И снова Никита повёл себя нетипично... было б понятно, если б Никита рванулся от Андрея прочь, не позволяя Андрею целовать себя в губы, – такая реакция была бы вполне объяснимо замшелыми, но ещё бытующими представлениями о невозможности – недопустимости – для парня подобных "нежностей"; было бы понятно и естественно, если б Никита ответил Андрею встречной – взаимной – активностью... и то, и другое было бы и понятно, и объяснимо! А Никита... лаская Никите пальцем очко, целуя Никиту взасос, Андрей энергично тёрся о Никиту возбуждённым членом, а Никита оставался безучастным – словно всё это к нему не имело никакого отношения! Он не вырывал изо рта Андрея своих губ – и вместе с тем он не делал никаких жестов – движений, свидетельствующих о его готовности к сексу... он просто стоял, позволяя Андрею ласкать – целовать себя, и не более того... нетипична была реакция Никиты!

Наконец, оторвавшись от Никитиных губ, Андрей отвёл назад голову – посмотрел Никите в глаза, желая во взгляде Никиты найти ответ на вопрос, почему он, Никита, не противясь ласкам, вместе с тем не проявляет ни малейшей активности сам... это было Андрею непонятно. "Андрюха... я хочу ебаться! Давай, бля... давай девчонок вызовем – позовём девчонок... давай, Андрюха... позвоним давай!" – возбуждённо проговорил Никита, никак не акцентируя своё внимание на действиях Андрея. "Где мы их возьмём, девчонок этих? У меня, Никита... у меня даже номера телефона нет, куда можно сделать заказ... нет телефонного номера!

И денег нет... зачем нам девчонки, Никита?" – рассмеялся Андрей, мысленно удивляясь Никитиной зацикленности исключительно на девчонках – на одних девчонках... в таком упрощенном понимании секса была какая – то ущербная простота, свидетельствующая о душевной наивности Никиты, – на фоне словесной бравады такая наивность выглядела прикольно, смешно. "Как нет телефонного номера? – искренне удивился Никита. – Давай, бля... давай на "горячую линию" позвоним... или в "справочную" – там должны номер знать... номер, чтоб позвонить – чтоб девчонок вызвать... " Андрей смотрел на Никиту, вдавив ладони в Никитины ягодицы, и во взгляде Андрея бушевало чувство предвкушения, – член Андрея, вдавленный в Никитин живот, гудел от сладко распирающего избытка молодого напряжения... и Андрея, возбужденно и весело глядя Никите в глаза, так же весело и возбуждённо подумал, что сейчас он мог бы запросто кончить от одного лишь трения о Никиту – и Никита, зацикленный на девчонках, ничего бы не заметил... смешно!"Никита... не говори глупости – никуда мы звонить не будем... зачем нам звонить, Никита?

Сейчас ещё раз ополоснёмся... и – без девчонок... сами – без девчонок... повернись, Никита... повернись ко мне задом – ополосни член... никуда мы звонить не будем!" Говоря это, Андрей развернул Никиту в ванне – и, одной рукой удерживая пошатнувшегося Никиту поперёк груди, ладонью другой руки обхватил напряженно торчащий Никитин член, одновременно прижимаясь к Никите сзади – сладострастно вдавливаясь в Никитины ягодицы членом своим...

У Никиты был классный член! Ничуть не искривлённый – не изогнутый ни вправо, ни влево, как это сплошь и рядом встречается у парней, чьи члены, как правило, искривляются вправо – влево от интенсивной мастурбации; длинный и в то же время достаточно толстый, упруго устремлённый вверх подобно стволу крупнокалиберной пушки, член у Никиты венчался сочной алой головкой, по форме напоминающей крупную, в рот просящуюся ягоду клубники, – обхватив Никитин член ладонью – сжав его в кулаке, Андрей плавно задвигал рукой, плотнее вжимаясь пахом в Никитины ягодицы... ах, какой это был кайф!

С наслаждением вдавливаясь напряженно – твёрдым членом в расщелину между сочными, упруго – мягкими полушариями Никитиных ягодиц, Андрей с наслаждением дрочил Никите член, пальцами другой руки теребя у Никиты сосок... "Андрюха, блин... ты что делаешь? – пьяно засмеялся Никита, глядя вниз – на руку Андрея, ритмично скользящую вдоль ствола. – Ты, бля, чего... ты чего меня доишь? Так я и сам могу... сам могу, когда захочу... я ебаться хочу, Андрюха!

