Глава третья.

Сегодня что такое французский поцелуй знает буквально каждый подросток, но тогда, пока женщина лично тебе не сделает минет, это будет храниться окружающими в глубочайшей тайне, впрочем, как и женская мастурбация. И сегодня женское самоудовлетворение срыто под семью замками. В эпоху сексуального раскрепощения, женщина уже без стеснения может рассуждать о мастурбации в общем, но редко какая из них признается, что сама тоже мастурбирует, не обществу, а своему партнеру в сексе.

А тогда в далекие восьмидесятые по негласному соглашению со своей женщиной, открывшей ему секрет минета, мужчина молчал — это была только их тайна, не для огласки. Для мужчины в то время, выше тайны французского поцелуя только тайна кунилингуса, даже под угрозой смерти он не признался бы, что делал его своей жене или женщине. Об этом знала лишь та, что была в его постели, и молчала как партизанка даже перед близкими подругами, вполне резонно опасаясь, что узнав, что ее мужчина не брезгует лизать женские гениталии — уведут. Дружба дружбой, а своего при подружайках лучше ругать, чем хвалить, такая уж цена женского общения.

О том, что можно доставлять удовольствие друг другу, лаская половые органы ртом и языком, пребывая в девичестве прекрасная половина, в основной своей массе, вообще не знала, даже таких слов как минет, куни. Только выйдя замуж и попадая в совершенно другой круг женского общения, переходя на уровень замужней дамы, из уст старших подруг она узнавала об этом, лишь в рамках рекомендаций, как получить оргазм, если при соитии никак не получается и не выходит. Как удержать при себе постоянно поглядывающего налево мужа при беременности, да и вообще.

В свои восемнадцать от всего этого я был настолько далек. В книгах про это было не прочесть, в кино не увидеть, взрослые молчали, а ровесники в основном рассказывали свои фантазии, но в них не было даже толики настоящего интимного общения между женщиной и мужчиной.

Когда я встал, тетя Лена пропустила меня меж своих ног, одной рукой обхватив булки моего зада, придвинула меня к себе как можно ближе, другой обхватила уже стоявший во всю член и нежно обтерла ладонью. Понюхала, прикрыв глаза.

—   Как вкусно ты пахнешь, Никита! Иди скорее ко мне, я тебя умою.

Не успев ничего сказать в ответ, я ощутил теплое и влажное блаженство, мой возбужденный орган оказался у нее во рту, она сделала несколько движений губами по моему стволу, сдвигая крайнюю плоть,   и выпустила наружу, поцеловала головку.

— Пошли на твою кровать пока ты не кончил, — проговорила она, скинула с себя блузку и полностью обнаженной потянула меня в спальню.

С трудом шевеля извилинами мозга, переваривая в своем сознании, что же сейчас было и как, оказывается, приятно чувствовать член во рту женщины, нежно обласканный ее языком, я полностью отдался на ее волю и очнулся уже в спальне, когда она раскидывала постель и взбивала подушки.

— Это случится прямо сейчас? — некоторой долей страха произнес я.

Столько времени об этом мечтал, представлял, как все произойдет, а тут испугался. Позднее, во времена поголовного помешательства на сексе, я часто от женщин слышал: «Я его трахнула», и всегда вспоминал свой первый раз. Ведь тогда тетя Лена буквально меня трахнула, хотя мы этого слова еще не знали, широко применялось другое, но я приводить его сейчас не стану. Наверное, не соответствие мечты, где партия первой скрипки всегда была за мной и реальности, где я больше походил на телка на веревочке, меня и напугало.

— Убоялся, что ли? — заливисто, по-доброму, засмеялась она.

— Немного…

— Ложись, человеческий детеныш, не страшись! Я на тебя сяду и сама все сделаю.

Безропотно подчинившись, я расположился на кровати. «Сяду на тебя, как это?» — мелькнула мысль, так как я еще не читал Камасутру и не знал разнообразия поз в сексе. Мне была известна лишь одна из них, так называемая «бутербродом» и то, очень смутно. Хотя в школе, я не был ботаником, просто не любил разные подростковые фантастические повествования о позе раком или по-собачьи. В книгах если и были описаны соития, то лишь обрисованные слегка и только в миссионерской позиции.

Тетя Лена видимо была далека от художественной литературы, зато знала много того что было скрыто от меня до сегодняшнего, второго дня моего совершеннолетия. Она перекинула через меня ногу и мне на живот упала густая капля мутной жидкости из ее вульвы.

Я вопросительно посмотрел на нее.

— Никита! Не смущай меня своими невинными глазками, я и так вся теку от желания быстрее ощутить тебя внутри себя, — проговорила она, нежно обхватила рукой мой эрегированный член, и направила его себе промеж налитых кровью от возбуждения срамных губ. Скользнув головкой по влажному бугорку клитора, что красной ягодкой виднелся из обильно источающей сок расщелины.

