Аккуратно приподняв, я снял ее с себя и уложил рядом, на кровать. Поняв, что продолжения кина не будет, она как-то неуверенно улыбнулась, вздохнула и обхватив обеими руками, прижалась ко мне.

— Злишься на меня? Знаешь, наверное, ты прав. У меня ведь нет никакого опыта в этом.

— Ну теперь-то чего. Давай спать. — Конечно злюсь! Только не знаю на кого больше – на неё или на себя. Ведь зарекался связываться с аналом.

Взмокнув от бесплодных усилий, мы, уставшие, лежали рядом. Только немного успокоившись, когда схлынуло возбуждение, я вспомнил о необходимости смазки и смене позы. Хреновый, из меня, анальный дефлоратор.

Вдруг, почувствовав влагу на своём плече, повернулся к ней и увидел повисшие на ресницах слезинки. Обнял её покрепче, и это словно прорвало едва сдерживаемую плотину. Слезы ручьем хлынули из глаз. Секунда, и она уже взахлеб рыдала, прижавшись ко мне. Было непонятно, на что она обиделась, но ни о чем не спрашивал, лишь вопросительно посмотрел в мокрые глаза.

— Месячные скоро. .. — Криво улыбнулась она, выплакавшись всласть.

— У меня тоже, теперь месяц не встанет. — Думая поддержать, но не совсем понимая, о чём идёт речь. — Писюн гудит, словно я им гвозди заколачивал. Все болит как... Попка, у самой–то, наверное, тоже?

— Все-таки ты дурак! Как и все парни. — Мгновенно перейдя от слёз к ругани. — Месячные длятся неделю, тупица. Вот сразу после них, мне можно будет. ..Если мама разрешит.

Девчонки вообще-то странные создания, а я, в вопросах их физиологии и подавно профан. Нет, я слышал про месячные, но так – краем уха. Старался держаться уверенно, но в глубине души пребывал в такой растерянности, что и словами не передать! А тут ещё маму приплела. ..

— Мама разрешит?

— Ну да! У нас полностью открытые и доверительные отношения. По чесноку! Она делится всем со мной, а я с ней. Секретов, друг от друга, никогда не было.

Обалдеть! Вот это да! Так она, и про сегодняшнее расскажет! Совсем запутавшись в своих мыслях и чувствах, не смог найти достойного ответа. «Ладно, промолчу, может, за умного сойду...» — подумал про себя, погружаясь в глубокий сон.

Проснулся, разбуженный ярким утренним солнцем, светившим в лицо. Потянувшись понял, что ни фига не выспался, а рядом, на кровати, лежит, посапывая девушка. Решив не будить, осторожно встал, потихоньку оделся и взяв полотенце, вышел из комнаты.

Прохладная вода в душе, взбодрила и подняла настроение, разогнав остатки сна. Жизнь прекрасна и удивительна! Проснись и пой! Уже подходя к нашему номеру, услышал шум, а открыв дверь вообще охренел.

Мой товарищ по комнате и одноклубник Ислам, придавив всей массой, взгромоздился на мою новую подружку. Сам в трениках, и даже тапки не снял, а бедняжка голышом, пытаясь отбиваться – но куда там! Девяносто кило тренированных мышц, уже распяли её на кровати, раздвинув ноги.

— Ислам, ты что делаешь! Это моя девушка!

— Пошёл нах. .. — Коротко и доходчиво. И дикий взгляд, самца во время гона.

Я так понимаю, что уговорами его не пронять. Просовываю свою руку, под его правое плечо, взявшись за запястье второй, лежащей на затылке Ислама, и с грохотом переворачиваю на пол. Приём называется Нельсон. Минимум усилий, максимум результата. Но это не всё.

С рычанием раненного зверя, он, поднявшись на ноги, кидается на меня. Всё это, мы тысячу раз отрабатывали на тренировках. И вот опять. Присев, прохожу под его руки и в момент контакта, чуть наклонившись, не разгибаясь, вращаюсь на месте. Называется “вертушка”. Когда такое происходит в зале, на матах, то слышен просто шлепок. Но удар с размаха, тяжёлого тела о деревянный пол, да ещё с высоты роста – это нечто! Такой грохот, что вся мебель подпрыгнула.

