Позднее возвращение Тима той ночью помешало ему завершить завоевание, которое он начал на кухне несколько часов назад, а его короткий сон и ранний уход на следующее утро привели к необходимости подождать до следующего вечера, чтобы унять вожделение, которое росло с тех пор, как он наблюдал, как его жена переодевается в раздевалка.

Он был уверен, что невероятно рисковал, попросившись на вчерашнее шоу. Тим знал, что в прошлом результатом было бы, по меньшей мере, ледяное молчание и пристальный взгляд. Он также знал, что за прошедшую неделю что-то изменилось, и хотя Гвен по-прежнему была более чопорной и корректной, чем девушки, с которыми он был до нее (особенно Тэмми Домилло, подумал он с улыбкой), она изменилась к лучшему примерно со времени инцидента с подглядывающим Томом. Может быть, она нашла этот опыт сексуально возбуждающим? И как ее внезапная дружба с Натали повлияла на все это?

Если это принесет мне больше любви, кто я такой, чтобы сомневаться? - подумал про себя Тим.

Он часто жалел, что Гвен не была более опытной в уходе за парнями, когда они поженились. Наличие девственницы в его супружеской постели никогда не было для него важным; наличие кого-то опытного и комфортного в сексе было бы предпочтительным выбором. Тем не менее, было так много других вещей, которые он любил в ней тогда и все еще любит в ней сейчас, что он охотно вступил в этот брак, зная, что она будет неохотной и неопытной партнершей в постели. Хотя Тим не считал себя намного более опытным, его предыдущие подружки дали ему, так сказать, почувствовать вкус того, как мужчина и женщина могут доставить удовольствие друг другу. Он также твердо верил, что из-за ее воспитания и того опыта, который был у Гвен, это больше навредило, чем помогло. Несмотря на его усилия, она сопротивлялась изучению чего-либо большего, чем обязательный секс для зачатия ребенка.

И теперь она, казалось, немного расслабилась. Медленно, наверняка, и Тим еще раз предостерег себя от того, чтобы не торопить ее, но определенные изменения в спальне и за ее пределами сказали ему, что теперь все немного по-другому. Это знание вселило в него уверенность, что он получит немного сегодня вечером; может быть, она даже позволит ему немного изменить это? Что, если он попросит ее отсосать ему?

Тим громко рассмеялся при этой мысли. Этого никогда не случится, упрекнул он себя. Это определенно не то место, где находится пенис в мире Гвен.

— Я никогда не знал, что трубоукладывание может быть забавным, - сказал Джордан из темноты за фонариком, который он держал в руке.

Тим улыбнулся.

— О, работа с трубами иногда может быть очень забавной.

Ученик улыбнулся про себя явно непреднамеренному двойному смыслу. Его старшие товарищи, казалось, не понимали, насколько грязно могут звучать их комментарии.

— - -

Гвен позволила себе роскошь взять Д'Артаньяна на короткую прогулку на холм после того, как проводила грузовики тем утром. Она все еще чувствовала некоторую остаточную вину за свое самоудовлетворение прошлой ночью, Леди тихо ворчала, что ей следовало дождаться Тима, прежде чем брать дело в свои руки.

— Ты лишил его того, что принадлежит ему по праву, - отругала она.

— Было поздно, и он устал, - напомнила Гвен своему альтер-эго. - Это было бы несправедливо.

— И кроме того, добавила шлюха, там, откуда это взялось, есть еще много чего!

Леди продолжила, игнорируя свою более порочную половину.

— Пялилась на Эндрю, как ты это делала — о боже! Он достаточно взрослый, чтобы быть твоим сыном!

— Да, но какая у него классная задница, - прорычала в ответ Потаскушка.

Гвен сделала все возможное, чтобы отгородиться от них обоих и помочь своему скакуну прокладывать путь по каменистому участку тропы.

— - -

Час спустя они с Дартом рысью добрались до конюшни, остальные лошади ржали в знак приветствия и неодобрения из-за того, что их оставили позади. Гвен знала, что летняя жара уже испортила ее утренний душ, когда она расседлала лошадь, прежде чем выпустить в загон.

— Искупаться нужно. По крайней мере, могло бы исправить ситуацию, - решила она и направилась к дому.