Я почувствовал на яйцах мягкость и бархатистость ее попы и ощутил жар женщины изнутри головкой члена, полностью освобожденной от кожи крайней плоти. Пропуская меня как можно дальше, прижимаясь вагиной к моему лобку, она сжала мышцы своей письки так, словно хотела навеки оставить полностью вошедшее в нее мужское хозяйство.

Чтобы первый раз кончить в женщине, мне этого вполне хватило, набухший до предела член выстрелил спермой, орошая ее лоно горячей жидкостью. По выражению неописуемого наслаждения на моем лице и выбросу пылкого юношеского желания в вульве, тетя Лена поняла, что продолжение внезапно откладывается на неопределенное время, поскольку не знала, сколько мне нужно на отдых для восстановления. Она не стала ругаться, возмущаться, огладила меня ладонью по щеке и поцеловала, медленно выпуская из себя. 

— Теть Лен…— было, начал я оправдывать случившееся.

— Никита, не зови меня больше тетей, — тихо, даже мягко, приветливо отозвалась она, сползая с меня к стенке и прижимая к себе. — Какая же я теперь тебе тетя Лена. Зови просто по имени. И не переживай, все у тебя будет хорошо в постели с твоей девушкой. Все наладится. Надо только тебе немного потренироваться, привыкнуть к ощущениям, тогда не станешь спускать сразу, как только вошел в женщину.

— Научишь? — спросил я, сам не ожидая такой наглости от себя.

— Научу, если скажешь правду: хоть немного я тебе нравлюсь?

— Теть…

— Никита, обижусь и уйду! — резко оборвала она меня.

— Прости, Лена. Леночка! Я не хотел.

— Ой, подлиза!

— Если говорить честно, то, я поглядываю на вас с шестого класса. Особенно летом, когда вы выходили на улицу в коротеньком халатике и грудь у вас почти всегда во дворе дома без лифчика.

— Во-первых, не «вы», а «ты». Запомни, если женщина позволяет тебе обращаться к ней на «ты», то первый шаг к ее постели уже сделан. Во-вторых, я не всегда ходила без бюстгальтера, а только последние лет пять и только когда выпадала возможность хотя бы случайной встречи с тобой. Мне нравился твой пытливый взор, блуждавший по всему моему телу в поиске обнаженных мест. Признайся, дрочил на меня?

— Каждый раз!

— Даже если врешь, мне все равно приятно, — поцеловала она меня.

— Ничего я не вру, ранее, как только видел твою обнаженную ножку или голое плечо, так и искал укромное место, чтобы слить возбуждение.

— Бедный, сколько же ты спермы на землю вылил! Жалко…

— Да что ее жалеть-то, чем я больше дрочил, тем только крепче стоял член. Я его и сдаивал, чтобы не мешал.

— Я бы каждую каплю приняла своим телом.

— Однажды, помнишь, когда в подъезде с тобой столкнулся, тогда лицом ощутил мягкость твоего тела и впервые так близко увидел твою грудь, крупные сосочки просвечивались через тонкую ткань блузки. Вспоминая, наверное, раз пять кончил, родителей дома не было, и я предавался любви с тобой на расстоянии.

— Если бы ты знал, сколько времени я прождала тебя на лестничном марше, у окна, чтобы случайно с тобой столкнуться. Я даже надела короткую юбку прямо на голый зад. Не заметил моей попы и промежности, когда впереди тебя поднималась к себе по лестнице?

— Я вообще ничего больше не видел, пред глазами стояла лишь твоя грудь с припухшими сосками.

— А я думала, что ты и это подметил. Хотела, чтобы заметил! Домой зашла, дверь за собой закрыла и прямо в коридоре стала мастурбировать, тоже много раз в тот день кончила. Намеревалась к тебе в квартиру позвонить, знала, что родителей дома нет, остановило только твое на то время малолетство. Смутилась, не решилась, но с тех самых пор мысль стать твоей первой женщиной уже никогда не оставляла меня. Даже ревновала, когда к тебе приходила твоя девушка, успокаивало меня лишь то, что не одна с подругой и недолго. Бальзамом на душу ложились мне слова твоей матери о том, что ты сторонишься девушек, боишься их.

— А я ничего не замечал! — проговорил я, вспоминая наши встречи, то в подъезде, то у дома на улице. Но, буквально все наши якобы случайные столкновения, когда я касался ее тела, оказывается, отлично помнились.

— Зато твоя мать, умная женщина, все видела и все понимала. Даже приходила ко мне и подолгу говорила о тебе с интимными подробностями, видя как жадно я ее слушаю… Все больше не могу! Обними меня крепко, крепко, соски поцелуй, я сама быстренько кончу, после продолжим.