В продолжение, провожу ещё пару Нельсонов, не давая подняться, практически выкатив его, как колесо, из комнаты в коридор. Последним, следует удушающий, пока он не попросил пощады, постучав по полу.

— Это моя девушка! Понял!

— Угу. — Хрипит в ответ, держась за горло.

— Иди отсюда! — С трудом поднявшись, он, уходя, ковыляет по коридору.

Возвращаюсь в комнату, где на кровати, вжавшись в угол, со скрещёнными на груди руками, стоит девушка. Чёрные волосы в беспорядке и круглые от испуга глаза, на бледном лице с закушенной нижней губой.

— Ты как?

— Я. .. я, испугалась! — Оторвав от груди, сжатые в кулаки ладошки, тянет их ко мне. — А он. .. он где?

— Ушёл. — Помогая спуститься на пол и подавая одежду. — Одевайся. Такой грохот был, что, наверное, перебудили всех.

Пока она одевается, пытаюсь застелить кровать и обращаю внимание на мокрое пятно посередине. Свежее. Обернувшись, вижу, как девушка полотенцем вытирает промежность и ноги. Заметив мой удивлённый взгляд, покраснела.

— Я испугалась! — Бедняжку, всё ещё бьёт нервная дрожь, мешая попасть в рукава кофты. — Страшно было очень.

Да уж! Наверно сильно перепугалась. Помогаю одеться. Выглядываю в коридор – пусто. Надо же, какой крепкий сон у народа! Показываю, что путь свободен и моя ночная подруга, почти бегом уходит к себе.

Через пару часов, во время завтрака, она даже не смотрит в мою сторону. Сидит с другими девчонками и что-то весело обсуждает. Наверное, мою ночную неудачу. А может Ислама. Смеётся! Дружный стук ложек и вилок о посуду, прерывается объявлением, что после обеда, автобус заберёт оставшихся спортсменов в город. Всё, спортивные сборы закончены. Скоро предстоят городские соревнования.

За неделю интенсивных тренировок, ночное происшествие, почти стёрлось из памяти. Тем более, что мне предстояло выступать не в своей весовой категории, а в следующей – во втором легчайшем весе. Тренер сказал, что у нас там пусто, а для зачёта нужен человек. Разница всего в три кило, но это три кило мышц.

В моём весе, шесть соперников и предстоит схватка с каждым. По два поединка в день. Трудно и физически и морально. Даёт себя знать и предстартовое волнение. На третий день, уже в финале, замечаю на трибуне девчонку со сборов, показывающую на меня какой-то женщине.

Сразу вспомнилась угроза, рассказать всё маме и “если мама разрешит”. От мандража, зевнул бросок и проигрываю схватку по очкам – у меня третье место, но тренер доволен. Переодевшись, пошёл посмотреть последний поединок у тяжей. Там всего два человека и Ислам легко побеждает какого-то жирняка. Чистое туше, после пары минут сопения и толкотни на ковре.

— Поздравляем с третьим местом! — Так увлёкся происходящем на ковре, что не заметил, как подошла девчонка с незнакомой женщиной. — Ты, дружок, молодец! Не ожидала от тебя такой прыти.

— Это моя мама Вика. Виктория Алексеевна.

— Да я уж догадался. — С опаской разглядывая, брюнетку приятной наружности, с зелёными глазами, среднего роста, чуть выше меня и достаточно красивой фигурой. Довершает картину, вполне приличный бюст, тонкая талия и пухленькие, аккуратные бедра. — Вы похожи.

— Какой красавец! — Удивлённый таким комплиментом, поднимаю глаза на Вику и слышу продолжение. — Вон тот курчавый парень. Смотри какие мускулы!

— Мам, это тот урод, про которого я тебе рассказывала.

— Ну надо же! А с виду такой милый. Как обидно! Да ты герой, справиться с такой горой мышц. — Ну, это уже относится ко мне. — Он втрое больше тебя!

— Ну, что дети, отойдём, поговорим.