть, если я и знал, что это такое, то в тот момент я был безнадежно, у меня было пусто в голове и нет идей. Поэтому я ничего не сказал. Быть безмолвным — это совсем другое, чем выбрать стратегическое молчание, но в данных обстоятельствах, это похоже, служило той же цели.

— Жюстина, на тебе есть трусики? — Вивьен обратилась к женщине, стоящей перед нами, не сводя глаз с моего хуя и руки на нем.

— Да, мэм.

— Подвязки?

— Да, мэм.

Вивьен издала губами щелкающий звук. Рука "Дорогой Жюстины" раскрылась, и появилась пара маленьких ножниц. Вивьен наклонилась и подула на конец моего хуя, затем поцеловала его с наслаждением — первый признак того, что она получает удовольствие. Она подняла на меня глаза; я не знал, куда смотреть.

— Жюстин такая услужливая. Лучшая хостес из всех, что у нас есть. Надеюсь, ты не возражаешь.

Вивьен посмотрела на женщину лет тридцати. Жюстина была не маленькой, не пухлой, но она была вся в изгибах, округлой и пышной. Её бедра дугообразно расширялись от небольшой талии и имели выраженный угол наклона к прямым бокам. Её задница формировалась позади неё в виде двойных, привлекающих внимание округлостей, которые изгибались, когда она смещала свой вес, принимая позу передо мной в профиль, я догадался, чтобы я могу увидеть приятную дугу её задницы. Я хотел увидеть её грудь или ту её часть, которая не была видна вокруг маленьких золотых треугольников, которые притворялись, что что-то прикрывают. Вивьен улыбнулась и посмотрела на меня, но обратилась к Жюстине.

— Подними юбку, дорогая. Пожалуйста, разрежь её трусики и сделай ей несколько фрикций, молодой человек. Я имею в виду, вставь в неё свой хуй, для вкуса, ну ты понимаешь. Потом я отсосу тебе, как и обещала.

До встречи с Вивьен я думал, что эта ночь не может быть более странной; я сильно ошибался. Мой хуй дернулся в её руке, и на мгновение я почувствовал всплеск кульминации, дразнящей меня.

Жюстин сделала то, о чем её попросили, приподняв юбку. Взору предстали голубые подвязки и черные трусики-бикини.

Вивьен снова посмотрела на меня, рука всё ещё обхватывала мой очень твёрдый хуй.

— Молодой человек, возьми ножницы и срежь с неё трусики. Она будет хорошенько выебана до конца вечера, и заслуженно. Жюстина очень чувственная женщина. Нет никаких причин, чтобы не начать эту ночь для неё, не так ли? Она принесла нам ножницы, так что она будет мокрой от предвкушения. Женщина наслаждается таким вниманием, как и ты, я подозреваю. Кайла оценит, что ты хорошо подготовлен, прежде чем ты уложишь её на спину.

Мой пульс бился в моих глазах. В трансе я деликатно взял ножницы из рук женщины и срезал трусики с её тела. Мне пришлось поворачиваться и наклоняться, не шаркая ногами и не двигая нижней частью тела, потому что Вивьен крепко держала мой хуй. К тому времени, когда я закончил, Жюстин прижалась ко мне бедрами, её глаза были закрыты, а губы приоткрыты, когда она облизывала губы и пыхтела.

— Теперь войди в неё. — Вивьен наконец отпустила мой хуй. — Положи её задницу на стол.

Жюстина двигалась, как её учили, с обманчивой грацией, когда она позиционировала себя, чтобы принять мой хуй в своё тело, готовясь быть установленной, как было приказано. Её попка оказалась на столе, и она потянула юбку, открывая свои пышные ноги. Её полузакрытые ореховые глаза наблюдали за мной, пока я двигался между её бедер. Она опустила юбку, одной рукой обхватила мой хуй и потянула меня к входу в свою пизду. Я надавил вперед, найдя её маняще горячей, влажной, открытой и, в конце концов, глубокой.