Цельный купальник висел там, где был всегда, и она действительно посмотрела на него, прежде чем отвернуться, чтобы достать одно из своих бикини из тайника глубоко в ящике для ненужных вещей. Она разделась там, где была, и натянула костюм, дверь спальни была широко открыта, чтобы кто-нибудь мог увидеть, действительно ли в доме был кто-то еще. Традиционный халат остался на вешалке, и Гвен Нельсон вышла из своего дома к бассейну, одетая всего лишь в три маленьких кусочка ткани и немного бечевки. Мысль о том, что один из грузовиков может подъехать в любой момент, вызвала у нее желание броситься бежать, но она сдержалась, довольствуясь тем, что взяла с собой сложенное полотенце в качестве прикрытия, если это будет необходимо.

Прохладная вода снизила температуру ее тела до приемлемого уровня, но отсутствие одежды усилило ее возбуждение. Гвен неохотно вылезла, воспользовавшись полотенцем только для того, чтобы ненадолго вытереться. Она задержалась, наслаждаясь ощущением горячего солнца на коже, непривычной к такому воздействию, прежде чем вернуться в дом. Потом она не торопясь выбрала свежую одежду, расхаживая по своей спальне обнаженной, а затем провела свой день в офисе, ожидая возвращения мужа.

В тот вечер был соблюден распорядок дня: ужин, купание (Гвен щеголяла в бикини, которое она надевала ранее в тот день), телевизор и постель. Гвен направилась в спальню, когда начались титры их шоу в восемь вечера. Тим шел следом, небрежно проверяя магазин и амбар из кухонного окна, прежде чем вернуться в свою комнату. Он открыл дверь как раз вовремя, чтобы увидеть, как его жена забирается в кровать, из-под ее ставшей привычной футболки выглядывают белые трусики. Тим улыбнулся и стянул с себя рубашку и спортивные шорты, бросив их в корзину по пути в ванную. Почистив зубы, он вернулся через несколько мгновений, его наполовину эрегированный член подпрыгивал, когда он шел к своей стороне кровати.

— Ты без шорт? - спросила Гвен.

— Мне нечего скрывать.

Тим откинул одеяло и оставил его там, когда лег на матрас. Он наклонился и поцеловал свою жену. Он наклонился, чтобы поцеловать ее снова, на этот раз более настойчиво, в то время как его рука скользнула под простыни, которые все еще прикрывали его жену, к ее бедру, скользя по ее холмику, покрытому хлопком. Он двинулся вверх, лаская и дразня плоть ее живота, приятно удивленный, обнаружив, что она без лифчика, когда его рука продолжила свое путешествие по ее гладкой коже. Тим обхватил холмик плоти, в конце концов подразнив и без того возбужденный сосок.

Гвен ясно дала понять, что у нее есть все намерения приветствовать продвижение своего мужа, ее рука нашла его быстро наливающееся мужское достоинство и раздвинула его во всю длину и ширину. Она никогда особо не задумывалась о пенисе своего мужа, признавая его только необходимым для полового акта, но в последнее время каждый его вид, каждое прикосновение к нему вызывали все больший интерес к тому, что он носил между ног. Ее поразило, как быстро он мог превратиться из мягкого и дремлющего в твердый и угрожающий, и всех промежуточных размеров. Жар и твердость, мешочек под ним...

Гвен поймала себя на том, что жалеет, что не может рассмотреть его поближе, более подробно. Она решила набраться смелости, чтобы сделать это в другой раз, и вместо этого удовлетворилась тем, что провела пальцами по бугоркам его вен, наткнувшись на твердость под ними, и нежно погладила губчатую головку. В прошлом ощущение того, как преякулят Тима растекается под ее прикосновениями, было ее собственным сигналом о том, что он готов взобраться на нее верхом; но теперь то, как это делало его кожу гладкой, очаровало ее и заставило отложить отправку сообщения, чтобы продолжить.

Рука Тима пробралась под ее трусики и обхватила ее холмик. Палец продолжил движение вниз по ее щели, заставив ее вздрогнуть, когда он скользнул по пуговице, затем продолжил дальше, обнаружив ее удивительно влажной. Обычно это было бы его сигналом к тому, чтобы соединиться с ней и закончить свои занятия любовью так, как положено супружеским парам, но каждый не торопился, наслаждаясь тем, что они делали, и тем, что с ними делали. Именно продолжающиеся прикосновения и поглаживания нежных пальцев его жены, наконец, подтолкнули Тима к следующему смелому шагу.