Давай, бля... давай позвоним – позовём девчонок!" "Мы без девчонок, Никита... без них обойдёмся!" – отозвался Андрей, целуя Никиту в шею. "Как обойдёмся?" – проговорил Никита, сосредоточенно глядя на руку Андрея. "А ты подумай... подумай сам! – Андрей, двигая бёдрами – скользя вдоль расщелины сладко залупающимся членом, почувствовал, как Никита от удовольствия непроизвольно сжал, стиснул ягодицы. – Ну, Никита, что... обойдёмся без них – без девчонок?" "Бля... так, без девчонки, я сам могу... я ебаться хочу! Ебаться... хочу ебаться, а не дрочить!" "Будешь, Никита... будешь ты сейчас ебаться!" – горячо выдохнул Андрей, с силой прижимая Никиту к себе. "Как без девчонки я буду ебаться?" "Легко! – Андрей, оторвавшись от Никиты, резко развернул Никиту лицом к себе. – Легко, Никита... никаких девчонок нам не потребуется – мы без девчонок сейчас... без девчонок попробуем!

Сами – без них... " "Хуля, бля, сами... как, бля, сами мы это сделаем – без девчонок? Я не дрочить хочу – я хочу трахаться... хочу ебаться!" – последние два слова Никита почти выкрикнул, и в этом выкрике, точнее, в той интонации, с какой Никита эти два слова выдохнул – проговорил, было всё: и возбуждение, и пьяная бравада, и неподдельное сексуальное желание, мощно распирающее юное тело... он, Никита, хотел – хотел сильно, безоглядно, по – настоящему; хотел, совершенно не скрывая своего хотения, и оставалось лишь удивляться, как до сих пор он не смог понять, не смог почувствовать – осознать, что простейшее решение его проблемы может быть найдено в лице стоящего рядом Андрея – тоже голого, не менее возбуждённого... как вообще – при таком раскладе – можно было этого не понимать?

"Никита... сами – это значит сами... без девчонок – ты и я... натянем друг друга – перепихнёмся, и все дела! – Андрей проговорил это с улыбкой, и вместе с тем он проговорил это уверенно и напористо, проговорил убедительно – проговорил, весело глядя Никите в глаза; за всё время, что они находились в ванной комнате, Никита никак не отозвался на более чем откровенные ласки Андрея, и вместе с тем эти ласки со стороны Андрея он, Никита, ни в какой форме не пресёк и не отверг – Никита вообще не сделал никаких ответных движений, а потому Андрей, не совсем понимая такое невнятное поведение Никиты, высказал своё предложение умышленно прямолинейно и вместе с тем легко и весело, как если бы разговор шел о каком – то малозначащем пустяке.

– Мы, Никита, вдвоём... мы с тобой вдвоём покайфуем – без девчонок... без них обойдёмся... друг друга трахнем – попробуем секс в таком варианте... да?" Они стояли друг против друга, оба голые, оба возбуждённые: оба – с крупными, сочно залупившимися членами, напряженно вздёрнутыми вверх... они оба – Андрей и Никита – были симпатичными и стройными, и было что – то неестественное и несуразное в том, что они, оба жаждущие наслаждения, до сих пор ещё не вкусили взаимно сладкий нектар однополой любви... что – то было в этом противоестественное – в том, что они, до предела возбуждённые, до сих пор ещё не лежали в постели, с упоением лаская друг друга, – Андрей, проговорив "да?", впился в Никиту чутким взглядом...

Пьяный Никита мог сейчас произнести в ответ "да", тем самым подтверждая своё согласие на взаимный секс, а мог ответить Андрею "нет", и тогда ситуация в один миг могла стать непредсказуемой, – совершенно не зная, что у школьника Никиты в голове, Андрей напряженно замер, стараясь уловить в выражении Никитиных глаз малейшее изменение... секунду – другую Никита стоял молча – никак не реагируя на слова Андрея, и Андрей видел по взгляду Никиты, как Никита медленно – словно первоклассник, читающий по слогам – осмысливает услышанное, – Андрей мысленно приготовился всё обратить в шутку, если Никита вдруг возмутится – поведёт себя неадекватно... фиг знает, какие у него, у Никиты, представления об однополом сексе!