Проход через комнату, должно быть, был заключительным актом в её внутренней сексуальной драме, которая началась с вызова босса; "дорогая Жюстина" знала, что будет дальше, и, очевидно, идея внести свой вклад в эту сцену возбуждала её. Когда я вошел в неё, она была вся мокрая. Она застонала и откинула голову назад. Мой хуй не встретил ничего, кроме тугой, приятной глади и тепла, когда я вдавил его в её тело. Её лодыжки поднимались вверх по моим ногам, пока не сомкнулись за моими коленями. Жюстина завела руки за спину и выгнула задницу, заставляя губы своей киски подниматься по длине моего хуя, пока я не вошел в её тело "до рукояти" моего благородного меча. Я обхватил её рукой за талию и отстранился от неё. Её бедра запульсировали, издавая легкий, мягкий хлюпающий звук.

Она застонала.

Я притянул её к себе, и во мне вспыхнуло электризующее чувство этого момента. Я стонал, подражая ей. Я несколько раз вошел и вышел из её киски, прежде чем заметил, что мои глаза закрыты.

— Сейчас, сюда, — мягко сказала Вивьен Д'Арно, нежно положив руку на мою попку.

Я открыл глаза, и мир расширился от ощущения женщины, насаженной на мой хуй, до наблюдательницы и остальной части комнаты. Я ошарашенно посмотрел на Вивьен, она улыбнулась, и её язык появился между её красных губ. Я отстранился от Жюстин и слегка повернулся, неловко шаркая к женщине, скромно сидящей на стуле. Она наклонилась вперед, лизнула росу на конце моего хуя, а затем поцеловала его. Вивьен втянула меня в рот, слизывая сок с моего хуя. На её губах образовалась молочная жидкость, когда мой хуй скользнул мимо её упругих губ. Глаза Вивьен смотрели на меня, когда она начала делать своё дело.

Она была права. Она знала о том, как сосать хуй такое, чего я никогда не представлял и не понимал. Наслаждение было сильным, пульсирующим и сосущим по всей длине моего хуя. Она сосала и сосала, и какой бы метод она ни использовала, он слился в единую теорию наслаждения, которая нашла адреналин, гонявшийся во мне, и превратила все это в неистовую, бездумную похоть. Как раз когда я подумал, что собираюсь кончить, она почувствовала это и оттолкнула меня, откинув голову назад, в то время как её язык, казалось, не обращая внимания на прерывание, продолжал ласкать меня, как болельщица леденец. Её глаза были дикими.

— В неё. Войди в Жюстину, — хрипло произнесла Вивьен, голос был хриплым, в нем слышалась явная похоть. Её глаза горели.

Все ещё опьяненный киской, я последовал её предложению, которое прозвучало как приказ, но я предпочел думать, что она просто предложила это, находясь в роли гостеприимной хозяйки. Я нашел бедра Жюстин открытыми, а её пиздёнку такой же влажной. Я погрузился в неё и, ещё не достигнув дна, понял, что приближаюсь к кульминации. Жюстина застонала, когда я вошел в неё, и попыталась оттолкнуться от меня бедрами, но, не имея рычагов, ей удалось только зажать мой движущийся в ней хуй, что было не так уж и плохо. Её ноги поднялись, и она обхватила свои колени, когда мой ствол снова погрузился в её влажные глубины. Она легла спиной на стол и издала протяжный стон, когда я погрузился в её тело.

Прохладный воздух, последовавший за жаром сюрреалистического рта Вивьен и бурлящей печкой киски Жюстин, усилил те ощущения, которые я испытывал. В моей голове заплясали огни! Я дернулся и дважды вошел в прижавшуюся ко мне пиздёнку. Я обхватил Жюстину за бедра и набросился на неё серией мелких кроличьих ударов, пока мой оргазм, наконец, не вырвался наружу, и я начал накачивать её по полной. Жюстина полностью упала на спину на стол. Я эякулировал с некоторой настойчивостью. Когда я вышел из её киски, рука Жюстин переместилась с моего бока и вложила мне в руку скомканную салфетку, как всегда внимательная хозяйка. Вивьен оттолкнула меня локтем и прижалась губами к пузырящейся киске женщины, звук стула, скребущего ножками по полу, подчеркивал стоны Жюстин. Вивьен лизала и лизала, пока Жюстина не завизжала, а затем её полные бедра подскочили над столом, только для того, чтобы вернуться на место под прожорливым ртом Вивьен.