— Ты не возражаешь, если мы попробуем что-нибудь немного другое сегодня вечером? - пробормотал он, прерывая их поцелуй.

— Ммм, например, что? - ответила она, не совсем уверенная, что это может повлечь за собой.

Тим приподнялся и снова сел на корточки с торчащим членом между бедер.

— Ну, первое, что нужно сделать, это сделать тебя такой, какая ты мне нравишься — полностью обнаженной.

Он не стал дожидаться разрешения, потянулся руками к ее нижнему белью и спустил его вниз по ее ногам, небрежно отбросив их после того, как они очистили ее ступни. Его левое колено приподнялось над ее бедрами, когда Гвен раздвинула ноги, чтобы приспособиться к нему, предполагая, что следующим шагом ее мужа будет войти в нее. Тим не был готов к этому. Вместо этого колено выдвинулось вперед, пока не уперлось плотно в ее лоно, в то время как он потянулся за ее футболкой. Гвен приподнялась достаточно, чтобы помочь ему стянуть ее через голову, затем легла на спину, когда он начал облизывать языком ее левый сосок. Ее бедра инстинктивно сжались вместе, чтобы зафиксировать его колено на месте, когда ее бедра начали толкаться и вращаться от восхитительного давления, которое оказывалось на ее клитор. Она посмотрела вниз и мимо того места, где Тим лизал, целовал и нежно посасывал ее груди, наблюдая, как его член и яички подпрыгивают и болтаются под ним. Гвен была вполне довольна тем, что он расточал свое внимание на ее холмики, в то время как ее бедра терлись о неподвижный предмет между ног, и ее оргазм начал нарастать.

Как животное? Чертовски верно! Он набросился на тебя, как жеребец, выводящий кобылу! Он берет то, что хочет, и пока вы даете ему это, он будет возвращаться за добавкой! Он может овладеть тобой в любое время и любым способом, каким захочет!

Темп Тима ускорился, его попытки мягко ввести жену в эту позу были оставлены, когда его бедра шлепали по ее бедрам, пока он пытался глубоко войти в нее. Гвен посмотрела налево, в зеркало, установленное над ее комодом. Два обнаженных тела оглянулись, висячие груди женщины тряслись и раскачивались при каждом толчке, в то время как мужчина напряженно смотрел вниз, где тела расходились и снова соединялись вместе. Любая почва, которую ее возбуждение могло потерять из-за предостережения Леди, была стерта изображением в зеркале, и ее оргазм снова начал нарастать. Ее собственное тело начало отодвигаться навстречу его толчкам.

Тим кончил первым, его пальцы рефлекторно впились в ее тазовые кости, когда он попытался полностью погрузиться глубоко в ее лоно. Сила его оргазма наряду с порочностью акта вызвали ее собственный, несколько приглушенный по сравнению с тем, что она дала себе накануне, но, тем не менее, стоящий усилий. Руки Гвен ослабли, когда ее мышцы потеряли свою силу от толчков удовольствия, бедра подались вперед, но оставались в вертикальном положении только потому, что она все еще была насажена на мужчину позади нее. Тим подался вперед вместе с ее телом, когда голова Гвен упала на подушку, пока не желая отрываться от нее.

Его последние оргазмические конвульсии прошли, и Тим, наконец, отстранился от нее, внимательно наблюдая, как его блестящая длина скользнула обратно между ее губ, ее отверстие лишь частично закрылось после того, как его головка вышла. Тим с удовлетворением отметил остатки своего депозита, которые лежали у ее входа.

Наконец освободившись от поддерживающего ее тела позади, Гвен мягко рухнула на матрас, наслаждаясь своим посторгазмическим сиянием.

— Ты в порядке? - нервно спросил Тим, положив руку ей на ногу. - Это было нормально?

Гвен улыбнулась, не потрудившись открыть глаза.

— Замечательно.

Она полежала так мгновение, прежде чем, наконец, присоединиться к своему мужу в "там-и-сейчас" и посмотреть на него снизу вверх.

— Тебе это понравилось?

Его обеспокоенный взгляд немного смягчился.

— Ну да.

Гвен снова улыбнулась.

— Это хорошо.

Она выпрямилась и перекатилась, чтобы сесть на край кровати, встала и направилась в ванную, рассматривая красные следы пальцев на своих боках с чувством удовлетворения и гордости. Отметины заставили ее почувствовать, что ее похитили, и эта мысль привела ее в трепет.