Андрей Никиту здесь, в ванной, уже целовал взасос – сосал в губы, страстно обнимал его, лапал и щупал, сзади и спереди сладострастно тёрся об него своим возбуждённым членом, но ведь пьяный Никита мог всё это воспринимать не как прелюдию к сексу, а как ничего не значащую шутливо – эротическую возню, к настоящему сексу не имеющую никакого отношения... эта мысль – догадка возникла у Андрея внезапно – возникла после того, как он, Андрей, уже проговорил Никите "натянем друг друга", – потому – то Андрей и напрягся, не зная, как т е п е р ь отреагирует Никита – как поведёт он себя, вдруг поняв – осознав, что тисканье может иметь вполне конкретное продолжение...

И Никита отреагировал – ответил... не говоря Андрею ни "да", ни "нет" – хлопнув мокрыми ресницами, Никита произнёс, чуть растягивая слова: "Андрюха, ты что... ты – голубой?" – при этом в голосе Никиты не было ни испуга, ни смятения, ни радости, ни огорчения... в голосе Никиты было даже не любопытство, а была лёгкая озадаченность, как если бы он, Никита, летним днём встретил на улице человека в валенках... типа: а чего он в валенках?"Никита... при чем здесь ориентация? – лицо Андрея расплылось в улыбке, и было от чего: Никита не только не дёрнулся прочь, но, кажется, сама мысль о каком – либо дерганье не возникла в Никитиной голове. – Голубые, Никита... голубые – это те, кто с девчонками не хочет в принципе... кто не может с девчонками, а может и хочет только с парнями – это и есть голубые.

А все остальные парни могут запросто и с девчонками, и с парнями... кайф, Никита, здесь не имеет цвета. Были б сейчас у нас деньги, мы б с тобой вызвали девчонок... ну, а нет девчонок – можно и без них... ты что – никогда не пробовал с парнем?" Андрей произнёс свой вопрос с чувством лёгкого удивления, тем самым желая подтолкнуть Никиту к мысли об обыденности подобного траха... а с другой стороны, Андрей ведь не особо и лукавил, демонстрируя Никите своё удивление, поскольку в действительности трах между парнями – не такая уж и редкость, как иные православные об этом думают. "Никогда", – отозвался Никита таким тоном, как если бы Андрей его спросил, не видел ли он, Никита, инопланетянина... никогда он не видел инопланетянина! – Никита произнёс своё "никогда" с той интонацией, с какой принято отвечать на вопросы заведомо риторические. "Никогда? – переспросил Андрей, и в голосе его вновь прозвучало лёгкое удивление. – Тем более, Никита... сейчас мы с тобой это попробуем – покайфуем друг с другом... легко!

В сексе, Никита, нужно быть гибким – универсальным... соображаешь, о чём я говорю?" И – не дожидаясь Никитиного ответа, Андрей вновь притянул Никиту к себе: обхватив ладонями Никитины ягодицы, Андрей с силой, с наслаждением вдавил твёрдо выпирающий пах Никиты в пах свой, точно так же выпирающий несгибаемо твёрдым членом, одновременно с этим вбирая в горячий жаждущий рот Никитины губы... и Никита, не противясь и не возражая – податливо вжавшись всем телом в тело Андрея, в тот же миг обхватил ладонями ягодицы Андрея... они снова стояли, плотно вжимаясь друг в друга, снова Андрей целовал Никиту взасос, но теперь Никита уже не был безучастен к происходящему: отдав свои губы во власть страстных, горячих, энергично сосущих губ Андрея, Никита с не меньшим, чем Андрей, сладострастием лапал – тискал Андреевы ягодицы, скользил ладонями по Андреевой спине, обнимал Андрея за плечи, и вновь... вновь опускал руки вниз, с наслаждением вжимая ладони в упруго – сочные полусферы Андреевой попки... блин, в самом деле можно было... вполне можно было обойтись без девчонок – легко!