Я застегнул молнию и — игнорируемый, используемый и отвергнутый — пошел к двери; ну, на самом деле, пошатываясь, так как мои мысли были в голове, а тело пело от возбуждения, вызванного присутствием двух женщин и последствиями наших кульминаций, всё ещё обжигающих меня. Прежде чем открыть дверь, я оглянулся. Вивьен приникла ртом к киске Жюстин, а та, широко расставив ноги и слегка упираясь икрами в плечи элегантной женщины, давала лизать и сосать свою пиздёнку. Вивьен вошла в неё пальцем, и Жюстина закричала, раскованно и громко. Я открыл дверь, чтобы крик этой сирены вырвался в коридор. Несколько человек были там, и их головы повернулись, чтобы увидеть меня, а затем посмотрели мимо меня в комнату и на явную картину сапфической любви, которая разыгрывалась позади меня. Дверь закрылась за мной, когда я вышел в коридор.

На мгновение все они уставились на меня, а затем мир возобновил вращение, и я снова стал невидимым. Я был так далеко за пределами своего существования в среднем классе, что чувствовал себя так, будто иду по натянутому канату и не осмеливаюсь посмотреть вниз, чтобы увидеть, где я нахожусь. Пошатываясь, я вернулся к столу и обнаружил, что мало что изменилось, кроме того, что моя мать уже держала руку в расстегнутой ширинке Лэндона. Кайла рассматривала их с непринужденным интересом, игнорируя моё приближение.

Боже, как я чувствовал себя виноватым в тот момент. Я был чуждым столь непринужденной сексуальности, или был когда-то и ясно помнил, что был таким чуждым; теперь, казалось, это прекрасно вписывалось в тот мир секса, который наш Список создал для меня. Я пробрался сквозь плотную толпу пум и развратников к столу и рухнул на стул рядом с ней. Я сидел несколько минут, разделяя с Кайлой зрелище того, как Лэндон ласкает грудь моей матери, пока официант не принес нам бокалы с шампанским. Я обнаружил, что у меня пересохло во рту, и выпила один, пока парень не ушел. Он услужливо оставил мне ещё один, засомневавшись, когда я поднял его и отпил с чуть большей сдержанностью. Он смотрел, как рука моей матери движется внутри брюк Лэндона. Его взгляд вернулся ко мне, а затем переместился в сторону. Я почувствовал, что Кайла, наконец, смотрит на меня, и встретил её взгляд.

— Ты ебал её? — спросила Кайла.

— Кого? — Я тяжело дышал, совершенно не понимая, как реагировать на эту ситуацию.

— Вивьен Д'Арно, — тихо сказала Кайла. — Ты ебал её?

Я покачал головой, обе головы были пусты, но потом внезапно мой разум прояснился.

— Я хочу твою жопу, Кайла. — Я огляделся вокруг. Официант исчез, но я обнаружила, что глаза Лэндона открыты и смотрят на меня, пока он целует мою мать. Очевидно, я говорил громче, чем намеревался.

Кайла не ответила. Я провел рукой по её ноге до бедра. Она не шевельнулась. Её ноги были скрещены.

— Раздвинь ноги, — прошептал я.

Кайла колебалась, а потом сделала это, направление её мыслей явно изменилось.

Лэндон перестал целовать мою мать. Почувствовав, что внимание Лэндона отвлеклось, мама отпустила его вялый рот и оглядела нас.

Я скользнул рукой дальше по ноге Кайлы. Она раздвинула ноги, но ей пришлось сдвинуться, чтобы раздвинуть их ещё больше, чтобы обеспечить мне доступ. Вид женщины в такой обстановке, сидящей с широко раздвинутыми коленями, создавал впечатление, что Кайла оказалась в центре внимания, и все ждали нашего следующего шага. Я уперся пяткой ноги в её лодыжку и потянул ногу шире. Кайла хрюкнула и закрыла глаза. Я потерся о расщелину её киски и обнаружил, что она мокрая. Я ввел в неё палец. Кайла вздохнула и выгнула бедра навстречу моей руке, вводя мой палец глубже в интимные складки своего тела.

Лэндон уставился на нас.

Мама взяла со стола пакет с карточками-ключами.

— Я думаю, Кайла готова идти в постель, — сказала мама самым обыденным тоном. — Знаю, что готова. — Она повернулась к Лэндону с улыбкой.