Я прислонил губы к ее возбужденным соскам, к одному, второму, краем глаза заметив, как ее рука прошлась ладонью по животу и пальцами опустилась промеж ног. Пышная женская грудь стала подрагивать, Лена издавала стоны, я самозабвенно покусывал ее соски, пока ее тело не выгнулось, напряглось и, с криком наслаждения, не обмякло в моих руках. 

— Никита, я кончила! Кончила, милый, в твоих объятьях, как давно я об этом мечтала. Прижмись ко мне, я расскажу про наш разговор с твоей мамой, накануне твоего дня рождения.   

Я закинул на нее одну ногу, скользнув поникшим членом по ее ляжке, за что получил от Лены очередной долгий поцелуй.

— Ладно, слушай, — тихо проговорила она, хотя в квартире мы были совершенно одни. — Пришла ко мне твоя мать в прошлое воскресенье, принесла зеленого лука, укропа с вашей дачи и за чашкой чая вроде бы между слов, поведала мне, как отец застал тебя читающим книгу членом. Я даже покраснела, не ожидая от нее такой откровенности.

— Словно не знаешь, что все мальчишки в определенном возрасте дрочат! — усмехнулась она.

— Никита уже не мальчик, ему скоро восемнадцать исполнится! — попыталась я отойти от данной темы, чувствуя, как во мне все заколохнулось  и между ног потекло.

— Так не вчера же он так книгу читал, еще два года назад. С тех пор больше не попадался, но по грязному постельному белью, белым пятнам на трусах, знаю — дрочит и по сей день. Я стараюсь его не беспокоить, надо же ему как-то справляться с избытком тестостерона. Девушка у него есть, но дальше цветов, конфет дело пока не движется. Боюсь, не выдержит, испортит, а ему скоро в армию идти. Будет ли она его ждать два года? А Никита у меня обязательный, еще жениться вздумает перед самой службой.

— Это понятно, только я причем тут? — спросила, осторожно, бабьим чутьем понимая, ой, неспроста затеяла этот разговор твоя матушка.

— Ты же его хочешь! Как с ним встретишься, течешь вся, мокрые следы за собой оставляя.

— Что так видно?

— Может ему и нет, но, я то не слепая — вижу! Ты с понедельника в отпуск идешь, вот и подумала, а если вам после его совершеннолетия встретиться без свидетелей, может все и сладится к удовольствию обоих. Пора ему, Лена, мужиком становиться. Да и тебе одной, поди, несладко приходится ночами. Молодая же еще.

— Несладко… — только и успела я вымолвить, как она мне ключи на стол выложила и сказала, что в день твоего рождения ты остаешься один, а она вместе с отцом на неделю уезжают на дачу.

— Так ты утром пришла ко мне уже с целью со мной переспать? А вовсе не посуду помочь помыть!

— Никакой у меня цели не было, сама толком не знала, куда и зачем иду! Запомни на будущее, женщина живет моментом и как бы она не хотела мужчину, может разом, в одночасье передумать. Вчера целый день меня одолевали сомнения, правильно ли я поступлю, если поддамся порыву своего желания. Весь вечер, как дура простояла у дверного глазка, смотрела, все ли твои гости покинули квартиру. Глаз мне показалось недостаточно, когда все ушли, чтобы уж наверняка, я еще вышла на площадку и прислушалась к тишине напротив, только тогда пошла спать. Утром встала, тщательно вымыла волосы, свое тело, писку, около часа провела возле зеркала. Сначала прихорашивалась голой, покрывала себя разными душистыми маслами, потом долго выбирала одежду, которая, как мне кажется, наиболее подходила и  которую, при желании, можно было быстро снять, перенюхала все от трусов до джинсов и надела, только убедившись, что они приятно пахнут. Сбрызнула промежность, грудь французскими духами и лишь тогда отправилась к тебе. До самого конца все же сомневаясь в правильности своих действий, я вошла в квартиру и увидела тебя спящим голым на диване. Только тогда, когда мой взгляд упал на твой красивый эрегированный член, все мои терзания совести улетучились сами собой. Дальше мной владело лишь тело, а не разум.

— Мне казалось ты такая строгая и неприступная, когда на меня смотрела, думал, сейчас закричишь и отругаешь.

— Дурачок, разве ж я совсем бесчувственная? — она нависла надо мной и стала ласкать губами, покрывая мое лицо поцелуями, отчего мой член снова стал шевелиться, пытаясь подняться, но еще нужно было немного подождать, чтобы он встал в полную силу. 

— Не торопись, у нас с тобой еще целый месяц моего отпуска, — проговорила Лена, обласкав ладонью мне член.